После обеда АРТ собрались возле магазина. Вид у всех был походный – все надели старые джинсы, кожаные кроссовки и рубашки с длинными рукавами. Каждый принес пакет с водой и едой. Кроме того, Антон взял с собой маленький китайский магнитофон, Тёма – килограмма три картошки, а Родик – спички, соль и спрей от комаров. Но самое главное, запасливый Лис захватил с собой на всякий случай деньги. Он был немедленно послан за мороженным. Ворча и проклиная себя за глупость, Родик принес три крем-брюле в вафельных стаканчиках.

Выйдя из поселка ИБИПа, трое друзей вошли в сосновый лес. Собственно говоря, это был не лес, а лесопарк, в котором любили прогуливаться старушки и молодые мамаши с колясками. В середине лесопарка находилось самое настоящее футбольное поле, с железными воротами. Зимой туда чуть ли не каждый день приезжал трактор и расчищал поле от снега. А потом среди деревьев словно грибы вырастали автомобили, начиная от простеньких «Жигулей» и кончая крутыми джипами. Мужики, которым уже стукнуло далеко за тридцать, гоняли мяч с таким азартом, что у ребят всех возрастов загорались глаза. Ну, а летом футбольное поле и вовсе никогда не пустовало, даже в самую жарищу.

Вот и сейчас на лесном стадионе с воплями носилась детвора. АРТ некоторое время постояли, доедая мороженное и глядя на то, как первоклашки-второклашки, пыхтя и толкаясь, пытались загнать мяч в ворота. Но вместо этого мяч едва не угодил в Антона. Тот ловко поймал его на голову и начал им жонглировать.

– Эй, Румата, кидай мяч! – сразу же завопила мелочь. – Тоже, Рональдо нашелся!

Антон ухмыльнулся и, сбросив мяч себе под правую ногу, навесил его на ворота, почти с угла площадки. Ребятишки тотчас бросились на мяч, словно стая воробей на хлебный мякиш.

– Хилая же смена нам растет, – хмыкнул Антон. – Глядите – про защиту начисто забыли! Все хотят забивать мячи, а про свои ворота забыли… Э-эх, мимо! Нет, не то подрастает племя! Не богатыри, не мы!

Родик только рукой огорченно махнул, хотя сам обычно просиживал все футбольные матчи на скамейке запасных.

– Глядишь, эти хиляки даже знаменским продувать будут, – продолжил Антон. – Ватсон, потренировал бы ты подрастающее поколение. Ведь и по мячу толком попасть не могут! А толкаются, словно в хоккей рубятся.

– Делать мне нечего, – проворчал Тёма. – Кто у нас в классе лучший центрфорвард? Ты. Вот бы сам и подзанялся этой мелюзгой…

– Кстати, а как ты «подзанялся» Оксаной? – неожиданно вспомнил Родик.

– Ох, кажется, подосиновик! – сразу же воскликнул Антон и нырнул в заросли орешника. Когда он выбрался оттуда с красной сыроежкой в руках, то наткнулся на суровые взгляды друзей.

– Ты нам баки не забивай, – сразу же предупредил его Родик. – Будто мы не знаем, что подосиновики в этих местах отродясь не водились. Лучше скажи – ты заклеил девчонке рот?

– Э-э… она никому ничего не сказала и не скажет, – уклончиво ответил Антон.

– Не врешь? – подозрительно спросил Тёма.

– Чтоб я сдох!

– Слабовата клятва, слабовата… – поморщился Родик. – Давайте отныне, пока не найдем сокровище, придумаем что-нибудь поинтереснее. Ну, скажем… клянусь кладом и крестом! И пароль выберем такой же: «клад и крест»!

– А причем здесь крест? – поинтересовался Тёма. – Никакого креста в подземелье я не находил.

– Ну ты даешь! Книжек про клады, что ли, не читал? Там где тайна и сокровища, обязательно есть крест. И могила. Не зря же в Петровском когда-то ходили слухи, что один из подземных ходов ведет к старому кладбищу… Бр-р-р, аж дрожь по спине идет! Ну, Антошка, клянись по-новому.

– Ладно. Клянусь кладом и крестом, что Оксана никому ничего не рассказала про подземелье и никому ничего не расскажет.

– Точно? – спросил Тёма, с сомнением глядя на шагавшего рядом Антона. – Это, конечно, хорошо. Но физия мне твоя решительно не нравится, Антоха. Кажется, ты что-то скрываешь.

