— А почему песни? — озадачился кривляющийся перед зеркалом в спальне дракоша. — Обычно танцы здорово тебе помогают поддерживать баланс сил…

— Хм! Все вы до смерти мальчишки! — прокомментировала я рожицы Андра. — А песни… понимаешь, ведь танец — это медитация, а песня — это молитва.

Удивленный серьезным тоном дракоша, подлетел к моему лицу и поинтересовался:

— Пожалуйста, подробнее…

— Ну, что тут такого! Разве силы тебе не говорили об этом? — искреннее недоумение хранителя было забавным, ну да ладно, раз хочет услышать, то просветим! Нам не жалко! — Я танцую не просто так — для выхода энергии, или как ты сказал для поддержания баланса сил. Моя задача вести вас вперед согласно первоначальному плану создателя, но в пути всегда что-то случается, — одобрительное хмыканье Андра красноречиво подтверждало, что со мной точно что-то всегда случается, — ну вот, поэтому и приходиться мне постоянно корректировать курс, танцуя. Отдаваясь на волю танца, я проникаю в глубинные слои бытия и подключаюсь к неизменному полю демиурга, считываю необходимую мне информацию и выбираю тот курс, который не приведет к серьезному отклонению от плана развития в целом.

— Т. е. получается, что для тебя танец — это не блажь и желание получить удовольствие, но и в своем роде постоянная работа?! — ошарашенная физиономия дракоши это нечто! (Чур, про это ему не говорить!)

— Ну, если смотреть с этой точки зрения, то, да…

— Так, трудоголик, а просто слово отдых тебе о чем-нибудь говорит?

— Да, ладно тебе, ты же знаешь, что я маг. А маг никогда и ничего не делает просто так! — вот ведь может, когда хочет и настроение поднять, насмешив! — Ну и пусть работа, но ведь и всего остального это не отменяет. Так вот и получается, что танец — это твои усилия в постижении скрытого. Своеобразное пролагание «курса жизни».

— Жизнь не стоит на месте, и танец всегда будет реагировать на любые изменения, — дракоша расцвел от собственной глубины. Ну-ну!

— Вот вижу, что основной принцип ты понял, переходим к песне, — дракон-хранитель даже головой усилено закачал, выражая свое согласие.

— Песня — это молитва. Слова настоящей песни рифмуются и в таком виде быстрее достигают высших сфер, да и ответная реакция будет быстрее, чем на просьбу, изложенную обычным слогом, плюс здесь еще и сама музыка помогает…

— Да, верно, ведь любая песня должна идти от сердца исполнителя, как в прочем и молитва…

— Вот и я об этом тебе толкую. Если танец это твоя работа, то песня это возможная помощь, когда сам уже не справляешься надо о ней просить…

— А если не справляешься и не просишь?

— То это уже гордыня мой любознательный хранитель! — щелкнула по носу зазевавшегося друга я и соскочила с кровати смеясь, — хватит около философских рассуждений! Пошли вниз, мальчики уже все прибрали и разожгли камин (а бытовые заклинания в исполнении магистра боевиков это я вам скажу нечто — как только дом устоял!).

— Ну пошли, — согласился, немного проворчав для порядка на МОЕ ребячество Андр, — посмотрим и послушаем, что у кого на душе, и какова будет их молитва! Интересно, а король тоже будет петь?

* * *

Оказалось, что петь будет не только король, но и Филипп (отмазка, типа он небесный, а не музыкальный дракон никого не впечатлила!). Так что в перечне выступающих после перестановок появился один реальный доброволец-доброохвот (Его величество Себастьян Х) и один фиктивный. Ну, а наместник и магистр итак изначально выступали, как костяк этого мероприятия.

Устроившись на разбросанных возле пылающего камина шкурах, мы все напоминали узкий круг заговорщиков. Свет обычных свечей и тихое потрескивание умирающих дров очень успешно создавали так необходимую мне сейчас уютность и романтичность. Первым по рангу и по желанию начал Себ. У него оказался приятный бархатный тембр голоса, словно специально заточенного для исполнения любовных романтических баллад. И какая, в сущности, разница, что большую часть запомнить нельзя и история тривиальна и стара, как мир?! Любовь всегда останется тем, что будет волновать и хрупкие девичьи сердца, и закаленные души героев… Вот и наш король, кажется, еще не забыл свою ветреную фаворитку Агнесс де Труа…

— Вы, ваше величество, всегда сможете заработать себе на кусок хлеба с маслом, если что! — брякнул впечатленный дракоша Себу, который и не знал как на такое признание реагировать. Предпочел скромно сказать: «Благодарю!»

