Мне очень повезло — я проснулся. Живым. Судя по солнцу, уже почти вечер, так что выспался я отлично. Самочувствие, как ни странно, оказалось довольно пристойным — конечно, башка кружилось, брюхо от голода подвело, да и слаб я оказался, как весенняя муха, но в общем и целом неплохо, если учесть все выпавшие на мою долю пакости. А вот левое плечо повело себя вообще паршиво, распухло чуть не вдвое и разболелось так, что хоть вой. Воспользовавшись самым простеньким из приемчиков Гельды — все, что я смог от нее почерпнуть, — мне удалось слегка притушить боль, но приятного все равно мало. То, что укушенный оборотнем сам в такого превращается — дебильная голливудская выдумка для умственно отсталых, но лешак его знает — а вдруг у этого Серого Брата, или кто он там, слюна ядовитая. Ладно, в локте, во всяком случае, рука нормально сгибается, пальцами шевелить с трудом, но можно, особых признаков заражения не наблюдается…Будем надеяться, без руки не останусь.

Ничего толком не взвешивая и не прикидывая, я потопал по тракту. Пробираться по лесам мне пока слабо. Хотя, если вдуматься, поступаю я как последний идиот — в Империю соваться мне самые настоящие вилы, там меня поджидают с распростертыми объятиями орденцы и егеря, да и Институт, вероятно, надежды не теряет. А с другой стороны — куда мне еще деваться? С моим будущим все более-менее ясно, жив, покуда не вычислят. А теперь, как выяснилось, прошлого у меня тоже нет. А это уже куда хуже и требует выяснения. А ключик ко всему этому есть шанс — пусть и мизерный — отыскать только в Империи. Да и Гельду повидать охота. Если, конечно, до Столицы живым доберусь…

Шел я не слишком долго, да и уйти далеко не успел — снова почувствовал, что меня догоняют. На сей раз не конкретная погоня за мной, просто несколько человек, не обладающих Силой, все конные, едут следом по тракту. Вряд ли егеря — до имперской границы я, судя по всему, еще не добрался. Награда за меня, конечно, и тут в силе, но вряд ли моя рожа всем знакома, да и вообще, надоело прятаться. Я остановился и стал ждать.

Ждать пришлось недолго — минут через пятнадцать из-за поворота показались шестеро всадников. На солдатню не похожи, но все с оружием…Хотя здесь по дорогам лучше без оружия не шастать…Рука непроизвольно потянулась к рукояти пистолета под тельником. Нет. Не стоит. А за меч хвататься — тем более. Закон большой дороги — встретив превосходящие силы, держись наготове, но мирно. Тогда, может, обойдется без драки, тем паче, вид у меня очень непрезентабельный. Что у такого отнимешь?

Тем временем всадник во главе отряда — судя по всему, основной, в сером дорожном плаще, с длинным мечом у седла, на роскошном коне, покрытом расшитой малиновой попоной — подъехал почти вплотную и остановился, разглядывая меня с явным интересом. Колоритный мужик. Из-под красной с золотом, отороченной мехом шапки на плечи спадают черные, основательно тронутые сединой волосы, короткая сивая борода топорщится, рожа хищная, горбоносая. Похоже, из какой-то тутошней знати. Наконец он соизволил ко мне обратиться — голос пропитой, но все же властный:

— Скажи-ка мне путник, кто ты такой? По одежде — оборванец, но разгуливаешь с оружием.

Так, придется нести ахинею в стиле рыцарских романов:

— Да, рыцарь, по одежде я оборванец. Но иногда моей помощи просили и короли. Может, будут просить и впредь.

Моя краткая речуга произвела на него впечатление:

— Судя по разговору, ты не простолюдин, а из рыцарей. А почему ты гуляешь один и в таком виде? И чью руку ты держишь — герцога? Или императора?

Так, начинается выяснение политических симпатий — типа, "Ты за красных или за белых?" За Интернационал, чтоб тебя…В таких случаях надо быть на третьей стороне, которую остальные боятся и уважают.

— Ты ошибся. Я не принадлежу ни к какому сословию и не служу никому, кроме великого Ордена Чародеев. Я бежал из варварского плена, рыцарь.

Предводитель сосредоточенно нахмурился. Сдается мне, особым интеллектом он не блещет…

— Ты Чародей? А чем ты можешь свои слова подтвердить?

