Джил очнулась, и ее сразу замутило от вони машинного масла. Она не могла ни пошевелиться, ни крикнуть: связана по рукам и ногам, а рот плотно заклеен. Пальцы на руках как чужие — слишком туго стянуты руки, а босые ноги совершенно заледенели. И очень больно дышать.
Мэттью затолкал ее в багажник своей машины — это Джил отчетливо сознавала. Под щекой коврик, снизу гудят по асфальту шины, вокруг шум оживленной дороги. Машина ухнула в выбоину, и грудь пронзила боль. По крайней мере, можно не сомневаться, что они еще в Чикаго.
Машина затормозила и остановилась, мотор тарахтел вхолостую, глушитель вибрировал, и у Джил заныло в правом боку. Здорово ее отделал Мэттью — видно, уже после того, как она потеряла сознание. Судя по острой боли в груди, еще и ребра сломал. Джил попыталась перевернуться на спину, чтоб дышалось легче, но боль стала нестерпимой. Да и не поворочаешься особенно в такой тесноте. Машина дернулась и снова набрала скорость.
Куда он ее везет? Что задумал? Джил в жизни не испытывала такого ужаса. «Он убьет тебя, Джил. Вот что он задумал». Она попробовала дышать глубже, чтобы хоть чуть-чуть успокоиться. Какое там — только ребра разбередила.
Послушалась бы Линдси — сидела бы сейчас в Клубе желаний, а не ждала смерти в багажнике своего безумного любовника. Почему не обратила внимания на явные признаки? Почему не прислушалась? Ладно, отругает она себя потом, было бы время. А сейчас надо что-то придумать. Джил снова дернула руками — нет, замотаны намертво.
Она закрыла глаза. В первый раз за долгие годы Джил молилась.
— Поехали, — бросила Клаудия, поднимаясь с земли.
— Куда поехали? — не поняла Линдси.
— За ним. — Клаудия махнула рукой. — Давайте все в машину. Надо спешить. Джил у него в багажнике, я точно знаю. Уверена — и все тут! Мы должны ее спасти.
— Клаудия права, — закивала Грета. — Я тоже почувствовала.
Гейл направила пульт на минивэн, двери поползли в сторону. Мобильник она сунула в руку Маре:
— Держи. Когда ответят, скажешь, что запомнила номер. Сообщи, что у него нож и что он нам угрожал. И объясни, в какую сторону он поехал.
Женщины забрались в машину. Гейл рванула с места, не дожидаясь, пока закроются двери и смолкнет писк сигнализации.
Шины под ухом шуршали по гравию — должно быть, она опять на какое-то время отключилась. Машина накренилась на сторону, Джил сползла ногами вниз. Шорох гравия сопровождался мягким ритмичным стуком. Гул магистрали отдалился, почти исчез.
Вдруг машина встала. Тишина. Джил чувствовала, как Мэттью возится на переднем сиденье. Открылась и захлопнулась дверца. Шаги направились к Джил. Замерли.
— Чертовы суки, мать их!
Шаркнули башмаки — он поддал ногой гравий, камни звонко забарабанили по багажнику. Джил вздрогнула. Снова стало тихо.
— Черт бы их драл! И как мне те… — Мэттью оборвал себя на полуслове.
Опять шорох гравия — подъехала другая машина. Остановилась. Благодарю тебя, Господи!
— Эй! Что вы здесь делаете? — окликнул мужской голос. — Это запретная зона.
— Шину проколол. Пришлось съехать с шоссе — глянуть, что да как.
«Прибрежная Аллея?» По проекту реконструкции все дороги вблизи озера засыпали гравием. «Мы у озера?»
Джил услышала, как хлопнула дверца, шаги двинулись в их сторону, а Мэттью прошел к капоту своего «хендая».
— Я хотел найти местечко поспокойнее, чтобы поменять колесо.
Джил так и видела, как он откидывает голову, пуская в ход все свое обаяние, — знает ведь, что и на мужчин действует.
— Я не собирался далеко заезжать, — добавил Мэттью.
— Запаска есть?
— В багажнике.
— Сами управитесь?
— А как же.
Джил попыталась крикнуть, но сквозь скотч прорвался лишь едва слышный стон. Она силилась поднять ноги и постучать в крышку багажника, но боль была невыносима. «Вам…» раздалось совсем глухо. На большее ее не хватило. Хотела поднять ноги еще раз, но бессильно обмякла от боли.
— Что ж, ладно. — Блюститель порядка не услышал ее возни. — Меняйте колесо и отчаливайте. Надо было воспользоваться одним из дорожных «карманов». А сюда нельзя, ремонт здесь.
