Я толкаю дверь, чтобы спрятаться от него.

Несколько раз дергаю ручку, и каждый раз она со щелчком опускается до упора, но дверь по-прежнему плотно закрыта. Как будто сама судьба нарочно играет против меня и ломает даже те вещи, которые просты в устройстве, и работают без промашек и поломок. Как то ружье в финальной сцене пьесы, которое не может не выстрелить, но все равно дает осечку.

Я знаю, что он рядом: шаги почти не слышно, но я чувствую жжение в венах от того, что жадно глотаю ртом накалившийся между нами воздух.

Сколько не было «нас»? Четыре месяца.

И я все равно не смогла потерять.

Руслан просто стоит сзади. Достаточно близко, чтобы я чувствовала, как он тонкой струйкой выдыхает воздух мне в затылок, как будто одного выстрела было мало и обязательно нужно сделать контрольный. Краем глаза вижу, что он держит руки в карманах брюк и с облегчением перевожу дух.

— С кем ты здесь? Лиза замужем. — Разве с такого нужно начинать разговор? Господа, а почему бы и нет?

— Забыла, что я? — не щадит он. — С той, кто заплатила.

Зачем-то киваю, и снова до упора опускаю ручку двери. И снова ничего.

— Магнитный ключ, — подсказывает Руслан и я только теперь замечаю характерную поверхность сканера. — С днем рождения, Кошка.

Я почти верю, что сейчас он подарит мне что-нибудь, но вместо этого чувствую прикосновение пальцев к шее: почти невесомое, почти эфемерное, как отголосок приятного сна, в котором у меня есть Амстердам в снегу, мужчина в белом шарфе и прикосновение костяшек его пальцев к моей замерзшей обветренной щеке.

Руслан тянет за цепочку: она впивается в кожу на горле и приходится чуть наклониться назад. Голова сама находит удобное место у него на плече возле самой шеи.

— Красивое платье, — говорит Руслан, наклоняясь губами к моему плечу. — Совсем тебе не идет.

— Ты придурок, — выдыхаю я, кожей чувствуя его ухмылку.

Я просто иду: высоко-высоко в гору, за облака, на последнем вздохе карабкаюсь по крутой лестнице прочь из своей ровной серой реальности без штормов и бурь. Дохожу почти до самого пика, до отметки, куда можно вонзить флаг покорителя Вершины — и без сожаления, без страховки падаю вниз.

Мне нужен этот мужчина, нужно глотнуть его жизнь. Даже если в острой потребности нет ни логики, ни здравого смысла.

— Повторяешься, Кошка. — Он так и не поцеловал мое плечо, но каждый звук из его горла проникает под кожу невидимыми чернилами. — Придумала бы что-то получше.

— Зачем ты пришел?

— Хотел тебя увидеть.

— Четыре месяца… Придурок. Какой же ты придурок…

— Когда приедешь? — Он накручивает цепочку на палец и золото сдавливает шею удавкой, убивая все потуги к сопротивлению.

— Не приеду.

— Серьезно?

— Достань свою чертову руку из кармана и обними меня.

— Не хочу испортить твое гениальное платье, — смешок мне под кожу, и плечо сводит боль потребности почувствовать укус.

— Одно ты уже испортил. — Плотнее, всей спиной к нему, растекаюсь по твердой груди, наощупь, как слепая, нахожу запястье его спрятанной в кармане руки, цепляюсь пальцами в ремешок часов.

— Тогда ты была на моей территории, Кошка, — напоминает Руслан. — Хочешь щеголять перед гостями затраханная и голая?

— Звучит как обещание, — сквозь искусанные губы, выстанываю больную фантазию всех последних месяцев.

— Как ты заебала шпарить высоким штилем, Кошка.

Мы оба слышим шаги, оба синхронно поворачиваем головы друг к другу.

Украдкой, мазками губами по губам. До грохота взорванного в груди сердца.

Я пришла к финишу своей серой жизни.

‌Я не хочу назад.

— Спаси свою Ничейную, — прошу я, потому что мне нужно новое сердце взамен умершего.

Руслан делает шаг назад — и в коридоре появляется Юра.‌‍

* * *

По случаю праздника Юра принарядился в стильный черный костюм и светло-голубую рубашку, и сейчас он кажется мне просто случайным прохожим, который потревожил неосторожную парочку в самый пикантный момент. Во всяком случае его совершенно спокойное выражение лица соответствует неторопливой походке и рассеянной улыбке, как будто он в последний момент узнал лица парочки и еще не решил, как поступить.

Руслан, наоборот, без пиджака, в одной рубашке, которая туго натянута на его мышцы и могла бы даже показаться меньше нужного размера, если бы не сидела, как влитая. Наверное, пиджак остался в зале? Рядом с той девушкой — или женщиной? — которая его заказала?

Я думаю совершенно не о том. Эти мысли — запретная территория, или все опять сведется к взаимным упрекам.

— Еще куча народа тебя не поздравили, а ты тут прячешься, — говорит Юра с совершенно ленивой улыбкой.

И как бы невзначай бросает в Руслана заинтересованный взгляд.

Что-то происходит. Я не могу объяснить то, чего не вижу, но чувствую всем телом надвигающуюся угрозу. Как будто к затылку прижалось вороненое дуло, беззвучно щелкнул взведенный курок, но, если оглянуться — сзади никого.

— Представишь нас? — Юра улыбается одними глазами.

Мне приходиться откашляться, чтобы разогнать внезапный приступ паники, и все это время Юра продолжает смотреть на меня расстрельным взглядом в упор. Мне бы сейчас очень пригодились солнечные очки.

— Руслан, это — мой муж, Юрий Шаповалов. Юра — это мой…

— Ви! Черт! — перебивает Юра и его глаза превращаются в узкие щелочки. — Руслан? Серьезно?

Я должна была догадаться, что он не забудет тот единственный раз, когда я назвала его другим именем. Когда я назвала его «Руслан». Мне казалось, что тот инцидент исчерпан и мы оба переступили через оговорку, даже если для меня она значила едва ли не приговор, после которого я сделала первую попытку сбежать от другого мужчины. И с треском ее провалила. Как, впрочем, и все следующие.

— Юра, прекрати, — пытаюсь как-то повлиять на его теперь уже ощутимое раздражение, но он вскидывает руку.

Этакий царский приказной жест, что пока он не разрешит, мне лучше держать рот на замке. В последнее время — его коронная фишка, новинка из пакета его нового статуса человека, который познал власть в самых соблазнительных ее проявлениях. В том числе, власть одним щелчком пальцев вешать замки на рты слишком болтливых людей.

— Ви, ты же в курсе…? — Юра подвигается ко мне, наклоняется так низко, что наши глаза на одном уровне и мне нужно все мужество, чтобы выдержать эту пытку. Но я так и не научилась врать, поэтому муж читает меня словно открытую книгу. — Ты в курсе, — усмехается он и все-таки выходит из моей зоны комфорта.

Только так я могу вздохнуть.

Я не должна смотреть на Руслана, даже краем глаза, хоть мне очень хочется.