Это утро началось совсем не так, как предыдущие. По коридору кто-то пробежал, то ли всхлипывая, то ли причитая. Потом топот раздался на главной лестнице. Потом послышались рыдания миссис Пауэлл и холодный голос экономки. Слов Ричард не разобрал, но судя по интонации, мисс Миллер выговаривала кухарке. Зазвенел хрустальный голосок Роуз, и на этот раз звенел он тревожно. Что-то случилось? Ричард вскочил и стал торопливо одеваться.
Спустившись, он увидел Роуз, одиноко сидевшую на подлокотнике кресла.
- Хозяину стало плохо ночью, - сказала она. – Вилсон пришел утром, как обычно, а хозяин лежит без сознания. Съездили за доктором, он сейчас там...
- Не беспокойтесь раньше времени, - попытался ободрить девушку Ричард, и она вдруг бросилась к нему и прижалась крепко-крепко, спрятав лицо на его груди. Они простояли так всего несколько мгновений, но у Ричарда перехватило дыхание. Роуз снова села на подлокотник, приглаживая волосы и избегая смотреть на Ричарда, стесняясь выказанной слабости. Со стороны кухни появились заплаканная миссис Пауэлл и как всегда невозмутимая мисс Миллер. Дверь наверху хлопнула, и по лестнице спустился мужчина средних лет в сопровождении Вилсона, который держал в вытянутых руках медицинский чемоданчик.
- Как чувствует себя милорд, мистер Нил? – спросила экономка. Остальные замерли в ожидании ответа.
- Сильное пищевое отравление, но сейчас с ним всё в порядке, - доктор ободряюще кивнул. – Хорошо, что он плотно пообедал, а ночью началась рвота. Я промыл ему желудок, и теперь только покой и диета. В течение недели постельный режим, молоко, легкий куриный бульон, жидкая овсянка, тефтели на пару, как можно больше несладкого шиповникового отвара. Я загляну завтра утром, а если будет хоть малейшее ухудшение, немедленно зовите меня.
Доктор попрощался, Вилсон отправился его провожать. Роуз сидела, уронив на лицо волосы, очень задумчивая и молчаливая, что было на неё совсем не похоже.
- Пойду, разберу корреспонденцию, - сказала она, резко вскакивая. - Уже почти одиннадцать, хозяин будет недоволен, если опоздаю.
- Доктор рекомендовал покой, - сухо напомнила мисс Миллер.
- Вы лучше меня знаете, что хозяин ненавидит болеть. Уверена, он в постели не задержится, - Роуз скорчила гримаску в сторону экономки, расцеловала кухарку и помахала Ричарду.
Она оказалась права – после обеда лорд Сент-Джонс при помощи Вилсона спустился в розарий. Ричард подошел осведомиться о здоровье, и сэр Джеймс поболтал с ним несколько минут. Выглядел он ужасно: черты лица заострились, щеки запали, а кожа приобрела серовато-зеленый оттенок. Теперь Сент-Джонс больше всего напоминал мумию, о которых мечтала Роуз.
В половине пятого миссис Пауэлл ударила в гонг, напоминая, что близится время чая. Роуз помогла Ричарду занести художественные принадлежности и убежала в кухню, помочь накрыть на стол.
- Миссис Пауэлл ужасно переживает, - сказала она Ричарду по секрету. – Боится, что хозяин рассчитает ее. Сейчас не лучшие времена, прислуге платят мало, да и бедняжка не в том возрасте, чтобы кочевать из дома в дом. Если будет подходящий момент – замолвите за нее словечко. Хорошо, мой дорогой?
Девушка убежала, а Ричард замер столбом посреди коридора, раздумывая, были ли последние слова английским устоявшимся выражением, или Роуз вложила в них особый смысл. От размышлений его отвлек треск мотоцикла. Кто-то подъехал почти к самому крыльцу, взбежал по ступеням и требовательно постучал. Открыть было некому, поэтому Ричард сделал это сам. За дверью стоял молодой человек в твидовом пиджаке, военных штанах-галифе и в клетчатой кепке. У него были светлые пронзительные глаза и искривленный нос, когда-то сломанный.
- Вилсон… - начал он, но замолчал, увидев, что ошибся.
