Утро нового дня Хаген начал, как всегда, с тренировки: сначала пробежал несколько километров, потом посвятил время отработке ударов ногой.

Прекратил, когда система сообщила о лёгком голоде. С удовлетворением посмотрел на четверть заполненный прогресс-бар и отправился на кухню. За завтраком он погрузился в сёрфинг по интерфейсу, отыскивая полезные настройки.

Хаген любил играть в файтинги не только оттого, что они позволяли реализовать ему скрытого бойца. Ему нравилась ясность этих игр: вот ты, а вот твой враг. А вот и команда «Fight!» И ты дрался. Точнее, твой персонаж дрался, бесстрашно пёр вперёд, проводил серии ударов, вдалбливая противника в землю. Или так же умело блокировал, уходил, перекатывался…

В файтингах Хаген достиг высокого мастерства. Но в тех же RPG его бесила необходимость ходить по каким-то локациям, отыскивать всякую рухлядь и бесконечно разговаривать со всеми встречными-поперечными. Его раздражали многочисленные окошки с описаниями предметов. Майк начинал скучать, получая квест, а после вообще забывал, кто его послал и куда, и что нужно сделать. Хотелось сразу в драку.

Но когда появился Augmented Reality! Platform, его жизнь превратилась в RPG, в которую, в отличие от других, было нескучно играть. Даже слово «играть» тут неуместно, он стал так жить. Боль и смерть в ней были настоящими, что придавало «игре» особенность. Как и всякий хлам, который приобретал здесь решающую ценность.

У него возникла мысль: раз есть некие предметы, дающие бонусы к характеристикам, то почему бы целенаправленно не попробовать их найти?

Для начала он отправился в торговый центр: в обувной магазин. Долго ходил между рядов, осматривая и ощупывая каждый ботинок, кроссовок или сапог. Даже продавцы махнули на него рукой, не приставая с вопросами: «Чем вам помочь?» Видимо, решили, что Хаген один из тех странных посетителей, что ходили часами, выбирая товар, а в итоге выбирали не покупать вообще ничего.

Хаген рассчитывал, что спортивная обувь обязательно должна давать бонусы. К сожалению, система молчала. Ни тебе кроссовок с плюсом к ловкости, ни ботинок, прибавляющих к силе.

И только в отделе с необычной обувью он нашёл сапоги, расшитые странными узорами, о которых система сообщила:

Русские валенки

+20 % морозоустойчивости.

+3 к выносливости.

−1 к ловкости.

Внимание! Бонус работает только при отрицательной температуре воздуха.

Прочность: 99/100.

Стоимость: $59.

Да уж, невелик улов.

Немного посомневавшись, Хаген вызвал виртуального помощника. В первые дни использования интерфейса он слегка пугался чужого голоса в своей голове. Тот как бы служил напоминанием, что с Хагеном, возможно, что-то не так.

Негромко спросил:

– Помощник… э-э-э, сэр, где мне найти уникальные предметы?

– Уточните запрос, носитель, – мгновенно откликнулся Голос.

– Где мне найти предметы, дающие плюсы к характеристикам?

– Уточните запрос, носитель.

– Где мне найти предметы, прибавляющие… э… скажем, мою силу?

– Местоположение подобных предметов неизвестно, – ответил Голос, и Хаген явственно представил, как тот пожал плечами.

– Так, стоп. Я нашёл парочку у себя дома! Почему-то же они были уникальными.

– Уникальными являются предметы, имеющие предысторию, эмоционально связанную с носителем интерфейса. Например, носитель провёл много времени с PSP, что определило его символическую ценность…

– А куртка?

– Так называемая «Куртка дяди Питера» принадлежала человеку, в высокой степени повлиявшему на мировоззрение носителя. У носителя устойчивая ассоциация с этим предметом, что придаёт ему уверенность в собственных действиях.

– Хм… Понятно. А можно не называть меня «носителем»?

– Можно, мистер Майк Бьорнстад Хаген, сэр, – Голос будто издевался над ним.

– Достаточно просто «Майк».

– Принято, Майк.

* * *

Ясно, раз уникальные предметы не валялись где попало, то не стоило и тратить время на их поиск. Хаген покинул супермаркет и поехал в DigiMart.

Но мысль о ценных объектах всё равно не отпускала: вдруг можно найти некий ультимативный предмет, во много раз повышающий силу? Припоминая Skyrim – последнюю RPG, в которую играл, – Хаген спросил:

– А можно крафтить уникальные предметы? То есть, создавать самому?

