Важен еще один маленький эпизод, который формально не является частью истории Фионы Берк. Но ведь бывает и так, что одно воспоминание цепляется за другое, то за третье и так до бесконечности, а потом обнаруживается, что же послужило началом всей цепочки. Так что, возможно, он все-таки имеет к ней отношение. Во всяком случае, в моем сознании эти два события связаны между собой.

Прошло несколько недель или даже месяцев, но не больше года после побега Фионы Берк. Она не пыталась связаться с родителями, и мы еще не знали, что она никогда не вернется к ним. Никогда не позвонит из автомата за их счет. Никогда не зарегистрирует бесплатный ящик электронной почты, чтобы послать им анонимное письмо о том, что у нее все в порядке. Им не придет открытка без текста, опущенная в почтовый ящик в городе, где она была проездом. Никаких попыток общения. Ни единого слова.

Так было до пожара.

Я проснулась посреди ночи от пронзительного звука, издаваемого детектором, приведенного в действие дымом, валившим из-под двери соседнего дома. Мы с мамой сначала испугались, что дымит где-то у нас, нашли свечи и побежали проверять плиту, но потом догадались посмотреть в окно. За ним дым был гуще, он был хорошо виден в темноте, и его источником оказалось большое огненное пятно за изгородью, отделявшей дом Берков от нашего домика.

Пожарная машина приехала через несколько минут, и пожарные сбили пламя. Пострадали только прачечная Берков и коридор между ней и кухней. Причина – неисправная электропроводка, никакого поджога.

Но я знала другое.

Мы какое-то время смотрели в окно, мама и я. Двое пожарных ворвались в дом Берков и вывели их наружу через большое переднее крыльцо. Две сгорбленные фигурки завернули в шерстяные одеяла и поставили на лужайке, подальше от дымящегося дома.

На миссис Берк были шлепанцы, а мистер Берк стоял босиком. Пижамные брюки у него оказались слишком коротки, я разглядела его хилые гладкие ноги и обратила внимание на то, что он большей частью опирается на правую ногу. Мы смотрели, как они смотрели на горящую восточную часть дома.

Потом к ним подошел пожарный и что-то сказал. Его слова ошеломили миссис Берк – это было ясно по ее лицу, ей пришлось долго вникать в смысл его слов, будто она переводила их на какой-то другой язык, а когда она наконец что-то поняла, то заплакала. Мы слышали это через изгородь, разделявшую их заасфальтированную подъездную дорожку и нашу, гравиевую. Звук плача заставил меня вспомнить о Фионе Берк, и я стала гадать, так же ли горько плакала миссис Берк в Балтиморе, когда узнала о том, что ее дочь пропала.

Мистер Берк, казалось, не издал ни звука, мы видели лишь, как он шатался, не имея возможности как следует ступить на больную ногу – тощую и бледную, словно обсосанная зубочистка. Видели, как дым становился все реже, и ничего больше не горело, и шланги убрали от промокшего насквозь дома. Видели также, что взгляд миссис Берк метнулся поверх изгороди к нашему флигелю. Возможно, она вспомнила о давнем своем несчастье, которое оказалось связано с нами, и теперь непроизвольно связывала с нами и несчастье нынешнее.

– Мы подойдем к ним? – спросила я. – Может, они захотят побыть у нас?

Но мама так и не простила им то, как их дочь поступила со мной в ночь бегства, заперев в шкафу. Она не стала предъявлять им обвинений, поскольку Фиона исчезла, но затаила в своем сердце обиду и зло на нее и никогда не забывала о случившемся.

– С ними все будет хорошо, – сказала она. – Огонь потушен. Иди обратно в кровать.

Но сама не пошла в свою спальню, а я не отправилась в мою. Сбылась та самая угроза Фионы, о которой она нашептывала мне на ухо своим влажным ртом. Она сказала будто бы в шутку, что подожжет дом родителей, и вот он загорелся.

