«Ну и гадость же, однако, эта эльфийская кровь!» — с отвращением подумал Людвиг, невежливо роняя обескровленное тело своего бывшего помощника на пол. Ламьену было уже все равно, а ему эти церемонии с самодовольным ублюдком безумно надоели. Особенно после того, что он устроил в «Мечте путешественника». Господи, ну почему он не нанял в свое время детектива-человека? Только эльф мог провалить такое важное и высокооплачиваемое задание, упившись на нервной почве абсентом! И это прекрасно зная, что ничего крепче вина ему пить не следует! Чертова эльфийская гордость! Как можно из-за одной несчастной черты характера совершенно переставать думать?! Нет, ну каким же идиотом нужно быть, чтобы мало того, что не заметить, что объект давным-давно тебя раскусил, но еще и позволить так над собой поиздеваться. Хотя, это еще ладно, хитрая бестия умудрилась обмануть даже его.

А кровь у покойного, кстати, по вкусу до ужаса напоминала то самое десертное вино, с которого все началось, и которое вампир, с недавнего времени, и сам возненавидел всей душой. Лучше бы этот ушастый алкоголик действительно умер, выпив собственный яд.

Резко дернув на себя дверцу дубового шкафа, несчастный главарь восстания покопался среди договоров, счетов, рапортов своих агентов и выудил из дальнего угла плотно закупоренную бутылку без этикетки. Впрочем, те, кому приходилось долгое время общаться с ее хозяином, особенно гадать о содержимом не стали бы. Зная о предусмотрительности вампира, можно было не сомневаться, что у того всегда найдется припрятанный на всякий случай запас крови, хотя он и предпочитал всегда свежую. Теплая, еще живая кровь была значительно вкуснее и полезнее, однако в жизни каждого вампира бывают моменты, когда достать ее не представляется возможным. Или же мог попасться такой вот Ламьен, чья кровь очень и очень на любителя.

Чувствуя, что еще немного и его вырвет, Людвиг быстро выдернул пробку и сделал несколько глотков прямо из горлышка. Этот вкус тоже особого восхищения не вызывал, но, все же, избавил вампира от тошнотворной приторности во рту.

Избавившись от мелкого дискомфорта, вампир тут же ощутил груз другой, более серьезной проблемы. А именно: где искать Чертовку Луизу? Дома у нее было полно каких-то непонятных гостей, но сама хозяйка отсутствовала совершенно точно: его агенты уже неделю крутились около ее дома и все тщательно проверили. Принимая же во внимание склад ума этой аферистки, можно было не сомневаться, что с ее подачи подробности о готовящейся революции станут известны каждому, кто сподобиться с ней на эту тему поговорить. А если учесть, что на должность лохбургского прокурора из Столицы прислали какого-то крайне ревностно относящегося к своим обязанностям субъекта, то это станет для них вдвойне опасно. Конечно, слухи о грядущем создании независимого государства ходили по городу давно, но достоверно никто ничего не знал. И схвати даже полиция кого-то из участников Грязного движения, каждый молчал бы как рыба, храня в тайне имена руководителей. Но Луиза проявлять благородство определенно не станет, более того, с удовольствием сдаст его при первой возможности, если еще этого не сделала. И что тогда будет с их проектом? Без него ведь все разбегутся в разные стороны, и годы работы пойдут псу под хвост.

Разозлившись от этой мысли, вампир слишком сильно сжал горлышко бутылки, которую все еще держал в руках, и на пол полилась кровь — и его, и чужая. Кажется, даже на недотепу Ламьена попало. Самым что ни на есть неприличным образом выругавшись, Людвиг схватил со стола лист бумаги и, вытирая руку, отошел к окну.

Царапины постепенно затягивались, а злость, ставшая в последнее время столь часто его посещать, сменилась легкой печалью. Конечно, то, что он задумал, невозможно было осуществить без проблем, но он и подумать не мог, что на практике все будет настолько сложно.

Ему было всего шестнадцать, когда произошла первая Грязная революция. Он был глуп, неопытен и все это казалось чем-то далеким и совершенно к нему не относящимся. Когда же, возвращаясь поздним вечером от друзей, он наткнулся в темном проулке на голодного вампира, все враз изменилось. Он не был богат, чтобы иметь собственный экипаж, а извозчики в то время уже видели десятый сон. Вампир же тот, бывший одним из приближенных Предводительницы, в том числе оказался сентиментален и решил приобщить понравившегося юнца к прекрасному. Правда, понятие о прекрасном у него было своеобразное.

Впрочем, длительный вампиризм всегда накладывает свой отпечаток на личность. Через много лет жгучая ненависть ко всему, что связано с нечистью, исчезла и у Людвига, но написанный в полицию донос на своего создателя, увы, было не отменить. Но, вот ирония судьбы, по прошествии нескольких веков он занимается тем же, что когда-то предал и безумно боится такого же предательства. Именно поэтому он старался быть более осмотрительным, чем его предшественники, хотя это вовсе не компенсировало того, что порой он попросту не знал что делать.

Осознав, что уж сейчас-то он совершенно точно ничего полезного не придумает, Людвиг открыл окно и выпрыгнул наружу, не утруждая себя долгим походом к двери. Бульвар Его Величества был, как всегда, ярко освещен, но в это время суток абсолютно безлюден. Вот ведь забавно, в городе каждый пятый настроен против короля, но название все-таки не менялось. Впрочем, это правильно. Если ему удастся добиться независимости Лохбурга, он ни за что не станет менять старые названия улиц. В конце концов, они — часть их истории, в том числе и монархического периода.

