«…но что же такого таинственного в этих знаках? Дело в том, что каждая руна наделена собственным именем и заключает в себе определенную энергию, которая не слабее даже самых могущественных магов.

Выдержка из доклада Безродной Раисы на тему: «Руны. Предсказания, рунические талисманы», параграф 6, стр.10.

Изготавливались руны обычно из дерева, реже — из камня. Но я рекомендую использовать именно деревянные руны, так как они способны пропускать через себя мощь и силу вселенной.

Для примера приведу ниже описание, каким образом люди предсказывали при помощи рун.

Для того чтобы начать предсказывать на рунах, необходимо полностью сосредоточиться и абстрагироваться от внешнего мира, чтобы сконцентрировать все свои мысли на едином вопросе или проблеме. Она должна касаться либо будущего, либо настоящего. Считается, что руны «не желают» возвращаться в прошлое (а это так и есть). Для этой магической процедуры (в классическом варианте), брался маленький мешочек, желательно с красной ленточкой (считалось, что красная лента отгоняет плохое воздействие от них), в котором находилось 24 руны. Процессу, как правило, предшествовало длительное молчание, предсказывающий должен думать о своем вопросе, прожить с ним несколько минут и прочувствовать его всем своим телом, и лишь тогда руны услышат все. После молитв и мыслей о проблеме, доставали три руны и выкладывали по одной справа налево, помешивая их в мешочке после каждого изъятия. Представшие руны и давали ответы на вопросы.

На сегодняшний день используются различные методы предсказания, но вернее всего будет придерживаться классического…»

Проснувшись с утра, я первым делом пришила все пуговицы и вышила незаметные рунические формулы, долго и придирчиво оглядывая дело своих рук. Сказать короче — просто трусила спуститься вниз. Мне казалось, что в последнее время на меня свалились все напасти сразу. Сначала покушения, потом убийство Магистра на моих глазах, а теперь и… это.

Побродив по комнате еще с часик, я, наконец, собралась с силами и лишь после этого спустилась вниз, аккуратно повесив плащ Сальваторе на вешалку у входа. Дверь его кабинета была открыта и, видимо, заметив движение в холле, Ноа окликнул меня по имени.

Сердце забилось где-то в горле, и я на негнущихся ногах проследовала в кабинет. Сальваторе сидел на своем месте с горячей кружкой кофе, которая источала приятный аромат и утренней газетой. Он был одет в домашнее, и смотрелся очень мило в бежевом свитере и серых штанах. Маг казался расслабленным и отдохнувшим, чего нельзя сказать обо мне, поскольку я была натянута, как струна.

— Доброе утро, присаживайся, — кивнул он на стул, отложив прессу.

— Доброе, — промямлила я, уставившись на свои руки.

— Рая, — вздохнул он, — нам нужно поговорить о вчерашнем.

— Мистер Ноа, — вырвалось у меня, — мне очень, очень, очень паршиво, что так вышло. Не нахожу себе места…

— Рая, посмотри на меня, — проговорил маг, и я повиновалась, а в животе словно вспорхнуло множество бабочек, его же взгляд не выражал ничего. — Ты ведь понимаешь, что это не зависело от нас. Ты ни в чем не виновата, ровным счетом, как и я. Воспринимай это, как досадную, непредвиденную ситуацию. Мне бы не хотелось, чтобы ты замкнулась в себе, из-за случившегося. Мне нужна твоя помощь в этом деле. Кроме того, ты уже взрослая девушка и должна знать, что есть вещи… хм… Мастер Като рассказывал тебе об особенностях отношений между противоположными полами?

— Я читаю много всего, — робко улыбнулась, подумав, что если бы он знал, что именно я знаю об отношениях с противоположным полом на собственном опыте, то его прошиб бы холодный пот, — и в целях самообразования в том числе. Поэтому об этой стороне жизни я тоже знаю.

Наверное, я как-то выдала себя. Может быть, слишком громко сглотнула, или на лице что-то отразилось, но Ноа четко отреагировал на это и пристально на меня посмотрел, сжав кулаки.

