Ствол опаляет пламенем мазнувшего по моему щиту огненного шара. Бегу, цепляясь за кустики, проваливаясь в слишком мягкий мох.

— Лови, лови ее!

Кустов в лесу мало, стволы деревьев у земли почти без веток: спрятаться негде. Разве только понадеяться на темноту. Но мне и не надо убегать далеко, достаточно вернуться к двери в стене и пробраться в академию.

Отличный план портит долговязая: выскакивает из тьмы, разжигая пламя. Бросаюсь в сторону, но там еще одна высокая фигура с огнем в руках. А с другой стороны еще одна… да сколько их здесь? Уже двенадцать посверкивающих огнем в руках фигур полукольцом надвигаются на меня из тьмы. Мой щит столько ударов не выдержит. Паника захлестывает меня, и я, натыкаясь на деревья, цепляясь за кусты, со всех ног мчусь в глубину леса.

Останавливаюсь, только когда дыхание перехватывает, а голова кружится так, что двигаться дальше просто невозможно. Упираюсь дрожащими руками в колени. Пытаюсь дышать. Постепенно приходят ощущения: ноющие мышцы, саднящая кожа. Бьющееся в горле сердце… Мысли мечутся в страхе, но постепенно успокаиваюсь. Кажется, от преследователей оторвалась. Сколько бы их ни было, все отстали.

А я одна в темноте. И тихо… только чуть успокоив дыхание, понимаю, что здесь неестественно тихо. Будто это не лес, а… пустая комната.

Так… успокоиться. Долой нелепые ассоциации. Может, я перепугала всю живность своим сопением, вот и молчат.

Но теперь я веду себя тихо, а здесь ни птица не вскрикнет, ни насекомое не зашуршит… Только мурашки ползут по спине.

И голова кружится. Развернувшись, ломким, нервным шагом направляюсь назад. И пальцами скребу змей. Кажется, они блокируют браслет и метку Арендара, иначе… наверное, иначе он бы уже был тут.

Наткнувшись на дерево, смещаюсь в сторону. Но там кусты. И какой-то большой трухлявый пень. Вроде я на такой не натыкалась. Ну да, я же бежала не прямо: препятствия обходила, а еще люди при движении без ориентиров всегда забирают в сторону, поэтому заблудившиеся в лесу часто ходят кругами.

И что делать? Ждать восхода? Но мне опасно находиться вне академии, я не привыкла к магии… И, возможно, головокружение, ощущение, что горло опухло, и бродящие по телу иголочки вовсе не от быстрого бега, а реакция на выход из академии. Да и долго ли я бежала, прежде чем запыхалась? Кажется, недолго, а после всех тренировок должна бегать на ура…

Под ногой вспыхивает что-то красное, и свет разливается в стороны переплетенными линиями-дугами, образуя большую, на всю озарившуюся поляну, печать.

Посредине нее, среди клеток, стоит существо. Красное сияние освещает его тонкие ножки, странно вывернутые ручки, в одной из которых висит что-то темное. И зубы. Огромные кинжальные зубы в приоткрытой пасти порождения Бездны.

Я медленно, очень медленно убираю ногу с внешнего контура его печати, но она продолжает светиться, озаряя меня, деревья вокруг и тварь, медленно закрывающую пасть. И следом за верхней челюстью пасти, точно крышка шкатулки или верхняя половинка матрешки, поднимается маленькое тельце с руками. Пасть захлопывается, теперь разворот рук вполне естественный, и у порождения есть не только рот, но и лицо — пепельно-серое лицо Фабиуса с горящими алыми глазами.

Так вот кто… это он… Я же видела, как он ходил по тропинке в лес, и дверь была открыта у той самой тропики. Нужно было догадаться…

— Я ничего не видела, — шепчу я, пятясь, пока не упираюсь в шершавый ствол дерева.

— Валерия, — оба рта твари расплываются в зловещей ухмылке, — ты даже не представляешь, как я рад встрече.

Это абсолютно не взаимно.

