Полёт через тысячелетия

[89]

В VIII в. н. э. жил учёный математик Ибн-Муса, а чтобы все знали, откуда он родом, Ибн-Муса прибавил к своему имени «ал-Хорезми», что значит «из Хорезма». Ибн-Муса ал-Хорезми хорошо знал греческую геометрию, индийскую математику и очень много работал над углублением своих знаний. Он оставил много учёных трудов. Одна из его работ была особенно знаменитой — это трактат, в котором впервые в мире были сформулированы все положения современной алгебры. «Ал-Джабр» назвал Ибн-Муса ал-Хорезми этот трактат, и отсюда произошло и само название «алгебра».

Где же находился древний Хорезм, откуда был родом создатель алгебры Ибн-Муса ал-Хорезми? В северо-восточной части Узбекской ССР, там, где цветущие сады и поля перемежаются с непроходимыми песками пустыни, было расположено много-много сотен лет назад хорезмское царство.

В III–II тысячелетии до н. э. здесь поселились древнейшие обитатели, которые оставили в пустыне следы своих стоянок, в 1 тысячелетии до н. э. было образовано первое рабовладельческое государство, а в III в. н. э. хорезмские послы появились пои дворе римских императоров. В X–XIII вв, н. э. здесь было богатое государство могущественных хорезмшахов.

Обо всём этом говорят многочисленные остатки больших городов, развалины крепостных стен и башен, а также следы разветвлённой сети каналов. Их мёртвые, засыпанные песком русла и сейчас ещё можно разглядеть в безжизненных просторах пустыни. Здесь тысячелетиями продолжалась жизнь, складывались различные культуры, — об этом рассказывают и развалины средневековых замков, и города рабовладельческого государства, и древнейшие, памятники, каменного века.

В XIII в. орды кочевников Чингис-хана разгромили хорезмское царство, сожгли города, разрушили каналы, и цветущая страна превратилась в безводную пустыню.

Пятью столетиями раньше, в VIII в., арабский завоеватель Кутейба варварски уничтожил научную литературу хорезмцев и изгнал её учёных.

Вот что говорит об этом великий хорезмский учёный ал-Бируни: «И всеми способами рассеял и уничтожил Кутейба всех, кто знал письменность, кто хранил её предания, всех учёных, что были среди них, так что покрылось всё это мраком и нет истинных знаний о том, что было известно из их истории…»

Долгов время история древнего Хорезма оставалась загадкой, окутанной туманом легенд и преданий. И только теперь, благодаря работам советских археологов, которое извлекают из недр земли, из песков пустыни древние памятники хорезмской культуры, постепенно рассеивается этот, туман, и мы узнаём подлинную историю древних хорезмцев, предков современных узбеков и каракалпаков.

Развёрнутым фронтом двинулись археологи во все концы Советского Союза за новыми сведениями по истории нашей родины. Среди них почётное место занимает Хорезмская экспедиция Академии наук СССР под руководством лауреата Сталинской премии Сергея Павловича Толстова.

Раскопки в Хорезме.

Экспедиция впервые приступила к раскопкам в пустынях южной Каракалпакии в 1937 г. Уже предварительная разведка здесь дала очень интересные монеты, обломки глиняной посуды и другие памятники.

Начался трудный и опасный переход на верблюдах через ряды огромных вздыбленных барханов. Ветер крутил вихри песков, и всё пространство казалось волнующимся морем. Верблюды осторожно ступали по песчаным склонам. Казалось, нет конца этому путешествию в пустыне. Но проводник уверенно шёл вперёд: там должны быть развалины крепостей, которые носили такие предостерегающие имена: «Кой-Крылган-кала»

(«Крепость погибших баранов»), «Адам-Ульчен-кала» («Крепость мёртвого человека»), «Кум-Баскан-кала» («Крепость, засыпанная песком»). Но ни эти названия, ни даже озеро «Барса-кельмес» («Пойдёшь — не вернёшься») не могли остановить археологов; исследователи неуклонно двигались вперёд.