Если маг решил, что мне полегчало после его слов, то маг просчитался. Не хватало еще, чтоб Сальваторе мне начал рассказывать про пестики и тычинки, после того, что я испытала вчера. Тем более, я прочла в своей жизни множество магских любовных романов, а их авторы не стесняются выплескивать на бумагу любопытные подробности, поэтому об этой стороне жизни я знаю очень даже предостаточно. Мне всегда было интересно читать про настоящую любовь. И радоваться вместе с героями. А вот испытать нечто подобное довелось впервые в жизни и едва ли еще раз удастся.

— Вот и хорошо. Ты в порядке? — поинтересовался он, справившись с непонятным мне гневом, но тут же добавил: — Я имею в виду Магистра Матиса.

— Да. Скажем так: из-за него я переживала меньше всего, — ляпнула и покраснела.

Ноа внимательно уставился на меня своими режущими глазами, показывая, что не доволен моим последним высказыванием. Еще бы! Я посмела поставить свое смущение на ступеньку выше смерти Магистра! Украдкой глянув на него, подумала, что нельзя быть таким бесчувственным. В то время, когда внутри все перевернулось, у него не дрогнул ни один мускул при взгляде на меня! Я не ожидаю ничего сверхъестественного, но хотя бы элементарное смущение или неловкость в глазах должна же быть?!

«…ты способна разжечь и камень, но ведь я не камень», — отчего-то всплыли в голове его страстные слова, и я резко вскочила со стула. Ноа удивленно на меня посмотрел.

— Что?

— П… пойду, налью себе кофе, — выдавила из себя, — а то никак не могу проснуться.

Выпалив это, я пулей вылетела из кабинета не дожидаясь разрешения, и вместо столовой взметнулась по лестнице вверх к своей комнате. Сердце стучало как бешенное, когда я закрыла дверь и прижалась к ней спиной.

— Так, что делать? — спросила сама себя, а взгляд в это время шарил по комнате в поисках того, чем можно изобразить руну на теле, и мне было плевать, если Сальваторе это заметит. Сама я справиться с собой не могу.

Как назло в комнате были только карандаши. Вздохнув, вытащила свой перочинный нож, но тут же его отбросила, поняв весь идиотизм этого решения. Не хватало еще остаться бесчувственной до конца жизни.

— Марганец! — осенило меня, и немедля бросилась в ванную.

Спустя пять минут, я, спокойная как слон, варила себе кофе, с наслаждением вдыхая его аромат. Наверное, я немного перестаралась с формулой, которую начертила на своем запястье, поскольку вместе со спокойствием ощущала некую долю цинизма. Но это лучше, чем ничего.

Поэтому, когда вплыла в кабинет Сальваторе с гордо расправленными плечами и легкой улыбкой на устах, тот удивленно приподнял брови, оторвавшись от созерцания своих любимых бумажек.

— Действительно, кофе творит чудеса, — задумчиво произнес он и перешел к делу. — Нам будет необходимо проверить кабинеты Магистров. Кроме того, сегодня группа Терры повторно обследует замки убитых. Если в замке Матиса была потайная комната, то есть вероятность, что в других мы не заметили подобных лазеек.

— Согласна, — кивнула я. — Думаю, осмотр кабинетов нам ничего не даст, но сходить нужно, на всякий случай.

— Почему ты так считаешь? — заинтересовался Сальваторе, внимательно на меня глядя.

— Там, скорее всего, все следы были убраны еще в то время, когда убили первого Магистра, а остальные узнали, что орудием были именно руны, — проговорила я.

— Действительно, — кивнул Ноа, — это лишь формальность. Но у меня появилась одна мысль, и я намерен её осуществить.

— Можно поинтересоваться какая? — осторожно спросила.

— Я пишу ходатайство на разрешение посещения библиотеки Магистратуры.

Наверное, какой-то огонек загорелся в моих глазах, и Сальваторе тут же на него среагировал:

— Объясни свое воодушевление.

Ну, надо же, как какая-то новость может порадовать, что даже руна не может скрыть восторга.

