* * *

На первый взгляд, картина совершенно идиллическая. Изумрудно-зеленая вершина холма окутана разноцветной вуалью, сотканной из трепещущих крылышек бабочек; их здесь тучи, и, пикируя, они крохотными яркими точками облепляют рюкзаки поднимающихся к вершине туристов. Это сказочное великолепие словно картинка из диснеевского мультика о жизни микромира, когда множество бабочек собирается над холмами и возвышенностями. Биологи называют это явление хилл-топпингом (hill-topping). Однако для самих бабочек это действо не так уж невинно. Самцы и неоплодотворенные самки слетаются к вершине ближайшего холма, чтобы массово спариваться, тесно прижимаются друг к другу крылышками и брюшками.

Может показаться, что вакханалии, которые средь бела дня устраивают бабочки, не требуют никакой согласованности действий и что беспорядочное спаривание множества разохотившихся самцов и самок способно произвести массу потомства. На самом же деле от случайных спариваний нет никакой пользы. У бабочек масса мест и возможностей для спаривания, но времени на это им отпущено мало. Будь бабочки размером с людей, плотность их популяции составила бы десятую часть плотности населения Аляски. В среднем бабочки живут всего один месяц, и потому время для них — фактор жизненной важности. Самцу и самке надо отыскать друг друга для спаривания, притом очень быстро. С точки зрения эволюции ставки в этой игре высоки, поскольку у самца с чрезмерно романтическими взглядами не останется шансов передать свои гены следующему поколению.

Откуда же бабочки знают, куда им отправиться, чтобы максимально увеличить шансы на встречу с подходящим самцом? Хилл-топпинг — механизм крайне сложный. Бабочкам требуется отыскать путь в места, где с наибольшей вероятностью соберется большое количество потенциальных половых партнеров, притом из других популяций, что позволит за счет смешения генов укрепить генофонд своего вида. Однако останавливать выбор на первой попавшейся возвышенности нельзя: вдруг где-нибудь поблизости располагается другой холм, повыше и с лучшими возможностями для спаривания? Для человека все это — сложные оптимизационные задачи, а вот бабочки решают их легко и непринужденно, без больших интеллектуальных усилий (мозг у них крошечный, в мозге человека поместилось бы 2,5 миллиона мозгов бабочек).

Как установили биологи, такие представители фауны, как бабочки, саламандры и безоаровые козлы, в передвижениях по местности со сложным рельефом придерживаются простых правил. Чтобы определить, действительно ли бабочки руководствуются в своем брачном поведении простыми правилами, международная группа исследователей изучила поведение Melitaea trivia (шашечницы полевой), бабочки с размахом крыльев в один дюйм (2,54 сантиметра), обитающей в Средиземноморье и на Ближнем Востоке. В местности со сложным рельефом, расположенной на юге Израиля вблизи древнего города Беэр-Шева, в районе холмов Лахав выпустили сотню взрослых особей, но не одновременно, а группами в разных точках: на вершинах и склонах холмов, в верховьях русел пересохших ручьев. Передвижение каждой особи отслеживал отдельный наблюдатель, все наблюдатели двигались пешком, стараясь держать дистанцию в метр, чтобы их тени не искажали траекторию движения поднадзорных бабочек, и обозначали маршрут, втыкая в землю колышки с флажками.

Как удалось выяснить, самцы и самки шашечницы полевой в поисках друг друга следовали нескольким простым правилам: 1) большую часть времени лети в сторону верхушки холма; 2) лети вдоль самого высокого склона в зоне видимости (у этого вида бабочек зона видимости составляет порядка пятидесяти метров); 3) делай остановки, проверяй соседние вершины, но если не повезло сразу, то лети дальше; 4) периодически смещайся в случайном направлении, чтобы не зациклиться на какой-то одной вершине, пускай и самой высокой в ближайшей округе, но не в данной местности в целом. Позже эта группа ученых методом компьютерного моделирования проверила, насколько данные правила способны предсказывать поведение бабочек по картам реально существующих ландшафтов. Обнаружилось, что правила действительно объясняют поведение бабочек в период хилл-топпинга на территориях с разнообразными рельефами.

Итак, хилл-топпинг работает. Для бабочек это очень мудрый способ воспроизводства: он позволяет самцам и самкам из отдаленных местностей находить друг друга и, спариваясь, формировать единый большой здоровый генофонд. Но вот вопрос: откуда у этих красивых крылатых созданий взялась такая сложная система координации поведения? В предыдущих главах мы уже не раз отмечали, что простые правила чрезвычайно распространены в природе, бизнесе, медицине, спорте, искусстве и прочих сферах. Но как они возникают, эти правила?

 

Естественный отбор

Простые правила, управляющие хилл-топпингом, формировались эволюционно на протяжении жизней миллионов поколений бабочек (этот отряд выделился примерно сто пятьдесят миллионов лет назад, в юрском периоде, когда на земле безраздельно господствовали динозавры). Случайные изменения закрепляли правила хилл-топпинга в поведении некоторого количества бабочек-везунчиков, которым выпадало больше возможностей для спаривания и передачи соответствующего генетического кода большему числу потомков. Бабочки, не имевшие адаптивных мутаций, грациозно упорхнули в небытие.

Нобелевский лауреат по экономике Фридрих Хайек считал, что правила, управляющие поведением общества, образовались в результате эволюционного процесса, во многом похожего на тот, который закрепил в поведении бабочек правила хилл-топпинга. В повседневной жизни люди постоянно сталкиваются с одинаковыми проблемами. Например, путешественники, следующие в своих повозках по одному и тому же тракту, но в разных направлениях, устроили бы затор, если бы двигались по середине дороги. По всей вероятности, люди разными путями пробовали улаживать дорожные конфликты, — легко представить, что во время первых экспериментов по устранению дорожных заторов видная роль отводилась палкам и обильным проклятиям. В конце концов путешественники случайным образом пришли к кое-каким простым правилам, например «Всегда держись одной стороны дороги». Такие правила подходили для всех участников движения и со временем получили всеобщее распространение.

