«…обращаю внимание на то, что правильность написания рунических формул следует выполнять с соблюдением малейших нюансов, поскольку не вовремя дрогнувшая рука или не к месту поставленная точка, имеют необратимые последствия.

Из очерка Безродной Раисы на тему: «Некоторые скрытые особенности рун», главы 3,8, стр. 8, 20.

Так же следует не допускать перевертывание рун, поскольку практически все руны имеют два значения: в прямом и перевернутом положении, что в свою очередь может исказить смысл формулы, переправить которую будет нельзя, так же как и отменить её «работу»…

…так же я сделала вывод, что некоторые связки, выполненные из рун, способны побуждать человека на определенные действия, а иногда даже против его воли. Причем руны необходимы не алфавитные, а с доведенными углами, которые должны соединяться между собой в рунические замки, приведенные ниже на рисунке 12.

К примеру, связка рун на рисунке 13а, способна побудить ваше сознание никогда не забывать имена, которые когда-либо были вам названы, а обратная связка, изображенная на рисунке 13б, способствует немедленному забвению любых названных имен…»

Я проснулась и сбросила спящего никса с живота. Пятый, даже не открыв и глаза, откатился к стеночке, обнял подушку и захрапел.

Спустя десять минут, я уже была готова, одета и обута, а мой дружок все продолжал спать. Оно и к лучшему, по крайней мере, пока Пятый спит, то не сможет гундеть, из-за того что мы не берем его с собой.

Внизу я, против обыкновения, не встретила Сальваторе, зато в столовой восседал бодрый и свежий Дааф за чашкой кофе и газетой в руках. Поначалу я даже приняла его за Ноа, но удивленно проморгалась, когда маг отложил прессу.

— Доброе утро, — проговорил Дааф и улыбнулся.

Да, вот что умеют делать руны. Мужчина был свежевыбрит, правда оставил небольшие усики, аккуратно причесан и опрятно одет. Прежде мне не приходилось видеть его в приличной одежде, теперь же на маге красовались узкие черные брюки и свободная белая рубашка. А самое главное, что некая дуринка из его глаз пропала, и передо мной сидел уже не пьяница, а взрослый серьезный мужчина приятной наружности. Теперь было четко видно, что Дааф старше Ноа.

— Доброе, — проговорила я, наливая себе кофе. — Отлично выглядишь, собрался куда?

— В город, — кивнул он, — у меня накопилось множество дел. Нет смысла больше их откладывать.

— Да неужели? — раздался голос Сальваторе, который тихо зашел в комнату. Вот всегда он так, подкрадывается сзади.

Дааф оставил замечание Ноа без ответа.

— С каких это пор тебя интересуют дела? — не отступал охотник.

— С сегодняшних, — процедил сквозь зубы его брат и, допив кофе, поднялся со стула. — Всего доброго.

Дааф обогнул стол и вышел, оставив Ноа недоуменно пялиться на хлопнувшую дверь.

— Он сегодня какой-то необычный, — задумчиво проговорил Сальваторе, а я пожала плечами, незаметно улыбнувшись.

Спустя полчаса мы сидели в карете насквозь промокшие, поскольку сегодня впервые пошел дождь, предупреждая о скором наступлении весны, а я вибрировала от страха перед встречей с Магистром. Даже виды за окном не прельщали, я лишь нервно мяла в руках кепку.

— Успокойся, Рая, — сказал Ноа, — магистры ничем не отличаются от других магов.

— Вот именно, — пробубнила я.

— Кроме того, это Магистр Дайдорус, и едва ли такой воспитанный и грамотный маг позволит себе негативно относиться к представителю человеческого рода, — уверенно добавил он.

— Да, особенно если узнает, что именно я написала эти чертовы доклады, — так же угрюмо отозвалась я.

Сальваторе отобрал у меня кепку и водрузил её на мою голову, улыбнувшись уголком губ.

Замок Магистра Дайдоруса был ничем особо не приметным, даже можно сказать, скромным, что удивительно для Магистра. Я бы назвала этот замок уютным. Каменные стены поблескивали в пушистом снегу, который тонким слоем окутал контуры крепости, создавая впечатление сказочности. Но его виды меня не трогали, поскольку я просто не могла найти себе места от волнения перед встречей всей моей жизни. В замке было множество охраны, нас встретил вежливый молодой дворецкий и проводил в личный кабинет Магистра. Пока мы двигались за провожатым, все буквально смазалось у меня во взгляде, а потому пришла в себя только когда мы оказались около огромной дубовой двери.

