На следующий день, после обеда я мирно сидел в удобном стоговском кресле и читал книгу. А что прикажете делать, если скука одолевает со страшной силой. Все развлечения доступные мне (вино, женщины, азартные игры) предполагались только вечером. Поэтому в целых борьбы со скукой мне пришлось посетить замковую библиотеку. Я проник в библиотеку через тайный ход. Благо, что один из входов в него располагался как раз в библиотеке. Заглянул я туда попутно, после очередного визита к сундуку Лили и естественно ночью, чтобы не шокировать окружающих и не вызвать неудобных, нескромных вопросов. Хватит с меня потрясенной Нанси, которая долго не могла поверить, что раб может интересоваться женщинами. И не просто интересоваться, а еще и делать им дорогие подарки. Я подозреваю, что если бы я открыто, днем появился в библиотеке и попросил что-нибудь почитать, то это произвело бы незабываемое впечатление сначала на библиотекаря, а затем и на всех остальных в замке, включая Марианну и Стога. Поскольку библиотекарь наверняка не стал бы молчать, о такой замечательной вещи, как раб умеющий читать, а главное располагающий свободным временем для этого и поделился бы своим удивлением с окружающими.
Вообще-то герцог, пока были живы его папа и мама, не филонил, а учился, и учился старательно. Мне он в своей памяти, в числе прочего оставил в наследство знание шести местных языков. Практиковаться в них он перестал сразу после гибели герцогского семейства и переключился на совершенно другие развлечения. Те, о которых с такой ненавистью вспоминала Марианна. И потому говорил я на этих языках с жутким акцентом, но всё понимал и умел читать.
Поэтому я, без каких либо затруднений, заинтересованно изучал написанный на старорангунском изрядно потрепанный томик `Редкие магические артефакты` составленный магистром рангунской школы общей магии магом Люциусом. Книжка была с цветными картинками, а маг свое дело знал. Поскольку на тридцатой странице данного сочинения, я увидел изображение очередного редкого артефакта, изображение которого полностью соответствовало артефакту, имеющемуся в моем распоряжении, ну или я в его. Всё зависит от точки зрения. Магический рабский ошейник!
Эту статью следовало изучить со всем тщанием. И только-только я приступил к изучению способов удаленного воздействия на этот редкий магический артефакт - свой ошейник, как с шумом распахнулась дверь комнаты.
На пороге комнаты возник Стог. Запыленный черный бархатный костюм, измученный вид, отсутствие обычного жизнерадостного блеска в глазах моего хозяина свидетельствовало о том, что выколачивать герцогские налоги, платить которые, никто никогда не любит, дело нелегкое. В одной руке Стог держал небольшой сундучок, другой удерживал мешок, перекинутый через плечо. И раз это добро не было доверено замковым слугам, значит, оно представляло собой немалую ценность. Вот только эти ценности явно весили немало и очень сильно утомили Стога.
Не знаю уж, чего Стога разозлило больше: мой праздный вид или уложенные на его любимый столик мои ноги (книгу я успел сунуть под кресло и, кажется, ее Стог не заметил). Он заорал на меня прямо с порога.
- Отдыхаешь тут! Не мог встретить что ли?! Я, что должен сам таскать эти тяжести?!
Тут Стог скинул мешок на пол. Мешок многозначительно звякнул.
Я торопливо кинулся к мешку. Хотел схватить его и тащить куда-нибудь. Куда угодно лишь бы подальше от здорово разозлившегося Стога.
- Оставь мешок в покое! Приготовь мне одежду, переодеться! Принеси обед, согрей воду и наполни ванную! Я пока полежу... Устал я что-то... Бегом я сказал!
Подкрепить свои слова тычком или еще каким-нибудь доходчивым воздействием на меня Стог от общего утомления организма был пока не в состоянии. Покачиваясь, он побрел в спальню.
"Принесла нелегкая! А как было спокойно..." - это только и успел подумать я, метнувшись исполнять повеления господина.
О спокойной, размеренной жизни следовало забыть, по крайней мере, на время. Но энергии у меня за те две недели пока Стог отсутствовал, скопилось немало, и потому изображать бурную деятельность мне было нетрудно. Вдобавок пригодился лицедейский опыт, наработанный за время обедов-ужинов с Марианной. В результате у Стога, и без того утомленного дальней дорогой, рука просто не поднималась обидеть безостановочно бегающего меня. Я при этом не забывал дрожать, словно побитая собака, заискивающе улыбаться и разговаривать со Стогом срывающимся от волнения голосом, сглатывая слова. Слезу из себя я выдавливать и не пытался. Во-первых, я еще не достиг такой высокой степени актерского мастерства, чтобы в любой момент и без особых на то причин выдавить из себя слезу. А во-вторых, на мужчин мужские слезы совершенно не действуют, как впрочем, и на женщин женские. Но и без слез я убедительно имитировал исполнительного, запуганного слугу. В результате Стог так же, как и Марианна вовсю наслаждался моим унижением и даже не помышлял усугубить его рукоприкладством.
Стог переоделся, пообедал. Потом, когда в огромном котле в камине нагрелась вода, принял ванну. Затем он со мной в качестве носильщика посетил герцогскую сокровищницу и сдал деньги казначею Марианны. Поужинал и завалился спать.
Я немного почитал взятую из библиотеки на дом книгу, затем спустился в трапезную. Там я перекусил, метнул кости (имидж игрока следовало поддерживать постоянно), остался при своих. Затем навестил Нанси, уложившись до полуночи больше по привычке, чем по необходимости, поскольку Нанси уже признала во мне состоятельного мужчину. Это я определил по тому, что я ей явно нравился, а поскольку по ее словам именно состоятельные мужчины нравятся женщинам любого возраста, то и вывод был однозначен: я состоятельный мужчина.
Тем более, что другой состоятельный мужчина - Гийом не появлялся у Нанси с той самой нашей маленькой разборки перед ее дверью. Я как-то так ловко попал ему по коленной чашечке, что он даже сейчас, неделю спустя, ходил с трудом, опираясь на палку. Его хватало только на то, чтобы спустится в трапезную и поиграть в карты. Хромать в другое крыло замка к Нанси он решительно не желал.
Очевидно, ждал прибытия Лили, как главной целительницы герцогства. Заместительница Лили, молоденькая девушка, нужными способностями видимо не обладала. Это было плохо.
Я-то полагал, что он быстро залечит свое колено и забудет про меня, а вышло совершенно наоборот. Гийом не забывал обо мне ни на секунду и, судя по ненавидящим взглядам, которые он бросал на меня, когда мы встречались в трапезной, счет за содеянное еще будет предъявлен мне к оплате.
***
Предъявление счета к оплате состоялось уже на следующее утро, и было для меня, как впрочем, и для любого уклоняющегося от уплаты должника, полной неожиданностью
Когда я вернулся с кухни, куда отнес тарелки для мытья после завтрака, то оказалось, что в гости к Стогу пожаловал Гийом. Они сидели за столом, на котором стояла бутылка вина из стоговских запасов и два небольших серебряных кубка. Я стоговское вино не трогал, предпочитая заплатить Сомбре позаимствованными у Лили перье. Я подозревал, что все бутылки помечены Стогом, просто так, чтобы иметь повод для воспитательных мер и при малейшей недостаче последствия будут самые неприятные.
- Иди сюда, Марк! - велел Стог мне, как только я возник в комнате, чтобы узнать, какие будут дальнейшие распоряжения для меня.
