Драконы и мы встречаемся, как две волны, но не смешиваемся: никому не хочется приближаться к ним, ведь воздух вокруг них почти превращается в пар.

К сожалению, Эзалон не слишком высок и стоит не слишком прямо, так что взгляд Арендара достает меня через его плечо.

— Лера, — его голос подобен рокоту водопада и реву пламени. Он вдыхает и выдыхает несколько раз. — Вернись в мои апартаменты.

Ну вот опять!

— Нет. И не Лера, а Валерия.

У Арендара темнеют глаза. Мои охранники приседают. Все смотрят так, словно я сказала что-то ужасное. Не привыкли, что драконам перечат? Эзалон слабо напоминает:

— Ваше высочество, Валерия не понимает…

— Я буду жить в общежитии, — чеканю я. Эзалон чуть не падает, и я… Ныряю за широкую спину двухметрового наставника Дариона. Он напряженно застывает, а я бормочу: — Вы же за меня отвечаете, да? Спасите.

Резкая тишина наступает, вязкая. Ее разбивает вибрация воздуха. Выглядываю из-за мощной руки наставника: Арендар стоит, чуть склонив голову, стиснув кулаки.

— Ле-ра. Ты. Живешь. В. Моих. Апартаментах.

— Ни за что на свете!

Он ведь просто схватит и утащит. Мысль об этом ужасает до дрожи, но вздрагиваю не я, вздрагивает Арендар, аж передергивается, выражение его лица становится растерянно-уязвимым. Он сразу хмурится. Рыжий удивленно на него взглядывает.

— Валерия сказала свое слово, — голос Дегона и без рыка словно припечатывает каменными плитами. — Академия в состоянии обеспечить ее охрану. Я и Дарион лично позаботимся о ее безопасности.

Да он меня полчаса назад чуть не растоптал! Вцепляюсь в рубашку наставника: он хоть и страшен своим громадным размером, но… В общем, и он ужасает мощью. Они все здесь страшно сильные, даже коты. Я съеживаюсь в ожидании спора и драки. Арендар направляется ко мне, сердце ухает в пятки. Он резко останавливается и требует убийственным тоном:

— Откройте переходы.

Он меня что, украсть хочет?

Хлоп!.. Хлоп!

Принцы исчезают. Все дружно выдыхают. Расслабление подкашивает ноги, я чуть не падаю на Дариона.

Кажется, все.

— Огнад, проводи Эзалона к мисс Клэренс, — распоряжается ректор и направляется… ко мне.

Морщинистая ручища опускается мне на плечо. Хоп! И я уже в просторном классе.

— Садись. — Дегон проходит мимо и достает из кафедры пачку бумаги, чернильницу и перо. Второй приказ уже с тихим рыком: — Садись.

Подскочив, несколько мгновений обдумываю ситуацию и сажусь за переднюю парту: Дегон зол, но вменяем. Похоже, сожжение и затаптывание иномирной воришки откладывается.

Бросив передо мной пачку листов с пером, шумно поставив чернильницу, Дегон засовывает руку в складки уже не дымящегося балахона и, сжав ложечку, расхаживает вдоль доски.

— Пиши, студентка Валерия Белкина. Пиши: «Драконы — самые могущественные существа Эерана».

Кажется, он серьезно. И кажется, лучше писать. Обмакнув перо в чернильницу, начинаю мучительную борьбу с местным пишущим инструментом.

— Драконов злить нельзя.

— Сокровища драконов неприкосновенны.

— По закону Эерана похищение вещи из сокровищницы дракона карается отрубанием руки.

Перо чуть не вываливается из пальцев. Дегон продолжает ходить и диктовать:

— В своей четко огороженной сокровищнице дракон вправе убивать без суда и следствия без каких-либо санкций для себя.

— На драконов нельзя повышать голос.

— В состоянии сильного эмоционального волнения дракон может принять истинную форму, и если существо находится слишком близко и не имеет жесткой магической защиты, оно может умереть от веса дракона, его случайного движения или всплеска стихийной магии.

— Драконов ни в коем случае нельзя злить.

— В случае проблем с драконами надо обращаться к главному на территории дракону. Обязательно.

— В критических ситуациях драконы не склонны слушать тех, кто меньше и слабее их.