— Мечта идиота, — выдохнула я, а Ноа приподнял одну бровь, не поняв моего объяснения. — В данном случае, идиот — это я. Всю жизнь мечтала полазить там, хотя и понимала, что мечте суждено остаться лишь мечтой.

— Ну, допустим, 'полазить' там тебе вряд ли удастся, под строгим надзором хранителя библиотеки Магистратуры, но посетить вполне. Хотя я рассчитываю найти там хоть какое-то упоминание об этих знаках.

— Я очень рада, — искренне ответила, но лицо и голос были беспристрастными.

— Да? — хмыкнул Сальваторе. — А по тебе не скажешь. Но в любом случае, пока я только готовлю ходатайство, а это еще не разрешение. А учитывая, что там хранятся древние секретные фолианты, нет гарантии, что нас туда вообще пустят.

О, великий Ноа сомневается в собственных силах!

— В любом случае, зацепок у нас больше нет, — продолжил он, не обращая внимания на мою ухмылочку, — и так как Магистры не спешат с нами откровенничать, у меня нет другого выбора, как штурмовать их библиотеку. Что с тобой сегодня, Рая?

Я встрепенулась как воробушек и глянула на охотника. Он хмуро смотрел мне в глаза и был похож на красивую мраморную статую.

— Задумалась, — отозвалась я. — Какие у нас планы на сегодня?

— У нас — никаких. Оставим осмотр кабинетов на завтра, а сегодня я вплотную поработаю с директором Альконэ по поводу ходатайства, — сухо сообщил Сальваторе, вновь уткнувшись в бумажки, как бы деликатно сообщая, что разговор окончен.

— Тогда вы не будете возражать, если я отлучусь ненадолго? — забросила я удочку, специально не уточняя, куда собралась. По умолчанию, выходит что кроме как к Мастеру Като, мне ходить некуда. Собственно, так но и есть. Так что выходит, что я не вру.

— Я усилил печати на дверях, но они тебя пропустят.

— Спасибо, — кивнула я, и хотела было уйти, но констебль окликнул меня.

— Подойди, Рая.

Я удивилась, но подошла к столу. Не будь на моем запястье рун, должно быть уже выплюнула бы свое сердце. Особенно после того, как Ноа протянул руку и ухватил меня за это самое запястье. Дыхание перехватило, а кожу под его ладонью немного закололо. Вокруг моей руки обвился еле видимый, полупрозрачный с голубым отливом магический браслет.

— Что это? — удивилась я, когда Сальваторе отпустил запястье.

— Меня больше интересует что это, — его глаза полыхнули гневом, когда он указал на руну, исчерченную марганцем. Как и следовало ожидать, он схватился именно за то место, где я её изобразила.

— Это… это… — никак не могла сообразить я, чего же такого убедительного соврать, пока Сальваторе не рявкнул:

— Немедленно сотри! Я уже тебе говорил: никаких рун в моем доме, ясно?! — бушевал он. — Или мне нанять кого-то, кто будет каждое утро осматривать твое тело на предмет рун?!

— Не надо, я все поняла, — виновато произнесла я, хотя 'виноватость' пришлось изобразить.

— Браслет на твоем запястье на тот случай, если ты попадешь в беду. Я об этом узнаю. А теперь иди, — выплюнул Ноа последние слова, хотя заметила, что он старается сдержать гнев. Я же, словно услышав выстрел стартового мушкета, вылетела из его кабинета.

Первую половину дня я провела на кухне, стряпая мужчинам еду. Руну естественно стерла, поэтому день прошел в муках совести и приятных воспоминаниях. К обеду сумела взять себя в руки, этому поспособствовали Дааф и Пятый, которые развлекали меня беседой, и резались в карты. Я даже присоединилась к ним на пару конов, пока не взглянув на часы, поспешила одеться, прихватив с собой котомку с едой.