В отдельных сообществах правила формируются таким же эволюционным путем, как и в обществах в целом. Обратимся к примеру стендап-комиков, чье сообщество взяло на вооружение простое правило «Не воруй чужие шутки». Нарушителя аудитория наказывает, встречая его реплики гробовым молчанием, и это для него весьма серьезная кара. В 2005 году в лос-анджелесском комедийном клубе Laugh Factory произошел серьезный инцидент: Джордж Лопес схватил за грудки коллегу комика Карлоса Менсиа, припер к стенке и изрядно отходил кулаками. Какое же преступление инкриминировалось избитому Менсиа? Оказалось, заимствование шуточных реплик из репертуара Лопеса. Сегодня кража чужих шуток считается в стендап-комедии тяжелым грехом, хотя так было не всегда. На протяжении почти всего XX века в заимствовании чужих шуток не видели ничего особенного. А во времена водевилей артисты сплошь и рядом слово в слово воспроизводили чужие остроты, не ссылаясь на их авторов. Позже знаменитые комики кино и телевидения Милтон Берл и Боб Хоуп выстроили свой творческий репертуар на большом наборе общеизвестных шуток. Тогда особенно ценили не оригинальность остроты, а то, насколько мастерски и к месту она подана. Боба Хоупа часто обвиняли в присвоении чужих слов, а Берл с его вечным плагиаторством и вовсе стал притчей во языцех; однажды в порыве самоубийственного сарказма он сам заметил: предыдущий комик «острил так уморительно, что я от смеха даже выронил карандаш».

В отличие от Хоупа и Берла, современное поколение комиков, к которому принадлежат Джерри Сайнфелд и Луи Си Кей, строит свое творчество на самобытности стиля и своеобразии монологов, а не на винегрете из разрозненных острот. Комедийный жанр сегодня основывается на уникальности материала, а не на мастерстве его сценического представления, и нынешнее сообщество комиков выработало правила защиты своей интеллектуальной собственности, а также санкции, принуждающие собратьев по цеху придерживаться их. Правило «Не воруй чужие шутки», как и простые дорожные правила, выработалось не с чьей-то подачи, а само собой, в результате постоянных взаимодействий между участниками сообщества, которое теперь жестко следит за его выполнением в своих рядах (помните, в мы говорили о сообществе шеф-поваров высокой кухни?).

Правила возникают как ответ на наболевшие проблемы, с которыми сталкивается сообщество. В сообществе стендап-комиков вопрос, кому принадлежит острота, — одновременно животрепещущий и трудный. Ведь нередко комики коллективно придумывают остроты для своих монологов. В таком случае собственником считается тот, кто задал канву (подводку), а не тот, кто произнес ударную реплику, в которой и содержится вся соль. Правило сложилось в ходе долгих дискуссий среди комиков, а потом разошлось внутри сообщества. Если двое исполнителей выдают аналогичные шутки, то, согласно правилу, авторство принадлежит тому, кто первым исполнил эту шутку на телевидении и таким образом имеет подтверждение своего превосходства. Проблема также возникает, когда один комик продает остроту собственного сочинения другому комику или является его автором по найму; в подобных случаях действует правило о том, что острота принадлежит тому, кто за нее заплатил, а истинный автор не имеет права публично упоминать о своем участии.

При всей несомненной пользе правила, выработанные эволюционным путем, грешат рядом недостатков. Обычно это правила неписаные и глубоко укорененные в сообществе, из-за чего бывает трудно критически оценить их, когда породившие их обстоятельства меняются, или упразднить, когда они начинают плохо работать или даже мешать. Иногда укоренившиеся правила, словно шоры, препятствуют поискам альтернативных вариантов поведения. Комики нового поколения, например, склонны просто послушно соблюдать правила, выработанные во времена их знаменитых предшественников, не задумываясь, для чего они вводились. И в отсутствие целенаправленного руководства правила иногда начинают жить своей жизнью.

Возьмем правила хилл-топпинга бабочек: они совершенны и эффективны, но их формирование заняло десятки миллионов лет и миллиарды раз заходило в эволюционные тупики. Сообщество комиков в составлении правил оказалось порасторопнее бабочек, но и актерам потребовалось на это определенное время. Никем не направляемый эволюционный процесс может подвести к действенным правилам — но правилам неписаным и глубоко укорененным, а эти свойства не позволяют легко адаптировать их к изменившимся обстоятельствам.

По счастью, мы люди, а не бабочки. И мы способны играть более активную роль в формировании собственных простых правил. Более десяти лет мы изучали простые правила и помогали отдельным людям и целым организациям вырабатывать их, и за этот период сумели выявить четыре подхода, которые чаще всего используются для формулирования правил. Правила можно вырабатывать на основе глубокого осмысления собственного опыта, и это особенно эффективно для людей, имеющих за плечами солидный груз накопленных знаний и умений. Правила можно вырабатывать, заимствуя опыт других людей, передаваемый из первых уст или содержащийся в книгах и аналогичных примерах из чьей-то практики; данный подход особенно эффективен, когда наблюдается тесное контекстуальное сходство заимствованного опыта и текущей ситуации. Правила можно вырабатывать, опираясь на достоверные и надежные научные доказательства в какой-либо области. Наконец, правила можно вырабатывать путем переговоров, что уместно в ситуациях, в которые вовлечено много участников с расходящимися целями и мнениями относительно порядка действий.

