Раунд кошек-мышек

Ян был в бешенстве.

Она его обманула!

Провела вокруг пальца, как неразумного щенка!

И ведь знал, что Даша солгала, когда сказала, будто дождется его у двери. Знал и позволил ей сбежать! Идиот! На что только понадеялся? По собственной глупости решил дать шанс этому дурацкому чувству, которое люди называют доверием. Не сработало.

Ян никому еще не рассказывал таких подробностей о себе, как совсем недавно в кабинете. Думал, что этот разговор поможет им сблизиться, лучше понять друг друга… В итоге лишь вновь убедился, что искренность – лишний ломоть, который должен быть отрезан. Никому не нужны твое прошлое, твоя боль и твои скелеты в шкафу.

Вместо того чтобы эмоционально привязать к себе Дашу, он напугал ее до чертиков и все испортил!

Проклятье!

Ян впечатал кулак в стену. Костяшки пальцев хрустнули. На миг Кенгерлинского ослепила яркая вспышка острой боли в руке, что-то горячее стало спускаться от пальцев к запястью. Красная пелена не спала с глаз, но немного потускнела.

Он поднес руку к лицу, растопырив пальцы, принялся разглядывать нанесенный себе урон, как нечто обыденное и откровенно скучное. Костяшки были разбиты, кровь струйками стекала по коже, два сустава деформировались. Через полчаса последствий от этого удара и вовсе не останется. Жаль, что мистическая связь со Смертью не может избавить от ненужных воспоминаний и чувств так легко, как избавляет от телесных ран. Ян не мог умереть, пока являлся служащим Смерти. Точнее он вполне мог перестать дышать от неизлечимой раны, исчезнуть из физической оболочки на некоторое время, как исчезают нормальные души в период смерти, но в отличие от других, он неизменно возвращался обратно. В полностью исцеленное тело и с багажом всех предыдущих воспоминаний. А так как увольнения Кенгерлинскому ждать не приходилось, он оказался обречен жить, умирать, возвращаться и убивать… вечно.

Только знать этого никому не надо было. И Ян хранил тайну от всех.

Физическая боль больше не беспокоила, а еще никак не могла перекрыть агонию, что разрасталась в груди, словно хищный жар-цветок.

Воздух вокруг Яна загустел. Холод синими нитями расплетался от эпицентра «бедствия» по периметру дома. Низкая температура не приносила Яну никакого дискомфорта. Наоборот, помогала немного охладить пыл, чтобы не разнести к чертовой матери все, что попадалось сейчас на глаза.

Только через несколько минут, когда журнальный столик был разломан, парочка картин сброшены со стен, а полотна разорваны в клочья, Ян осознал, что именно он испускает этот неестественный холод.

Он – эпицентр бедствия.

Прошло столетие, а ничего не изменилось.

Он по-прежнему ядовит, как тысячи гадюк и уничтожает все, что наберется смелости стать ему дорогим.

Ян стиснул зубы до хруста в челюстях. Виски заломило.

С бешеным рыком гнев вырвался наружу. Сметая все предметы на своем пути, Ян точно вихрь пробирался вглубь особняка к своему кабинету.

Он знал, что время от времени, в нем пробуждаются новые силы. Смерть никогда не предупреждал заранее об этом, а справиться самостоятельно, овладеть и контролировать новые потоки – каждый раз было сложно. К гневу на поступок Даши и свою глупость, что спровоцировала такую реакцию, прибавилась ярость на этот холод, что появился так некстати.

Не то чтобы Ян был сильно удивлен. Несколько раз до этого холод в нем уже пробуждался, из-за своей беспечности Кенгерлинский не обратил на данное событие должного внимания. И зря. Остатки трезвости рассудка, что еще не поглотила ярость, подсказывали ему – холод прочно завязан на негативных эмоциях. Каждый раз он появлялся тогда, когда Ян испытывал сильные чувства: гнев, разочарование, отчаянье. Он понимал, что если не справиться с ним сейчас, не обуздать, то это грозит серьезными неприятностями в дальнейшем. И не только для него самого, главное – для окружающих. Ведь особняк прочно связан с хозяином на всех уровнях: от духовного и до эмоционального, любые резкие скачки в общем фоне Яна способны привести к изменениям всего строения дома. И так перепады с температурой стали происходить слишком часто.

Яну совсем не улыбалось держать Дашу, как рыбешку, в морозильной камере.

Мысли о Банши пробудили гнев новой силы.

Она сбежала от него! Бросила! Вновь!