– Теоретически да, Майк. Но, по опыту населения локального сегмента Галактики, вероятность создания подобного предмета менее одной триллионной процента.

– Это много или мало в рамках Augmented Reality! Platform? – непонимающе переспросил Хаген.

– Это недостижимо, Майк.

Хорошо, что у виртуального помощника голос лишён эмоций, а то Хаген подумал бы, что тот снова издевался. Конечно, Майк понимал, что одна триллионная – это мало. Но ведь у себя дома он нашёл сразу два таких предмета!

Хотя он и уверял себя, что с DigiMart покончено, что это прошлое (пусть только вчерашнее), что его ничего не связывает с этой компанией, но при виде знакомой вывески сердце забилось сильнее. Более четырёх лет он провёл в углу за стойкой, углубляясь в недра всяких устройств. И всё это время он следил за Лексой, став молчаливым свидетелем её карьерного роста.

Эх, вернуться бы в прошлое и сказать самому себе, что…

Хм, а что сказать-то? Что, мол, не бойся, пригласи её на свидание? Но ведь она отказала бы. Хаген был никем и ничем. Безмолвный наблюдатель чужой жизни и чужого успеха. Да и сейчас он не бог весть кто.

Путь от парковки до главного входа сопровождался таким же внутренним напряжением, как путь из раздевалки на ринг.

– Обнаружено неестественное повышение сердечного ритма и психогенное нарушение дыхания, – отчеканил Голос в голове. – Рекомендую сделать серию дыхательных упражнений.

– Ох, помолчи, пожалуйста, – сказал Хаген. – Почему ты раньше не обращал внимания на сердечный ритм?

– Вы не проявили интереса к голосовой активности виртуального помощника, и эта функция была временно приостановлена.

Болтовня с помощником отвлекала от мыслей о Лексе. Поэтому Хаген спросил:

– А как можно настроить параметры того, когда помощник вмешивается, а когда нет?

Перед глазами Хагена появилась плашка «Настройка уведомлений», на ней один единственный слайдер, трогательно напоминавший подобный в Windows. Передвигая его от значения «Уведомлять всегда» до «Никогда не уведомлять», Хаген выбрал среднее. Теперь помощник должен умалчивать о мелких изменениях в организме, но сообщать о серьёзных нарушениях.

Было время обеденного перерыва, но Риггс сидел у дверей со своей неизменной газетой. Хаген ожидал, что старый коп начнёт измываться, допрашивать, но он доброжелательно посмотрел поверх очков, отложил газету и приветливо произнёс:

– Добрый день, мистер Хаген.

«Издевается, – подумал Хаген, угрюмо кивая. – Радуется, что меня увольняют».

Хаген поднялся на офисный этаж, передал в отдел кадров подписанные бумаги, получил другие документы и спустился вниз к своему углу.

Ни Алексы, ни мистера Ховелла он не встретил. Это к лучшему. Но он не мог не признаться, что не отказался бы взглянуть на Лексу в последний раз.

Собрал свои вещи: скинул в рюкзак набор инструментов для ремонта ноутбуков, который купил за свой счёт, так как те, что предоставила компания, были отвратительными, и стопку комиксов Rat Queens. Вот и всё его барахло. Остались кружка, почерневшая от кофе, старая бейсболка с логотипом DigiMart и ещё какие-то мелочи, но на них Хаген решил не обращать внимания. Раз это не уникальные предметы, то и чёрт с ними.

В торговом зале легко отыскал Веймина. Прогресс-бар с отношением всё так же висел над его головой, показывая вчерашнее значение.

– Помощник, – сказал Хаген негромко, – я правильно понимаю, что низкая сопротивляемость харизме делает человека подверженным моей психологической атаке?

– Да, Майк, – подтвердил Голос. – Особенно, если он боится вступить в бой с вами.

– Не понимаю, зачем мне атаковать Веймина, который дружески ко мне расположен? И я не считаю, что он меня боится.

– Харизма влияет не только на вербально-психологическую атаку. Она так же определяет степень вашего влияния на особь в боевой обстановке.

– Что ещё за боевая обстановка? – удивился Хаген.

Помощник на секунду задержался с ответом, словно искал что-то в базе данных:

– Это образное выражение, сэр.

– Ладно, разберусь.

Хаген и Веймин тепло поздоровались, обменялись незначительными фразами. Потом Веймин спросил:

– Не жалеешь, что потерял работу?

