1
Царские власти никак не могли успокоиться: везде им мерещились книги, брошюры Ленина, вышедшие в дни русской революции.
Чуть оправившись после событий 1905 года, власти набросились на ленинские книги. «Уничтожить!» – гласил приговор Петербургской судебной палаты от 22 декабря 1907 года. «Подлежит уничтожению!» – петербургским судьям вторили судьи московские.
И еще позже власти требовали от прокурора Петербургской судебной палаты:
– Немедленно привлеките к ответственности Ленина. Более двух лет назад, в 1907 году, он редактировал выполненный его сестрой Марией Ульяновой перевод книги «Письма Карла Маркса к Кугельману» и написал к той книге предисловие. Привлеките Ленина к суду!
В Петербургской судебной палате отвечают, что сделать ничего не могут: Ленин снова эмигрировал из России за границу. Да и книга, как известно, разошлась давно – ни на складах, ни в магазинах не осталось ни одного экземпляра.
– Вот то-то и оно! – настаивают чиновники комитета по печати. – Нет, говорите, на складах? И в магазинах нет? А где же книга, позвольте спросить? Значит, в домах людей хранится книга – оружие, которое в любую минуту может быть употреблено против существующего в империи строя…
Сотрудников комитета успокаивают:
– Напрасно вы пугаетесь, господа. В переписке Карла Маркса с его другом Кугельманом, насколько известно, о России и речь не идет…
– Как сказать, – не сдаются сотрудники. – Вы прочитайте внимательно, что Ленин пишет в своем предисловии к книге. Он прямо пишет, что ставит «своей задачей познакомить русскую публику ближе с Марксом и марксизмом». Каково? Но этого мало. «Для русского социалиста, – продолжает Ленин, – это знакомство вдвойне… – он так и пишет: вдвойне! – необходимо, ибо оно дает массу самых ценных указаний на непосредственные задачи социалистов во всех и всяких переживаемых его страной революциях». Россия именно теперь переживает «великий переворот», пишет Ленин. «Политика Маркса… очень и очень часто должна служить прямым образцом для политики социал-демократов в современной русской революции». Что скажете?
•
И еще годы прошли, а царские чиновники так и не избавились от страха перед ленинскими брошюрами, изданными в пору революции.
…Письмоводитель судебной палаты подшивает в архивные папки бумаги-приговоры за год 1913-й. Иногда, чтобы развеяться чуть, некоторые из бумаг читает: кого и за что судили, к чему кого приговорили.
В последнее время, заметил письмоводитель, много приговоров вынесено не людям, а книгам.
«Знать, страшны они властям, те книги, если судят их по всей форме», – думает письмоводитель, просматривая один из приговоров Петербургской судебной палаты:
«1913 года, июня 26 дня. По указу его императорского величества, С.-Петербургская судебная палата… в открытом судебном заседании, в котором присутствовали: Председательствующий… члены палаты… товарищ прокурора… помощник секретаря…
Слушала : дело об уничтожении брошюры „Ленин. Услышишь суд глупца… Из заметок социал-демократического публициста“. Книгоиздательство „Новая дума“, 1907 год…
…Рассмотрев настоящее дело… судебная палата, по выслушании заключения товарища прокурора, определяет: брошюру „Ленин. Услышишь суд глупца…“ 1907 года издания… уничтожить вместе со стереотипами и другими принадлежностями тиснения…»
А однажды, благо в канцелярии никого не было, письмоводитель смеялся, прочитав отношение Главного управления по делам печати на имя прокурора Петербургского окружного суда. На бумаге дата стояла: 27 февраля 1913 года. Сообщалось в ней о расправе над брошюрой, изданной семь лет назад – в 1906 году. Вот что говорилось в бумаге:
«Вследствие отношения от 10 января с.г. за № 120, уведомляем ваше превосходительство, что арестованные экземпляры брошюры под названием „Ленин. Социал-демократия и избирательные соглашения“. Книгоиздательство „Вперед“. 1906 год издания уничтожены посредством разрывания на мелкие части».