 

Анализ личного опыта

В зале славы комедии актриса Тина Фей определенно числилась бы первой среди номинантов. Ее заслуги говорят сами за себя: ей неоднократно присуждали «Эмми», «Золотой глобус» и премию Гильдии киноактеров. Она начинала в чикагской труппе импровизационной комедии Second City, затем стала сценаристом, а позже исполнительницей в телешоу «Субботним вечером в прямом эфире». Тине Фей первой из женщин доверили должность главного сценариста, хотя прежде в эту сферу допускали только мужчин. Покинув шоу, Тина стала продюсером и главным исполнителем в собственном детище — ситкоме «Студия 30», который создала по мотивам перипетий своей работы в шоу «Субботним вечером»; этот сериал был на ура принят зрителями и телекритиками. Тина Фей — личность не только творческая, но и разносторонняя. За какие-то два десятилетия она достигла успеха в роли актрисы импровизационной комедии, сценариста, главного сценариста и руководителя сценарных разработок, продюсера и исполнителя в художественных фильмах.

Природа наградила Тину выдающимся комедийным талантом, тем не менее идти к цели ей во многом помогали простые правила. В одной из своих статей Фей рассказала о главных выводах, которые она сделала, опираясь на огромный опыт работы в шоу «Субботним вечером» с его легендарным продюсером Лорном Майклзом. Она сформулировала девять простых правил менеджмента для комедийных шоу, пять из которых подсказывают, как правильно обращаться с людьми выдающихся творческих дарований. Например, правило Тины Фей № 4 гласит: «Набирая людей, смешивай гарвардских зануд с чикагскими импровизаторами и хорошенько взбалтывай». Воспитанники Гарварда, прошедшие хорошую школу в университетском сатирическом журнале Harvard Lampoon («Гарвардский пасквилянт»), всегда отличались логичностью мышления и тонким юмором, тогда как ветераны импровизации обладали безошибочным чутьем на шутки, которые будут восторженно приняты живой аудиторией. Правило № 9 предостерегало: «Никогда не говори явному психу, что он псих» — и признавало тем самым, что большинство творческих личностей склонны к самым невероятным причудам.

Еще один источник правил, вырабатываемых на основе личного жизненного опыта, — это нравственные ценности. Персональные ценности подскажут нам, какие поступки будут правильными и даже критически важными. Например, правила покойного Стива Джобса на протяжении десятков лет определяли принципы дизайна продуктов Apple, требуя, чтобы он был ясным, интуитивно понятным и вписывался в русло личных эстетических пристрастий Джобса. Те, кто заботится об энергосбережении, могут взять себе за правило покупать только натуральные продукты, выращенные в данной местности, поскольку их транспортировка обходится дешевле, а выращивание не требует энергоемких в производстве минеральных удобрений. Или рассмотрим правила краудфандингового сайта Indiegogo: каждый проект, на который объявляется сбор средств, не должен выходить за рамки законодательства и пропагандировать ненависть и насилие; других ограничений нет. Правила сайта Indiegogo отражают кредо его основателей: всякий человек имеет право реализовать в интернете свои мечты — от сбора средств на лечение корневого канала в зубе до создания кинофильма. Еще одна сфера жизни, где правила формируются под влиянием персональных ценностей, — это воспитание детей. Есть родители, которые превыше всего ставят независимость детей и их веру в свои силы. С этими ценностями согласуются правила воспитания, предложенные знаменитым детским психологом Дебби Глэссер, которые призывают уделять особое внимание позитивному поведению ребенка и доверять ему выполнение некоторых домашних обязанностей. Другие родители на первое место ставят образование и умение ладить с коллективом, и потому их правила воспитания обычно предполагают непосредственное участие во всех занятиях ребенка, а особый акцент делается на его академической успеваемости.

Люди имеют обыкновение черпать простые правила из пережитого. И в этом есть смысл. Когда правила опираются на личный опыт, они наверняка подходят тому, кто их составил, тем более что этот человек сам понимает, почему правила такие и в чем их важность. Самостоятельно составляя себе правила, основанные на важных для них ценностях, люди в большей мере ощущают себя хозяевами своих правил и более склонны следовать им, чем навязанным кем-то другим. Более того, если человек не пожалел времени, чтобы осмыслить свой жизненный опыт и систематизировать его, это, скорее всего, означает, что он желает достичь некой важной для себя цели, например создать оглушительно успешное комедийное шоу или воспитать своего ребенка достойным человеком.

Люди склонны опираться на собственный опыт и в тех случаях, когда нужно решить конкретную проблему. Лесли Перлоу, в то время профессор в Мичиганском университете, в рамках одного исследования изучала команду из сорока пяти сотрудников, которые конструировали новый лазерный принтер в компании, вошедшей в список Fortune 500. По условиям задания себестоимость нового принтера следовало сократить в десять раз по сравнению с предыдущей моделью; это и так являлось головоломной задачей, однако руководство еще больше усложнило ее, урезав сроки разработки с вольготных четырех лет до скудных девяти месяцев. Положение усугублялось тем, что подразделение терпело чувствительные убытки, и надежды на долгожданное спасение все единодушно связывали с PEARL — такое кодовое название получил новый принтер.

Инженеры-конструкторы могли справиться с задачей, но для этого им требовалось сосредоточенно работать над своей частью проекта на протяжении длительных отрезков времени, ни на что не отвлекаясь. При этом им необходимо было координировать действия в рамках общего плана разработки. До невозможности сжатые сроки проекта порождали бесконечные мини-кризисы, а это, в свою очередь, вызывало постоянные заминки, из-за чего индивидуальная работа без конца стопорилась. Некоторые инженеры в попытках наверстать упущенное время задерживались допоздна и работали по выходным, но это лишь усиливало их нервное перенапряжение и даже приводило к апатии. Другие, рассудив, что своя работа важнее, предпочитали не тратить время на согласование своих действий с другими, что позже неизменно приводило к новым паузам.