– Мало ли что тебе кажется! – огрызнулся Антон. – Девчонка будет молчать – что тебе еще нужно? Отчет о нашем свидании в письменном виде, в трех экземплярах и с цветными фотографиями? Рано тебе еще читать такие вещи, рано. Вот когда стукнет шестнадцать…

– Что, неужто она дала себя поцеловать? – изумленно округлил глаза Родик.

– А то как же? Как говорится, трус не играет в хоккей!

– Блин, ну ты даешь, – с нескрываемой завистью вздохнул Родик. – Такая «герла» – хоть в кино снимай. И на первом же свидании растаяла… Да ты просто Леонардо Ди Каприо какой-то!

– Я Румата, благородный дон из Арканара, а не какой-нибудь задрипанный Ди Каприо, – высокомерно ответил Антон. – Защищайся, трусливый дон Рэба! – И, сломав ветку с куста, он сделал выпад и попал точно в пупок Родику.

– Гвардейцы бьют мушкетеров! – завопил Родик, и отломив тоже подходящих размеров деревянную шпагу, бросился в бой. Тёма только ухмылялся, глядя как двое друзей словно петухи наскакивают друг на друга.

Схватка закончилась быстро – «шпаги» выдержали только несколько ударов. Родик радостно поднял руки – он нанес противнику три прицельных удара в сердце. Антон не возражал. Он был доволен тем, что ребята отстали от него, и больше не стали выяснять подробности свидания в липовой рощи. Ну как же, растаяла Оксана, держи карман шире! Да это просто снежная королева какая-то… Ох, чует его сердце – с этой девчонкой они еще намучаются. Мировой знаменитостью она хочет стать, ни больше и не меньше! Ну и заявочки…

Миновал лесопарк, ребята обогнули высокий зеленый забор, за которым находился дом отдыха газеты «Известия» и, спустившись по длинному пологому склону, заросшему молодыми сосенками, вышли к болоту. Оно занимало дно огромной, не меньше километра в диаметре, котловины, окруженной со всех сторон лесом. Когда-то во время войны болото осушили и на нем добывали торф. На дальнем от Петровского склоне до сих пор в лесу осталась просека и железные столбы подъемника.

Несколько лет назад прямо посреди болота словно грибы выросли коттеджи дачного поселка, огороженного со всех сторон высокой сетчатой оградой. Но главной достопримечательностью болота был округлый остров, заросший густым ельником. Он так и назывался: Еловый остров. С трех сторон его окружала неосушенная часть болота, и попасть туда можно было, лишь продравшись через березняк, затопленный морем крапивы. Именно крапива отпугивала от Елового острова любителей лесных прогулок и даже грибников. Это делало остров совершенно необитаемым.

АРТ обнаружили это место пять лет назад, и с той поры считали Еловый остров своим. В самой глухой части острова, среди огромных мрачных елей, они построили большой шалаш, а рядом – столик и две скамейки. Ребята любили проводить здесь время у костра, печь картошку и ловить рыбу в небольшом болотном озерке, расположенном всего в нескольких шагах от их стоянки. Они поначалу играли на острове в Робин Гуда, средневековых рыцарей и космическую пехоту, но и сейчас, повзрослев и посолиднев, они лишь иногда вытаскивали припрятанные в специальном тайнике мечи, щиты и луки, чтобы вдоволь поохотится друг за другом в мрачной чащобе. Но с еще большим удовольствием они просто сидели у костра, глядели на завораживающие языки пламени, и негромко разговаривали.

Родик остановился и посмотрел направо. Вдали, среди тонких стволов деревьев, смутно виднелся глухой зеленый забор. Там находился заброшенный пионерский лагерь «Искорка»… Тот самый лагерь, где АРТ год назад встретили коммуну бездмных детей и зверей. Ее возглавлял молодой цирковой артист Игорь Бекетов и могучий пес Вожак. Увы, коммуна была уничтожена недобрыми, алчными взрослыми, старые спальные корпуса сгорели, а ребята и некоторые звери обрели новый дом на другом конце Московской области, в интернате «Двуречье». Ну, а Вожак остался навсегда лежать там, на краю леса, возле раскидистой ели…

– Антон, от Таи давно не было писем? – спросил Тёма. Он тоже не отводил взгляда от ограды, к которой АРТ, не сговариваясь, старались не приближаться.