По дороге их застигла песчаная буря. Всё пространство заполнилось тучами раскалённого песка. Исследователи с трудом добрались до стен древних развалин, где можно было укрыться от всепроникающих песчинок. Несмотря на ужасающий вихрь и, крутящиеся тучи песка, больно хлеставшие и обжигавшие лицо, работы не прекращались ни на минуту. Разведка продолжалась, обследованы были несколько крепостей, установлены места древних каналов, намечены пункты будущих раскопок.

Несмотря на приобретённый опыт, на хорошее снаряжение экспедиции, трудности археологической работы в пустыне по-прежнему оставались огромными. Только энтузиазм советских учёных, их самоотверженная преданность делу позволили в течение первых лет достигнуть больших результатов. За четыре года было пройдено 1 500 километров разведочных маршрутов, открыто 400 новых памятников, тщательно раскопано 14 поселений. Были установлены границы хорезмского царства в древности и в средневековье, найдены русла древних каналов.

….. В 1945 г., после победоносного разгрома гитлеровской Германии и окончания войны, раскопки возобновились с невиданным энтузиазмом. Особенно это можно сказать про раскопки последующих лет, когда археологи с земли поднялись в небо и с высоты полёта стали обозревать огромные просторы пустыни. Вот как описывает С. П. Толстов в своём дневнике экспедиции полёт над пустыней:

«С высоты открывается широкая панорама памятников. На фоне темно-серых пухлых солончаков ясно видна оросительная система — большой канал в виде двойного светлого пунктира обветренных бугров, остатков боковых дамб, с несколькими параллельными полосами боковых, более старых русел, проходя с юга на север к востоку от развалин. Ясно видно ответвление, уходящее на северо-запад, обходя развалины с запада. Летим над Топрак-кала, и сразу возникают перед нами в новом виде многократно исхоженные нами окрестности крепости. С земли — это монотонное пространство черновато-серых, мёртвых, пухлых солончаков, местами покрытое заросшими буграми. Сейчас перед нами за пределами стен города открывается картина сложных планировок. С севера от города вырисовываются очертания обширного прямоугольного пригорода и чёрная решётка внутренних планировок, выделяющихся на серой поверхности солончака.

На юг от ворот города, прямо продолжая линию его главной улицы, тянется прямая, светлая полоса, упирающаяся в нескольких километрах в берег описанного выше канала — видимо, след ведшей в город большой древней дороги».

Когда во время первой мировой войны военные лётчики поднялись над. Сирийской пустыней, они сделали — целый ряд интересных наблюдений, обнаружили места древних, городов, развалины крепостей. Фотографирование с воздуха позволило обнаружить планы древних городов и укреплений, не видных с земли. Это уже давно натолкнуло археологов на мысль о том, чтобы пользоваться помощью авиации при раскопках. Но до сих пор это были случайные разведочные полёты на небольшом пространстве, фотографирование отдельных памятников, июни были очень мало связаны с самими работами на раскопках.

Советский учёный С. П. Толстов впервые ввёл авиацию в практику раскопок, совершил обследование большого района и изучил при помощи авиации много новых сторон в истории древнего Хорезма. 26 августа 1946 г. лётная группа экспедиции вылетела на двух самолётах с посадочной площадки и начала обследование района «земель древнего орошения», где работали археологи.

Внизу под крылом самолёта простирается вся эта область, бывшая когда-то цветущим краем, изрезанным вдоль и поперёк сверкающими на солнце каналами. Теперь же здесь только бесконечные пески пустыни, а среди них тут и там разбросаны следы древней жизни, следы некогда цветущей культуры.

Вот они, эти трудно различаемые с земли следы: непонятные очертания древней ирригационной сети, скрывающиеся за размытыми буграми и валами, контуры древних городов. Как легко читать с воздуха развернувшуюся внизу археологическую карту; легко потому, что за пять лет скитаний в пустыне каждый памятник, каждый холмик тщательно обследован и изучен внизу, на месте.

15 октября того же года были окончены лётные работы экспедиции, был завершён «полёт через тысячелетия», как называет его С. П. Толстов. 9 тысяч километров осталось позади, был обследован весь район «земель древнего орошения».