— Драконы воспитываются с осознанием превосходства над другими расами, и это обязательно следует учитывать при общении.

— Нельзя злить драконов.

— Нельзя залезать в сокровищницу драконов.

— Нельзя брать вещи драконов.

За полтора часа внушения последние три фразы в разных вариациях Дегон заставляет писать раз тридцать. Драконы могут быть очень терпеливыми и последовательными. Может, они только притворяются буйными или просто не утруждают себя сдерживанием эмоций? И хотя от неудобного способа письма ноет запястье, наказание успокаивает. Да, обидно, что драконы тут самые крутые, да, жалко, что против них почти ничего нельзя предпринять, но требующее сосредоточения действие умиротворяет.

Кажется, Дегона тоже, потому что он останавливается и спрашивает почти дружелюбно:

— Зачем ты брала гримуар?

— Симбиота вылечить.

Дегон усмехается:

— Эти меховые комочки будто созданы очаровывать девушек.

По нему не скажешь, что совсем недавно он рвал и метал!

— Какие для меня будут последствия обряда соединения? — спрашиваю я.

— Это всегда индивидуально, иногда результат великолепен, иногда не особо впечатляет. Но тебе в любом случае будет полезно: симбиот стабилизирует работу источника. Выбросов магии в процессе твоего обучения хватит, чтобы его прокормить.

Но это не единственное, что я хочу узнать. Вопрос рвется с языка, а внутренности скручивает холодом тревоги.

— Что за скрытая способность? — почти шепчу я.

— Валерия, спроси о чем-нибудь другом, иначе мне придется провести не слишком приятную процедуру подчистки твоей памяти.

— Это нечестно.

— Зато безопасно. — Дегон накручивает на палец кончик длинной бороды. — Давай подумай о чем-нибудь, спроси. На тот вопрос я сейчас точно не отвечу.

Вот ведь!

— А этот Повелитель?..

В глазах Дегона вспыхивает пламя, ноздри раздуваются.

— Повелителя случайно притянуло к нам из другого мира во время моего эксперимента. Демонический кот. Не исключено, что королевской крови, но подтвердить никто не может, большинство наших демонических котов рождены здесь от прежних переселенцев. Характер у него премерзейший даже с точки зрения дракона. Служил моим заместителем, пока не позарился на сокровища. Они почти все клептоманы.

— И вы его не убили? Оставили здесь?

— Выгонял раз двенадцать. У них специфическая магия, проще сровнять академию с землей, чем выдворить это чудище навсегда. И назад не вернешь, порталы в ту сторону слишком опасны. Так и живет, возвращается иногда пакость сделать, потом залегает на дно, а лет через десять — двадцать снова за старое… Хотя понимает, что моя смерть ничего не исправит.

И ведь жив котяра! Не так страшны драконы и их тяга к сокровищам, как они малюют.

— Валерия, тебя в общежитие?

— В больничный корпус, пожалуйста. Мне ведь можно держать Пушинку… симбиота у себя?

— Ну не выгонять же вас. — Дегон опускает ручищу мне на плечо.

Мир темнеет и переворачивается, превращаясь из аудитории в коридор больничного здания. Ладонь исчезает с моего плеча. Шагнув к палате Пушинки, останавливаюсь. Конечно, у ректора был свой интерес, и все же благодарю:

— Спасибо, что не отдали меня Арендару.

— В этом куда больше заслуги его благоразумия, чем моего вмешательства. К тому же я не считаю его апартаменты безопасным местом. Там может быть слишком много «змей». Но если их родовой артефакт признает тебя избранной Арендара, никто не сможет встать между вами. Так что ты бы налаживала с ним отношения. На всякий случай. Да и статус любовницы принца очень помог бы тебе в жизни.

Разворачиваюсь на каблуках взглянуть на него, но не успеваю заметить выражение лица: Дегон отворачивается и громогласно зовет:

— Эзало-о-он, ты где?

— Тут, — доносится слабый возглас из дальней палаты.

— Пожелайте ему крепкого здоровья, — прошу в спину Дегона.