– Давно, с Нового года, мрачно отозвался Антон, демонстративно глядя в сторону болота. – Она обещала прислать из Германии свой первый песенный альбом, который должна была записать весной в какой-то крутой студии в Гамбурге. Сказала, что обязательно включит в него песню «Над радугой» – ну ту, что она пела в лагере на премьере циркового шоу. До диска она так мне и не прислала…

– Обязательно пришлет! – бодро заявил Родик. – Тайка – талантище, каких еще надо поискать! У нас в стране она, конечно, вряд ли бы выбилась в эстрадные звезды – ведь ни крутых родителей, ни блата, ни денег у Таи нет! А на «раскрутку» новой звезды, говорят, нужно не меньше миллиона долларов… Может быть в Германии это проще сделать? Глядишь, годика через три-четыре мы еще будем гордиться таким клевым знакомством!.. Ну пошли, а то мне как-то не по себе стало…

Антон и Тёма понимающе кивнули. АРТ не раз хотели навестить могилу Вожака, но так и не собрались. Уж больно тяжелые воспоминания остались у них о позапрошлым лете, когда они впервые в своей недолгой еще жизни лицом к лицу столкнулись со злом, несправедливостью и обманом. Тогда они вместе с бездомными сиротами не сдались на милость врагов, сделали все, чтобы отстоять лесную коммуну, но все же вынуждены были покинуть сгоревший лагерь. Проиграли они схватку с Козырем, его бандой и их таинственным покровителем из Москвы или, наоборот выиграли? Об этом Антон, Тёма и Родик спорили до сих пор, но так и не смогли прийти к согласию. Увы, зло оказалось куда сильнее, чем в старых добрых сказках!

Только в одном у Антона не осталось сомнений: две маленькие, но важные лично для него битвы он точно проиграл! В то злосчастное лето он познакомился сразу с двумя девочками, которые заставили забиться его юное сердце: с бездомной певицей Таей и Полиной по прозвищу «Княжна», дочерью крупного промышленного олигарха. Обеим девчонкам он вроде бы понравился, но уже осенью от их дружеских отношений остался только «пшик». Тая потом хотя бы изредка, но писала ему по e-mail, а вот Полина даже не позвонила ему ни разу, и даже поменяла почему-то номер своего мобильника. На все его звонки отвечал равнодушный женский голос: «Набранный вами номер заблокирован».. Почему так случилось? Ведь он ничего плохого на Тае, ни Княжне не сделал… С этими капризными девчонками – ну просто беда!

Не выдержав, Антон все-таки взглянул в сторону заброшенного пионерского лагеря. Он вдруг вспомнил, что бездомные сироты называли свою коммуну «Жизнь прекрасна!», и невольно улыбнулся. Это у них-то она была прекрасна?.. А может, Игорь и его друзья правы.

Однажды в школе учитель истории Виктор Григорьевич Садовников сказал: «Запомните ребята; пока человек жив и здоров, все нормально». А это значит, что и у него, Антона, все нормально! Тем более, что недавно он встретился с Оксаной…

Войдя в березовую рощи, ребята осмотрелись по сторонам и убедившись, что за ними никто не следит, нырнули в море крапивы. Они знали тропу, ведущую к Еловому острову самым коротким путем. Подняв руки так, чтобы они загораживали лица, ребята медленно двинулись через высокую, почти в человеческий рост крапиву. Торфянник упруго прогибался под их ногами. В воздухе раздалось противное зудение – это на охоту ринулись изголодавшиеся болотные комары. Пришлось сделать остановку и обрызгаться спреем. Стая комаров, обидевшись, отстала. Но отдельные камикадзе порой ухитрялись прорываться через едкое облако, и нападали сзади, жаля в шею и спину – да так злобно, что ребята чуть ли не каждую минуту останавливались, чтобы расчесать укушенные места.

Наконец, они вышли из березняка и увидели впереди темную стену Елового острова. До нее было метров пятьдесят, и все это пространство занимало самое настоящее болото, густо заросшее камышами, кугой и многими другими болотными растениями, мясистыми и окрашенными в ядовито-зеленые цвета. Ребята называли это место «Амазонкой». Действительно, ощущение было такое, словно они находятся где-то в тропических джунглях, и вот-вот из высоких, в метра два высотой камышей, вот-вот выйдет гигантский крокодил или выползет десятиметровая анаконда.

Конечно, можно было потратить минут пятнадцать и спокойно попасть на Еловый остров со стороны дачного поселка, пройдя вдоль ограды и продравшись через заросли крапивы. Но такое кощунство ребятам даже в голову не приходило. Ведь тогда они лишились бы самой интересной части похода!

