В этот час посетителей в кафе почти не было, и официантка Зоя остановилась у стойки – выпить холодной минералки, поболтать с барменом. Слушая его обычный треп про футбол и про цены на видеотехнику, она искоса наблюдала за парой, сидевшей за столиком у окна, и подавляла завистливый вздох. Везет же девке! Сама – ни рожи ни кожи, ноги только длинные, но худая как доска, подержаться не за что, кудри вихрами в разные стороны, по нынешней дурацкой моде, а какого мужика себе отхватила! Одета девка, конечно, будь здоров, но если ее, Зойку, так одеть, она в три раза краше будет, хоть и постарше гораздо.

А мужик – тот действительно был хорош. Во-первых, брюнет, но не ара какой-нибудь с золотыми зубами, а как будто из настоящей загранки приехал. Зойка уж было совсем решила, что иностранец, а подошла поближе – как будто столик соседний протереть, – нет, говорит по-нашему, и чисто так, без акцента. Во-вторых, весь такой гладкий, холеный и красивый ужасно, на актера какого-то похож. И смотрит на девку свою ласково, с улыбкой, не так, как все эти бандюки вчерашние, бизнесмены фиговы, не как на вещь, куклу говорящую, или зверюшку какую, или дуру набитую, или шлюху последнюю. Как на человека смотрит, как на женщину. На саму Зойку последний раз так Мишка из параллельного восьмого класса смотрел, в прошлом году по пьянке под электричку попал, мать от соседки слышала.

Совсем расстроившись, ушла Зойка в глубину бара, чтобы не смотреть на красивого мужика с девкой да понапрасну сердце себе не надрывать.

А те продолжали свой разговор, который Зойка не услышала, а если бы услышала, то, может быть, огорчаться бы перестала.

– Знаешь, что обиднее всего? – Шатенка зачерпнула ложечкой тающее мороженое. – Ты так обходителен! Я каждый раз жду, что наши отношения перейдут в иное качество, и каждый раз с огорчением обнаруживаю, что по-прежнему нужна тебе только как информатор. Ты играешь с огнем, мой Себастьян!

Себастьян улыбнулся:

– Валечка, милая, но ведь и я делюсь с тобой информацией, которую ты с блеском используешь в своих материалах, разве не так?

– Так, конечно. Но все равно чертовски обидно! Так хочется совместить приятное с полезным!

– В нашей жизни такое удается очень редко, тебе ли это не знать! Итак, я внимательно тебя слушаю.

– Предупреждаю, слушать придется долго. Личная жизнь покойной Евгении Прошиной отличалась богатством и разнообразием.

– Ничего, у меня есть время Шатенка достала из пухлой диджейской сумки потрепанный ежедневник и, раскрыв его в середине, начала рассказ. Себастьян слушал не перебивая, только время от времени кивал головой да помешивал трубочкой лед в апельсиновом соке.

– Вот и все, – наконец сказала шатенка, захлопывая ежедневник. – Могу добавить только одно оказывается, он был в «Поземке» вчера вечером, приблизительно в одно время с нами. Кстати, ты слышал, какая заваруха случилась там уже после нашего ухода?

– Слышал, – кивнул Себастьян. – Надеюсь, с ним это никак не связано?

– Не знаю. Но вряд ли. Кстати, не похоже на то, чтобы он сильно горевал о смерти своей ненаглядной. Говорят, с ним в клубе была какая-то рыжая девица.

– Рыжая? – переспросил Себастьян.

– Да. Ты ее знаешь?

Себастьян пожал плечами и медленно ответил:

– Рыжих в Москве много.