Всю прошедшую неделю Р’ран был в разъездах, а я занималась тем, что, согласно нашего договора, создавала видимость подготовки к свадьбе: разбросала по дому журналы о свадьбе, периодически каталась по свадебным салонам и даже пару раз примеряла свадебные платья.

Мы не созванивались и не переписывались, хотя перед отъездом Р’ран оставил свой номер с предложением звонить ему в случае острой необходимости. Я даже представить не могла, что должно произойти, чтобы я по своей воле набрала его номер, но на всякий случай внесла его в список контактов с подписью «Монстр».

С Лэрсом мы виделись пару раз, и теперь он держался так же мило и сдержанно, как и раньше: улыбался и шутил, делая вид, что между нами ничего не произошло. Чем, честно говоря, начинал раздражать. Складывалось впечатление, что присутствие Р’рана вскрывало его чувства, но стоило брату исчезнуть с горизонта, как он тут же забывал, что я – женщина, а не девочка, которую достаточно потрепать по голове и угостить чупа-чупсом.

В общем, я сделала все от себя зависящее, чтобы свести наши встречи к минимуму, совсем не безосновательно опасаясь, что не сдержусь и наговорю лишнего. Я окончательно перестала понимать, что творится в его голове. И еще больше перестала понимать, почему столько времени не замечала очевидных вещей: он не был ни рыцарем на белом коне, ни светлым принцем. Он был мужчиной двадцати пяти лет, который в любой непонятной ситуации предпочитал прятать голову в песок. И все же… оптимистка во мне продолжала верить, что все это – временные трудности, которые неизбежны на пути к бесконечному счастью.

Гром грянул среди ясного неба в пятницу, когда Р’ран, наконец, дал о себе знать коротким сообщением о том, что прилетает в воскресенье утром, а в одиннадцать мы идем на матч по регби, поэтому я должна быть готова. Конечно, мы идем, ведь и Лэрс туда идет: он был страстным болельщиком «Черных огней» и точно ни за что бы не пропустил финал Чемпионата с их первыми соперниками – «Воронами». Сколько его знаю, Лэрс всегда твердил, что в его жизни есть три неизменных величины: любовь к своей семье, принципы и вера в то, что «Черные огни» когда-нибудь обязательно обойдут «Воронов» и возьмут чемпионский кубок. Я даже не сомневалась, что Р’ран будет болеть за них лишь бы досадить брату, потому что монстр не выглядел человеком, которого способна заинтересовать такая приземленная вещь, как спорт. Да и в его обширной биографии не встречалось ничего подобного. Кроме, конечно же, фанатичной тяги к доведению собственного тела до совершенства. Телу, которым он украсил пару обложек солидных изданий о спорте и здоровом образе жизни.

В субботу я встала очень рано: лунная ночь никак не давала уснуть, и сон сморил меня только к пяти утра, а уже в семь я была на ногах и битых полчаса уговаривала себя уснуть снова. Поняв, что ничего не получится, накинула халат и спустилась в кухню, давая себе обещание выпить чаю и предпринять еще одну попытку. При режиме двухчасового сна в сутки недолго и в зомби превратиться.

Я почти не удивилась, когда увидела там Лэрса. Который как раз колдовал над кофемашиной и изредка поглядывал в телевизор, где шла какая-то устроенная передача.

— Доброе утро, - как всегда приветливо поздоровался Лэрс. Даже в такую рань он успел нарядиться в рубашку и брюки, и выглядел так, будто собирался на неформальную деловую встречу.

— Привет, - сонно поздоровалась я и как сова взгромоздилась на барный табурет.

За считанные секунды передо мной возникла чашка, полная душистого ароматного напитка. Я поблагодарила Лэрса улыбкой и собиралась использовать ситуацию для попыток, наконец, нормально поговорить, но слова застыли на губах одновременно с появлением на экране снимков Р’рана в компании эффектной брюнетки. Пока ведущая с упоением вещала о том, что «пусть и обрученный, но все еще самый желанных холостяк Р’ранис Шад’Арэн, проводит время в обществе популярной соул-певицы Лаки», я с каменным лицом смотрели на сменяющие друг друга кадры: вот сладкую парочку застукали в ресторане в неприличное позднее время, а на следующее утро – на выходе из отеля.

— Нана, он всегда таким был и всегда таким будет, - донесся до меня сочувствующий голос Лэрса.

Я попыталась как-то справиться с чувствами, но, когда вернула чашку на блюдце, та предательски звякнула, выдавая мои дрожащие пальцы. Я спешно сунула руки под стол, вцепилась в полы халата на коленях. Вместо вразумительного ответа только и могла, что таращиться на проклятые снимки, на которых Р’ран выглядел довольным котом, который провел ночь, отнюдь не считая звезды на небе и точно не тиская подушку. Да и какой бы мужчина в здравом уме не воспользовался шансом с такой фарфоровой статуэткой. И не просто же так папарацци застукали их в восемь утра на пороге гостиницы.