Много лет назад лесники зачем-то проложили через Амазонку гать из длинных стволов молодых деревьев. По ней можно было пройти на Еловый остров, рискуя ежеминутно свалиться в жирное торфяное месиво. Утонуть здесь нельзя – глубина болота не превышала полуметра. Но риск вываляться в грязи был велик.

Ребята достали из крапивы припрятанные длинные шесты, вырезанные из толстых ветвей орешника, привязали пакеты с припасами себе на шеи, и медленно двинулись в опасный путь. Впереди шел Антон, за ним Родик, а в арьергарде двигался Тёма, как всегда выполнявший роль спасателя. Ребята осторожно шли по гати, следя за тем, чтобы ноги не соскользнули с влажных, полуутопленных в болоте стволов. Они знали наизусть каждый метр пути. Но каждый раз их все равно поджидали коварные неожиданности.

Вот и сейчас идущий впереди Антон уверенно наступил на толстую осину, которая всегда был надежна словно каменный мост, но вдруг с ужасом почувствовал, что конец ствола стремительно уходит куда-то вниз. Он непременно бы упал, если Родик, бросив свой шест, не подбежал бы к нему и не успел удержать за руку.

– Тьфу ты, – побледнел Антон, вытирая пот с лица. – И что с этой дурацкой осиной случилось?

– Про грозу забыл? – хмыкнул Тёма. – Да ты посмотри, насколько болото поднялось! Сантиметров на десять, не меньше. Вот ствол и подмыло… Тут надо держать ушки на макушке. Хочешь, я пойду вперед?

– Нет, нет! – возмутился Антон. – Это просто случайность. Твоя очередь настанет, когда пойдем назад. А сейчас давайте водички попьем – что-то в горле от этой жары пересохло!

Ребята достали из пакетов бутылочки «Кока-колы» и сделали по несколько глотков. Солнце безжалостно палило над их головами, жирно отсвечивая от покрытой зеленой ряской поверхности болота. Среди осоки, извиваясь, проплыл уж. Где-то невдалеке послышался сильный всплеск, и тотчас в синее небо с редкими белыми облаками поднялись две утки.

– Здорово… – восхищенно пробормотал Родик, оглядываясь по сторонам. – Это ж надо: самые настоящие джунгли в каких-то двух километров от Петровского! И почему сюда никто из наших ребят не ходит?

– А зачем им это? – усмехнулся Антон. – Тусоваться на острове опасно – того и гляди в буреломе ноги переломаешь. А комарья здесь сколько? А крапивы? Нет, не пойдут сюда наши ребята, хоть их озолоти. Каждый тебе скажет, что романтика давно устарела, что сейчас модно тусоваться где-нибудь возле киосков с жвачкой и «Сникерсами». О «пофигистах» я уже и не говорю – эти сразу же спросят: а на фига?

– А Оксана бы пошла? – спросил Тёма.

– Э-э… откуда я знаю? Девчонки, они народ странный. Еще упала бы в обморок, увидев самого обыкновенного ужа. Иди потом ей объясни, что в наших местах настоящих змей уже давно никто не видел! Ну ладно, пошли…

Пройдя еще несколько опасных метров пути, ребята оказались перед нешироким водным потоком. Где-то в недрах гигантского болота били подземные родники, и потому остров с обеих сторон омывали две небольшие речки, текущие прямо посреди болота. Как ни странно, в этих речках даже водилась рыба, но клевала она редко и неохотно.

Через речку был проложен мост из толстых осин Пройдя по нему, ребята вновь вступили на гать, и минут через пять, все взмокшие от пота, но усталые и довольные, добрались наконец-то до берега Елового острова.

– Фу-у, – с облегчением вздохнул Родик. – Аж ноги дрожат… Может, сядем здесь, на ветерке, и перекусим?

Тёма замотал головой, отчаянно расчесывая шею.

– Еще чего! Меня комарье заживо сожрало! Ну и спрей у тебя, Лис. По-моему, он только приманивает этих кровососов, словно варенье – мух. Нет уж, доберемся до шалаша, разведем костер, передушим дымом всех этих летающих вампиров, а уж потом…

Он замолчал, шумно принюхиваясь, а затем сдавленно произнес:

– Чуете? Кажется, дымком тянет…

Ребята замерли на месте. Действительно, в воздухе отчетливо пахло терпким дымом костра. И нетрудно было догадаться, что дымком веет не откуда-нибудь, а со стороны их шалаша!