За такими незатейливыми размышлениями вампир миновал улицу за улицей, квартал за кварталом, пока, наконец, не заметил, что уже некоторое время прогуливается здесь не один. Когда же на Лунном перекрестке со всех сторон вынырнули какие-то люди, инстинкт самосохранения настойчиво потребовал немедленно отсюда убраться, и Людвиг сделал единственное, что ему оставалось — подпрыгнул вверх. Опровергая как утверждения ученых о том, что вампиры, за исключением бывших магов, летать не могут, так и народные байки о страшных крылатых монстрах, Людвиг летать умел. Правда, только на короткие расстояния, да и в целом это больше смахивало на неумелую телепортацию крепко подвыпившего волшебника. Но в данном случае эта вампирская способность как нельзя ему помогла, потому что полицейских, а их в Лохбурге легко было узнать даже без формы, не было, казалось, только на крышах, по которым он и побежал со всех ног. Но через пять минут сумасшедшего бега они, к несчастью, закончились, и вампиру пришлось приземлиться в Городском парке, где его уже ждали. В принципе, умно: все четыре дороги Лунного перекрестка так или иначе приводили в парк, только длина у них была разная. Но Людвиг просто так сдаваться в руки властей не собирался. Пусть его кто-то предал, Луиза скорее всего, но это же не гарантия того, что поймать его тоже будет легко. Повернув в обратную от парка сторону, вампир, не умаляя скорости, понесся навстречу еще одной партии полицейских, резко свернув по дороге ко входу в какой-то полупустой ночной кабак.

Посетители к стремглав несущемуся через зал, в подсобные помещения, вампиру отнеслись философски: в Лохбурге такое частенько происходило. Вампир же выбрался во внутренний дворик и, вновь взобравшись на крышу, спрыгнул уже на параллельной улице и помчался на площадь Правосудия, надеясь, что о его логове власти еще не прознали. Однако надежды оказались напрасными: на площади, как раз у входа в книжный магазин, прочно обосновалась компания молодых людей, не внушающих ему никакого доверия. Оставалось одно — бежать куда глаза глядят и на ходу придумывать место, где на утро можно будет спрятаться от дневного света. Конечно, лучше всего было бы отправиться к каким-нибудь достойным доверия знакомым. Но все, кому он доверял, были точно так же замешаны в подготовке восстания, а значит к ним идти нельзя. Если бы ему только попался какой-нибудь добрый и сознательный незнакомец! Рискнуть, что ли, и постучаться в первый попавшийся дом, пока и на эту улицу не набежали преследователи? Мда, а других вариантов-то и нет…

— Милая леди, если вы пустите меня переночевать, я буду благодарен вам по гроб жизни! — выпалил вампир, когда на крыльце выбранного им особняка появилась миловидная рыженькая девушка. Выглядела она достаточно доброй и сознательной, чтобы претендовать на роль незнакомки-спасительницы, однако настроена была, как выяснилось, несколько цинично.

— Если мне не изменяет зрение, крышка гроба над вами захлопнулась достаточно давно. Зачем мне просроченная благодарность? — выгнула бровь она, окидывая гостя критическим взглядом и явно оставаясь не слишком довольной.

— Хотя бы впустите меня внутрь, и я усовершенствую свою благодарность настолько, насколько вам того захочется, — торопливо ответил Людвиг, не изменяя вежливости, но и прозрачно намекая на то, что лучше бы время не терять — полицейские пока они наговорятся ждать не будут.

— Вас, конечно же, преследуют грабители? — усмехнулась девушка и посторонилась, чтобы гость мог войти.

— Конечно, — согласился тот, с облегчением переступая порог. Лишнего рассказывать о себе он, безусловно, не собирался, но насчет благодарности вовсе не шутил. Большинству жителей Королевства Лохбург казался городом вопиюще неприличным, но, тем не менее, свои негласные законы здесь существовали, и благодарность вкупе с взаимовыручкой тоже были ему не чужды.

* * *

— О боже, меня сейчас стошнит! — ведьма нетерпеливо щелкает пальцами, и Мелисса запинается на полуслове, уставившись в одну точку. Все остальные тоже замирают. Вне времени только он и Сангрита. Она снова пришла в его сон. И снова влезла в привычный сюжет со своими ехидными комментариями.

— Опять ты! — раздраженно восклицает он, поднимаясь с колен, на которых стоял, склонившись над умирающей женой, что как раз начала изъяснять свою последнюю волю.

— Послушался бы лучше свою супругу и взял себя в руки. Сколько можно заниматься самобичеванием? — рыжая девчонка по привычке устроилась на подоконнике и критически взирает на его плачевное моральное состояние.

— Сколько нужно, столько и можно, — огрызается он, стоя перед дилеммой: прогнать ее как в прошлый раз или предпочесть ее общество сводящему с ума кошмару. Она, конечно, опять будет бессовестно издеваться над его чувствами, но если она уйдет — встанет на место и время, а ему придется в очередной раз пережить превращение в оборотня. — Что тебе от меня надо?

— Мне от тебя — совершенно ничего. А вот тебе я зачем-то нужна, если ты раз за разом видишь меня во сне.

— И на черта ты мне сдалась? Если уж на то пошло, то нужна мне она, а не ты. — возражает он, кивая в сторону недвижимой Мелиссы.

— Ах да, любовь всей жизни, как я могла забыть! — фыркает девушка. — Она мертва, придурок! Поздно петь дифирамбы белокурым косам и васильковым глазам.

