В то время как Жюв вел борьбу сначала внутреннюю, решая свои этические проблемы, а затем выполнял долг полицейского, арестовывая убийцу сэра Гаррисона, в это же самое время во мраке ночи, потрясенный признаниями своего бывшего подручного Жерара, Фантомас на бешеной скорости мчался по шоссе, казалось, думая только о дороге…

Жерар умер в три часа ночи.

И лишь когда над дальними холмами забрезжил мутный рассвет, к бандиту стало возвращаться обычное хладнокровие. Инстинктивно сбросив газ, он перестал давить на акселератор и повел машину осторожно. Вскоре он остановился.

Незаурядная натура того, кого весь мир именовал Гением зла, была устроена так, что он мог резко переходить из состояния крайнего возбуждения к полному владению своими нервами и чувствами.

Едва машина остановилась, Фантомас вылез и принялся ходить взад-вперед, низко наклонив голову, пытаясь выработать порядок дальнейших действий.

Прошли четверть часа, полчаса, час.

Фантомас все размышлял. Время от времени он доставал из кармана лист бумаги, на котором умиравший Жерар написал несколько слов. Бандит бледнел, стискивал зубы, кусал губы; бешенство поднималось в нем опять.

– Неужели это правда? – шептал он. – Неужели Жерар не соврал? Неужели мои самые заветные мечты…

Он снова и снова пытался успокоиться, прятал листок в бумажник и принимался быстро ходить, обуреваемый горестными мыслями.

Внезапно Фантомас заорал как, одержимый!

– Клянусь всеми богами! – кричал он, трагическим жестом указывая на красневший над горизонтом шар. – Клянусь! Еще не все потеряно! Боец не может себе позволить поражения! Если надо бороться, я буду бороться! Если нужно убивать, я стану убивать! Но эта тайна погибнет вместе со мной! Только я буду ее знать, потому что другой, знавший ее, замолчал навсегда!

В тот момент, когда он кричал небесам, брови его грозно сдвинулись на переносице.

И опять на его ресницах заблестели слезы.

– А Элен? – прошептал он. – Элен знает то, что теперь известно мне? Жерар ей рассказал?

Преследуемый сомнениями, бандит вдруг остановился возле машины и провел ладонью по потному лбу.

– Увы! – рассуждал он. – Жерар и Элен познакомились еще в Натале, и они узнали друг друга в этом проклятом цирке! Да, да! Вполне возможно, что укротитель ей все рассказал!

С губ бандита слетело ужасное проклятие.

– О, мерзавец! – проговорил он. – Как я его ненавижу! Как мне хочется снова терзать его! Чтобы отомстить за причиненную боль!

Дьявольская ярость, казалось, снова овладела Фантомасом. Перед его взором опять возник образ несчастного Жерара, уснувшего вечным сном посреди пустынного поля.

Но мысль о содеянном не тревожила Фантомаса. Он не испытывал ни малейшего угрызения совести за только что совершенное преступление. Он даже не сознавал всей гнусности своей жестокости. Напротив, он был в отчаянии от того, что ненавистный дрессировщик больше ему не доступен, находясь под вечной защитой смерти.

Фантомас понимал, что надо действовать. Действие было необходимо этому существу, привыкшему все и вся подчинять своей воле. Бандит не мог не бороться, не вступать в битву, когда на его пути возникало препятствие.

– Сначала, – сказал он себе, стараясь освободиться от тягостных размышлений, – сначала надо разведать, что знает Элен…

И устало, и одновременно вызывающе он погрозил кулаком небесному своду.

Видевший в этот момент Фантомаса мог подумать, что он бросает вызов самим богам! Тот, кто видел, как он холодным и циничным взором обводит безлюдные поля, угадал бы, что Гений зла бросает вызов природе, людям, всему свету!

– Нет! – прохрипел Фантомас. – Не все мои карты биты! Рискнем! Доиграем игру до конца!

Лихорадочное возбуждение снова овладело им. Он бросился в машину, схватился за руль и запустил мотор. Хотя Фантомас и был прекрасным водителем, но в коробке скоростей раздался скрежет, не прекращавшийся в течение всего времени, пока он разворачивался.

Еще через десять минут, перелетая с горы на гору, автомобиль мчался по шоссе навстречу неизвестности.

