«…господи, этот Сальваторе невыносим! Настоящий сноб, да еще и орет как потерпевший! Жить с ним под одной крышей реальная пытка! Неудивительно, что он одинок, какая супер нежная магичка сможет вытерпеть такого неотесанного болвана?!!! У-у-у-у, прибила бы!!!..»Запись из личного блокнота Безродной Раисы, 15 февраля 743 года по Магическому календарю.
Я сидела да деревянных ступеньках крыльца своего дома (это место почему-то стало для меня любимым), и проверяла работы студентов. Глубоко вздохнув, положила тетрадь себе на колени и всмотрелась вдаль.
В Монстраке стояло лето. Как же оно было прекрасно, особенно для свободного человека.
Зеленый лес, который находился неподалеку, доносил до меня запах хвои и листвы, а шуршащие теплые ветра услужливо трепали волосы, которые больше не нужно было прятать под кепкой.
Тихие летние вечера теперь стали моими основными друзьями. Не смотря на мое нынешнее положение, друзьями я так и не обзавелась, даже среди других педагогов, предпочитая держаться особняком. Тут сказывается элементарная привычка жить таким образом. Честно говоря, мне даже так больше нравилось. Среди коллег я прослыла «странной особой», что меня вполне устраивало, это помогало избавиться от лишних вопросов и любопытства к моей персоне.
Конечно, мне было тяжело рассказывать о человеческом учении магам, пусть даже это студенты (которые, кстати, не редко старше меня), но человек способен привыкнуть к чему угодно. Я привыкла не смотреть в пол при общении с магами. Привыкла здороваться с ними и даже говорить. Я даже привыкла, что студенты называют меня на «вы» и прислушиваются к моим словам. Наверное, преподавание это мое призвание. Я была счастлива своими двухчасовыми лекциями раз в неделю. Разве только становилось грустно от осознания того, каким путем это все мне досталось.
Зато у меня есть собственный дом. Я, конечно, еще не до конца обустроилась, так как часто провожу вечера в библиотеке Мастера Като, помогая ему с Мией. Она, кстати, очень способная и благодарная девчушка. Неизвестно еще кто о ком из них забоится. Мия напоминает мне меня, что не может не веселить. Мастер Като часто говорит, что на смену взрослой Рае пришла маленькая. А я всегда смеюсь над этим.
А вот что касается Пятого (у которого, между прочим, размер рожек составляет четыре сантиметра и три миллиметра, замеряем каждый день), так уж вышло, что он живет со мной.
Мотивирует это никс тем, что он мой личный Демон (с большой буквы), и раз уж у меня есть собственный дом, то он просто обязан тоже жить в нем. Короче, я смирилась. И порадовалась.
Если честно, то останься Пятый у Мастера Като, я наверное бы, усохла от тоски. Куда уж от него деться, я ж его все-таки люблю. Вот и сейчас, Пятый лежал на перилах и дремал, пока я кропотливо вчитывалась в строчки написанные магами.
А вот Сальваторе я видела лишь однажды после того злополучного дня. Ноа встретил меня около университета и подвез на своем экипаже до дома. Я была безумно рада его видеть.
Но разговор у нас состоялся сухой, и в основном касался «дела Магистров». Он передал мне отчет.
Тогда Ноа показался мне привычным, но любимым снобом, хотя чувство невысказанного не отпускало и по сей день. Прошло уже два месяца с нашей последней встречи, а я все вглядываюсь в толпу суетящихся магов в конце рабочего дня, в поисках высокого, статного брюнета, который вряд ли ищет со мной встречи. Оно и к лучшему. По причине моей безмерной тоски, я не знаю, какова будет моя реакция, если нам доведется встретиться еще раз, поэтому предпочитаю не видеть Сальваторе вовсе, хотя сердце предательски сжимается при одной мысли о нем.