— Я уверена, тому есть простое и логическое объяснение, но журналисты как всегда раздувают из мухи слона. Это же их хлеб. – Просто удивительно, что голос прозвучал ровно и безэмоциональное. Внутри меня секунда за секундой разрывало от микро-атомных взрывов. – Она популярная певица, и любой скандал ей на руку. В особенности скандал с только что обрученным холостяком-миллионером королевских кровей. Ее пиар-менеджер не просто так ест свой хлеб.

Лэрс прищурился, видимо пытаясь отыскать оттенки фальши, но быстро сдался. Я не дам повода себя жалеть и тем более пытаться присунуть вот это «Я же говорил, что он плохой парень».

— Рад, что ты настолько ему доверяешь, Нана, но на твоем месте я бы снял розовые очки.

— Те, что разбил ты? Спасибо, мне хватило одного раза.

— Нана, послушай… - Он намеревался взять меня за руку, но я одернула ладонь и поднялась. Лэрс выпрямился. – Я не понимаю, что между вами происходит, но слишком хорошо знаю тебя, чтобы поверить, будто ты могла влюбиться в такого, как Р’ран.

— Он – твой брат, и говорить гадости за его спиной по меньшей мере недостойно уважения, и уж точно не украшает тебя в моих глазах.

— Сомневаюсь, что Р’ран говорит обо мне лучше.

— Неважно, что говорит Р’ран. – Внезапно, даже его имя стало резать язык. Даже во рту появился металлический вкус крови. – Важно, что прошу не говорить я. Если, конечно, ты все еще заинтересован в нашем общении. Прости, у меня была бессонная ночь, и я собираюсь наверстать недополученный сон.

На самом деле я просто сбежала.

Потому что боялась, что выдержка мне изменит - и Лэрс увидит мою слабость. Марго всегда учила нас с Авророй быть сильными и не давать кому бы то ни было повод думать, что Шереметьевых можно сломить. И я была безгранично благодарна за эти уроки жизни.

В течение дня Р’ран прислал еще несколько сообщений, которые я удалила не читая. Да, из простой злости. От негодования. Пока я тут изображаю его невесту и четко следую плану, он без зазрения совести тащит в койку очередную модную красотку. И ладно бы хоть скрывался, но так нагло и на публику. Чего он добивается?

«А ничего. Просто это Р’ран Шад’Арэн – ты же знала, что он такой».

Конечно знала, но наивно надеялась, что он не станет мешать с грязью мое имя. Мы деловые партнеры, и он точно так же, как и я, обязан выполнять часть сделки, притворяясь влюбленным женихом.

Вечером в субботу он звонил дважды, но я успела так себя накрутить, что просто не рискнула взять трубку – боялась наговорить лишнего.

А на следующее утро затолкала себя в холодный душ и сидела там до тех пор, пока из головы не выветрились глупые мысли. В конце концов, я могу поставить его на место простыми словами, без лишних эмоций.

Я как раз закончила собирать волосы, когда Р’ран ввалился в комнату с дорожной сумкой через плечо и широченной улыбкой от уха до уха. Легкая небритость делала его таким… брутальным и притягательным, что я еще раз напомнила себе о нашем деловом партнерстве, в котором нет места для дурацких эмоций.

— Слушай, ты что, из этих, которые считают мобильные телефоны происками сатаны и принципиально не берут их в руки? – Р’ран бросил сумку на пол, пнул дверь ногой, и та захлопнулась у него за спиной. И я только теперь заметила небольшую коробочку у него в руке, перевязанную атласными лентами. – Я кучу СМСок прислал и звонил, даже не помню сколько раз.

— Привет, Р’ран.

От такого «привет» даже у меня иней на губах выступил, а улыбка монстра быстро потухла.

— Что случилось?

— А должно было что-то случиться?

Он нахмурился, явно соображая, что могло произойти за время его отсутствия.

— Слушай, если это из-за Лаки, то тут и говорить не о чем.

Конечно тут не о чем говорить, потому что мы друг другу не клялись в верности до гробовой доски, но кое-что нужно все-таки обозначить.

— Мне все равно, с кем ты проводишь время, Р’ран Шад’Арэн, - тем же холодным тоном продолжила я, стараясь игнорировать подарок в его руке – очевидно, он предназначался мне. – Мне все равно, с кем ты спишь, потому что наше деловое соглашение не включает пункт о целибате, но ты не имеешь права выставлять меня на посмешище. Вряд ли я и дальше так же успешно смогу корчить влюбленную дуру, пока ты развлекаешься в свое удовольствие. Впредь будь добр прилагать хотя бы минимум усилий, чтобы твоя… сексуальная жизнь не становилась достоянием общественности пока я ношу это дурацкое кольцо.