Изучая деятельность команды, Перлоу зафиксировала, что ее производительность снижается по спирали из-за того, что в условиях цейтнота разработчики никак не могут сбалансировать индивидуальную работу и координацию действий. Перлоу воспользовалась собственным опытом и предложила команде установить простое правило — ввести тихие часы, то есть периоды времени, в которые каждый будет заниматься только своим делом. После нескольких экспериментов команда решила: «С утра по вторникам, четвергам и пятницам у нас тихие часы». Благодаря правилу инженеры теперь знали, когда могут всецело посвятить себя индивидуальной работе, ни на что не отвлекаясь. При этом у них оставалось достаточно времени на совместную деятельность без ущерба для индивидуальной. Когда правило тихих часов вступило в действие, две трети инженеров сообщили, что продуктивность их работы повысилась. Несмотря на невероятно сжатые сроки, новый продукт появился к назначенному времени (всего второй случай в истории конструкторского отдела), и руководитель команды приписал успех именно правилу тихих часов.

Подобный подход к выработке правил особенно плодотворен, когда в их основу заложен богатый профессиональный и жизненный опыт. Многолетняя и разнообразная работа в индустрии развлечений позволила Тине Фей накопить обширный багаж знаний и навыков, которые впоследствии легли в основу простых и мудрых правил. Например, ее правило «Никогда не говори явному психу, что он псих» свидетельствует о том, как глубоко она понимает суть творческой гениальности, почти всегда идущей рука об руку с экстравагантностью. Но что, если у человека нет достаточного личного опыта для выработки подобных правил? Тогда ему следует обратиться к иным источникам, например к богатому опыту других людей.

 

Опора на чужой опыт

Заимствованный опыт подходит для составления простых правил ничуть не меньше собственного. Полезные советы многоопытных профессионалов, касающиеся, например, воспитания детей, игры в покер или управления людьми, высказаны ли они вам лично, или описаны в книгах и статьях, могут послужить отличным подспорьем в формировании ваших взглядов на предмет. Личное наблюдение — еще один эффективный способ выяснить, какими подходами или приемами с успехом пользуются другие. Кроме того, можно проводить аналогии, чтобы отыскать сходство и различие между нашим личным опытом и опытом других людей.

Сталкиваясь с незнакомой ситуацией, мы обычно стараемся припомнить похожие случаи, которые когда-то видели или о которых слышали, чтобы извлечь уроки и применить этот опыт в сложившихся условиях. Таким образом, мы используем принцип аналогии. Применительно к выработке простых правил выделим в аналогии три компонента: 1) новая для нас ситуация; 2) предшествующий пример, схожий с новой ситуацией по критически важным параметрам, и 3) правила, которые можно перенести с той ситуации на нынешнюю. Хорошо подобранная полезная аналогия нередко позволяет нам сформулировать правила, не тратя много времени и усилий.

Проводить аналогии с существующими компаниями и другими соревновательными мероприятиями — такими, например, как спортивные состязания или войны, — особенно любят предприниматели, когда ищут способ поудобнее ухватиться за новую возможность. Хороший пример тому — компания Netflix. В 1997 году Рид Хастингс сильно рассердился из-за сорока долларов, которые крупная компания видеопроката Blockbuster пожелала получить с него за просрочку возврата кассеты с фильмом «Аполлон 13». Хастингс, уже достигший к тому времени больших успехов на ниве предпринимательства, тут же разглядел в ситуации блестящую возможность создать службу проката видеофильмов, значительно превосходящую существующие за счет только появившегося новшества в виде DVD и уверенного распространения интернета. И Хастингс запустил сервис Netflix, предлагавший потребителям заказывать онлайн прокатные диски с фильмами и потом получать их по почте.

Первоначально концепцию своего сервиса Хастингс определил как онлайн-версию офлайнового видеопрокатного гиганта Blockbuster. Аналогия, которой Хастингс воспользовался на первых порах, помогла ему создать шаблон простых правил, регулирующих работу сервиса, в частности проката кинофильмов: например, было установлено, что за прокат фильма следует брать четыре доллара, а при нарушении крайнего срока возврата нужно взимать штраф. Аналогии — это решения, в которых уже учтены связи между частями и целым, и потому они успешно работают в сложных ситуациях, предлагая готовую схему для нового проекта. К моменту появления Netflix компания Blockbuster уже успела отработать набор действенных правил, и новой фирме оставалось просто скопировать некоторые из них. Кроме того, проведя аналогию с Blockbuster, Хастингс четко сформулировал цели Netflix как онлайн-версии бизнеса Blockbuster, а также выявил ее привлекательность для потребителей и инвесторов. Надо заметить, что аналогии редко полностью совпадают с вашей ситуацией, а потому они служат полезной отправной точкой, но не конечным решением. Вот и Хастингс со временем обновил и улучшил свои первоначальные правила, в частности переключился на предложение ежемесячной подписки и упразднил штрафы за просрочку возврата дисков. Однако именно правила компании Blockbuster помогли Хастингсу с нуля запустить Netflix.

Аналогии могут послужить полезным источником правил, даже когда параллели проводятся между двумя очень разными сферами. Например, в Японии междисциплинарная команда искала способы оптимально спроектировать железнодорожную сеть пригородного сообщения между Токио и его городами-спутниками. Задача оказалась очень сложной, поскольку поставила разработчиков перед жестким выбором между затратами на строительство и техническое содержание транспортной сети для эффективной перевозки пассажиров из одного места в другое и затратами на создание запасных транспортных возможностей на случай сбоев или аварий на основной дороге. Метод проб и ошибок применительно к разработке транспортной сети для крупного города, безусловно, был бы худшим вариантом и потому даже не рассматривался. Сносить не оправдавшую ожиданий железнодорожную ветку и строить новую — дело немыслимое; помимо прочего, это привело бы в неописуемую ярость как налогоплательщиков, так и маятниковых мигрантов, которые ежедневно едут в столицу на работу, а вечером возвращаются обратно в пригород. Так что разработчикам явно требовались правила, позволяющие сразу спроектировать транспортные сети правильно.