Ничего, надеюсь, со временем это пройдет. В конце концов, Монстрак большой город, и вероятность случайной встречи ничтожно мала. Так что вряд ли нам суждено еще раз увидеться.
— Райка, кажется к тебе гости, — проговорил Пятый над самым ухом, прервав мои размышления, что я даже вздрогнула от неожиданности.
Переведя взгляд на дорогу, увидела знакомый экипаж, из-под колес которого клубилась дорожная пыль. Замерев, и до боли в руке сжав карандаш, я буквально почувствовала как побледнела.
Случайная встреча отменяется.
— Может он просто соскучился? — хохотнул демоненок и исчез.
Я же не могла выдавить из себя ни слова, и так оставалась сидеть на месте, когда карета притормозила около моего хлипкого заборчика. Дверца экипажа отворилась, и из него вышел Сальваторе. При взгляде на мага, мое сердце болезненно сжалось, что мне даже пришлось заставить себя силой вздохнуть.
Он выглядел сногсшибающе. По крайней мере, для меня. Сегодня Ноа был одет не в форму охотников, а в темно-серые брюки и белую шелковую рубашку. Ранее мне не приходилось видеть Сальваторе в такой одежде.
Констебль заметил меня издалека и, подтолкнув рукой скрипучую калитку, вошел во двор. Глаза мага неотрывно на меня смотрели, а рот тронула едва заметная полуулыбка. Эти глаза. Как я по ним соскучилась.
— Здравствуй, Рая, — поздоровался он, опустив руки в карманы, пока я сидела как истукан.
— Мистер Ноа! — выпалила и подскочила, из-за чего тетрадь соскользнула с моих коленей и упала прямо ему под ноги.
Он как-то странно усмехнулся, поднял её и протянул мне, вглядываясь в лицо, будто стараясь что-то углядеть, что упустил ранее. Я торопливо схватила тетрадь и вновь остолбенела.
— Какие гости! — заверещал появившийся Пятый, который видимо, догадался, что я в невменяемом состоянии. — Райка, ты чего держишь гостя на пороге? Ни капли воспитания!
— Привет, демон, — отозвался Сальваторе.
— О, слышала как он меня? Демон! — пришел в восторг Пятый, и потряс меня за плечо. — Прошу заметить, он сказал Демон, а не демоненок!
— К…кофе? — проблеяла, стараясь взять себя в руки.
— Будь добра, — кивнул Ноа, и я, резко развернувшись, на негнущихся ногах, пошла в дом.
Сальваторе же ничего не оставалось, как последовать за мной.
Похвастать обстановкой я не могла, поэтому чувствовала стеснение, но Ноа, казалось, ничуть не смущали небольшие помещения и крохотная кухонька с маленьким деревянным столом и всего двумя стульями. Он уселся на один из них и уставился на меня, пока я, воспользовавшись моментом, отвернулась и трясущимися руками старалась приготовить кофе.
Что ему здесь понадобилось? Зачем он пришел? Ответов на эти вопросы у меня не было.
Единственное, что пришло на ум, так это то, что ему необходима какая-то информация от меня.
Других вариантов быть не могло.
Глубоко вздохнув, приказала себе быть сильной, и налив кофе сразу в две чашки, умудрилась не пролить ни капли. Так успех. Еще вздох. Мое сердце слышу только я.
Последний вздох и…
Я повернулась и поставила чашки на стол. Естественно, в последний момент одна рука дернулась, и я все же пролила немного кофе на стол. Я устыдилась и глянула на Ноа. Мне показалось, или он как-то странно на меня смотрит? Поспешив за тряпкой, вновь отвернулась, вновь отдышалась и села за стол в относительно собранном состоянии.
— Я рада вас видеть, — произнесла, рассматривая разводы древесины на столе, не решаясь взять кофе, чтобы не выдать дрожь в руках. — Как дела у Даафа?
— Как у тебя дела, Рая? — спросил он не ответив, и я, наконец, подняла глаза.
