Главное, не оглядываться. Не слушать удивленные оклики, не расстраиваться: «Зачем повернула в двух шагах от цели?».

В глубине души я сама не понимала почему так поступила. Камачо выходец из легендарной семьи, все его знают, в первый день именно ему поручили сверять списки. Не отчислят такого, для профилактики штрафных очков влепят и вперед, исправляйся.

А вот за меня заступиться некому, ошиблась — отправляйся домой, неудачница.

Но я продолжаю бежать на выручку.

Камачо — эгоистичный самовлюбленный нобиль. Но он никому не рассказал о моей инициации, помог найти странную девочку, не канючил и не унижался, когда попал в беду.

И… мои губы помнили его поцелуи. В некотором смысле, чуть-чуть, на стрекозиное крылышко, он не совсем для меня чужой.

Я свернула с дороги в подлесок, вытерла запачкавшиеся ботинки о траву. Скорее всего оставшиеся команды бегут другим маршрутом, недаром к финишной поляне стекаются несколько троп. Но рисковать внезапными встречами не хочу.

У меня был всего один шанс, необычная идея, о которой никому нельзя рассказывать.

Каждый раз, когда мы… оказывались совсем рядом, назовем это так, и мой пси-контур активировался, я чувствовала Райдена. Беспокоящее меня четкое ощущение его присутствия, даже когда я закрывала глаза.

Предполагаю, что это — последствие нестандартной инициации, но сейчас причины и не важны. Главное, я могу использовать этот эффект для определения направления.

Раз-два-три-четыре-пять. Райден, я иду искать. Бормотала я исключительно беззвучно, в мыслях, опасаясь всеслышащего клеща.

Выбрав сухой пятачок под старым раскидистым деревом, я села, скрестив ноги, и представила как включаю контур. Если другие это делали за секунды, чтобы потом влить пси-энергию в боевые руны, то почему и я не могу.

Сначала голени. Сила, давай. Энергияяааа… Ответ пришел почти сразу, послушно и легко. Я даже оглянулась воровато, не видел ли кто как я пыжилась, напрягаясь и раздувая щеки.

Почему-то цветочков я не боялась, насколько помню по рассказам Эстер, собирались они вокруг жертвы осторожно. Это потом волокли быстро, улепетывая со всех ног-корешков-веточек, будто подозревая, что ценности у них начнут отнимать.

Вот дожила, тварей хаоса не боюсь, а с людьми встречаться не хочу.

Я вдохнула и потянула энергию дальше, с ног на бедра. Каждый включенный кусочек со щелчком, слышимым только в моем разуме, вставал на свое место в общей цепи. Начинал петь, разливаясь теплом и щекочущими искорками.

Тело. Есть. Руки.

Хм.

Руки!

Но они включались до локтей. И все. Мой, по сути, полный контур не желал становиться полным. Будто не было какой-то части.

И… я развернулась. Эта часть ощущалась вооон там. Где? Где находится часть моего контура?

Осознание было сродни удару по голове. Каким образом часть моей бесценной ментальной силы оказалась вне тела? Неужели в закутке кладовой, теряясь в огне неожиданного поцелуя, я отдала магию… и до сих пор этого не почувствовала?

Судорожно пытаясь вспомнить хоть один случай включения контура без Камачо рядом, я не находила ничего. Даже в противостоянии с яичницей дело закончилось только намерением и сжатыми кулаками.

Чтоб его…

Куда только делась моя усталость. Сжав в линию рот, чтобы не разразиться проклятиями, и не вызвать к себе внимание Сантаны, я подскочила и бросилась в сторону моей украденной энергии.

Добегу — лично в хаббасы закопаю. Нет. Выкопаю, свою энергию заберу, пси-контур восстановлю и закопаю.

Ветки били меня по лицу, в наступающей темноте все сложнее было различить окружающие детали, зато я точно знала куда бежать. Иногда говорят «ветер свистел в ушах», так вот, что-то шумело точно.

Все ближе ощущение тянущего зова, я влетела в кустарник сумасшедшим медведем, выламывая мешающую зелень. И оказалась на крошечном пятачке травянистой поляны. Причем хаббасов видно не было.

Хотела развернуться, чтобы уйти, но остро хотелось остаться, именно здесь, на ровной как тарелка поляне, где невозможно ничего спрятать. Я попробовала запустить контур, и облегчение обрушилось на меня, чуть не подкашивая ослабевшие от переживаний ноги. Даа. Полный контур! Искомое тут.

Я не ела целый день, очень мало пила и почти не отдыхала. Как еще должен завершиться мой день, конечно, вот так, ползанием на коленях в траве.

Ладно, держитесь пакостные плотоядные цветочки, я тоже не нежная фиалка, меня не смутит задача «найди зелено-фиолетовое в траве ночью».

Раз-два-три-четуре-пять… Уже через пару минут я обнаружила лицо расслабленно лежащего Райдена, вровень с землей, в окружении схлопнувшихся лепестков уснувших после плодотворной охоты хаббасов. Так. Надо тихо-тихо, только бы не разбудить эту тварь.

Осторожно запустив ладони по обе стороны лица, я ухватилась за уши, нащупала и сняла клеща. Затем стащила такого же с себя и аккуратно спрятала хаоситов в рюкзак.

В неровном лунном свете Камачо показался мне тоже уснувшим. Я рискую своим будущим, бегаю, волнуюсь, до завершения теста осталось чуть больше часа, а он просто спит в обнимку с хаббасами и видит сны.

Обхватив его уши и, скрутив их изо всех сил, я прошептала, склонившись к самому лицу:

— Неужели ты сдался, Камачо? Какое разочарование.