И проектировщики не подкачали: они воспользовались аналогией с Physarum polycephalum — миксомицетом (многоголовый слизевик), который обычно живет в гниющих растительных остатках. Конечно, ярко-желтый слизевик едва ли можно назвать подходящим источником вдохновения для создателей транспортной сети Токио — одного из самых технологически продвинутых городов мира. Однако при всей своей примитивности этот организм достиг вершин приспособленчества в непрестанной борьбе с голодом, научившись раскидывать действенную и вместе с тем жизнеспособную сеть ползучих отростков-щупалец, умеющих находить оптимальные маршруты к пище, — а в этом и состояла суть проблемы, с которой пытались справиться проектировщики. Как же действует слизевик? В поисках пищи и кратчайших путей до нее он выпускает во всех направлениях трубчатые отростки, выписывает необычные кренделя, мастерски преодолевая территории, сходные по запутанности и сложности профиля с лабиринтами. При этом он умудряется выбирать удобнейшие маршруты от одного источника пищи до другого. Временами, правда, этот поразительный слизевик продвигается к очередному источнику пищи избыточными путями, которые можно задействовать в крайних случаях как альтернативы, если «магистральные» подходы к пище прервались или разрушились.

Для моделирования железнодорожной системы Токио во всей ее сложности японские ученые поместили пищу для физарума — овсяные хлопья — на тридцати семи отдельных кусках стекла, как раз по числу нужных узлов сети — для Токио и его тридцати шести городов-спутников. Причем количество пищи на каждом стекле было пропорционально населению соответственно расположенного города-спутника. А дальше ученые стали наблюдать, как слизевик выстраивает свою пищевую сеть. Он рос от центра (Токио) наружу, образуя из взаимосвязанных тяжей плазмодия паутину, и ее конфигурация напоминала уже существующую железнодорожную сеть. Тогда ученые расставили на экспериментальном полигоне источники света как раз в местах, где на местности имелись различные естественные препятствия вроде холмов и озер, через которые железнодорожные пути проложить невозможно, и слизевик, боящийся света, начал видоизменять свою сеть, обходя освещенные участки. Наблюдая за распространением плазмодия физарума, ученые вывели и сформулировали правила образа действий и правила отмены действий, включавшие такие пункты: 1) начинай искать пищу по всем направлениям, выбирая их случайным образом; 2) когда пища найдена, утолщай соответствующий отросток; 3) если отросток не нашел пищу, съеживай и отсекай его.

Применяя эти правила, ученые спроектировали компьютерную симуляцию, с помощью которой надеялись выявить оптимальную конфигурацию сети. Экспериментируя с такими переменными, как количество пищи на город или размер сечения отростков, ученые проверили разные формы рисунка сети, чтобы выявить, какая конфигурация будет оптимальной, — и все это без прокладки хотя бы одного километра реального железнодорожного пути. Изучая поведение организмов, сформировавшихся в результате эволюции миллионов поколений, и систематизируя их простые правила выживания, ученые смогли применить на практике накопленную за тысячелетия мудрость и спроектировать на ее основе самую передовую и эффективную транспортную сеть.

Пускай проектирование железных дорог с привлечением такой аналогии, как рост слизевика, выглядит чересчур диковинно, однако животный мир нередко вдохновляет нас на выработку простых правил. Термиты, пчелы и прочие общественные насекомые служат особенно богатым источником простых правил. Этой живности хватает коллективного разума на то, чтобы решать сложные задачи наподобие поиска новых квартир или миграции на гигантские расстояния, но, поскольку отдельная особь обладает малыми умственными способностями и ограниченным набором физических возможностей, коллективные действия таких созданий почти всегда могут быть описаны несколькими простыми правилами. Так, результатами применения простых правил, позаимствованных у муравьев, многие люди могут любоваться у себя дома каждый день. Робот-пылесос Roomba, формой напоминающий пластмассовый летающий диск фрисби, только на колесиках, — самый распространенный робот в домашних хозяйствах. В основе его работы лежат не сложные вычисления вроде картирования площади помещения, которое надо пропылесосить, а простые правила, позаимствованные конструкторами у муравьев, заготавливающих пропитание для муравейника. Точные правила, заложенные в механизм пылесоса Roomba, запатентованы и являются собственностью производителя, однако мы можем предположить, что они выглядят примерно так: 1) столкнувшись с объектом, сверни в сторону; 2) оказавшись в углу, кружись, пока не выедешь из него; 3) если уровень заряда снизился до критического, возвращайся на станцию подзарядки. Вот так ученые, понаблюдав за действиями умственно ограниченных существ, обитающих на земле с доисторических времен, поставляют в наши гостиные вполне футуристических помощников по хозяйству.

Опираться на чужой опыт при составлении собственных простых правил особенно полезно, когда характерные особенности этого опыта родственны нашему. Впрочем, решая, сработает ли аналогия, легко впасть в заблуждение, обманувшись кажущимся внешним сходством особенностей выбранной аналогии и нашего прошлого опыта. В ходе одного исследования двум группам студентов, изучающих международные отношения, дали задание выработать рекомендации по политической стратегии в сложном (вымышленном) приграничном конфликте между маленькой демократической страной и ее соседом, тоталитарным гигантом. Обе группы получили одинаковые сценарии, но к ним был добавлен ряд малосодержательных подробностей: например, первой группе сообщили, что в конфликт вовлечен президент США, причем он действует из Нью-Йорка, и что беженцы потоками прибывают в страну, нелегально пересекая границу в товарных вагонах. Хотя эту группу не просили проводить исторические параллели, ее участники тем не менее настаивали на активных военных действиях, фактически повторяющих события Второй мировой войны. Второй группе в качестве малосущественных деталей сообщили, что президент США действует из Техаса, а беженцы бегут из соседней страны на мелких суденышках. Участники этой группы выступали за пассивные, невоенные меры разрешения конфликта, что перекликалось с уроками Вьетнамской войны. Сообщенные обеим группам несущественные детали никак не годились для выбора политической стратегии — и все же они легко запорошили глаза «стратегам», подсунув им неподходящие аналогии.