Его движение настолько стремительно, что я едва успеваю отшатнуться от дерева. Подрубленное ударом, оно валится на пентаграмму, а я срываюсь на бег — подальше от алого сияния и воняющей твари. Несусь зигзагами. От ударов Фабиуса трещат и подламываются деревья.

— Куда же ты? — мерзко хихикает он.

Удар по ногам швыряет меня на землю, я кубарем качусь по мягкому мху и больно врезаюсь в поваленное трухлявое дерево.

— Ну что, посмотрим, какая ты на вкус? — похихикивает смердящий Фабиус.

Его ручка стальными тисками сжимается на лодыжке. Я хватаюсь за дерево, но оно крошится в пальцах. Фабиус тащит меня по земле вместе с мхом, с вырывающимися следом за мной кустиками.

— Помогите! — я вырываюсь, вцепляюсь в дерево до боли, но мышцы ноги жутко натягиваются: кажется, Фабиус сейчас оторвет мне ногу! Мои пальцы соскальзывают с коры. — Спасите! Кто-нибудь! Помогите!

Тряхнув так, что у меня искры из глаз посыпались, Фабиус прибавляет шаг. Не успеваю опомниться, как он втаскивает меня в алый свет печати. Тянет к ее центру, хотя я впиваюсь в траву поляны. А потом все тело сковывает паралич, и меня бросают на что-то меховое. Легкие едва работают, подкачивая кислород, и я во все глаза смотрю, как снова распахивается пасть и маленькие, неудобно подвернутые ручки Фабиуса тянут мою стопу в нее. Кажется, он действительно собирается меня съесть. Нет, не верю. Просто не может быть.

Ревущее пламя растекается над поляной. Огненная, опаляющая волна стекает вниз ослепительными протуберанцами, и они ломают алую печать порождения Бездны. Тварь рычит. Оставив мою ногу, кидается в сторону и взвизгивает от хлесткого удара огнем. Взметнувшиеся из земли каменные руки сжимают его до хруста, до брызг черной крови. Фабиус визжит, как поросенок. Арендар нависает над ним, озаренное огнем лицо ужасно в гневе, на скулах мерцают чешуйки. Он заносит кулак. Рыкнув, ударяет рядом с головой Фабиуса, и земля содрогается.

— Лера, Лера… — Арендар подхватывает меня на руки и прижимает к себе. Его трясет. — Лера…

От его объятий почти больно. А к боку льнет что-то мохнатое, тоже дрожащее.

— Арендар, — шепчу я, желая уцепиться за него, но руки будто свинцом налиты, и вместо Арендара я хватаю мохнатое существо.

А он заглядывает мне в лицо пылающими, точно озеро огня над нами, глазами. И кажется, сейчас отругает за то, что шляюсь ночами по лесу. Но он бережно укладывает меня на землю, от его прикосновений разлетаются вдребезги окаменевшие на моих руках змеи.

— Тебе срочно нужно в академию, — он переводит взгляд на жмущееся ко мне существо, я тоже кошусь на него: угольно-черный комок меха с огромными испуганными глазами. Арендар заносит руку, существо сжимается.

— Арендар, нет, — простонала я, прежде чем даже успеваю понять, что он собирается убить создание, просто рефлекторно.

— Это магический паразит, — ворчит Арендар.

Но паразит сообразительный: он заползает мне под мышку и испуганно хлопает глазками, дрожит.

— Не опасный? — почти шепотом уточняю я.

— Нет. — Арендар надкусывает свой палец и резким движением сбрасывает на землю кровь.

На траве проступает золотая печать, в центре которой вырастает рыжий широкоплечий мужчина в халате и с зубной щеткой в руках.

Над ним бушует пламя, и вокруг поляны уже ни одного живого дерева, лишь обугленные остовы. Рыжий, сплюнув пасту, спокойно оглядывается. Снова взвизгивает порождение Бездны. Мягкий комочек под моей рукой вздрагивает, тыкается под грудь.

— Элоран, разберись, — бросает Арендар. — В лесу могут быть…

— Без малолеток знаю, что делать. — Рыжий отбрасывает щетку.