- Вилсон сейчас спустится, он наверху, у сэра Джеймса, - пояснил Ричард, переводя взгляд на мотоцикл. Не это ли тот «старый знакомый», с которым Роуз ездила в Торки?
- А вы – тот самый иностранец, который рисует картинки? – словно прочитав мысли, поинтересовался гость. Не дожидаясь ответа, он деловито заставил Ричарда посторониться и вошел, стягивая перчатки – все в машинном масле. Перчатки он бросил на столик в прихожей, ничуть не заботясь о белоснежных салфетках. – У вас акцент и длинные волосы – довольно необычно для нашего захолустья. Между прочим, у нас не слишком жалуют иностранцев.
- Да, мисс Бишоп любезно дала мне это понять, - ответил Ричард, стараясь обратить всё в шутку. Надо ли говорить, что владелец мотоциклета ему совсем понравился.
- Мисс Бишоп… - молодой человек почесал бровь, словно подыскивая нужные слова.
В это время показалась Роуз с подносом, заставленным чашками, блюдцам баночками и кувшинчиками. Увидев гостя, она остановилась, как вкопанная. Ричард втайне порадовался, что девушка, похоже, не слишком рада встрече.
- О, Рози! Хорошо, что ты здесь. Зови всех, у меня разговор, - молодой человек небрежно забрал у девушки поднос и поставил на стол, а сам развалился в кресле, забросив ногу на ногу.
- Что случилось, Брайан? – спросила Роуз, не трогаясь с места.
- Я не представился мистеру художнику, - сказал гость, проигнорировав вопрос. – Брайан Фокс, инспектор, отдел территориальной полиции в Девоне. Рози, не тяни время, я хочу видеть всех. А вы присаживайтесь, мистер художник. К вам тоже будет пара вопросов.
- Его зовут Ричард Дюран, - сказала Роуз спокойно. – И не пытайся вести себя по-хамски, Фокси, тебе это не идет.
Она круто развернулась и исчезла в кухне. Инспектор проводил девушку взглядом. Заметив, что Ричард наблюдает за ним, он счел нужным пояснить:
- Мы выросли вместе, наши дома расположены по соседству. Рози – та ещё штучка, верно?
Ричард промолчал, усаживаясь в кресло.
Вместе с Роуз появились мисс Миллер и миссис Пауэлл, чуть позже вошел Марвин и встал в сторонке, переминаясь с ноги на ногу, и явно чувствуя себя неловко. Не было только лорда Сент-Джонса, но и он не заставил себя ждать. Вилсон помог ему спуститься вниз по лестнице, и застыл за спинкой инвалидного кресла.
- День добрый, сэр Джеймс, - приветствовал инспектор, - мне тут сказали, что вы вроде как отравились вчера за ужином?
- Легкое недомогание, ничего больше, - ответил граф после некоторого молчания. – С вашей стороны очень мило придти осведомиться о моем здоровье.
Инспектор Фокс вспомнил о кепке и снял её, пригладив светлые, торчащие «ёжиком» волосы.
- Не стоит благодарности… Мне бы хотелось знать, что послужило причиной отравления? Какие-то несвежие продукты?
Кухарка всхлипнула и лихорадочно затеребила оборки передника. Мисс Миллер смерила ее взглядом и сказала:
- Вчера в меню были тушеные грибы. Думаю, в этом месяце вы не получите плату за службу, дорогая миссис Пауэлл.
Миссис Пауэлл разразилась слезами:
- Это ужасно несправедливо! – воскликнула она. – Я могу поклясться, что с грибами всё было в порядке! Возможно, дело в консервах! Я отправила Марвина в лавку, потому что хозяин хотел песочные корзиночки с кальмарами, а Марвин купил консервы!
- Правда? Вы подали к столу консервы? – холодно спросила мисс Миллер.
- Это были хорошие консервы… - поспешил вставить слово Марвин. – Я смотрел срок годности…
Инспектор с интересом слушал, поглядывая то на кухарку, то на конюха, то на экономку.
- Это все из-за кальмаров, - слезы вновь потекли по пухлым щекам миссис Пауэллл. – Насчет грибов я клянусь…
– За кухню отвечаете вы, а не мистер Марвин, - сказала экономка, и Ричард понял, что ей нравится отчитывать женщину.