— Да что ты вообще знаешь о любви?! — еще больше злится он. — Ровным счетом ничего! Стерва! Уж тебя-то точно никто не полюбит, и никогда не будет восторгаться твоими глазами!

— Еще бы, куда мне до твоей прекрасной эльфийки! И глаза у нее такие необыкновенные: один — левый, другой — правый! — издевательски смеется ведьма. Похоже, он все-таки задел ее за живое. Впрочем, ему уже все равно. Эта рыжая дрянь посмела оскорбить его жену!

— Сука! — яростно кричит он и рывком, за волосы стаскивает наглую девчонку с подоконника. Ее прическа тут же растрепалась, и в лицо ему пахнуло легким ароматом мелиссы.

— Мелисса? Почему от тебя пахнет мелиссой? — толком не осознавая, на каком свете находится, сквозь сон спросил Шут, притягивая девушку ближе к себе и глубже вдыхая запах ее волос.

— Ромашка кончилась и я ополоснула волосы тем, что было под рукой, — процедила Сангрита, осторожно пытаясь вырвать рыжие пряди из рук эльфа. Без всяких, впрочем, результатов. — Отпусти меня, ненормальный! Мне больно!

— Но почему именно мелисса? Почему, скажем, не кора дуба? — хватку эльф ослабил, но отпускать ведьмочку не спешил, безуспешно пытаясь уловить связь между сном и явью.

— Ну, нравится мне этот запах! — воскликнула девушка, совершенно не понимая, что происходит, что с этим делать и стоит ли вообще проявлять какую-либо инициативу. Все больше она склонялась к тому, что с психами лучше вообще не спорить. Пусть чудит: главное, чтобы острых предметов поблизости не было.

— Мне тоже, — сообщил, в конце концов, музыкант и снова уткнулся носом в рыжие волосы.

Какое-то время они молча сидели в темноте, каждый в своих мыслях, пока до Шута не начало доходить, что их очередная ссора на почве его прошлого — всего лишь плод воображения. И, кажется, он в очередной раз шокировал Сангриту настоящую, сидевшую в его объятиях с покорным видом великомученицы. Хотя, кто ее просил приходить к нему среди ночи? Правильно, сама виновата. Знала же, что он буйный шизофреник, вот и надо было принимать этот факт во внимание.

— А зачем ты, кстати, пришла? — поинтересовался эльф, осознавая, что всю ночь они так просидеть не могут. Хотя, успев немного отойти от кошмара, больше всего ему теперь хотелось рухнуть обратно в постель и крепко заснуть до утра. Желательно, с ведьмой под боком, чтобы не исчезал запах мелиссы, который он всегда обожал.

— Хотела тебя разбудить. В следующий раз схватишь меня так за волосы — испепелю на месте! — рявкнула Сангрита, отдаляясь. На этот раз ее пришлось отпустить. Ожоги, оставленные ведьмой в процессе недавнего пристрастного допроса на тему Луизы Леттер, быстро зажили, но доставили массу неудобств, и воскрешать их не слишком-то хотелось. Особенно если учесть, что в гневе ведьмочка действительно оказалась страшна, хоть в повседневности и выглядела нежным беззащитным ангелом.

— А что, будет еще и следующий раз? — поинтересовался так ни в чем и не разобравшийся Шут. И зачем его, спрашивается, будить среди ночи? На ум приходило только неприличное, но это пришлось отмести сразу. Уж кто-кто, а Сангрита добровольно в его постель точно не ляжет.

— Может и будет, — пожала плечиком ведьма и, усевшись на стол, деловито продолжила: — Наконец-то ты относительно адекватен. Слушай, ты знаешь, кто такой Людвиг Вэрбе?

— Нет, не знаю. Ты заявилась в мою спальню посреди ночи только для того, чтобы задать дурацкий вопрос?

— Ну-у, поскольку он заявился посреди ночи в этот дом, умоляя спасти его от грабителей, я решила не откладывать до утра. Ты же у нас вроде как тоже несчастная жертва уличной шпаны? — ехидно прошлась девушка по способу его появления в доме Леттера.

— Слушай, спроси у моего Волка, зачем он сюда помчался. Я всего лишь постучался поутру в первую попавшуюся дверь, — рассердился музыкант, устав от бесконечных насмешек. Тема его последнего полнолуния, не считая спиц, была любимой темой Сангриты. Хотя, в то утро он действительно взирал на резную дверь леттеровского особняка без всяких задних мыслей. Они появились уже потом, когда в самом доме он ощутил тот же запах, что шел от шкатулки с иглой, которую зачем-то оставила Валеру воровка. В принципе, выбор у него был небогатый: или сидеть безвылазно в доме композитора, поскольку больше никого в этом городе у него нет, или все-таки найти ту плеть, вернуть ее в антикварный магазин и перестать прятаться. Обдумав ситуацию, Шут решил совместить оба варианта и действовать по обстоятельствам.

— Он клянется, что тоже постучал в первую попавшуюся дверь. Что-то слишком многим она попадается первой, не находишь? — скептически прокомментировала Сангрита, явно ожидая услышать от него что-то значимое. Ничего умного, однако, в голову не приходило. Что это за субъект, он понятия не имел, что он мог забыть в этом доме — тоже. В конце концов, толком рассказать, что здесь вообще происходит и как она в это ввязалась, ведьма не сподобилась. Зато у нее самой идеи били ключом, причем такие невероятные, что эльфу еще больше захотелось зарыться лицом в подушку и отключиться.

