Хаку Даббу показалось, что ему вонзили острый нож прямо в сердце. Он стоял в цоколе морга окружной тюрьмы Гаррисона и смотрел на троих своих сыновей, лежавших рядом на столах. Их голые тела покрывали бордовые синяки. Руки были неестественно вывернуты. Он бросился сюда, как только узнал об этом. Ему нужно было увидеть их своими глазами.

Хак дотронулся до каждого. Кожа его сыновей стала ледяной и липкой. Он и раньше в Бога не верил, а теперь и подавно. Бог не отнял бы у человека троих сыновей разом. Даже у такого мерзавца, как он. Хак посмотрел на пучеглазого санитара, который привел его в морг. Его звали Кер. Много лет назад с его отцом Хак промышлял незаконной торговлей спиртным.

— Накрой их, — велел Хак.

Кер накинул черные простыни на три тела. Хак еще раз прикоснулся к ним. В прошлое воскресенье они вчетвером пили виски на веранде его дома. Под их весом доски веранды прогнулись и придавили насмерть его лучшего охотничьего пса. Сыновья от смеха чуть животы не надорвали. Хак убрал руку.

Как несправедливо! Если бы погиб один из сыновей — это еще можно было бы пережить. Но когда вот так, сразу все трое… Он посмотрел на Кера.

— Что слышно?

— Слышно, что это какой-то итальяшка их убрал, — ответил санитар. — Валентино, что ли.

Хаку показалось, что нож в сердце всадили еще раз. Он как раз отправил мальчиков разобраться с Валентайном.

— И где этот Валентайн? В окружной? — спросил Хак.

— Нет, — отозвался Кер. — Его Ламар Биггс вытащил.

— Этот черномазый из казиношной комиссии?

— Ну да. Говорят, что он тот еще гад, этот Ламар. Мать родную не пожалеет.

Хак сплюнул на пол. Ламар Биггс выбился в люди: простой чернокожий, а получил высшее образование. И это бесило Хака больше всего.

— Знаешь, где этот гад живет?

Кер кивнул.

— Хочешь отыскать его?

— А ты как думал?

— И пришьешь?

— А ты как думал?

— И Биггса? — Кер поднял на него глаза. — Слушай, у него жена красивая. Белая.

— И его, — отрезал Хак.

Кер криво улыбнулся и объяснил, как добраться до дома Ламара Биггса.

Хак вырулил на дорогу в своем пикапе «Шеви», вытащил ружье из чехла, проверил, заряжено ли, положил его на колени и поехал к Биггсу. Машина у него была новехонькая. С мягкими кожаными сиденьями и прочими наворотами. Но стоила не больше, чем его «Шеви», купленный шесть лет назад. Продавец объяснил, что сделано все в Мексике, а собрано уже здесь. Хаку это не понравилось. Мексиканцы не лучше черномазых. И ему не хотелось, чтобы его деньги уплыли к ним. Но прокатившись на пикапе, он решил, что переживет это.

На полдороги его как молнией ударило. Если черный живет с белой женщиной в Миссисипи, у него должен быть полный дом оружия. Хак решил, что его помпового ружья недостаточно для встречи с целым арсеналом, и резко повернул назад.

Его дом стоял на северной окраине Галфпорта, рядом с промышленной зоной. Соседей у него не водилось. Вонь заводских выбросов отпугивала приличных людей.

Через десять минут он съехал на проселок и остановился у своего жилища. На самом деле это был двойной готовый дом, к которому пристроили веранду, чтобы он был похож на настоящий. В общем, ничего особенного, но Хак его любил. Неопределенное местоположение делало его недосягаемым для полиции. Разве что она решила бы отслеживать Хака через спутник.

На лужайке перед домом стоял ярко-зеленый «Мустанг» его подружки Китти. Она работала за стойкой забегаловки «Майский жук». Припарковавшись рядом, Хак заметил новую вмятину на дверце «Мустанга». Пьяные клиенты без конца приставали к Китти. Те, кто не желал смириться с отказом, отыгрывались на машине.

— Ты где был? — спросила Китти, когда он вошел.

— Не твое дело.

Китти лежала на диване под одеялом. Телевизор орал так, что стены тряслись.

— А, ну извини. День неудачный?

— Я потерял сыновей, — сказал он, идя в спальню.

— Поищи в барах, — крикнула Китти ему вслед. — Они там вечно ошиваются.

Хак захлопнул за собой дверь спальни. Упал на колени и вытащил картонную коробку из-под кровати. Достал АК-47 и принялся набивать карманы патронами. Он доедет до дома Ламара, выйдет из машины и начнет стрелять. АК-47 легко пробьет стены. А может, и весь дом насквозь. Внутри живых не останется. Хак поднялся, чтобы идти, но тут ему в голову пришла другая мысль. После убийства Биггса и его жены ему придется на некоторое время убраться из города. Значит, понадобятся деньги. Он начал рыться в ящиках комода в поисках наличных.

— Чертова баба! — ругался он.

Китти его выпотрошила. Она утверждала, что в завязке уже пять недель. Но Хак знал, что это вранье. Китти проглотит, выкурит или вынюхает что угодно, лишь бы словить кайф. А потом будет валяться на диване и уничтожать содержимое холодильника. Поэтому Хак начал подстраховываться. Подхватив автомат с пола, он пошел к выходу.