Фантомас спешил в цирк Барзюма. Путь его проходил по той же дороге, по которой он ехал ночью, во время страшного приступа отчаяния. Он должен был проехать и мимо того места, где недавно убил Жерара. Другой вздрогнул бы при виде столь зловещего места, похолодел бы от ужаса при мысли о том, что приходится ехать так близко от трупа несчастного укротителя, брошенного всего в двадцати метрах от дороги!

Но Фантомас даже не повернул головы. Он был, как всегда, бесстрастен, хотя и озабочен. Впрочем, его волновала только одна мысль: ехать быстрее, как можно быстрее!

Ночное путешествие Фантомаса было долгим. К тому же, ему пришлось сделать несколько остановок для заправки. Но как быстро ни мчался бандит, у товарного вокзала, где стоял поезд Барзюма, он оказался лишь в четыре часа дня.

С какой целью возвратился он к поезду? Зачем, убив Жерара, осмелился появиться в окрестностях цирка, где, по всей вероятности, уже заметили исчезновение укротителя?

Осуществляя свой план, Фантомас пошел на поразительную хитрость. О, нет! Он никогда не действовал наобум! И если оказался здесь, то это ему было нужно!

Гений зла остановил машину вблизи товарного вокзала. Он надел длинное пальто, которое достал из багажника и которое скрыло его покрытый пылью вечерний фрак, а также мягкую фетровую шляпу – опущенные поля несколько скрыли лицо. И в таком виде, почти замаскированный, не спеша направился в сторону поезда, стоявшего на запасном пути.

Подойдя довольно близко, страшный бандит спрятался за кустами и принялся изучать ситуацию.

– Так-так, – проговорил он.

То, что он увидел, не могло не удивить его. Вокруг поезда суетилась уйма всякого народа. Взад и вперед сновали чернорабочие, таскавшие какие-то тяжелые тюки.

Фантомас не ошибся в значении наблюдаемой картины.

– Я приехал вовремя, – решил он. – Шапито наверняка уже разобрано, и сейчас идет погрузка оставшегося. Барзюм перевозит свое хозяйство в другое место… Вечером поезд уйдет.

Еще несколько минут Фантомас любовался красочным беспорядком, наблюдал за членами труппы, занятыми последними приготовлениями. Холодная саркастичная усмешка тронула его губы.

«Все к лучшему, – думал он. – В этой толчее мне легко будет оставаться незаметным».

Фантомас вышел из укрытия и по тропинке, шедшей вдоль насыпи, приблизился к поезду. Держа в руке какие-то бумаги и расталкивая встречных рабочих, выдавая себя за служащего, спешившего с поручением, он стремительно передвигался в разных направлениях, смешиваясь с толпой. Наконец он вспрыгнул на подножку последнего вагона специального поезда.

Куда шел Фантомас?

Попав в вагон, отведенный для артистов, он направился прямо в купе Жерара…

Найдя его закрытым и зашторенным, он облегченно вздохнул. Никого рядом не было, никто за ним не следил.

– Все идет как нельзя лучше! – констатировал бандит. – Должно быть, думают, что Жерар вышел или спит. Во всяком случае, не похоже, что его отсутствие обнаружено.

Бандит еще раз посмотрел, не следят ли за ним, и смело взялся за ручку. Открыв купе, вошел внутрь.

Едва Фантомас очутился в комнате укротителя, как нервное возбуждение снова охватило его.

– Быстрей! Быстрей! – бормотал он. – От малейшей случайности зависит все. Если кто-нибудь из его приятелей войдет – я пропал…

Тем временем бандит делал что-то совершенно непонятное. С этажерки он снял фотографию Жерара и положил на гримировальный стол перед собой.

Затем Фантомас снял с себя одежду и полуголый сел перед коробкой с гримом своей несчастной жертвы, и, глядя на фотографию, стал гримироваться под того, которого убил.

Фантомас был отменным актером и прекрасно владел сложным искусством гримировки. Всего полчаса потребовалось ему, чтобы преобразиться до неузнаваемости. С помощью коричневой краски он придал своему лицу цвет кожи Жерара. Из лоскута крепа и умело перекроенной бороды он сделал себе тонкие длинные усы дрессировщика. Еще несколько штрихов жирным карандашом, морщинка, нарисованная жженой пробкой, – и вот вполне точная копия портрета Жерара.

«Надеюсь, отличить меня от него практически невозможно», – улыбнулся себе Фантомас по завершении своего труда, исполненного с изумительной тщательностью.