Что, Людвиг Вэрбе чей-то шпион? Как все запущено… А где он сейчас, кстати? О, ты заперла беднягу в своей ванной? С томиком античной поэзии, чтоб не так скучно было? Какая ты предусмотрительная! Забыл спросить, а что этот горе-разведчик тут вообще выведывает? Ах, это как-то связано с Луизой? Мда… а может его все-таки преследовали грабители? Ладно-ладно, он покорно помолчит. Что он может понимать, прожив на свете три века? Восемнадцатилетней девчонке с высоты ее опыта и мудрости, конечно же, виднее! Ну да, ну да, он и сам никакого доверия не достоин. А он, между прочим, честно ей все рассказал! Ну, почти честно и почти все. Подумаешь, чуть-чуть приукрасил в мелочах! Но сам ход событий передал правдиво! Что? Прелесть, ты спятила? Какой антикварный магазин в три часа утра? Ночью, выходит, как раз никто не помешает? Железная логика! А то, что ночью легче всего поднять шум, не учитывается? А охрана? Что мы будем делать с охраной? О… ведьма и оборотень, в силу способностей, не могут не справиться? Потрясающий оптимизм для такой циничной девушки! Что-что? Испепелю, испепелю… ну хорошо, он уже одевается. А может все-таки лучше… ясно, генерирование идей — не его прерогатива.

Через пятнадцать минут, торопимый Сангритой, Шут понуро плелся по ночному Лохбургу к антикварному магазину. Сама ведьма бодро шагала рядом, с интересом оглядываясь, запоминая дорогу и предвкушая развитие своего, пока что безрезультатного, расследования исчезновения Луизы.

— Черте что! Если они меня там увидят — иголки под ногтями и раскаленное железо в самых интимных местах нам обеспечены. Кроме того, это просто-напросто незаконно! — в который раз возмутился эльф, но девушка так и осталась непоколебимой.

— Когда ты без спроса забрался к Ламьену — законы не особенно тебя заботили, — заметила она, заставляя музыканта в очередной раз пожалеть, что поддался угрозам дерзкой девчонки и рассказал о своих злоключениях.

— Но я забрался не к кому-нибудь, а к хорошему знакомому и, к тому же, без всякого злого умысла. Улавливаешь разницу? — терпеливо, а другого ему и не оставалось, объяснил Шут, почувствовав себя вдруг безумно старым, хотя, как правило, не воспринимал прожитые века как что-то существенное. Но Сангрита обладала потрясающим талантом выводить его из себя и заставлять как никогда чувствовать возраст. И это злило еще больше: груз прошедших лет был не самой легкой и приятной ношей.

Ведьма же лишь равнодушно повела плечом, ничего не отвечая. Попытки пробудить ее рассудок потерпели сокрушительное фиаско.

— И почему ты понеслась именно ко мне?! Есть еще Леттер! Вот его бы и тащила в логово к этим уродам. А я бы мог объяснить дорогу и спать дальше.

— Ну конечно, компании Леттера мне только не хватало! — фыркнула девушка. — Во-первых, его хватит удар еще при мысли о том, что я собралась делать. Во-вторых, со своей патологической порядочностью он бы лишь путался под ногами. В-третьих, твое обоняние может очень пригодиться. В-четвертых, тебя не жалко оставить бандитам, если придется срочно убегать.

«Сногсшибательные перспективы. В прямом смысле слова», — подумал эльф, едва не споткнувшись о какой-то камень. Подумал он это уже без возмущения, но с внезапно возникшей грустью и решил не удостаивать Сангриту ответом. Чего еще можно было ждать от стервозной девчонки? Не благородства же и заботы! Все точно так же, как и во сне. Предательство для людей скорее норма, чем исключение. Да и разве когда-то было по другому? Да, было… когда была жива его семья. Но это давно исчерпанная тема.

— Так это и есть тот частный рынок ворованных вещей? С виду, конечно, не скажешь, — прокомментировала ведьмочка, когда они, наконец, достигли места назначения. Магазин выглядел вполне невинно. Ярко освещенная витрина была со вкусом, вплоть до мелочей оформлена в виде старинной гостиной. Должно быть, хозяин магазина потратил немало денег на работу дизайнеров.

— Ну что, теперь ты довольна? — тоскливо поинтересовался Шут, сохраняя в душе крохотный росток надежды на то, что девушка удовлетворится общим видом, и они пойдут обратно.

— Нет, конечно! Пошли внутрь.

— Далеко идущий план, — вздохнул эльф, возвращаясь в свое обычное мрачно-отстраненное настроение. — Взорвешь дверь к чертовой матери?

— Зачем? — искренне удивилась ведьма. Взрывать все подряд ей, безусловно, нравилось, да и получалось это у нее лучше всего, но в данном случае это был слишком уж радикальный метод. Ведь можно поступить гораздо проще! Дедушка, считая, что квалифицированный маг должен ориентироваться в любой ситуации, еще в детстве научил ее с помощью магии взламывать замки. Минут пять телекинетического ковыряния в железной начинке, и дверь гостеприимно отворилась перед ночными посетителями.

— Лихо, — с невольным уважением отметил эльф. Доселе колдующая Сангрита воспринималась им исключительно как крайне ненадежная альтернатива закончившимся спичкам.

— А то, — согласилась девушка, всегда гордившаяся своей принадлежностью к известнейшему роду магов, и вошла внутрь, деловито инструктируя спутника: — Руками ничего не трогай, говори только шепотом, если увидишь что-то интересное — зови.