Молча переглянувшись, ребята спрятали шесты в кустах бузины и направились к шалашу в обход, вдоль берега острова. Продравшись через заросли ольхи, они вскоре вышли на песчаный берег маленького озерка, окруженного со всех сторон зеленой стеной куги. На берегу, на трех коротких рогатинках, лежали три удочки – их удочки!

Тёма указал рукой в воду. Там в садке – тоже их садке! – лениво трепыхались штук пять карасей величиной с ладошку.

Родик поднял с земли тяжелый сук и возмущенно прошептал:

– Ну, я покажу этим ворам…

Антон и Тёма последовали его примеру. Ребята здорово разозлились. Впервые за эти три года их лагерь на Еловом острове был открыт другими людьми. И те вели себя до крайности нагло и вызывающе. Даже чужие удочки пустили в ход! Да еще так удачно, что варили на костре уху. Понятно, что в чужом котелке!

Безмолвно словно тени, АРТ с трех разных сторон стали приближаться к шалашу, прячась за стволами деревьев. Наконец впереди показалась хорошо знакомая могучая ель, шалаш, а рядом, в специально вырытой неглубокой яме, обложенной со всех сторон камнями, горел костер. На трех железных рогатинах, воткнутых в землю, висел закопченный котелок, из которого вкусно пахло ухой. Рядом на кирпиче стоял чайник – их чайник!

Ребята некоторое время молча наблюдали, ожидая что вот-вот из шалаша появится чужаки. Но вокруг царила тишина.

Антон дал рукой сигнал, и АРТ крадучись, подбежали к шалашу и вошли внутрь. Там никого не было. Но следы вторжения были налицо. На железной кровати, притащенный ребятами с огромным трудом с ближайшей свалки, был расстелен самый настоящий матрас. На одной стене шалаша висела выгоревшая штормовка, а на другой – брюки и белая рубашка. На полу возле кровати лежал объемистый рюкзак.

Рядом послышался хруст, словно кто-то случайно наступил на сухую ветку. Ребята испуганно замерли – только сейчас они сообразили, что оказались в ловушке. Чуть позже полог из еловых ветвей раздвинулся, и кто-то заглянул внутрь.

– А это еще что за три поросенка забрались в мой домик? – послышался басистый голос с заметным кавказским акцентом. – А ну, выходи по одному!

– Будем драться, – еле слышно прошептал Тёма. – Ну, раз, два, три!

АРТ выскочили один за другим из шалаша, едва не снеся его стену, и сразу же окружили незнакомца. Им оказался высокий, лет четырнадцати лет юный кавказец, одетый в просторную вельветовую куртку и видавшие виды джинсы. На вид он вовсе не казался богатырем, и трое друзей быстро успокоились.

– Это ты стащил наши удочки? – с угрозой спросил Антон. – И наши котелок с чайником?

– Небось, и припасы сожрал? – дрожащим от возмущения голосом добавил Родик.

Парень ухмыльнулся.

– И спал на вашей кроватке, хрю-хрю? – передразнил он. – Да, спал. И еду, что нашел, слопал. Тоже мне, припасы-пампасы! Только на один перекус хватило.

Тёма взбеленился.

– Что? Ты слопал мои чипсы с укропом? – взревел он. – И мои любимые вафли в шоколаде?

Парень ухмыльнулся и выразительно облизнулся. Мол, слопал, да еще как!

Такого нахальства стерпеть было невозможно. С воинственными криками АРТ напали на незнакомца, не сомневаясь в своей легкой победе. И через несколько секунд лежали вповалку на земле, недоуменно хлопая глазами.

Тёма рассвирепел. Вскочив на ноги, он принял позу завзятого каратиста, грозно рявкнул и сделал выпад ногой в стиле Жана Клода Ван-Дамма, целясь противнику в голову. Увы, незнакомец легким движением левой руки отразил мощный удар и, сделав молниеносную подсечку, вновь уложил Тёма на землю. А затем улыбнулся, на этот раз вполне миролюбиво.

– Брэк! – воскликнул он. – Молодцы, ребята, умеете за себя постоять. Прошу прощения, что съел ваши чипсы-пипсы. Уж больно есть хотелось! Понимаете, два дня ничего не ел, вот и набросился на ваши припасы, словно волк.

АРТ поднялись на ноги, недоуменно глядя на парня.

– Ты что, с Луны свалился? – удивился Антон. – Или беженец?

