Ты вознеслась, душа поэта — Чредой бессмертных песнопений Заоблачную полнить высь! Но днесь покинь обитель света И к нам спустись, крылатый гений, — И здесь на торжестве явись! Любые ссоры да раздоры, Как демоны от слов молитвы, От песен Бернса мчатся вон! Восславил он леса и горы, И восхвалил былые битвы, И пиршественных кубков звон! Любовь он пел — резвясь, играя: Смятение души и тела, Нежнейший, благодатный жар! Дитя утраченного Рая — Любовь! — о, как ты уцелела, Неотнятый небесный дар? А кто не помнит строк щемящих О милой — и умершей! — Мэри? Как пусто без нее в глуши Лесной, — как неприютно в чащах!.. Рыдайте, если вы не звери, У коих нет людской души! Он пылко утверждал, и гордо: «Никто не должен быть унижен Вовеки, молния и гром! Ужель сельчанин хуже лорда?» И благородной бедность хижин Казалась под его пером! Не у его ли колыбели Стояла невидимкой лира, — И заводила Муза речь О духах ливня иль метели, О голосах иного мира, И о героях древних сеч? Пространным Баннокбернским лугом {*} Проходит юноша-оратай И шепчет Бернсовы слова, Взрывая почву тяжким плугом… Трудись! А будет нужно — ратуй! Честь предков доблестных жива! Изгой шотландский, на чужбине Творенья Бернсовы читая От Каледонии вдали, Не забывает и поныне О прелести родного края, О радостях родной земли. И даже в джунглях на привале Твердит его стихи служивый! Шотландский воин вспомнить рад, Как ливни дома бушевали, Как ветерок витал над нивой, Как низвергался водопад. Зовет Поэзию презренной, Шипит: «Зачем забава эта?» Философ-материалист. Но жизнь покрыта грязной пеной — И лишь старанием поэта Поток житейский станет чист. Сколь часто песни говорят нам: Священные родные стяги Пора вздымать — зовет война! И в сухопутном поле ратном, И средь морской соленой влаги Так песня храброму нужна! Вот над геройскою могилой Слова и залпы отзвучали, А дальше — недосуг и лень Скорбить… Но с вящей, вещей силой Поэт, исполненный печали, Восславит доблестную тень! Пал Эдвард {*} мой, храбрейший воин! О Бернс! Не гневайся, не сетуй На то, что в песне о тебе Мой друг помянут! Он достоин Хвалы. В строфе, любовно спетой, Он жив наперекор судьбе! Великий Бернс! Равно ты дорог И селянину, и солдату, И мудрецу, и простаку — Лишь негодяю вечный ворог… Прими бессмертие, как плату За каждую свою строку! Ты жив, пока щебечет птица, Пока ручьи журчат по чащам, Пока гроза гремит в горах… И кто посмеет не склониться Перед надгробием, хранящим Бессмертного поэта прах?