Ну, столь несложную рольку я до конца доиграю…Я горько усмехнулся:

— Смутные, видно, настали времена — от меня, Чародея, требуют доказательства своих слов. Ладно, смотри, — от меня хотят фокусов? Ладно, будут им фокусы.

Я проделал первое, что в голову взбрело — выстроил перед собой знак Меча и отшиб с дерева ветку, а пока она падала, успел поджечь ее в воздухе ярко-оранжевым пламенем. Простенько и эффектно. Само собой, все мои действия сопровождались дикой мимикой. закончив, я скрестил на груди руки и гордо выпрямился. Попятились все, кроме передового — тому, видать, гордость не позволила, но в лице он переменился основательно.

— Да, я вижу, ты в самом деле Чародей…Ты что — ранен? — будто только что заметил…Я отмахнулся:

— Так, пустяки. Пришлось по дороге разделаться с оборотнем.

— Тебе, наверно, есть о чем порассказать.

— Дорога — не место для таких рассказов, рыцарь.

Некоторое время он переваривал эту информацию, потом осторожно предложил:

— Если так, Чародей, почему бы тебе не поехать с нами?

Ну, на липовое гостеприимство меня не очень купишь…Если я в Ториане, то мои экс-коллеги периодически сюда забредают. Очень неприятно может получиться, если с кем-то из них нос к носу столкнусь.

— Это зависит от того, кто вы и куда держите путь.

Вожак горделиво выпрямился:

— Мое имя — Витольд-а-Смиг, барон. Это мой оруженосец, Арс, — он кивнул на прыщавого паренька лет семнадцати. — И путь со своими слугами мы держим в Столицу Империи, чтобы исполнить вассальную клятву. Там меня ждет моя дружина. Времена, ты сам сказал, смутные, так что надо выбираться из этого гнезда изменников, которое зовется герцогством Торианским.

Все ясно с этим бароном. А прикрытие, надо сказать, неплохое — ехать в компании проимперски настроенного феодала на помощь короне…

— Хорошо, барон, — величественно обронил я. — Поеду с вами. Мое имя — Марко Книжник, — в таких случаях лучше не утруждать себя, изобретая что-то новое и оригинальное.

Барон хохотнул, показав желтоватые клыки:

— Мне ты не кажешься книжным человеком.

Я скромно улыбнулся, потом соведомился:

— Ты ж не думаешь, что я за вами пешком побегу.

— Эй, — рявкнул тот, — коня Чародею! И перевяжите ему рану!

Ну, играть так играть. С рукой вряд ли будет хуже, чем есть.

— Не время заниматься ранами, барон, — бросил я, забираясь в седло коренастого степняка шоколадной масти. Не аргамак, но скотинка выносливая.

— Хорошо, — согласился барон. — Поехали. Мне не терпится услышать твою историю. Живее, бездельники! Непогода надвигается! — заорал он своим. — Надо успеть в трактир до дождя! — и мы понеслись по дороге, как будто за нами Монахи гнались.

В трактир до дождя мы все равно не успели, когда мы подлетели во весь опор к длинному приземистому одноэтажному строению, поливало уже вовсю. Тип в холщовой куртке, встретивший нас у ворот, всем своим видом в корне разрушал представление о толщине и жизнерадостности трактирщиков. Брань и перечисление его родословной до двенадцатого колена с упоминанием самых омерзительных подробностей он встретил спокойно, а потом мрачно сообщил, что едят и ночуют здесь только за деньги и назвал цену — такую, что у меня глаза на лоб полезли. А хозяин, с каменной физиономией переждав еще один залп брани, заявил, что если мы хотим поставить лошадей на конюшню, придется заплатить и за это. На долгие препирательства не было ни времени, ни желания, так что в конце концов мы спрятались от дождя внутри. Конюшня была отделена от общего зала только тонкой стенкой, но кроме наших, там расположились только два шелудивых одра, меланхолично жующих сено.

А в зале можно было топор вешать — чадили трубки, чадили масляные лампы, чадил камин — а окна тут, похоже, и не проектировались. Народ — в основном потрепанные и потертые ветераны больших дорог, но я разглядел в уголке пятерых в форменных синих плащах герцогской гвардии, они резались в кости и что-то пили — явно за счет заведения, круглые каски с синими плюмажами лежали там же, на столе. На наше появление особого внимания никто не обратил. Барон, свысока повернувшись к трактирщику, громогласно осведомился:

— В твоем сарае найдется место, где благородные люди могут поесть и отдохнуть подальше от всякого сброда?