Авиаразведка помогла экспедиции изучить древнюю ирригационную сеть и нанести её на карту древнего Хорезма. Были сделаны с воздуха аэросъёмки и точно составлены планы поселений и городов, обнаружено более двухсот новых археологических памятников.

Археологическая экспедиция открыла давно забытую книгу истории древнего Хорезма и рассеяла туман окутывающих её легенд и сказаний; После многолетних работ Хорезмской экспедиции под руководством Сергея Павловича Толстова, после выхода в свет его большого труда «Древний Хорезм», удостоенного в 1949 г. Сталинской премии, мы имеем полное право сказать, что в главных чертах история древнего Хорезма, прошлое нашей Узбекской Советской социалистической республики нам уже известно. Осталось ещё много неясного, ещё не на все вопросы можно дать ответы, нужно решить ещё много важных и серьёзных задач — работы впереди ещё много. Но всё же первый шаг, и притом очень большой, шаг, уже сделан.

 

Огнепоклонники и загадка Вары

[90]

На вершине холма среди лесных зарослей стоит большое жилище овальной формы. Низенькие стены из деревянных жердей почти скрыты навесом высокой конусообразной крыши из тростника. В одном месте навес несколько шире — там дверь.

Откроем её и войдём внутрь этого необычного вида дома-шалаша. Внутри полумрак — дым смешивается с запахом пищи. Пройдём через узкий переход, образованный двумя рядами столбов, и выйдем на широкую площадку в центре дома. Мы пришли к большому очагу; в нём горит огонь, и его дрожащее пламя неверным рассеянным светом озаряет внутренность помещения.

Осматриваемся по сторонам. Помещение это очень велико. Слева широкая свободная площадка. Справа такая же площадка, но там горит около полутора десятка небольших очажков. Отблески их пламени освещают фигуры женщин, которые хлопочут у огня. Одни из них острыми гладкими кремнёвыми ножами вспарывают брюхо большой щуки или сома, другие уже покончили с чисткой рыбы и варят её на очаге в небольших глиняных сосудах неправильной формы. Стенки сосудов тонки, хорошо обожжены и украшены орнаментом из прямых линий. Сразу видно, что эти сосуды делали мастера, специалисты своего дела. Неправильная — форма сосуда происходит от того, что его делали без гончарного круга.

Около каждой женщины вертятся малыши. Они возятся друг с другом, дерутся, играют и наполняют дом звонкими криками и визгом. Взрослые мужчины и старшие ребята на охоте в лесу и на рыбной ловле у реки.

Вчера был хороший улов, поэтому на всех очагах варится рыба. А когда после удачной охоты мужчины приносят с собой туши убитых оленей или диких кабанов, тогда в хижине вкусно пахнет мясом.

Вечером, после возвращения Охотников и рыболовов, в доме шумно и весело. У каждого очага собирается своя семья. Юноши, поев у своего очага, собираются на свободной площадке слева. Там происходят священные танцы, общинные обряды.

Ночью всё в доме затихает, очаги гасят, только в очень холодные ночи их кое-где оставляют, чтобы согреться. Но самый большой очаг посередине хижины горит непрерывно день и ночь, в нём всегда поддерживают огонь, на нём никто не готовит, здесь приносят жертвы, поклоняются огню.

Где же находится этот дом, в котором живёт целый род огнепоклонников? Теперь его нет нигде. Но около 5000 лет назад (в III тысячелетии до нашей эры) такие дома были расположены к югу от возвышенности Джанбас-кала, в северной части Узбекистана. Археологи раскопали места этой древнейшей стоянки каменного века и по найденным вещам узнали жизнь древних обитателей этих мест.

Попробуем вслед за археологами «прочесть» найденные ими памятники и проследить, как по ним восстановили картину жизни людей за пять тысячелетий, до нас.

Дом, конечно, не сохранился до наших дней, но на одном из барханов, в котловане, сохранились остатки брёвен, обуглившийся камыш крыши. Хорошо видны границы жилища. По этим остаткам можно было представить себе и его общий вид. Очень помогло восстановлению типа дома то, что такие жилища и до сих пор встречаются у некоторых отсталых народов, как, например, у андаманцев, жителей острова Цейлон.