– Ишь ты, – хмыкнул письмоводитель. – Целых два графа бумагу против книги подписали: и начальник Главного управления по делам печати граф Татищев, и правитель дел граф Головин. Ловко! Теперь они смелые, оба графа, – книга-то ведь уничтожена… Путем разрывания… На мелкие части…
2
Первая русская революция потерпела поражение. Большевики вынуждены снова уйти в подполье. Ленин поставил задачу: во что бы то ни стало сохранить и укрепить всячески нелегальную партию рабочего класса. Теснее связать партию с массами трудящихся, вооружить ее критическим анализом опыта сильных и слабых сторон революции 1905 – 1907 годов. И готовить, настойчиво готовить новое наступление, сделать все для того, чтобы оно увенчалось победой.
Для более успешного решения этих задач Ленин считал, нужно в первую очередь восстановить издание печатного органа большевиков – политической газеты. «Трудно его наладить, поставить, оживить, – слов нет. Но это надо сделать, и это будет сделано», – писал Владимир Ильич. Он предлагал теснее соединить партийную работу и литературную – от этого выиграют они обе. А главное – революционное слово выиграет: можно будет добиться, чтобы не «набеги» были, а сплошной натиск по всей линии – без остановки, без пробелов, чтобы социал-демократы – большевики завоевывали все и вся…
Бороться словом, пером против контрреволюции значит, прежде всего, больше всего разоблачать тех отвратительных лицемеров, которые… воспевают политический застой, народное молчание, забитость превращенного в обывателя гражданина… Против этого надо бороться словом, пером…
Владимир Ильич, его дела – воплощение непримиримости ко всем отступникам от революционного учения. Отвергая назойливые предложения о сотрудничестве в изданиях, пропагандирующих «раствор марксизма», Ленин заявляет решительно:
– Я себя дам скорее четвертовать, чем соглашусь участвовать в органе или в коллегии, подобные вещи проповедующей.
Даже теперь, когда наступающая реакция старается во что бы то ни стало задушить все живое в общественной жизни России, каждое слово Ленина исполнено неуемной энергии, веры в торжество задуманного и начатого большевиками. Это бесит меньшевиков, и без того давненько распустивших нюни.
•
В одном из номеров «Пролетария» – газеты, которую Владимир Ильич начал издавать в августе 1906 года, – внимание меньшевиков привлекают напечатанные на второй странице «Политические заметки». Хотя «Заметки» и не подписаны, узнать их автора не представляет труда: каждая строка статьи – бесспорно ленинская! А уж это место – безусловно:
«Мы умели долгие годы работать перед революцией. Нас недаром прозвали твердокаменными. Социал-демократы сложили пролетарскую партию, которая не падет духом от неудачи первого военного натиска, не потеряет головы, не увлечется авантюрами. Эта партия идет к социализму, не связывая себя и своей судьбы с исходом того или иного периода буржуазных революций. Именно поэтому она свободна и от слабых сторон буржуазных революций. И эта пролетарская партия идет к победе».
Как знать, эта или иная ленинская статья заставила Потресова снова взяться за перо. И он, подвинув чернильницу, принялся писать очередное письмо своему другу Аксельроду. Так и так, писал, мне давно уже хотелось поделиться впечатлениями от нашего безвременья. «У нас полный распад и совершенная деморализация. Я не думаю, чтобы этот распад и эта деморализация где-либо так ярко заявила себя, как среди нас, меньшевиков. Нет не то что организации, но даже и элементов для нее. И это небытие возводится еще в принцип нашими меньшевистскими цекистами и еще кое-кем на основании какой-то изумительной оптимистической точки зрения, по которой большевизм разваливается, а мы идем к процветанию. Благодаря тому, что нет никакого литературного центра, наши одиночки меньшевики рассыпались по легальной печати, по толстым журналам, по бульварно-радикальной ежедневной прессе… Картина получается удручающая, особенно если принять во внимание, что это становится особенностью именно меньшевиков, а большевики блюдут свою чистоту».
Потресов уныло глядит на этажерку, где среди книг и брошюр много произведений Ленина.