Арендар подхватывает меня на руки. Черные крылья распахиваются над ним. С мягким толчком мы взлетаем в небо. До академии недалеко, и больше нет преградившей мне дорогу стены. Прячась от холодного ветра, утыкаюсь в грудь Арендара. Между нами трясется меховой комочек.

— Геринх! — вцепляюсь в Арендара. — Геринх ранен, он там…

Нас встряхивает сильнейшим ударом, и воздух содрогается от рыка Арендара.

Взревев снова, Арендар резко взмахивает крыльями, и мы со звоном и дребезгом врезаемся в щит академии.

В ответ из ее глубины взвивается рев. Кажется, ректор нас услышал. Вырвавшееся из пасти красного дракона пламя озаряет административное здание. Но прежде, чем ректор долетает до нас, возле стены возникает Эзалон. Тоже в халате. И в ночном колпаке.

Присмотревшись к нам, Эзалон восклицает:

— Валерия?!

Ну не получается у меня вести себя тихо!

Меня пробирает озноб, кончики пальцев начинает колоть. Арендар взмахивает крыльями, и слетевшие с них искры звонко ударяются о щит академии.

— Пустите нас, — рычит Арендар, его ногти удлиняются в когти.

Над академическими зданиями расправляет крылья Дегон, в один мощный мах оказывается перед нами. Огромная чешуйчатая морда близко, кажется, можно дотянуться до трепещущих ноздрей. Вертикальные зрачки так расширены, что кажутся почти круглыми.

Обдав нас горячим сухим воздухом, Дегон грузно опускается на землю и запускает когти в газон. Чешуйчатый хвост мечется из стороны в сторону, но не задевает дерево и неработающий фонарь.

— Снимай защиту! — рявкает Арендар.

Эзалон вскидывает руки, кончики его пальцев озаряет багряный свет, и Арендар перелетает через стену. Мне сразу становится легче дышать.

Мы проносимся мимо шипящего на Эзалона ректора и в мгновение ока приземляемся на крыльце больничного корпуса.

— Нужна помощь! Срочно! — от рыка Арендара дребезжат стекла, а мои барабанные перепонки чуть не лопаются.

— Тише, — прошу я в звенящей тишине.

Хрустит выломанная дверь, и меня втаскивает в водоворот стремительных событий.

— Помогите ей, срочно! — требует Арендар и рычит.

Причитает выскочившая в халате мисс Клэренс, Степар безумно носится вокруг и щелкает суставами. Материализовавшиеся Эзалон и Дегон — уже в приличной одежде — чуть не в один голос требуют объяснений.

— Геринх ранен! — кричу я с рук Арендара, отказывающегося класть меня на постель, хотя мисс Клэренс этого требует:

— Как же я смогу ее осмотреть, если ваша магия мешает?

— Где Геринх? Почему ранен? — на миг перекрикивает всех Эзалон.

— У стены, там… — мой ответ тонет в басе ректора:

— Что вы устроили? Почему студентка была вне академии?

— На нее напало порождение Бездны! — рычит Арендар.

И все на миг затихают. Тишина взрывается сбивчивыми вопросами:

— Что?

— Как?

— Где?

— Почему?

— Положите Валерию на кровать! — мисс Клэренс топает ногой.

— Не отдам! — рыкает Арендар. — Ваш Фабиус — носитель порождения Бездны!

— Не может быть, — гремит Дегон.

— Какие доказательства? — бледнеет Эзалон.

— Геринх! Ранен! — Заливаясь слезами, я машу свободной от мехового комочка рукой. — Помогите ему! Он у стены. — Поймав растерянный взгляд Эзалона, я кричу: — Спасите его!

Тот с хлопком исчезает.

— Положите Валерию на кровать! — побагровевшая от гнева мисс Клэренс указывает на постель. — Вы хотите, чтобы я ей помогла или…

— Объясняй! — прерывает ее рык Дегона.

Тело Арендара каменеет от напряжения, он гневно смотрит на ректора, но, поборов гнев, отвечает:

— В лесу порождение Бездны поставило печать поглощения, напало на Леру. Я его остановил, сейчас им занимается мой брат Элоранарр.

