На следующий день мне звонит Мэтт. Тон у него сдержанный и осторожный.

– Алекс, ты на этих выходных занят? – спрашивает он еще прежде, чем я успеваю извиниться за свое вторжение с воплями.

– Да вроде нет. Мэтт, послушай, я…

– Просто дело в том, что нам с Клер нужно время во всем разобраться. Мы подумали, неплохо было бы уехать куда-нибудь. Близняшек мы можем взять с собой, но, может, ты согласился бы на это время перебраться к нам и присмотреть за остальными двумя? С утра субботы до середины воскресенья. Если, конечно, у тебя нет никаких других дел.

Лихорадочно соображаю. Я, конечно, перед ними в долгу, и мне уже приходилось сидеть с Табитой и Арчи, хотя главным образом после того, как они были вечером уложены в кровати, ну или всего часок-другой. Но никогда целый день, не говоря уж о выходных.

Мэтт, похоже, угадывает мои мысли.

– Послушай, я понимаю, что сидеть с детьми – не самое любимое твое занятие. Но мы полностью тебе доверяем, и дети тебя любят. И потом, мы в безвыходном положении.

Выясняется, что они уже обращались ко всем, кого знают: к Джоди (уезжает на художественный фестиваль в Эксетере), к родителям, к соседям, шапочным знакомым, даже к парню, который пришел к ним рекламировать кабельное телевидение. Впрочем, думаю, насчет последнего Мэтт все-таки пошутил. Но все оказались заняты. Так что у них просто нет другого выхода.

– Все стандартные родительские правила – в топку, – продолжает Мэтт. – Годится все, что облегчит тебе жизнь. Дети могут смотреть телевизор, играть в компьютерные игры и питаться чипсами все два дня, ничего страшного. С последствиями будем разбираться, когда вернемся.

– Ну, в субботу я забираю Сэма…

– Бери его с собой, – обрывает меня Мэтт. – Кого хочешь, того и бери. Я сделаю запасы пива – можешь пить его сам или отдать детям.

Еще пару месяцев назад я немедленно придумал бы какую-нибудь отмазку. Меня привела бы в ужас перспектива присматривать за одним только Сэмом, а уж за тремя детьми сразу! Да целые выходные! Дурдом. Я забился бы в гараж и лежал там в позе эмбриона, предоставив детям устраивать в доме анархию в стиле «Повелителя мух». А с другой стороны, Табита достаточно сознательный ребенок, чтобы о себе позаботиться, а Арчи создает куда меньше проблем, чем создавал Сэм в его возрасте. Кроме того, в голове у меня, точно Бен Кеноби в женском обличье, маячит призрак Дженнифер, напоминая: «Будь спонтанным, доверься своим чувствам, скажи жизни „да“». Вся затея не кажется мне таким уж безумием. Наверное, ради друга я мог бы на это пойти.

– Хорошо, – говорю я. – Можете на меня рассчитывать.

Когда я звоню Джоди, чтобы спросить, не против ли она, чтобы я прихватил Сэма, и описываю отчаянный тон Мэтта, она, похоже, удивлена.

– Это очень странно, потому что я вчера встретила Клер. По ее словам, они уже со всем разобрались. Она полностью контролирует их общий банковский счет, он отдал ей все свои кредитки. Мне показалось, она всем этим вполне довольна. Они наконец-то сели и все обсудили. Почти как взрослые.

– О, – говорю я, сочтя за лучшее пока что пропустить мимо ушей финальную шпильку Джоди. – Может, у них случился рецидив?

И вот в субботу утром я заезжаю за Сэмом и терпеливо жду, пока он раз за разом пытается затянуть липучки на кроссовках, точно по ритуалу. В конце концов мне все-таки удается усадить его в машину, и мы трогаемся. По пути он осыпает меня нескончаемыми вопросами о том, почему мы будем жить у Мэтта с Клер, где мы будем спать и чем конкретно будем заниматься в последующие тридцать два часа.

– Я не знаю, нам придется проявить гибкость.

– Что значит «проявить гибкость»? – интересуется Сэм.

Да уж, нашел кому задать этот вопрос.

– Это значит, что мы не строим никаких планов, а смотрим по обстоятельствам.

– Мне такое не нравится.