От очагов остались следы в песке. Около мелких очажков найдены угли, кости рыб — сома и щуки, животных — козули, оленя, дикого кабана, обломки глиняной посуды, обломки кремнёвых орудий, — каменных шлифованных топоров.

У этих очагов жили семьи, на них приготовляли пищу. Под очагом слой красного песка — песок изменил свой цвет от нагревания. В центре очаг с чистой серой золой — никаких остатков пищи и утвари, слой красного песка гораздо больше, чем у маленьких очажков. Значит, здесь был культовый очаг, огонь, которому поклонялись, он горел долго, его не тушили никогда, поэтому красный слой песка под ним значительно толще, чем под другими очагами.

Жители занимались охотой и рыбной ловлей. Об этом нам рассказывают остатки костей рыб и животных. Скотоводства ещё не было, так как по костям видно, что животные были дикие, костей домашнего скота не найдено.

Дом очень велик, 24 метра в длину и 17 метров в ширину. Отсюда следует, что в нём жила не одна семья, а целый род в 100–120 человек. Род делился на маленькие семьи, каждая жила у своего очага, а ещё не женатые юноши жили отдельно, как это и до сих пор встречается у андаманцев.

«Культурный слой», так называется слой земли, где находят остатки утвари, обломки орудий, кости животных, употребляемых в пищу, — очень невелик, всего 1,5 метра в глубину. Поэтому можно сделать вывод, что стоянка тут была не весьма длительной.

Раскопки Джанбас-калы показали, что люди появились в области Аральского озера в то же время, как и в долине Нила, и в Междуречье, и на берегах Ганга и Янцзы. Культура народов, населяющих Узбекистан, столь же древняя, как и культура других народов древнего Востока.

* * *

Шли века. Изменялись орудия труда, менялся общественный строй, менялся и быт людей.

В I тысячелетии до нашей эры кончается первобытный период истории Хорезма. В слоях этого времени археологи находят памятники, рисующие нам совсем иной образ жизни населения.

В те времена район Аральского озера и рек Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи был не похож на современный.

И Аральское озеро не имело тех очертаний, которые нам знакомы по картам, и рек было значительно больше, чем сейчас. У их берегов росли густые заросли тростника и кустарников, а дальше простирались тенистые леса с многочисленными животными и птицами.

Немало разных племён населяло земли этого района. Местные жители великолепно ездили на лошадях, носили удобную для верховой езды одежду — штаны, на голове у них была высокая шапка из плотного войлока. Готовясь к бою, они вооружались луком и стрелами, за поясом был заткнут короткий меч. В рукопашном бою они пускали в ход копья и секиру. Всадники одевали на лошадей нарядные панцири из бронзы.

Войны между ними велись часто; шли жестокие, кровопролитные сражения, сопровождавшиеся захватом жителей в плен и безудержным грабежом. Нередко срывали и самые стены, и только фундамент, заложенный глубоко в земле, да обломки посуды и орудий указывают на то, что здесь было когда-то древнее поселение.

Между VIII и VI вв. до н. э. в Хорезме возникает сильное — рабовладельческое государство. Оно играло главную роль среди всех племён, которые известны из истории как объединение массагетов.

Страшное поражение нанесли массагетские племена персидскому царю Киру в 530 г. до н. э. Воинственные кочевники не раз переходили персидскую границу и тревожили своими набегами персов. Вот Кир и задумал наказать их, решил покорить этот свободолюбивый народ и заставить его платить Персии богатую дань.

Во главе большого войска Кир подошёл к реке Узбою (каспийский рукав Аму-Дарьи) и стал готовиться к переправе. Он велел строить корабельные мосты, чтобы на судах с башнями переправить воинов на сторону противника. У массагетов в то время правительницей была царица Томирис. Она собрала большое войско и в ожидании неприятеля поставила его на берегу. Но всё же она послала гонца к Киру, надеясь остановить его и не начинать военных действий.