Дегон гневно оскаливается.

— Валерия, — мисс Клэренс потряхивает. — Скажи уже этому упертому дракону, чтобы он дал тебя осмотреть!

Вскинув брови, Арендар поворачивает к ней голову. Мисс Клэренс резко бледнеет.

С хлопком посредине комнаты возникает Эзалон с бесчувственным Геринхом на руках.

— Степар! Раненый! — мисс Клэренс бросается к Геринху.

Постукивая шестью ногами, подбегает Степар, забирает Геринха с рук перепачканного кровью Эзалона и укладывает на одну из коек. Несколько томительно долгих мгновений мы смотрим, как мисс Клэренс машет над раненым то цветными кристаллами, то жезлом-усилителем.

— На него тоже напало порождение Бездны? — мрачно спрашивает вдруг успокоившийся Дегон.

Кажется, вид крови привел его в чувство.

— Нет, — слабо отзываюсь я с рук Арендара. — Сначала на меня напали не порождения Бездны, с Фабиусом мы уже потом…

Эзалон закатывает глаза. Кажется, он очень жалеет, что их маяк меня сюда заманил.

— Кто на тебя напал? — таким ледяным тоном спрашивает Арендар, на пальцах которого снова отрастают когти, что я жалею о сказанном.

Но, делать нечего, я обнимаю трясущийся в моих руках меховой комочек и начинаю рассказывать о коробке конфет с запиской.

— Я ничего такого не присылал, — вставляет Арендар, и пол вокруг него слегка обугливается.

Рассказываю о появлении трех нападающих в плащах и помощи Геринха. Как надеялась спрятаться за дверью в стене и выбежала наружу.

— Я же просил не ходить в лес, — бормочет Эзалон.

— Почему? — холодно уточняет Арендар.

Ректор и Эзалон тревожно переглядываются, последний вздыхает и опускает голову:

— Мы заметили следы подозрительной магической активности в лесу. Также поступили жалобы на исчезновение животных. Учитывая уникальную способность Валерии притягивать… — Эзалон странно смотрит на когтистые руки Арендара, — неприятности, я счел благоразумным предупредить ее, а потом и вовсе заблокировал возможность посетить лес, но вмешательство… императорской родовой магии разрушило эту защиту.

— О вашей интересной защите мы поговорим отдельно, — шипит Арендар. — Особенно о ее целях. Вы сообщили о ваших проблемах в министерство безопасности?

— Мы сообщили главному императорскому магу, — Эзалон сцепляет пальцы. — Он сказал обращаться, когда появятся какие-либо существенные факты.

— Теперь их более чем достаточно, — Арендар поворачивается к колдующей над Геринхом мисс Клэренс. — Он живучий, как все оборотни, немедленно помогите Валерии.

— Я в порядке, лучше Геринха лечите.

— Займусь ею, как только вы положите ее на кровать, — не глядя на нас, нервно отзывается мисс Клэренс.

Арендар тихо рычит. Мисс Клэренс передергивает плечами, но продолжает заниматься Геринхом. А мне хочется треснуть Арендара по голове: ну как можно быть таким упертым? Геринх мне жизнь спас, а этот драконище его лечить мешает!

С надеждой заглядываю через плечо Арендара на ректора и Эзалона. Ректор морщится. Эзалон тихо произносит:

— Запрос именем императора на допуск в академию…

— Знаю, — глухо отзывается ректор.

Арендар оборачивается к ним:

— Я настоятельно рекомендую не противодействовать официальным представителям императорской семьи. Среди ваших служащих оказалось порождение Бездны, любая попытка мешать расследованию будет рассматриваться как измена со всеми вытекающими последствиями. И да, я поднимаю вопрос о лишении академии драконов статуса независимой территории.

В глазах ректора вспыхивает пламя.

— Чешуей бронированной сначала обрасти.

Оба дракона оскаливаются, а бледный-бледный Эзалон вскидывает руки, снова на его пальцах загорается свет.

— Спокойно, — просит Эзалон. — Давайте поговорим спокойно.

Но в комнате становится ощутимо жарче.