- На тебя жалуется вот этот господин! - он мотнул головой в направлении развалившегося на стуле Гийома, который мрачно, прихлебывал из кубка вино. - Он утверждает, что ты беспричинно и очень больно стукнул его по ноге. Он теперь едва ходит и вся надежда у него только на целительские способности госпожи магессы Лили. А ведь господин Гийом, если ты вдруг не в курсе, очень ценный работник! Именно от его усилий зависит хорошее настроение нашей повелительницы, госпожи герцогини де Бофор! Что скажешь, а?
Меня нисколько не обманул спокойный тон Стога, якобы имевшееся у него желание разобраться в произошедшем и вынести справедливое решение. Это просто была игра на публику, а именно на Гийома. Решение насчет меня наверняка уже принято, но почему бы и не поговорить перед этим? Хоть всё и было решено заранее, но сказать что-то всё равно было нужно.
- Всё было немного не так! Я мирно шел по коридору, в том крыле замка, где живут слуги, запоминая, что где находится. Мне ведь необходимо хорошо ориентироваться в замке, чтобы успешно выполнять ваши поручения, господин Стог. Там я и встретился с сердитым господином Гийомом. Он заявил, что мне тут гулять нечего и сообщил, что хочет уложить меня на месяц в лазарет. А ведь я тоже служу госпоже герцогине де Бофор, и мое отсутствие за обедами и ужинами неизбежно вызовет неудовольствие госпожи герцогини. Да он еще и в голову мне целил своим кулаком. Господин Гийом мог повредить мое лицо и тем самым наверняка испортил бы настроение госпоже герцогине. Ведь если раб, прислуживающий за столом, будет весь в синяках, шрамах, без зубов и со сломанным носом, то настроение госпожи герцогини явно не улучшиться от такого моего вида...
В этом, кстати, я был совершенно не уверен. Возможно, что и наоборот, мой побитый вид очень порадует Марианну, но высказывать такие сомнения не следовало по тактическим соображениям
- Поэтому я и постарался уклониться от могучего кулака господина Гийома. Только сделал это очень неловко, поскольку отскакивая в сторону, совершенно случайно задел своей ногой за колено господина Гийома. Вот так оно и было, - закончил я свой правдивый рассказ.
- В чем-то он прав, господин Гийом, - задумчиво сказал Стог. - По его смазливой физиономии бить нужно аккуратно, чтобы не вызвать необратимых повреждений, которые могут не понравится Ее Сиятельству.
- Так что, теперь всякий раб, если он имеет смазливую физиономию, будет мне нагло ухмыляться, пинать меня по ногам изо всех сил, а я должен молчать и терпеть?! - взвился Гийом.
- Конечно, нет! Наглых рабов, вне зависимости от привлекательности их физиономии, следует держать в строгости и наказывать за малейшие проступки. А в вашем случае его проступок был очень серьезный... Поэтому я полагаю, что наказание следует доверить профессионалу. Я уверен, что наш уважаемый палач замка Мерсье со своим кнутом сможет донести до Марка простую мысль: он здесь раб и должен лизать сапоги любому свободному человеку. Кроме того, палач не повредит его драгоценную физиономию. Конечно, повредит спину и то, что пониже спины, но это необходимо для...
- Двадцать ударов кнутом! - кровожадно предложил Гийом.
- Ну что вы уважаемый господин Гийом! Сдохнет ведь! А это имущество госпожи герцогини, и нам следует беречь имущество Ее Сиятельства... Я думаю пяти ударов будет достаточно.
- Пусть пять...- протянул недовольно Гийом. - Но только эти удары должны быть настоящие, проникновенные, достающие до самого хребта...
- Конечно,- охотно согласился Стог. - Иначе пропадет весь воспитательный эффект от наказания...
- Я переговорю с Мерсье по этому поводу, - вызвался подсобить Стогу в воспитании меня Гийом.
- Когда раба отправите к палачу?
- А чего тянуть. Вы ведь уже завтракали, господин Гийом?
Тот кивнул.
- Прекрасно! Тогда прямо сейчас и передадим его в надежные руки Мерьсе!
Гийом поднялся, опираясь на трость, и заковылял к выходу. За ним, не спеша, направился Стог, а уж последним, в самом мрачном расположении духа, брел я.
***
Первое, что ощутил я, выплывая из черноты беспамятства - это нестерпимое жжение на спине и чуть пониже спины. Было невыносимо больно. Я заскрипел зубами, застонал, торопливо выстраивая блокировку боли. Наконец жжение пошло на спад и теперь я мог ощущать и еще что-то помимо боли в израненной спине. А именно то, что я лежу на животе, уткнувшись носом в голые твердые доски. Да еще и не струганные к тому же.
"Наверно меня приволокли в мою каморку, и швырнули на лежанку не озаботившись положить на тюфяк с соломой", - подумал я.
Слово `наверно` было использовано не зря. Вокруг стояла кромешная тьма. А вставать, чтобы выяснять: у себя ли я валяюсь на не струганных досках или меня пристроили еще куда-либо, сил у меня не было.
Последнее, что я помню - это беспощадный, словно разрезающий меня надвое удар бичом этого палача Мерсье. Я не стал, как в случае с Марианной дозировать боль (чего ради? я ведь не мазохист!), позволил телу среагировать самому на второй удар бичом и благополучно отключился. Первый удар был еще переносим. Может, удар был разминочный? Кто знает этих палачей.
Так что, по сути, настоящее наказание началось для меня только сейчас. Совсем заблокировать боль в данный момент было нельзя. Как я уже давно выяснил: регенерация шла значительно быстрее, если я ощущал боль. Поэтому я пыхтел, стонал, шипел, но терпел.
Сколько это продолжалось я не знаю, но вдруг вокруг резко посветлело. И над моей головой раздались голоса.
- Так это же раб, Гийом! - с неподдельным возмущением констатировал очевидное звонкий девичий голос. - И ты посмел пригласить меня к рабу, хотя отлично знаешь, что я рабами не занимаюсь. Магию на рабов тратить! Вот еще! Для них имеется лекарь Гонт! Травки разные, мази всякие для рабов в самый раз.
- Но это особый случай, госпожа Натали! - голос Стога был приторно-сладким и заискивающим одновременно. - Это же любимый раб Ее Сиятельства и она очень расстроится, если с ним случится что-то нехорошее. Например, он умрет. А он умрет обязательно, поскольку произошла досадная ошибка. Этот тупица Мерсье, кроме всего прочего еще и глухой к тому же. Я ведь ясно сказал: пять ударов бичом. А он начал потом уверять, что ему послышалось пятнадцать...
"Послышалось ему! - я попытался скривить губы в ухмылке. - Всё он отлично слышит. Наверняка Гийом проинструктировал его насчет количества ударов. Я же отлично видел, как Гийом что-то сунул в руку Мерсье. Наверняка денег отсыпал. А деньги у Гийома имеются. Ведь он уже неделю из-за меня не посещает Нанси и сэкономил на этом просто кучу денег. Так почему бы и не поделится с палачом".
- Подожди, Стог! Не тараторь! Я не слышала ничего о том, что Ее Сиятельство имеет личного раба, да еще и любимого к тому же. Я-то думала, что Гийома нашей повелительнице вполне хватает. Неужели она почувствовала вкус к жизни, и ей потребовался еще один...любимый?