Гонца привели в палатку к царю. Склонив голову для приветствия, он передал Киру слова царицы: «Остановись! Ты не знаешь, что ты строишь, что будет дальше с тобой и с твоими войнами, какая судьба ждёт всех вас впереди. Остановись! Не иди в чужие земли, царствуй над своими подданными, а нам оставь царствовать Над нашими!»

Ни с чем уехал гонец обратно. На утро Кир начал переправу. И днём встретились противники.

Начался необычный бой. Лёгкая конница массагетов кружилась вокруг тяжело вооружённых персидских воинов и, легко уклоняясь от рукопашного боя, осыпала врага тучей стрел, разила их копьями. Когда же персы были измотаны непрерывающимися атаками конницы, всадники спешились, и началась кровопролитная рукопашная схватка. Скоро персы совсем изнемогли и победа осталась за массагетами. Сам Кир пал в этом бою. Не удалось ему покорить свободолюбивых обитателей степей Средней Азии.

Описание этих событий мы находим и у греческого историка Геродота. А памятники этого времени были найдены археологами экспедиции С. П. Толстова в Туркменской ССР. Ближе всего к описанным событиям подходят Калалы-гыр и Кюзели-гыр.

Раскопки Калалы-гыр не только дали возможность узнать, как жили здесь племена в VI–IV вв. до н. э., но и помогли учёным объяснить непонятный текст из древней книги персов «Авесты».

В «Авесте» рассказывается о городе Вара, который будто бы построил Йима, древний мифический герой.

«И Йима построил Вару длиной в лошадиный бег по всем четырём сторонам и перенёс туда семена быков, людей, собак, птиц и огней красных. Он сделал Вару длиной в лошадиный бег по всем четырём сторонам жилищем для людей; Вару длиной в лошадиный бег по всем четырём сторонам — загоном для скота.

Туда он провёл воду по пути, длиной в хатр. Там он по-, строил жилище, дом, свод, двор — место, закрытое со всех сторон.

В широкой части постройки он сделал девять проходов, шесть в средней, три в узкой…

… И сделал он вход в световой люк…»

Многие учёные изучали этот непонятный текст, и ни один из них так и не смог объяснить, что это за город с квадратными стенами, почему в нём нет домов, где жили люди, чем они занимались.

Только благодаря работам наших археологов удалось разгадать эту загадку.

Реконструкция городища.

Городище Калалы-гыр расположено на щебнистой возвышенности и по своей форме почти совпадает с описанием города Вары. Длинные стены со всех четырёх сторон охватывают большую площадь, совершенно пустую внутри и покрытую щебнем. Зато стены очень широки, внутри их — длинные сводчатые коридоры. И вот теперь, когда учёные своими глазами увидели эту крепость и нашли внутри «коридоров» обломки посуды из глины, остатки орудий труда, стало понятным, для чего нужна была такая странная планировка городища. В «Авесте» сказано, что прежде всего в город были перенесены животные. Так было и здесь — внутри, за крепостными стенами, находился скот; вся крепость была просто огромным загоном для скота. Люди жили в длинных коридорах внутри стен. Поэтому там нашли разные обломки посуды, орудий; поэтому в городище нет других домов.

Попробуем уточнить, сколько тысяч лет назад построено это городище. Обломки посуды с характерными горизонтальными полосками, грубо сделанными на ручном гончарном круге, да бронзовые скифские стрелы, найденные у стен городища, встречаются только во время мёжду VI и IV вв. до н. э. Значит, и эти поселения относятся тоже к этому времени, т. е. им примерно Около 2 500 лет.

Главным занятием жителей было, несомненно, скотоводство. Для этого и служило всё городище. Однако население уже жило оседло и даже начало заниматься земледелием, так как такие городища всегда расположены вблизи каналов, вырытых для орошения полей.

Жилища — огромных размеров, нет отдельных домиков для отдельных семей, нет даже отдельных помещений. Все ютились в длинных и узких коридорах в толщах глиняных стен, все жили вместе, сообща. Значит, здесь жили целым родом или даже несколькими родами одного племени. Не все роды были одинаковы. Были роды, богатые скотом и бедные. Богатые роды управляли племенем. Старейшины и вожди были из знатных и богатых родов.