Ну вот, я все сказала. Без ненужных эмоций, спокойно и взвешенно. Без единого лишнего слова. Еще бы – у меня был целый день и вся ночь, чтобы потренироваться.

Вот только почему же мне так плохо? Где ожидаемое облегчение? И почему мне все больше кажется, что лучше бы я вообще держала рот на замке?

Р’ран медленно пошел на меня, вынуждая пятиться до тех пор, пока я спиной не почувствовала стену. Я не буду думать о том, что у него разве что не молнии из глаз сверкают, а челюсть сжата так сильно, что желваки на скулах натянулись, как канаты.

Не буду думать, что я… скучала.

И что все, чего мне хочется прямо сейчас – чтобы он снова стал тем улыбчивым Р’раном, которым был еще минуту назад. Но, кажется, теперь уже слишком поздно.

— Чтоб ты знала, Нана, я не собирался делать свою сексуальную жизнь достоянием общественности, - жестко, словно вколачивал словами гвозди, начал он. – И я точно не собирался выставлять тебя в дурном свете. Но раз ты такая предусмотрительная и все разложила по полочкам, то я обязательно приму к сведению твои претензии.

— У нас деловое соглашение, - напомнила я.

— Поверь, я не страдаю провалами в памяти, - пророкотал он.

— В таком случае мы оба только выиграли от этого разговора.

Его движение было таким молниеносным, что я даже не поняла, что произошло. Только почувствовала тяжелый удар в стену и услышала мелодичный печальный звон лопнувшего хрусталя.

— Да, выиграли. Через полчаса жду тебя в машине – мы едем на матч. И даже не смей говорить, что у тебя голова болит, - словно угадав мои мысли, предупредил он, брезгливо стряхивая что-то с руки. – Выполняй свою часть сделки, Нана, или вали на хер.

Он даже не дал мне возможности ответить, а грохот захлопнувшейся двери поставил в нашем странном разговоре жирную точку.

Ноги подкосились и потихоньку сползла по стене. Рядом валялись клочки дорогой обертки, а маленькая алмазная бабочка печально царапала пол серебряными лапками, безуспешно пытаясь взлететь на сломанных хрустальных крыльях.

Хотелось расплакаться. От всего сразу: от обиды, от безысходности, от злости. Да кем он себя возомнил, этот мужчина?! Думает, что имеет право брать все, что ему вздумается, а потом просто откупаться дорогими безделушками? И при этом заявляться с таким лицом, как будто… искренне рад меня видеть.

Я собрала бедную бабочку буквально по кусочкам, положила ее на прикроватную тумбочку, давая себе обещание обязательно ее склеить. Понятия не имею, что за механизм или чудеса заставляло ее двигаться, но уверена, что это – штучный товар. И Р’ран, видимо, решил, что красивой безделушки достаточно, чтобы загладить вину за неудавшийся романчик, который стал достоянием общественности. И все же его улыбка была такой искренней в тот момент, когда он ворвался в комнату, что мне пришлось начисто забить голову воспоминаниями о фотографиях с Лаки, чтобы избавиться от дурацкого чувства вины и еще более дурацкого желания спросить его в лоб, что на самом деле произошло. Это все – нерационально, потому что выходит за рамки нашего договора. И почти наверняка Р’ран еще раз пошлет меня. И если это случиться снова – я точно уйду.

Для похода на матч я выбрала простой свитер и джинсы, пару сапог до колена и теплую кофту с капюшоном. Сегодня мне меньше всего на свете хотелось выглядеть расфуфыренной куклой Р’рана Шад’Арэна, сегодня мне хотелось быть собой. Потому что, кажется, я стала слишком уязвима и зависима от этого мужчины.

Он ждал меня за рулем спортивного авто и бросил лишь один взгляд в мою сторону, как будто смотреть на меня было невыносимо противно.

— Пошлешь меня еще раз – и я уйду, - на всякий случай сказала я, занимая соседнее сиденье и пристегивая ремень безопасности. – А ты станешь беднее на пятьсот тысяч.

— Угрожаешь? – безэмоционально спросил Р’ран.

— Напоминаю условия нашего договора.

— Мне кажется, это у тебя проблемы с памятью, Нана, потому что чуть раньше я уже сказал, что не страдаю склерозом.