— Мне не нужно обрастать бронированной чешуей, чтобы лишить тебя власти над академией, — рычит Арендар.

— Не зарывайся, — ректор кривит губы. — Если на ритуале родовая магия не найдет тебе избранную, ты лишишься титула наследника, как и два твоих старших брата. И тогда мы поговорим по-другому, принц. Ненаследника мне можно будет даже пожевать немного.

— Не дели шкуру неубитого зверя, — Арендар распахивает крылья. — Я не прощаю угроз.

— Ну надо же, — язвительно отзывается Дегон. — Я тоже!

— Выйдите вон! — рявкает раскрасневшаяся от гнева мисс Клэренс. — Это палата для больных, а не арена для выяснения отношений. Положите Валерию на кровать, и вон!

— Да-да, пойдемте, — Эзалон первым направляется к двери.

— Положи меня уже, — прошу я. Все эти пререкания отвлекают мисс Клэренс, так до моего осмотра она никогда не доберется, а у меня ссадины горят.

Арендар так смотрит на меня, будто я прошу что-то невозможное.

Он и ректор резко поворачивают головы в сторону двери.

Через несколько мгновений она распахивается. Призванный Арендаром рыжий, волосы которого в нормальном свете не настолько вопиюще яркие, какими казались в сиянии огня, окидывает палату цепким взглядом и останавливает его на мне. Вскидывает бровь.

— Забавно. — Он поднимает взгляд на лицо Арендара: — Братишка, с каких это пор ты заделался носильщиком?

Воздух теплеет еще на несколько градусов.

— Я не носильщик, — крепче прижимая меня к себе, огрызается Арендар. — Что там с порождением? Есть следы других тварей?

Рыжий скептически косится на ректора и Эзалона. Последний сразу предупреждает:

— Я добровольно пройду проверку на чистоту от порождений.

— Да всю академию надо проверять, — отмахивается рыжий. — Развели тут непонятно что.

Дегон отзывается утробным рыком. Рыжий покачивает указательным пальцем:

— А вот на меня рычать не надо. Это наш глубокоуважаемый наследник хоть и наследник, но с юридической точки зрения в министерстве безопасности в целом и в моем отделе в частности всего лишь временная заноза в за… Ой, простите, — он нарочито невинно хлопает ресницами, — случайно вырвалось. Так вот, в отличие от нашего глубокоуважаемого наследника, я обладаю очень высокими юридическими полномочиями и могу…

— Язык до сих пор как помело, — роняет Дегон.

У рыжего гневно темнеют глаза, но на губах появляется улыбка.

— А как твой язык? Достаточно гибок, чтобы объяснить, что среди служащих академии делало порождение Бездны?

— Что делало? — Дегон задумывается на мгновение. — Полагаю, скрывалось и питалось. Раса болотных гоблинов любит резкие, отталкивающие нас запахи, у Фабиуса всегда воняло. А должность завхоза позволяла ему без малейших подозрений отлавливать и поедать магических паразитов, в изобилии водящихся в лесу и постоянно норовящих попасть в академию.

Рыжий вздыхает:

— Что ж, следствие покажет, кто прав, кто виноват.

У Арендара гневно трепещут ноздри и подергивается уголок губы. Просто чудо, что его окаменевшие от напряжения руки меня не ломают. Похоже, отношения между братьями оставляют желать лучшего.

Теперь Эзалон вскидывает руку:

— Мы извещали главного императорского мага о подозрительной магической активности возле академии. Он велел разбираться самостоятельно.

— А разбираться в итоге пришлось мне, — рыжий нагло присваивает себе поимку порождения Бездны. — Ладно, дорогие мои, я здесь, чтобы решить все наши проблемы.

— Ты уже лет десять их решаешь, — насмешливо фыркает Дегон, — все решить не можешь, а тут вдруг, думаешь, получится? С удовольствием на это посмотрю.

— Среди моих служащих нет порождений Бездны, — рыжий расплывается в широкой язвительной улыбке.