– Жалею, конечно. Это ведь был мой стабильный источник дохода. С другой стороны, рад, что разделался с этой страницей в моей жизни. К тому же у меня есть план… – Майк помолчал. – Кстати, а ты не хотел бы тоже бросить этот дурацкий торговый зал?

– Хм… – Веймин слегка растерялся. – Конечно, хотел бы, но у меня не большой выбор. В колледж не поступил, образования никакого. Мне стыдно перед теми китайцами, что не родились в Америке, а переехали из Китая: они все доктора или учёные. Я рад, что хотя бы в торговле закрепился.

– Но ты же отличный боец!

– Спасибо, конечно, – снова хмыкнул китаец. – Но что мне с этим делать?

– Есть работа, где наши умения пригодятся больше, чем тут.

– И что же это?

– Поехали со мной. У тебя как раз обеденный перерыв. Выслушаешь предложение и сам решишь.

Веймин оглянулся, задумчиво поправил коробки с товаром, передвинул ценники и вдруг тряхнул головой:

– А почему бы и нет? Далеко ехать?

* * *

В баре «У Чака» было шумно и людно. Посетители торопливо ели, разговаривали, стучали стаканами. Кто-то спал, откинувшись на диванчике, кто-то кидал дартс. Обычный обеденный час пик. Официанты шныряли в толпе, протискиваясь чуть ли не между ног, протаскивая за собой вёдра фирменных крылышек Чака.

Сам владелец встретил Хагена на том же месте за барной стойкой всё над той же чашечкой кофе. С той разницей, что в этот раз он не клевал носом, а внимательно оглядывал шумный зал, знаками направляя официантов то к одному, то к другому столику. Этим он напоминал футбольного тренера, который руководил ходом игры. Только вместо мячей его подопечные забрасывали еду в ненасытные рты посетителей.

Все столы были заняты, а новые клиенты продолжали входить, Чак виновато разводил руками, показывая, что мест больше нет. Сложив ладони рупором, кричал им:

– Приходите послезавтра, мы открываем новое здание. Сделаю для вас специальную скидку.

Отхлебнув кофе, Чак наконец-то обратился к Хагену:

– Итак, сынок, ты всё-таки решился? А он твой напарник?

– Да. Веймин дерётся ещё лучше меня.

Чак развязал фартук с логотипом бара и бросил его официанту. Тот проворно занял его место за барной стойкой, а Чак, подхватив Хагена и Веймина под руки, провёл через весь зал. Они прошли во внутренние помещения, миновали короткий коридор и очутились в большом зале.

Он был в два раза больше, чем «Бар у Чака», в дальней части тускло блестели шесты для стрип-танцев. На высокой стремянке стоял рабочий и цеплял тяжёлые бархатные занавески, второй помогал снизу. Столиков тут было в два раза больше, чем в первом зале, а вдоль стены шла длинная барная стойка. Пахло свежей краской и строительной пылью.

– Как видите, я всерьёз расширяюсь, хе-хе, уже всё отстроено, документы готовы, через два дня открытие. У этого бара будет отдельный вход, а называется он «Снова у Чака». Планирую, что в старом заведении будет упор на кулинарию и тихие компании, а «Снова у Чака» получится развлекательный, сюда начнут ходить все горлопаны и любители посвистеть. Но я слегка новичок в таком большом бизнесе, всю жизнь содержал маленький бар, где знал каждого посетителя. Про охрану никогда не думал… Обращался в агентства, но они за свои услуги ломят такие цены, что мне придётся брать второй кредит. Вот и решил организовать всё своими силами. Точнее, вашими. Ну, что скажете?

Хаген пожал плечами:

– Мне нужны деньги. Так что я согласен.

Веймин проявил больше интереса:

– Быть вышибалой в стрип-баре? Это… это веселее, чем стоять весь день у рядов с соковыжималками!

– Значит, договорились? Теперь, Майк, твоё первое задание.

Чак снова подхватил парней под руки и провёл через зал к выходу. Открыл двери, и они вышли из здания, оказавшись на другой стороне квартала. Прищурив глаза от яркого солнца, Хаген с недоумением смотрел на группу людей с плакатами и транспарантами, стоявшую напротив.

Увидев Чака, они закричали:

– Бесстыдник!

– Богохульник!

– Не позволим развращать нашу молодёжь!

Надписи на плакатах призывали покаяться и закрыть заведение, оскорбляющее нравственность.