Кенгерлинский с ноги открыл дверь. Она громко стукнулась о стену. Ворвавшись в кабинет, он заметался по комнате, отчетливо не понимая за что хвататься в первую очередь.

Схватился за голову. Запутался в волосах. Со всей силы дернул, чтобы привести себя в чувство. Мысли просветлели. Выставив руки перед собой, он заметил, что до сих пор сжимает в кулаке шарф Даши. Поднеся ткань к носу, Ян глубоко вдохнул, потом аккуратно сложил шарф и положил его на диван. Взгляд зацепился за телефон, лежащий на краю рабочего стола.

Ян расплылся в кривой, хищной ухмылке.

Схватив мобильник, он провел пальцем по дисплею и нажал на запуск необходимой программы.

«Не сбежит… Не сбежит… Не сбежит! Не на этот раз!», – крутилось у него в голове.

Недаром Ян озаботился таким необходимым и полезным подарком, как мобильный телефон. Даша приняла его, хоть и нехотя, а ему пришлось мотивировать вещицу тем, что хочет находиться всегда на связи с ней, в любое время. Не мог же он рассказать, что вместе с телефоном она приняла в подарок отслеживающий маячок?

Как только программа полностью загрузилась, Ян смог наблюдать за ярко-красной точкой, что медленно двигалась, и узнать ее точные координаты. Всего через несколько секунд, когда точка прекратила движение, что-то внутри Яна оборвалось. Ярость мгновенно исчезла.

В глубине души у него зародилось плохое предчувствие. И он не мог по глупости проигнорировать его, проявить вредность и выдержку, чтобы никуда не ехать. Возможно, стоило хоть один раз жестоко проучить девчонку, пустить все на самотек, дать ей увязнуть в проблемах по самые ушки и просто наблюдать за происходящим со стороны. Но как бы Ян не убеждал себя, что такой урок мог стать крайне полезным для Даши, он не мог заставить себя так поступить. И не стал.

Это было опасно.

А рисковать жизнью Банши даже ради удовлетворения собственного ущемленного самолюбия он не собирался.

Отыскав куртку и ключи, Кенгерлинский улыбнулся в предвкушении. Он обязательно выберет для Даши другое наказание. И осуществит его. Скоро. Очень скоро.

И она не сможет сказать ему, что не была предупреждена о таких последствиях своих действий! Ян обещал, что поступит именно так, если Даша еще раз попробует сбежать от него. Она ослушалась, тем самым полностью развязав ему руки для воплощения былых угроз.

Кенгерлинский привяжет ее к кровати и не будет выпускать из рук неделю. Как минимум. А лучше до того самого момента, пока Даша хорошенько не усвоит урок. Он будет полностью контролировать ее и озаботится изгнанием всяческой дури, что поселилась в ее хорошенькой головке, раз уж фишка с доверием не сработала. Ян обязательно выстроит между ними мосты, которые он из-за собственной глупости успел уничтожить.

Он выскочил из дома так стремительно, как черт из табакерки. Ловко управляя байком, мчался по вечерней трассе, рассекая воздух. Со стороны вполне могло показаться, что водитель и мотоцикл – единое целое.

Неведомая сила подгоняла его быстрее настигнуть беглянку. Точно что-то острое подпихивало в спину.

Ян боялся не успеть вовремя.

В плотных сумерках, когда он подъехал к необходимому месту, следуя координатам, было сложно что-либо разглядеть. Ян напрягал зрение, силясь увидеть знакомый хрупкий силуэт. Но кроме остатков разрушенного здания, плотного занавеса травы, что достигала колен, ничего не было.

Стойкое чувство дежавю сковало его грудь. Холод пытался прорваться наружу.

Нет! Он не мог опоздать! Просто не мог!

Тихий стон прервал очередную попытку Яна увидеть желаемое там, где его не было.

Мужской стон.

Прислушавшись, Ян дождался повторения и пошел на звук. Находка превысила все его возможные ожидания.

Под ногами Яна, скрючившись от боли, лежал Брагин. Непосредственный виновник возобновившихся неприятностей. Теперь Яну было на кого вылить сжигающую порцию гнева.

– Где она? – прорычал он, еле сдерживаясь, чтобы не пнуть мужчину под ребра.

– Забрал.

– Кто?

Брагин почти без остановки шевелил губами, но звук получался таким тихим, точно шелест, что Яну пришлось присесть на корточки и наклониться ухом почти к его лицу, чтобы хоть что-то толковое расслышать.