"Вот как это куртуазно называется - вкус к жизни! А люди попроще этот `вкус к жизни`, иногда вдруг прорезающий у женщин совсем по-другому называют. Но какое счастье, что госпожа Натали ошибается. Как представлю, что я подстегиваемый ментальными ударами ошейника по очереди с Гийомом утоляю у своей жены этот самый `вкус к жизни`... Б-р-р-р! Даже спина болеть меньше стала от таких ужасных предположений!"
- Этот раб появился, когда вы госпожа Натали были в отъезде. И...э...вкус к жизни у госпожи герцогини остался на прежнем уровне. Ей вполне хватает Гийома. Просто у Ее Сиятельства к этому рабу особая, можно сказать платоническая любовь и самое печальное для Ее Сиятельства, что похоже безответная... Но тем не менее вылечить его просто необходимо, поскольку всегда существует надежда, что нелюбящий тебя вдруг полюбит. Во всяком случае, госпожа герцогиня прилагает к этому все усилия...
"Зря ты Стог девушку обманываешь. Мазохистом я никогда не стану!"
Но девушка видимо уже обманулась, поскольку сказала.
- Тогда его надо лечить... Поднеси фонарь поближе и посвети ему на спину... А не так уж и страшно всё выглядит... Вернее выглядит страшно, но отнюдь не смертельно. И раны не сочатся, и не очень глубокие... Мерсье наверно ленился. Я несколько раз видела результаты его работы бичом. Там всё было гораздо-гораздо серьезнее. А тут... Так, ладно. Сейчас задействую свой целительский амулет и... Не поняла! Происходит отторжение! На нем что, защита от магического воздействия?! Да нет, быть не может! Хотя... Стог!
- Да, госпожа Натали!
- Этот ошейник... Откуда он?
- Так это госпожа Лили поставила и замкнула управление на Ее Сиятельство.
- Понятно... Тогда магией вылечить его не удастся. Ошейник блокирует не только выходящие из тела мага потоки энергии, но и магическим воздействиям извне препятствует. А кстати, он что, маг этот раб? Если мага сделали рабом и об этом узнает гильдия магов... у Ее Сиятельства могут быть крупные неприятности. Магов уже давно запрещено делать рабами.
- Неужели? - удивился Стог.
- Да, именно так. Правда, если уж проступок очень серьезен, то тогда и только по решению конклава гильдии, мага могут лишить силы на камне Силы. А поскольку после этого он уже не будет магом, то его можно сделать рабом. Только так.
- Это не маг! Я в этом абсолютно уверен, а магический ошейник можно использовать для ментального контроля обычных людей. Так объясняла госпожа Лили. Этого не делают, потому что этот такой мифриловый ошейник очень дорогая штучка. Но тут случай особый - раб-то любимый, как я уже говорил. А для такого ничего, даже мифрилового ошейника не жаль.
- Ясно. Но раз этот раб настолько ценен, а магией пользоваться нельзя, то придется, как Гонта, травами и мазями, а это очень долго и требуется постоянный присмотр... А я сюда, в такую даль постоянно бегать не собираюсь. Распорядись, чтобы раба перенесли в лазарет.
- Сейчас кликну слуг, - энтузиазм Стога просто поражал.
"Понимает сволочь, что если я бы загнулся...ну чисто теоретически, конечно, то ему Марианна устроила бы выволочку за то, что за `любимым` не доглядел", - подумал я, продолжая прикидываться бревном.
***
Лили только что прибывшая в замок в свите Марианны была утомлена сверх всякой меры. Там, в Карсберге был постоянный недосып. Приходилось постоянно охранять свою госпожу-подругу и по ночам в том числе, когда Марианна резвилась в спальне Золтана Второго. Охрана состояла в том, что Лили торчала под дверями спальни короля в компании королевских магов и пятерки гвардейцев короля. Ничего не делала, но и выспаться не могла. Да еще эти дороги, даже вблизи столицы не были ровными и прямыми, и вымотали жуткой тряской даже в герцогской карете. Лили рассчитывала сразу по прибытию в замок завалиться спать, но Марианна пожелала поужинать в привычной компании, с ней и с Сабриной.
"Наверно, соскучилась по Марку и желает, чтобы он снова обслуживал ее за столом, - решила про себя Лили. - Значит, наконец, заметила то, что они с Сабриной оценили в первые же мгновенья знакомства с Марком: тот был очень-очень симпатичный. На его фоне Гийом выглядит отвратительным монстром. Не зря же Марианна перестала мучить Марка и фактически перевела его в свои слуги. И ведь только внимание к Марку Марианны останавливает меня от решительных действий в отношении этого красавчика", - размышляла Лили, с помощью служанки избавляясь от тяжелого, дорожного платья. Надев легкое, не стесняющее движений домашнее платье, а на ноги шлепанцы взамен сапожек, Лили вышла в гостиную и опустилась в кресло, где уже присутствовала ее помощница Натали. Она же была и ее официальной ученицей.
В Рангуне, как впрочем, и в остальных королевствах и империях, не существовало никаких школ или академий магии. Нигде не собирали в большие кучи юных оболтусов и не пытались учить в таком бедламе основам магии. Во-первых, потому, что одаренных было немного, а во-вторых, считалось, что индивидуальное обучение дает лучшие результаты. Гильдия магов занималась в основном тем, что находила одаренных и пристраивала их к магам на обучение. Те давали ученикам базовые знания и затем отправляли в Карсберг, где у учеников оценивали достигнутый уровень и перспективы. И либо давали шанс продолжить обучение у ведущих магов королевства либо, если потенциал проверяемых был невелик, присваивали звание мага и отправляли по запросам в села или в лучшем случае в небольшие городишки. Там свежеиспеченные маги становились в основном лекарями, используя для лечения свою невеликую магическую силу в сочетании обычными не магическими лекарскими приемами, которым их тоже должен был обучить учитель.
Понятное дело, что такие дополнительные и неоплачиваемые обязанности не приводили в восторг опытных магов и магесс. Но у гильдии была железная позиция: чем больше вступает в гильдию новых магов, тем сильнее гильдия и тем весомее звучит ее голос при любых недовольствах окружающих деятельностью гильдии. Например, высокими расценками на маг-услуги.
За многие годы установилась традиция: магам посылать на обучение молодых людей, а магессам само собой при этом доставались исключительно девушки и молодые женщины.
Прямого запрета отправлять магам девушек, а магессам юношей не было. Но опытным путем было установлено, что если к магу в ученики попадала юная и красивая ученица, то практически неизбежно отношения учитель-ученица продолжались и в постели мага. Причем обучение там проводилось совсем не магии и во многих случаях это обучение протекало очень бурно, порой даже в ущерб обучению магии. И это невзирая на то, что многие маги были давно и счастливо женаты. А может быть именно поэтому.
Процессы обучения протекавшие в парах: магесса - молодой и красивый ученик, были еще более бурными, поскольку очень многие магессы в силу своей профессии были не замужем.
Именно поэтому Лили и взглянула на свою ученицу, желавшую пообщаться с нею после долгого перерыва, без особого энтузиазма.
"Всё-таки две красивые магессы в одном замке это явный перебор. Особенно учитывая, что одна из них значительно моложе другой. Но с гильдией магов не поспоришь!"