Сброд к таким заявлениям оказался привычен, так что гул разговоров несколько притих, а хозяин заверил, что да, такое место у него есть, если благородный господин пожалует ему еще некоторую сумму. Похоже, барон со своей командой недавно провернул удачное дельце на большой дороге, так что обошлось без скандала.

— Не хочешь ли разделить с нами трапезу, Чародей? Со мной и с моим оруженосцем?

Нечего и говорить, что я почти сразу согласился.

Нас проводили в какой-то закуток, где было чуть потише, и приволокли ужин, состоящий из полусырого мяса, пресных лепешек, кремневого сыра и дрянного вина в огромном количестве. Я, правда, давно уже перестал обращать внимание на качество пищи, а тут еще поголодал сутки с хвостиком. При этом я еще ухитрялся трепать языком — поведал барону и оруженосцу свою историю, имеющую такое же отношение к подлинной, как газетная передовица к реальности. А когда все было выпито, рассказано и съедено, мне прозрачно намекнули, что барон собирается отдохнуть и предложили поискать ночлег в общем зале. Ну, такое отношение для меня не новость — хоть нашего брата, Чародея, и боятся, но считается, что для благородного общества мы несколько рылом не вышли. Когда в нас есть нужда, все эти бароны и прочая аристократия вытягиваются перед нами по струнке, но пока гром не грянул…Статус рядового бойца Ордена — чуть повыше рядового дружинника и чуть пониже какого-нибудь задрипанного титулоносца из свиты какого-нибудь карликового герцога. Само собой, к Магистрам и прочей чародейской аристократии это не относится, но они как-то нечасто на постоялых дворах ночуют. Да и я не особо по этому поводу переживал — здешние аристократы, как правило, не самые приятные в общении люди.

Я снова оказался в общем зале. Ничего не изменилось, разве что воняет еще гаже. Мне живенько расчистили место у огня — баронские дружинники уже раззвонили на весь трактир, что я Чародей. Естественно, ко мне тут же пристали с просьбой рассказать о себе, сопроводив это объемистой чашей вина. Я, само собой, рассказал ту же сказочку, что и барону, только слегка приукрасив ее, а потом объявил, что с меня хватит, я ранен и хочу спать, отошел в угол, приткнулся на лавку и завернулся в одолженный у барона расшитый галуном плащ. От благодарных слушателей мне досталась относительно чистая тряпица — перевязать руку, кружка вина и полупрогоревшая трубка с пригоршней табаку. Больше ко мне никто не приставал: во-первых, мало ли чего от этих Чародеев ждать можно, во-вторых, на постоялом дворе это не принято.

Я пристроил меч в пределах досягаемости, устроился полусидя на широкой скамье, вытянул ноги и запахнулся в плащ поплотнее. Вот черт, вроде, дрых весь день, а все равно спать охота…И в то же время не уснешь, нельзя. Что-то чувствуется здесь опасное. Хотя чисто внешне все в норме — по соседству расположилась компания бородатых степенных мужиков, судя по перстням с печатками — из Караванной Гильдии, чуть подальше — шестеро амбалов с уголовными рожами, судя по разговору — безработные наемники. Где-то через полчаса ввалилась компания бродячих комедиантов, эти даже чем-то походили на своих коллег из благословенного ХХ века…И все равно, что-то покою не дает, а что именно — не разберешь.

Наконец ощущение оформилось. Теперь никаких сомнений — я чувствую Силу, причем какую-то до боли знакомую. И только успел я с этим разобраться, в дверях появились новые посетители. Двое. Один высокий, плечистый, второй — маленький и коренастый, оба в мокрых плащах до пят. Высокий занял позицию спиной ко мне, так что его физиономию разглядеть не получилось, а маленький наконец откинул с головы капюшон. Так, а вот теперь самое время прикинуться черным шлангом…

Первое, что я разглядел — тускло блеснувший в свете очага медный обруч на лбу коренастого, знак Ордена. А потом я узнал его — Ардах! Тот самый молчаливый парень, мой соученик, который привез меня к Грентвигу. Который сидел со мной, когда меня ломало после «обучающего» снадобья. Тот самый, с которым мы спарринговались на мечах. Вот это я попал…Ардах тоже почувствовал Силу (мою) и заозирался, но меня пока не заметил. В других бы обстоятельствах я бы сразу к нему подлетел с воплем: "Ардах, змей острокопытый! Сколько лет, сколько зим!" — но сейчас не стоит ему меня видеть. Не стоит так же слишком пристально их разглядывать, а из виду упускать тоже нельзя. Я искоса глянул в их сторону — Ардах смотрел прямо на меня. Перехватив мой взгляд, он быстро отвел глаза. Но перед тем…Нет, похоже, показалось — он мне подмигнул. Да не похоже, а точно показалось — с какой это стати орденцу мне подмигивать? Но вот узнать меня он, теоретически, мог. Я надвинул капюшон еще поглубже.