Тот останавливается на миг и продолжает путь, бормоча под нос:

— Пожалуй, оно ему потребуется. Предыдущие пятьдесят лет в моей академии ни разу не было разрушений, а за последнюю неделю ее ломали трижды. Трижды! — Он распахивает дверь. — Эзалон, нам нужно заключить долгосрочный контракт с гильдией стихийников и строителей. А еще стоит повысить противопожарную безопасность. И, наверное, деревья выпилить в Бездну, их так дорого восстанавливать.

Зря он так, я теперь буду вести себя тихо и осторожно, учить уроки, воспитывать Пушинку. И больше никаких драконов!

Пушинка спит. Приглушенный тонкой занавеской свет очерчивает вернувшую черный цвет шкурку. От прикосновения зверек открывает глаза, и тут же мой палец оказывается в объятиях нежных теплых лапок.

— Ах ты моя прелесть, — подхватываю Пушинку. — Ты мое чудо.

Прижав ее к груди, выхожу в коридор. Нагруженная постельным бельем мисс Клэренс тоже выходит.

— Как Геринх? — со стыдом вспоминаю о спасителе: он мне так помог, а я за всеми этими делами даже не спросила о его самочувствии.

— Отлично, как и полагается оборотню. Пока отсыпается под зельями, чтобы скорее восстановилась работа источника, но завтра уже проснется.

— Передавайте от меня привет.

В коридор вылетает Дегон.

— Валерия, я, пожалуй, тебя до комнаты доставлю, а то мало ли что.

Прежде чем я успеваю возразить, он припечатывает мое плечо ладонью. Миг, и я уже стою у двери в нашу с Никой комнату.

— Живо заходи и не выходи без нужды.

Как же хочется рявкнуть, что ни в какие любовницы принцу не пойду, но стыдно поднимать эту тему.

— Ни в коем случае, — юркнув в комнату, захлопываю дверь и запираю браслетом.

— Лера! — выскочившая из алькова Ника бросается ко мне. — Наконец-то!

Порывисто обнимает меня поверх принюхивающейся Пушинки, улыбается зверьку:

— Какая прелесть. А было бы лучше, если бы о переезде ты рассказала сама.

— Никакого переезда. Я живу здесь.

— Ты же переехала в апартаменты принца Арендара.

О нет, нет и нет. Прислонившись к двери, стукаюсь затылком о створку:

— Нет, не переехала и не перееду. С чего ты это взяла?

— Так с вашего вчерашнего полета к его дому об этом все говорят, — Ника взмахивает рукой, как бы показывая, что об этом говорит все общежитие.

— Ужас, — я сползаю по двери. — Что же обо мне теперь подумают?

Пушинка испуганно заглядывает мне в лицо, перебирает лапками на груди, в которой болезненно колотится сердце.

— Что ты ему дорога, — пожимает плечами Ника.

И так легко это делает, словно у них подобное норма… Ну да, драконам же не отказывают. Она присаживается рядом:

— Лера, ты что, завистниц так боишься?

— Нет, но теперь… наверняка ведь все думают, что между нами что-то было. Что Арендар попользовался и выгнал… — Мне так тошно, что от этой смущающей темы даже привычной волны прилива крови к лицу нет, мне просто холодно. — И что я легкодоступна.

— Лера, ты же просто человек, любому жителю нашего мира ясно, что между вами ничего не было, это же физически невозможно, у них от… вожделения слишком сильные всплески магии. Ну самое большее, он тебя поцеловать мог. И даже если бы ты была очень сильной драконицей, он же все равно неженатый наследный принц.

То есть… получается, когда он притащил меня в кровать, он в нее положил, чтобы я в буквальном смысле спала? Но он же говорил о любовницах… или… или об этом заговорила я? Столько всего произошло, и в голове все путается.

— А чем ему для… этого мешает статус неженатого наследного принца?

Ника заливается румянцем:

— Ну… это связано с магией… В общем, у прямых наследников правящих родоа… первый раз бывает только с избранными.

Кажется, о любовницах все же начала говорить я. Арендар же тогда… засмеялся и сказал, что мне нужно узнать об их драконьих особенностях.

— А любовниц они заводят?

— Настоящих — иногда. Но только после того, как избранная родит наследника. Считается, что интерес к женщине, кроме избранной, может возникнуть, только если эта женщина тоже почти избранная, поэтому у драконов любовницы имеют официальный статус и их дети в правах равны детям от жены. Ну и чтобы путаницы в наследии не было, они так страхуются.