Он внимательно на меня смотрел, будто старался заглянуть в самую душу. Не поняв смысла этого взгляда, я сосредоточилась на Пятом, который незаметно появился у него за спиной на столешнице и корчил мне рожицы.
— Хорошо, — ответила я, пожав плечами.
— Как твои сны?
— Так же. Стараюсь сделать еще один талисман. Пока неудачно, — отозвалась, чувствуя себя неуютно под его пытливыми глазами.
Он помолчал немного, а затем вкрадчиво поинтересовался:
— Как тебе живется в новой роли?
Опять этот взгляд. Я нахмурилась. Что он хочет от меня услышать?
— Лучше чем в предыдущей.
— Да? — улыбнулся он, и глотнул кофе.
— Да, — серьезно ответила я, чуя подвох.
Что-то здесь не чисто. Этот взгляд, вопросы, сарказм.
Сальваторе откинулся на спинку стула, вытянул ноги и внимательно на меня посмотрел.
— Ну что ж. Рассказывай, — проговорил он.
— Что? — удивилась я.
— Все. Рассказывай все. С самого начала. У меня достаточно времени.
И тут я поняла. Он все знает.
Мои руки непроизвольно сжались между собой и я, вздохнув, гордо вскинула голову, поняв, что терять уже нечего. Нет, не ждала этого, но где-то глубоко внутри всегда была готова к подобному завершению. Наверное, мне просто не суждено существовать спокойно.
Пятый, который сидел за его спиной, сузил глаза, вздыбился и приготовился к прыжку, но я грозно зыркнула на него, покачав головой. Сальваторе уловил это мое движение и резко обернулся, но никс уже пропал. Глупый порыв. Он бы не справился с охотником Первой касты.
Ноа вновь перевел предупреждающий взгляд на меня, и принял прежнюю позу.
Слова застряли у меня в горле. Я просто не знала, что сказать. Молчание продолжалось около минуты, пока Сальваторе не выдержав, резко стукнул кулаком по столу, заставив зазвенеть чашки.
— Рассказывай, я сказал! — рявкнул он, подавшись вперед и обдав меня запахом своего парфюма.
Я вздохнула, подвинулась ближе к столу, обхватила кружку с кофе обеими руками и, глотнув горький напиток, решила, что нет больше смысла юлить. Я явно недооценила мозги констебля. Он оказался умнее. Он меня не разочаровал.
— Как вы догадались? — спросила я обреченно.
— Посмотрел на ситуацию с другой стороны, — коротко ответил Ноа. — Я жду.
Я немного помедлила, но все же выдавила из себя слова:
— Мистер Ноа, вы имеете хоть малейшее представление, как это — быть человеком в таком мире? — тихим голосом спросила я, не поднимая головы и упорно рассматривая темную жидкость в кружке, боясь, что если посмотрю на него еще раз, то не смогу вымолвить ни слова.
— Знаете, как сложно справиться с ненавистью, которую поселили в душу с самого детства?
Тут на столе прямо перед Сальваторе появился вздыбленный Пятый, что констебль от неожиданности подался назад.
— Вы понятия не имеете, через что мы прошли! — прошипел демоненок. — Знаете каково это, просыпаться каждый раз, слыша её крики и знать, что ты всего лишь никс, который ничего не может сделать против огромного, как боров мага?! Знаете, каково видеть все это? Знаете как это, когда кожаный хлыст до мяса рассекает кожу единственного дорогого тебе существа на всем свете? А когда…
— Пятый… — дрожащим голосом прервала его я. — Прекрати…
Я обхватила демоненка руками и, придвинув к себе, погладила по голове.
— Все в порядке, я сама, — проговорила, глядя в его черные глазища. Он поник и растворился в воздухе.