- Сколько шума из-за простого недомогания, - сказала Роуз. – С пожилыми людьми такое часто происходит. Вспомните старую Пиффи Микколз, она страдала расстройством желудка каждую неделю. Я уверена, что и грибы, и кальмары были в полном порядке. Мисс Бишоп…
Инспектор Фокс вскинул палец, прося слова:
- Собственно, я не всё вам сказал. У меня плохие новости. Мисс Бишоп скончалась сегодня в полдень. Предположительно - пищевое отравление.
Раздался грохот – миссис Пауэлл упала в обморок, подхватить её не успели. Инспектор невозмутимо наблюдал, как кухарку укладывают на диван и подносят нюхательные соли, чтобы привести в чувство.
- Лучшее уведите её и дайте успокоительное, - посоветовал он. – Но не снотворное, мне нужно с ней поговорить, - он повернулся к Сент-Джонсу, который услышав новость, осунулся еще больше. – Надеюсь, вы не против?
- Мы в полном вашем распоряжении, инспектор, - глухо ответил сэр Джеймс, который выглядел совсем раздавленным. – Бедная Пруденс… Её брату уже сообщили?
- Да, отправили телеграмму, - Фокс вытянул ноги, разминая мышцы.
Роуз, отводившая миссис Пауэлл в ее комнату, вернулась и села поближе к Ричарду.
- Если бы вы не увели меня вчера, - тихо сказал он, - кто знает, не ждала бы нас участь мисс Бишоп? Вы мне жизнь спасли.
- Вы слишком остро воспринимаете случившиеся, - ответила Роуз, невозмутимо разливая чай. – Возьмите тартинку с паштетом, я сама готовила. Пейте чай, пока не остыл. Хозяин, вы будете?..
Лорд Сент-Джонс от чая отказался. Ричард послушно взял чашку, но не смог сделать ни глотка. Инспектору чая никто не предложил, но он не обиделся, а продолжал наблюдать за обитателями Энкер-Хауза, засунув руки в карманы пиджака.
- Скорее всего, обычный несчастный случай, - продолжала Роуз.
- Вы в самом деле так думаете? – вежливо спросила мисс Миллер.
- А вы думаете иначе? – еще вежливее отозвалась Роуз.
- Вилсон, закажите корзину белых лилий, и срежьте самых красивых роз, – сказал лорд Сент-Джонс. – Пруденс любила лилии.
- Разрешите, я сделаю это, хозяин, - сказала Роуз.
Он поднял на нее невидящие глаза и рассеянно кивнул.
- Я хотел бы осмотреть кухню и забрать вчерашние грибы и консервы, - сказал инспектор.
- Какая досада, - заметила мисс Миллер, - но мы уничтожаем оставшуюся еду. Боимся крыс.
- Вот как, - инспектор Фокс многозначительно кивнул. - В таком случае, найдите уголок, где бы мне побеседовать со всеми вами?
- Кабинет прекрасно для этого подойдет, - сказала мисс Миллер. – Следуйте за мной.
Беседа и в самом деле быстро закончилась. Ричард тоже получил свою порцию вопросов. Особенно инспектора заинтересовал тот факт, что со злополучного обеда Ричарда увела Роуз.
- Ух ты! Как интересно всё получается! – сказал Фокс, раскуривая сигарету. Вторую он предложил Ричарду, но тот отказался.
- Не понимаю, что тут интересного. Как сказала мисс Форест – несчастный случай, обыкновенное отравление несвежими продуктами. В конце концов, мисс Бишоп могла что угодно съесть после обеда в Энкер-Хауз. А случившееся с сэром Джеймсом – просто досадное совпадение.
Фокс почесал за ухом и задумчиво пнул ножку стола.
- Знаете, мистер художник, - сказал он доверительно, - я не слишком верю в совпадения, случайности и роковые обстоятельства.
- Но вы же не думаете, что имело место преступление! – запротестовал Ричард. – Зачем кому-то умышлять на безобидную старую деву, пусть и с желчным характером!
- Вы забываете о Сент-Джонсе, - парировал инспектор, благожелательно улыбаясь. – Он не старая дева, богат и влиятелен. А насчет мисс Бишоп… Вы удивитесь, но мне встречались убийства и более невинных людей, в том числе и милых старушек.
