Я просыпаюсь от того, что в моей постели мне до неприличия тесно. И хоть половину ночи тряслась от холода, как осиновый лист, сейчас уютно и тепло, и не потому, что у меня какое-то другое одеяло, а из-за печки справа, которая, стоит мне пошевелиться, мгновенно протягивает руки и снова прижимает меня к себе, словно подушку.

Так.

Я с трудом раскрываю глаза и борюсь с желанием врезать наглому демону прямо по причинному месту, но делаю все, чтобы ему расхотелось и дальше безнаказанно меня лапать. Локи недовольно ворчит и хватает меня за руку, опрокидывая обратно, хоть я почти вырвалась на свободу и даже успела сунуть ноги в тапки.

— Прекрати меня трогать, — предупреждающе рычу я, а в ответ он лишь мотает темноволосой головой по подушке. — Локи!

— Не ори, Овечка, я зверски спать хочу, — как сонный кот лениво возмущается он.

— Напомни, пожалуйста, когда и в какой жизни я приглашала тебя в свою постель? — Бесполезно пытаться разжать его хватку — только сделала еще хуже, потому что в ответ на мою возню демон самым бессовестным образом разворачивает меня лицом к себе, укладывает ладонь на затылок и безапелляционно вжимает мой нос себе в грудь.

И ведь даже рот теперь не открыть, потому что любое движение губ коснется его кожи. А мне и так слишком сильно этого хочется вопреки голосу разума, так что лучше не рисковать. С минуту просто лежу, прикидываясь бревном, и строю план побега.

— Я не боюсь щекотки, Овечка, — бормочет этот плюшевый тиран.

— Плюшевый тиран? — переспрашивает он, и я слышу улыбку в хриплом голосе. — Мне нравится. Хочешь, я тебя нежно подавлю силой своего доминирования?

— Твое доминирование упирается мне в живот, — опрометчиво быстро озвучиваю первую же рожденную в ответ мысль и с досады прикусываю язык.

— Мое доминирование, Александра, должно быть глубоко в тебе, но, если ты не возражаешь, давай поваляемся еще пару часиков? Зверски спать охота. А потом я отвезу тебя на занятия.

Судя по времени в телефоне, через пару часов я никак не попаду ни на первую, ни даже на вторую пару.

— Локи, ты мне и так конкретно усложнил жизнь, не надо продолжать.

— Я собираюсь прилипнуть к тебе как банный лист. — Он нехотя разжимает объятия, и я резво вырываюсь на свободу едва ли не с победным кличем.

— Ты это уже говорил. — Я вспыхиваю от мысли, что все это время он был в курсе, что я сплю в его рубашке, и мне хочется порвать проклятую одежду на лоскуты, но теперь скрывать следы слабости все равно слишком поздно. — Тебе что, нечем заняться, кроме как портить мне кровь?

— Я бы с удовольствием еще немного попортил тебя, но ты такая зараза с утра, что останешься без сладкого. — Он сует голову под подушку, совершенно не стесняясь того, что одеяло снова сползло ниже положенного — и его задница выставлена на обозрение.7bcf23

Черт! Блин!

Хорошая задница. Нет, просто суперская задница!

Не осуждайте меня за то, что я собираюсь сделать: если бы перед вами был такой «орех», вы бы тоже потеряли тормоза.

Когда я с удовольствием вонзаю зубы в его пятую точку, Локи громко орет под подушкой, а потом устраивает маленькое землетрясение моей кровати, заливаясь довольным хохотом. Буду считать это маленькой моральной компенсацией за то, что он превращает мою жизнь в кошмар.

Ну, ладно, в милый и совершенно непонятный кошмар.