Предупредительно стукнув в неё, дворецкий провел нас в огромный кабинет, уставленный книжными полками. Посреди помещения стоял круглый стол с миниатюрным макетом Монстрака, а у окна — дубовый, за которым восседал сам Магистр. Я робко выглянула из-за спины Ноа, пока тот склонил голову на бок, демонстрируя свой знак, и, наконец, увидела Магистра Дайдоруса собственными глазами.

Это был большой мужчина с густыми бровями и собранными в хвост седыми волосами. Его угрюмые серые глаза недовольно взирали на нас, намекая, что нашему присутствию здесь не рады.

— Вот вы и добились своего, констебль Сальваторе, — вместо приветствия проговорил Магистр и встал с кресла, зашуршав черной мантией в пол.

— Добрый день, Магистр Дайдорус, — проигнорировал его недовольство Ноа, и достал некую бумагу. — Я прибыл по полученному разрешению от Директора Дворца правосудия капитана Альконэ.

— Вы можете не трясти передо мной своими бумажками, констебль, — перебил его Магистр, подойдя к макету города. — Ваш Альконэ не имеет представления об уважении к Высшей касте магов.

— Зато он имеет представление о законах, а также о том, что перед законом все равны, — в тон ему отозвался Сальваторе, а я расширила от удивления глаза.

Невероятно, таким тоном говорить с самим Магистром! Должно быть, Ноа сошел с ума!

— Кроме того, не могу не учесть, что именно Магистры их составляют, — добавил он и твердо уставился в глаза Дайдорусу. Они долго соревновались в силе взглядов, пока последний не улыбнулся и не отвел свой.

— Что ж, констебль, — наконец произнес Магистр с довольным видом. — Вы именно такой, каким я вас и представлял. Молодой, прямолинейный и принципиальный. Великолепные качества для констебля. В ваши годы я был таким же.

— Благодарю, Магистр, — склонил голову Ноа, — но власть Магистратуры меня никогда не прельщала.

— К тому же еще и наглый, — усмехнулся Дайдорус.

Я молча слушала перепалку и не понимала, серьезен их разговор или нет. С одной стороны Магистр вселял ужас и трепет, с другой он нам улыбался и вроде бы даже восхитился деловой хваткой Сальваторе.

— Магистр, позвольте мне представить вам эту девушку, её имя Рая, — вспомнил обо мне Ноа и, схватив за локоть, вытащил из-за своей спины.

— Человеческая раба в замке Магистра, — без выражения произнес Дайдорус, вглядываясь в трясущуюся меня. — Куда катится мир. Это значит, ты заварила эту кашу с рунами?

Я хотела ему ответить, но язык словно прирос к небу, и только кивнула.

— По крайней мере, честно, — отозвался Магистр. — Что ж, Сальваторе, задавайте свои вопросы и оставьте меня одного. И без вас много работы, ведь трое наших сотоварищей погибли, как вы уже знаете.

— Я не отвлеку вас надолго, Магистр, — пообещал Ноа, и перешел к делу: — Вы читали доклады Безродной Раисы?

— Да, — кивнул тот. — Не углубляясь.

— Как они к вам попали?

— Через канцелярию, они переправляют документы по очереди каждому из нас.

— Вы видели когда-нибудь подобный знак и можете что-либо сказать о его происхождении? — спросил Сальваторе, продемонстрировав срисованный у меня с блокнота непонятную формулу.

— Нет.

— Вы пользовались рунами?

— Нет. Никогда. И не собираюсь. Вы можете осмотреть каждый угол моего замка, но ни одной руны не найдете, — уверенно произнес Дайдорус.

— То есть вас не заинтересовали эти доклады?

— Ни сколько, — даже не задумываясь, ответил Магистр. — Разве что удивили грамотностью исполнения.

— Как я понимаю, вы прочли их все? — констебль четко проговаривал каждый вопрос, что я еле поспевала за ними следить.

— Пролистал. Два доклада и несколько очерков, — кивнул Дайдорус, — но это был скорее праздный интерес.