– Я знаю, но иногда нельзя узнать заранее, что произойдет, поэтому приходится соображать по ходу дела.

Сэм на мгновение задумывается.

– Когда я вырасту, я обязательно буду очень хорошо планировать все заранее, – сообщает он мне наконец.

– Ну, иногда жизнь подбрасывает тебе разные неожиданности.

– А я буду от них уворачиваться.

Когда мы подъезжаем к дому, Мэтт уже на улице: занырнув в недра своего серебристого «универсала», пытается усадить близняшек в их автокресла. При виде меня лихорадочно машет руками, очевидно изумленный и обрадованный тем, что я все-таки явился.

– Привет, – говорю я, вылезая из машины, которая рядом с его «ауди» выглядит особенно убогой. – Прости, я немного припозднился.

– Привет! Спасибо тебе огромное! Как ваши дела? Дети наверху, смотрят «Время приключений». Завтраком мы их покормили. У нас хорошая новость: мама Клер согласилась приглядеть за двойняшками, так что на ближайшие тридцать часов мы официально бездетны! Но, боюсь, нам уже пора выезжать. До Котсволдса еще пилить черт знает сколько. Мы сняли номер в гостинице в Берфорде, где я сделал предложение. Клер, поторопись!

Клер выскакивает из дома с чемоданчиком и закидывает его в багажник. Я собираюсь с духом.

– Привет, Алекс, спасибо тебе большое!

– Привет, Клер. Слушай, я хотел извиниться за тот раз. Мне не стоило приезжать.

Она понимающе смотрит на меня, потом кладет ладонь мне на локоть:

– Я оставила тебе на столе записку. Спасибо тебе.

С этими словами она ныряет в машину.

Мы с Сэмом потерянно стоим перед домом, глядя, как Мэтт с лязгом закрывает багажник, потом прыгает в машину и захлопывает за собой дверь. Взревев мотором, «ауди» сдает назад, стремительно выруливает на дорогу и, в буквальном смысле взвизгнув шинами, уносится прочь. Я вспоминаю то, что сказала мне Джоди по телефону, и внезапно понимаю: они ни разу не проводили выходные вдвоем с тех самых пор, как родились двойняшки. Все это было подстроено.

– Я все понял, – бурчу я себе под нос. – Примирительный секс.

– А что такое примирительный секс? – слышится рядом знакомый голосок.

Каким-то образом Табита выбралась из дома и стоит рядом с нами у крыльца, провожая взглядом машину родителей.

– Э-э… неважно. Чем вы там с братом занимаетесь?

Тут из дома выбегает Арчи и принимается носиться вокруг нас.

– Мы смотрим мультики! – кричит он восторженно. – А потом можно будет поиграть в «Майнкрафт»!

Я смотрю на Сэма, и он берет меня за руку.

– Они страшные и шумные, – говорит он.

– Они просто радуются, вот и все. Хочешь посмотреть мультики вместе с ними? Я приду через минутку.

– Ладно.

Мы заходим в дом, и Сэм с опаской поднимается следом за Мэттовыми двойняшками на второй этаж по лестнице, которая, как обычно, завалена игрушечными машинками, скейтами и детальками от «Лего». Впрочем, Мэтт явно делал попытки прибраться, поскольку под этим пестрым хламом можно даже разглядеть ступеньки.

В гостиной для меня заботливо приготовлена кипа газет, бутылка вина и записка от Клер. Вот что в ней написано:

Можешь делать все, что хочешь. В морозилке куча еды, дети без проблем могут несколько дней подряд питаться одними наггетсами. На вечернее купание можешь забить. Укладываем мы их обычно около семи. Будут проблемы – звони. Да, кстати – я тебя прощаю.

И ничего больше. Это явно мое наказание. Ну что ж, единственная моя задача теперь – выжить.

Как ответственный взрослый, я даю им посмотреть мультики два часа, потом готовлю на всех сэндвичи и чипсы и зову детей вниз. Мы едим за кофейным столиком в гостиной. Табита настояла на том, чтобы сесть рядом с Сэмом, и теперь болтает с ним, засыпая его вопросами и не обращая внимания, когда он хмыкает или мотает головой в ответ. Впрочем, он улыбается, и я вижу, что ее внимание ему приятно. Арчи что-то негромко бормочет себе под нос. Свои сэндвичи он разбирает напополам и ест так, что умудряется вымазаться по самые уши.