И хотя было очень трудно представить, как она осуществила такое издалека, но все же я была убеждена и тогда, и тем более теперь, что как-то да осуществила. Правда, она хотела сжечь родительский дом дотла, но не преуспела в этом.

Прошло несколько лет. Восемь. Никаких тебе больше пожаров, никаких писем и телефонных звонков. Мы с мамой продолжали жить в домике, потому что Берки ни разу не подняли плату за проживание. Они не стали брать новых приемных детей. Я выросла и больше не нуждалась в бебиситтерах. Перешла в одиннадцатый класс в той же самой школе, где некогда училась Фиона Берк, и покрасила волосы в черный цвет – в точно такой же, какой был у нее до того, как она покрасилась в огненно-красный. Мне исполнилось семнадцать. И тут пропавшая девушка по имени Эбби Синклер вызвала к жизни призрак Фионы Берк, здесь, в Пайнклиффе. И это разбудило и многих других.

В то самое время я почувствовала первый надлом в себе; трещина сначала была маленькой и имела одно-единственное имя, а потом ее стали расширять и расшатывать другие имена, и я в изумлении наблюдала за этим.

Если я захочу сосчитать всех девушек, сбежавших из дома в возрасте семнадцати лет, начиная с тех, кто жил по соседству, а потом охватывая все большую площадь Восточного побережья, затем добавлю сюда девушек, чья судьба оказалась куда более зловещей – они уехали не добровольно, но их тела все еще не найдены, – то окажусь ни с чем. Девушек окажется слишком много.

И это ужасает меня.

Чтобы распознать такую девушку, мне нужно почувствовать ее. Иногда что-то заставляет меня зависнуть на определенной странице интернета или библиотечного микрофильма. В ушах у меня начинает шуметь, к сонму голосов прибавляется один новый, прежде незнакомый. Одновременно под сердцем начинает теплеть, потом жар становится невыносимым, и мне приходится снимать подвеску, иначе я получу ожог и на моей коже останется кривой, почти круглый след от нее. Углы комнаты заполнят тени; у них есть руки и ноги и открытые рты. Лопатки, локти, коленки. Когда я обнаруживаю новенькую, они все выгибают свои шеи, пытаясь разглядеть, кто же это.

Так я нашла Натали Монтесано, 17 лет, из Эджехейвена, штат Вермонт, пропавшую семь лет тому назад. Или, правильнее сказать, это она нашла меня.

ЛЕДЯНОЙ ШТОРМ СТАЛ ПРИЧИНОЙ ХАОСА НА ГОРНЫХ ДОРОГАХ;

ПРОПАЛА МЕСТНАЯ СЕМНАДЦАТИЛЕТНЯЯ ДЕВУШКА

«3 января 2006 года – ЭДЖЕХЕЙВЕН – сильный снегопад, случившийся в пятницу, обернулся в субботу ледяным штормом, что стало причиной опасного состояния высокогорных дорог. Сообщается о масштабных отключениях электричества в этом районе. Вдобавок ко всему, в связи с автомобильной аварией на Плато-роуд поздно вечером в субботу пришло известие о пропаже семнадцатилетней ученицы выпускного класса школы Эджехейвен-сентрал.

По словам свидетелей, девушка ехала на пассажирском сиденье в автомобиле, налетевшем на дорожное ограждение, но среди потерпевших ее не обнаружили. «Мы очень надеемся, что кто-то объявился рядом с машиной и вытащил ее оттуда. Но она не зарегистрирована ни в одной местной больнице, и ее семье ничего о ней неизвестно», – сказал шериф Арнольд Ф. Уаймс в сделанном в понедельник заявлении. «Если она отправилась куда-то в одиночку, то вряд ли справилась с погодными условиями». Поиски продолжаются.

Мы обращаемся ко всем с просьбой поделиться любой информацией о пропавшей девушке с полицейским отделением Эджехейвена. Движение на север по Плато-роуд открыто только для автомобилей экстренных служб до дальнейших распоряжений».