Вот вышедший недавно «Аграрный вопрос», второе издание «Развития капитализма в России». Здесь же сборники «Текущая жизнь» и «О веяниях времени», в которых напечатаны большие статьи Владимира Ильича…
Весной 1909 года Ленин выпустил свой философский труд «Материализм и эмпириокритицизм». Камня на камне не оставила книга от попыток ревизии, извращения материалистической марксистской теории эмпириокритиками – носителями реакционных, идеалистических взглядов. Защитив революционные основы марксистской философии, Владимир Ильич творчески развил марксизм применительно к новым историческим условиям общественной жизни, обогатил его опытом классовых сражений российского пролетариата. В свою очередь, книга «Материализм и эмпириокритицизм» явилась обоснованием теоретических основ пролетарской партии нового типа – марксистской, большевистской партии.
Подобно «Развитию капитализма в России», «Что делать?», «Шагам» и другим трудам Ленина, книга «Материализм и эмпириокритицизм» вызвала живейший отклик среди революционеров. Но больше всего Владимир Ильич радовался, когда товарищи, приезжавшие из Питера, Москвы и других российских городов, рассказывали, с каким интересом читают и изучают книгу партийные активисты, передовые рабочие.
Ленин торжествовал:
– Вот и доказательство того, что рабочие в состоянии разобраться в таком сложном вопросе!
•
А меньшевики все надеялись: авось издательская деятельность большевиков прекратится когда-нибудь – не выдержат большевики единоборства с черносотенной реакцией, с целым сонмом царских цензоров: книги Ленина перестанут выходить, прекратится издание газет, пропагандирующих ленинские взгляды.
Но на деле все случилось совсем не так. Во втором номере большевистской «Рабочей газеты», за декабрь 1910 года, появилась статья Ленина «Начало демонстраций». Владимир Ильич провозгласил в этой статье:
«Полоса полного господства черносотенной реакции кончилась. Начинается полоса нового подъема. Пролетариат, отступавший – хотя и с большими перерывами – с 1905 по 1909 год, собирается с силами и начинает переходить в наступление ».
•
Ленин очень доволен, что рабочие, расширяя фронт наступления, снова брались за старое, испытанное в боях оружие – печатное слово.
Так и кажется, что видишь радостью светящиеся глаза Владимира Ильича, когда он в письме Максиму Горькому сообщает:
«А в России революционный подъем, не иной какой-либо, а именно революционный. И нам удалось-таки поставить ежедневную „Правду“…»
3
Воскресенье, двадцать второе апреля – пятое мая 1912 года…
Весна сегодня с утра вызвала на улицы и проспекты всех живущих в Петербурге.
На рабочих окраинах города настроение у людей особенно приподнятое, праздничное. Кое-кто уже дома, в кругу семьи и друзей читает, а кто-то еще только спешит купить первый номер начавшей сегодня выходить большевистской рабочей газеты «Правда».
И во дворах, в палисадниках перед фабричными общежитиями, на лужайках, покрытых ковром молодой травы, группы первых читателей новой газеты – пожилые рабочие, молодежь. Начинают чтение, конечно, с напечатанной на первой странице передовой статьи, озаглавленной «От редакции»:
«Развивать свое классовое сознание, с пониманием относиться ко всем явлениям общественной жизни и сплачиваться в одну пролетарскую семью – вот задачи рабочего движения, и постоянное разъяснение этих задач является целью рабочей газеты „Правда“. Вместе разбираться в уроках жизни и вместе действовать!»
– Правильно! – слышатся голоса. – Такая газета как раз и нужна рабочему человеку…
Пролетарская Россия приветствовала «Правду». Со всех концов страны в редакцию газеты шли рабочие письма и корреспонденции, слова привета и пожелания газете успеха. На страницах «Правды» за первые два года ее существования напечатано 17 тысяч писем и корреспонденций, полученных с фабрик, заводов, из мастерских…
•
Владимир Ильич, вдохновивший издание «Правды», в эти Майские дни 1912 года часто склоняется над географической картой. Подолгу смотрит: далеко, очень далеко от Парижа, где он теперь живет, до Петербурга, где делается газета…
Нет, нет, из Парижа нужно уезжать. Но куда? Где обосноваться, чтобы быть как можно ближе к России, к Петербургу, к редакции «Правды»?