– Алекс, а ты правда больше не живешь с Джоди? – осведомляется Табита светским тоном, как будто просто интересуется моим любимым цветом.

Наверное, услышала случайно разговоры Мэтта с Клер. Я кошусь на Сэма, пытаясь понять, слушает он или нет.

– Да, правда, – отвечаю осторожно.

– Мама говорит, на вас много всего сразу навалилось.

Теперь Сэм смотрит на нас, но выражение лица у него бесстрастное. Он ни разу не задавал подобных вопросов, и я до сих пор не вполне понимаю, в какой степени он вообще осознает происходящее. И тем не менее тут нужно действовать осторожно. Все время слышишь о детях, которые винят себя в том, что их родители разошлись. Неужели и ему в голову тоже приходила такая мысль?

– У нас были серьезные проблемы, с которыми нужно было справляться, – произношу я наконец. – А потом мы стали ссориться. Поэтому решили, что лучше будет пожить какое-то время отдельно.

И снова я кошусь на Сэма, но он уже всецело занят своей миской с чипсами, с опаской изучая незнакомую посудину. Я жду, не задаст ли он тоже какой-нибудь вопрос, но он молчит, сидя с непроницаемым лицом.

– А мама кричала на папу, потому что он напукал, – сообщает Арчи.

Ребятишки покатываются со смеху, и я радуюсь, что они съехали с этой опасной темы. Несколько минут спустя от Клер приходит эсэмэска номер один с вопросом, все ли у нас в порядке, и сообщением о том, что в гостинице очень мило. В ответной эсэмэске я интересуюсь, надо ли тушить сарай в саду или пусть себе горит дальше.

После обеда настает время играть в «Майнкрафт» на новенькой «Иксбокс-1» Мэтта. Прежде чем допустить эту троицу до джойстиков, я придирчиво изучаю все три пары рук на предмет чистоты; липкие следы от сэндвичей на аппаратуре точно расстроят Мэтта, который оставил рядом с телевизором упаковку влажных салфеток именно на такой случай. Табита явно знакома с игрой и уверенно выбирает из меню нужные пункты, тогда как Арчи жмет на все кнопки подряд. Мы открываем новую карту в режиме выживания, и дисплей разделяется на четыре части, так что у каждого из нас появляется свой собственный обзор. На протяжении последующего часа мы беспорядочно строим и обследуем окрестности. Совместными усилиями нам удается возвести странное поселение: строения плавно перетекают одно в другое, во все стороны от них расползаются многочисленные причудливой формы выросты-щупальца из булыжников, досок и земли. Пейзаж напоминает сцену из «Безумного Макса». Табита с Сэмом добавляют плавательный бассейн с трамплином, а я пытаюсь соорудить некое подобие американских горок из рельсов для вагонеток, но Арчи разносит плод моих трудов киркой. В процессе мы шумно веселимся, и когда я объявляю, что пора выключать приставку, приходится утихомиривать недовольных предложением построить дом из «Майнкрафта» в столовой. Я притаскиваю раскладную сушилку для белья и ворох простыней и одеял, и Сэм с Табитой принимаются в четыре руки сооружать из них крышу над столом, бельевыми прищепками прикрепляя их, чтобы не сползали. Я решаю подойти к делу основательно и принимаюсь шарить по шкафам в гараже в поисках фонарей, потом превращаю картонную коробку в импровизированный верстак. Покончив с этим делом, отправляюсь вместе с Табитой на поиски ее игрушечной кухни, чтобы приспособить ее под плавильню.

– Нужно оставить проход, чтобы можно было войти внутрь! – кричит Табита.

– Нет, нужно сделать дверь, а то на нас нападут зомби со скелетами, – возражает Сэм.

Он без посторонней помощи поддерживает разговор, обсуждая планы и отвечая на вопросы. Сушилка превращается в башню, и Сэм ставит внутрь табуретку, чтобы оглядеть окрестности с высоты.

– Вижу вокруг много овец, можно будет сделать постели, – докладывает он.

– Хочу убить Дракона Края, – заявляет Табита.

