— Проще побить Уго, — очень дельно, с моей точки зрения, заметила Аделаида.

На секунду моему осторожному разуму этот вариант даже показался привлекательным, но…

— Нельзя, — одновременно сказали мы с Эстер.

— Согласен, нельзя, — поддержал Мартин, — одно дело — личное согласие на тумаки, хотя тоже странно, а совсем другое — запрещенное Кодексом физическое насилие, то есть драка или избиение. Уго же молчать не будет, и нас отчислят.

На меня посмотрели с жалостью. Смех смехом, а как бы всерьез не начали рассматривать вариант с тумаками.

— Нет-нет, — торопливо заявила я. — У меня есть план, дайте просто время подумать, взвесить спокойно. Сейчас проверим расписание встреч с Сантаной, и я пойду в библиотеку, хочу кое-что внимательно изучить, включая правила дуэлей.

— Жаль, что старшекурсники еще не заехали, можно было бы у них порасспрашивать, как и где поединки проходят, есть ли секретики, — вздохнула практичная Моника.

На что второй Вега напомнил о нескольких студентах, приехавших раньше, присутствующих на тестах и помогающих риторам.

— Я их часто в нашем корпусе вижу, по-моему, живут этажом выше. Эй, вы чего на меня так странно смотрите?

В итоге мы отправились в Крест, изучили расписание личных бесед на сегодня и разбежались по делам. Я планировала отправиться в библиотеку, а девчонки подхватили под локти недоумевающего Мартина и потащили его в мужской корпус, с тем, чтобы он показал комнаты старшекурсников. Не уверена, доставал ли Вега ногами землю, с таким энтузиазмом его несли.

Мне тоже задерживаться у доски не захотелось, прибывающие в центральных холл однокурсники косились и тихо перешептывались за спиной. Поток у нас небольшой, похоже, весть о дуэли принялась разноситься лесным пожаром.

«Да-да», — так и тянуло сказать в излучающие любопытство лица. — «Я буду дуэлиться с парнем намного здоровее себя. Что тут странного? Я драчливая и не терплю оскорблений. Бу!».

И уже уходя, я осознала, что на меня смотрели не как на редкую девушку в мужском коллективе, а, наконец-то, видели полноценного гасовца, просто попавшего в необычную историю. На самом выходе дорогу преградил Олаф и попытался обнять за талию. Традиционно увернувшись, я только усилила охотничий блеск в его глазах:

— Тут странные слухи ходят, рыжуля. Говорят, Уго разводил сплетни о тебе с Сантаной? Почему не со мной? Разве я недостоин качественного поклепа?

— Видимо, пока достойна только я, — не выдержав, я начала улыбаться.

Короткий ежик светлых волос воинственно топорщился над загорелым, широким лицом. Голубые глаза дружелюбно сияли. Он был похож на плакатного Стража, которого я только так и представляла. Поможет и защитит.

— Хочешь, я с ним серьезно поговорю?

Я отрицательно закачала головой.

— Зачем? Разозлится еще больше и, в результате, поведет себя непредсказуемо. Лучше буду следовать Кодексу. Извини, мне пора, нужно много успеть за сегодня.

— Если потребуется спарринг-партнер для тренировок, зови, принцесса.

Неприятно было дальше стоять под шквалом взглядов, тем более Олаф слишком недвусмысленно пытался ко мне приблизиться, то хмурясь, когда упоминал Уго, то лукаво заглядывал в глаза, откровенно флиртуя.

Я поймала расстроенный взгляд остановившейся у расписания Ледки, но говорить с ней сейчас совершенно не хотелось, поэтому отвернулась и попрощалась с Олафом. Все потом.

Как ни хотелось уйти быстрее, пришлось гордо проплыть развилку от центрального корпуса. И лишь при виде библиотеки в пустынном сквере, очерченном ровными зелеными линиями кустовых бордюров, я припустила почти бегом.

Почувствуй себя, Маккой, в эпицентре студенческой жизни. Сколько бы лет ни прошло, а люди будут спорить за какие услуги тебе достался китель Стража. Придется остановить пару Прорывов, лично вытащить претора Кантану из желудка твари и, в идеале, вообще ни с кем не встречаться до глубоких седин и радикулита, вот тогда окружающие, возможно, начнут меня серьезно воспринимать. А всему виной ежегодные поступления легкодоступных девушек, так и не ставших Стражами.

