Первое вводное занятие открыл сам претор Гастонской Академии Стражей сиятельный Гвидо Кантана. Седовласый герой положил на риторскую трибуну широкие смуглые ладони в тонком узоре сухих вен, чиркнул пуговицами манжетов о темное дерево и окинул присмиревших воробьев-студентов орлиным взглядом.

В благоговейной тишине прозвучало короткое поздравление первокурсников с поступлением. Кантана описал какая ответственность ложится на юные плечи и высказал надежду на наше великое будущее. Если дойдем до выпуска.

— В этом году у нас несколько необычная ситуация, — пронзительные глаза под густыми топорщащимися бровями иронично блеснули. — На первом тесте, который вы прошли вчера, оценивались естественные реакции на опасность, уровень физической подготовки, а также мы присматривали кандидатов на должности старост групп.

Завитые вверх усы многозначительно пошевелились. Студенты зашептались. Аделаида даже что-то записала в тетрадку.

— Через месяц, — продолжил претор, — когда в академию приедут старшекурсники и начнутся основные занятия, от вас останется ровно половина, но зато это будут студенты, по-настоящему достойные и заслужившие право учиться в наших великих стенах. К этому времени официально определяться старшие групп. А пока, по результатам теста Совет Риторов выделил следующих потенциальных лидеров…

В это время я с Моникой и Аделаидой сидела на первом ряду. Сначала и Ледка хотела сесть с нами, но стушевалась при виде близкой трибуны. Сейчас трусиха бросала на нас душераздирающие тоскливые взгляды с дальних задних мест у стены, где разместилась остальная часть женского блока.

Центр мы заняли за полчаса до занятий и до самой первого звонка держали фронт. Сначала нас вежливо попросили пересесть, после такого же деликатного отказа последовали две попытки физического подавления. Но каждый раз вставала Аделаида и нависала над нависавшими.

Китель по-прежнему потрескивал и нее в плечах и, по-моему, этот звук вызывал некоторую нервозность у парней. Подраться с девушкой на первом занятии было не самым лучшим способом заявить о себе, а в дополнение получить от нее по шее — вообще не вдохновляло.

За пару минут до начала в двери появился Олаф, быстро взвесил ситуацию, и, проходя мимо нашей настороженной троицы, толкнул плечами очередных «просителей»:

— А ну, по местам, парни, занятие уже начинается.

Проводив настороженным взглядом недовольно бурчащих претендентов на первый ряд, он вдруг наклонился и зашептал, глядя мне в глаза:

— Если вас будут обижать какие-нибудь говнюки, говорите мне, выручу.

Выпрямился и как ни в чем не бывало пошел на ряд выше, где ему уже держали место. Обсудить появление нежданного защитника мы не успели, в аудиторию уже входил Кантана с двумя риторами, слаженно двигающимися за ним словно адъютанты за генералом.

И кхекнул, обнаружив прямо перед собой трех гордых девиц, ловящие каждое его слово. Во время речи он сверху вниз проходился взглядом по рядам, неизменно возвращаясь к нашим вдохновенным лицам. И тень едва-заметного ехидства кривила уголки его глаз.

— В группе Альфа старшим назначается Райден Камачо.

Беловолосый каким-то образом все утро оказывался на приличном от меня расстоянии, но тяжелый взгляд вился за мной, поднимая волоски на руках. Я ощущала его присутствие кожей и убеждала себя не нервничать.

Сейчас Райден поднялся и приложил кулак к левому плечу. Ух, ты, как настоящий Страж.

Этот жест мы вовсю использовали в детских играх, мне он казался вдохновляющим. Но в исполнении Камачо движение выглядело еще и крутым.

— В группе Бета должность старшего получает Олаф Борн.

Здоровяк, севший точнехонько за моей спиной поднялся и точно так же жестом поблагодарил претора.

— В последние лет пять, — продолжил Кантана, дождавшись, когда обсуждения и восторги поутихли, — в Гамма не было назначенных старших. По простой причине, что тесты не могли их определить.

По аудитории пронесся гул смешков. Разрозненные Гаммы скромно отводили глаза и отмалчивались. Претор коротко кашлянул и дождавшись полной тишины, продолжил.