Шаги удалились. Джил закрыла глаза. Надежда таяла, паника росла с каждой минутой.
— Он уезжает! Нет, вы представляете — уезжает! Что будем делать? — Линдси понизила голос, хотя они сидели в машине на другой стороне парка, далеко от «хендая» Мэттью.
— Полиция сказала, чтоб мы к нему не приближались. — Мара потрясла мобильником Гейл. — Строго-настрого запретили — из-за ножа.
— Тогда почему коп его не взял? — спросила Гейл. — Неужели еще не в курсе? Может, звякнуть им еще раз?
— Надо что-то делать! — согласилась Клаудия.
— Хорошо, дамы! — решительно вступила Грета. — Рановато, пожалуй, но деваться некуда — приступаем к практическим занятиям. Ваш разум открыт, помыслы чисты.
Они переглянулись. Как скажете. И Грета начала первый урок Магии.
— Виноват, командир, — сказал Мэттью. — Спасибо! — крикнул он напоследок.
Джил услышала, как другая машина тронулась с места.
«Боже правый, это полицейский! Здесь был коп, а теперь уезжает!» Она снова попыталась крикнуть, поднять ноги. Перекатилась на спину, адская боль раздирала грудь.
Мэттью стоял не двигаясь возле машины — верно, обдумывал следующий шаг, как и сама Джил.
Звук чужого мотора стихал.
— И на том спасибо, командир гребаный. — Мэттью все еще стоял у капота.
Чтобы достать запаску, ему придется открыть багажник. И что? Наброситься на него она не может, закричать тоже не может. Да и кто услышит — особенно если они на самом деле у озера. Слыхал ли Мэттью, как она пыталась поднять шум? Слыхал — не слыхал… Есть ли разница?
Мэттью обошел машину, направился к багажнику и сунул в замок ключ. Единственное, что Джил смогла придумать, — это закрыть глаза и притвориться мертвой. Крышка распахнулась, и Джил обдало ночным воздухом.
— Так, так, так. Моя маленькая Джили. Мы задремали? — Он подождал. — Кончай придуриваться, я тебя слышал.
Джил открыла глаза — по ним больно резанул свет.
— Небось надеялась, что добрый дядя спасет? «М-м-мф. М-м-мф», — передразнил он. — Неужто и впрямь думала, что жирный старый тугоухий коп расслышит такую хрень? Да этому ублюдку лень было на пять шагов отойти от своей тачки. — Мэттью навис над багажником, задрав обе руки на крышку. Загоготал: — А эти твои клуши из Клуба — уж как старались спасти твою жалкую задницу. Одна стерва даже шину мне проколола. Но должен сказать, в общем и целом все вышло не так уж плохо. А теперь пора вытащить тебя отсюда, потому как ты идешь немного поплавать.
Мэттью достал из багажника несколько пластиковых пакетов, расстелил на земле и потянулся за Джил. Она было откатилась, но куда? И так уже прижималась к задней стенке. Он за плечи подтащил ее к краю и, просунув руки под мышки, вытащил наружу. Джил зажмурилась от боли. Дыхание перехватило, но она не переставала сопротивляться.
«Он собирается бросить меня в озеро? Здесь?! Полный дебил. Коп его видел, а в багажнике останутся мои волосы и частицы одежды. „CSI — место преступления“ не смотрел, придурок?»
Джил извивалась что было сил.
— Спокойно, Джили, спокойно. Ишь, разбуянилась.
На берегу не было ни души. И куда подевались все чокнутые полуночные бегуны? Слева Джил различила во мраке вагончик строителей. Кучи гравия, груды труб и кирпича в беспорядке загромоздили площадку. Справа, метрах в тридцати, темнело озеро. «Потому как ты идешь немного поплавать».
«Господи, прошу тебя, пошли бегуна или бродягу! — снова взмолилась Джил. — Кого угодно! Обещаю, я буду хорошо себя вести!» Мгновенного ответа не последовало, и Джил обратила мольбы святому Иуде.
Женщины взялись за руки и образовали круг, насколько это было возможно в мини-вэне Гейл. У каждой перед мысленным взором стоял образ Мэттью: ноги увязли в расплавленном свинце, он не в силах шагнуть ни назад, ни вперед.
Грета руководила мыслями и образами:
— Заморозьте его. Вообразите, что он не может двинуться, словно оказался по колено в сыром цементе.