Влетела, распахнув тяжелую резную дверь, тут же замигавшую сигнальной руной, считывающей данные моей татуировки. Прохладный огромный холл встретил пустотой, гулко отзывающейся эхом при каждом шаге. Когда приедут студенты, здесь везде забегают служащие, а пока на двух этажах лабиринта комнат поди найди одинокого дежурного библиотекаря. Надеюсь, он не отошел перекусить, без него я нужные книги не найду. На первом этаже у самого входа располагалась небольшая кафешка с зелеными кожаными диванчиками и низенькими столиками. Предполагалось, что в самой библиотеке шуметь нельзя, и для разговоров и перекусов студенты спускаются сюда.

В кафе я заглянула из чувства здоровой любознательности, вдруг, несмотря на заезд всего лишь тридцати шести персон первокурсников, здесь держат что-нибудь вкусное. И вуаля! Обнаружила стойку с булочками и молоком.

В холле застучали чьи-то ботинки, тише, чем у меня. Обернувшись, я ждала увидеть кого-то из девчонок, но обнаружила только мягко скользнувшего внутрь кафе Райдена. Удивительно, как может такой объем мышц мягко двигаться ленивым кошаком.

— Маккой, — сказал он, закрывая за собой дверь, — какого беса ты творишь?

Не ну…

* * *

— Это ты так проявляешь заботу? — устало спросила, положив китель на стойку и подхватывая за бочок белую сдобу в темных крапинах изюмин.

— Скорее беспокоюсь, — хмуро поправил Камачо, наливая себе полную чашку молока. — Ну, и немного бешусь. Он же тебя в пыль сотрет, Маккой. Ты мне можешь объяснить логично, почему не заявила групповую дуэль? Я понимаю, от дуэли было не отвертеться. Но, проклятье, почему не группа? Как назначенный командир, ты была в своем праве.

Он проследил, как я откусываю кусочек, обхватил мои пальцы сверху своими, подтянул булку и попробовал ее с другого края.

Я мягко сняла с его подбородка крошку, завороженно глядя, как двигается челюсть, чуть сминаются при смыкании иронично изогнутые губы. Поняла, что молчу, не отвечая на вопрос и заморгала, пытаясь скинуть наваждение. В следующую секунду, совершенно естественным образом, я оказалась в кольце уверенных рук.

Райден потерся щекой о мои волосы и подвинул свою чашку, поддерживая ее, чтобы я отпила.

— Тогда бы его побила Аделаида, и все сказали, что я слабачка. Спасибо за молоко, — я облизнулась, убирая капли. Внимательно наблюдающий за мной Райден наклонился и мягко провел языком по моей нижней губе и правому уголку рта.

Вздохнул, почувствовав, как я дрогнула, и глухо, расстроенно сказал:

— Напомни, в каком селе ты воспитывалась, Маккой? Лидер не обязан драться сам, для этого он подбирает нужную команду. Ты бы не только не уронила статус, выйдя вместе с Аделаидой, но и подняла бы его небес, если бы вы с подругой побили на пару Уго с его человеком. Зато теперь — да. Одинокий клоп выйдет против медведя, какая великолепная командная стратегия.

Вот это мне не приходило в голову. Ах, как же обидно. Надо учиться мыслить по-другому, перекраивать голову. Райден со вздохом облокотился на стойку.

— И что теперь? Как избежишь поражения?

— В этом и есть задумка, — оживилась я. Альфа отставил чашку, крепче схватил меня за руку и в пару укусов расправился с моей чудесной булочкой. Ну ничего, здесь есть еще, свежие, кругленькие, такие аппетитно пахнущие. Надо парочку утащить в комнату и поделиться с Моникой. Я откинула голову на плечо Рая, расслабляясь. — Хочу все пять минут боя провести на уклонении.

Мой указательный палец, сладкий от остатков присыпки, с удовольствием облизывали, мешая связно мыслить.

— Райден, ты меня сбиваешь, — фыркнула я, — и вообще мне надо держаться от тебя подальше, после инициации у меня из-за тебя отлетел кусок контура. Фьють. Скорее всего к тебе прилепился.

— Контур не может отлететь. Открою тебе давно известный всем специалистам по инициации секрет. Иногда встречаются неполные контуры, они такие изначально! В этом случае без специальных эликсиров невозможно самостоятельно инициироваться. Да и потом, при потере энергии, придется пополняться зельями. Вот что. Я принесу тебе бутыль из моих запасов, будешь пить, если меня не будет рядом, поняла?

— Ох. А как же моя инициация?

— Возможно, ты удачно выпила на вечеринке какой-то аналог нужного эликсира, сейчас уже трудно проверить, но тебе очень-очень повезло. Особенно, когда ты встретила меня. И я закрепил твой колышущийся пудингом слабенький контур.