Шут лишь страдальчески возвел глаза к небу. Просто поразительная способность путать его чувства и менять настроение! На этот раз он ощутил себя чересчур самостоятельным и хамоватым ребенком, вынужденным, к своему неудовольствию, на все просить разрешение у строгой мамочки. Докатились, его поучает какая-то самоуверенная девчонка! Черт знает что! И, главное, никогда не знаешь, что взбредет ей в голову в следующую минуту! Просчитываешь ее, просчитываешь, а она вдруг с бухты-барахты вытаскивает тебя посреди ночи из постели и тащит взламывать антикварный магазин! И кто из них после этого чудик-психопат?

Сангрита зажгла на ладони маленький огонек и, освещая тусклым светом выставленный на продажу товар, медленно ходила по залу, осматриваясь. Что она надеялась найти, эльф не представлял, посему принял решение постоять, не вмешиваясь, в сторонке и от скуки принялся разглядывать содержимое огромного шкафа со стеклянной дверцей. Заполнен он был всякой мелочевкой. Если рассуждать, отталкиваясь от цен, это вполне могли быть не слишком сильные артефакты. Были там и чайные сервизы, и книги, и украшения. Обреталась там даже пара перчаток. По сути же, внимание привлекала лишь средняя полка: слишком уж большой была цена на лежащий там товар.

Шут подошел ближе и удивленно выдохнул: на белоснежной кружевной салфетке красовалась швейная игла в окружении аккуратно разложенных длинных и тонких спиц. Игла, без сомнений, была той самой Иглой Любви, которую он конфисковал у Валера и оставил во время полнолуния среди разорванной Волком одежды. Спицы же оказались знакомы еще лучше, поскольку на протяжении долгих лет были его личным, самоизобретенным оружием. Должно быть, хозяин магазина, пресловутый Шеф, решил выжать из этой истории хоть какую-то пользу и снова пустил иглу в продажу. На этот раз, в комплекте с его отравленными спицами. Ну, просто набор для начинающей рукодельницы, мать вашу!

Решив воспользоваться случаем и вернуть себе свое имущество, эльф потянул на себя дверцу шкафа, когда в магазине вдруг ярко вспыхнул свет и раздался какой-то громкий, пронзительный и совершенно немузыкальный звук.

— Идиот, я же сказала ничего не трогать! — воскликнула Сангрита, тревожно оглядываясь и доставая из кармана пальто какой-то темный предмет, при ближайшем рассмотрении оказавшийся плетью. Той самой плетью, которую он, помнится, видел на столе в ее номере более полугода назад. Кажется, тогда они, как обычно, говорили о чем-то бредовом и малоприличном, и он мимоходом задался вопросом, зачем ей эта штука нужна. А ведь и в самом деле, зачем? Не будет же она отмахиваться ею от врагов.

А враги не замедлили появиться. Двое огромных и сонных охранников стремглав ворвались в зал из подсобных помещений. Один умудрялся на ходу заряжать раритетный арбалет, а второй угрожающе помахивал длинным кинжалом, явно непростым и взятым откуда-то со склада магазина.

Не тратя времени даром, Сангрита начала плести заклятие, перебирая воздух пальцами свободной руки и словно бы рисуя плетью что-то непонятное в пространстве. Эльфу даже начало казаться, что он чувствует присутствие какой-то магии, но ощущение это было коротким и моментально исчезло. Ведьма же растерянно опустила руки и недоуменно посмотрела на предавший ее артефакт.

— Смотри-ка, притащилась сюда с Волшебной Плетью и еще пытается колдовать! — заржал один охранник, направляя на девушку арбалет. Второй охранник тоже развеселился и беспрепятственно приставил к горлу музыканта лезвие кинжала.

— Ни один принадлежащий магазину артефакт до официальной покупки здесь не работает, — отсмеявшись, снизошел до объяснений арбалетчик. — Защитная магия такая.

— Но я здесь ничего не крала, — оторопевшее произнесла Сангрита. Какая наивность, так они ей и поверили!

— Ага, эту хреновину не далее как неделю назад сперли у господина Валера — помощника хозяина, — снова загоготал второй охранник, к вящему неудовольствия эльфа оставляя кинжалом царапины на его шее.

Дальнейшее развитие событий шло как нельзя более пессимистично. Сначала появилось еще несколько охранников, потом кто-то сбегал за магазинным магом-консультантом, что подтвердил незаконное приобретение Сангритой плети, а под конец появился и сам Шеф.

— Твою мать, кого я вижу! — ухмыльнулся он, узнав Шута, и бросил внимательный взгляд на ведьму. — И даже не один! Похвальное благородство, а я-то думал, ты тоже решил меня обидеть и сбежать!

— Таких уродов как ты обижать грешно, — огрызнулся эльф, понимая, что вляпались они по крупному. Ладно еще просто попасться при ограблении, но кто же знал, что сангритина плеть — именно то, что он должен был найти! И как она вообще может быть тем самым украденным артефактом? Хотя, если бы перед тем, как сюда идти она рассказала ему в подробностях, что происходит, этого бы точно не случилось. Ведь было же что рассказать, было! И проблема исключительно в ее ослином упрямстве и нежелании прислушиваться к кому-либо, кроме себя!

— Правильно, потому что такие уроды как я не склонны мириться с хамством, — елейно ответил Шеф, с интересом рассматривая Сангриту и плеть в ее руках. — Дай-ка это лучше мне, девочка.