– Нам понадобится об… обсидиан, чтобы построить портал. Я знаю, как его делают.

– Ты здорово разбираешься в «Майнкрафте», Сэм.

Я ставлю в микроволновку еду, а потом предлагаю Табите выбрать книжку, которую и читаю всем троим, забравшись под стол в нашем майнкрафтовском убежище. Сэм придвигается ко мне поближе и кладет голову мне на колени. Непринужденность, с которой он проделывает это, становится для меня такой неожиданностью, что я прерываюсь и улыбаюсь ему. Мне вспоминается, как я читал ему в раннем детстве книжку за книжкой, держа его на руках. Он любил рифмы и повторял за мной фразы, мы пытались заучивать их наизусть, но на выходе у него неизменно получалась какая-то абракадабра. В конце концов ему надоедало сидеть и слушать и он начинал выкручиваться из моих рук. Для моей психики это было слишком. Впрочем, от книжек мы избавляться не стали. Иногда я поднимался к нему в комнату и читал ему вслух, когда он уже спал.

Когда микроволновка возвещает, что еда готова, мы, не вылезая из нашего шалаша, руками едим наггетсы и рыбные палочки, вымазанные кетчупом. Табите удается уломать Сэма попробовать наггетсы, но он принимается давиться и в конце концов выдает все съеденное обратно в мои вовремя подставленные ковшиком руки, к дикому восторгу Арчи. Вместо того чтобы распсиховаться, Сэм начинает смеяться заодно с двумя остальными, а я просто вылезаю из-под стола с полными руками полупереваренной жеванины и выбрасываю ее в помойное ведро. Обсуждаем, кто кем хочет стать, когда вырастет.

– Я хочу стать актрисой или программистом, – говорит Табита.

– А я хочу стать Бэтменом! – кричит Арчи.

– Архитектором! – вносит свой вклад Сэм.

– А ты кем работаешь? – спрашивает меня Табита, в очередной раз явив сверхъестественную способность проникать в самую суть вещей.

– В данный момент – никем. Но подумываю открыть кафе. Как тебе такая идея?

Сказав об этом вслух как о чем-то, что происходит в самом деле, я вдруг, к изумлению моему, чувствую, как меня накрывает ощущение счастья.

– А нам можно будет прийти к тебе и съесть все твое печенье? – спрашивает Табита.

– Ну конечно. Сэм, а ты что думаешь? – спрашиваю я.

– Да! – кричит он. – Ты будешь говорить: «Здравствуйте, сэр, что вы хотите выпить, садитесь, пожалуйста!»

Он произносит это дурашливым «взрослым» голосом, что вызывает у остальных бурный приступ веселья.

– Значит, ты считаешь, что это хорошая идея? – спрашиваю я, пытаясь добиться от Сэма хотя бы чего-то вразумительного.

Он с энтузиазмом кивает.

– Я мог бы приходить к тебе после школы повидаться, – отвечает он, но слишком наслаждается вниманием своей крохотной аудитории, чтобы сохранять серьезность, и поэтому возвращается к своему дурашливому голосу, который – я только сейчас это осознаю – представляет собой пародию на меня. – «Привет, Сэм, хочешь печенья? Садись, пожалуйста. Кто следующий? Так, все заткнитесь. Кто хочет вспененного молока?»

Зрители давятся смехом. Судя по всему, день будет длинный.

Много времени спустя я веду их на второй этаж в комнату Табиты, где на полу уже приготовлены постели для Сэма и Арчи. Мы вместе придумываем историю, нескончаемое повествование с участием ведьм, супергероев и лондонского Тауэра и поисками магических алмазов. От Клер приходит эсэмэска номер два. Отвечаю, что дела у нас отлично и мы в данный момент как раз смотрим на сон грядущий «Техасскую резню бензопилой». Сижу с ребятишками до тех пор, пока все уже почти засыпают.

Тогда я подхожу поцеловать Сэма на ночь, и он вскидывает на меня сонные глаза.

– Ты в самом деле купишь кафе?

– Может быть. Посмотрим. Не знаю, получится ли у меня.

– Думаю, получится. У тебя получится.

– Только не вздумай опять говорить тем голосом, ладно?