И он наклонился, лукаво заглядывая синью омутов, на которые так легко засмотреться и в которые бесконечно бесконечно падать, забывая обо всем.

— Ого, — я гибко вывернулась из объятий, заставив его изумленно поднять бровь. — Но если мне так повезло, почему и ты восстанавливаешься, когда я рядом? А? Ну-ка, ответь, герой-инициатор опоенных дев.

Я отошла на шаг и совсем по-детски хихикнула, когда он попробовал схватить меня и промахнулся.

— Просто постарайся стоять на дуэли недалеко от меня, Райден, я понемногу, но буду восстанавливать силы. Увидишь, выставлю Уго полным дураком.

— Откуда такая реакция? А ну стой! — Райден попытался обхватить меня обеими руками, но я поднырнула снизу, уходя боковым подшагом.

— Я же легкая и быстрая. Папа сказал, уклонение — единственная возможность не попасть в беду в первые же дни. Он меня старался поймать много месяцев, с утра до вечера.

— А если ловил?

— Давал щелбан, — ответила я и невольно потерла лоб. Одно время у меня синим было все, включая руки и даже коленки. Когда одно из мест покрывалось синяками, приходилось искать новое для отцовского щелчка.

— Ага, — я снова оказалась в объятиях, уже лицом к лицу. Он был серьезен. — Уклонение великолепно, ты, действительно очень ловкая, но тебе нельзя задумываться и зевать. И, если тебя заденут хоть раз…

— Просто доверься мне, Камачо, — тихо попросила я.

И мы, наконец, поцеловались. С облегчением, цепляясь за одежду, подтаскивая друг друга ближе. Я привстала на цыпочки, обхватив его за крепкую шею, залезая в расстегнутый на несколько верхних крючков ворот. Чтобы прижаться жадно подрагивающими подушечками пальцев к стучащей жилке, где шея переходила в плечо.

Тело стало легким-легким, как воздушный шарик. И две шершавые от постоянных тренировок руки, забравшиеся под майку на спине, стали моими крыльями.

* * *

Все было хрупко, неясно, странно, но очень нужно. Я не знала, как буду к нему относиться завтра. Не раздумывала, есть ли будущее у наших отношений. Мне просто нравилось к нему прикасаться, без всякой магии, а то, что в его объятиях проходит усталость, так это отличный бонус и… повод, вот так забыться, прижавшись к Райдену, ловить губами губы.

Теплые ладони двинулись от спины вдоль боков и погладили, едва трогая, невесомыми крыльями бабочки по нижней кромке лифа, прижались с левой стороны, где быстрым испуганным топотком застучало сердце.

Он прислушался к моей реакции и со вздохом углубил поцелуй, перейдя на нежные, быстрые, ласковые скольжения языка. Натянутой струной, предельно, оглушенно ожидая чего-то важного, рождающегося между нами здесь и сейчас, я вцепилась в Райдена. Мир застыл и рассыпался томлением, до слабости а коленках.

Большие пальцы Камачо нырнули под границу лифа и осторожно, мягко погладили полушария снизу груди и так же медленно ушли обратно, сопровождаемые бегущей за ними огненной дорожкой мурашек.

«Это не честно! Куда вы?!» — молчаливо взывали мурашки, но, наверное, девушка не может такое просить. Проклятие, сколько же непонятностей во всех этих личных отношениях.

— С ума сойти, — пожаловался Райден, упираясь лбом в лоб и тяжело выдыхая сквозь зубы.

А у меня не было слов. Вообще. Это было самое яркое впечатление в моей жизни. На грани полного доверия. На вечеринке я и близко ему не доверяла, там была чистая тяга, а сейчас… Не знаю что это, но я чувствовала себя ошарашенной.

— Нам нельзя, — сказал он, уговаривая то ли себя, то ли меня, — потеряем контроль и всё, кто-нибудь да заметит, для тебя это очень плохо.

Говорил и гладил пальцем по моим припухшим от поцелуев губам.

В холле вдруг застучали, да практически забили в набат чьи-то мерные, неторопливые шаги.

— Райден, ты тут?

Камачо обернулся и сорвался так быстро, что я не успела даже испугаться как следует. Мгновение и — он уже захлопывает дверь с другой стороны.

— Привет, Себа! Ты как?

Оооо. Нас чуть не застали. Мамочка.

Голоса звучали приглушенно, но вполне отчетливо. Я схватила китель и судорожно принялась его натягивать, кружась с вытаращенными глазами и не попадая в рукав.

— А всему виной юность и естественная тяга к размножению, — сообщил тоненький голосок.