— Вы допускаете, что то, что описано в докладах, имеет под собой почву?

— Что вы имеете ввиду? — снисходительно улыбнулся Магистр, заметив что Ноа самому было неприятно задавать этот вопрос.

— А я имею ввиду, Магистр, то, что руны действительно могут воздействовать на подсознание. Вы это допускаете? — глаза Сальваторе недобро сверкнули.

— Нет, не допускаю. У нас есть система образования, которая четко трактует значение рун и их место в этом мире, и я склонен доверять ей, — отчеканил Дайдорус. — Труды прошлого имеют под собой железное основание, констебль.

— Я понял вашу позицию, Магистр, — кивнул Ноа. — Вы храните дома копии докладов?

— Нет.

— Куда вы их дели после прочтения?

— Сжег, — пожал плечами мужчина, — как и все книги и брошюры, с которыми я не согласен. — Он подошел к камину и любовно погладил мраморную стойку. — Мы с этим парнем много чего перечитали. Но не оставляем шанса неугодной литературе.

— Хорошо. И последний вопрос, Магистр, — сказал охотник и достал другую бумагу из кармана. — Если вы искренни и утверждаете о своей непричастности к рунам, подпишите разрешение на обыск вашего рабочего кабинета.

— Вы что, констебль, сошли с ума?! — рявкнул Магистр и я ловко прыгнула за спину Ноа. — Там решаются дела государственной важности! Никому нет туда входа!

— Тем не менее, я уже получил разрешение на обыск рабочих кабинетов убитых Магистров, — невозмутимо ответил Сальваторе, — потому получение разрешения на обыск вашего, лишь вопрос времени, просто хотел его сохранить и решить дело полюбовно.

— Это верх наглости, Сальваторе! Там хранятся проекты законов и многие важные документы! Недопустимо пускать в святая святых Магистратуры охотничьих ищеек! — бушевал Дайдорус.

— Дело расследуется под категорией и печатью неразглашения, не мне вам объяснять, что это означает. Так что будьте уверенны, никто не заинтересован в ваших законопроектах и государственных документах. Нас интересуют только руны.

— Значит слова Магистра вам недостаточно, констебль? Я по-моему говорил, что не пользуюсь рунами. Разве этого мало?!

— К сожалению, — склонил голову Ноа.

Они продолжали в том же духе еще недолго, пока в конце концов Магистр подписал бумагу и буквально выдворил нас из замка. Сальваторе казался довольным и, взглянув на часы, проговорил:

— Пожалуй, мы успеем посетить сегодня и остальных Магистров.

Усевшись в карету, я попросилась у Ноа остаться и подождать его в экипаже, но тот наотрез отказался. Этот отказ навел меня на мысль, что скорее всего маг не зря меня таскает с собой и демонстрирует то, что я ему помогаю. Может он ожидает, что кто-либо из Магистров совершит ошибку, видя что у охотников есть человек способный разобраться в рунах? Ведь никто бы никогда не смог предположить, что сам констебль воспользуется услугами человека. Если это так, то мое присутствие при допросах Магистров не лишено смысла.

До замка Магистра Скарлата мы ехали довольно долго. По прибытию, весь сценарий повторился практически один в один, как с Магистром Дайдорусом. Скарлат оказался моложав, подтянут и прямолинеен. Он тоже был облачен в магистерскую мантию. Его волосы были тронуты сединой, а карие глаза внимательно вглядывались в нас. Внешность словно бы внушающая доверие, чего не скажешь о царапающем языке.

На вопросы Сальваторе Магистр отвечал практически точно так же, как и Дайдорус, разве что при этом стараясь поддеть и высмеять констебля, который, признаться честно, держался достойно и смотрел на попытки вывести его из себя сквозь пальцы. Скарлат принципиально даже не глянул в мою сторону, четко обрисовав свою позицию по поводу людей.

Но в отличие от Дайдоруса, Скарлат не уничтожил мои доклады, а сдал обратно в канцелярию, из которой и запросил их, поэтому уже спустя десять минут мои очерки и доклады попали к нам с Ноа в руки. Кстати, Скарлат недвусмысленно намекнул Сальваторе, что он лично разберется с ним, если информация о том, что Магистры интересовались рунами, попадет в прессу. Хотя скорее эта угроза была адресована мне, поскольку Ноа как констебль Монстрака в этом не заинтересован, а вот люди несомненно. Вздрогнув под прямым взглядом Магистра, я по обыкновению спряталась за спиной охотника.