Я решила воспользоваться тем, что никс отвлек Даафа и крикнув: 'Я к Мастеру!', отчалила, предусмотрительно не беспокоя стукача-возницу. В магской одежде я совершенно не привлекала внимание на улицах Монстрака. Я впервые шла по центру города пешком, поэтому мое путешествие продлилось дольше запланированного, поскольку было тяжело заставить себя слепо идти по улицам, не открывая рот от восторгов. Темные узкие улочки, освещенные редкими тусклыми фонарями, мягкие хлопья снега, падающие с неба неспешным танцем. Город был красив — белые двухэтажные фахверковые особняки, плотно стоящие друг к другу, приветливо светящиеся окна, разных размеров и конструкций. Кованые решетки, виноградники и плющ, которые практически полностью скрывали некоторые дома. Летом это, должно быть, выглядит просто волшебно! Улочки, выложенные разноцветными камнями, что я слышала стук своих каблучков. И огромный суровый замок, видневшийся с любой точки Монстрака — Магистратура. Да, тот, кто может безропотно и беспрепятственно гулять по этим улочкам, должно быть счастливый.

Я вернулась обратно через пару часов. А спустя еще час, уже была дома и, довольная собой, сидела за вязаньем носков. Пятый присоединился ко мне и путал нитки, но я на него не злилась, так как мне нравилась его забавная мордашка, когда он играл с клубком. Кроме того, распутать обратно, это дело двух секунд.

За этим занятием нас и застал Сальваторе. По тому, как хлопнула входная дверь, догадалась, что он в не самом лучшем расположении духа. А вот чего я точно не ожидала, так это того, что от двери констебль сразу же направится ко мне. Пятый интуитивно поджал уши, предчувствуя бурю, а я вжалась в спинку дивана. Ноа, громко стуча каблуками, пересек комнату и навис надо мной. Его глаза метали молнии, а губы были плотно сжаты, намекая на скрытую ярость.

— Где ты была? — угрожающе спросил он.

Я поперхнулась, а предатель Пятый тут же исчез.

— К… когда? — превратилась я в овечку.

— Сегодня! — рявкнул Сальваторе, казалось он закрыл собой все пространство. — Где ты была?!

Я поняла, что соври я, и он тут же это узнает. Как ему объяснить? Он не поймет! А если поймет, то это обернется проблемой не только для меня!

— Язык проглотила?! — гневался он.

— Я…

— Только посмей мне соврать! — предупредил он, и схватил меня за магический браслет. — Он точно показал, что ты не была у Мастера Като! Куда ты ходила?! Есть ещё кто-то разбирающийся в рунах?!

— Нет! — испугалась я. — Нет, мистер Ноа, вы все не так поняли!

— Тогда объясни так, чтобы я понял, — произнес он тихим и леденящим голосом.

— Я кое-кому помогаю. Человеку.

Из его глаз разве то только искры не полетели.

— Человеку?! Рунисту?!

— Нет, нет! Это…

Но я не успела договорить. Сальваторе схватил меня за руку и, приподняв с дивана, потащил к выходу. Я с ужасом поняла, что он хочет туда отправиться!

— Пожалуйста, не нужно! — взмолилась я. — Мистер Ноа, я ведь никогда вам не врала! Я все объясню! Нам нельзя туда!

Зря я сказала о вранье. Сальваторе упрямо тащил меня к выходу. Он сорвал с вешалки куртку и гневно швырнул её мне.

— У тебя слишком много секретов, Рая, — злобно проговорил он, буквально втолкнув меня в карету, и уселся напротив, — я хочу поставить на этом точку. У меня был сегодня тяжелый день, и мне надоело разгадывать твои загадки. Знаешь, что тебя ждет, если я обнаружу там хоть намек на руны или руниста?

— Там нет руниста, — проблеяла я, размазывая по лицу слезы.

Мне было страшно. Страшно от того, что я не знала реакции Сальваторе на то, что он там увидит. Но больше всего, мне было страшно от того, что мог повлечь за собой этот визит.

— Вы делаете ошибку… — прошептала я сквозь слезы, но он меня проигнорировал.