В начале июня Ленин и Крупская переехали из Парижа в польский город Краков. Здесь, оформляя документы на жительство, Владимир Ильич сообщал о себе, о своей работе:
– Зовут меня Владимир Ульянов… По профессии литератор и журналист… Состою корреспондентом русской демократической газеты «Правда», издаваемой в Петербурге, и русской газеты, издаваемой в Париже под названием «Социал-демократ»…
•
Словно страницы новой ленинской книги раскрывала перед рабочими «Правда», опубликовав в 1912 – 1914 годах более двухсот восьмидесяти статей и заметок Владимира Ильича.
С огромным трудом создавалась эта книга: в условиях тогдашней «легальности» вполне свободно можно было только… молчать. А писать? Легальная большевистская печать, говорил в то время Ленин, дьявольски сдавлена, не смеет и пикнуть ни о республике, ни о нашей партии, ни о восстании, ни о царской банде…
Но Владимир Ильич об этом именно почти ежедневно пишет на страницах «Правды». В самом деле, ведь все его статьи, какой бы вопрос в них ни разбирался, в конечном счете готовят партию большевиков стать штабом восстания против царской банды. Эти статьи учат рабочий класс, как нужно в новых условиях использовать опыт и уроки 1905 года, что нужно делать, чтобы будущее восстание победило…
Цензоры, которые поумнее, прекрасно понимают: тот, кто пишет наиболее важные статьи, публикуемые в «Правде», их, цензоров, водит за нос. И не потому, что подписывается то инициалами, исчерпывающими почти всю азбуку, то псевдонимами самыми замысловатыми. Не в том дело! Дело вот в чем: автор этот в статьях своих искусно обходит все и всякие, даже самые казуистические, цензурные рогатки. Ни к одной статье этого автора цензоры, даже самые умные, по букве закона придраться не могут. Ни под какой параграф цензурного уложения статьи подвести не в силах. А вот если взять газету в целом… В первую очередь благодаря именно этим ленинским статьям «Правда» подрывает самые основы царской империи.
•
Трудным, тернистым был путь большевистской «Правды»…
Вполне легально, с разрешения властей, оформленного по всем правилам царской формалистики, начала выходить «Правда». Это было, как мы знаем, утром 5 мая 1912 года.
А вечером того же дня редакторы правительственных и частных буржуазных газет, довольно потирая руки, отправляли в типографию для набора короткую заметку – хронику. Текст заметки, присланный из соответствующего царского департамента, гласил:
«Наложен арест на № 1 газеты „Правда“. Редактор привлекается к ответственности по пункту 1 статьи 129-й уголовного уложения».
И так с тех пор продолжалось почти всегда – от номера к номеру. Около двухсот репрессивных актов было осуществлено властями против «Правды» в 1912 – 1914 годах. Штрафы и конфискации, аресты отдельных номеров и заключения в тюрьму редакторов газеты – подставных, разумеется, они так и назывались: редакторы для отсидки… Восемь раз царизм прекращал издание «Правды».
Но неистребимая газета большевиков продолжала выходить под новыми названиями. Причем редакция стремилась, чтобы и в новых названиях обязательно присутствовало слово: правда. И это, как правило, удавалось: «Рабочая правда», «Северная правда», «Правда труда», «За правду», «Пролетарская правда», «Путь правды», «Трудовая правда»…
Живет «Правда»… Живет, борется! Благодаря ей слово Ленина, не зная преград, проникает во все поры общественной жизни страны. Всюду!
•
В июльские дни 1914 года трудовая Россия снова заявила о себе. Заявила громко, властно, грозно: забастовками и демонстрациями, требованиями 8-часового рабочего дня, конфискации всей земли в пользу народа, установления в России демократической республики. Кое-где улицы городов снова ощетинились баррикадами.
Надвигалась гроза посильнее, пожалуй, той, что потрясла Россию в 1905 году. А подготовляла эту грозу каждым своим словом, каждой строкой газета «Правда».
В июльские дни 1914 года в Петербург приехал Раймон Пуанкаре. Французский президент явился на берега Невы с целью весьма деликатной: завершить переговоры в связи с подготовлявшейся буржуями мировой империалистической войной.