Так, Ардах и этот, длинный, направляются к огню, вот сели за стол, о чем-то говорят с трактирщиком. Второй, длинный, тоже откинул капюшон, стащил и бросил на скамью мокрый насквозь плащ, под плащом обнаружилась кольчуга. Этот, вроде, не орденец, хотя и Силой владеет. Поворачивается в моем направлении. Капюшон надо поглубже опустить…Вот это красотища! Пушистая светлая борода, прямой тонкий нос…Я ж этого типа не далее, как вчера со скалы в море скинул, когда мы с ним на утесе над гаванью рубились! Из клана Ворона, он же из Серого Братства! Вот уж в самом деле вечер нечаянных встреч…

Я засунул руку под плащ, потрогал рубчатую рукоятку пистолета. Успокаивает. Немного, но все же. И как-то тут не вяжется все это — по идее, Орден и Братство — смертельные враги. И в то же время орденец и Серый гуляют рука об руку по диким лесам Ториана…Конечно, там, за Пограничным, начинаются Дикие земли, так что здесь, в относительно цивилизованном мире, но в опасной близости от варваров какие-то предрассудки могут быть похерены, но не до такой же степени, честное слово! Орденским ребятам вообще такое понятие, как терпимость незнакомо, так что одно из двух — или Ардаха, как и меня, спели отлучить, или кто-то из них кого-то обманывает. Хотя обмануть Чародея…Интересно, что их может объединять, если отбросить отдающую паранойей идею, что они сговариваются ради охоты на некого Мика Меченосца? Самый простой способ узнать — подойти и спросить, но я лучше воздержусь. С Ардахом мы однокашники, но вряд ли ему это помешает меня пришить. Такое и в меня Учитель вколачивал, без особого, впрочем, рвения, а его-то так с детства учили. А уж если его бородатый приятель меня узнает, драки точно не миновать.

Нет, все ж теперь я уверен — этого длинного я точно где-то видел, еще до того, как мы с ним на мечах рубились. Но вот где? У Роджера, в Орлином Гнезде? Нет, тогда б я его точно запомнил. В Западной Цитадели? Тоже нет, да и с какой стати Серый Брат полезет в один из самых охраняемых и укрепленных чародейских гарнизонов? В Берлоге вообще посторонние появлялись нечасто, а конкретней — никогда, обходили за километры. Может, во время моих с Малышом и Старым экскурсий в Ториан или в Империю? Хотя таких длинных мы там не встречали, да у меня и не такая хорошая память на лица, чтоб случайно встреченного типа запомнить. И на базе он точно не появлялся. Может, тогда «там» я его видел? Бург, Питер, Башкирия, Камчатка, Н-ск…Нет, не припоминаю. Ладно, а если я его несколько лет назад встречал, когда он был моложе и без бороды?

А вот без бороды — вообще дивная картинка. Тот самый мой спарринг-партнер, которого я видел в «зеркале» у Амраты. И в аудитории, где тот, с волчьей рожей, учил нас "смотреть и анализировать", он тоже мелькал. Как-то несмешно все это. Чересчур большая концентрация однокашников под одной крышей.

Стоп, но если я его видел там, значит, он связан с Институтом?! Час от часу не легче! Раз он тоже Пришлый, значит, ствол может быть не только у меня. Вот и все мое преимущество…Затевать перестрелку не в моих интересах — я ж не помню, а вдруг этот свтлобородый какой-нибудь снайпер? Да и «воробушков» у меня осталось всего три штучки, причем один надо сэкономить. Похоже, на сей раз погоня слишком близко подобралась…Ладно, я особо в глаза не бросаюсь, хоть и высок по здешним меркам. Ну, еще клешня перевязана — так кого тут этим удивишь? Так что покуда понаблюдаю их тихонечко, без применения Силы, прикинусь что сплю. С обоими схлестываться не в моих интересах.