Свое перевоплощение бандит завершил самым простым способом. На вешалке висела одежда, которой он и воспользовался. Натянув на себя бархатные панталоны и сапоги, надев мягкую шляпу и черную куртку укротителя, он констатировал:

– Теперь совсем хорошо!

И еще раз сверив свое отражение в зеркале с фотопортретом Жерара, удовлетворенно добавил:

– Жерар, да и только!

Однако требовательный к себе Фантомас продолжил гримировку.

Самым внимательным образом он изменил рисунок бровей, продлив их черным карандашом. Жирными белилами нарисовал на лбу шрамы от когтей хищника.

Теперь он в самом деле был настоящим укротителем Жераром! И если заранее не знать, кто есть кто, сомнений в этом возникнуть не могло.

Еще несколько секунд Фантомас изучал свое отражение в зеркале и только после тщательной проверки грима решил, что перевоплощение состоялось.

– Здесь мне уже делать нечего, – сказал он себе, – зато много дел имеется там…

Фантомас спрятал свои вещи под кроватью укротителя и, имитируя Жерара, расслабленной походкой подошел к двери купе.

– Итак, я – Жерар! – неожиданно свирепо произнес он. – А Жерар – друг Элен. Вот как Жерар я и пойду к дочери. Только так мне удастся узнать, рассказал ли он ей…

План, разработанный бандитом, был чрезвычайно дерзок.

В соответствии с ним он и появился вновь в поезде, чтобы загримироваться Жераром! Первоочередной задачей Фантомаса было узнать, посвятил ли укротитель в свою тайну Элен, в ту тайну, которую он сам, Фантомас, буквально сорвал с губ умиравшего.

Уверенно, так, что ни один мускул не дрогнул на его лице и не выдал страха перед собственной дерзостью, бандит открыл дверь купе.

Если бы кто-нибудь заметил что-либо странное в его одежде или заподозрил в чем-то Фантомаса, то он пропал бы!

Но Фантомас без страха и сомнения шел вперед.

Он был абсолютно уверен, что ему легко удастся обвести людей Барзюма вокруг пальца!

В тот момент, когда бандит вышел из купе укротителя и направился было к купе своей дочери, его вдруг окликнули.

Это был Чарли, секретарь Барзюма.

– А, вот и вы! Наконец-то! – крайне раздраженно крикнул он. – Прекрасно! Постойте, не уходите! Я вас ищу весь день!

– Что вам угодно? – спросил Фантомас, точно воспроизведя акцент покойного.

– Что мне угодно? – переспросил Чарли с другого конца вагона. – Я вижу, вы шутник! Вы что, не знаете, черт побери, что львы и пантеры уже доставлены из Гамбурга?

– Ну и что?

– А то, что их надо перевести из вагона в клетки! Сегодня вечером уезжаем! Поторопитесь! Займитесь, наконец, делом!

– Слушаюсь, – ответил мнимый Жерар.

Он уже сделал шаг, чтобы продолжить свой путь, но Чарли его окликнул снова:

– Э, не-ет! Пожалуйста, не убегайте! Черт вас подери! Когда вы исчезаете, никто не знает, когда вы вернетесь. Сейчас же займитесь своими подопечными! Надеюсь, вы знаете, где они?

– Ни малейшего представления.

– В пакгаузе! Вон там!

Чарли рукой указал на огромный ангар, находившийся на некотором расстоянии от пути, где стоял специальный поезд.

– Ваши звери там, в конце пакгауза. Большая клетка на земле. Малая – напротив нее. Сейчас же организуйте их перемещение. Через пятнадцать минут я подошлю людей.

Круто повернувшись, секретарь собрался было уходить, как вдруг обернулся и прокричал:

– Один совет, Жерар! Будьте осторожны! Барзюм говорит, что одна тигрица довольно опасна! Поостерегитесь!

Побледневший Фантомас лишь пожал плечами.

– Не бойтесь! Если кто меня и съест, то только не она!

Чарли не слышал ответа – к нему с бумагами на подпись подошел мастер.

«Он проторчит здесь еще минут десять… – подумал Фантомас. – Чтобы не привлекать его внимания, придется сейчас же двинуться в сторону зверей».

Бандит вовсе не собирался заниматься хищниками. Он хотел только отвлечь внимание секретаря Барзюма, а затем, когда тот уйдет, возвратиться к дочери, выспросить все и далее действовать по обстоятельствам.

К несчастью для Фантомаса, этому плану не было суждено осуществиться.