Эльфу оставалось лишь молча злиться и наблюдать, как чертов неврастеник старательно пытается вырвать из рук девушки артефакт. Расставаться со своей игрушкой она явно не желала и всячески упиралась. Когда ковер под ногами хозяина магазина заполыхал, тот вышел из себя и с размаху ударил ее по лицу. Невысокая, хрупкая ведьмочка покачнулась, но на ногах устояла. Огонь, однако, прекратился, и плеть перекочевала в новые руки.

— А теперь отведите эту сучку в мой кабинет, — приказал Шеф, и Сангрите пришлось покинуть под конвоем помещение. Напоследок она, правда, не сдержалась и прошлась в своей излюбленной цинично-ехидной манере по шатким нервам и крайне ограниченным умственным способностям хозяина магазина, заставляя его то краснеть, то бледнеть от еле сдерживаемого гнева. И хотя цветовой диапазон у его физиономии был весьма широк, Шута в данный момент занимало не это. Слишком хорошо он помнил, как неласково в этом магазине обращались с ним в прошлый раз. Страшно подумать, что они могут сделать с этой упрямой девчонкой! Особенно, если учесть, что способность доводить людей до белого каления у нее была просто феноменальная.

— Зачем она тебе?! — дернулся было эльф следом за исчезнувшей на втором этаже спутницей, но все еще обретавшееся у горла лезвие резко поумерило его пыл.

— Какая экспрессия! Тебе бы в театре работать! — издевательски протянул Шеф. — А в мои дела больше не суйся, целее будешь.

— Тебе нужна была Волшебная плеть, вот и забирай ее! Девушка-то причем?

— Ну, прямо-таки и совсем не причем. Подумаешь, всего лишь сперла у моего человека артефакт! — снова рассердился хозяин магазина. — Слушай, ты свое дело сделал — честь тебе и хвала. А теперь убирайся вон и избавь меня от своих сантиментов. Девчонка тебя больше волновать не должна. Надеюсь, возражений нет, потому что иначе ты труп.

Шеф сделал знак охраннику, тот, наконец, убрал кинжал от шеи эльфа и он, повинуясь порыву эмоций и желанию поступить прямо противоположно данному совету, кинулся к лестнице.

«Стой, придурок! — злобно зарычал Волк, пытаясь подавить его сознание своим. Вообще-то он делал это очень редко, поскольку боль в процессе возникала адская и доставалась в равных долях как одной, так и другой ипостаси. Но, похоже, в этот раз они окончательно разошлись во мнениях. — Куда тебя несет, выродок эльфийский! Нас же убьют, не колеблясь! На хрена вообще нужно спасать эту ведьму! Уж она бы точно не стала обременять себя идиотским благородством! А ты — быстро разворачивайся и двигай вон из магазина!»

Волк еще какое-то время нес привычную оскорбительную чепуху, усыпляя внимание эльфа и все больше подчиняя его своей воле. Уже достигнув лестницы, Шут, чувствуя, что голова раскалывается на части, а сознание меркнет, резко развернулся и, провожаемый удивленными взглядами Шефа и охранников, стремительным шагом покинул антикварный магазин.

* * *

Валер громко прокашлялся, привлекая к себе внимание. Ораторствующего Шефа пришлось прервать на самом кульминационном моменте гневной речи, но дольше стоять в дверях сил не оставалось. Он и так уже минут десять имел удовольствие слушать привычные разглагольствования начальника, периодически перебиваемые ехидными репликами пленницы. И хотя слушать, как ненавистного работодателя в кои-то веки художественно опускают, было приятно, молодой человек предпочел поскорее влиться в ход разговора самому. Отчасти из-за бурлящей, нетерпеливой крови предков-троллей, отчасти из-за состояния девчонки. Шеф особой принципиальностью в моральном плане никогда не страдал и без зазрения совести распускал руки всякий раз, стоило рыженькой ляпнуть что-то неудовлетворяющее его самолюбие. Однако упрямство девушки пересиливало боль от ударов, так что покорнее она не становилась. Упертость и, пусть даже бессмысленная, верность убеждениям, Валера, как четверть-тролля, не могла не восхищать, но видеть в результате стонущий кусок мяса вместо симпатичной девочки не хотелось.

— А, Валер. Где тебя носило, сукин сын?! — поприветствовал помощника Шеф, не принимая во внимание тот факт, что рабочий день в магазине начинается с девяти, и он вообще-то не обязан был нестись сюда среди ночи по первому зову начальника.

Молодой человек привычно подавил желание наорать в ответ и лишь равнодушно пожал плечами.

— Ладно, об этом потом. Раскали-ка в камине кочергу подлиннее. Будем говорить с этой сучкой на другом языке, раз всеобщего она не понимает.

— Шикарная идея! Валер, мне тоже раскали кочергу! Чтоб общение было взаимным, — с издевкой произнесла Сангрита, тут же получая грубую затрещину.

— хм… — задумчиво протянул Валер. Пришел он, кажется, действительно слишком поздно, раз Шеф успел настроиться на пытки. А если он воплотит задумку в жизнь, воспоминания у девушки останутся навсегда, как духовные, так и физические. По крайней мере, детей у нее точно никогда не будет. Как и мужа. Если, конечно, вообще жива останется. В приступах особой злости Шеф творил с раскаленной кочергой и несчастными пленниками такие вещи, что даже у его привычного к жестокостям помощника кровь стыла в жилах. А девчонка ему определенно нравилась, посему отдавать ее на растерзание начальнику не очень-то хотелось. Было в ней какое-то обаяние, заставлявшее пускаться ради нее на самые необдуманные и дерзкие поступки. Такой потрясающе неуступчивый характер и такая нежная, беззащитная внешность! Ну, разве может это сочетание не покорить потомка союза тролля и человека?