Конечно, переговоры велись в строжайшей тайне. Однако доподлинно известно: сразу после бесед с президентом царизм повел отчаянное наступление против революционного рабочего класса, против партии большевиков и ее печати. В первую голову разгромлены были помещения редакции и типографии «Правды». Выпуск газеты прекратился…
4
Так за десять дней до начала мировой империалистической войны большевики лишились своей массовой рабочей газеты. А едва началась война, царские власти на сто замков позапирали все границы России, невероятно затруднив и без того нелегкую транспортировку большевистской литературы, которая печаталась в других странах.
Боялись Ленина, не иначе. Он страшен был всем зачинщикам грабительской войны – капиталистам российским и заморским.
Большевики, Ленин делали все возможное, чтобы помешать возникновению войны. Но коль скоро она началась, Владимир Ильич выдвинул перед большевиками задачу: использовать создавшуюся в ходе войны обстановку в интересах приближения победы пролетарской, социалистической революции.
И слово Ленина продолжало проникать в Россию – к рабочим, крестьянам, солдатам. Через границы, запертые на сто замков. И вызывало оно, ленинское слово, такой отклик, поднимало людей на такие дела, что власти терялись в догадках: «Уж не находится ли Ленин в самой России? Быть может, здесь он пишет свои статьи…»
А жандармы даже не терялись в догадках – в июле 1915 года они составили официальный документ, в котором было совершенно определенно, без никаких «может быть», сказано: «В городе Петрограде находится в настоящее время известный социал-демократ Ленин (Ульянов Владимир Ильич), принимающий видное участие в организации забастовки заводских рабочих».
Правда, Владимир Ильич в это время находился за границей. Но ленинское слово, призывы Ленина достаточно громко звучали в пределах России.
•
В самом начале мировой войны, намечая планы предстоящей работы большевиков в новых условиях, Ленин в письме, адресованном профессиональному революционеру-большевику Вячеславу Карпинскому, спрашивал о положении дел с типографиями в Женеве:
«Есть ли русская? Можно ли теперь издать листок и т.п.? по-русски? с особыми предосторожностями или как прежде (против войны, конечно, и против националистов…). Очень обяжете, если ответите поскорее на все эти вопросы».
Спустя некоторое время возобновился выход Центрального органа партии большевиков – газеты «Социал-демократ». Со страниц первого же военного, тридцать третьего по порядку, номера газеты прозвучал манифест ЦК РСДРП «Война и российская социал-демократия».
Ленин – автор этого документа – выдвинул задачу: добиться, чтобы рабочие и крестьяне, получившие оружие для участия в несправедливой войне на стороне капиталистов, использовали это оружие для ведения гражданской войны против царя, капиталистов и помещиков.
«Превращение современной империалистской войны в гражданскую войну есть единственно правильный пролетарский лозунг, – говорилось в манифесте. – …Как бы ни казались велики трудности такого превращения в ту или иную минуту, социалисты никогда не откажутся от систематической, настойчивой, неуклонной подготовительной работы в этом направлении, раз война стала фактом.
Только на этом пути пролетариат сможет вырваться из своей зависимости от шовинистской буржуазии и, в той или иной форме, более или менее быстро, сделать решительные шаги по пути к действительной свободе народов и по пути к социализму».
•
Это давно уже стало хорошей традицией: как мощные рупоры, ленинский голос усиливали и во все уголки страны несли десятки и сотни листовок, прокламаций. Их издавали большевики за границей, нелегально выпускали подпольные большевистские организации в самой России. Эти листовки поведали правду о грабительской мировой войне, пропагандировали ленинскую идею необходимости готовить гражданскую войну против царского самодержавия. Листовки готовили стачки, забастовки, которые подрывали силы царизма. Этот русский опыт борьбы против империалистической войны при помощи оружия печатного слова Владимир Ильич ставил в пример социал-демократам всего мира: «Нет сомнения, что за границей тоже могут это делать…»
Потом рабочие, солдаты многих стран – и союзных с царской Россией, и противников ее – все чаще задумываться начали о делах российских большевиков. Это были дела совсем необычные, какие не происходили больше нигде на свете.
Хотя и шепотом, все же рабочие и солдаты в разных странах все чаще произносили имя Ленина, спрашивали друг у друга:
– Книжку под названием «Социализм и война» не удалось прочитать?