А вот когда дело коснулось обыска рабочего кабинета Скарлата, тот разбушевался не на шутку, особенно узнав, что Дайдорус свое разрешение дал. Около десяти минут мы выслушивали о наглости и неэтичности правосудия в Монстраке, но разрешение все-таки получили, после чего сразу же ретировались.

— Как по нотам, — хмуро проговорил Ноа, пока мы ехали до замка Магистра Матиса, — будто с бумажки читали ответы.

— Не удивительно, — отозвалась я, — они наверняка подготовились к встрече. Когда мы пойдем в их кабинеты?

— Не сегодня.

— Но они успеют спрятать неугодное для нашего взгляда.

— Со вчерашнего дня около их кабинетов присутствует круглосуточная охрана, следящая за тем, чтобы ничего из кабинета не выносилось, — сообщил Сальваторе. — Нам же в свою очередь будет удобнее, если мы получим разрешение от всех магистров сразу.

Но, к сожалению, Магистра Матиса не оказалось в замке, так как он уехал с визитом в соседний город. Ноа разозлился, а я порадовалась, что не придется замирать бездыханно под суровыми взглядами Высших магов.

Оказавшись дома, Сальваторе закрылся в своем кабинете, а я набросилась на еду. Пятый не заставил себя ждать и тоже появился в столовой.

— Есть будешь? — спросила у него с полным ртом.

— Не, — скривился тот, — Мастер Като заставил кашу съесть.

— Все лучше, чем голубей трескать.

— Едва ли, — заржал тот. — Чем сегодня занимались?

Я кратко обрисовала Пятому ситуацию, и тот присвистнул, услышав подробный пересказ как Сальваторе разговаривал с Магистрами. Потом к нам присоединился Дааф. Он был уставший и грустный.

— Чего такой угрюмый? — поинтересовался никс, глянув на мага.

— Утомился, — ответил тот, и стащил у меня с тарелки бутерброд.

Поняв намек, я вихрем пронеслась по кухне, наложив Даафу полную тарелку еды. Тот поблагодарил и принялся молча жевать. Мы с Пятым переглянулись, поняв, что мужчина расстроен не на шутку. Помыв свою тарелку, я принялась варить кофе, украдкой поглядывая на мага.

— Да-а-а-аф, — подхалимски потянул Пятый, когда тот отодвинул тарелку. — Чего там случилось в городе?

Мужчина улыбнулся и потрепал никса по голове.

— Хочешь, я сделаю так, что у тебя рога расти начнут? — ушел он от ответа.

— Хочу! — округлили глаза Пятый. — А ты можешь? Можешь? Сделай, а?

Дааф обхватил голову никса, и его ладони блеснули слабым голубым свечением. Через секунду маг убрал руки, а Пятый пощупал свои рожки.

— Не выросли, — расстроился демоненок.

— Им и нельзя резко, — отозвался маг, — тогда они повредят тебе череп. Я сделал так, что рожки начнут расти постепенно.

— Классно! — воодушевился никс. — Пойду, похвастаюсь Мастеру Като!

Пятый исчез, и мы остались с Даафом наедине.

— Ни грамма воспитания, — улыбнулась я. — Он обязательно тебя поблагодарит. Мастер Като не настолько сильный маг, чтобы помочь в этом щепетильном для Пятого вопросе.

Мужчина хмыкнул, приняв у меня из рук кружку с кофе.

— Что произошло, Дааф? — тихо спросила у него. — Или ты мне тоже что-нибудь наколдуешь, чтоб забыла о своем вопросе?

— Я побывал на могиле дочери и жены, — произнес маг и глянул на меня своими зелеными глазами.

— Я… я не знала… извини, — виновато пробубнила я, и села на стул, тут же припомнив, что Сальваторе упоминал о смерти жены брата, а вот о ребенке не говорил.

— Да все в порядке, это давно случилось. Просто я давно к ним не ходил.

— Хочешь об этом поговорить?