Когда, желая обмануть бдительность секретаря, Фантомас пришел в ангар к прыгавшим в клетках зверям, то был неприятно удивлен, застав возле них рабочих цирка, занимавшихся погрузкой имущества в вагоны.

Один из них мимоходом приветствовал его:

– А! Вот и вы, господин Жерар! Пришли взглянуть на своих кошечек? Очень мило… Только имейте в виду, что одна тигрица сегодня что-то не в духе… Так что желаю успеха!

Не без страха бандит подошел к клеткам с четырьмя львами и тиграми, ожидавшими переезда на новые квартиры.

«Н-да, – подумал он, – есть большая возможность не выйти отсюда живым».

И, вспомнив, что вместе с одеждой он оставил под кроватью Жерара свой револьвер и нож-кинжал, Фантомас вздрогнул.

Однако надо было что-то делать!

Краем глаза он заметил, что рабочие с любопытством следят за ним.

«Если я отступлю, – размышлял Гений зла, – они удивятся и, чего доброго, забьют тревогу… И не известно, чем это может кончиться».

Фантомас решил доиграть свою новую роль до конца и войти к хищникам в клетку. Нетрудно себе представить, что должен был сделать мнимый укротитель.

Как и сказал Чарли, обе клетки стояли друг против друга. Та, что поменьше, была пуста. Животные сидели в большей.

Надо было перегнать тигров и львов из большой клетки в малую и запереть. Только после этого можно было их везти дальше.

Медленным шагом Фантомас обошел клетки кругом.

План действий уже созрел в его голове. В меньшей клетке имелась дверца. Надо было войти, пройти через всю клетку, открыть другую дверь, ту, что находилась напротив большой клетки, войти туда и, напугав зверей, выгнать их в малую клетку и запереть.

Все это Фантомас понял в одно мгновение. Понял он также и простую истину, которую не замедлил себе сказать:

– Однако я совершенно не умею обращаться с хищниками и не знаю ни одного приема, которыми пользуются укротители, и поэтому имеется шестьдесят шансов из ста, что сие милое приключение мне будет стоить жизни.

На мгновение, он закрыл глаза и представил себе Элен, свою дочь, с которой, перевоплотившись в Жерара, мечтал поговорить и из любви к которой, чтобы избавиться от сомнений относительно ее личности, он должен был сейчас открыть дверцу клетки, где, возможно, прольется его кровь.

Фантомас зашел и старательно закрыл за собой дверь.

Через несколько секунд он уже был перед большой клеткой и белый как мел вошел в нее. Холод пробежал по спине бандита. Сидевшие на задних лапах тигры пристально следили за ним горящими глазами и, казалось, были готовы броситься на него при первой же оплошности.

Что делать?

Фантомас медленно продвигался вперед.

Он пересек клетку и, оказавшись в одном из углов, прижался спиной к прутьям и быстро обернулся.

Львы поднялись, а два тигра поползли в его сторону.

«Если я промедлю хотя бы секунду, они бросятся на меня», – подумал Фантомас.

Он взмахнул руками и громко хлопнул в ладоши. Звери отпрянули.

«Спасен, – подумал бандит. – Я спасен!»

Он сделал шаг вперед, гоня хищников в сторону второй клетки.

В страхе перед его гипнотическим взглядом два льва уже перебежали туда.

Фантомас еще повелевал животными и уверенно гнал их перед собой. Казалось, он уже избежал страшного конца, которого так боялся…

Фантомас еще раз хлопнул в ладоши.

– А ну, пошли! – крикнул он, думая испугать зверей своим голосом. Но – увы! – тем самым совершил величайшую ошибку.

Услышав человеческий голос, хищники явно ожесточились. Один лев ответил свирепым рыком, другой весь подобрался и, оскалившись, стал шумно принюхиваться.

– Назад! – крикнул Фантомас, подняв руку, чтобы испугать зверей.

Это его погубило! Он только успел заметить, как упругое тело взвилось в воздух и, словно торпеда, полетело в его сторону.

– Черная тигрица! – простонал Фантомас.

Еще доля секунды, и он был бы разорван на куски!

Гений зла закрыл глаза и стал ждать смерти. Вдруг послышался крик: «Держись!» – и тут же раздался сухой хлопок выстрела, многократно повторенный разбуженным эхом. Фантомас открыл глаза как раз в тот момент, когда окровавленная, с раздробленным черепом черная пантера рухнула к его ногам.

