Арий был в ярости. Монарх рвал и метал, ведь его верный друг и преданный слуга, гроза всей Мерсии Сумрак ослушался приказа и посмел жениться на безродной девчонке, и даже вполне явная угроза не остановила наглеца. Известие о тайной церемонии, как гром среди ясного неба, прогремело у Ария в голове, несмотря на тихий шелестящий голос слуги, принесшего неприятную весть. Король до последнего надеялся, что боги прислушаются к нему и не дадут благословения мезальянсу, он даже снизошел до молитв и обещаний больше помогать церквям, служителям и духовенству. Но чуда не случилось.

Монарху пришлось самолично спешить к часовне и самым постыдным образом взламывать магическую защиту на входе, он бы непременно отправил кого-то другого, но знал, что магические силы сумереченого герцога простым обывателям не под силу.

Едва двери часовни удалось открыть, как воздух выбило из груди Ария: церемония была завершена — яркие черные парные татуировки на запястьях Сумрака и его девчонки были тому прямым подтверждением. Но потрясением стало не это, а поразительное преображение новоявленной жены герцога: пусть ее тело и руки и были покрыты синяками и ссадинами, но девчонка стояла, высоко задрав нос и гордо расправив плечи, она была совсем не похожа на то бесхребетное существо, которое приветствовало его, склонив голову.

Окинув взглядом часовню, Арий заметил застывшего с маской ужаса на лице пожилого служителя. «С тобой после разберусь», — отдал король мысленный приказ старику, отчего последний тяжело задышал и схватился за сердце.

— Ну, здравствуй, дружище, — елейным голоском поприветствовал слугу король, состроив при этом самое доброжелательное выражение лица, какое только умел. Несмотря на желание тотчас убить к демонам обоих, монарху приходилось держать себя в руках. Еще бы, ведь эмоции эмоциями, а политика все же важнее: без драконов расширить границы Мерсии было практически невозможно. И Сиэлиус это тоже знал — наверное, оттого на его лице и сияла победоносная улыбка.

— Здравствуй, Арий, — ответил герцог и сделал шаг к королю, закрыв собой жену.

«Как это мило, просто до тошноты!» — подумал монарх, но внешне никак не переменился в лице. Важно было показать, что душа у короля широкая и даже для двух отступников в ней найдется место. Хотя, по правде говоря, Арий с удовольствием бы попрактиковался на них в искусстве пыток, у него даже бровь то и дело норовила нервно дернуться от возбуждения и злости.

— Что же ты не позвал на такое важное мероприятие старого доброго друга? — как ни в чем не бывало тихо спросил король, словно и не было между ними никаких разногласий, и вообще, все прекрасно, замечательно, лучше не придумаешь.

— Да пустяки, — беспечно отмахнулся Сумрак, приняв правила игры Ария. — У тебя, мой дорогой друг, и без меня наверняка множество обязанностей и дел, нечего тебе тратить свое драгоценное время на всякие глупости.

Улыбка на лице Ария на мгновение превратилась в хищный оскал, слова Сиэля явно задери величество, но почти сразу король взял себя в руки.

— А как же правила? — елейным голоском спросил он.

— Соблюдены, — в тон Арию ответил Сиэль.

— А разрешение от родителей? — уточнил король.

— Имеется, — улыбнулся в ответ дракон и материализовал свиток с соглашениями о женитьбе.

— А пост, вы разве соблюдали его? Как же воздержание от плотских утех? — как будто о чём-то совсем не важном, спросил Арий. Но все в королевстве знали, что важнейшим пунктом для заключения брака был строго выдержанный период праведного образа жизни.

— Воздержались по полной программе, — утвердительно кивнул герцог и легонько наступил на ногу Сатияре, которая уже начала обиженно пыхтеть у него за спиной и могла ляпнуть что-то лишнее.

— А свидетели? Свидетели где? — с ласковой улыбочкой продолжил мягкое нападение король.

На что Сумрак развел руками, будто признавая собственное поражение, Арий уже почти ликовал от победы и возможности признать брак недействительным, чего ему ужасно хотелось. Но, несмотря на недавний жест, Сиэль ответил совершенно не так, как ожидалось:

— И свидетели имеются.

Еще раз окинув взглядом скромную часовенку, Арий не увидел никаких свидетелей, лишь белоснежный пони и резкая на язык не то бабка, не то тетка Сумрака.