И, наконец, последняя загадка — для чего нужны были высокие стены? Запомним скифские стрелы, найденные в большом количестве, и нам станет ясно, что такие стены были надёжной защитой от врага, Значит, вокруг были враги, велись постоянные войны, и надёжная крепость охраняла жизнь людей и главное их богатство — скот.

Так постепенно рассеивается туман, окутывающий историю далёкого прошлого. Теперь по-новому мы начинаем понимать книги древних писателей и дополняем их введения материалами, добытыми лопатой археолога.

До Великой Октябрьской социалистической революции учёные считали, что у жителей Средней Азии — у узбеков, туркменов, таджиков, казахов — не было своей культуры, что эти народы научились всему только с VIII в. н. э. от своих поработителей — арабов.

Только теперь, при советской власти, начали по-настоящему изучать далёкое прошлое народов Средней Азии, Раскопки показали, что здесь в течение тысячелетий складывалась большая самостоятельная — культура, что народы Средней Азии имеют свою длительную историю.

И теперь, освобождённые от ига поработителей и эксплуататоров, народы Средней Азии, вместе со всем советским народом, под руководством великого русского народа, строят свою новую, социалистическую культуру.

Вот почему так важно сейчас узнать далёкое прошлое, вот почему и наше правительство не жалеет никаких средств на раскопки.

Нигде в мире нет такого количества археологических экспедиций, как в Советской Союзе, нигде в мире народ, не принимает такого горячего участия в работе археологов, как у нас.

Когда американские буржуазные учёные в одной экспедиции работали экскаватором, они гордо заявили, что не Жалеют средств на археологию.

А в экспедиции у С. П. Толстова есть целый собственный автокараван, свой самолёт, сотни рабочих и научных сотрудников. На всё это государство даёт сотни тысяч рублей.

Между тем экспедиция С. П. Толстова далеко не единственная, хотя она и одна из самых крупных в нашей стране. Из года в год около сотни больших и малых археологических экспедиций работает над исследованием далёкого прошлого нашей великой, родины.

 

Телеграмма в Москву

[93]

В октябре 1938 г. караван экспедиции С, П. Толстова подошёл к развалинам крепости в пустыне. Топрак-кала — так называлась эта крепость. Археологов настойчиво уверяли, что там нет ничего интересного. Но разве поверит археолог чужим словам, пока своими глазами не осмотрит памятник, пока собственными руками не покопается в земле?

И как же богато вознаграждены были археологи Экспедиции С. П. Толстова за свой упорный и тщательный труд. Топрак-кала оказался первоклассным археологическим памятником с прекрасно сохранившимися следами древней планировки города, улиц, остатков домов. Сохранились части крепостных стен, развалины дворца с тремя башнями. А сколько вещей! Им нет числа. Особенно много монет. Археологи в шутку прозвали Топрак-калу «гигантским нумизматическим кабинетом».

Огромное значение имеют находки монет при раскопках: ведь по монетам можно узнать время существования дворца, города. Так было и в Топрак-кала.

В первый же вечер и утром следующего дня археологи собрали на городище десятки монет. Здесь было много поздних монет, но ещё больше древних хорезмских от III–V вв. н. э. На медных кружках древних монет с одной стороны было клеймо («тамга»), с другой — портрет царя в короне. Некоторые цари были уже даже известны по именам, как, например, Вазамар и Арсамух, но другие никогда до сих пор не встречались, и нельзя было сразу определить, кто они и когда жили.

Несомненно было только одно, что монеты помогут определить время постройки крепости. Однако для этого надо было получить ещё дополнительный материал.

Постепенно заступ археолога открывает древний город. И вот уже оживает его история. Высоко поднимаются стены крепости над окружающей равниной, а внутри, над веем городом, высится царский дворец со своими тремя башнями. И величественные молчаливые развалины позволяют представите себе вид этих зданий много лет назад.