Похоже, я так усердно притворялся что сплю, что и в самом деле закемарил. А проснуться пришлось неожиданно, как от удара, и рука моя сразу метнулась к пистолету — рядом стоял Ардах, усиленно делая вид, что сушит плащ. Едва ли он имел дело с огнестрельным оружием, но жест мой истолковал правильно. не поворачивая головы, он одними губами прошептал:

— Не бойся. И не оборачивайся.

Похоже, не хочет, чтоб его приятель видел, что мы знакомы. Остается надеяться, что особых хитростей он не замыслил. Так же, почти неслышно, я пробормотал:

— Что надо?

— Уходить надо.

Тоже мне, спартанец. Сестра таланта, значит…Я, не убирая руки от пистолета, буркнул:

— Ну и вали. А мне и здесь пока неплохо.

— За тобой тоже погоня.

— И кто же?

— Серые.

Спасибо, растолковал. За дурачка он меня, что ли, держит?

— Один из них с тобой за столом сидел.

— Он наш.

— Чей это — наш?

— Из Ордена.

— И где ты его подобрал? — вот этим стоит поинтересоваться вне зависимости от дальнейшего развития событий.

— Встретились, как было условлено, сегодня, где-то в лиге отсюда, — что-то Ардах нынче прямо болтлив…Обычно из него каждое слово чуть не клещами приходится вытаскивать.

— Окажись он вчера ко мне поближе — могли и не встретиться.

Ардах, на миг забыв обо всякой конспирации, обернулся ко мне, вскинул брови, но тут же снова внимательно уставился на свой плащ:

— Где ты его встретил?

— Спроси у него.

Ардах, однако, ничего у товарища спрашивать не пожелал:

— Тебе надо с нами.

— И подарить вам по куску на нос? — я откинул капюшон и уставился на него в упор. — Дураков ищи в другом месте.

— За тобой тоже гонятся. И за нами.

— Ну и что? Сами хвост привели — сами и уводите, а я спать хочу.

— Они на трактир нападут.

— Ну, нападут. Что дальше?

— Ты им зачем-то нужен.

— Допустим. А ваше-то какое дело? Я ж отлученный, так что о моей безопасности у вас заботиться резона нет.

— За тобой они придут сюда.

— Вот тогда и разберемся.

Ардах слегка наклонился ко мне и тихо отчеканил:

— Охрани непосвященного.

Знакомо. Старая-престарая, чуть ли не самая главная орденская заповедь, общий смысл сводится к тому, что в случае опасности (колдовской, естественно) Чародей должен первым совать голову в петлю, отвлекать ее на себя, в общем, лезть на рожон.

— Ты что — не расслышал? Я отлучен. И все ваши заповеди для меня — пустой звук. Я вне закона, — очевидно, в последних моих словах прозвучала такая злая ирония, что Ардах обернулся ко мне, уже не скрываясь:

— Не все согласны, что ты отлучен.

— Вот как… — я криво и зло усмехнулся. — Согласны или нет, а кошельки-то у всех тощие. А я стою две тысячи. И не орденец.

— Ты — Чародей.

Он еще на сознательность давить будет…А с другой стороны, прав он, никуда не денешься. Во мне моральные устои Ордена как-то не укоренились, но если он не врет, я могу на всех присутствующих навлечь некую опасность, о которой они и не подозревают — а это уже вопрос профессиональной этики. А я себя считаю профессионалом. Но вот если он на этом играет…Хотя для него, наверно, это равносильно святотатству.

— Ладно, допустим, я согласился. Что им помешает в этом случае на трактир напасть?

— Им нужны мы трое.

— Допустим. У тебя есть причина меня предупредить — хочешь лично убедиться, что я убрался. А где гарантия, что вы меня сразу по выходе из трактира не шлепнете?

— Клянусь Камнем.

Это уже серьезно.

— А твой товарищ — чем он поклянется?

Повисла неприятная пауза. руку из-за пазухи я уже убрал, но Ардаху было не до того. наконец он выдавил:

— Я за него поручусь.

— Годится. Сколько у нас времени?

— Нисколько.

— Да сядь ты, не маячь! Торчишь столбом, внимание привлекаешь… — когда он послушался, я снял ноги с лавки, уставился ему в глаза:

— Итак, в чем проблема? Что нам мешает встать и уйти?

— Серые уже тут. В трактире.

— И сколько их?

— Один или два.

— Прорвемся.