Кто же стрелял?

Сначала Фантомас подумал, что выстрелил кто-нибудь из рабочих, но никого из них не увидел в пакгаузе.

Впрочем, времени на размышление у него не было… Перепуганные выстрелом и глухим рычанием смертельно раненной пантеры, свирепо рыча, звери перебежали в малую клетку.

И тут Фантомас услышал, как кто-то вошел, подбежал к малой клетке и задвинул щеколду. Фантомас был спасен! Он торжествовал! Но вдруг крик изумления, вопль ужаса вырвался из его груди!

Перед ним стоял тот, кто выстрелом из револьвера поразил пантеру. Фигуру этого легендарного человека Фантомас узнал с первого взгляда…

На спасителе был черный фрак, черные перчатки и черная полумаска.

О, зловещий силуэт! О, эта пресловутая фигура!

Фантомасу не понадобилось смотреть на него дважды, чтобы узнать! Он сразу узнал СВОЙ СОБСТВЕННЫЙ силуэт… Спасший его человек был ОН САМ… или некто, на него поразительно похожий.

Охваченный дьявольским ужасом, Фантомас выкрикнул свое собственное имя:

– Фантомас! О! Фантомас!

А что же полицейский Жюв?

Почему Жюв, – а именно он предстал перед мнимым Жераром! – почему Жюв так своевременно оказался в пакгаузе и спас бандита?

После ареста Леопольда и его признаний полицейский спешно покинул жандармский участок и помчался к поезду Барзюма.

Он торопился найти Жерара или хотя бы узнать, что стало с укротителем.

Прошлой ночью от принявшей его за Фантомаса Сони Данидофф Жюв узнал, что тот собирался убить дрессировщика. И полицейский хотел любыми средствами предотвратить это преступление.

Оказавшись в поезде, он увидел, что Жерар еще не возвратился.

«Что же делать?» – гадал полицейский.

И он решил выжидать.

Загримированный под Фантомаса, Жюв спрятался на товарном вокзале, куда, как он заметил, прибыли клетки с хищниками.

Если Жерар возвратится, – разумеется, если он еще жив! – к вечеру он должен здесь быть, поскольку поезд уходит именно вечером, а ему надо будет срочно заняться перемещением животных.

Жюв рассудил верно. По меньшей мере, он в это поверил и с облегчением вздохнул, в шесть вечера увидев укротителя возле зверей.

Но что за укротитель это был?

У клеток ходил Фантомас!

Увы! Жюв этого даже не подозревал.

Заметив человека, которого он принял за укротителя, полицейский решил было к нему подойти, но, поразмыслив, воздержался.

Неподалеку крутились рабочие, и вовсе не было нужды появляться перед ними в облике Фантомаса, а ведь именно под личиной Гения зла намеревался Жюв допросить Жерара.

Еще раз поборов нетерпение, полицейский не стал мешать укротителю и стал издалека наблюдать за его действиями в клетках, рассчитывая подойти после перемещения зверей.

Но события стали развиваться страшно быстро!

Увидав, как прыгнула пантера, Жюв понял всю опасность, нависшую над безоружным Жераром, и снова – в который раз! – явил пример поразительной ловкости и сноровки! Он вскинул револьвер и выстрелил, практически не целясь! Через секунду он поздравлял себя со спасением, как полагал, укротителя Жерара. Но в действительности он сохранил жизнь Фантомасу!

Полицейский вскочил в клетку, чтобы запереть зверей. И в то же самое мгновение от ужаса завопил Фантомас, увидав его перед собой.

– Фантомас! О! Фантомас! – кричал бандит.

* * *

Через три минуты после выстрела, так своевременно сразившего черную пантеру, которая бросилась на дрессировщика, мнимый Фантомас, то есть Жюв, предстал перед мнимым Жераром, то есть перед Фантомасом. Страшно возбужденные, они улыбались друг другу в пустом пакгаузе.

– Фантомас! – воскликнул мнимый Жерар.

– Жерар! Жерар! – вторил ему Жюв.

Но положение их уже не было равным. В полумраке вокзала полицейский не мог разглядеть грима Фантомаса, и переодетый Жерар оставался для него настоящим Жераром!

Совершенно иным было положение бандита.