— Эй, — удивилась Китти, — ты куда намылился с этой штуковиной?

— На белок охотиться. Где заначка с наркотой?

— На телеке. Только я последнюю травку выкурила. — Она выключила звук телевизора на пульте и встала с дивана, кутаясь в одеяло. — Слушай, у тебя деньги есть? Пожрать бы купить надо.

Хак посмотрел на нее и почувствовал, что сейчас взорвется от злости. Не баба, а пиявка. Выдоит его до последнего цента, а потом найдет себе нового.

Он схватил коробочку с телевизора и перевернул ее. На пол упала бумага для самокруток и трубка для наркоты. Засунув руку в коробку, он сдвинул второе дно и достал толстую пачку стодолларовых купюр. Китти взвизгнула.

— Так ты их от меня прячешь!

Хак указал на диван.

— Заткнись и сядь.

— Чего ж ты не говорил, что ты при деньгах?

— Делай что велено.

Китти поплотнее укуталась в одеяло, села и надула губы, как ребенок.

— Это нечестно. Сам по барам с сыновьями развлекаться будешь, а я тут сиди.

— Мальчики погибли.

Она посмотрела на него в изумлении.

— Чего?

— Чего слышала. Мне надо по счетам расплатиться. Может, исчезну на чуток. Завалится полиция — ты ничего не знаешь, ясно?

— Погибли? Все трое? Да как же это?

Она смотрела на него стеклянными глазами. Китти успела накачаться чем-то посерьезнее травки. Не иначе в «Жуке» кто-то химией угостил. Дальнобойщики часто заходят и предлагают девчонкам таблетки. Хак выдернул из пачки две стодолларовые бумажки и бросил ей. Она попыталась поймать их на лету, но промахнулась и подняла с пола.

— Спасибо, Хак.

— Если полиция придет, что ты скажешь?

— Ничего. Вообще ничего не скажу. — Китти расстегнула блузку и сунула деньги между грудей. Еще одна привычка, которая появилась у нее в «Майском жуке». — Я тебе кое-что простирнула. Возьми в сушилке, если надо.

Хак посмотрел на нее.

— Когда смогу, позвоню.

Он тупо кивнула.

— Справишься одна?

— Наверное, — ответила девушка.

Хак забрал одежду из сушилки и скомкал, чтобы занимала меньше места. Китти врубила телевизор на полную громкость. Будет жить здесь, пока деньги не кончатся, догадался Хак.

— Эй, — крикнула Китти. — Иди посмотри.

— Некогда мне, — ответил он, засовывая одежду под мышку.

— Да там нас показывают! — воскликнула девушка.

— Что ты мелешь, дура?

— Наш дом в телеке. Я переключила на другой канал, а там мы.

Хак вернулся в гостиную. Телевизор был большой, купленный на распродаже. С трудом в дверь протиснулся. На экране он увидел свой дом и две машины перед ним. Ком одежды плюхнулся на пол.

— Какой это канал?

— Какой-то спутниковый.

Хак выскочил на крыльцо и задрал голову. Ничего необычного вокруг не наблюдалось. Но тут ему на глаза попался телефонный столб во дворе. На самой его верхушке была прикреплена белая коробочка трансформатора. Китти встала рядом с ним. Хак указал на трансформатор.

— Когда эту штуку установили?

— Вчера. Приезжала бригада рабочих. Ошивались тут недолго. Там камера что ли?

— Ага. Свинья столбовая.

Китти вскрикнула.

— Ты чего обзываешься?

— Я не обзываюсь. Я говорю: свинья на столбе.

— Прекрати!

Хак не стал отвечать и поднял автомат. Столбовые свиньи — это новейшая игрушка органов правопорядка. Коробочка, в которой спрятана камера с высокой разрешающей способностью и телеобъективом. Микроволновый передатчик отправляет сигналы камеры в приемник, расположенный на расстоянии до мили. Видимо, что-то в коробочке повредилось, и сигнал пошел на антенну, установленную на доме. Хак прицелился и нажал на спуск.

Из коробочки повалили голубые искры. Он зашел в дом и увидел погасший экран телевизора. Потом перевел взгляд на Китти. Она рыдала в три ручья.

— Ну ты и сволочь, — промямлила девушка.

Хак затолкал ее в ванную и подпер дверь стулом. На улице завывали сирены. Очевидно, его поджидала полиция. Он выскочил из дома через заднюю дверь. Джипы сыновей стояли в ряд. Хак завел один из них. Мотор зарычал. Хак вбежал обратно в дом.

Сквозь входную дверь он увидел патрульные машины, несущиеся по дороге. Хак выбил окно прикладом автомата и начал стрелять. Первой машине он попал в двигатель. Она резко дернулась и встала. Остальные притормозили и съехали с дороги. Хак подошел к ванной.

— Ляг на пол, — велел он.

— Не бросай меня, — умоляла Китти.

Хак вышел и прыгнул за руль джипа. За домом простирались мили проселков, петляющих в рощах и перелесках. Он ехал по проселку с минуту, потом свернул. За спиной грохотали отрывистые выстрелы. Хак представил, как полицейские расстреливают его дом. Местные полицейские — сплошь трусы. Притаятся за машинами и лупят вслепую. Так что шансы выжить у Китти пятьдесят на пятьдесят.

— Удачи, детка, — произнес он вслух.