- Как прошла проверка? Всё ли ладно? - спросила Лили, решив, что до ужина с Марианной еще есть время и можно выслушать отчет своей ученицы. Та была отправлена в сопровождении пятерки стражников, по деревням и городкам на западе герцогства Бофор с инспекцией местных магов. Конечно, статус ученицы не позволял Натали указывать сертифицированным магам на их погрешности в работе, но этого и не требовалось. От Натали нужен был лишь отчет со вскрытыми недостатками и объективная оценка раздутых достоинств местных магов-лекарей.
- Ничего хорошего, - сразу перестав улыбаться, вздохнула Натали.
- Кто-то пьет без меры. Кто-то, пользуясь своими магическими возможностями, отбивает женихов у местных девиц или невест у парней, кто-то приторговывает запрещенными снадобьями, приворотными и отворотными средствами к примеру. Или использует не запрещенные средства, но во вред людям...
- Это как? - заинтересовалась Лили.
- Вот, например в Даркхеме к местной магессе пришла девица и за два золотых приобрела у нее средство для быстрого набора веса, которое используют в случае, когда у человека имеется сильное истощение. Но девица совершенно не была истощена, а магесса на это не обратила внимания. Девица скормила это средство своей сопернице в борьбе за внимание одного парня. В результате та, за несколько дней, из стройной красавицы превратилась в жуткую толстуху. Видела я ее. Она приходила жаловаться мне на свою жизнь. Жир, висящий складками по всему телу, ноги-тумбы, пальцы-сардельки. Глаза бывшие ранее большими превратились в щелки, а лицо стало идеально круглым и ушей стало не видно из-за пухлых щек... Б-р-р-р! Естественно, что выбор парня был предсказуем: бывшая красавица получила закономерную отставку, а интриганка выходит замуж за этого парня и смеется над соперницей, которая вынуждена срочно перешивать все свои платья.
- Да-а-а, - задумчиво протянула Лили. - Век живи, век учись... На что только не пойдешь ради любви...
- Так вы, госпожа Лили одобряете такое!!!
Возмущение сквозившее в голосе Натали привело задумавшуюся было Лили в себя.
- Нет, нисколько. Это очень плохо и я обязательно учту при составлении годового рейтинга эту оплошность нашей коллеги из Даркхема...
- А как же справедливость? Эта девушка что, так и останется жирной, жуткой уродиной?!
- Не думаю, - пожала плечами Лили. - Скопит два золотых, приобретет средство для похудания и приведет себя в прежний вид. Да еще и с соперницей наверняка поделится, чтобы та костями побрякала...
- Но ведь...и та в ответ еще что-нибудь придумает...
- Пускай воюют, если они дуры. А местная магесса на этом неплохо заработает, - Лили без всякого напряга выдержала возмущенный взгляд Натали и добавила. - Вот когда ты сама начнешь работать, я посмотрю, так ли ты будешь честна, что откажешься от двух золотых или сможешь уговорить себя не заметить что клиентке заказывающей средство для округления своей фигуры оно явно не требуется.
- Я никогда до такого не опущусь!
- Может быть, может быть... Это твой отчет? - Лили указала взглядом на пухлую папку в руках Натали.
- Да! Тут все данные... Столько прохиндеев, столько нечестных магов... Всё тут отражено!
- Молодец. Оставь на столе, я потом полистаю. Больше ничего не случилось? В замке всё в порядке?
- Да, всё в порядке... почти в порядке... - замялась Натали.
- Рассказывай уж, - вздохнула Лили, поняв, что от проблем ей никуда не деться.
- Ко мне обратился Гийом. Это...
- Я знаю, кто такой Гийом! - поторопила ученицу Лили, всё еще надеясь закончить с делами до ужина.
- Ногу он повредил и серьезно. Что-то с коленной чашечкой. То ли трещина, то ли еще что, но моих магических сил вылечить его в короткое время не хватило, и теперь Гийом не может исполнять свои непосредственные обязанности и Ее Сиятельство может огорчиться.
- Ее Сиятельство накушалось этого всего досыта с любезной помощью Его Величества и скорее захочет ночку, другую провести одна. Отдохнуть от мужиков. Но вообще ты права. Гийома следует срочно лечить. Пригласишь его завтра с утра. Сейчас у меня тоже силы на исходе. Дорога была просто ужасная.
Натали кивнула.
- И еще одно. В этом случае я сама справлюсь, но вам надо знать. У нас в лазарете имеется пациент...
- Ну и что тут такого? Лазарет это лазарет. Кто это? Кто-то из благородных или...
- Это даже не слуга, а раб, - опустила в смущении глаза Натали. - Конечно, сначала я хотела отправить раба к Гонту, но оказалось, что это любимый раб госпожи герцогини. По крайней мере, так сказал Стог. Но одновременно этот раб и ему прислуживает тоже... В общем я взяла на себя смелость поместить его в лазарет, но если вы, госпожа Лили будете против...
- Этого раба зовут Марк?
Натали кивнула.
- Я не буду против его лечения в лазарете. Я даже, пожалуй, посещу этого любимого раба госпожи герцогини. Пошли! - и Лили шустро выскользнула из кресла, в котором она только что утомленно лежала и устремилась в лазарет. Натали поспешила за своей учительницей.
- Ого! Как здорово его отделали! И кто это его так? - поинтересовалась Лили, созерцая окровавленную спину, лежавшего на животе в забытьи Марка.
- Мерсье постарался, - вздохнула Натали. - Стогу, по его словам пришлось принять воспитательные меры к этому дерзкому рабу. Ведь это Марк повредил колено Гийому...
- Вот как! - улыбнулась Лили.
- Да и именно за это Марка приговорили к пяти ударам бича...
- Что-то для пяти ударов спина его выглядит страшнее, чем должна бы быть...
- Так произошла ошибка! Мерсье услышал совсем другую цифру: пятнадцать!
- А для пятнадцати ударов бичом его спина наоборот выглядит слишком хорошо. Но в чем проблема-то? Ведь я тебя учила, как лечить такие открытые раны!
- А проблема в том, что я не могу использовать магию: мифриловый ошейник не дает!
- Ах, да! Верно... Как он еще не умер-то? Удивительно! Я-то полагала, что это ты ему оперативно помогла магией.
- Нет, ничего не могу сделать, пока у него этот ошейник. Только традиционные средства можно использовать. А это долго.
- Ничего страшного. За месяц раны затянутся и без магии. Вот только таким, каким он был, уже не будет: шрамы, рубцы, бугры на спине - это всё останется. Всё это можно убрать только магией, а она будет недоступна. Жаль такой красивый молодой человек был... И мне очень нравился, - помолчав, добавила Лили.
- Вам нравился раб?! Но вы же главная магесса герцогства! Вы с вашей красотой можете с любым понравившимся вам благородным встречаться...
- Вот только благородные не спешат встречаться со мной, - вздохнула Лили. - Боятся нас, магесс, благородные. Дескать можем каким-нибудь нехорошим заклятьем наградить, если нам что-то не понравится в их поведении... И что уж скрывать: действительно можем...
- Но магессы ведь приравнены к благородным?!
- Да формально мы равны, а на деле... Мне пора на ужин к Ее Сиятельству. А ты присматривай за Марком. Это действительно любимый раб госпожи герцогини и его обязательно надо поставить на ноги.
***
Когда Лили появилась в столовой, то Марианны еще не было. За столом, развалившись на стуле, который был маловат для ее массивной, мощной фигуры сладко зевала Сабрина.