— Это будет сигнал. Для атаки. Надо так, чтоб не заметили. Чтоб не видели, что мы вместе.

— Ладно, вот мы вышли. Что дальше?

— Уходим отсюда.

— Что — пешком? — топать куда-то — боюсь, не долго я протяну. Да и в драке от меня толку будет маловато. Какой я сейчас боец — с одной-то рукой? А Ардах тоже несколько оторопел:

— Ты ж на лошади приехал.

— Чужая.

Профессия конокрада здесь очень рискована — если тебя поймали живым, что редко бывает, обычно в погоне пристреливают, — то вешают без долгих разговоров и юридических формальностей. Ардах нахмурился:

— У нас — три. Одна с поклажей.

— Ну так выбирайте — я или поклажа.

— Не можем. надо доставить, — похоже, тут он решил, что сболтнул лишнее — захлопнул свой большой рот и выпятил челюсть. И что у них за поклажа такая интересная?..

Наконец Ардах решился и сообщил:

— Заберем именем Ордена.

— Устраивает. Как будем уходить?

— Подойдешь к нам, затеешь ссору.

— Предлог?

— Любой.

— Где сидят Серые?

Он указал глазами на столик, за которым играли в кости наемники и кратко информировал:

— Одноглазый.

Да, есть там такой. По роже — урка самый настоящий, к тому же, сдается мне, коновод в той компании.

Я проворчал:

— Ладно, катись. Готовность — минута. Да, а я что — с вами обоими разбираться пойду?

Ардах пожал плечами и поспешно отвалил. Конспиратор фиговый…Ладно, а вот сейчас проверить бы, не наврал ли он, по возможности — без зондажа. Приглядимся-ка к этому одноглазому через Юрд…Точно, Силой он владеет. От Юрда — короткая и четкая информация: "Серый Брат. Еще один — там"- а в указанном направлении как раз тот столик, где расселись ребята из Караванной Гильдии. Если они встрянут или просто попробуют помешать нам уйти — расклад получается весьма неважнецкий. Да и вообще, эта затея со ссорой мне детской кажется. Ну кого этим обманешь? Ладно, симпровизирую что-нибудь. В крайнем случае приглашу секундантом одноглазого.

Я встал, закинул на плечо перевязь с мечом, втянул брюхо и двинулся вперед походкой ковбоя из вестерна, стараясь высекать каблуками искры из соломы, покрывавшей пол.

Что я больше всего ненавижу — так это играть в "крутого парня", эту категорию людей я просто на дух не переношу. Но, кажется, изобразил я его достаточно убедительно — мне поспешно уступали дорогу, пока я шел к столу Ардаха и светлобородого. Остановившись, я сузил глаза, выпятил челюсть и хлопнул Ардаха по плечу:

— Э, приятель!

Ардах раздраженно сбросил мою руку с плеча:

— Смотри, кого задеваешь, оборванец!

— Странные у тебя приятели, — обратился к нему светлобородый, чуть вскинув бровь. Ох, переигрывает Ардах…Ну, тут уж ничего не попишешь.

— Я вижу, — я с оттенком презрения указал пальцем на медный обруч. — Но такую штуку может нацепить каждый. Только с того, кто их не по праву носит, такие обручи вместе с головой снимают.

— По-моему, этот ненормальный чего-то хочет, — высокий обращался по-прежнему исключительно к Ардаху. Я расправил плечи:

— Он хочет, чтоб ему ответили за ненормального. Но только после того, как этот, притворяющийся орденцем, вернет то, что у меня взял. Брошь из серебра.

Ардах вскинулся:

— Ты хочешь сказать, я его украл?

— Факи остается фактом — ты поблизости от меня ошивался, а когда ты отошел, знак пропал.

Светлобородый лениво потянулся:

— Может, поучить его вежливости?

— Сам справлюсь, — буркнул Ардах.

— Берусь разделаться с обоими. Прогуляемся?

— Пошли, — согласился светлобородый. И тут кто-то отодвинул меня в сторонку. Гадство, этот сопляк, баронов оруженосец:

— Чародей ранен и драться не может. А кто скажет, что я недостаточно знатен, чтоб его заменить, у меня будет еще повод его проткнуть.

Воистину, услужливый дурак опаснее врага! А тем временем вокруг нас уже сгущается атмосфера нездорового интереса.