Они с Дегоном зло смотрят друг на друга. Прикрыв лицо рукой, Эзалон покачивается с каблуков на мыски. Без особой надежды предлагает:

— Может, мы все обсудим в более удобной и дружелюбной обстановке? Этим делом надо заниматься сообща, в конце концов, речь идет о нашей общей безопасности.

Мисс Клэренс очень громко вздыхает.

— Арен, я понял! — рыжий хлопает себя по лбу. — Ты не носильщик, ты тут вместо больничной койки. Да? Я правильно угадал?

Ну и братец! Трещит ткань, койка за спиной Арендара отлетает в стену. Мисс Клэренс вскрикивает. Он рычит. А рыжий демонстративно умиляется:

— О, у нашего маленького прорезался хвостик.

— Р-р-р! — Арендар оскаливается, вокруг него дымится пол, руки и грудь обжигают меня, и я дергаюсь, чтобы отскочить, но он цепко прижимает к себе и рычит еще громче.

Прорезавшийся «хвостик» сносит несколько тумбочек. Мама… Ухватившись за шею Арендара, пытаюсь высвободить из его руки ноги.

— Куда? — рычит он, ухватывая крепче.

— На койку, я лечиться хочу, — продолжая брыкаться, поспешно отвечаю я. — Да больно же, отпусти!

— Да-да, ваше высочество, — соглашается рыжий, — хватит держаться за прекрасное, пора делом заниматься.

— Без тебя знаю, что делать, — рычит Арендар, но наконец ставит меня на слегка тлеющий пол.

— Ай! — Отскакиваю в сторону от жаркого места, но Арендар подхватывает меня под грудью и притягивает к себе. И ноги мне хвостом опутывает. Черным таким, чешуйчатым и крепким. — Тут горячо!

— Арен, мне кажется или ты избавляешься от свидетельницы? — округляет глаза рыжий. — Может, дашь ее сначала допросить?

Арендар смотрит на меня странно. Подхватив за плечи, точно куклу, относит к свободной койке и кладет на нее.

— Лежать здесь и никуда не уходить, — низким, грозным голосом велит он, разворачивается и, дергая хвостом, прет на рыжего. — Элоран, на выход!

— А допрос? — явно потешается тот. — Я просто обязан допросить эту прелестную…

Рыжий в последний миг увертывается от хлесткого удара хвостом. Стену от удара спасает мощная рука взревевшего Дегона:

— Пока я ректор этой академии, никаких разрушений!

От его вопля Геринх подскакивает, валится на койку и, обхватив черную из-за удара змеей-хлыстом ногу, протяжно стонет. Взглянув на него, мисс Клэренс оборачивается к Эзалону.

— Господин Эзалон, — чуть не плачет она. — Ну сделайте уже что-нибудь!

Стон Геринха обрывается.

— Прошу прощения, но… — Эзалон хлопает в ладоши, и с оглушительным треском исчезает вместе с рычащими и фырчащими драконами.

И так тихо становится. И даже спокойно, несмотря на запах гари от подпаленного пола.

— Они всегда такие? — испуганно уточняю я.

Мисс Клэренс сквозь слезы смотрит на меня:

— Бедная-бедная девочка.

Понятно, что не богатая, но она жалеет так, словно только что обнаружила у меня неизлечимую скоротечную смертельную болезнь.

— Мисс Клэренс, они что, еще хуже могут себя вести?

— На тебя дракон глаз положил, кажется, даже собственностью своей посчитал, — нервным шепотом поясняет мисс Клэренс. — Это… не лечится.

— Собственностью? — опускаюсь на койку.

Что-то мне это совсем не нравится: я же только появилась здесь, ничего не знаю, а меня уже в собственность записывают… Крепче обняв зверька, жалобно смотрю на мисс Клэренс. Та сочувственно поясняет:

— Основная причина малочисленности драконов в том, что они… не умеют отказываться от того, что считают своим. Если старые еще как-то в состоянии здраво мыслить в этом плане, то молодые просто звереют. Сама видела, как принц «позволил» тебя лечить. И если артефакт родовой магии не признает тебя избранной, нет гарантий, что он тебя отпустит. И тогда…

Да, если верить справочнику, девушка из непризнанного мира ощущается драконом избранной только через три года. А значит, интерес ко мне Арендара вовсе не значит, что я ему настолько подхожу.