— Но в этом году, старший в Гамме проявился. Признаться мои коллеги выражали сомнение, но я увидел в этом студенте большой потенциал с первой секунды знакомства. Поздравляю, Стелла Маккой.

Если он хотел прилепить ко мне мишень, у него это отлично получилось.

В оглушительной тишине мой стул заскрипел, не понимая до конца, что происходит, я поднялась и вяло стукнула по плечу. Даже близко не так красиво, как парни. Но красота — это последнее, о чем я сейчас переживала.

— Не понял, — протянул чей-то немного гнусавый простуженный голос, — а почему она? Есть же другие отличные ребята в Гамме.

— Студентка Маккой организовала спасательную операцию, вошла в прямое противостояние с тварью хаоса осталась одной из пяти человек, державшихся на ногах до последнего. Вопросы? Нет? Тогда сто баллов штрафа за нарушение Кодекса — сомнение в решении вышестоящего. Еще столько же штрафных минусов, и вы будете отчислены.

Все. Контрольный выстрел в голову. Теперь каждый из Гаммы, а то и других групп, костьми ляжет, но меня обойдет на занятиях.

Я медленно опустилась на стул, все еще прижимая руку к плечу.

* * *

На мне скрестилось множество негодующих взглядов, чтобы тут же с презрением отвернуться. И ведь ничье место не заняла, раньше старших у Гамм не было вообще. Мы же дополнительная группа. Скорее всего с началом официальных занятий вообще останутся только Альфа и Бета, а остатки наших вольются в их ряды.

Мне только что выдали номинальную должность, да еще так пафосно, с сообщением о личной симпатии. Чую, претор что-то задумал, но не могу понять что-то. Идея разворошить мужское осиное гнездо явно от души забавляла Гвидо Кантана, и пойди разбери какие учебный цели он преследует. Но несколько обидно, что за мой счет.

Ситуация затруднялась тем, что я дала себе слово все выполнять лучше других. Получается, мне предстоит соревноваться с Райденом и Олафом?! Теми, кого готовила в Стражи вся мощь влиятельных родов.

Мысли метались безумными птенцами, раньше времени ставшими на крыло, в руках треснула ручка. Облизнув высохшие губы, я подергала ставший удавкой темный ворот кителя и осторожно оглянулась, чтобы посмотреть на двух остальных претендентов в старосты.

Все студенты внимательно слушали претора, и только двое, оказывается, продолжали оценивающе изучать мою спину. Поймав мой взгляд, Олаф подмигнул. А Райден дернул уголком рта. Дернувшись, я тут же отвернулась. И услышала пару дружных мужских смешков. Весело им.

— Рад представить вам преподавателя, с занятия которого начнется ваш сегодняшний день. Ритор Сезар Фуко введет вас в курс «Общей истории прорывов», а чуть позже преподаст вам «Основы бестиария Хаоса». Я же откланяюсь, успешной учебы!

Кантано выплыл под шум уважительно встающих студентов, захватил одного из риторов. А с нами остался стройный молодой мужчина с веселыми смеющимися глазами. Он провел ладонью по ежику темных волос. И Аделаида рядом со мной тяжело вздохнула.

Как мне ориентировать подруг на учебу, если все их мысли сбивают отборные мужские экземпляры?

Ритор Фуко, как и претор, поздравил нас с началом обучения и рассказал известную историю, как двести лет назад в наш мир начали проникать создания Хаоса. Люди начали болеть и погибать, без видимых причин одна за другой происходили загадочные катастрофы, нарастала паника среди населения. Пока не оказалось, что некоторые из нас видят тварей и способны им противостоять.

Семь крупных прорывов Хаоса стали самым ужасным воспоминанием для немногочисленных выживших и местом последнего подвига многих Стражей. А уж мелких пробоев было несчесть, иногда их даже не успевали зафиксировать. И мелкие хаоситы расползались тараканами по городам и селам, став бичом многих поселений, хуже крыс.