Я краем глаза глянула на Сальваторе, и заметила еле сдерживаемый гнев, судя по его плотно сжатым челюстям. Невесело усмехнувшись, продолжила:
— Да, я ненавидела всех магов. Всех до единого. Пока нас не купил Мастер Като. Он научил нас любви, заботе, счастью, в конце концов. Он воспитал нас, как собственных детей, и поселил мир в наши души, за что мы с Пятым ему безмерно благодарны. Это, разумеется, не отнимало у меня непринятие собственного места в этом мире, тем более я уже уяснила, кто я, и почему меня можно продавать, а других нет. Я прочла множество книг и, живя в теплой обители Мастера Като, никак не могла понять, почему те, кто сильнее, имеют право издеваться над слабыми, которым просто не посчастливилось родиться с магической силой. И до сих пор этого не понимаю, мистер Ноа, — тут я прервалась, чтобы посмотреть ему в глаза, но против обыкновения, не увидела в них злости, а лишь внимание, впитывающее информацию, как губка.
— Я не понимаю, почему люди, которые слабее, гораздо добрее и отзывчивее некоторых магов.
Почему «людские неучи» могут создавать великолепные книги и такие душевные песни. При всей тяжелой доле людей, они не теряют силу духа и остаются такими, как они есть, не меняя облика в глазах других.
Я поняла, что залезла в дебри, но раз уж слова полились из души, то Ноа придется все это выслушать. Я хотела, чтобы он понял мотивы моего поступка. Он, к счастью, меня не перебивал, а лишь внимательно слушал, слегка сузив глаза.
— Тем не менее, однажды я наткнулась в нашей библиотеке на книгу, в которой подробно описывались руны. Я вначале не восприняла их всерьез, но заинтересовалась. Я изучала их скорее просто для себя, пока однажды одна из формул не подействовала. Я тогда так испугалась, — вспомнив тот случай, улыбнулась. — И вот мы с Пятым вначале восприняли все это, как игру, как шутку, пока руны не стали потихоньку мной завладевать. Знаете, мистер Ноа, они имеют особенность самостоятельно расставлять приоритеты для людей. Тогда ко мне впервые пришла та безумная идея. Так уж вышло, что руны значительно повлияли на мое дальнейшее восприятие мира. У меня в руках была сила, о которой не подозревают даже маги.
Я могла натворить множество хороших и не очень хороших вещей, но решила не торопить события.
Помните, мистер Ноа, вы спрашивали, что за руна наколота у меня на лопатке? Я тогда сказала вам, что это оберег. Это действительно оберег, но только от самой себя. Чтобы не сбиться с пути, чтобы не наломать дров и не поддаться искушению. Эта руна призывает к справедливости. Зная слабости своего характера, я побоялась испугаться и отступить в самый последний момент. Это, — я жестом указала на свою спину, — помогло мне не отступить. Ведь моя трусость могла привести к необратимым последствиям.
Как видите, мистер Ноа, я постаралась, чтобы не сбиться с пути. И тогда решила, что если у меня, возможно у единственного человека во всем мире, есть возможность помочь остальным людям, то почему бы не попробовать?
Я долго рассуждала, слушала, читала. Вы ведь знаете, что я жила в библиотеке-музее.
Знаете, как много полезного можно узнать, просто прислушиваясь к праздным разговорам магов? Я вам скажу — очень много. Ведь на людей принято не обращать внимания. Таким образом, в моей голове появился четко выверенный план. И я серьезно к этому подошла. Я написала доклады и вложила в них определенные послания…
Я опасливо глянула на Ноа, но его лицо по-прежнему было беспристрастно, лишь одна бровь вопросительно взметнулась вверх. Я, тем временем, продолжила:
— Да, в каждом докладе содержалась зашифрованная руническая формула. С помощью Мастера Като, который по моей просьбе осмотрел доклады и проверил их на наличие магических следов, я поняла, что заметить их практически невозможно, в отличие от магии они не имеют остаточных следов вообще.