— Это мое дело, — попытался рыпнуться я, но оруженосец уже выволок из ножен не по росту тяжелый меч, а остальные четверо дружинников, ребята на подбор, уже встали стенкой за его спиной, явно приготовившись к великой драке. Придется что-то изобретать, пока Ардаха с его товарищем на фарш не порубили…

Но мне даже делать ничего не понадобилось, вернее, я просто ничего не успел предпринять: одноглазый из Братства решил, что пора вмешиваться. Хорошие задатки профессионального революционера — он тут же вспрыгнул на стол, гаркнул:

— Ша! Чародеев бьют! — и ринулся на баронских дружинников, остальные наемники последовали за ним.

Прошло некоторое время, пока я сообразил, что мы вмешались во всеобщую потасовку, а точнее — стали ее ядром. На защиту Ардаха с товарищем тут же встали дюжие ребята из Караванной гильдии. А вот синие плащи, дармоеды чертовы, участвовать не пожелали, просто отодвинулись в уголок.

Одноглазый, Илья Муромец хренов, вооружился скамьей и пробивается поближе ко мне, я уже успел схлопотать в ухо, да так, что все поплыло, и отправить в полет одного из наемников…А рассчет-то верный, я имею в виду, не у нас: силы разделились, теперь Серые и на стороне наемников и на стороне караванщиков, так что имеют все основания и благовидный предлог разобраться с нами троими.

А вообще, все довольно мирно и до неприличия напоминает сцену из вестерна — светлобородый, по-быстрому распинав по углам троих оставшихся на ногах дружинников, весело рубится на мечах с оруженосцем, наемники бодренько бьют морды караванщикам, караванщики — наемникам, Ардах, взобравшись на стол, орудует секирой — только удивляться остается, как до сих пор никому башку не снес…

Я вынул меч, пытаясь достать одноглазого, но левая подвела — я его тут же и потерял, парируя скамью. Одноглазый выпустил ее и прыгнул на меня, я встретил его в полете мощным апперкотом справа, пригнулся, уворачиваясь от летящего кувшина. Боковым зрением при этом выхватилось, что Ардах изо всех сил пытается выбраться из-под перевернутого стола, а в дверях, скрестив руки на груди, равнодушно наблюдает происходящее хозяин. В этот момент одноглазый снова возник в поле моего зрения. Быстро оклемался, ничего не скажешь… И тут же вижу льдисто блестящее лезвие в его руке, перехватываю правой метнувшийся снизу кинжал, локтем пытаюсь закрыться от удара снизу, кулак чиркает по скуле, перехватываю левой запястье руки с кинжалом, еще один аперкот, одноглазый ловко уходит. Плечо словно в огне, нож медленно, но верно приближается к горлу. Обняв одноглазого за шею, резко бью лбом в переносицу. Это называется — работать головой…Упал, вроде…

И тут же вижу а-Смига, несущегося к эпицентру драки с обнаженным двуручным мечом — зрелище великолепное. Барон впечатляет — в грязнейшей полотняной рубахе, распахнутой на волосатой груди, сивая грива развевается, глаза горят. И несется как раз на светлобородого, занося меч…Ору изо всех сил:

— Сзади!

Светлобородому как-то сразу наскучил оруженосец, он отправляет его под стол мощным пинком и разворачивается навстречу а-Смигу, выставив меч. А тот, в полной уверенности, что мой вопль относится именно к нему, тоже поворачивается, как ужаленный. Маленькая приятная неловкость, все даже на секунду замирают, не понимая, что же, собственно, происходит, но надо отдать должное — оправились быстро. Драка продолжается, вижу перед собой наемника в кожаном камзоле, короткий дар по горлу, пропал…А одноглазый поднялся уже, смотрит на меня…Ох, как же он мне надоел! Зачем-то нащупываю в кармане хельглвскую застежку, зажимаю ее в кулаке, уворачиваюсь от бокового удара не совсем удачно, тут же бью в ответ кулаком с зажатой мной брошью. Удар выходит слабый, но тут же вижу, как одноглазый заваливается навзничь, и я уже знаю, что он мертв. Да как так получилось, я ж его едва зацепил…

Наклоняюсь над трупом, тут же одновременно с холодом вдоль спины и сигналом Юрда, понимаю, что от удара сверху уже не увернуться…Свист тяжелого клинка, короткий хрип — и, едва не придавив меня, на пол обрушивается чье-то тело. Багровая жидкая маска вместо лица, золотой перстень на руке, сжавшей тесак, который должен был развалить череп мне…Один из Караванной гильдии. Это светлобородый помог, а сам снова поворачивается к барону, но снова возникают всеобщие непонятки — а кто, собственно, кого бьет? Потом до караванщиков, вроде, дошло, что их товарища уложили, тянутся к тесакам.