- Если бы не прямое распоряжение Марианны, я бы сразу завалилась спать. Настолько устала. Хотя кушать тоже хочется, - сообщила Лили, приготовившейся в очередной раз зевнуть Сабрине.
- Ты-то хоть в карете дремала, а я тряслась в седле под дождем, - лениво ответила Сабрина.
Только Лили открыла рот, чтобы привести доказательства того, насколько тяжело передвигаться в карете и насколько легче и удобнее ехать верхом (по крайне мере так ситуация выглядела с точки зрения обитателей кареты.), но не успела. В столовую быстрым шагом вошла Марианна.
- Начинаем! - на ходу отдала приказ слугам Марианна.
Сев за стол, она огляделась и вполголоса спросила, ни к кому конкретно не обращаясь.
- Интересно, а где мой Марк? Я ведь ему уже дважды посылала сообщение, что хочу видеть его! Наверно стоит послать эту ленивому рабу, более убедительный приказ...
Лили поспешила просветить возмущенную герцогиню.
- Не может Марк прибыть к тебе и помочь с ужином. Лежит бедняга у меня в лазарете. Почти что при смерти...
Лили решила немного сгустить краски, чтобы понаблюдать за реакцией Марианны. И реакция конечно последовала.
- Что там еще с ним приключилось, пока мы были заняты в столице? - спросила Марианна, отправив в рот целую ложку суфле из белых трюфелей, не особо взволнованная перспективой возможной утраты своего раба.
- Мерсье по распоряжению Стога влепил Марку пятнадцать ударов бичом за драку со слугой.
- Суров, Стог, суров! Пятнадцать ударов бичом за обычную драку... А давно ли самого хлестали плеткой за то же самое. Мог бы быть и подобрее...
- Да не особенно Стог и виноват, - продолжила Лили, тоже уделяя в полной мере свое внимание белым трюфелям. - Это Мерсье кажется стареет и стал тугой на ухо. Сказано-то было пять ударов, а он услышал пятнадцать...
- Да, даже и пять много, за драку-то со слугой! Вот если бы он с благородным поспорил, тогда еще понятно, а так... действительно может помереть. Пятнадцать ударов у Мерсье немногие выдержат. Разве что ты его магией вылечишь, - прищурилась Сабрина на Лили.
- Не получится лечить его магией, если не помрет, то будет валяться с месяц в лазарете. Ошейник мифриловый мешает применять лечебные чары, - пояснила Лили в ответ на вопросительные взгляды сразу с двух сторон. - Так что придется тебе Марианна некоторое время самостоятельно питаться. Тем более рука у тебя зажила и помощь Марка уже не очень нужна. Или он настолько тебе нравится, что ты уже и жить без него не можешь? - улыбнулась Лили.
Марианна при этих словах сжала ложку, которой черпала суфле из чашки так, что побелели костяшки пальцев. Лицо ее покраснело. Она задышала часто-часто. А потом, спустя некоторое время процедила сквозь зубы.
- Я легко смогу прожить без него и при этом буду чувствовать себя прекрасно, но не будем спешить...
"Похоже, всё-таки Мари не присматривается к нашему красавчику с целью заполучить того в постель. Слишком уж она ненавидит его. Что кстати очень странно. Ну, прикончил Марк по пьянке стражника. Так за это стал рабом и пусть отрабатывает. Чего ж так его ненавидеть? Профессия такая у стражников: опасная. За это им и платят. А она переживает за стражника словно за родного, и забыть об этом никак не может. Остается надеяться, что со временем, разъяснится эта загадка. А пока главное для себя я выяснила: Марком можно будет заняться, не опасаясь перейти дорогу Мари. Если конечно он не сильно уродливо будет выглядеть, когда выздоровеет..."
- Жалко, красавчика! Ну поставил пару синяков слуге, так и тот наверняка в долгу не остался. И за это почти что прикончили раба! - не оставляла, видимо взволновавшую ее тему драки Сабрина.
"Воительница, одно слово! Им лишь бы подраться! У них свой взгляд на такие вещи" - подумала Лили, а вслух сказала.
- Не такая уж и безобидная драка. Слуга-то после драки охромел, еле ходит. И даже у Натали сил не хватило вылечить его. Вот завтра с утра сама займусь лечением.
- Надо же, сколько внимания к этому слуге, - удивилась Марианна, отодвигая от себя опустевшую чашку и беря в руку уже налитый кубок вина.
- Так ведь слуга пока неспособен выполнять свою работу. Колено сильно болит,- с ехидной улыбкой сообщила ей Лили.
- Пусть естественным путем, без магии выздоравливает... Что у нас слуг в замке мало? Заменить некем?- спросила Сабрина, уже давно очистившая свою чашку от суфле и теперь терпеливо дожидающаяся перемены блюд.
- Вопрос конечно интересный, но вот только заботить он должен не тебя Сабрина, а Ее Сиятельство!
- Я сколько раз тебе просила не навеличивать меня, когда мы одни ... - тут только до Марианны дошло. - А почему это меня должно волновать, а?
- Так ведь этот пострадавший слуга - Гийом! - выдержав эффектную паузу, сообщила Лили.
Только-только восстановившая свой обычный цвет лица после предыдущей вспышки ярости Марианна снова резко покраснела.
- Марк - негодяй, мерзавец, потенциальный висельник! Он посмел поднять руку на моего Гийома!? И это именно в тот момент, когда мне надо прийти в себя после жалких, слюнявых потуг Его Величества?!
- Завтра, Ваше Сиятельство! Завтра Гийом будет как новенький! Я ручаюсь за это, а Марк свое уже получил. Пятнадцать ударов бичом! Может и помрет еще кстати. Магией-то лечить его, как я вам говорила, нельзя. Разве что госпожа герцогиня снимет с него ради такого случая ошейник...
- Нет уж! - прошипела, никак не желавшая успокаиваться, Марианна. - Не сниму! Сдохнет, туда ему и дорога! За моего Гийома я этой сволочи и двадцать ударов не пожалею!
Марианна яростно подышала, затем одним глотком ополовинила кубок с красным вином и только тогда начала успокаиваться.
- Выздоровеет негодяй, я ему еще устрою! - закончила она уже почти спокойно.
***
Месяц в лазарете, под приглядом аж двух магесс, я валяться не собирался. Нет, сначала мелькали такие мысли: вылежать весь озвученный срок. Стог же раньше без слуги как-то обходился и сейчас обойдется. В принципе он сам виноват: нечего было укладывать меня под бичи Мерсье. Да и Марианна ложку мимо рта без меня не пронесет, поскольку у нее рука зажила.
Вот только лежать приходилось всё время на животе. На спину мне по понятным причинам было не перевернуться. Да и на боку не полежишь тоже. Мерсье так ловко отстегал меня бичом, что мои бока выглядели не лучше спины.
"Слышал я раньше, что женщины на последних месяцах беременности страшно мечтают о том времени, когда они смогут поспать на животе, - размышлял я про себя, лежа естественно на животе, уткнувшись носом в подушку. - Ах, как я их теперь понимаю, хоть и не собираюсь рожать. Нет, не хочу я тут валяться. Надо запускать свою регенерацию на полную катушку. А то полежал тут всего три дня на животе и на тебе: Стог уже не кажется мне такой законченной сволочью, а предстает в образе просто очень строгого и требовательного господина. А необходимость покормить красавицу Марианну с ложечки, налить вина в бокал или метнутся куда-либо по ее приказу вообще уже за радость представляется... А что со мной будет через месяц?