Чтобы вы не подумали обо мне еще хуже, чем есть на самом деле, то хочу сказать сразу, что Мастер Като не имеет к этому никакого отношения, он не знал абсолютно ничего. И даже тогда, когда отсылал мои доклады в канцелярию Магистратуры, он делал это по своей инициативе, а не из-за того, что я применила на нем руны. Я даже не подозревала, что Мастер отнесет их напрямую в Магистратуру, а не в Университет. Конечно, документы были обречены попасть именно в Магистратуру, но все же… он просто действительно считал, что мои труды достойны рассмотрения, — я шмыгнула носом.
Мне было очень жаль, что я косвенно, но подставила дорогого для меня мага. Охотники все равно не поверят мне на слово и затаскают его по допросам, а я не успею даже попросить у Мастера прощения.
— В общем, руны, которые были зашифрованы в докладах, работали не только на конкретного Магистра, но и на то, чтобы канцелярия отослала их нужному адресату, забыв о них сразу же, как только выпустят бумаги из рук…
— Руны работали на конкретного Магистра? — уточнил Сальваторе.
Я кивнула.
— На Скарлата?
Согласно качнула головой, понимая, что своими же словами подписываю себе смертный приговор.
— Не только на Скарлата, — прошептала я.
— Дальше, — нахмурился Ноа.
— Я знала, что среди Магистров есть тот, который относится к людям лояльно. Это был Магистр Дайдорус. И с помощью зашифрованных рун, его лояльность должна была перерасти в защиту. В каждой моей работе находились формулы, которые неизменно вели бы его к выводу, что пора начать бороться за права людей. То есть, вообще сделать права для людей. Хотя бы самые незначительные, — я снова шмыгнула носом, — хотя бы, чтобы нам разрешили просто так гулять по улицам Монстрака, не боясь быть пойманным и наказанным за осквернение магического города грязными людскими ногами, — тут из моих глаз полились слезы, и Сальваторе, встав из-за стола, налил мне стакан холодной воды.
— Держи, — проговорил он, и я осторожно приняла стакан, удивившись его поступку.
— Спасибо, — промямлила и сделала большой глоток.
Пару раз глубоко вздохнув, я продолжила:
— Что касается Магистра Скарлата, то и на него у меня были формулы. Канцелярия отработала по плану, рассылая необходимые доклады конкретному Магистру. Но я не учла одного…
— Гальдрастав? — предположил Сальваторе.
Я улыбнулась его самонадеянности.
— Нет. Помните мистер Ноа, я говорила вам, что руны не способны на убийство? — спросила, и не дожидаясь ответа, продолжила: — Так вот, это не правда. Руны способны на многие вещи, о которых даже я имею не полное представление. Но, в отличие от грубых гальдрастав, руны действуют несколько иначе.
— Так убивали все же руны? — нахмурился Ноа.
— Что касается Магистров, то да, — без тени раскаяния ответила я. — Только они не убивали, они внушали им ситуацию, при которой естественным выходом была смерть. У них у всех были мои доклады. У них у всех были мои формулы. И к ним всем в нужное время пришел Скарлат, и, уверенный в своих познаниях, подкладывал необходимую руну для завершения формулы, которая должна была привести их именно к такому концу.
— Тогда причем здесь гальдраставы? — изумился Сальваторе.
— А вы знаете, что такое гальдраставы, мистер Ноа? — поинтересовалась я, чувствуя силу от руны, изображенной на моей лопатке, она давала мне решимости.
— Я изучил ту книгу, — кивнул он.
— «Демонические знаки», «шлемы ужаса», — начала я насмешливо перечислять их названия, — только к демонам, мистер Ноа, они не имеют отношения. И к знакам тоже. Это готовые рунические формулы, которые уже подразумевают под собой какое-то действие.
Только они не вписаны в строчку, как это положено, они вяжутся между собой и приобретают округлые формы. Я впервые услышала о «гальдраставах» в библиотеке Магистратуры. Так уж вышло, что маги, увидев непонятные символы, которые имеют собственную силу и не имеют магической ауры, приобщили их к «демоническим знакам». Но это бред.