— Так, ладно, еще немного, и займусь тобой. — Она склоняется над Геринхом, постукивает жезлом по его черной ноге.

А я представляю, что будет, если мисс Клэренс права и Арендар всегда теперь станет вести себя, как здесь: таскать, как куклу, никого ко мне не подпускать… Бегать за мной по всей академии, если увидит рядом с парнем. А занятия по боевой магии? Позволит ли он рисковать своей «собственностью» и подставлять под удары?

А если вдобавок к этому всему у Арендара появится жена?

Это же будет ужас!

— Огнад, — мисс Клэренс постукивает по своему браслету. — У меня студент с травмой, нужна твоя консультация. Срочно.

Хлоп! В центре палаты возникает высокий миловидный мужчина с увенчанным черепом посохом. У черепа хвостик из ниток бусин и медных черепков.

Огнад окидывает разрушения веселым васильковым взглядом, приветливо кивает мне и направляется к мисс Клэренс, целует ей руку.

— Как всегда прелестны, моя дорогая.

Пока она смущенно краснеет, Огнад склоняется над почерневшей ногой Геринха, пристально осматривает, принюхивается. От напряжения я крепче стискиваю шерстку моего зверька.

— Хм-хм, — Огнад позвякивает над поврежденной ногой посохом с бусинами, глаза черепа-навершия вспыхивают алым, затем изумрудным и голубым. — Дело серьезное. — Огнад перехватывает руку только вернувшейся к прежнему цвету мисс Клэренс и снова целует. — Молодец, что сразу вызвала меня. Пока займись его ранами и кровью, а это беру на себя.

Он отступает на несколько шагов и стукает посохом об пол. Черный дым окутывает череп и Огнада, расширяется, а когда истаивает, вместо миловидного мужчины стоит нечто громадное в черном балахоне и капюшоне, под которым не лицо, а осклабившийся череп с горящими голубыми глазами. Существо склоняется над ногой Геринха, касается ее костлявыми пальцами, и на металлических когтях пощелкивают разряды тока. Голос существа похож на завывание:

— Клэр, сообщи ректору, что у нас тут имеет место применение запрещенного проклятия.

Мисс Клэренс отступает и касается браслета:

— Господин Эзалон, с Геринхом проблема: профессор Огнад идентифицировал примененное на него заклятие как запрещенное… А… — она моргает. — Хорошо, мы подождем.

Подвывая и стеная, Огнад трясет над ногой Геринха посохом, медные черепа звенят, точно колокольчики, их глазницы наполняются голубым светом. Взлетая, мечась на нитках с бусинами, светящиеся глазницы черепов оставляют в воздухе светящиеся росчерки, и те складываются в замысловатые символы, образуют над Геринхом полупрозрачные печати.

В палате резко холодеет. Существо в моих руках трясется. Сунув мордочку в вырез платья, пытается пробраться под него. Вытащив буйного зверька, прикрываю его подушкой, и он чуть успокаивается, лишь вздрагивает иногда.

Вой Огнада усиливается, вокруг него проступают черные и фосфоресцирующие зеленые тени, склоняются над бледным Геринхом, впиваются в его черную ногу когтистыми пальцами и зубами.

Мисс Клэренс медленно отступает к моей койке, наткнувшись на нее, приседает рядом.

Над Геринхом начинает закручиваться черный вихрь. Огнад вскидывает костлявую руку, трясет посохом. Раскалившиеся медные черепа, натянув привязывающие их к центральному черепу нити, выстраиваются в пылающее колесо. Призраки грызут и грызут раненую ногу Геринха, и с той сходит чернота проклятия. Призраки вырывают черные сгустки из плоти, затягивают в рот.

Медные черепа гудят, нити тоже раскаляются, раскаляется и центральный череп. Огнад вскидывает посох, звонко ударяет им об пол, и призраков утаскивает в черный вихрь, тот схлопывается до дымной струйки и вползает в потолок.