Ричард уставился на него с неподдельным ужасом, и Фокс дружески похлопал его по плечу:
- Не впадайте в панику. Мы пока не знаем, имело ли место преступление. Вероятней всего, несчастный случай. Вы свободны, идите.
После того, как треск мотоциклета инспектора Фокса затих вдали, Роуз и Ричард по заведенному правилу отправились прогуляться. Чтобы успокоить нервы, как выразилась Роуз. Она шла молчаливая, а Ричарду не терпелось поговорить.
- Что вы думаете об этом субъекте? Инспекторе Фоксе? – спросил он.
- О Брайане? Ничего не думаю. Почему вы спрашиваете?
- Мне он показался неприятным человеком.
- Да, многие так считают. На самом деле, Брайан – очень честный и прямолинейный. А это мало кому нравится. Знаете, в детстве он был отчаянным озорником. Мать воспитывала его одна. Она держала бар в деревне. Фокси постоянно крутился возле посетителей. А кто ходит в бар – сами понимаете. Многие тогда говорили, что от него толку не будет - начал играть в карты, курил, дерзил священнику. А он решил стать полицейским. У него была татуировка, вот здесь… - Роуз ткнула себя в левое предплечье, - весьма неприличного содержания. Чтобы пройти отбор, он свел татуировку - раскалил железную полоску и прижег. Он всегда знал, чего хочет, и всегда этого добивался.
- Послушать вас, так он – герой! – Ричард был глубоко уязвлен похвалой инспектору, а еще больше – тем, что Роуз была осведомлена о татуировках на его теле.
Она угадала его недовольство и усмехнулась:
- А вы считаете, что все люди делятся лишь на героев и антагонистов? Вы удивитесь, но даже в самом отвратительном человеке можно найти что-то хорошее, а у каждого благородного героя обязательно обнаружатся свои черные тайны.
Нечто новое было в её тоне, и во взгляде, и в усмешке. Ричарду стало не по себе, и он постарался придать разговору шутливую нотку:
- Вы готовы разглядеть положительные стороны даже в натуре мисс Миллер?
- Ох уже эта мисс Миллер! Да, и в её сердце могут обитать светлые чувства. Знаете, Ричард… только это строжайший секрет! понятно?.. Она ведь влюблена в нашего Марвина. Но понимает, что ответа не будет. Это так печально…
- Вы - удивительная, - вырвалось у Ричарда.
Девушка сделала вид, что не слышала его слов, рассматривая горизонт. Они вышли к Вороньей Круче, и теперь соленый ветер бил в лицо, едва не сбросив шляпку Роуз. Выглянувшее из туч солнце заставило Ричарда зажмуриться, а потом опустить глаза.
- Взгляните, что это там, внизу? – спросил он, указывая на скалы у самой кромки воды.
Роуз осторожно вытянула шею:
- Ничего не вижу. Вы увидели русалку? Говорят, раньше их было много возле здешних берегов.
Ричард не успел ответить. Нахлынувшая волна подкинула что-то корявое, нелепое, повисшее безжизненно и жалко, облепленное промокшим старомодными кружевами. Роуз вскрикнула.
- Это… это… Беатрис Марвин, - еле выговорила она.
- Она всё-таки упала с обрыва, - Ричард сбросил пиджак, чтобы удобнее было спускаться. – Бегите в деревню, приведите доктора!
Но Роуз вдруг вцепилась в него, как кошка:
- Не смейте! Я вас не пущу! – глаза у нее были безумные, шляпка свалилась, черные кудри рассыпались. – Скалы здесь очень опасны! Нет, нет! Вы никуда не пойдете!
- Пустите! Может, она еще жива, - Ричард пытался разжать пальцы девушки, но сделать это было не так-то просто.
- Ей уже ничем не помочь! Неужели вы не видите?! Я не позволю вам рисковать ради никчемной, спятившей старухи! – вопила Роуз. – Пойдемте в деревню вместе, вызовем полицию!
- Не глупите, - он встряхнул ее, приводя в чувство. – Пулей летите к мистеру Нилу и тащите его сюда. А за меня не беспокойтесь.