Вокруг дворца город. Сначала кажется, что от него ничего, не осталось. Но всмотритесь внимательно в теневые контуры на земле, в бугры, покрытые тамариском, и вы увидите, что это фундаменты развалившихся стен, остатки величественных башен. Археологам и, тут помогла авиация. G воздуха сфотографировали это место, и на снимке ясно проступил план древнего города. Вот центральная улица, которая идёт от ворот города к дворцу. Она резко, делит город на две части. Вдоль улицы видны контуры домов — огромных зданий с многочисленными комнатами. Их насчитали в каждом здании до двухсот. Вероятно, и в этот период люди здесь жили ещё общинами, родами.

Чуть пониже дворца находится примыкающее к нему здание. В нём найден большой очаг, и много белой, слежавшейся золы. Нам знакома такая зола по жертвенному очагу в Калалы-гыр. Очевидно, и это жертвенный очаг, на котором горел неугасимый огонь, следовательно, всё здание представляет собой храм огня. Здесь совершались религиозные обряды, жрецы день и ночь поддерживали пламя на жертвеннике, и, кто знает, может быть, сам царь был главным жрецом, Ведь недаром дворец и храм стоят вместе и одной стеной отгорожены от всего города.

Во дворце продолжаются раскопки. Открыто и очищено много дворцовых комнат, в каждой много интересного. Но вот, наконец, находка, которая помогла установить, когда же был построен дворец.

Когда раскопали царский зал во дворце, там нашли царский головной убор, точно такой же, какой встречается на монетах с головой Вазамара. Значит, это и был его дворец, А Вазамар жил в III в. н. э. К этому времени, следовательно, относятся и дворец, и крепость.

Стены дворцовых залов были покрыты великолепными росписями. Глиняную штукатурку покрывала тонкая алебастровая подгрунтовка, а сверху — клеящее вещество. Всё это было закрашено белым, а затем по фону делали роспись цветными минеральными красками. Фрески частично сохранились на стенах, но в большинстве случаев обвалились вместе со штукатуркой. Эти обломки собрали, и из них удалось частично восстановить древние росписи. Они покрывали стены парадных залов и служили украшением их. Здесь и орнамент из простых геометрических линий, и розетка с листьями аканфа, и сложные переплетённые узоры. А внутри узоров — изображены женщины-музыкантши. Особенно хороша арфистка, склонившаяся над арфой. Она тонкими, красиво изогнутыми пальцами перебирает струны. В другой комнате была целая картина — женщина, собирающая в фартук виноград и персики, а над ней видна часть плетёной садовой беседки и свисающие грозди винограда. Как живая встаёт перед нами жизнь древних обитателей замка, когда смотришь на сохранившиеся фрагменты фресок.

В 1947 г. здесь нашли ещё более замечательные вещи — скульптурные памятники. Здесь были и огромные статуи в человеческий рост, и головы скульптур, и большой фрагмент рельефного изображения всадника на коне, и даже статуи негров, неизвестно как попавшие ко дворцу хорезмийских царей.

Ещё одна новая страница в истории древнего Хорезма. Как много интересного узнаем мы, когда эти памятники будут изучены и объяснены. Но и сейчас уже ясно, что если тут была найдена целая портретная галерея с изображениями царей Хорезма, значит, Топрак-кала была дворцом не местных князей, а шахов всего Хорезма, значит, Топрак-кала была древней столицей.

И всё-таки чего-то не хватало в находках. Как ни важны для историка находки вещей, всё же письменные документы могли бы помочь ещё подробнее узнать историю этих времён. А письменных памятников древнего Хорезма не было ещё никогда и нигде. Разве только на монетах встречались надписи, которые учёные научились читать.

Только одна деревянная бирка с написанными тушью четырьмя словами была известна тогда — это был, по-видимому, какой-то хозяйственный документ. Первый хорезмский письменный документ! Наконец, в сентябре 1948 г. в Институте этнографии Академии наук СССР была получена телеграмма от Сергея Павловича Толстова: «Открыт архив древнехорезмских текстов на дереве, бумаге, извлечены фрагменты одиннадцати документов тчк Находки продолжаются тчк».