Но светлобородый по максимуму использовал возникшее замешательство и гаркнул так, что у меня в ушах зазвенело:

— А ну, прекратить!

От неожиданности прекратили все, даже барон. Длинный склонился над трупом одноглазого, рванул на его груди рубаху. Так и есть, на груди обнаружилась золотая пластина с мчащимся волком, но вот той непонятной и грозной Силы, что я в лесу почувствовал, не сей раз нет…Светлобородый презрительно сплюнул:

— Так и думал…Шестерка.

Ардах, уже выбравшийся из-под стола, тоже наклонился над трупом, вытирая рукавом капающую из носа кровь.

Барон опомнился первым и сразу возмутился:

— Что это здесь такое?!

Я принял самый значительный вид:

— Видишь ли, барон, это наши люди, — кивнув на Ардаха и светлобородого. — Из Ордена. Нам пришлось устроить этот спектакль, чтоб сбить с толку шпионов, а сейчас мы должны уходить. У тебя ведь есть лишняя лошадь? Та, на которой я сюда добрался.

А-Смиг нехотя кивнул. Ну уж коника-то я вправе у него реквизировать именем Ордена…Обычно таким правом в своих мелких корыстных интересах не пользуются, за такое из Ордена вышибают, но меня-то уже вышибли, а честность среди моих достоинств никогда не числилась, так что черта лысого я ему коня верну.

— Я ее забираю, — величественно информировал я, словно делая одолжение. Тем временем светлобородый снял с мертвеца знак:

— Ты едешь в Столицу, барон? Тебе придется отвезти эту вещь.

Тот сразу вскинулся:

— А по какому праву ты мне приказываешь?

— По праву Чародея, — отрезал я. — Это — на благо Ордена и короны.

Светлобородый важно кивнул, еле заметно подмигнул мне и продолжил инструктаж:

— Ты слышал о Сером Братстве, барон?

Тот настолько посерел, что все стало ясно:

— А сами вы никак не можете этого сделать? — как обычно…При любой опасности, связанной с чем-то из области Силы любой местный смельчак не из Чародеев стремится забраться в кусты поглубже.

Светлобородый покачал головой:

— Нам предстоит сейчас драться, и это еще неизветсно чем кончится. А ты заверни эту вещь в тряпицу и вообще избегай к ней прикасаться, по пути старайся не ночевать под открытым небом, особенно избегай ночевок в лесу, и не езди ночью. А в Столице придешь в Главную Цитадель, отдашь эту вещь Верховному Магистру, и только ему, и скажешь: "Серые вышли из-за моря, они на Пограничном". Награда не замедлит.

Барон угрюмо кивнул. Перспектива тащиться через всю Империю с подозрительной колдовской штуковиной в багаже ему никак не нравилась, но с Орденом не поспоришь…Он повернулся на каблуках и рявкнул:

— Коня Чародею! — а потом снова ко мне:

— Удачи тебе, Марко Книжник.

— И тебе удачи.

— Ну что, пошли? — светлобородый похрустывал от нетерпения пальцами. Мы выкатились из трактира и направились к конюшне.

— Кстати, ты нас не представил, — напомнил я Ардаху. Светлобородый ухмыльнулся:

— Я в виде исключения своим настоящим именем пользуюсь. Герман.

— А я здесь называюсь, как ты знаешь, Мик Меченосец. Как водичка?

— Прикрытие вышло великолепное. Ладно, други, поторопимся, погоня уже идет на скоростях, надо свалить отсюда подальше.

— Куда? — поинтересовался я, затягивая подпругу. Мне достался все тот же коренастый степной конек. Герман нетерпеливо дернул плечом:

— Куда угодно, лишь бы на открытое место. В лесу они нас как захотят, так и сделают.

— Бегущей воды не боятся? — кратко осведомился Ардах, уже поставивший ногу в стремя.

— Кто боится, тех в передовую дюжину не посылают. Да не копайтесь вы! Они уже близко!

Я вспрыгнул в седло. А поливает-то до сих пор капитально, уже и плащ промок. Да и вообще холодновато. Ничего, сейчас, похоже, будет жарко.