Пока сижу в душе, наглухо закрыв задвижку, в комнате явно происходит какая-то возня. Очень надеюсь, что это Локи решил убраться и хотя бы временно оставить меня одну. Уже и ежу понятно, что просто так демон от меня нет отстанет. И если быть до конца откровенной, то мне как-то даже немножко приятно, что он все время рядом. То есть, конечно, не потому, что он меня то и дело лапает и делает грязные намеки, и его красивое тело все время на виду. Мне приятно знать, что он не собирается сдаваться в ответ на мое «нет». Плохо, что за его настойчивостью, скорее всего, нет ничего кроме азарта или еще одного пари. А что? «Верни обманутую девственницу — докажи, что глупость в отдельно взятой голове не конечна!»

Времени возиться с прической нет совсем, так что просто кое-как сушу волосы и собираю их заколкой на затылке. А когда выхожу, в комнате пахнет чем-то невыносимо вкусным. Локки сидит за единственным столом, на котором разложен завтрак: омлет, мясо, запеканка и блинчики. При этом он выглядит так, словно и сам недавно из душа, и на нем свежая рубашка и отглаженные брюки. Об такие стрелки можно порезаться! Мой вид вызывает у него хищную улыбку, и ради такого дела Локи даже перестает пить кофе.

— Ты когда успел?.. — Я киваю на его влажные волосы. И пока он готовит ответ, плюхаюсь за стол. — Ладно, я забыла, что ту супермен и умеешь перемещаться во времени и пространстве со скоростью звука. Спасибо за завтрак, но если ты думаешь, что мою решимость можно сломить омлетом и вишневым джемом, то очень сильно ошибаешься.

— Ешь уже, несломленная, — усмехается Локи, опуская взгляд в телефон.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Можно назвать меня слабохарактерной, бесхребетной, безвольной и прочими синонимами, обозначающими женскую неспособность устоять перед мужчиной. Можно — и я даже согласна, что где-то заслужила эти лестные слова. Но я никогда не умела притворяться. Локи меня обидел — мне горько от этого и больно, и неприятно. С другой стороны — у нас был классный секс. Лучше, чем — я уверена — был бы с кем-то другим. И мне нравится, что он рядом. И даже его задница на зуб оказалась очень даже ничего.

Ладно, оставим задницу демона до лучших времен, а пока пора на учебу.

— Ты переезжаешь ко мне, — заявляет демон, притормаживая на «красный».

Я расслабленно сижу с ногами на соседнем сиденье и впервые за два с половиной года студенчества еду на занятия с таким комфортом. Даже есть время почитать конспект, но я так наелась, что никакая медицина в меня уже не лезет, поэтому просто выбираю ретро-радиостанцию и подпеваю в унисон ритмам восьмидесятых. Моя мама их очень любила, а на группе «Мираж» я, можно сказать, выросла!

— Я была у тебя — и мне там не понравилось, — отмахиваюсь от предложения. В Тень меня теперь и медовыми пряниками не заманить.

— Речь о моей квартире здесь, — снисходительно поясняет Локи. — В том сарае, где ты живешь, опасно даже дышать, чтобы ничего на голову не свалилось. Я уже молчу о разнокалиберных друзьях в стенах! — Демон кривится. — Три месяца до развода, Александра. Сама посуди: ты можешь пользоваться моим гостеприимством взамен на то, как некрасиво я с тобой поступил.

— Почему это твоим гостеприимством? — Мне стоит больших усилий сдержать смех. — А как же: все мое — твое?

Локи ведет бровями и вдруг резко выбрасывает руку, чтобы сцапать мой подбородок, заглядывает в глаза — и там снова проступает темно-серый туман. Краешек плотоядной улыбки обнажает острый клык, и Локи выразительно шепчет, прикасаясь дыханием к моим полураскрытым в удивлении губам:

— Я — твой, Овечка, хочешь ты того или нет. Хотя, знаешь, — его ладонь скользит по шее, пальцы выразительно нажимают на бешено дрожащую артерию, — по-моему, ты все-таки хочешь.

Хорошо, что нам уже сигналят сзади — и демон вынужден отпустить меня и снова смотреть на дорогу.

Ну и ладно, с удовольствием поживу у него. Уж наверняка в демоническом жилище нет разнокалиберных друзей.