Аналогии и прочие формы выражения стороннего опыта могут послужить полезной отправной точкой для выработки простых правил, когда две ситуации совпадают в важных характеристиках. Однако бывают случаи, когда чужой опыт представлен в виде строго доказанных научных свидетельств. Если их качество и вес находятся на высоком уровне, из них также можно выкристаллизовать простые правила.

 

Опора на научные доказательства

В данной книге мы часто приводим примеры простых правил, выведенных на основе научно доказанных свидетельств, — вспомните четыре правила преодоления бессонницы и простые правила диагностики клинической депрессии. Научные знания накапливаются по мере того, как ученые проводят разнообразные исследования, изучая сложные феномены с разных точек зрения и с применением методологий, характерных для разных научных дисциплин. Однако простотой такие свидетельства — в силу своей природы — не отличаются. Полученные на их основе знания обычно полны уточнений, всевозможных оговорок и условий, которые в одних обстоятельствах действуют, а в других нет. Один из способов разработки простых правил предполагает обзор научных исследований по теме, их просеивание на предмет выявления наиболее последовательных выводов и выжимку самого основного. Медики, например, частенько прибегают к такому простому процессу дистилляции знаний, чтобы вырабатывать эмпирические правила диагностики конкретных заболеваний.

Одна из важнейших проблем в медицине — способы диагностики серьезных инфекционных заболеваний у детей. Такие инфекции редки. Они встречаются меньше чем у одного процента осматриваемых педиатрами детей. Но эти инфекции, попавшие в организм ребенка, оказываются для него смертельно опасными и в ряде развитых стран являются причиной около 20 % детских смертей (особенно это касается малышей в возрасте до четырех лет). Своевременное выявление данных инфекций — задача очень сложная из-за их единичности, и к тому же маленьких детей приводят к врачу еще до того, как симптомы приобретут достаточно выраженный характер, чтобы послужить сигналом тяжелого заболевания.

Недавно группа европейских ученых проводила обзор научных исследований по диагностике серьезных инфекционных заболеваний у детей с целью выработать несколько простых правил разграничения, которыми могли бы пользоваться врачи общей практики, чтобы выявлять или исключать такого рода инфекции. Ученые внимательно изучили медицинские базы данных и отобрали 1860 статей, которые сочли потенциально полезными. Они искали исследования, которые содержали сформулированные правила диагностики серьезных инфекционных заболеваний, фокусировались на изучении пациентов-детей и проводились в развитых странах врачами общей практики, поскольку искомые правила должны были подойти врачам, оказывающим первую помощь. Эти критерии позволили сузить круг ценных для исследователей материалов с 1860 до 255 статей. Затем ученые тщательно изучили качество схем и методов исследований, которыми пользовались авторы выбранных статей, и в итоге выбрали тридцать шесть статей, достойных войти в список материалов для окончательного анализа. Далее был проведен анализ каждого диагностического правила с целью проверить, насколько точно оно дает возможность диагностировать или исключать опасные инфекционные заболевания.

При помощи такой последовательной дистилляции группа ученых сумела выжать из обширного корпуса научных данных самую суть и сформулировать на ее основе ряд высококачественных правил, действительно помогающих врачам-педиатрам на месте выявлять (или исключать) опасные инфекционные заболевания. Было установлено, что судороги, полубессознательное состояние, учащенное дыхание и медленная наполняемость капилляров являются весьма надежными признаками серьезной инфекции. Зато другие «симптомы» — например, повышенную смешливость ребенка или необычный цвет кожи — ученые решительно отбросили как ненадежные и обманчивые, хотя многие врачи руководствовались ими. Итоговый свод простых правил позволяет врачу быстро диагностировать опасное для жизни заболевание и принять должные меры, пока не поздно.

Особенно полезен такой подход к выработке простых правил в случаях, когда правила адресованы неспециалистам. В 1999 году штат Калифорния принял закон, предписывающий создать сеть морских заповедных зон для охраны дикой океанической природы. Дело поручили пяти группам граждан, и в них наряду с учеными вошли сочувствующие инициативе непрофессионалы. Им надлежало выбрать участки на «подведомственной» части 1770-километрового побережья штата, которые впоследствии и станут охранными зонами. Предполагалось, что эти зоны будут выделяться на основе надежных научных исследований, но возникли трудности, как донести смысл этих самых исследований до неспециалистов. Морские экосистемы отличаются сложностью структуры; взаимодействия между видами изучены плохо, а ключевые переменные, скажем количество рыб, измерить крайне сложно. Свод экологических и биологических материалов по теме включал многообразные исследования, проводившиеся с разными целями. Одна работа, например, оценивала последствия установления заповедных зон для популяций восьми видов рыб, различающихся по таким параметрам, как маршруты миграций и продолжительность жизни. Исследование фокусировалось на трех ареалах обитания (прибрежных подводных ямах, подводных рифах и крутых шельфовых склонах), опиралось на собранные аквалангистами данные и позволяло выявить принципы взаимоотношений между хищниками и добычей.