Нет, надо валить отсюда, хоть обе женщины и заботятся обо мне, как о родном. Они стараются, лечат, а я лежу, уткнувшись в подушку и симулирую, как мне плохо. А мне не плохо, а терпимо. Ведь я боль-то приглушил. Ладно, решено! Начинаю регенерацию. Конечно, магессы удивятся и могут начать задаваться вопросами: как и почему? Но сил уже нет, тут валяться!"
Когда у меня пошла регенерация, а раны на спине начали затягиваться прямо на глазах, то Лили и Натали начали по очереди сменять друг друга у моего ложа. Любопытство их, видите ли, одолело. Что такое происходит, понять не могут. Начали вопросы разные задавать, подозревать невесть в чем.
"Плохо дело, - думал я, лежа с закрытыми глазами и делая вид, что сплю, чтобы не докучали дурацкими вопросами. - Надо что-то придумать, а то ведь не отвяжутся. А если заподозрят у меня магические способности, то Лили вполне способна выйти с предложением к Марианне: освободить меня. Как же так, мага нельзя держать в рабстве! Марианна охотно согласится и не станет держать меня в рабстве, а сразу прикончит, озвученными уже способами. Закон не будет нарушен. Все будут довольны, кроме меня, понятное дело... И что можно придумать? А что тут думать! Надо заявить, что виноват во всём ошейник, этот редкий магический артефакт Ушедших. Все его свойства до конца не известны. Об этом так и написано в книжке мага Люциуса. Хоть какая-то польза будет от этого дорогущего украшения на моей шее".
И вот спустя неделю после попадания в лазарет, я сидел на своей больничной койке и глядел в стену. А сзади, на стуле сидела Лили и задумчиво водила пальчиком по моей гладкой, без единого шрама спине. Потом пальчика ей показалось мало и она начала уже всей ладошкой гладить мою спину. Изучала так сказать результаты своего лечения и еще бормотала при этом себе под нос.
- Странно это всё... Неделя и спина гладкая, чистая, словно никакого Мерсье с бичом и не было... Я с помощью магии не всегда укладываюсь в такие сроки... А тут... И истинным зрением не взглянуть, ошейник мешает...
"Если она в своем стремлении подробнее изучить такой уникальный феномен, начнет гладить мою спину обеими ладошками, да при этом продолжит также эротично вздыхать, то я ведь могу и не выдержать. Женщины у меня не было уже неделю. Да и не нужна была мне женщина в моем-то состоянии. Но вот теперь я выздоровел, и организм, особенно если его провоцировать таким образом, недвусмысленно дает мне понять, что он, против Лили ничего не имеет".
Хорошо еще, что я сидел, отвернувшись от исследовательницы, и прикрыл нижнюю часть своего тела одеялом. Но всё равно надо было принимать меры. Ведь грубо заваливать на больничную койку Лили в качестве благодарности за лечение было как-то неправильно. Да, кроме того, легко можно было снова очутиться на этой самой койке и снова в качестве пациента, если Лили разозлится на такое мое поведение.
- Гхм... - откашлялся я. - Уважаемая госпожа магесса, мне бы хотелось обратить ваше внимание на один момент. Я, несмотря на свой возраст уже немало поездил по...Рангуну и встречался с магами и магессами...
Лили молчала, видимо не возражая против моего монолога, но ладошкой гладить мою спину не прекращала.
- И кое-что слышал про мифриловый ошейник. Помимо своей феноменальной стоимости, как мне рассказывали за кружкой вина, он обладает еще одним интересным свойством. Он защищает того, на чьей шее находится. И не только от магических атак других магов, а также способствует ускоренному выздоровлению. По размышлению можно сказать, что это вполне логично: ошейник сохраняет собственность хозяина (а раб это его собственность!). Ведь только хозяин вправе решать: жить или умереть его рабу. Поэтому мне не кажется удивительным то, что я выздоровел за неделю.
Я замолчал. Лили тоже молчала, вероятно, размышляла над сказанным мною, поскольку безостановочное скольжение нежной ладошки магессы по моей спине прекратилось. Но ладошка со спины убрана пока не была.
- А знаешь, Марк! Ты пожалуй прав. Что-то такое я тоже слышала. Правда давно, еще во время обучения на магессу от своей учительницы... Да, наверно так и есть!
Наконец, ладошка была убрана с моей спины. Это было знаком того, что исследовать было больше нечего. Вопрос закрыт. Одна опасность была устранена. И спать мне теперь было можно в любом положении, но вот возвращение к Стогу уже не казалось мне радостным событием и его стоило хоть ненадолго отсрочить.
- А нельзя ли мне, уважаемая госпожа магесса, - начал я своим, отработанным на Марианне, вкрадчиво-просящим голосом в сочетании с широко открытыми глазами. - Остаться здесь еще на одну ночь? Я всё еще чувствую сильную слабость и совершенно не способен пока идеально выполнить все распоряжения господина Стога. А он может быть этим недоволен и ... в результате я снова могу очутиться на этой самой койке в качестве пациента...
- Конечно, Марк. Еще на ночь ты остаешься в лазарете, а с утра приступишь к выполнению своих обязанностей.
Голос Лили был холодным, деловым. Ни следа теплоты или фамильярности в нем по отношению к рабу не прозвучало. И я бы даже не обратил внимания на это, поскольку считал такое отношение ко мне само собой разумеющимся, если бы не одно `но`. Перед тем как выйти из комнаты Лили еще раз, словно не доверяя своим глазам, провела ладошкой по моей спине.
"И что бы это значило?" - думал я, устраиваясь поудобнее на кровати, на спине, само собой разумеется. На животе я уже належался досыта.
"Нравлюсь я ей что ли? Вполне возможно... Но почему она тогда не приказала мне наведаться вечерком в ее спальню? Или еще не решила: нужен ли я ей? Или сомневается в моих силах, полагает, что я еще не совсем здоров? Может и так, я ведь сам только что сказал, что слаб еще... но интерес есть и это неплохо! Пусть дозревает, а я пока наведаюсь к другой красотке. Той самой, которая любит состоятельных мужчин. Потом, когда я снова начну ишачить на Стога, такой возможности может уже и не быть..."
***
Этот лазарет, в котором я лежал, состоял из одной, не очень большой комнаты и был, можно сказать, личным лазаретом замковой магессы. Далеко не все больные удостаивались чести лежать здесь. Мне можно было гордиться своей причастностью к когорте избранных больных. А всё потому, что лазарет находился прямо в жилых апартаментах Лили, а дверь его выходила в тот самый общий коридор, куда выходили двери почти всех комнат закрепленных за Лили. И располагался он у общего выхода из апартаментов Лили. Поэтому общий вечерний исход обитателей я мог легко контролировать просто лежа в тишине и прислушиваясь к шагам и разговорам за дверью.
Надо сказать, что привычки сидеть в четырех стенах вечером, когда все намеченные на день дела были сделаны или даже не сделаны, у обитателей замка не было. Да и что делать в своей комнате? Телевизора нет, Интернета нет, компьютера с играми тоже нет. Книжки читать? Так подавляющее большинство этого делать не умели, а если даже и умели, как я, например, то не могли взять книжку почитать по причине низкого социального статуса.