И не обращая внимания на причитания, он принялся спускаться. Это оказалось нелегким делом, он вспотел и ободрал ладони, прежде чем добрался до прибрежных камней. Зайдя в воду по пояс, он поймал за ногу сумасшедшую Беатрис и попытался подтащить старушку, но она оказалась неожиданно тяжелой. Их накрыла волна, швырнула, ударила о валуны. Нахлебавшись воды, Ричард все же успел обхватить Беатрис поперек туловища и выполз на берег, волоча её за собой. Она была мертва. Ричард с содроганием взглянул на лицо сумасшедшей – тусклые глаза из-под полуприкрытых век, челюсть отвисла, видны острые белые зубы. Он все же попытался прослушать сердце, хотя уже понял, что это бессмысленно.
Сверху посыпались песок и мелкие камешки – инспектор Фокс спускался точно так же, как Ричард, цепляясь за уступы, а над обрывом маячила долговязая фигура доктора Нила. Ричард заметил и кудрявую головку Роуз, и двух полицейских.
- Вот так улов! – заметил инспектор, разглядывая тело.
Ричард наградил его негодующим взглядом. Ему показалось недопустимым говорить о покойнице в таком тоне.
- Вы насквозь вымокли, мистер художник, - продолжал тем временем Фокс, - поднимайтесь-ка, тут справятся и без вас.
Он присвистнул, и полицейские сбросили веревку. Инспектор принялся обвязывать тело Беатрис под мышками крест-накрест, попутно обшаривая карманы одежды покойной и выкладывая кучкой все те предметы, что Беатрис хранила при жизни: разноцветные камешки, пестрые лоскутки, расческу и сломанную пудреницу с зеркальцем. Ричард никогда не видел, как полицейские осматривают трупы, и был поражен циничным профессионализмом, с которым действовал инспектор. Он промок насквозь и вздрагивал от ветра, но не мог заставить себя уйти.
Обнаружив на шее Беатрис засаленный замшевый мешочек, стянутый шнурком, Фокс залез и туда, а потом снова присвистнул и поднял руку повыше, чтобы разглядеть находку. Солнце блеснуло на желтом металле и полупрозрачном зеленом камешке величиной с лесной орех.
Последующие несколько дней Ричард скучал в одиночестве. Роуз была занята работой. Разбирала горы корреспонденции, ездила по окрестным деревням – лорд Сент-Джонс был известным местным меценатом, помогал домам призрения, сиротским приютам и жертвовал церквям. Самого лорда тоже не было видно – он неважно чувствовал себя после отравления, а гибель Пруденс и Беатрис совсем подкосили его. Золотая с изумрудом серьга, обнаруженная на теле сумасшедшей, оказалась частью фамильного гарнитура, что двадцать пять лет назад похитила французская невестка Сент-Джонса. Лорд опознал вещь, но невозможно было объяснить, как украшение оказалось у Беатрис. Джейкоб Марвин плакал не таясь, и было очень странно видеть его крестьянское простоватое лицо опухшим от слез. Полиции он объявил, что в глаза не видел никаких золотых украшений, а всякому, кто проявлял участие, начинал объяснять, что не мог постоянно следить за полоумной сестрой. Он оправдывался до тех пор, пока Роуз довольно жестко не сказала, что его вины здесь нет, и рано или поздно подобное должно было произойти, ведь скакать по скалам в преклонном возрасте – не яблоки в саду собирать.
Прошли похороны мисс Бишоп, на которых собрались почти все жители деревушки. Роуз не смогла присутствовать – ездила по поручению графа. Вернувшись, она попросила Ричарда сопровождать ее на кладбище.
- Бедная женщина, - сказала Роуз, положив на могильную плиту букетик полевых цветов. – Мне очень-очень жаль ее.
Они посетили и могилу Беатрис. Суд признала смерть обеих женщин несчастным случаем, и дело не было открыто. Ричарда допрашивали в качестве свидетеля, и ему пришлось давать показания в присутствии полиции, членов суда и любопытных зрителей. Рассказывая о событиях, он чувствовал себя подопытным кроликом, и не сомневался, что половина деревни считала его причастным к трагедиям.
Лорд проявил снисходительность и участие к миссис Пауэлл и не рассчитал ее, за что она была несказанно благодарна и еще раз всплакнула, готовя мясо и пудинг к обеду.