— А что говорить? Я не смог их защитить. А ведь был охотником, — отвел взгляд Дааф. — Мы с Ноа вместе тогда работали над одним громким делом. Он еще не был констеблем, мы были обычными охотниками, но служили в лучшей группе под началом Альконэ, который сейчас директор Дворца Правосудия.

— Что за дело? — осторожно проговорила я, а сама чувствовала, что начни Дааф рассказывать о своей семье, непременно разревусь.

— Может, ты помнишь о 'Монстракском пожирателе душ'? — услышав его слова, закрыла рот рукой, подавляя удивленный возглас.

Я слышала об этом. История случилась лет десять назад. Тогда все газеты пестрили о неизвестном маге, забирающем из своих жертв врожденную силу вместе с жизнью. Такие маги рождались очень редко, к тому же их вычисляли еще с детства, поскольку рядом с ними тяжело было находиться даже родителям, так как они высасывали энергию подобно вампирам. На таких магов накладывали силовые путы сами Магистры, которые позволяли им существовать подобно остальным.

Но тот маг как-то сумел освободиться от уз. А попробовав чужую силу однажды, уже не смог остановиться, с каждой новой жертвой становясь все сильнее.

— Помню, — кивнула я.

— Этот подонок объявил войну лично Альконэ, — продолжил Дааф. — А Магистры приказали взять его живым, хотя шеф был против этого.

— И?

— Пожиратель решил поиграть с нами и начал с наших семей. Семью Альконэ он оставил напоследок, но мы схватили его раньше. Я нашел его и убил, — глаза мужчины стали стеклянными. Было видно, что он помнит все, словно это произошло только вчера.

— Ослушался приказа Магистров? — догадалась я.

— Да. И не жалею об этом. Может я и слаб, но держа на руках мертвого ребенка, поклялся отомстить.

Я не смогла сдержать слез. Бедный, бедный Дааф!

— Ты не слаб. На твоем месте так поступил бы каждый, — уверенно прошептала.

— У двоих из нашей группы убили семьи, хоть мы их и прятали. Однако месть не затуманила им глаза, они не ослушались приказа.

— Может дело в том, что ты первый до него добрался?

— Нет, — грустно улыбнулся маг.

— А что Ноа? Как он к этому отнесся?

— Ноа — идиот, — бросил Дааф. — Он тогда был еще зеленый и чтил свой долг выше всего.

— Он не поддержал тебя? — удивилась я.

— С одной стороны поддержал, а с другой нет, — хмыкнул бывший охотник. — Говорю же: зеленый был, чтоб своими куриными мозгами понять, что честь и долг это еще не все в жизни. Сейчас-то повзрослел, а ума не прибавилось.

Сальваторе настоящий чурбан! Осудить брата за то, что он ослушался приказа и убил маньяка, в отместку за смерть своей семьи, это просто ужасно! Я даже представила себе Ноа, говорящего: 'Ты не имел права нарушить приказ, гонимый местью! Его должны были придать правосудию!'. Я нахмурилась и наградила Сальваторе несколькими крепенькими словечками. Одно я точно для себя поняла: снобизм и принципиальность хуже бесчувственности. По крайней мере, если ты бесчувственен, то тебе все равно, а нацепив маски, только делаешь вид, что тебе не больно, но от этого становится еще паршивей, ведь внутри происходит постоянная борьба того 'как надо' с тем что 'правильно'.

Мне вспомнился наш с Ноа разговор, в котором он сказал, что знал лишь одну магичку с красивой душой. И это он говорил о жене Даафа. Тут мне стало жаль Сальваторе. Тяжело быть таким как он. Магу можно лишь посочувствовать.

— Ты поэтому ушел из Дворца правосудия?

— Да. Послав их всех ко всем чертям, — отозвался он и, взъерошив мне волосы, поднялся и направился к выходу. — Не забивай себе голову, Пушистик. Магам надо позволять быть такими, какие они есть. Хотя в случае с тобой Ноа отступился от своих правил. Ты первый человек, с кем брат контактирует. Раньше это было ниже его достоинства. По крайней мере, так он утверждал. Дааф вышел, а я осталась стоять на месте, обдумывая все то, что услышала.

'Ниже его достоинства' — пронеслось в голове, и я глубоко вздохнула. Ну что ж, так значит тому и быть.