Перед учеными встала задача: выделить подходящие научные свидетельства из огромного свода сложных исследований и на их основе разработать правила для неспециалистов. Для этого требовалось отобрать самые последовательные выводы, которые подтверждались бы большинством исследований. Так, во многих материалах говорилось, что созревшие самки рыб дают в разы больше потомства, чем более мелкие и молодые самки. Ученые сформулировали на основе этого научного вывода следующее простое правило, которое учитывало маршруты миграций половозрелых самок: «Морские заповедные зоны должны иметь площадь от двадцати трех до сорока семи квадратных километров»; и это правило задало четкие ориентиры относительно размера морских заповедных зон.

В переводе научных свидетельств в простые правила имеется еще один плюс: этот подход исключает риск того, что ученые и дилетанты будут разговаривать на разных языках, не понимая друг друга. Как и другие ученые, морские экологи предпочитают признавать границы достоверности своих выводов и обставляют их рядом условий и/или оговорок. Неспециалисты, далекие от научного дискурса, воспринимают эти неопределенные, с их точки зрения, заявления как увиливание от конкретики. А ученые, сосредоточившись на самых последовательных научных выводах, могут увереннее рекомендовать их в качестве практических рекомендаций, не отягощенных многочисленными оговорками. И тогда непосвященные получают именно то, что им нужно, — четкое руководство к действию.

Данный метод выработки простых правил прекрасно показывает себя при наличии достаточного объема достоверных научных свидетельств и в ситуациях, когда все заинтересованные лица одинаково смотрят на проблему. Однако нередки случаи, когда у разных людей и организаций, причастных к рассматриваемой ситуации, имеются свои цели и даже противоречащие друг другу ценности, в особенности если какого-то одного правильного решения попросту не существует. В подобных случаях уместнее всего вырабатывать простые правила посредством переговоров.

 

К согласию через переговоры

В 2008 году один из авторов книги (Дон) курировал курсы для топ-менеджеров по программе уровня Executive Education в Лондонской школе бизнеса, и это предоставило ему счастливую возможность разработать набор простых правил. Скромная выручка от этих курсов в пятьдесят миллионов долларов составляла половину прибыли Лондонской школы бизнеса, хотя и казалась крошечной в сравнении с доходами большинства публичных компаний. К моменту вступления Дона в должность курсы Executive Education встали перед великой проблемой. За три года их популярность сильно упала: по данным Financial Times, с восьмого места в рейтинге конкурирующих программ курсы Executive Education съехали на восемнадцатое, и сотрудники с печалью ожидали грядущего сокращения бюджета.

Половину дохода курсам приносили пятьдесят программ, рассчитанных в основном на неделю. На них могли записаться все желающие без ограничений. Эти полсотни программ конкурировали между собой за скудные ресурсы — профессорско-преподавательский состав, лекционные аудитории и внимание потребителей. Как показал экспресс-анализ ситуации, десять самых востребованных программ обеспечивали курсам 94 % всей прибыли, десять наименее востребованных приносили убытки, а срединные тридцать программ всего лишь окупали себя. Многие программы в значительной степени дублировали друг друга, а некоторые оценивались участниками как посредственные. Не надо быть профессором школы бизнеса, чтобы сообразить: в этой ситуации следовало срочно сокращать портфель. Но стоял вопрос: каким образом? Преподаватели курсов смотрели на свои программы с той же объективностью, с какой родители взирают на своего драгоценного первенца. Дон же, будучи таким же профессором, как и они, не имел в своем распоряжении ни пряника (в виде бонусов и акционерных опционов), ни кнута (в виде угрозы понизить в должности), какие обычно пускает в ход CEO.

Из этого противостояния профессиональных амбиций имелся хороший выход, и ключом к нему послужило бы перенаправление дискуссии в более узкое практическое русло: не спрашивать, какие программы сохранить, а обсудить, какими простыми правилами руководствоваться, чтобы решить, какие программы сохранить. Управленческая команда курсов на встрече с преподавателями разъяснила им создавшуюся финансовую ситуацию, упомянув о падении рейтинга, а затем спросила, какими ориентирами педагоги сами руководствовались бы при управлении портфелем программ. При этом руководство подчеркнуло, что требуется обобщенный набор правил, применимых ко всем программам. Между преподавателями завязалась полемика, но в итоге они сошлись на ряде здравых и обоснованных рекомендаций, одинаково подходящих для большинства возможных ситуаций. От программы требовалось: 1) удовлетворять нижнему пределу годовой нормы прибыли; 2) привлекать столько же слушателей, сколько привлекают две недельные программы за год; 3) соответствовать целевым запросам слушателей; 4) не дублировать другие программы портфеля.

Вооружившись этими правилами, руководство курсов определило, какие программы стоило ввести в портфель, какие развивать, а от каких отказаться. За два последующих года выручка выросла на четверть, а чистая прибыль — на 72 %, и это несмотря на значительное уменьшение портфеля. Когда в 2012 году Дон отошел от кураторства, программы с открытым набором слушателей находились на своем прежнем — восьмом — месте в рейтинге Financial Times. Конечно, часть преподавателей были недовольны закрытием их программ, но, поскольку сами активно участвовали в выработке правил отбора, они меньше сопротивлялись переменам.

Как доказывает пример с курсами Executive Education, выработка простых правил посредством переговоров — метод особенно действенный в ситуациях, когда крайне обременительно или невозможно разрешать конфликты путем передачи их в вышестоящие инстанции. Лауреат Нобелевской премии в области экономики Джеймс Бьюкенен утверждал, что при наличии конфликта заинтересованным лицам критически важно сначала обговорить правила, по которым следует принимать решения (как это сделали на курсах Executive Education), а уж потом торговаться и спорить по поводу конкретных решений (например, закрывать ли данную программу). Набор коллективно согласованных правил удобен тем, что задает четкую основу для разрешения спорных вопросов. Когда заинтересованные лица вместе разрабатывают правила для принятия решений на будущее, они, разумеется, не могут предвидеть все сценарии и учесть свои личные интересы в каждом отдельном случае. И потому более склонны договариваться об общих правилах, которые подойдут большинству участников и позволят принимать решения в широком спектре ситуаций выбора.