А вечером в Энкер-Хауз явился новый посетитель. Вилсон был наверху, у лорда Сент-Джонса, и Ричарду снова пришлось выполнять обязанности дворецкого. Посетителем оказался моложавый мужчина лет тридцати или чуть старше, приятной, хотя несколько флегматичной наружности. Всё в нем, начиная от шляпы и заканчивая часами на цепочке, которые он доставал по поводу и без повода, говорило о богатстве, хорошем вкусе и высоком положении. На безымянном пальце у него красовалось обручальное кольцо, и он постоянно поворачивал руку или поднимал её повыше, чтобы кольцо не осталось незамеченным.
Посетитель представился, как мистер Бишоп, младший брат мисс Пруденс Бишоп, и сказал, что пришел засвидетельствовать почтение графу.
Даже изъяснялся он очень правильно и важно, и между делом заметил, что его только что избрали в Палату Общин, и он с большим трудом выкроил время, чтобы присутствовать на похоронах.
Выскочившая из кухни миссис Пауэлл, заикаясь от волнения, сказала, что сейчас подаст чай в гостиную.
Мистер Бишоп вежливо отказался от чая и прошел в гостиную, чтобы подождать лорда Сент-Джонса. Ричард хотел уйти, но гость попросил его задержаться.
- Знаете, в такой маленькой деревне нет секретов, - сказал он, поигрывая цепочкой от часов, - к тому же, сестра писала мне о вас. Должен предостеречь насчет мисс Форест…
- Очень любезно с вашей стороны, - ответил Ричард, думая, что мистер Бишоп нравится ему ещё меньше, чем Вилсон и мисс Миллер вместе взятые.
- Видите ли, когда я был молод…
Ричард чуть не хмыкнул, глядя на пышущее молодостью лицо Бишопа.
- Когда я был молод и жил здесь, под опекой сестры… Наши родители рано умерли, Пруденс заменила мне и мать, и отца. Я стал тем, кем стал, во многом благодаря её заботе и воспитанию… Так вот, я был молод и немного… неблагоразумен. А Роуз, как вы сами успели заметить, весьма привлекательная девушка. Я несколько выделял её среди местных девушек, а она посчитала, что за моим добрым к ней расположением скрывается нечто большее. Вы понимаете о чем я…
- Простите, но совсем не понимаю.
Бишоп в очередной раз достал и спрятал часы, и выразительно повёл глазами:
- Поймите, мое воспитание не разрешает говорить плохо о женщине, какой бы она не была, но как добропорядочный гражданин и христианин я обязан сказать прямо. Мисс Форест влюбилась в меня и нафантазировала массу нелепостей, чем поставила нашу семью в крайне невыгодное положение. Это могло повредить моей карьере, к тому же, я собирался сделать предложение дочери мистера Бальфура, он клерк Палаты Общин, и мне не нужны были всякие романтические истории. Но мисс Форест вела себя, как одержимая. Она не давала мне проходу, преследовала, писала письма фривольного содержания. Сестра вызвалась поговорить с ней, но Роуз повела себя дерзко и заявила, что мы с ней помолвлены, и свадьба – только вопрос времени. Возмутительная, наглая ложь! – мистер Бишоп сбросил маску флегматика и стал ужасно похож на покойную сестру, когда та рассуждала об «иностранных оккупантах». – Мне пришлось опровергнуть ложь и клевету публично. Это была необходимость, скажу я вам.
- Зачем вы рассказываете мне об этом? – спросил Ричард.
- Зачем? – мистер Бишоп снова повел глазами. – Вынужден говорить с вами прямо. Мне хотелось бы предупредить вас, что Роуз… мисс Форест порой ведет себя бестактно. И не гнушается врать, если дело касается её интересов. Не верьте ни единому её слову.
- Вы женились? – перебил его Ричард.
На лице мистера Бишопа появилось выражение крайнего удивления.
- Да, - ответил он, помедлив, - моя супруга – весьма достойная женщина и…
- Мне жаль её - получила в мужья олуха, - отрезал Ричард и вышел вон не прощаясь.
Он весь кипел от возмущения, и не сразу заметил Роуз, которая пряталась за дверью библиотеки. Конечно же, она слышала каждое слово их разговора.
