Первый день триместра, первый день в новой школе – в школе, которую выбрал Сэм с нашей помощью. Когда-то давно я пришел бы в ужас при одной мысли об этом и пытался бы отвертеться любой ценой. Сейчас же я паркуюсь перед домом в семь утра и со всех ног бегу к двери. Я хочу в этом участвовать.

Рождество прошло спокойно, но веселее, чем я мог рассчитывать всего-то несколько недель назад. Накануне я остался на ночевку; мы с Джоди засиделись допоздна, заворачивая в подарочную бумагу десятки справочников по «Майнкрафту», игрушек и наборов «Лего» для Сэма, потом мы провели канун Рождества вместе, как одна семья. Спустя еще несколько дней я снова остался на ночевку, и каким-то образом она растянулась на все выходные. Сплю я по-прежнему в гостевой комнате, мы никуда не торопимся. Мы перестраховываемся. Мы – как семья – учимся справляться со всем вместе и прислушиваться друг к другу.

Едва я нажимаю кнопку звонка, как мне практически немедленно открывает Сэм. Его новая форма уже растрепана.

– Мы потеряли мои новые ботинки! – кричит он.

– Могу помочь.

Вхожу в дом ровно в тот момент, когда мимо проносится Джоди с кофейной чашкой в руке. Ее содержимое расплескивается по деревянным ступеням. Радио орет на полную громкость, повсюду разбросаны игрушки, пижамы и полотенца.

– Привет, он еще не завтракал, – бросает она на ходу. – Мы не можем найти его ботинки!

– Можно, я покажу тебе мои рисунки? – спрашивает Сэм. – Я нарисовал, как Крипер сражается с Человеком-пауком!

– С радостью на них взгляну. Но сначала давай все-таки найдем твои ботинки. Давай-ка, быстро! Это квест!

Мы проносимся через гостиную, расшвыривая в разные стороны подушки, пледы и игрушки. Я изображаю Халка и приподнимаю диван, чтобы Сэм мог заглянуть под него; он хохочет, когда я опускаю эту тяжелую махину прямо себе на ногу. В кухне мы заползаем под стол, бросаясь друг в друга завалявшимися на полу кукурузными хлопьями и колечками, пока не застреваем между ножками стула. Сэм уже не тот малыш, что был когда-то. Он растет.

Когда мы наконец выбираемся из-под стола, над нами стоит Джоди с выражением шутливого недовольства на лице. В руках она держит злополучные ботинки.

– Они были в корзине с грязным бельем, – говорит она просто и протягивает их Сэму. Вместе с книжками и фигурками супергероев.

– Аааа, – тянет Сэм понимающе.

– В корзине с грязным бельем? – спрашиваю я.

– Я играл. Это был мой сундук с сокровищами.

Джоди занята подготовкой к новой выставке, самой крупной за всю историю их галереи. Один художник проецирует кадры из видеоигр на стены, создавая цифровые полотна с полным эффектом присутствия. Она поняла привлекательность этой идеи сразу же, как только их увидела, – из-за Сэма, из-за того, как он открыл и построил вокруг себя целый мир. Пока она собирает все вещи к школе, я привожу в порядок форму Сэма: заправляю рубашку в брюки, помогаю ему надеть джемпер. Его волосы электризуются и встают дыбом, к его немалому удовольствию.

– Ты идешь в новую школу, – говорю я.

– Знаю.

– И как ты себя чувствуешь?

– Мне чуть-чуть страшно. Самый страшный аэропорт – Гибралтар, потому что взлетно-посадочная полоса у него очень короткая и самолет может упасть в море.

– Да уж. Тут кто угодно испугается.

В конце концов все-таки покидая дом, мы выходим как одна семья, самая обыкновенная семья. Болтаем и суетимся, а не кричим друг на друга и не сходим с ума от нервов.

И вот мы уже стоим перед входом школу. Утренний холод пробирает до костей. Притихший Сэм смотрит, как мимо него в школу стекаются другие ребятишки. Мы оказываемся в незнакомой толпе родителей, и хотя при приближении к воротам под ложечкой у меня возникает знакомый холодок, мы идем дальше.

И вот мы на месте, надеемся, что приняли верное решение. Надеемся стать здесь своими. Нам это необходимо. Такое чувство, что мы сейчас делаем первый шаг к чему-то лучшему.

– У тебя все в порядке? – спрашиваю я Сэма, взъерошивая ему волосы.

– Думаю, да.

Делая первые шаги на поприще родительства, ты полон больших амбиций относительно своего ребенка, ты хочешь для него успеха, популярности, блеска. Но иногда жизнь вносит свои коррективы, и все это облетает, как шелуха, обнажая под собой нечто куда более существенное. Счастье. Это то, чего мы хотим для Сэма. Были времена, когда оно казалось чем-то совершенно недостижимым, точно далекая звезда. И кто бы мог подумать, что понадобится компьютерная игра, чтобы показать нам, как оно близко и как достижимо. Сэм сказал нам, в какой школе ему будет хорошо, и мы доверились ему.

Наш мальчик ежится, обводя взглядом школьный двор, на котором, сбившись в ватаги, играют ребятишки, а их родители обеспокоенно поглядывают на них или переговариваются между собой. Я не очень знаю, что именно он высматривает, но, кажется, он собирается с духом, чтобы преодолеть эти последние шаги до школьного порога. На пару секунд мне даже кажется, что придется слегка его подтолкнуть. Мы отдали ему это решение, этот выбор пути на развилке. Быть может, теперь стоит помочь ему в последний раз?