* * *

— Практически все из вас слышали о плесени — черных сеточных созданиях простейшего типа. Издалека похожи на настоящую плесень, отсюда и название. Тварь обладает возможностью медленного передвижения, цепляется за одежду и обувь, чтобы попасть в места больших скоплений людей. Для чего? Кто знает ответ?

Вопросы ритора для многих стали неожиданностью. Студенты зашептались, переглядываясь. Нам еще ничего не задавали, следовательно, глубиной знаний могут отличиться только те, кто занимался с репетиторами. Я знала как выглядит плесень, но понятия не имела с какой целью она катается по нашему миру.

— Настроение они жрут, — ответил с сильным прононсом парень, получивший штрафные баллы от претора.

— Почти попали в ответ, но недостаточно. Кто точнее?

— Питаются эмоциями, хорошими, — выкрикнул кто-то.

— Ошибка. Еще точнее.

— Плесень поглощает любой спектр эмоций, — уточнил Олаф. — При большом скоплении эта пакость может притушить любые чувства и даже необратимо повлиять на развитие маленьких детей. Они навсегда останутся более холодными по характеру.

С дальнего ряда донесся расстроенное аханье Ледки.

— Рад, что среди вас есть интересующиеся моим предметом студенты. Все молодцы, вне зависимости от точности ответов. На первый раз — хорошо, — сообщил ритор. И начал рассказывать о пси-исследователях, создавших первые боевые руны для выжигания плесени.

Я записывала, не поднимая головы. Мало ли, вдруг детали, которые он рассказывает, не встречаются в учебниках.

— Мы на испытательном отборе будем проходить руны? — вдруг спросил Райден.

— А я вижу они у вас даже на шее? Случайно не Камачо? — с любопытством среагировал Фуко, поднимаясь по проходу ближе к белоголовому. Тяжелые ботинки выбивали дробь, белоснежные зубы сияли. Я невольно улыбнулась ритору вслед, надеюсь, все преподаватели будут такими же приятными.

— Райден Камачо, сэр.

— Интересно. Носите на себе обязательства перед семьей, но все же хотите знать, что же на вас нарисовали? Ответственность и дотошность. Похвально, похвально. Я был учеником вашего отца и горжусь этим. Но насчет рун не смогу вас порадовать, юный Камачо. Изучать вы их начнете только после завершения отбора. Так что никуда не торопимся, а усваиваем простые вещи, чтобы не обижать бедных Гамма. Расскажу-ка я про милую, но хитрую тварь…

Порождения Хаоса были коньком ритора, и оставшуюся часть занятий вместо «Общей истории прорывов» мы слушали личные впечатления Сезара Фуко от первой встречи с тарахной, в просторечии тарахтелкой. В целом безобидной, но настолько громкой, что ее невозможно было игнорировать, и достаточно крошечной, что сильно затрудняло любые попытки от нее избавиться. Единственно чем она себя выдавала — со временем тарахтелки приобретали нежно-салатовый окрас, но не все могли спокойно дождаться этой возможности. По словам Фуко, еще на ранних стадиях вызывали Стражей или частные конторы с требованием «Разнести стены, но эту тварь укокошить». А если тарахтелка поселялась в саду, его просто выжигали до стихания звука.

— Простите… — встрепенулась я после описания расцветки. Раньше слышала о серых и черных, но лично встретила одну весьма странно кремовую, и теперь меня распирало от любопытства.

— Прощаю, — с удовольствием ответил Фуко, вызвав волну смешков в аудитории. Кажется, нам достался ну очень веселый преподаватель.

— У меня вопрос, — тихо сказала я.

— Все оставшиеся вопросы после занятия. Для такой красавицы я готов уделить свое личное время.

И отвернулся. Дальше я только записывала, прикусив щеку изнутри, чтобы не удержать возмущение и не вступить в спор с ритором на первом же занятии. Нет, ну какая несправедливость. Для Райдена с его папочкой чуть в струнку не вытягивались. А для меня — «личное время».

После урока я попросила девчонок бежать и занимать место в следующем классе, а сама, постаравшись полностью убрать эмоции с лица, двинулась к ритору.