«Это ведь черная магия?» Клаудия не решилась задать вопрос Грете, из страха прервать заклятье, которое должно спасти Джил. Она прикусила язык и сосредоточилась. Позже они найдут время обсудить детали колдовской этики. А сейчас главное — остановить Мэттью.
— Пропустите энергию через себя, — продолжала Грета. — Черпайте ее из центра Земли, через ноги. Превратите ее в луч лазера, исходящий от каждой из вас, — холодный, синий как лед, смертельно острый. Пусть лучи соединятся, сольются в один… а теперь — вверх и в Мэттью! Сразите его лучом, окутайте с головы до ног ледяным пламенем. Теперь сфокусируйтесь на ногах. Вот так. Вот так… Очень хорошо. Прекрасно!
«Неужели она видит этот самый луч света?» Клаудия изо всех сил старалась сосредоточиться, но получалось не очень здорово. Она исподтишка глянула на Грету. Та сидела, закрыв глаза, по лицу блуждала легкая улыбка.
Грета выглядела очень довольной.
Перекинув Джил через плечо, Мэттью широко шагал к воде, и каждый шаг отдавался взрывом боли в груди Джил. Она заплакала. Она не хотела умирать. Только не так!
Сильнее запахло водой, Мэттью сбавил скорость. Должно быть, подошли к берегу.
Джил открыла глаза. Мэттью едва перебирал ногами, хотя до озера еще оставалось метров шесть. Вдруг он пошатнулся, словно потеряв равновесие. Качаясь на месте как пьяный, перенес всю тяжесть тела на одну ногу. Казалось, этот шаг дался ему с превеликим трудом. Он замотал головой и со стоном сделал еще один шаг, тяжело переставляя ноги, будто на каждую налипло по центнеру цемента, — как во сне, когда надо бежать, а ноги не слушаются.
Джил снова начала извиваться, он старался ухватить ее покрепче, но в руках не было прежней силы.
Чтобы удержать ее, нетвердо стоявшему на ногах Мэттью пришлось остановиться, и Джил снова дернулась, силясь вырваться. Мэттью замычал, попытался сделать шаг. Он совершенно не может двигаться! Извернувшись, Джил сползла с его плеча и плашмя рухнула на землю. Он вскинул к ней руку; падая, Джил задела ее щекой. Рука была холодна как лед.
Джил треснулась о землю в ту самую секунду, когда за спиной взвизгнули шины и веером разлетелся гравий из-под колес. Она хотела приподнять голову, но не смогла. Сил хватило только на то, чтоб открыть один глаз. К ним мчалась полицейская машина.
Мэттью тоже обернулся. В глазах запрыгал страх. Он бросил взгляд вниз, на Джил, мгновение колебался, прикованный к месту. Потом все же сделал шаг, изумленно вздернул брови. Сделал другой шаг, коротко ухмыльнулся и пустился рысью вдоль озера.
Один из полицейских выскочил из патрульной машины и бросился вдогонку, оба силуэта тут же скрылись в темноте.
Второй полицейский, постарше и покрупнее, бежал к Джил. За его спиной Джил увидела, как на площадку влетел минивэн и затормозил возле патрульной машины.
— Господи помилуй, — выдохнул полицейский, склонившись над Джил, и осторожно коснулся ее лба. На плече у него висела рация, он вызвал «скорую», указав место, где они находились, — гавань Монтроз.
Из минивэна высыпали Клаудия, Линдси, Мара, Грета и Гейл, подбежали к ним, обступили Джил и копа, упали на колени, потянулись к ней, окутали теплом своего присутствия.
— Как она?
— Она поправится?
— Не дайте этому подонку уйти!
Ошеломленный внезапным напором женских эмоций, полицейский опешил. Затем поднял руку типично мужским жестом: спокойнее, спокойнее.
— Ее сильно избили, но она в сознании. «Скорая» уже едет.
Опустившись на колени, Гейл прикоснулась пальцем к скотчу на губах Джил.
— Можно снять? — спросила она копа и Джил.
Джил закрыла глаза и чуть кивнула.
Коп тоже кивнул. Гейл осторожно отлепила скотч. Больно не было, но Джил все равно застонала. Падая, она разбила голову. Кровь заливала один глаз. Губы распухли. Она провела языком во рту — несколько зубов сломано, нижняя губа кровоточила.
Клаудия опустила руку Джил на плечо. Прикосновение было почти невесомым, словно она боялась причинить ей новую боль, и все же достаточным, чтобы дать Джил знать — подруги рядом, она не одна.
— Сейчас приедет «скорая», — сказала Клаудия. — Все будет хорошо.
Джил облизнула пересохшие губы и шепнула:
— Знаю.