Но тут он замечает ее – она бежит ему навстречу сквозь толпу, размахивая новеньким школьным ранцем.

Оливию.

– Сэм! – кричит она и без малейшего стеснения обнимает его у всех на глазах. – Ты будешь ходить в мою школу?

– Да, – отвечает он гордо и смущенно с застенчивой улыбкой на лице.

Да. «Сент-Питерс», та самая школа, куда мы с Джоди ездили много месяцев назад, почти не разговаривая между собой. Тогда еще мисс Дентон сказала нам, что Сэму здесь будет хорошо, и, даже погрязнув в пучине собственных горестей, мы тогда понимали, что это не пустые слова. Возможно, нам удалось донести это до Сэма лучше, чем мы считали. Возможно, он сам пришел к этому решению. Возможно, это Оливия, его подруга и союзница, помогла ему. Потом из-за ее спины выскакивают Гарри и его друзья, ребята принимаются приветственно похлопывать Сэма по плечам. И, не успеваем мы и глазом моргнуть, как они уже тянут его за ворота школы, а он идет за ними. Я чувствую, как напрягается рядом со мной Джоди.

– Ох, – негромко вздыхает она.

Обнимаю ее за плечи – этот жест снова дается мне совершенно естественно.

– Все в порядке. Это хорошо, это хороший знак.

Но тут Сэм неожиданно вырывается и бежит мимо ручейка ребятишек с огромными, не по росту, ранцами и в зимних пальто обратно к нам, прямо в наши объятия.

– Пока, мама, пока, папа. Вы заберете меня после школы?

– Да, конечно, – заверяет его Джоди.

– И папа тоже?

– Обязательно, – говорю я.

Тогда он медленно идет к дверям, и приятели ведут его внутрь.

– Может, кофе? – предлагаю я.

– Давай, – соглашается Джоди. – Думаю, у меня есть немного времени. Куда мы пойдем?

И всю дорогу до машины я раздумываю над тем, как ответить на этот вопрос.

Когда чуть позже, возвращаясь в квартиру, я открываю дверь, на меня волной накатывает мертвенная тишина. Без Дэна суперсовременный дизайн кажется холодным и аскетичным. Вдруг вспоминается тот день много месяцев назад, когда я появился у него на пороге с одной только спортивной сумкой в руках, растерянный и не знающий, куда еще мне идти. Я был в состоянии шока. Для меня настал конец света. Но оказалось, что это далеко не конец. Иду в гостевую спальню, по которой до сих пор разбросаны мои вещи и где в углу все еще пылится этот ужасный надувной матрас, напоминание о самых первых неделях моей жизни здесь, о том, как я лежал и смотрел в потолок, пытаясь начертить созвездие моих страхов и горестей. Тогда я не мог этого видеть, зато теперь мне это очевидно: я был полностью поглощен своим горем и печалью. Мне везде мерещились страхи, и я шарахался прочь от всего – включая Джоди и Сэма. Будущее было скрыто от меня во мраке.

Если бы не мой сын, я никогда не пришел бы в себя, а если бы я тогда не развалился на части, этого бы не случилось. Странная все-таки штука жизнь. Я всегда считал, что Сэм отгорожен от мира надежным барьером, за который невозможно пробиться. Я не видел способа выстроить понимание, найти точку контакта. Не понимал, что нам придется выстраивать его вместе по кирпичику и что именно Сэм покажет мне, как это делается.

По узкому коридору иду в гостиную с гигантским телевизором, под которым, отключенная от сети, стоит игровая приставка. А на кофейном столике, мутном и захватанном, лежит справочник по «Майнкрафту», который я купил, спохватившись. Виновато признаюсь себе, что книги по аутизму, выбранные в тот день, я, конечно, пролистал, но толком прочесть так и не удосужился. Впрочем, в конечном итоге они все равно не понадобились.

По пути на улицу заглядываю в почтовый ящик. Там пара счетов, местная газета и что-то еще. Это письмо, адресованное мне и надписанное почерком, который я, кажется, откуда-то знаю, но давно не видел. И лишь распечатав конверт, я вспоминаю: это же почерк Дэна.

Дорогой Алекс!

Твой друг Дэн

Поздравления с Новым годом из Рио! Надеюсь, ты хорошо провел Рождество и у вас с Джоди уже все на мази. Если нет, Алекс, ты что, прикажешь мне возвращаться обратно и брать дело в свои руки?

Как бы там ни было, перед отъездом я продал мою машину (прости, я знаю, что она тебе нравилась), а потом мне еще пришло сразу много разных выплат. Квартира уйдет за вдвое большую сумму, чем я за нее заплатил. Так что я тут приложил кое-что для тебя. Это не просто подарок, это инвестиция. Пожалуйста, внимательно прочитай инструкции на обороте – а потом исполни их в точности. Это то, чего хотел бы Джордж. Не трусь.

Заглядываю в конверт и выуживаю оттуда полоску бумаги. До меня не сразу доходит, что это чек. Я думал, их уже никто не использует, и уж точно не Дэн. Это первое, что меня поражает. Второе – это то, что чек выписан на мое имя и сумма на нем указана 20 000 фунтов. У меня перехватывает дыхание, голова идет кругом. Дэн, псих ты ненормальный. Переворачиваю полоску.

И на обратной ее стороне крупными буквами написаны слова, которые я почему-то ожидал там увидеть. Я мгновенно понимаю, почему они там и что я должен делать – ради меня самого, ради Джоди, ради Сэма, ради будущего. Всего два простых слова:

ТАК, ПОЕХАЛИ.