— Фух, — выдыхает скелетище и трижды ударяет посохом. Черный дым опутывает мрачную фигуру и истаивает, оставив вместо себя миловидного мужчину с веселыми глазами. Он обтирает чуть влажный лоб и улыбается мисс Клэренс: — Что у вас за веселье тут?

Мисс Клэренс неопределенно взмахивает рукой, поднимается и резко оборачивается к механическому помощнику:

— Степар, срочно приготовь профессору Огнаду укрепляющий отвар.

— О, я не настолько слаб, чтобы из-за каждого перехода в форму лича отпиваться тониками. А вот черного чая с теми замечательными розовыми пирожными выпью с удовольствием.

Стрельнув в меня взглядом, мисс Клэренс останавливает выходящего в коридор помощника:

— Степар, сделай нам всем чай и принеси из кладовки пирожные… А ты, — она строго смотрит на Огнада, — все же присядь и отдохни. И огромное спасибо за помощь мертвых.

— А, не стоит благодарности, это мой долг, — небрежно отмахивается Огнад. Взмахом посоха он поднимает из пола костяное кресло и устраивается на его блеклом отполированном сиденье. — Так, девушки, рассказывайте, что у нас тут творится? По какому поводу ректор носится точно ошпаренный? Ожидается разрушение зданий или у нашего многострадального бюджета есть шанс не уйти в глубокий и беспросветный минус?

Он очаровательно улыбается. Мисс Клэренс, тряхнув головой, обращается ко мне:

— Валерия, подожди еще минутку. И можешь рассказать, что случилось.

Подойдя к койке Геринха, она накладывает жезл ему на лоб и что-то шепчет. Из-за края ее юбки видно, как у него розовеют щеки.

— С ним все будет в порядке, — уверяет меня Огнад и укладывает посох на колени. — Так что произошло?

Помедлив, отвечаю:

— На меня напало порождение Бездны. Оно было в Фабиусе.

— Ого! — Огнад присвистывает и пропускает между пальцами закрепленную на черепе нить бусин. — Ха, ну, надо сказать, лучше этого болотного гоблина они кандидатуру найти не могли: он же всегда себя вел хуже порождения Бездны. Теперь понятно, из-за чего Дегон круги нарезал. Я бы тоже на его месте взлетел, точно мне под хвост елку сунули.

— Огнад! — мисс Клэренс вытаращивает глаза. — Ты лич, но не бессмертный. И не при студентке же так выражаться!

Эх, знала бы она, как у нас некоторые выражаются, по сравнению с этим елки под хвостом — цветочки.

— Так ведь забавно, — беспечно пожимает плечами Огнад, — весь такой солидный старый дракон, и вдруг носится, как мальчишка. Прелесть же что такое.

— Тебе бы все шутить! — Мисс Клэренс шумно вздыхает.

— Чтобы стать хорошим некромантом, нужно обладать огромным чувством юмора. Иначе нервов не хватит. — Огнад подпирает щеку кулаком. Пристально смотрит на меня. — А что еще интересного может поведать наша студентка? Валерия? Та самая Валерия, я ведь угадал? Впрочем, с таким именем у нас только одна студентка.

— Расследованием занимается наследный принц и его брат. Рыжий такой.

Огнад разражается звонким смехом, похлопывает по подлокотнику-черепу.

— О, да тут не одна елка, а целых две. Странно, что Дегон так мало летал и огнем плевался.

— Огнад, — стонет мисс Клэренс, с коробочкой кристаллов направляясь ко мне. — Валерия, ложись.

Убрав подушку в изголовье, сдвигаю к ней притихшего зверька и укладываюсь на кровать.

— Эти кристаллы в руки, — мисс Клэренс вкладывает мне в правую руку красный, в левую — зеленый. — Так, а теперь расслабься.

Она проворно водит надо мной кристаллами и какими-то палочками, делает пассы жезлом. И все это с пугающе серьезным видом. Наконец она откладывает жезл и забирает из моих рук кристаллы, просматривает их на свет и хмурится.

— Ну, что со мной? — не выдерживаю я.