В шесть утра все трое уже бодры и веселы и носятся по дому в маскарадных костюмах. Меня будит Сэм, ворвавшись в гостевую спальню в маске Железного Человека и вампирском плаще. Смотрю на часы. Нужно продержаться еще как минимум восемь часов. В голове мелькает мысль о Джоди и о том, что с нами происходит. Интересно, где она сейчас – и с кем – и что будет на следующей стадии. Потом мои мысли перекидываются на Изобел и все, что с ней связано. Но Сэм хватает меня за руку и тянет к двери. Мы спускаемся вниз и при участии Табиты с Арчи превращаем кухню в апокалиптическую пустыню, усеянную сухими завтраками, заляпанную липкими отпечатками рук и залитую молоком.

– Так, – вопреки голосу разума говорю я. – Ну что, идем в парк?

На одевание уходит час, после чего я усаживаю эту развеселую компанию в машину и мы едем по тихим улицам: Сэм рядом со мной, Табита с Арчи на заднем сиденье в детских креслах, которые оставил мне на всякий случай предусмотрительный Мэтт. Я паркуюсь, и в мгновение ока все трое уже несутся через ворота к качелям. По привычке оглядываю окрестности на предмет собак и компаний ребят постарше. Но Сэм не жмется ко мне, он убежал вперед вместе с двойней Мэтта.

– Лазалка будет наш замок! – кричит он.

– Чур, я королева, – требует Табита.

А я могу сидеть и смотреть, как самый обычный родитель. Сэм не ищет меня взглядом и вообще, кажется, не замечает моего присутствия, он не исполняет свой привычный ритуал – он в каком-то другом месте, которое, по-видимому, обычные дети воспринимают как данность.

Мэтт с Клер возвращаются в два часа дня. Ребятишки уже пообедали и теперь смотрят фильм наверху.

– Они с утра вообще спускались? – интересуется Мэтт.

– Господи, что тут у вас за погром? – спрашивает Клер из столовой.

– Теперь это карта из «Майнкрафта», – отвечаю я. – Это ты еще кухню не видела.

– Что ж, – подытоживает она, вернувшись. – Судя по всему, вы отлично провели время. Большое тебе спасибо, Алекс.

– Значит, я официально прощен?

– Только после того, как оплатишь уборку.

– На самом деле у меня к тебе есть один глупый вопрос.

– Давай уж.

– Помнишь кафе, в которое я вожу Сэма? Его теперешний хозяин решил не продлевать договор аренды. И мне пришла в голову сумасшедшая идея открыть кафе вместо него. Понимаю, что это безумие, но…

– Ну почему же безумие?

– Спасибо, конечно. Но я в этом деле вообще не разбираюсь.

– А-а, – говорит она. – Понимаю, к чему ты ведешь.

– Я просто подумал… я договорился с владельцем о встрече. Не хочешь сходить со мной? Посмотреть, что там и как?

– Конечно. Но только я уже сто лет этим не занималась.

– Знаю. Но было бы здорово, если бы ты в этом поучаствовала. Я имею в виду, было бы здорово, если бы ты согласилась мне помогать на постоянной основе.

Она молча смотрит на меня какое-то время, как будто прикидывая, насколько я серьезен: стоит ли тратить силы, или это меня просто раньше времени накрыло кризисом среднего возраста.

– Давай не будем забегать вперед, – произносит она наконец. – Для начала нужно взглянуть на это заведение.

Пока я веду машину обратно к дому Джоди, Сэм сидит тихо.

– Ну как, тебе понравились выходные? – спрашиваю я.

– Да! – восклицает он. – Ты был такой смешной, папа. Мне понравилось строить шалаш из «Майнкрафта»!

– Мне тоже понравилось.

– Папа?

– Что?

– Я опять хочу участвовать в соревнованиях.

– Правда хочешь?

– Правда.

– Точно?

– Точно.

И у меня мелькает мысль, что на самом деле эти выходные не были ни сложными, ни напряжными. От меня потребовалось лишь слегка расслабиться и перестать пытаться удержать все под контролем. Возможно, быть хорошим родителем – значит импровизировать и быть непредсказуемым – значит быть по-настоящему вместе со своим ребенком.

Впрочем, иной раз это значит быть способным поймать рвоту в ладони.