Последний день зимы. Это я так решил. Волюнтаризм, однако. После утренней разминки и завтрака, а так же традиционного мы самые ужасные на этом острове, народ расползся по занятиям. Как-то так получилось, все при деле, один я как неприкаянный. Немного попутался под ногами у французов, они занимались нашим тростниковым кораблём, потом меня прогнали женщины. Они занимались строительством. Хельга и та на попытку помочь, что нибуть изготовить из меди, попросила не мешаться. К металлургам подойти не решился, уж больно деловые.
Да ладно, столкнул каноэ, и погреб, куда глаза глядят. А глядели они на берег. Давно собирался более тщательно обследовать прибрежные скалы, хотя чего их смотреть, камень он и у нас на Острове камень. Весело здесь было лет, эдак тысяч двести, триста назад.
Побережье мы, конечно, в своё время, как только прибыли, осмотрели, но как-то небрежно. Поплыл к котикам. Они занимали огромную плиту, приподнятую над уровнем моря метра на полтора.
При моём приближении все они кинулись в воду. Так что без помех причалил, тщательно привязал лодку. Прошёлся взад вперёд. Ровная поверхность резко переходила в отвесную стену высотой от тридцати до семидесяти метров. У подножья обрыва была пара впадин, забитых мусором. Вот там я очень тщательно порылся. Очень редкие здешние шторма накидали обломки веток, водоросли, тушки рыбы. Всё это слежалось и издавало характерное амбре. Кто ищет, тот всегда найдёт, что нибуть. Кусок доски с очень ржавым гвоздём на Земле совершенно не привлёк бы внимания. Здесь вызвал настоящий шок. Уже собрался уходить, выглянуло солнце и недалеко блеснуло. Что тут у нас. Бутылку разбило о камни. Осколки перемололо, но один застрял в расщелине. Это уже становится интересным. Подозрение переросло в уверенность, мы не одни.
Наивно было бы полагать, переходы существуют уж точно не одну тысячу лет. За это время кто только суда не попал. Наверняка некоторые выжили. Пока провозился часа, три прошло. Решил проплыть ещё немного подальше.
Опять интересно, на высоте метра три от уровня воды вход в пещеру. Вколотил камнем в трещину кусок дерева и закрепил каноэ. Вспомнил, как лез в колодце. Там выше, а здесь и уцепится особо не за что, и мокрое скользит. Но забрался. Птички здесь изрядно пожили. Сразу почувствовал, тянет ветерком в глубь. Осторожненько, на ощупь побрёл. Ногу вытяну, пощупаю, потом опять. Через метров пятьдесят впереди забрезжил свет. Небольшое ущелье с отвесными краями, из небольшой кучки камней сочиться ручеек. Растущие поверху деревья практически закрывают небо. Сумрачно и сыро.
А вот и экипаж нашёлся, частично. Два скелета лежали рядом. Армейский кольт в упор, да по голове. У одного небольшая дырка в затылке и ничего впереди, у другого наоборот. У первого, явно сломана нога. Решил, ничего не трогать. Пусть Курт с Эльзой посмотрят. Рядом лежит спущенная резиновая лодка, ещё какие то вещи. Полазил ещё. Интересное место, я например, вылезти наружу не смог, они похоже тоже. Нервы не выдержали или ещё что.
Вернулся как раз к обеду. Покушали, и как бы между делом рассказал. И чего они разорались. Особенно Хельга. Я что больной разбиваться и тонуть.
Примерно прикинул, как подойти с суши. Взяли верёвку и всей толпой пошли. Немного поплутали, но нашли. Спустили вниз Эльзу и Курта. Остальные толпились вокруг, да около. Через час начали подавать найденное наверх. Кости сложили в две корзины. Практически целая надувная лодка с насосом! Небольшой бинокль. Труба Эльзы, пожалуй, получше будет. Швейцарский ножик в очень хорошем состоянии. Опасная бритва! Один ржавый и один очень даже ничего сохранившийся кольт и три обоймы патронов. Закатанные в целлулоид удостоверения личности. Два смертных медальона. Ракетница с пятью ракетами и распотрошенный набор для потерпевших крушение лётчиков. Что сохранилось, так это невскрытый набор для рыбалки. Всё уцелевшее, было тщательно завернуто в кусок прорезиненной ткани. Сгнивший пистолет валялся рядом с телами. Курт в принципе тоже думал, что сначала был застрелен тот который со сломанной ногой, потом другой выстрелил себе в рот. Вот так получилось, вход в бухту они не нашли. Из ущелья выбраться не смогли. В сочетании с чужой планетой это и подвигло к сему печальному результату.
Грустный день. Теперь у нас есть своё кладбище. Два креста и таблички из золота с именами и фамилиями. Дату смерти так и не поставили. Курт с Эльзой в один голос божатся. Явно прошло не полвека. Лет пять от силы. Если у нас иногда дни теряются, то почему бы здешней нечистой силе и полвека не прикарманить.
Вечером у костра все сидели пришибленные. Некоторое оживление внёс Курт, он оказывается, уже опробовал пистолет, отстреляв пару патронов, почистил, смазал птичьим жиром и принародно вручил его мне. Вообще я из него и стрелять то не могу. В своё время всего лишь из Марголина обойму отстрелял, вот если бы Калашников. Я бы показал класс. Но как все решили, это вещь статусная. Мне и владеть. Так у меня появилась вторая личная вещь. Бинокль отдали французам. Бритву Аспен, она ей владела профессионально. В дальнейшем кому побриться, к ней. Ножик подарили Джону. Он им потом из дерева такие вещицы резал! Ракетницу передали дежурным. Если что одна ракета, срочный сбор. Две, все спрятались. Три новый год. Шутка!