Я предпочла оставить его реплику без ответа. Ругаться с человеком, в руках которого находится будущее моей семьи – последнее дело. И потом: могли же мы нормально существовать друг возле друга все прошедшее время? Нет ни единой причины, почему это невозможно повторить… все двадцать дней до окончания нашего контракта. Двадцать дней. За которые я должна влезть занозой между Лэрсом и его невестой. Одна беда: теперь эта идея больше не кажется такой привлекательной. Точнее говоря – меня от нее мутит.

Всю дорогу до стадиона мы ехали молча. Пару раз я порывалась включить музыку, но постоянно одергивала себя на полпути. Нет ничего плохого в тишине, даже если параноик во мне уверен, что Р’ран слышит каждую мою мысль.

Наши места, ожидаемо, находились в ВИП-зоне, и там уже расположились Лэрс и Соня. А еще Виктория, будь она неладна. И рядом с ней я поняла, что явиться на игру в повседневном виде, возможно, было не такой уж хорошей идеей, потому что и Вик, и Шукшина выглядели настоящими моделями с обложки, в отличие от меня. Но какого черта?! Я пришла смотреть, как две кучи здоровых накачанных мужиков будут рвать друг друга на куски за право владеть мячом, а не изображать самку краснозадой обезьяны в брачный период, так что…

Как я и предполагала, Р’ран болел за «Воронов», хотя при этом выглядел не просто притворщиком, а настоящим фанатом. То есть очень даже искренне свистел, сунув пальцы в рот, и матерился, когда игроки теряли мяч или пропускали удачную подачу. Я потихоньку, пользуясь тем, что все увлечены игрой, рассматривала его со стороны, пытаясь уловить ту загадочную искру, которая – это очевидно, можно не врать себе самой – притягивала к нему, словно магнит. Да, конечно, он красив, особенно сейчас: в простой футболке, потертых джинсах и кедах, с растрепанными волосами и вечно лезущей в глаза челкой. Кстати. Размер ступни у него ого-го, точно не меньше сорок пятого. Не будь он под метр девяносто, наверняка бы это выглядело немного забавно. Я невольно улыбнулась, и тут же покраснела, вспоминая слова Авроры о том, что существует какая-то взаимосвязь между размером обуви и мужским достоинством. Эти мысли явно были ни к месту, и все же…

Р’ран поймал мой взгляд как раз в тот момент, когда я опускалась взглядом по его груди и животу, воскрешая в памяти то, что находилось ниже.

— Ты в порядке? – спросил он, забрасывая в рот хлопья попкорна.

— Абсолютно, - буркнула я, отворачиваясь.

И тут же наткнулась на Викторию, которая чуть не пожирала Р’рана взглядом. Наверное, если бы за моральное изнасилование давали срок, этой расфуфыренной извращенке грозила бы «вышка».

Когда пришло время перерыва, Р’ран наклонился ко мне и, делая вид, что ищет повод уединится, прошептал на ухо:

— Не сиди с таким мученическим видом, Нана. Выглядишь приговоренной к расстрелу.

— Чувствую себя так же. – Я вздохнула, отодвигаясь от него. Не могу, просто не могу сидеть рядом с ним, чувствовать его дыхание на своей коже. Про то, что он еще и потрясающе пахнет, лучше вообще не задумываться. – Мне лучше пойти, поискать Лэрса.

— Нет, не лучше. – Монстр поймал меня за руку, когда я как раз собиралась встать. – Он ушел с Соней, и где-то здесь ее папаша. Не стоит провоцировать Шукшина увидеть в тебе причину всех бед его любимой дочери.

— Тогда зачем мы здесь? Разве я не должна стать камнем преткновения, об который разобьется план твоей мачехи? Я тоже заинтересованное лицо.

— И в чем же ты заинтересована? – Он отстранился и взялся ладонями за скамейку, как будто не знал, куда деть руки.

— Я же собираюсь стать его женой в обозримом будущем, и чем меньше времени Лэрс будет в статусе чужого жениха, тем лучше.

Я знала, что говорю совершенно правильные вещи, давно обозначенные и принятые нами обоими, но чувство гадливости свалилось на грудь неподъемной плитой. Возможно, сегодня стоило вообще не упоминать о нашем договоре? Мы и так были на взводе, а я, сама того не понимая, подняла градус напряжения.

— Да, ты собираешься стать его... женой.

Мне показалось, что Р’рану понадобилось время, чтобы переварить это еще раз, хотя в день заключения нашего договора мы разложили все по полочкам.

Я ждала какой-то другой реакции, но вместо этого дождалась лишь настойчивого звонка. На экране телефона высветилось имя Авроры. Стоп, разве она не должна сейчас сидеть в самолете и лететь на показ, от которого, как она говорила, зависела ее дальнейшая карьера?

Ох, только бы она не вляпалась ни во что.