Весь оставшийся путь мы ехали молча, если не обращать внимания на мои нечастые шмыганья носом. Темноту кареты нарушало лишь слабое голубое свечение моего браслета и такое же свечение от ладони Сальваторе. Он считывал магические следы.

Когда впереди появился знакомый дом, я завибрировала и вновь взмолилась:

— Мистер Ноа, пожалуйста, давайте туда не пойдем! Я расскажу вам правду! Мы можем погубить невинную душу, пожалуйста, мистер Ноа!

— За свои поступки нужно уметь отвечать, — непреклонно ответил Сальваторе и стукнул вознице, чтобы тот остановился.

— Я не сделала ничего плохого! — крикнула я ему в спину, но он уже вышел из экипажа.

Я не придумала ничего лучше, как выскользнуть за констеблем и уцепиться в его плащ, не давая возможности открыть калитку.

— Прошу вас не надо! — взмолилась я, когда он недоуменно обернулся и увидел меня намертво вцепившуюся в ткань.

— Ты ведешь себя как ребенок! — рявкнул он и выдрал плащ из моих рук.

Наши крики не остались незамеченными, из дома высыпалась семья магов, и удивленно уставились на происходящее около их двора. Семья была немногочисленная: красивая магичка мать, крепкий отец с хмурой морщиной посреди лба и юный долговязый сын лет четырнадцати. Все они с интересом глядели на нас, затем отец спохватился и быстро пересек двор, отворив перед нами калитку.

— Констебль Сальваторе, сир, — почтенно склонил он голову набок, — чем обязаны, сир?

К нему подошла жена и с интересом уставилась на Ноа, который властным голосом проговорил:

— Меня интересует то, что находится в том сарае.

— Что? — расширила глаза магичка. — Что на этот раз натворила эта негодница?!

Она услужливо, но в то же время сердито чеканя шаг, направилась к сараю. За ней последовали все мы, и даже сын-маг, весело припрыгивал рядом. Я обреченно плелась самой последней, понимая, что сейчас на моих глазах произойдет нечто ужасное.

Магичка, тем временем, остановилась у ворот сарая и, отодвинув задвижку, открыла тяжелую дверь.

— А ну-ка выходи! — раздраженно крикнула она, а меня затрясло еще сильнее, и я невольно вновь схватилась за плащ Сальваторе. — Выходи, живо!

Но из сарая не доносилось ни звука. Там было темно, и создавалось впечатление иллюзорной пустоты.

— Рик, — позвала магичка, и её сын с готовностью прошмыгнул внутрь.

Через минуту послышался душераздирающий крик и грохающие звуки, а я сжала кулаки. Тут из сарая весело вышел Рик, таща за собой брыкающуюся и кричащую девочку. Ей было не больше восьми лет, хотя из-за неимоверной худобы создавалось впечатление, что не больше пяти. Худенькие ручки пытались оцарапать мучителя, тянувшего её за жидкие черные волосёнки. Измазанное грязью лицо сморщилось от крика, который проникал мне в самую душу.

Наконец маг отпустил девочку и весело проговорил:

— Смотри, ма, она меня опять поцарапала!

— Ах ты огрызок человека! — разъярилась магичка и замахнулась на девчушку, но её прервали одновременно два крика — мой и Ноа.

— Нет! — повторила я и бросилась к девчушке, обняв хрупкое дрожащее тельце. — Мия, Мия, это я, Рая.

Она подняла на меня свои карие глаза и уткнулась мне в плечо, зарыдав.

— Человеческий ребенок сидит у вас взаперти в холодном темном сарае?! — злобно спросил констебль, глянув на магов, которые опасливо скучковались.

— Констебль Сальваторе, — начала магичка, она видимо обладала первым голосом этой семьи, поскольку её муж ни разу не открыл рта после приветствия, — мы купили её как рабу, но она слишком слабая. Да и бешенная к тому же! Она постоянно царапается и кусается! Видели, как она разодрала руку бедному Рику?

— Она просто еще маленькая! Маленькая для той работы, которую вы хотели на неё взвалить! — в сердцах выкрикнула я, снимая с себя куртку, и закутав в нее Мию.