Переговоры могут оказаться полезными даже при наличии вышестоящей инстанции, когда в дело вовлечены многие заинтересованные группы, исповедующие противоположные ценности, и ряд факторов почти не поддается прогнозированию. В таком положении оказалось Национальное управление океанических и атмосферных исследований (National Oceanic and Atmospheric Agency, сокращенно NOAA), когда определяло правила для туристов, желающих наблюдать южных резидентных косаток в их естественной среде. Косатки — самые крупные представители семейства дельфиновых и одни из наиболее сильных хищников в природе. Обычно косатки передвигаются небольшими стадами под предводительством самки и мигрируют в холодных океанических водах от Исландии до Антарктики. В отдельную популяцию выделяются южные резидентные косатки, которые, в отличие от своих мигрирующих сородичей, оседло обитают в море Селиш — изобилующей островами водной системе между островом Ванкувер (в юго-западной части Британской Колумбии) и побережьем штата Вашингтон. Южные резидентные косатки считаются местным символом и главной достопримечательностью, на которой держится вся туристическая индустрия побережья, а в 2005 году они были отнесены к видам, находящимся под угрозой исчезновения.

Теоретически NOAA могло бы, в интересах охраны южных резидентных косаток, навязать туристам свои правила наблюдения, однако этому препятствовали две проблемы. Во-первых, имелись научные разногласия. Экономисты и биологи определились с общими причинами уменьшения популяции косаток, но по поводу частных причин, обусловленных местной спецификой, не было ни ясности, ни согласия. Признавалось, что в местных водах снижается поголовье чавычи — любимого и главного источника пропитания косаток, но хватает ли косаткам пищи, так и оставалось невыясненным. Южные резидентные косатки однозначно страдали от загрязнения водной среды, но насколько велик ущерб их здоровью, установить не удавалось. На косаток пагубно влияло и интенсивное движение плавучих средств в районе их обитания. Дело в том, что наблюдение за косатками — популярнейшее развлечение для туристов, и в обычный летний день здешние воды одновременно бороздят до шестидесяти моторных катеров с коммерческими экскурсиями, частные моторки с самостийными туристами и целые орды байдарочников. Люди надеются хоть мельком увидеть этих величественных животных в естественной среде обитания, но громкие разговоры, возмущающее водную поверхность беспорядочное движение плавсредств, подводный шум от работающих моторов мешают косаткам охотиться. Однако как понять, какой объем водного трафика они могли бы перенести безболезненно?

Во-вторых, Управлению требовалось договориться с разнообразными заинтересованными группами, чьи интересы нередко конфликтовали между собой. Самую несговорчивую и горластую группу составляли владельцы восьмидесяти коммерческих экскурсионных катеров — американцы и канадцы. Каждый из них имел по данному вопросу свое мнение, но все они дружно сходились на том, что большей опасностью для косаток является снижение популяции чавычи. Кое-кто из частников громогласно протестовал против любых административных предписаний, которые могли бы запретить им ловить рыбу везде, где они хотят. А байдарочники недоуменно вопрошали, с какой стати и на них должны распространяться какие-то там ограничения. В противоположность этим группам природоохранная организация, будучи еще одной заинтересованной стороной, выступала за полный запрет наблюдений за косатками с любых плавучих средств. Вносили сумятицу в это дело и сами косатки, периодически переплывая из американских вод в канадские и обратно, не задумываясь о границах и паспортном контроле.

Для выработки правил безвредного наблюдения за косатками в NOAA избрали переговорный подход. Решив, что регулирование в этом вопросе действительно необходимо, Управление вынесло на обсуждение предлагаемый регламент. Требовалось взвесить и соотнести благополучие южных резидентных косаток и экономические аспекты наблюдения за ними (как-никак NOAA находится в ведении Министерства торговли). В Управлении рассмотрели возможные варианты — от полного запрета движения моторных судов в десятимильной прибрежной зоне до установления скоростного режима для них и регулирования доступа байдарочников в акваторию. Ключевую роль во всем этом играл Музей китов в штате Вашингтон, поскольку в рамках своей информационно-просветительской программы Soundwatch он обучал лодочников и яхтсменов поведению на воде, анализировал для NOAA данные по трафику моторных судов и байдарок и осуществлял информационно-просветительское сопровождение туриндустрии в вопросе экскурсионного наблюдения за косатками. NOAA обратилось также за советом и помощью к широким слоям граждан, что позволило разработать альтернативные варианты правил, найдя компромисс между защитой местной популяции косаток и публичным использованием их как достопримечательности.

В итоге NOAA остановилось на одном-единственном правиле, которое регламентировало наблюдение за косатками в туристических целях. Правило было простым и понятным, легко применялось и отвечало цели — обезопасить популяцию косаток. Правило предписывало всем судам с туристами-наблюдателями не подплывать к косаткам ближе чем на двести ярдов (около 183 метров) и держаться на расстоянии не меньше четырехсот ярдов (около 366 метров) от маршрута их движения. Экономические и естественнонаучные выкладки, лежащие в основе этого правила, были далеки от совершенства, к тому же ни одной заинтересованной группе не удалось добиться желаемых условий, однако коллективное участие всех сторон в обсуждении и выработке рекомендаций давало надежду на то, что они будут всеми соблюдаться.

Теперь, когда мы изучили различные источники и способы составления простых правил, попробуем проследить весь процесс их целенаправленной выработки. Сначала мы посмотрим, как это работает в сфере бизнеса, а потом переведем все этапы процесса в личную сферу и научимся создавать индивидуальные простые правила для решения повседневных проблем.