Филипп нервно фыркнул, посматривая зверем в сторону невозмутимого друга и улыбающегося брата. Но смотри не смотри, а выступать придется! Вот уж верно было сказано кем-то мудрым, что язык мой — это враг мой!

— Кх-кхе! — прочистил горло подневольный бард, старательно оттягивая момент своей славы, или позора (смотря кому и с какой стороны смотреть!). — В общем, и в целом я уж начну…

— Начни уж, пожалуйста, сделай милость, — ехидничает Елль. Интересно, что эти «мстители» ему подобрали?

— Эээ, это было очень…, — я старательно пыталась подобрать слова, что б ни обидеть исполнителя, но тихое хрюканье отомщенных приятелей здорово отвлекало, чем бессовестно и воспользовался дракоша, перехватив инициативу:

— Очень мило для небесного дракона, — откровенно подсуживал Андр своему любимцу.

Филипп мрачно раскланялся и бухнулся назад на мягкое ложе, и незаметно облегченно выдохнул: «Ну да, песни не его стихия! И что?!! Он ведь никогда и не обманывался на этот счет!»

Пошалив за счет некоторых Бел, молча, начал перебирать струны и вдруг тихим, на грани слышимости проникновенным голосом запел. Нет не так! Он ЗАПЕЛ!

Держите меня люди и нелюди! Я падаю! В смысле, что ТО было?!! Песня из сна в исполнении Алекса — это… слов и мыслей зеро! Нет с таким голосом и исполнением можно женщин и девушек штабелями собирать и в постель свою укладывать, но вот слова и смысл!!!

Видя потрясение на моем лице, магистр Елль приоткрыл завесу, отметив:

— Этот отрывок конечно не так популярен, как обычные романтические баллады, но он взят из текста изначальной книги мира. Из гимна творения…

— Вам не понравилось? — стараясь быть участливым, посмотрел обеспокоенно мне прямо в глаза Бел.

— Нееет, — «заблеяла» я в шоке, — в смысле наоборот! — быстро исправилась, устраняя набежавшую тучку на лице исполнителя.

— Да, сильная вещь! — шустро просек мое особое отношение именно к этой вещи и сразу оказал посильную помощь, заплутавшей в словах бедной своей подопечной, мой хранитель.

— А чем вы нас побалуете? — хитро перевел стрелки от потерянной меня и немного разачарованного Бела, постаравшегося это чувство все же скрыть, дракоша.

— Хм! — хитро улыбнулся этот субъект, и откровенно впившись в меня взором, пронзающим не только тьму, но душу запел так, что бы, ни у кого не осталась никаких сомнений про кого речь ведет.

Вот же… нехороший мужчина! Этот точно своего не упустит! Как-то мне неуютно перед этим маститым сердцеедом будет, а закроем-ка мы глазки… Но «рубящие» слова песни продолжали впиваться в мою душу, вызывая резонанс, и скрывать это становилось трудновато!

Последний куплет допет, но молчание и ожидание мужчин вынуждает меня внести предложение (все, что угодно, лишь бы не смотреть в глаза, бросающие такой откровенный мне вызов!):

— Я не обладаю такими талантами, как вы, но знаю, что неплохо могу читать, если вы не против, то и я внесу посильную лепту в наш вечер…

Ожидаемо, возражающих не нашлось. А тихое Елля: «Трусиха!» — всего лишь плод воображения буйного, вот!

— А вы скромничаете. Леди, — Себ галантно поцеловал ручку, — при должной тренировке вы способны затмить всех!

— Благодарю на добром слове, Себастьян, но предпочту не петь, а все же танцевать…

— Да уж, вот в этом ты вся! — многозначительно произнес Андр, намекая на наш разговор наверху. — Ох уж эти излишне самостоятельные и независимые женщины!

— Но ведь это не гордыня, а умение реально смотреть на вещи и видеть, как слабые, так и сильные свои стороны, — не смогла удержаться от взволновавшего меня вопроса у блеснувшего мудрыми глазками хранителя, — ведь так? Я права?

Дракоша предпочел промолчать, а наши друзья потребовали пояснений. Пришлось нам с Андром рассказать о тайной силе танца и песни (естественно без раскрытия личных тайн!).

— Какая забавная, но и интересная теория, — хмыкнул Бел. — Получается, что мы прямо сейчас можем выяснить, что же важнее всего нам, лишь песни подвергнув анализу, так?

— Ну, что-то вроде…

— А давайте, поиграем по этим правилам? — загорелся «проснувшийся» Филипп.

— Тогда уж позвольте мне быть непредвзятым судьей ваших душ? — произнес незнакомый голос и Шива позволил-таки себе наконец-то проявиться…