«Осанна! Осанна! Гряди Во имя Господне!» И с яростным хрипом в груди, С огнем преисподней В сверкающих гнойных глазах, Вздувая все жилы на шее, Вопя все грознее, Калека кидается в прах На колени, Пробившись сквозь шумный народ, Ощеривши рот, Щербатый и в пене, И руки раскинув с мольбой — О мщеньи, о мщеньи, О пире кровавом для всех обойденных судьбой — И Ты, Всеблагой, Свете тихий вечерний, Ты грядешь посреди обманувшейся черни, Преклоняя свой горестный взор, Ты вступаешь на кротком осляти В роковые врата – на позор, На пропятье!

…И в этот час, гласит преданье, Когда, сомнением томим, Изнемогал он от страданья. Все преклонилось перед ним. Затихла ночь и благоговенье, И слышал он: «Моих ветвей Колючий терн – венцом мученья Возложат на главе твоей; Но терн короною зеленой Чело святое обовьет — В мир под страдальческой короной, Как царь царей, Господь войдет!» И кипарис, над ним шумящий, Кому шептал во тьме ночной: «Благослови Господь скорбящий, — Велик и славен подвиг твой! Я вознесу над всей вселенной Мой тяжкий крест, и на кресте Весь мир узрит тебя, смиренный, В неизреченной красоте!» Но снова он в тоске склонялся, Но снова он скорбел душой — И ветер ласковой струей Его чела в тиши касался: «О, подними свой грустный взор! В час скорби, в темный час страданья Прохлады свежее дыханье Я принесу с долин и гор, И нежной лаской аромата Твои мученья облегчу, И от востока до заката Твои глаголы возвещу!»

Христос воскрес! Опять с зарею Редеет долгой ночи тень, Опять зажегся над землею Для новой жизни новый день. Еще чернеют чащи бора; Еще в тени его сырой, Как зеркала, стоят озера И дышат свежестью ночной; Еще в синеющих долинах Плывут туманы… Но смотри: Уже горят на горных льдинах Лучи огнистые зари! Они в выси пока сияют, Недостижимой, как мечта, Где голоса земли смолкают И непорочна красота. Но, с каждым часом приближаясь Из-за алеющих вершин, Они заблещут, разгораясь, И в тьму лесов, и в глубь долин; Они взойдут в красе желанной И возвестят с высот небес, Что день настал обетованный, Что Бог воистину воскрес!