— А что вы хотите у нее узнать? — решил для начала докопаться до истоков проблемы Валер. А потом уже можно будет как-то сориентироваться и спасти рыженькую прелестницу. Мысль о том, что ему самому это может грозить очень и очень большими проблемами как-то не беспокоила, что, в принципе, было не так уж и удивительно. Тролли, при всей своей дикости, раса чрезвычайно принципиальная и неукоснительно соблюдающая те негласные правила, которые существовали в их, на первый взгляд, варварском обществе. Не чуждо некоторое благородство было и Валеру, особенно если учесть, что его родители, памятуя о колоритном предке, старались привить сыну хорошие манеры и воспитать в нем максимум сознательности. По крайней мере, сравнивать нравственные ценности с материальными ему и в голову не приходило: материя всегда стояла на втором месте.

— Что-что, за каким хреном она залезла в твой номер в «Звездопаде» и сперла плеть, естественно! — ответил Шеф, бросив на подчиненного снисходительный взгляд.

— Вряд ли она может знать ответы на эти вопросы, — с внутренним удовлетворением, смакуя каждое слово, произнес молодой человек. Нечасто все-таки выпадает случай ткнуть начальника носом в некомпетентность. Хотя бы потому, что на рынке ворованного антиквариата он ориентировался лучше, чем на собственной кухне.

— Да ну? С каких это пор ты стал сомневаться в моих методах, Валер? — с подозрением поинтересовался начальник. На этот раз настала его очередь испытывать на себе снисходительный взгляд.

— Я в них не сомневаюсь, просто эта девушка ничего у меня не крала.

— Что ты сказал?!

— Ну, вы же не дальтоник, Шеф, — с немалой долей злорадства начал подчиненный, припоминая собеседнику инцидент с перепутанными эльфами. — Я же описывал вам воровку. Они совсем не похожи! Та была блондинкой, а наша — огненно-рыжая. Я уже не говорю про черты лица и фигуру.

Шеф молчал целую минуту, что само по себе было просто уму непостижимо. Похоже, заявление Валера заставило его крепко призадуматься над происходящим и с удивлением открыть, что ситуация-то даже сложнее, чем он считал. Однако он был не тем человеком, чтобы так просто отступаться от задуманного и привык использовать всякую возможность для достижения цели. А поскольку надежда во всем разобраться еще была, хозяин магазина вновь с энтузиазмом принялся выбивать информацию из Сангриты, на этот раз уже по другому вопросу.

— Живо говори, где та девка!

— Какая девка?! — подстраиваясь под собеседника, на таких же повышенных тонах переспросила ведьма, превращая допрос в импровизированную игру «Кто кого переорет?», так как после каждой ее реплики Шеф начинал вопить еще громче.

— Которая блондинка!!

— Да у нас полкоролевства — блондинки!!! — воскликнула девушка и, откровенно издеваясь, продолжила тише: — Вы какую хотите? Фигуристую или субтильную? Низкую или высокую? Волосы длинные или короткие? А глаза вам какие нравятся? Вы не беспокойтесь, найти девушку — не такая уж проблема. Могу порекомендовать отличный бордель рядом с булочной Бриоша! «Сад чудес» называется. Идеальный вариант для мужчин, которым не хватает женского общества.

Под конец, в словах пленницы вновь зазвучала откровенная насмешка, однако Шеф на этот раз отреагировал подозрительно спокойно, лишь гадостно улыбнулся и молча прошествовал к камину, куда сунул длинную кочергу. А Валер четко понял, что теперь-то он точно не отпустит девчонку живой и невредимой. Дернуло же ее что-то сказать, про «Сад чудес»! И ежу теперь понятно, что она вовсе не случайная жертва, купившая артефакт из десятых рук, а имеет прямое отношение к воровке. У Шефа и так было подозрение, что в бордель она понеслась не просто так, и оговорка рыжей соучастницы эти подозрения только укрепила.

Что же касалось самого молодого человека, то варианты его ближайшего будущего не были оригинальны: либо он трусливо стоит на месте и смотрит как горячо «обожаемый» начальник делает своевольную пленницу калекой, либо поступает храбро и раньше сделает калекой его самого. Не долго думая, Валер предпочел второй вариант и, схватив со стола увесистые настольные часы, с силой метнул их в затылок Шефа. Импровизированное оружие угодило прямо в цель, и начальник растянулся на ковре навеки недвижимой горой сала.

— Ты в порядке? — молодой человек перевел взгляд на Сангриту.

— э… вообще-то не очень, — ошарашено ответила она, не зная, как вообще расценивать происходящее. Слишком уж неестественным было поведение этого Валера, особенно если учесть, что в Лохбурге не было принято по-рыцарски безрассудно спасать девушек из лап бандитов, хотя этот город и стал бы раем для подвигов. А к странностям ведьмочка в последнее время стала относиться очень и очень настороженно, поскольку проблем они, как правило, приносили немерено. Ее личные неприятности, например, вообще начались с Шута. Вот уж точно ходячая странность! Поэтому дожидаться еще более бурного развития событий девушка не стала и, в ответ на вопрос молодого человека как ее зовут, телекинетически уронила ему на голову внушительных размеров напольную вазу.