— Но как так вышло, что ты не смогла справиться с ними? — задал Сальваторе логичный вопрос.
— Нет такой руны, с которой я бы не могла справиться, — проговорила без ложной скромности. — Но так называемые «гальдраставы» перепутали мне все карты своей грубостью.
— Грубостью?
— Да. Это как раз то, чего я не учла. Тяга Скарлата к еще большей власти. Рун ему оказалось недостаточно, и он нашел эти «гальдраставы», которые слишком «сухие» и не умеют работать в связке. Это «грубые» знаки, так я их называю. Но они имеют одно неприятное свойство — блокировать любые попытки им препятствовать и несколько видоизменять рунические формулы. Поэтому тогда, когда я избавила вас от действий рун в замке Магистра, помните? И Пятого у вас в кабинете? Мне пришлось изобразить эту дрянь самой. На самом деле, это было невероятное везенье, поскольку я не углублялась в их изучение и изображала скорее интуитивно, чем правильно. Поэтому, это могло стоить нам жизни. Именно из-за этого смерть Магистров была столь жестока, что не вписывалось в первоначальный план. Я готовила для них другую смерть, — закончила я тише.
— Так выходит, что Скарлат не так уж хорошо разбирался в рунах? — уточнил Ноа.
— Если быть точнее, то он ни черта в них не понимал, — призналась я.
— То есть, это ты? Это все сделала ты? — переспросил Сальваторе, но вышло так, что его тон был больше утвердительным.
Я немного помолчала, прежде чем ответить, и наконец произнесла:
— Я — не хороший человек, Мистер Ноа, и если вы хотите знать сожалею ли я о том, что сделала, то отвечу — нет, — я посмотрела на него твердым взглядом. — Собакам — собачья смерть.
Ни один из них не вызывает во мне жалости. Вы так уважаете своих великих Магистров, что не замечаете, какова их сущность на самом деле. Это не те маги, которые должны решать вопросы государственной важности, особенно если их помыслы не чисты. Конечно, не мне решать такие вещи, но если я могу, то почему нет?
Я, например, считаю, что Магистр Волдо, который занимался международными вопросами и урегулированием споров, не должен руководствоваться личными симпатиями и антипатиями при переговорах с другими странами. Или вы скажете, что никому не известен тот факт, что правой всегда выступала страна, которая заплатит больше? А перевес его голоса прямо пропорционально зависел от количества золота, которым та или иная сторона набьет карманы Волдо. Таким разве должен быть Магистр?
Или Магистр Креон, который «решал вопросы» внутри страны. Вы слышали хотя бы об одном случае, когда человек оказался прав? — злобно спросила я. — А я вам отвечу: даже если человек был действительно прав, он все равно нес наказание. За непослушание. Смертью.
Магистр Дарио, тонко и методично обворовывал собственную страну. При этом его все любили и уважали. Магистр Матис: Высший маг, отвечающий за образование, литературу и духовное развитие страны, презирал людей, считая их отбросами общества. Однажды избил до смерти своего слугу, который не смог починить колесо его экипажа. Я уже молчу про его домашний гарем.
Ну и «Скарлат Справедливый». Он перевешал тысячи людей. Стоит ли говорить, что зачастую они были невиновны? Такими должны быть Магистры? И это великие маги Высшей касты, которых так мало в нашем мире? Не кажется ли вам, что было бы лучше, если бы их не было вообще?! — распалялась я, чувствуя, что силы оставляют меня, и с удивление обнаружила, что плачу.
Сальваторе тем временем задумчиво на меня смотрел.