– Забрал ее. Влад. Увез, – надрывный шепот растворялся в вечерней тишине. – Забрал ее. Их. У меня. Я ничего… не смог. Не защитил. Он забрал.

– Какого черта ты притащил ее сюда?! Ублюдок!

Казалось крик Яна возымел должный эффект на Брагина. Тот перестал бессвязно бормотать, а его взгляд приобрел ясность:

– Я ее отец.

– Да что за нахрен?

– Это правда.

– Я не верю в подобные совпадения, – мрачно отрезал Ян. – Где же ты раньше был, папашка, в то время, когда она голодала в детдоме?

Брагин громко сглотнул:

– Я не знал, что она существует. Влад только сегодня мне рассказал о Даше.

– Влад? – Ян зло расхохотался. – И ты поверил этому подонку?

– Да. Он привел необходимые доказательства, данные Верховным. Некоторые моменты, которые могла знать только Лида и я. А еще прислал фотографию моей жены. Бывшей. Посмотри сам. Телефон в нагрудном кармане пиджака.

Ян скривился, нехотя отодвинул ткань, двумя пальцами вытащил телефон и быстро отыскал входящие текстовые сообщения.

Вложенная в последнюю смс-ку фотография, повергла его в шок. С экрана телефона ему улыбалась Даша. Только немного полнее и черно-белая.

– Ох, ну ничего себе земля круглая, – присвистнул он.

– Даша просто копия матери. Сам не понимаю, почему не заметил такого поразительного сходства.

– Потому что ты придурок, – быстро нашелся с ответом Ян.

– Я почти двадцать лет видел Лиду в каждой женщине. Устал от этого. Начал новую жизнь. И тут…

– Я позволю тебе излить все эти сопливые подробности в специально обученные для этого уши. Сдам в аренду тебе Адису. Позже. А сейчас вернись к сути и ответь, какого хрена ты потащил свою дочь на этот гребаный пустырь?

– Это была часть договоренности. Влад раскрыл, кто моя дочери, взяв взамен обещание, что я встречусь с ней именно здесь и уговорю выслушать его, чтобы он мог извиниться.

– И ты повелся на эту лабуду?

– Как последний идиот, – повинно кивнул Брагин и тут же поморщился. – Я был в таком шоке! И так обрадовался, что напрочь потерял мозги. Зря. Знал же, что Владу нельзя доверять.

Желание почесать кулаки о Брагина полностью отпало. Ян точно знал, что подобное самобичевание прекрасно сделает всю работу за него. Зачем тогда мараться лишний раз?

Кенгерлинский просунул ладонь под затылок Брагина, горячая и вязкая кровь смочила его пальцы. Нахмурившись, Ян помог мужчине приподняться и сесть.

– Он что-то сделал ей? – с тревогой спросил Кенгерлинский, зная, что Даша не обладала должным смирением, чтобы сдаться просто так в руки бывшего жениха, а по совместительству теперь и брата, который совсем недавно пытался продать ее в рабство.

– Я не знаю. Влад умеет убеждать. Он похитил Риту.

Ян чертыхнулся.

Этот кусок дерьма обязательно ответит за все, что совершил!

Закусив губу, он задумался. Необходимо было действовать быстро. Наверняка Демьян продумал все до мелочей перед тем, как посылать свою шестерку за Дашей. В счастливое стечение обстоятельств для воссоединения отца и дочери, Ян ни за что бы не поверил. Ему не хватало должного количества наивности.

С чего же начать?

Ян решил испытать удачу, набрал необходимый номер и когда послышались длинные гудки, он не мог ни о чем другом думать, кроме как о том, чтобы с Дашей ничего не случилось.

– Возьми трубку. Возьми трубку, – в пылу самозабвенно шептал он. – Возьми эту чертову трубку, детка!

Телефон гипнозу не поддавался. И когда линия замолкла, Яну перестало хватать воздуха.

– Что нам делать? – спросил Брагин.

– Нам?

– А ты думал, что я позволю тебе спасать свою дочь и лю… Риту в одиночку?

– Чувак, у тебя дырка в голове. И явно лишняя, – съязвил Ян. – Не то, чтобы я против проветривания твоих сраных мозгов, но отвлекаться на тебя во время драки не намерен. Так что можешь расслабить булки, героический папашка, твоя помощь сегодня не потребуется.

Брагин нахмурился и явно собирался что-то веское возразить в ответ, судя по тому, как гневно исказилось его лицо, но разговор прервал входящий звонок мобильника.