— Замолчи человек! — зашипела магичка.

— Молчать! — рявкнул Сальваторе, но это относилось не ко мне. Магичка опешила и уставилась на Ноа.

— И вы решили посадить её под замок и издеваться, вместо того, чтобы отвести в приют для человеческих детей, где ей нашли бы других хозяев? — злобно поинтересовался он.

— Она невыносима, сир, — попыталась оправдаться магичка, — мы опасались за семьи других магов! Вдруг она заразная.

— Довольно! — вновь рявкнул Ноа. — Вы — хороший пример того, как низко может пасть маг вследствие дурного воспитания. Никто не наделял вас правом издеваться над рабами! Я конфискую у вас человеческое дитя, и завтра до обеда вы обязаны явиться во Дворец правосудия для снятия оттенка цвета с ваших знаков.

Семья магов дружно охнула.

— Но констебль… — начал было маг, но Сальваторе его перебил:

— Цвет знака нужно заслужить! Я не вижу, что вы его достойны, — безжалостно проговорил Ноа. — Через год вам будет дана возможность вернуть его обратно, а до того времени учитесь манерам.

Констебль резко развернулся, а я подхватила легкую как пушинку Мию на руки и последовала за ним.

Устроившись в экипаже, Ноа стукнул вознице и уставился на меня.

— Ну, допустим, я был не прав, — через некоторое время, после привычного раздумья, проговорил он, нарушив тишину. — Зачем ты к ней ходила?

— Кормила, — тихо ответила я, гладя притихшую девчушку по голове.

Сальваторе кивнул и, стянув с себя плащ, закутал в него нас обеих, обдав теплом и запахом своего парфюма.

— Что с ней теперь будет? — спросила я.

— Отвезем в приют, — пожал плечами он.

— Мистер Ноа, а может быть… — начала я и запнулась, — она ведь ничья теперь, может отвезем её к Мастеру Като? Вдруг он захочет взять девочку?

Я с надеждой смотрела в его зеленые глаза, молясь, чтобы он согласился. Ноа раздумывал минут пять, не меньше, а затем вновь стукнул вознице, поменяв маршрут, а я облегченно вздохнула.

— Спасибо вам.

Сальваторе промолчал в ответ.

Мастер Като очень удивился таким большим гостям, как констебль Сальваторе и, услышав печальную историю девчушки, с радостью согласился принять ребенка к себе.

— Стар я стал, Раечка, — добродушно проговорил Мастер, пока Ноа стоял в стороне, наблюдая за нашей беседой, — да и руки слабые, но эту девчушку я в обиду не дам.

— Вы вовсе не старый, Мастер Като! — горячо заверила я, бросившись к старику на шею.

— Спасибо, спасибо!

— Ну, ну, будет тебе, — довольно проурчал старик и повернулся к маленькой фигурке, спрятавшейся за ноги Ноа. — Иди сюда малышка, будем знакомиться.

Девчушка робко шагнула, и резво подбежала к Мастеру, обняв того за пояс.

— Вы теперь мой хозяин? — с надеждой проговорила она, с тяжестью и шепеляво произнося слова, устремив карие глазки на Мастера.

— Стало быть, да, — улыбнулся он. — Как твое имя?

— Мия, — проговорила девчушка, не отпуская старика. — Я буду хорошо служить вам и заботиться, — пообещала она, а у меня из глаз брызнули слезы. Бедный ребенок! Столько всего выдержав, в ней еще остались силы на любовь и благодарность.

Около десяти минут мы неловко топтались на месте, пока Мастер Като не предложил Ноа чаю, а мне поручил найти для Мии комнату и вымыть её. Спустя пол часа я, мокрая, но довольная, спустилась вниз, уложив наконец девчушку, которая оказалась настоящей болтушкой, спать. Правда она не выговаривала много букв, но уверена, что Мастер Като быстро это исправит, я в свое время тоже шепелявила. А когда закончится эта эпопея с рунами, тут и я на помощь подоспею. Я остановилась перед дверью в холл, услышав, что Мастер Като что-то говорит Ноа.