– Мне не повезло. На соседней стороне этой улицы располагается какая-то церковь «Святого Айэна Уилсона». А эти люди – его малочисленные последователи, жертвы налоговой лазейки для некоммерческих и благотворительных организаций. Сам мистер Уилсон отнюдь не дурак, использует налоговые льготы при скупке недвижимости в городе. Он тоже хотел купить землю, где сейчас стоит мой второй бар. Но опоздал, вот и мстит мне, натравив своих фанатиков.

– Но, сэр, что мы можем сделать? Вам надо обратиться в полицию.

– Э-э-э, сынок, у них всё согласовано с властями, они получили все разрешения на пикетирование и манифестацию. Святой Айэн – чёртов Уилсон – хорошо знает не только Бога, но и законы штата. Единственное, чего я смог добиться, – это чтобы они не приближались к моему зданию. Но эти святоши один хрен стоят слишком близко. Могут сильно испортить мне день открытия, просто заблокировав подъезд к парковке. Да и мне неприятно, когда какие-то сумасшедшие называют меня бесстыдником и богохульником.

– Но что можно сделать? Побить их всех? – недоумевал Хаген.

– У меня есть предложение для святого Айэна, но он меня игнорирует и не хочет общаться. Я несколько раз пробовал с ним поговорить, но его охрана меня не допускает. Ты же человек новый, сможешь добраться до него и передать моё предложение.

– Какое?

– Десять тысяч долларов. Просто скажи ему это и добейся ответа. Да или нет. Лучше «да», чем «нет». Айэн – человек деловой, поймёт, что лучше получить хотя бы это, чем совсем ничего. – Чак хлопнул Майка по плечу: – Можешь приступать прямо сейчас, Айэн всегда в это время находится в храме имени себя.

Когда Чак ушёл, парни переглянулись. Веймин ожидал, как поступит Хаген, а Хаген увидел, что сопротивление харизме у Веймина подскочило сразу на два пункта. Признак того, что он начал сомневаться в Хагене.

Тогда Майк поднял воротник дядиной куртки и сказал:

– Жди меня здесь.

Он пересёк улицу и остановился перед входом в здание с вывеской «Церковь святого Айэна Уилсона». Если издалека оно выглядело аккуратным домиком, то вблизи стало видно, что это простой сарай, выкрашенный в белый цвет.

Набравшись смелости, Хаген вошёл внутрь выполнять свой первый квест. Жизнь приобрела ещё больше сходства с RPG.

* * *

В сарае было пусто, видимо, все прихожане собрались на митинге против богомерзкого стрип-клуба. Часть помещения занимали стулья. У противоположной стены стоял стол, а на стене висел большой портрет бородатого мужчины в сиреневой накидке. Судя по благочестивому выражению лица, самого святого Айэна. Под портретом была дверь: её охранял крупный лысый парень в такой же сиреневой накидке.

Хаген приблизился и прочитал:

Лиам «Голиаф» Галлахер, 29 лет

Уровень 7.

Очков здоровья: 29000.

Боев/побед: 202/181.

Текущий статус: воин святого Айэна.

Отношение: безразличие (8/10).

Сопротивляемость вашей харизме: высокая (8/10).

– Мне надо к мистеру Айэну Уилсону, – сказал Хаген.

– Святому Айэну Уилсону, – поправил Голиаф. – Хотите стать членом нашей церкви? Тогда возьмите брошюру вот на том столике, а так же будьте готовы сделать первоначальный взнос…

– Нет. Я по работе.

Лиам смерил Хагена взглядом и отвернулся:

– Тогда уходи. Шеф… то есть, святой Айэн, отдыхает.

– Но это важно и не займёт много времени.

– Он даровал мне право решать, что важно, а что нет. Ты не важен.

Хаген шагнул вперёд, Лиам тоже двинулся вбок, перегораживая дверь. Майк ещё подался навстречу, приблизившись вплотную:

– У меня предложение к вашему… э-э-э… лидеру.

Вместо ответа Голиаф наложил свою пятерню на лицо Хагена и оттолкнул:

– Я же сказал, изыди, мелкий чёрт.

Толчок был такой сильный, что Хаген засеменил назад, но не удержался и упал, раскидывая стулья.

Получен урон: 102 (ушиб плеча).

Получен урон: 45 (ушиб локтя).

Зрение покрыла знакомая красная пелена:

Праведный гнев

Вы испытываете ярость, столкнувшись с явной несправедливостью.