Ян схватил трубку настолько сильно, что несколько кнопок издали жалобный писк, чтобы он поумерил свой пыл.

– Даша? – с надеждой произнес он, замирая с приложенным к уху телефоном, точно каменный.

Сейчас больше всего на свете он хотел просто услышать ее голос, который обязательно изгнал бы образовавшуюся в груди холодную пустоту.

– Твоя девчонка у Демьяна, Вестник, – разбил в дребезги все его ожидания знакомый, грубый голос.

– Ты звонишь позлорадствовать или помочь, Зверь?

– А то и другое одновременно невозможно?

– Ближе к сути, – стал терять терпение Ян.

– Ты еще помнишь наш договор, Вестник? – он молча кивнул, точно Зверь мог видеть это движение через экран телефона. – Я помогу вытащить твою девчонку взамен на маленькую услугу.

– Какую?

– Голову с плеч Верховного снесу именно я.

– С чего такая прыть? – усмехнулся Ян. – Решил избавиться от партнеров по бизнесу?

– Демьян перешел допустимую грань, – сухо ответил Зверь, и Кенгерлинский понял, что лучше не настаивать с подробностями. – Он заплатит за это.

– А как же Есения? Не думаю, что ей понравится твоя кровожадность.

И откуда только взялось все это злорадство и желание подергать хищника за усы? Ян не мог отчетливо ответить на такой вопрос, но и остановить язык, когда он уже развязался, тоже оказалось сверхсложной задачей.

– Я смогу убедить ее, что поступил во благо, – монотонно ответил Зверь. – Слушай, ты что решил мне допрос устроить? Вижу, что моя помощь тебе и даром не нужна! Раз так, то пора прощаться.

– Хорошо, пальма первенства твоя, – Ян сам удивился, насколько легко далось ему это решение. А ведь вынашивал план мести на протяжении стольких лет! – Помоги вернуть Дашу.

– Ты научил девчонку необходимому обряду? Она сможет поглотить силу Верховного и повернуть ее против него самого?

– Нет, – скривился Ян. – Нам было как-то не до этого.

– Хреново. Тогда придется все решать старым и проверенным способом. Встречаемся у лагеря жнецов через два часа.

– Слишком долго ждать!

– Мне надо собрать ребят и оружие. Раньше не смогу. Хотя, ты можешь попробовать пойти на штурм в одиночку.

– Козел, – выплюнул Ян.

– Я знал, что ты оценишь мое предложение. И не отсвечивай там, пока я не появлюсь.

Зверь первым прервал звонок, оставив Яна мучиться мыслями, насколько удачным было решение принять помощь давнишнего недруга. Он вновь включил программу слежения, и некоторое время просто наблюдал за медленным движением ярко-красной точки. Даша приближалась к южной черте города, за гранью которого начинался Запретный лес – территория жнецов.

– Я отправляюсь с тобой и точка, – заявил Брагин, с кряхтением поднимаясь на ноги.

Ян окинул его насмешливым взглядом. Мужчина был бледен, но все еще твердо стоял на ногах.

– А черт с тобой, Рэмбо, – махнул рукой Кенгерлинский. – Время в запасе есть, поэтому сначала отправимся в больничку и подлатаем твою голову. Вид мозгов меня не возбуждает.

Брагин не ответил на выпад. Он не проронил ни единого стона даже тогда, когда Ян довольно грубо усадил его на байк. Мужскую тупость, из-за которой Даша сейчас подвергалась смертельной опасности, Ян до сих пор не мог ему простить.

– Чтобы запчасти не выпали по дороге в больничку, – ворчливо прокомментировал он, натягивая шлем на раненую голову Брагина.

Перед тем, как завести мотор, Ян позвонил Адисе и, скрепя сердце, заручился его помощью. Из его близких знакомых, Узома был почти единственным кому еще не запретили беспрепятственно заходить на территорию жнецов. Какие бы разногласия между ними не произошли, но Ян понимал – свой человек в тылу врага, как никогда полезен. Особенно в данной ситуации.

Если бы Кенгерлинский знал, что его появление в поселении жнецов хоть как-то способно помочь Даше, то без промедления двинулся бы туда. Но он был реалистом и понимал, что своим нетерпением мог только подстегнуть Демьяна на решительные действия и навредить Даше.

Всеми силами Ян пытался этого избежать.

Невозможность действовать именно сейчас выкручивала его кости, точно пыталась завязать их в крепкий узел.

Осталось потерпеть меньше двух часов, и все решится.

Ян утвердился в мысли, что самым хреновым было ожидание.