Поэтому сразу после ужина, что благородные, что слуги разбредались на посиделки. Благородные в гостиных на мягких диванчиках и в уютных креслах пили вино, резались в карты, сплетничали, флиртовали. Ровно тем же самым занимались и слуги в трапезной и около нее... Только у них были жесткие деревянные скамейки, мерзкое, но забористое пиво, а выражения при флирте они использовали самые простые и доходчивые для противоположной стороны, далекие от куртуазных словесных кружев благородных...
Я был на пути к выздоровлению и поэтому оснований задержаться около моей постели ни у Лили, ни у Натали не было. Они убыли первыми. За ними потянулись слуги и служанки, которым я был нужен еще меньше. Когда я, выждав для страховки с полчасика, вышел на коридор, то вокруг стояла тишина, нарушаемая только бубнёжкой стражников дежуривших у входной двери в апартаменты Лили.
Великолепно! Я был свободен ото всего, от злобного Стога, от садистки Марианны, от назойливой заботы Лили с Натали. Пусть ненадолго, пусть на один вечер, но в моем положении начнешь радоваться самым маленьким житейским радостям. Маршрут мой был в какой-то степени уже привычен. Сначала визит к сундуку Лили. Мешочек с серебряными перье похудел еще на семь монет. Имидж состоятельного мужчины нужно было поддерживать. Затем быстрый и уже почти автоматический набор кода доступа поцарапанным указательным пальцем на стене и вот я в своем тайном ходе. Тоннель спускался, поднимался вверх, причудливо петлял среди замковых стен. Но общее направление, тренд так сказать, было туда, вниз, в замковые подвалы, а затем на волю. Так далеко идти я не собирался. Мой путь должен был закончиться в знакомом тупичке, на первом этаже, недалеко от комнаты Нанси, но закончился намного раньше. Я шел никуда особенно не спеша, не опасаясь, что выздоровевший соперник в борьбе за благосклонность Нанси меня опередит. Судя по обмолвкам между Лили и Натали, Гийома после выздоровления, Марианна припахала плотно и конкуренции, по крайней мере, пока можно было не опасаться.
На всем протяжении тайного хода в стенах имелись дырочки, для подсматривания и подслушивания. В важных с точки зрения информации комнатах можно было, и смотреть, и слушать. Где-то можно было только слушать, а например в женской помывочной только смотреть. Видимо, устроители дырочек решили, что слушать там особо нечего. Из любопытства присущего всему роду человеческому я периодически припадал к дырочкам в стене, но в большинстве комнат было пусто и тихо. Все ушли развлекаться на сторону. Поэтому, когда припав к очередной дырочке, я услышал голоса, то меня это заинтересовало. Изображения к сожалению не было, но оно мне и не потребовалось, поскольку голос я немедленно узнал. Это был голос Стога.
- Нет! Нет, господин Бернар, вы меня не так поняли! Я не отказываюсь исполнить задуманное вами, просто возникла некая непредвиденная трудность: в замке объявился пропавший девять лет назад герцог и, убрав теперь с моей помощью герцогиню, вы не приблизитесь к вашей цели. У герцогства немедленно объявится новый хозяин...
- Откуда он тут взялся?! Еще недавно никого не было! - незнакомый холодный голос, медленно цедил слова.
- Каюсь, я в этом виноват! Наверно не следовало вмешиваться... А дело обстоит так...
Стог торопливо, почти взахлеб пересказал историю моего появления в замке.
- Выслужиться, значит, захотел! - резюмировал ставший еще холоднее голос. - А может двойную игру вести вздумал? Нас за нос поводить? А?
- Нет, нет! Это случайность! - в ужасе пискнул Стог. - Я исполню всё, что вы скажете! Могу Ее Сиятельство отравить, но тогда немедленно возникнет герцог и будет настороже. Могу убрать этого Марка, но тогда появятся вопросы у госпожи герцогини...
- Да задал ты задачку... За те деньги, которые мы тебе платим, а особенно за те, что обещаны, можно хоть немного мозгами пораскинуть и рискнуть. Вот какого... ты его тронул?! Ехал человек мимо и пусть бы себе ехал. Возвращаться он явно не собирался. Нет, ты со своим дурацким усердием влез... или забыл кто у тебя истинный хозяин? Так ведь могу и напомнить!
- Нет! Я помню! Не надо! Всё сделаю!
- Ладно, не трясись ты так. Сделаешь дело и получишь обещанную награду. Но вот с кого начать?
Наступило молчание. Я не отрывал свое ухо от дырочки в стене.
- Сначала уберешь раба! Это сделать просто и подозрений не вызовет. Яд, сделав свое дело, распадается на простые составляющие и никто ничего не заподозрит. Вот бутылочка с ядом. А как им пользоваться я сейчас объясню.
Дальше подслушивать было нечего. Технические подробности моего убийства меня не интересовали. Нужно было спасаться. Даже рабская жизнь имела свою приятные стороны и расставаться с ней лишь потому, что какой-то негодяй решил прибрать герцогство к рукам, я был категорически не согласен.
Еще в первые свои прогулки по тайному ходу я проверил все точки выхода и выяснил, что в подвалах замка было всего два выхода. Но зато какие выходы! Один в оружейную, а другой в сокровищницу Марианны. В сокровищницу я только открыл дверь, но входить не стал. Даже из тайного входа были видны сложные заклятья и плетения, нагусто опутывавшие пространство немаленькой сокровищницы.
Лили постаралась. Обезопасила тут всё. И если не сгоришь, то всё равно поднимется такой шум, что и взять-то ничего не успеешь. Поэтому в сокровищницу я не пошел. Хотя медных и серебряных денег там было полным-полно, не то, что в моём личном хранилище, где лежало одно только золото вперемешку с драгоценными камнями.
А вот по оружейной не защищенной ничем, кроме массивного замка на входной двери я побродил. И на всякий случай создал свой небольшой арсенал прямо посреди тайного входа, чтобы не мотаться вниз, в подвалы, когда нужда настанет. Вот она и настала. Я застыл над кучкой лежавшего на полу оружия.
"До комнаты идти метров пятьдесят. Немного, но и не мало. Можно встретить кого-нибудь. И если кто-то мне встретится, то он обязательно запомнит, что видел в коридоре Марка, да еще и вооруженного арбалетом или мечом. И когда начнется разбирательство, а оно обязательно начнется, то возникнет вопрос, что делал вооруженный до зубов Марк рядом с комнатой, где случилось убийство? Ведь он должен мирно лежать в лазарете в это время и болеть.
Значит, ничего бросающегося в глаза брать нельзя. Что остается? Кинжалы? Так там их двое. Убрать надо обеих, а пока я кинжалом буду резать глотку одному мерзавцу, другой обязательно пырнет меня чем-нибудь острым в спину... Тогда остаются только метательные ножи".
Я повесил перевязь с двумя ножами под рубашку и побежал, насколько это было возможно к ближайшему выходу. Ножи я умел метать очень неплохо. Пришлось обучиться этому искусству самостоятельно. Несколько раз ножи оказывались последним доводом в спорах и спасали мне жизнь. Герцогу такие вещи не преподавали. Предполагалась, что ему должно было хватить на все случаи жизни умения обращаться с мечом, копьем, щитом. Да еще он, то есть я, на среднем уровне стрелял из лука и арбалета.
В коридоре к счастью мне никто не встретился. Перед дверью я извлек ножи и спрятал в широких рукавах рубашки. Затем я энергично постучал в запертую на засов дверь обиталища Стога.