Не удивительно, что между братьями подобные отношения. По крайней мере, Дааф простил брату его взгляды и даже понял мотивы, что руководили Ноа. Однако Сальваторе в силу этих же мотивов не спешил понять брата, а лишь осуждал того за пьянку и слабость характера, не желая понять. Хотя и видно, что братья любят друг друга, просто жизнь развела их слишком далеко.

Неожиданно в столовую влетел Ноа, на ходу читающий какой-то документ, и, не глядя на меня, схватил со стола одну из булочек с маком, которые я испекла вчера, и практически полностью засунул в рот.

Наблюдая за этим магом со сложным характером, никак не могла решить, какие чувства испытываю к нему. Жалость? Ненависть? Безразличие? А может быть любовь?

Я тряхнула головой, отгоняя от себя эти мысли. Не мое это дело, осуждать.

— Что? — спросил констебль, заметив что смотрю на него.

— Ничего, — слишком резко ответила я и последовала к выходу, оставив изумленного Сальваторе смотреть мне в след.

* * *

Ноа сидел в своем кабинете и уже третий час раздумывал и перебирал бумажки. Он никак не мог понять, зачем Магистры ему лгут. В том, что они лгут, Сальваторе был уверен на сто процентов. Если трое из убитых пользовались рунами, то логично предположить, что и остальные следовали их примеру. Кроме того, канцелярия идет ко всем Магистрам по очереди, а иногда одновременно, поэтому они были обязаны обсудить это. А если трое знали, что руны действенны, то остальные тоже должны были знать. Ноа не сомневался, что Магистр Матис, которого они не посетили, вторил бы двум другим Магистрам. А также он был уверен, что в их кабинетах констебль не найдет следов рун.

А что если они боятся? Что если они что-то знают, но не спешат делиться знаниями с правосудием? Но если молчание — цена жизни трех Магистров, то что же тогда это за великая тайна? Да и Магистры вовсе не выглядели напуганными, а скорее наоборот нападавшими. Чертовы руны!

Ноа стукнул кулаком по столу и отшвырнул бумаги, которые снежинками рассыпались по полу. Он встал и подошел к окну, за которым шел дождь.

— Черт дернул эту девчонку написать доклады! — выругался Сальваторе от бессилия.

У него есть три трупа, найденные на месте их обнаружения 'безопасные' рунические формулы, и знаки, неизвестного происхождения, которые работая вкупе с рунами, вызывают галлюцинации способные убивать! А также, у него есть гневное начальство, не видевшее результатов, злые Магистры, которые будут вставлять ему палки в колеса, пьяница брат и девка-человечка, заварившая всю эту кашу своими докладами! Хочется просто придушить её!

Ноа вышел из кабинета и вгляделся в камин, где весело потрескивал огонь. В доме было пусто, так как Сальваторе был единственный, кто еще не спал. Он долго всматривался в танец языков пламени, пока не пришел к выводу, что нужно любыми способами добиться доступа в святая святых — скрытую библиотеку Магистратуры. Если не там, то больше им нигде не отыскать тех знаков, которые убили Магистров. По крайней мере, они будут знать что это и как с ним бороться, даже если не найдут того, кто повинен в смертях. Но в библиотеке хранятся секретные фолианты, личные дела Магистров, книги по запретной черной магии — в общем то, чего знать обычным магам нельзя. Магистры ни за что не впустят их с Раей туда.

В голове Ноа начали зарождаться мысли о незаконном проникновении, но маг тут же их отмел. Нет. Он будет действовать законно и так как положено.

Внезапно мысли Сальваторе прервал истошный крик Раи. Черт возьми, он думал, что Пятый остался с ней!

Ноа побежал наверх и столкнулся на втором этаже с сонным Даафом, который увидев брата, кивнул и пошел обратно в свою комнату. Когда Сальваторе распахнул двери в комнату Раи, перед ним предстала знакомая картина — девушка кричала в объятьях кошмара, сжавшись в комок. Ноа подошел к ней и положил ладонь на лоб, ожидая, когда она успокоится. Понемногу Рая перестала кричать, а констебль привычно уселся в её ногах, потерев обеими руками лицо, приготовившись охранять сон этой своенравной, упрямой, но забавной девчонки.