— Вот ведь ирония, правда? — грустно усмехнулась я. — Единственный из всех Магистров, который пренебрег рунами, оказался именно Дайдорус. Я хотела свободы для всех людей, а получила её лишь для себя, да еще и такой ценой. Все было напрасно, — я наклонила голову в бок, демонстрируя Сальваторе свежий зигзагообразный знак. — Вот она цена жизни ваших Магистров. Разве оно того стоило? Разве оно того слоило?! — я сорвалась на крик и закрыла лицо руками, поскольку слезы буквально начали меня душить.
— Рая, Рая, — услышала его голос совсем близко от себя.
Он отвел мои ладони от лица, и я с удивлением увидела, что Ноа стоит на коленях около моего стула и наши глаза на одном уровне.
— Теперь вы меня арестуете? — прошептала я.
Он улыбнулся и смахнул с моей щеки слезу.
— Ты спросила: стоило ли оно того? — проговорил он, обдав меня теплым взглядом своих зеленых глаз. — Стоило. Конечно, стоило.
Я опешила и открыла от удивления рот. Он встал с коленей, поднял меня со стула и обхватил лицо руками, утирая мои слезы большими пальцами.
— Когда я шел сюда, то был готов даже услышать то, что ты потомок самого Дьявола, и даже тогда бы сказал, что оно того стоило. Я догадывался, что именно сегодня услышу здесь, но я пришел сюда один, без охотников. Я пришел к тебе, понимаешь? — он всматривался в мое лицо, словно пытаясь запомнить каждую черточку. — Вот к такой маленькой расчетливой человечке, которая передушила Магистров, как котят. Конечно, мне не нравится, что ты водила меня за нос, да и вообще, вся эта ситуация мне не нравится, но я не осуждаю тебя. Ты не поверишь, но я понял мотивы твоего поступка.
Я ошарашено смотрела на Сальваторе, не понимая смысла его слов. Что он такое говорит?
Он это серьезно? Что это значит? Он сошел с ума?
Констебль отпустил мое лицо и, отступив на шаг, проговорил:
— Я вообще-то вот зачем пришел, — он достал из кармана брюк маленькую коробочку голубого цвета и поставил её передо мной на стол. — Это твой подарок, на день рождения.
Открой.
Я же застыла, как статуя и, не сводя глаз с Сальваторе, похлопала по столу в поисках коробочки, пока, наконец, она не подвинулась к самым моим пальцам после брошенного на неё взгляда мага. Ноа с таким волнением на меня смотрел, что я просто не верила своим глазам. Он смотрел как-будто… как-будто…
Я одним движением развязала ленточку и открыла подарок. Внутри на белом атласе лежало маленькое колечко с прекраснейшим изумрудом, так напоминавшим цвет глаз дарителя.
Я перевела взгляд на Ноа и увидела, что он от волнения кусает губу.
— Я…я вас не понимаю… — растерянно прошептала.
— Я люблю тебя, Рая, — проговорил Сальваторе, не сводя с меня глаз.
Я только ахнула, не веря в происходящее. Этого не может быть! Со мной не может такого произойти!
Ноа протянул мне руку и я, немного помедлив, вложила в неё свою. Он ловко выхватил у меня коробочку и выкинул её словно ненужный хлам, как только вытащил кольцо, и аккуратно одел его на мой палец. Мгновение мы оба вглядывались на прекраснейшее изделие, которое смотрелось неуместно на моих грубых от работы пальцах, пока Сальваторе не поцеловал мою руку, а затем и ладонь. Он потянул меня на себя и заключил в крепкие объятья, поглаживая мои волосы.
— Ты слышала меня? — хрипло спросил он, пока я, закрыв глаза, вдыхала его чудесный аромат, не веря своему счастью. — Я люблю тебя. Знаешь, как долго я пытался тебе его подарить? — усмехнулся он. — И каждый раз что-то мешало, — он помолчал немного и продолжил: — Помнишь, в первый день я водил тебя к магу, считывающему остаточные силы?
Он еще сказал, что в тебе нет ни капли магии?
— Влад? — глухо спросила я, припомнив темную квартиру и двадцатый этаж.