— …она своенравная, но добрая девушка, — уловила я обрывок фразы, — всех жалеет. Не судите её строго Констебль.

— Я и не собирался, Мастер, — ответил ему Сальваторе, — порой маги не знают, что такое сострадание, а Рая об этом очень хорошо осведомлена.

Умник, тоже мне! В чужом глазу соринку видит, а в своем бревна не замечает. Хоть бы раз пообщался с Даафом, как брат, а не как сноб!

— Да, — согласился Мастер, и неуверенно проговорил: — Констебль Сальваторе, у Раи завтра день рождения. Обычно в этот день всегда приходит весна, и мы выезжаем на природу. Есть ли возможность надеяться, что в этом году все будет так, как она привыкла?

Я даже почувствовала, как Ноа нахмурился.

— На завтрашнее утро у нас запланировано дело. Но я не вижу препятствий, почему бы вам не съездить за город, — ответил Сальваторе, чем несказанно меня удивил.

— Спасибо констебль, — кивнул Мастер и, обрадовавшись, я открыла дверь и шагнула в гостиную.

— Ты слышала Раечка? — не сомневаясь, что я подслушивала, спросил старик. — Завтра все по графику.

Я улыбнулась во все тридцать два зуба и полезла обниматься к Мастеру.

Через пять минут Ноа объявил, что нам уже пора, и мы засобирались. Мастер по обыкновению провожал до самой двери, когда позади его я увидела Мию, которая босиком и в моей рубашке до пят сбегала по лестнице.

— Рая! Подожди! — пискляво крикнула она.

Я остановилась. Девчушка застенчиво смотря на Сальваторе, подошла ко мне и протянула в маленькой ладошке лоскуток розовой ткани. Это был помощник, который я ей дала.

— У меня все хорошо, — проговорила она, — ты сказала вернуть, когда все наладится.

Забрав помощника, я кивнула и вышла из библиотеки.

В экипаже повисло неловкое молчание.

— Извините, что не сказала раньше, — нарушила я тишину.

— Есть еще что-либо, о чем мне стоит знать? — отозвался он после недолгого раздумья.

Я тоже задумалась и поняла, что есть.

— Нет, — невинно отозвалась я, радуясь, что в салоне достаточно темно, чтобы он мог видеть мои глаза.

— Я на это надеюсь, — устало проговорил Сальваторе. — В следующий раз взвешивай свои поступки. Если бы ты рассказала мне о ней раньше, Мии не пришлось еще, по меньшей мере, пару недель сидеть взаперти.

— Я не была уверена в вашей реакции… — начала я, но решила не вдаваться в подробности. — В любом случае: спасибо вам мистер Ноа, за то что сделали для неё.

Он кивнул и разговор на этом иссяк.

Оказавшись дома, мы не сговариваясь, ломанулись в столовую, гонимые голодом. Там мы и застали Пятого, голова которого застряла в банке с молоком, когда он пытался его выпить по тихому.

— Привет, предатель, — поздоровалась я.

— Наконец-то! — глухо проговорил он. — Вытащите меня из этой чертовой банки! Я уже обпился этим чертовым молоком!

— Не чертыхайся, — засмеялась я, но не спешила к проказнику на помощь.

— Ну, Адка! Ну я тебе припомню!

Сальваторе щелкнул пальцами и голова Пятого со звуком выскользнула из горлышка банки. Никс был испачкан молоком и взъерошенный как молодой воробушек. Я начала смеяться над ним все громче и громче, пока ко мне не присоединился Сальваторе. Сегодня я впервые услышала его искренний смех и он отразился теплотой в моей душе. Все-таки я знала, что в глубине души Ноа не такой уж и плохой, ведь он помог человеческому ребенку. В Сальваторе была загадка, которую я никак не могла разгадать, но которая манила меня, как огонь мотылька. К сожалению, мотыльки всегда опаляют крылья, поэтому мне ничего не оставалось, как молча наблюдать за тем, как преображается его красивое лицо, когда он смеется.

Вот как сейчас.