— И куда же они делись, ваши свидетели? Или, может быть, они вымышленные? — предположил король и сделал шаг к резной скамеечке, аккуратно присел на ее край и закинул ногу на ногу, принимая наиболее величественную позу, характерную для судебных процессов.

— Я не понял, — вдруг вклинился в беседу пони. Его удивительный бас никак не сочетался с миловидной белоснежной челкой и длинными черными пушистыми ресницами. — Чем это я не свидетель?

— Все верно, — не выдержала и вступила в дискуссию Даория. — Все правила и традиции соблюдены, свидетели в наличии, и обряд проведен сертифицированным служителем.

— Ах, вот как! — притворно удивился король, словно впервые слышал подробности. — Что ж, я не посмею идти против Богов, раз такова их воля. Позвольте только уточнить: а может ли скотина быть свидетелем в таком щепетильном вопросе?

Казалось, от слова Ария мир Баяна рухнул. Пони шумно вздохнул, картинно закатил глаза и поднял переднее правое копыто, пытаясь изобразить уязвленную гордость и невинность в одном флаконе.

— Да как же так?! — хриплым обиженным басом взвыл Баян и совсем по-собачьи присел на плюшевый белоснежный зад, постриг ушами и фыркнул. — Да я, между прочим, посланец самой Богини, снизошедший по ее воле в Таис. Да я, может быть, единственный и неповторимый в своем роде…

— Баяш, срочно замолчи! — шикнула Сатияра, но пони больше не следовал безоговорочно ее приказаниям, поэтому стенания продолжились.

— И вообще! Я пожалуюсь в профсоюз фамильяров, да за такое беспечное и неуважительное отношение мы организуем пикет!

По тому, как вытянулось лицо Ария, стало понятно, что с подобной животинкой он познакомился впервые. Откровенный исследовательский интерес в глазах короля не сулил Баяну ничего хорошего, однако непозволительное истеричное поведение пони немного разрядило обстановку.

— Что ж, так и быть, раз уж у нас тут не скотина, а целый фамильяр, вопрос снимается, — миролюбиво подытожил король и слегка улыбнулся. Хотя в мыслях он уже планировал следующие шаги: например, как энканту побыстрее сгноить, а дракона заставить жениться на его драгоценной Робертине. А еще в голове короля возникло острое желание навести справки по стандартам фамильяров и в случае несоответствия изъять в научных целях сей любопытный экземпляр. Конечно же, вслух все это сказано не было, но было другое. — Сиэлиус, как моего верного подданного и гаранта нашего с драконами мира, а также как доброго друга, которому я желаю счастья и благополучия, приглашаю тебя с молодой женой погостить в Королевский Двор.

— Арий, дорогой мой друг, скажи, почему я не должен тотчас сорваться и улететь в родные края? — в ответ на предложение спросил Сиэль. — Сати теперь не твоя подданная, имею полное право.

Король вздохнул, как-то обреченно всплеснул руками, но на самом деле у него в рукаве был еще один козырь. Король тихо и спокойно заговорил:

— Мне все еще нужна помощь драконов, а драконам нужна моя помощь: вы на грани вымирания, тебе ли не знать. Заключим сделку, а после разойдемся миром. Такое предложение тебя устроит, друг мой?

Глаза Сиэля как-то странно заблестели, а ноздри затрепетали, он весь подобрался, словно готовился к прыжку.

— Это игра против правил! — вспылила Даория, которая поняла, что за игру затеял Арий. — Нельзя предлагать молодому дракону сделку, мы слишком азартны в таком юном возрасте!

Тем не менее, сделка уже была предложена, а в драконе вспыхнул азарт.

— Принимаетс-с-ся! — перебил Даорию Сиэлиус; голос его при этом рокотал, словно это не человек говорил, а дракон. — Обсудим условия.

Король и герцог пожали друг другу руки и вышли из часовни, намереваясь все обсудить и договориться.

— Нет, ну вы это видели?! — обреченно взвизгнул Баян и потерся головой о ближайшую скамеечку. — Сати, помнишь, я тебе говорил, что дурная у тебя голова и мозга у тебя не занимать?

— Эм-м-м, ну… — протянула Сатияра, понимая, к чему клонит пони, и обняла фамильяра, пытаясь успокоить. — Давай ему доверимся, Баяш, а?

Выбора у Баяна, конечно же, не было. Да и кто бы его спросил?

Конец первой книги.