Дверь открыл мне лично Стог. Увидев меня, он возрадовался чрезвычайно. Уже одно это должно было бы вызвать подозрение даже у ничего подозревающего слуги.
- Выздоровел уже! Отлично! Заходи! - сказал он мне, не прекращая сладко улыбаться.
Я вошел в комнату. За моей спиной лязгнул засов на двери.
- Это мой слуга, господин Бернар! Тот самый Марк! Выздоровел!
В кресле, развалившись, сидел худой горбоносый мужчина. Волосы черные с проседью, одет он был во все коричневое. Коричневый камзол, коричневые штаны, сапоги и те коричневые были. И только меч, прислоненный к креслу, был в черных отделанных серебром ножнах. В нечто похожее бывали одеты торговцы и купцы, частенько наведывавшиеся в замок. Вот только принять его за купца мешал слишком уж пронизывающий взгляд.
- Я так рад твоему выздоровлению! - продолжал вешать мне лапшу на уши Стог. - И хочу отметить твое выздоровление налив тебе стаканчик великолепного ликера с острова Самос.
- Благодарю за заботу, хозяин! - с энтузиазмом ответил я, понимая, что мне осталось жить всего пару-другую минут.
Накапать яда в бутылку Стог еще не успел. Поэтому он скрылся в соседней комнате, справедливо полагая, что его загадочные манипуляции с бутылкой ликера и непонятным пузырьком закономерно вызовут у меня подозрение. Я тянуть с нападением не стал. Законы войны, по которым я жил все эти годы, были суровы: или ты убьешь своего противника или убьют тебя. Сантименты в среде наемников не приветствовались. Поэтому я просто молча метнул нож в этого Бернара. С пяти шагов я не промахнулся и тяжелое острое лезвие вошло туда, куда я и целился, то есть в сердце.
Мирно сидевший в кресле и с любопытством разглядывавший меня, Бернар, никак не ожидал такой подлости. Он коротко охнул, судорожно схватился за грудь. Голова его упала вниз на грудь, глаза закрылись. Всё случилось быстро и тихо. Удовлетворенный результатом я повернулся и стал ждать появления Стога с обещанным ликером, держа руке второй нож.
Стог задерживался.
"Бутылку он там открыть, не может что ли? Быстро же он навыки слуги потерял!" - возмущался я про себя, недовольный задержкой. Следовало побыстрее заканчивать тут и бежать обратно в лазарет, обеспечивать себе алиби. Но тут вдруг к слабому позвякиванию и бульканью из-за полуоткрытой двери комнаты добавились новые звуки. Заскрипело кресло и раздался громкий стук. Я резво развернулся. Только что выглядевший совершенно дохлым Бернар, с по-прежнему торчавшим в груди по самую рукоятку ножом, тем не менее, шевелился. И не просто шевелился, а производил какие-то загадочные пассы руками, очень злобно при этом глядя на меня. Перед ним в воздухе висело черное облако не то густого дыма, не то тумана, увеличиваясь прямо на глазах.
Я не стал раздумывать ни секунды и второй нож, приготовленный для Стога вошел по самую рукоять в правый глаз не желавшего помирать Бернара. Снова голова Бернара упала ему на грудь, снова обмякло напружинившееся тело. Снова этот оживший мертвец стал выглядеть мертвее мертвого. Вот только на черном облаке это никак не отразилось. Оно двинулось в моем направлении с обманчивой медлительностью, но уж пару секунд спустя, укутало меня с ног до головы. Я так и не узнал, что за гадость приготовил для меня вернувшийся с того света специально для этого маг. Мою шею вдруг начало жечь так, словно мне в очередной раз ставили рабское клеймо. Только на сей раз почему-то на шею. Я инстинктивно прижал руки к шее и обжег их о раскалившийся мифриловый ошейник. Лишь после этого я постарался заблокировать боль. Боль исчезла, но зато появился запах горелого мяса. Неприятный запах, надо сказать, поскольку это пах я сам. Пока я занимался сам собою, черное облако таинственным образом исчезло. Но передышки у меня не случилось, поскольку как раз в этот момент в комнате возник Стог с радостным возгласом.
- А вот и я!
В руке он держал простой медный кубок, содержимое которого, похоже, собирался предложить мне продегустировать.
Надо признать, что реакция у Стога оказалась хорошей. Едва он увидел распластавшегося в кресле Бернара с двумя ножами: в груди и в правом глазу, едва он учуял запах горелого мяса, то пулей метнулся обратно в комнату, из которой только что появился. Мне тоже пришлось ускориться. Ведь Стог так шустро удалился совсем не потому, что забыл про закуску к спиртному для меня. Я едва успел выдернуть из ножен меч Бернара, валявшийся на полу около кресла, как вернулся Стог, но уже с мечом в руке.
Конечно, никто не обучал Стога владению мечом так, как меня с самого детства. Но уж если человек обзавелся оружием, то пару уроков он мог взять у тех же стражников. А кроме того отчаяние могло придать сил и ловкости. Стог с писком загнанной в угол крысы бросился на меня. Не лучшая идея. Я легко отвел его удар и на возвратном движении рассек Стогу горло.
Регенерацией, валявшегося в кресле мага, Стог не обладал и потому хрипя, замертво рухнул на пол.
Благодаря блокировке болевых ощущений я мог здраво рассуждать. А уж два мертвых негодяя, собиравшиеся покуситься на мою жизнь вообще никаких эмоций не вызывали.
"Надо как-то, что-то придумать, кто виновен в столь дерзком убийстве этого...купца Бернара и такого важного лица в иерархии замка, как помощник мажордома ... иначе рыть будут пока не найдут...кого-нибудь. А вдруг на меня выйдут? Так... - я осмотрел место происшествия.
- А пусть-ка они сами разделят вину за случившееся друг с другом..."
Я положил меч, которым перерезал горло Стогу на пол, как раз под свисавшей с кресла рукой мертвого мага. Стоговский меч, который он не успел измазать моей кровью, отнес назад в комнату, служившую и гардеробной и оружейной и винохранилищем. Тут стояли недопитые или нераспечатанные бутылки с вином. Стоявшую на столике початую бутылку ликера, маленький пузырек с густой жидкостью зеленого цвета я наоборот отнес обратно в гостиную.
"Пусть голову ломают, как получивший от Стога два ножа Бернар смог в свою очередь перерезать ему горло? Яд - это весомый аргумент в пользу того, что тут были какие-то темные делишки... но пожалуй не помешало бы и еще что-нибудь подкинуть для отвлечения внимания... Помнится в разговоре между ними речь шла о каких-то деньгах, которые хозяева этого Бернара платят Стогу... Пожалуй стоит наполнить эту расплывчатую фразу конкретикой... Рискованно, но оно того стоит!"
На мое счастье коридоры были по-прежнему пустые. Я в приличном темпе навестил свою личную сокровищницу.
"Сколько взять, чтобы было убедительно для следствия? Мне лично нравится, как звучит выражение - тысяча монет золотом! Да и кому не понравится?"
Я отсчитал триста тридцать тройных золотых золтандоров. Ссыпал их в прихваченный у Стога мешок и полок его по тайному ходу.
- Больше трех килограммов золота жертвую Марианне в качестве отступного! Надеюсь, следствие оценит этот мешок по достоинству и не станет цепляться ко мне с глупыми вопросами! - бормотал я себе под нос, когда пристраивал развязанный мешок на столе рядом с ядом, для убедительности рассыпав по полу с десяток монет.