+3 ко всем основным характеристикам.

+100 % бодрости.

+50 % уверенности.

+75 % силе воли.

+75 % силе духа.

−50 % самообладания.

Эффект активен, пока справедливость не будет восстановлена, а вы уверены в своей правоте.

Хаген вскочил и встал стойку. Вдобавок ко всему появилось короткое сообщение с самым настоящим квестом. Окошко мерцало, привлекая внимание:

«Майкл и Голиаф».

Одержите победу в бою над Лиамом Галлахером, чтобы получить новые достижения.

Время выполнения 10 минут 59 секунд… 58 секунд…

Отсчёт пошёл.

Хм, это что-то новое. Неужели квесты открылись с «Познанием сути»?

Чувствуя прилив сил, Хаген, не опуская кулаков, начал приближаться к Голиафу. Тот усмехнулся, наклонил лысую голову вправо и влево, хрустя позвонками.

«Как они это делают?» – с завистью подумал Хаген.

Голиаф тоже сжал кулаки:

– Ну, ты и дурак, мелкий чёрт.

Хаген уже видел, что противник допустил огромную ошибку: недооценил соперника. Все они её допускали. Раз за разом. Совершенно не закрываясь, Голиаф попёр на Хагена. Снова занёс растопыренную пятерню, намереваясь так же презрительно оттолкнуть, но тот проворно ушёл, пригнулся и ударил Голиафа левой в бок:

Вы нанесли урон: 17000 (удар рукой).

Голиаф завыл, согнулся и отскочил назад. Он так ударился о дверь покоев святого, что хлипкая стена затряслась, а портрет накренился. На шум вышел сам Айэн. Выглядел он менее величественно, чем на портрете, и был слегка встревожен:

– Что такое? Что вам надо?

– У меня предложение от мистера Чака Моррисона, вашего соседа из бара напротив. Десять…

Голиаф уже разогнулся и ринулся на Хагена. На этот раз он вёл себя осторожнее, от удара правой ушёл, а удар левой блокировал, проведя встречный.

Получен урон: 5500 (удар в скулу).

Хаген отступил. Он уже обнаружил слабое место этого Голиафа. Надо бить в корпус, а не в голову, он её хорошо прикрывал. Или легко переносил удары в неё. Впрочем, по тому, как противник двигался, было ясно, что прямой по печени до сих пор отдавался невыносимой болью. Лицо Голиафа даже побелело, а сам он непроизвольно пытался согнуться, но вынужден был распрямляться и держать оборону.

Святой Айэн уже взял себя в руки и насмешливо сказал:

– Вы не должны бояться ничего, кроме греха, дитя моё. Греха и Лиама Галлахера, воина добра и света.

Ободрённый присутствием кумира, будто получив какое-то жреческое благословение, «воин добра и света» снова пошёл в атаку. Действовал тот быстро, Хаген едва смог увильнуть: кулак Голиафа всё же коснулся губы. Нижние зубы Хагена резко заболели, а во рту появился привкус крови.

Получен урон: 3500 (удар в челюсть).

Но Майк не стал отступать, как ожидал противник. Вместо этого он на автомате, как во время тренировки дома, выбросил вперёд левую ногу, впечатывая её туда же – в печень.

– Ах, ты… – зашипел Голиаф, сгибаясь пополам.

Вы нанесли урон: 2400 (удар ногой).

Не останавливаясь и пользуясь тем, что лицо Лиама оказалось на его уровне, Хаген провёл последний удар кулаком.

Вы нанесли урон: 17000 (удар рукой).

Голиаф разогнулся, будто хотел встать на мостик, застыл так на секунду и обвалился на пол, словно предназначенное к сносу здание, которое заминировали и взорвали.

Поздравляем! Вами повержен противник в честном поединке!

Заработано очков опыта: 2 (удвоенный опыт за победу над противником выше уровнем).

Выполнен квест «Майкл и Голиаф».

Заработано очков опыта: 2.

Набрано очков опыта на текущем (5) уровне: 4/5.

В голове у Хагена слегка шумело. Зубы побаливали. Подойдя к перепуганному святому Айэну, он утёр рукавом кровь:

– Мистер Чак Моррисон попросил узнать, согласны ли вы на десять тысяч? Да или нет?

– Дитя моё, я не вступаю в сделки с дьяволом, – пролепетал святой.

Хаген склонил голову набок… раздался хруст. Наконец-то! Наконец-то у него это получилось!