С трудом удержавшись за стойку, при этом коснувшись пирамиды из чистых чашек, я застыла на одной ноге, закусив губу, чтобы не заорать от неожиданности. Миллиметр и все упадет, рассыплется на осколки, как и наша с Райденом тайна.

— Я? — переспросил за дверью Себа. — Нормально, ногу подлатали, немного похромаю, конечно. Но на мне быстро все заживает. А ты, вижу, решил втихую потренироваться? Я то думал над книжками посидеть, даже обрадовался, когда сказали, что тебя по дороге в библиотеку видели.

— Мои тренировки по активированным рунам определил? Сейчас китель застегну, не хочу риторам попасться.

Высокий голосок надо мной добавил:

— Это да, попадаться с таким глупо. Рано вам еще почковаться, потомству и передать-то будет нечего.

На потолке висела знакомая мне тварь хаоса, с пушистой нежно-кремовой шерсткой и одним большим желтым глазом. С ним-то я и встретилась взглядом, испуганно посмотрев наверх.

— Опять ты?! — взвизгнула яичница. — Ты меня что, специально преследуешь?

В коридоре в это время, будто не слыша пронзительных визгов монстра, Райден убеждал Себу срочно пойти к расписанию, вдруг ритор Сантана планирует поговорить с Себой прямо сейчас, надо же проверить.

— Точно, — согласился крепыш, — пошли. Может, и девчонок там встретим. Эй, тебе кто запал, признавайся? Пухляшку я уже пощупал, ничего, мясистая, рекомендую. Только болтает много. Еще рыжая хороша, до сих пор ее сочные ножки вспоминаю, но она вроде к тебе и Олафу после вечеринки льнет.

— Не обращал внимания, — разговор был слышен все хуже, парни удалялись, — я таких стараюсь забыть побыстрее, горожанки от любого внимания дуреют, потом проходу не дают, ты знаешь.

— Ха, значит покрутится, поймет, что не выгорело с тобой, и на меня внимание обратит. Если Олаф…

Дверь хлопнула, и все стихло.

* * *

По серой полированной стойке бежала капля молока. Задержалась на самом краю в раздумьях, но все же перевалилась и полетела вниз, запачкав белым пятном темные плиты пола.

Я с трудом отцепила от пирамиды из чашек занемевшие руки, выдохнула и медленно села на ближайший диванчик. Мы с Райденом потеряли всякую осторожность в общественном месте. Страшно, но доведись все повторить, я не изменила бы ничего.

Яичница, или мелаган, как ее назвал ритор Фуко, аккуратно сползла с потолка на выкрашенную в серебристый металлик стену и уставилась на меня своим единственным глазом.

— Я тебя не преследовала, — созналась я, думая о совсем другом. Понимает ли Райден, что мне неприятно слышать снисходительные высказывания насчет горожан. Ледка вообще из поселка, но никто ее в этом не упрекает.

— И никому обо мне не рассказывала? — ехидно переспросила яичница. — То-то по коридорам после нашей встречи по ночам странный типчик с уловителем бегает, потолки фонариком светит. Сначала ты орешь, ногами топаешь, а потом и других науськиваешь.

Разговор разговором, а тварь хаоса все ближе ко мне подползала.

— Молодой такой, с короткими темными волосами? — начала я описывать Фуко, на всякий случай незаметно разминая пальцы правой руки.

— Пфф, вы мне все одинаковы.

Интересно, чем она разговаривает. Как я ни присматривалась, отверстия для рта на пушистой поверхности не обнаруживалось. Может, я правда на нервной почве немного фантазирую. Сказал же Фуко, что мелаганы безвредны и молчаливы. Но этот мелаган настойчиво продолжал вещать:

— Как же меня жаль! Как жаль! Пришлось из жилого корпуса сюда переехать. Все из-за тебя.

Заползла на диван и уставилась на меня. Бежевая шерстка подергалась, прижалась плотно под моим осторожно протянутым пальцам и смешно зафыркала, когда я ее погладила. Она напоминала очень одинокого, заброшенного зверька.

— Уважаемая, — понятия не имею как к ней обращаться, — а что насчет девочки, почему мне с ней лучше не общаться?

— Какая девочка? — яичница подняла шерстку как гребень и вся пошла волной, когда я почесала по открывшейся розоватой кожице. — Ты про маленького человека? Пффф. Общайся с ней сколько хочешь, мне-то что.

Насторожившись, она отдернулась от руки, и вскоре в коридоре послышался шум передвижений нескольких человек. Через несколько секунд яичница была уже на потолке, но, прежде чем исчезнуть, пропищала:

— Я говорила не о ней, а о той, что ходит за ее спиной по ночам.