Фуко оперся на столешницу преподавательского стола, вытянув вперед длинные ноги и медленно, в такт моим шагам расстегивал крючки ворота, не обращая внимая на уходящих и с любопытством оглядывающихся студентов.

— О чем хотела меня расспросить, дорогая?

— Студент Маккой, сэр. Подскажите, пожалуйста, что за создание…

И, глядя в чрезмерно ласковые карие глаза, я описала вчерашнюю зверушку с желтым глазом.

* * *

— Интересно, а в каком учебнике вы все это вычитали? Если действительно хотите выделиться, чтобы я вас запомнил, готовьтесь побольше к моим занятиями и отвечайте на вопрос. Потому что вы, милая леди, с животинкой-то немного напутали, память подвела.

И вздох такой, снисходительный, дескать, ох уж эти юные умы, никакой хитрости, все белыми нитками шито. Намекает, что я решилась обратить на себя его внимание и пытаюсь по памяти из книжки описать создание Хаоса. Нет, не намекает, прямым текстом говорит, не злясь, а даже снисходительно.

Ровно год назад отец наконец-то поверил в серьезность решения поступать в ГАС и занялся моей физической подготовкой. Когда я, пухленькая в то время особа, свалилась после первого же круга дохлой рыбой, а полицейские-курсанты специально пробегали поближе, чтобы полюбоваться на мое еле дышащее распластанное тельце, было отчаянно обидно. Я потом ревела в подсобке и отказывалась продолжать занятия.

Папа, надо отдать ему должное, не махнул на меня рукой, а прямо сказал: «Думай о цели, Стелла. Держи ее в голове, подчини ей все остальное. И ты увидишь, как то, что считала помехой, станет ресурсом». И все встало на свои места. Курсанты, которых я стеснялась, превратились в отличный источник информации о полосе препятствий, приятелями-советчиками. А что шутили надо мной, так цели это не мешало.

Я посмотрела на Фуко, излучая максимальную серьезность и уважение к его экспертизе и знаниям.

— Меня официально приняли только вчера, сэр. Учебники просмотреть не успела, но обязательно последую вашему совету. А странное создание видела своими глазами в коридоре Академии и могу поклясться, что ничего не напутала.

— Хм, возможно, свет не так падал, — протянул ритор, рассматривая меня со все более возрастающим интересом, — у мелаганов нет глаз. Они очень любопытны, прибегают на любой шум, но тут же прячутся, если чуют поблизости человека. Совершенно безвредны, а кремовыми становятся во взрослом возрасте. В общем, чем больше цвета в тварях, тем более они старые или сильные. Высшие хаоситы… хотя тебе это еще рано. Так где ты, говоришь, мелагана видела? Покажешь после занятий? Хочу поймать для коллекции.

— Да, покажу. А высшие могут быть похожи на человека? Я там же видела…

— Что?! Что ты видела?

От расслабленной вальяжности Фуко не осталось и следа. Он подскочил и вцепился в мою руку, чуть не выдергивая ее из сустава. Резко приблизившись, почти лоб в лоб, ритор фанатично буравил меня темно-карими, почти черными глазами, как дырки в мозг сверлись. Даже в глазах поплыло.

— Эй, Маккой, — раздался за спиной пренебрежительный голос Райдена, — сейчас следующее занятие начнется, ты хочешь опоздать?

Камачо зачем-то задержался в аудитории и теперь маячил в проеме на выход в коридор.

— Что видела? Быстро? — прошипел Фуко.

— Девочку, — пробормотала я, — в белом платье и с куклой. В полночь.

— Чтоб тебя по… Хаос, — сказал преподаватель, глядя в мои полезшие на лоб глаза. Отпустил мою руку и явным облегчением покачал головой. — С такой фантазией тебе опасно становиться Стражем. Вот что. Первое, мы не будем ловить мелагана в коридоре, я передумал. И второе — к девочке не лезь, Маккой, это дочка местного садовника, пусть себе спокойно гуляет. Лучше пойди и поучись чему-нибудь полезному, а не шляйся ночью по коридорам. Эй, Камачо, забери Гамму от греха. Мелагана она видела. Хаосита, похожего на человека. Тьфу.