— Да, Влад, — кивнул Ноа. — Так вот, он сказал мне когда-то, что я влюблюсь в белобрысую кудрявую человечку, и у меня от неё снесет башню. Так и сказал. Я так разозлился тогда. И когда я привел тебя, он заявил, что это ты. Но знаешь, он оказался прав. Влад оказался настолько прав, что я сам себя боялся. Знаешь, чем я занимался большую часть времени, пока бывал во Дворце Правосудия? Не расследовал смерть Магистров, как должен был. Я искал Большого Бо.
Я напряглась при этих словах, и Сальваторе, почувствовав это, поцеловал меня в макушку.
— Я разыскал его. Он больше никогда тебя не потревожит. Он больше никогда уже никого не потревожит в этой жизни, — прошептал Ноа, наклонившись к самому моему уху. — А я буду оберегать твои сны. Я так любил проводить около тебя те ночи, когда Пятый уходил к Мастеру.
Любил наблюдать за тобой, за безмятежностью твоего сна, боясь, что прошлое потревожит твой покой, — он помолчал немного и продолжил, но уже другим голосом: — Знаешь, ведь это я украл твой носок. Он лежит у меня в спальне, и я, как последний идиот, сплю с ним. А еще по дому хожу только в носках, которые ты мне связала, даже не смотря на то, что на дворе лето и дома чертовски жарко.
Я улыбнулась, и из моих глаз снова полились слезы, только уже от счастья.
— Мой дом пустой без тебя. Без твоих робких улыбок, без твоей дерзости, твоих безумно вкусных яблочных пирогов, — усмехнулся он, и добавил уже серьезно: — Моя жизнь пустая без тебя, Рая. Вернись в неё, пожалуйста…
Я всхлипнула, и Ноа ослабил объятья, чтобы заглянуть мне в лицо.
— Ты плачешь? — испуганно спросил он, и поцеловал меня в лоб: — Не нужно, любимая, не нужно…
— Я… — начала было, но пришлось сглотнуть, — я тоже люблю вас, Мистер Ноа… уже давно… очень давно… очень-очень давно…
Ноа счастливо улыбнулся и накрыл мои губы поцелуем, излечивая им все раны, которые были в моей душе, забирая всю боль, все унижения и все плохое, что когда-либо случалось со мной. Мой любимый. Мой констебль. Мой Ноа. Мой задумчивый сноб.
— Ага! Я так и знал, что он в тебя втюрился! А ты не верила! — заверещал появившийся на столе Пятый.
Мы оторвались друг от друга и, переглянувшись, засмеялись. Мы были счастливы.
— И я хочу обнимашки! И я! — заверещал Пятый, протягивая к нам ручки.
— Ладно, иди сюда, рогатый, — усмехнулся Сальваторе и, приподняв никса за шкварник, зажал между нами, стиснув в общих объятьях.
— Слышала, Райка? Я Рогатый, — приглушенным, но довольным голосом протянул демоненок и хрюкнул от радости.
Сегодня самый невероятный и самый счастливый день в моей жизни. Мы были вместе. Убийца и констебль.
«…В заключение своего доклада хотелось бы еще раз пометить необходимость относиться к рунам с осторожностью и уважением, а так же не применять сложные рунические формулы и вязки рун без надлежащего предварительного теоретического изучения и прорисовки каждой руны в отдельности. Они не терпят пренебрежительного отношения и обладают собственным мнением.Выдержка из доклада Безродной Раисы на тему: «Руны. Предсказания, рунические талисманы», Заключение, стр.73.
Так же не рекомендуется использование рун во вред кому — либо, ибо руны могут пристраститься к негативному. И главное напоминание: не позволяйте никому прикасаться к вашим рунам, они должны знать только ваши руки…»
Спасибо за ваше время! Надеюсь, вам понравилось и у меня получилось хоть немного поднять настроение своим романом =))
С уважением, Суслова Ирина.