Ошеломленный тем, что его спас Фантомас, он, разумеется, прекрасно понимал, что это Фантомас ложный, так как подлинным был он сам…

Чтобы узнать истинное лицо того, кто осмелился принять его легендарный облик, как это сделал несколько месяцев назад актер Дик, Фантомас, продолжая комедию, заговорил со своим спасителем.

– Фантомас, – обратился он к Жюву, – ты мне спас жизнь…

Пожав плечами, тот спокойно ответил:

– Сейчас не об этом… Вчера ты упрекал меня, Жерар, что я тебя бросил, и ты меня даже назвал своим проклятием. Думаю, теперь ты видишь, что был неправ!

Тут Жюв заметил, что какой-то предмет, лежавший на некотором расстоянии, привлек внимание Жерара.

– Куда ты смотришь, Жерар? – спросил полицейский.

– Так… Никуда…

«Жерар» отвечал совершенно бесстрастно, но Жюв уже увидел тот предмет.

– Нехорошо, Жерар, – укоризненно произнес Жюв. – Говорить неправду – дурно… Ты смотрел на мой револьвер, не так ли? Как видишь, я бросил его, спеша тебе на помощь.

«Жерар» ухмыльнулся:

– Ты вошел в клетку безоружным?

– Думать было некогда, – ответил Жюв и добавил: – Но оставим это трагическое происшествие, Жерар. Я пришел потребовать от тебя правды. Ты знаешь Леопольда? Отвечай! Ты знал, что он причастен к преступлению, совершенному в Антверпене?

Тот, кто выдавал себя за Жерара, сделал три шага назад и внимательно посмотрел на спрашивавшего.

– Зачем тебе это знать? – спросил он.

– Отвечай, – настаивал Жюв, все так же подражая властному и сухому тону, каким Гений зла обращался к своим подручным.

Вместо ответа раздался смех:

– Это что? Приказ?

Теперь Жюв отступил на три шага.

Что за голос? Что за интонация послышалась на мгновение в вопросе Жерара? Жюв был поражен!

«Уж не брежу ли я? Не спятил ли?» – думал он.

– Да! Я приказываю тебе отвечать!

Но Жюв не закончил фразы. В глазах Жерара, того Жерара, которого он видел перед собой, на миг вспыхнул какой-то дьявольский блеск.

– Не сон ли это? – растерянно прошептал полицейский снова, но тут же спохватился.

– Выйдем отсюда, – с металлом в голосе произнес он. – Потолкуем в другом месте.

Жюву было крайне необходимо разглядеть Жерара на свету.

«Жерар» даже не шелохнулся.

– В каком? – только спросил он.

– Около моего револьвера.

Всего четверть секунды стояла тишина.

Но этот миг показался Жюву целой четвертью века. Он не спускал глаз с лица собеседника.

И вдруг, словно разъяренная пантера, Жюв бросился вперед!

– Фантомас! Ты – Фантомас! – заорал он.

И Жерар, мнимый Жерар, кинувшись на полицейского, тоже орал:

– Жюв! Ты глупец, Жюв! Ты безоружен!

Противники схватились.

Полицейский вцепился в Гения зла, которого наконец опознал.

– Негодяй! Мерзавец! – кричал он.

Но в этот момент, когда Жюв схватил бандита, страшная боль пронзила его! Он вскрикнул и разжал руки…

Кровь хлестала из ран. А саркастично усмехавшийся Фантомас, увидев спешивших к ним рабочих и артистов, оттолкнул полицейского и побежал, прячась за тюками, набросанными в пакгаузе.

* * *

Что же произошло?

Жюв это понял через час, бинтуя руки, покрытые глубокими порезами.

– Ах, Фантомас! – говорил он. – Каким злым гением ты одержим? Черт побери! Ты знал, что мне тебя не схватить, что в этой рукопашной схватке мне будет невозможно тебя удержать! Черт бы тебя побрал! С помощью каких-то дьявольских ухищрений тебе удалось под одеждами, под теми самыми, что сделали тебя так похожим на Жерара, разместить лезвия бритв, на которые и напоролись мои руки, когда я вцепился в тебя.

Жюв сидел бледный и злой.

– Надо же, – возмущался он, – я сам, своими собственными руками спас жизнь этой гадине! И чтобы вырвать его из когтей хищника, бросил свой револьвер, разоружив самого себя.

– Что ж, Фантомас! – продолжал полицейский свой монолог, но уже голосом, полным решимости. – Ты снова победил. Но что-то мне подсказывает изнутри, что твое поражение уже близко, что не за горами твой час расплаты!