Незнакомец кивнул и протянул ему смуглую, жилистую руку.

– Ахсар, – представился он.

Ребята познакомились с южанином. Он оказался осетином, жителем одного из сел в окрестности северокавказского города Назрани. Там уже несколько лет тлел конфликт между двумя народностями – осетинами и ингушами. Во время одного из погромов отец и мать Ахсара были убиты, его дом сожжен, и мальчик оказался на улице. Некоторое время он жил в Назрани у дальних родственников, а затем решил, как и многие беженцы из разных концов бывшего СССР, отправиться на поиски лучшей доли в Москву.

– У тебя здесь есть родичи? – сочувственно спросил Антон.

Ахсар мотнул головой.

– Нет. Но люди из нашего села где-то должны быть. Да пойди, их найди! Не город, а целая страна. Но наших, осетинцев, тут на каждом рынке немало. Ищу знакомых, но пока не нашел.

– А почему поселился здесь, в лесу?

– Я работать устроился неподалеку, на петровской стройбазе. Блоки бетонные делаю. Там дагестанцы работают. Меня взяли подсобным. Все живут в хозблоке, на той же стройбазе. Но я не могу. Душно, тесно. А я к свободе привык. Уж лучше одному в шалаше жить, чем там. Да и лето сейчас, тепло…

– Но как ты нашел наш шалаш? – недоумевал Родик. – Ведь про него ни одна живая душа кроме нас не знает!

Ахсар усмехнулся.

– Да просто нашел. Пошел в лес погулять, заблудился. Набрел на этот остров, гляжу – вроде как тропинка в лесу. Нашел ваш шалаш. А тут вдруг ливень хлынул. Спрятался в шалаше, да там и заснул. А наутро гляжу – никто из хозяев не пришел. Ну, и решил здесь поселиться. До стройбазы отсюда рукой подать, десять минут ходьбы… Эй, эй, уха закипела! Давайте сядем, уху поедим!

Вскоре все четверо ребят уже сидели возле стола и хлебали уху. АРТ быстро оттаяли. Ахсар им понравился, да и было жаль парня. Разве сладко жить одному в лесу?

– А почему бы тебе не снять квартиру или хотя бы комнату в нашем поселке? – с полным ртом спросил Антон.

Ахсар усмехнулся.

– Так это ж сколько денег надо платить! Всей моей зарплаты не хватит.

Родик неожиданно предложил:

– А может, тебе пожить пока на дядиной даче? Она рядом находится, на высохшем болоте, в дачном кооперативе.

– Хорошо бы! – обрадовался Ахсар. – А что скажет твой дядя?

– Да ничего он не скажет. Он на полгода уехал работать в Сирию. А ключи от дачи оставил моему отцу. Ну, чтобы мы за дачей да за домом поглядывали. Но нам вечно некогда. А ты бы жил на даче, и заодно сторожил ее. Одна польза от этого будет! Я с отцом поговорю, он поймет.

– Могу тебе телевизор притащить, – предложил Антон. – У нас дома их целых три штуки. Ну что это за жизнь, без телевизора!

– А у нас в подвале под гаражом картошки – навалом, – сообщил Тёма. – Отец запросто мешок может дать. Или даже два. Она хоть и старая, но свежая, словно только что из земли выкопали!

Ахсар благодарно улыбнулся.

– Ну вот, а говорят, что мы, беженцы, в Москве никому не нужны. Я так и знал, что здесь не пропаду! Вот увидите, очень скоро я найду людей из нашего села, и они меня пристроят на хорошую работу. А пока было бы здорово пожить на даче. Нет, в сухую погоду и в шалаше очень здорово, но вот когда идут дожди… Тут на днях такая гроза была, что я здорово перепугался. Думал, вот-вот деревья начнут падать, и тогда мне из леса не выбраться…

АРТ переглянулись.

– Ничего, Ахсар, не дрейфь, – бодро сказал Антон. – Скоро мы разбогатеем, и поможем тебе купить квартиру. Запросто!

Родик выразительно показал Антону кулак, и тот спохватился.

– Ну, это я так, заболтался. Меня, понимаешь ли, иногда от жары начинает нести непонятно куда…

Ахсар пытливо посмотрел на него.

– Разбогатеете? Да где же в вашей деревне можно разбогатеть? Может, вы тоже клад ищите? Чего глаза-то вытаращили? Я слышал, что у вас в Петровском где-то зарыты большие сокровища. Их ищут трое мужиков из белого «Мерседеса»!