– А всё же?

Святой Айэн Уиллсон помедлил, поправил свою сиреневую накидку, потом картину на стене, покосился на кулак Хагена и улыбнулся. Развёл руками:

– А всё же, мистер Чак не дьявол, а просто заблудившийся грешник. Я принимаю его предложение. Ибо сказано: «Покрой грехи брата твоего, и Господь твои грехи покроет»…

* * *

Веймин в нетерпении переминался с ноги на ногу, поглядывая на здание храма. Сегодня был жаркий, солнечный день, но он не спрятался в тень, ожидая Хагена. Когда Чак ушёл, фанатики церкви святого Как-Его-Там немного покричали в лицо Веймина, обзывая развратником и греховодником. Кто-то даже бросил:

– Убирайся в свой Вьетнам, узкоглазый! – но быстро затих, испугавшись обвинений в расизме.

Убедившись, что китаец не реагирует на их вопли, митингующие умолкли и сели на землю, прикрывшись от солнца плакатами.

Веймин начал сомневаться: стоит ли уходить со спокойной должности в DigiMart, пусть и не прибыльной, но стабильной? Мисс Хепворт недавно сказала, что ей потребуется помощник в администрировании сети магазинов, и намекнула, что Веймин один из кандидатов.

А тут, в баре, всё как-то странно и непривычно. Неизвестно ещё, как отнесётся его девушка к известию о том, что теперь он будет проводить всё время в стриптиз-клубе. Она ведь скромница, даже сексом не могла заниматься при включённом свете. Наверное, она бы одобрила требования этих фанатиков.

Да и самому Хагену непривычна новая должность, это видно по его поведению. С другой стороны, малыш Майки смог его поразить. Кто бы подумал, что в нём кроется столько силы и напористости? Даже Горецки, который недавно приходил в магазин с перебинтованной головой, спрашивая: нет ли тут Хагена, – назвал его не «жопоголовый», а «злобный карлик». Правда, потом все равно сказал «Жопоголовый!», но это было брошено не о Майке, а одному из консультантов, задевшему мистера Горецки коробкой с ноутбуком.

Сопоставив события прошлых дней, Веймин стал подозревать, что это Хаген и отделал Горецки. И если так… Вот это новость!

Фанатики снова подняли шум: из дверей бара появился Чак, неся поднос с большим бокалом холодного чая, в котором позвякивали кубики льда.

– На, освежись, – предложил Чак, выискивая Хагена. Он посмотрел на двери храма. – Как там наш малыш?

– Ещё не выходил.

– У этого святого в охране есть бывший боксёр. Он даже начинал карьеру, но получил сильное сотрясение мозга, после чего бросил спорт и стал истинно верующим в святого Айэна. Даже удивляюсь, как по-разному люди сходят с ума.

Веймин обеспокоился:

– Вот думаю, не пойти ли за ним?

– Не бойся, малыш справится, – Чак погладил усы и добавил, – я надеюсь.

Неожиданно наступила тишина: это замолчали фанатики. Дверь храма открылась, появился бородатый мужик в сиреневой накидке и повелительно поманил их к себе. Фанатики развернулись и пошли прочь. Айэн скрылся в храме, вместо него в дверях появился Хаген.

Он шёл нетвёрдой походкой и тяжело дышал. Губа была в крови, на скуле краснел ушиб.

– Господи Иисусе! – воскликнул Чак. – Получил наш Малыш! Жаль, конечно, что не смог убедить…

Подойдя к Веймину, Хаген взял бокал с чаем и, шумно отдуваясь, выпил. Достал со дна лёд и приложил к губе.

– Ты как? – участливо спросил Веймин.

– Бывало и хуже, – ответил Хаген, сплёвывая кровь.

– Ты, сынок, не расстраивайся, – сказал Чак. – Я сам найду управу на этого фальшивого пророка. Если надо, дойду до федерального суда!

Хаген сунул руку в карман своей куртки и достал брошюру церкви. Казалось, что он сейчас спросит: «Как узнать, что вы прощены?» – но вместо этого протянул её Чаку и сказал совсем другое:

– На последней странице указаны банковские реквизиты. Святой Айэн велел перевести десять тысяч сюда. Ещё он сказал, что прощает вас, хотя и уверен, что вы сгорите в аду.

Чак разинул рот и перекрестился. Веймин, глядя на него, хотел сделать то же самое, но вовремя отдёрнул руку.

– Дела… – только и молвил владелец бара.