Валер, к огромному облегчению Сангриты, лег рядом со своим боссом и ведьма начала судорожно пережигать веревки. Получалось, правда, медленно. Слишком уж увлеченно Шеф ее избивал, чтобы боль не отвлекала. Однако через десять минут она все-таки освободилась и в тот же момент в окно постучали.

Девушка резко обернулась на звук, ожидая увидеть какую угодно новую пакость, вплоть до самого дьявола, широким жестом приглашающего ее выпрыгнуть из окна прямиком на задворки ада. Но это был не дьявол. Или, вернее сказать, недодьявол? Это была Луиза Леттер, которая, поймав не несущий в себе ничего хорошего взгляд Сангриты, оптимистично улыбнулась и снова постучала в окно.

— Привет! — радостно воскликнула воровка, когда ведьма впустила ее внутрь, внимательно оглядела бессознательного Валера и рассмеялась. — А я смотрю, ты не балуешь своих поклонников нежностью и благодарными поцелуями хотя бы в щечку.

— Не нужны мне такие поклонники, и так голова кругом идет! Хватит с меня твоего убитого горем брата, которого нужно периодически ободрять и успокаивать, маньяка-эльфа, который наглым образом меня преследует, и левого вампира, которого я по наитию заперла в ванной с томиком античной поэзии! — с чувством произнесла девушка, обратив на себя долгий удивленный взгляд Луизы.

— Ладно, сначала выберемся отсюда, а потом ты мне все расскажешь. Вот уж не думала, что ты тоже ввяжешься в разборки с этим полулегальным магазином. Хотя ладно ты, но Филипп! И как вы умудрились познакомиться, он же живет в Столице? — недоуменно произнесла она и, вдохновенная примером ведьмочки, с размаху опустила на многострадальную голову Валера толстенную бухгалтерскую книгу. Молодой человек имел неосторожность невовремя придти в себя и зашевелиться, что пришлось немедленно исправлять. Так ему, впрочем, и надо. Даже Сангрита, которую он спас, нежных чувств к нему не питала, а по ее душу он и вовсе два раза полицию вызывал.

— А как ты сюда попала? — в свою очередь поинтересовалась ведьма, невольно отодвигаясь подальше от четвертьтролля. Мало ли, что он может выкинуть, опять невовремя очнувшись! Эльф-извращенец ее за волосы уже хватал, бандит-психопат — избивал, испытывать на себе неадекватное поведение и этого нового знакомого не очень-то хотелось.

— Как обычно залезла на дерево, а оттуда — на карниз здания, — хмыкнула Луиза. — Не утерпела, решила посмотреть, что вы с Шефом собираетесь делать. Не первый день уже приглядываю за этим магазином, но столько интересного еще не видела! Но об этом потом. А сейчас пошли отсюда, только тихо. Где-то в подсобке все еще должно быть несколько охранников.

— Пошли, — согласилась Сангрита, но тут же спохватилась. — Кстати, ты случайно не знаешь, куда они дели того чокнутого эльфа, с которым я пришла? У него еще челка седая.

— Эльфа? Знаю, конечно! Он ушел минут через десять после того, как приехал Шеф. Никто за ним не гнался, но он определенно куда-то спешил.

Все ясно. Бросил ее, двуличная, расчетливая скотина! Подставил, как последний негодяй, снова продал каким-то ублюдкам, почти как тогда, в «Тролльей тропе»… Хотя, почему почти? Если учесть какими способами Шеф ведет допрос, то разница небольшая. Хорошо хоть до кочерги все-таки не дошло.

Бросив взгляд на камин, ведьма тотчас отвела глаза и, выталкивая из головы мутящие рассудок мысли, вернулась к более важным вопросам.

— Ладно, хрен с ним, с эльфом. Как мы будем отсюда выбираться?

— Ногами по полу, как еще? — с неугасающей верой в светлое будущее ответила воровка. — С карниза обратно на дерево залезть будет проблематично, особенно тебе. Убьешься еще, дитя светского общества. Так что пошли через торговый зал.

— А если мы кого-то встретим? Дадим и ему по голове чем-нибудь потяжелее? — вскинула бровь ведьмочка.

— А что, чем не идея! — прониклась Чертовка и взяла со стола уже бывшую в ходу бухгалтерскую книгу. В конце концов, другого выхода все равно не было. А так хоть можно будет отвлечь внимание врага увесистым томиком. Вдруг да пригодится?

Впрочем, добрались до торгового зала они без происшествий. Там, как и раньше, было темно и невозможно было догадаться, что еще час назад здесь происходило нечто на грани локального конца света. Где-то в подсобных помещениях еле слышно беседовали охранники. Кажется, они еще и что-то пили, предвкушая грядущую премию от начальства за поимку воров, и уже не ждали ничего экстраординарного. Вот и отлично, значит, не так быстро отреагируют на очередную тревогу защитной магии.

Сангрита подошла к тому самому шкафу, куда Шут неосмотрительно сунул свой любопытный нос, и сгребла вместе с салфеткой все ее содержимое. Где Плеть она не знала, Шеф передал ее одному из охранников и артефакт унесли в неизвестном направлении, но спицы предателя-эльфа она здесь точно не оставит. Хотя бы потому, что лежат они здесь явно неспроста. И потому, что они вполне могут ей в дальнейшем пригодиться.

— Что ты де… — сердито начала было ничего не понимающая Луиза.

— Бежим! — перекрикивая вопли сигнализации, воскликнула ведьма и первой выскочила на еще темную, пустынную улицу.