…Трудное положение сложилось во всех странах, расположенных за российскими границами, когда началась мировая война. Лидеры западноевропейских социал-демократических партий, изменив революционным идеям марксизма, встали на сторону буржуазии и буржуазных правительств своих стран. И, конечно, вместе с ними провозглашали:
– Да здравствует война! Война – до победного конца!
Но в мире все громче звучали и совсем иные слова. Ленин, большевики призывали:
– Долой войну! Война империалистической войне!
– Превратим империалистическую войну в войну гражданскую – свергнем правительства, ведущие войну!
Обо всем этом и говорится в брошюре «Социализм и война», написанной Лениным в июле – августе 1915 года. Вскоре она увидела свет, впервые изданная в Женеве на русском и немецком языках. Потом брошюра распространялась в Германии. В Париже она нелегально издана на французском языке. В городе Осло ее перевели на норвежский…
•
Великолепно зная боевую силу оружия печатного слова, Ленин во время войны гордился тем, что на русский язык переведена большая часть произведений Маркса, чем на какой-либо другой язык. Владимир Ильич писал: «…Нелегальная революционная работа нашей партии все-таки продолжается. В Петрограде комитет нашей партии выпускает нелегальную газету „Пролетарский голос“. Статьи из Центрального Органа „Социал-Демократ“, издающегося за границей, перепечатываются в Петрограде и рассылаются по провинции. Выходят нелегальные прокламации, которые распространяются и в казармах».
Владимир Ильич торжествовал, узнав, как обмишурились однажды члены царского суда, которому подверглись большевики – депутаты Государственной думы. Знаете, что они сделали, члены царского суда?
– На суде, – говорил Ленин, – были оглашены нелегальные воззвания наших групп и комитетов против войны и за интернациональную тактику…
Это совсем не плохо: судьи царевы читают большевистские листовки. Вслух!
•
Тысяча замков, повешенных царскими властями на границах, очень затруднили транспортирование большевистской литературы. Тем более трогала Владимира Ильича поистине героическая инициатива московских рабочих: стремясь увеличить количество экземпляров брошюры «Социализм и война», они даже переписывали брошюру от руки…
Царские власти могли, конечно, довольно точно подсчитать, сколько им удалось перехватить на границах транспортов с большевистской литературой. Но кто знает, сколько транспортов благополучно достигло своей цели? А главное – никто из властей не мог хотя бы приблизительно определить, скольких людей каждая большевистская книга, листовка сделали сильными и смелыми участниками народной битвы против империалистической войны, против зачинщиков войны – царя, капиталистов и помещиков!
Многие, очень многие стали активными участниками этой битвы.
•
Владимир Ильич предвидел победу народа. И ленинские книги и брошюры, газетные и журнальные статьи Владимира Ильича всегда были одним из важных средств подготовки этой победы.
Владимир Ильич никогда не прекращал борьбы с царизмом, с капиталистами и помещиками при помощи слова, печати. Он использовал силу книг, брошюр, газет для строительства единой революционной партии, для сплочения в ее рядах миллионов трудящихся. И теперь, на исходе 1916 года, он говорил:
– Минуло 29 лет с тех пор, как я был арестован в России. В продолжение этих 29 лет я не переставал бросать в массы революционные призывы. Я делал это из моей тюрьмы, из Сибири, а позднее – из-за границы…
И труды Владимира Ильича принесли благодатные плоды.
•
…Начался год 1917-й. Никто еще не знает, какое место этому году предстоит занять в истории человечества…
В один из первых январских дней 1917 года юноши и девушки заполнили зал народного дома в Цюрихе. Владимир Ильич Ленин выступает перед молодыми швейцарскими товарищами с докладом о русской революции 1905 года.
Хотя темой доклада были события более чем десятилетней давности, каждый, кто слушал доклад, чувствовал, понимал: Ленин ни на секунду не перестает думать о событиях, которые только еще должны произойти. Владимир Ильич не верит сам и товарищей убеждает не верить, будто грохот орудий на фронтах мировой войны, полицейский разгул в тылах способны убить в трудовом народе все живое, сильное, рвущееся к свету.
– Нас не должна обманывать теперешняя гробовая тишина в Европе, – произносит Ленин, заключая доклад. – Европа чревата революцией.