- Выходите-ка из укрытия, - скомандовал Ричард и почти насильно вывел девушку из дома в сад. – Имейте в виду, я не поверил ни единому слову этого напыщенного типа!
- Но он сказал чистую правду, - глухо сказала Роуз. – Я вела себя очень глупо. И очень глупо надеялась, что свадьба с мисс Бальфур не состоится. Но он женился… Я прочитала об этом в утренней газете несколько дней назад.
- Так вот почему вы с таким вниманием читали газеты...
Роуз пристыжено молчала.
- Вы его до сих пор любите?
- Нет, - ответила она твердо. - И раньше, наверное, не любила. Просто упрямилась, играя в романтическую сказку. Так говорит мой дядюшка, и сейчас я ему верю.
- Тогда не надо больше об этом. Забудем Бишопа, как вчерашний дождь.
- Уже забыла, - ответила Роуз и улыбнулась, показав ямочки на щеках.
К счастью, мистер Бишоп задержался в Энкер-Хаузе недолго, и Роуз, верная слову, за вечерним чаем была почти прежней - она щебетала, как малиновка, шутила и мило кокетничала.
Мисс Пауэлл подала чай, лорд Сент-Джонс передал через дворецкого, что не может спуститься, и Ричард блаженствовал в компании очаровательной девушки.
Разговор их вполне ожидаемо вертелся вокруг последних событий. Молодые люди строили предположения, каким образом изумрудная серьга оказалась у Беатрис.
- Сколько странных, непонятных событий произошло в этом тихом и уединённом месте, - как раз говорил Ричард, когда в гостиную спустилась мисс Миллер. Она была у лорда Сент-Джонса с ежедневным хозяйственным отчетом и теперь шла в кухню, но услышав последние слова, замедлила шаг. – А смерть мисс Бишоп и мисс Марвин – это страшная, трагическая нелепость.
- В чем вы видите нелепость? – неожиданно спросила экономка, стоя за спиной Роуз. - По-моему, от них просто избавились. Не так ли, мисс Форест?
Чашка вылетела из рук Роуз, словно вырванная неведомой силой, и на восточном ковре разлилось коричневое пятно.
- Что вы такое говорите, мисс Миллер?! Кто мог от них избавиться? – возмутился Ричард, бросаясь на помощь Роуз, которая медленно отряхивала платье. Толку от помощи, конечно, никакой не было. Он только и сделал, что протянул салфетку и поднял упавшую чашку.
Экономка вскинула брови, довольная такой реакцией:
- Мистер Дюран, вы в самом деле полагаете, что их все любили? Уверяю, они обе были крайне противными особами и успели испортить отношения со многими. А почему вы так взволновались, мисс Форест?
- Я вдруг подумала – а не вы ли их убили? – едко ответила Роуз.
- Я ни в коем случае не осмелилась бы убить хозяина, - парировала экономка.
- Так он и не умер, - дерзко ответила девушка, посмотрев через плечо.
Ричарду было видно выражение лица мисс Миллер – непроницаемое, с холодной змеиной улыбкой на бледных губах. Ничего не сказав, экономка покинула гостиную.
«Словесную баталию выиграла Роуз», - решил про себя Ричард, а вслух заметил:
- Вы бросались нешуточными обвинениями. Не следует говорить такое, если не уверены в своей правоте.
Роуз промолчала, с чрезмерным усердием вытирая пятно на коленях.
«Не верьте ни единому ее слову», - припомнились ему наставления мистера Бишопа. И Беатрис говорила почти о том же.
Роуз порывисто поднялась:
- Мне надо идти, я обещала дяде, что буду ночевать сегодня в деревне. Не надо меня провожать!
Ричард смотрел в окно, как девушка шла в сторону садовой калитки. Из розария навстречу ей вышла мисс Миллер со свежесрезанным букетом в руках - каждые три дня она меняла цветы и никого не допускала до этого священного ритуала. Женщины обменялись парой фраз, после чего экономка направилась во флигель, а Роуз некоторое время стояла, глядя ей вслед. И если мисс Миллер по-прежнему холодно улыбалась, Роуз же была в ярости - глаза ее так и сверкали.