Вот я обо всём должен думать. Даже одежду на всёх в пещере заготовить с учётом того, что народ несколько поправится. Благо спортивный стиль допускает отклонения по размерам. Первый раз такой толпой. Я, Хельга, Эльза, Густав, Вера и Олаф с Александром. Последние двое до деревни и обратно. Посидят там в Интернете. У меня голова не резиновая. Вера с Хельгой в больницу. Остальные на самолёт и в Германию.

Хороший адвокат завсегда всем голову заморочит. У Густава их целых два. Ох, и недоверчивые детки у Эльзы. Когда вместо дохлой бледной поганки предъявили, худенькую загорелую цветущую женщину лет на тридцать, они не поверили. Пришлось даже отпечатки пальцев делать. Зато потом даже прослезились. У Эльзы и дочка и сын. Оба с супругами и детями. Два таких сёрьёзных бутуза года по два. Они, семейная традиции, то же физики. И наступили на те же грабли. У капиталистов с этим строго. Получил грант, будь любезен отчитайся. Нет, верни деньги на место. Я по доброте душевной и предложил Эльзе переселить её родственников к нам. Она немного подумала, отпросилась на пару часов с ними в кафешке посидеть этот вопрос порешать.

Густов пока с адвокатами с себя обвинения снял. Тоже время заняло. Потом уже все вместе, вернее адвокаты и дети отбились от наезда грантодателей. До вечера провозились. С ребятками договорились в тёмную. Они через месяц должны были прибыть в Испанию. Там их и заберут. А мы в ночь улетели обратно.

Такой грустной я Хельгу не видел. Вера наоборот. Она врачу наплела, живёт на частном острове в субтропиках. Он ей и порекомендовал делать это и дальше.

Позвонил Борису. Есть проблемы. Базы данных больных получили легко. Остальное сложнее. Этим фактически ни кто не занимался. Предложил прикинуть стоимость программы, ну скажем по психологической реабилитации. Вот в её рамках и всю информацию собрать. Сначала через анкеты, а потом и личного тестирования и опросов. Вплоть до детектора лжи.

Почесал затылок, набрал номер телефона который дал Ильрих. Поговорили. Информация к размышлению и для них и для меня. Есть группа, озабоченная проблемой наркомании своих детей. Мои условия. Забираю года на два, три. Возвращаю абсолютно здоровых. От них деньги. Пусть выберут представителя, ему и покажу, где и как их детишки будут жить.

Туда под снотворным, а обратно Курт обещал показать фокус, как оглушить человека, не повредив ему здоровья.

Металлурги скептически отнеслись к идее раскурочить самолёт. Доводы резонны. От добра, добра не ищут. С металлом у нас и так хорошо. Все позиции закрываем. Разобрать железяку на такой глубине, помучившись можно, а смысл. Если припрёт с железом, магнетита навалом. Всю сталь там коррозия поела. Дюралюминий нам сейчас не к чему. Те полтора центнера, которые подняли, надолго хватит. Ну, если им не надо, то о чём тогда разговор. Решили при возможности собрать, что там ещё в фюзеляже валяется и оставить пока.

Вот так всегда. Есть большое и светлое, а помоешь, да поковыряешь. В сущности, без надобности.

С этим позитивом или негативом, это как посмотреть и отбыли обратно.