Получается, Арендар планировал в случае неудачи с отбором сделать меня любовницей… через годик-другой? И предложил пожить у него действительно только ради моей безопасности? Ну, может, целоваться он планировал, но… ведь в самом деле… кажется, он ничего такого не предлагал и целовать не пытался.

Надо было обратить на это внимание.

А ему стоило нормально объяснить, а не пугать меня командным тоном! Или его эта тема тоже смущает? Я-то на эмоциях кричать начала и то выражалась недостаточно внятно, а он-то почему голову потерял?

Мне надо сделать то, что следовало сделать с самого начала и что я так неблагоразумно отложила на выходные: прочитать книгу о драконах!

* * *

Книгу надо было читать сразу. Читать и выучить. От корки до корки. Сразу! А не лежать сейчас в алькове и, закусывая печеньем Ники, штудировать неудобоваримые формулировки.

Если перевести на нормальный человеческий язык, то получается следующее.

Правящие семьи драконов отличаются от простых намного большим количеством магии.

Магия наследуется с помощью родового артефакта.

Она настолько сильна, что без одобрения женщины артефактом при близости ее просто уничтожит. Шанс выжить есть только у очень сильных дракониц.

Влияние магии приводит к тому, что в правящих родах почти никогда, если только речь не идет о денеях, не рождаются девочки. Именно это обстоятельство способствовало тому, что у драконов правящих родов развит подбор девушек из слабых родов и даже других видов. Они выбирают по магии, не по видовой принадлежности.

Романтичная традиция мужчин хранить невинность до брака тоже обоснована: нельзя пятнать свою магию чужой до появления избранной. Той самой, чувства которой воспринимают как свои, что позволяет избранным смягчить дракона, ужиться с ним — трудно причинять боль, когда сам ее чувствуешь, — и ускорить некоторые магические процессы в его организме. К счастью для драконов, передача эмоций скоро начинает работать в обратную сторону, так что избранные тоже ограничены в причинении боли. Побеждают эмоции того партнера, кто сильнее взбудоражен. В период притирки из-за сдвоенности чувств оба раздражительны и эмоционально нестабильны.

В отличие от деней, статус которых с магического драконьего языка переводится как «вторая половина дракона» (и в отношении которых все в десять раз мощнее, глубже и необратимее), избранных — их именуют душой дракона — может быть несколько за его жизнь.

У отца Арендара, например, избранных было две, и только третья жена у него не душа дракона, а сердце дракона. Так они называют женщин, чье тело было усилено для близости с драконом не по выбору родового артефакта, а по желанию самого дракона. Причем хитрый артефакт разрешает это только после рождения наследника от избранной, если таковая нашлась. Драконы без избранной слабее магически, любовниц меняют свободнее, не всегда через артефакт, и у тех положение не такое привилегированное.

Сердце дракона при жене-избранной явление редкое, но сам статус почетен. Чаще всего его без изменений тела и интима обретают незамужние дочери придворных в знак особого расположения дракона или его платонические подруги. А также девы, которых дракон посчитал своим сокровищем, — последняя традиция появилась из-за троих родственников Дегона.

Формальные сердца помогают его жене, имеют статус придворных советниц и обычно посвящают свою жизнь благотворительности и науке. Что-то вроде официального права не выходить замуж для особо упрямых и социально активных дракониц. Но при денее не бывает даже их.

Скорее всего, заклинание понимания упрямо переводит этот титул как «любовница» из-за значения «сердце дракона», что очень близко к «любимая» и «любовница». И еще потому, что мне непривычно многоженство, и «вторая жена» для меня бы звучало как вторая после первой, а не вторая вместе с первой. Настоящих любовниц чествуют наравне с законной женой-избранной, дети их уравнены с законными. Последний раз фактическое сердце дракона было у дедушки Арендара. Даже мачеха Арендара не была настоящей любовницей его отца, они сошлись после исчезновения предыдущей императрицы.

Очень, очень почетный статус. Отказ от него — оскорбление дракона. Знать бы еще, когда Арендар взбеленился, какой он подразумевал статус: любовницы формальной или реальной? Поцелуи на крыше намекают на второе, но… мм… мог и в невинном смысле. Но даже в этом случае не хочу быть второй, пусть даже платонической подругой. Нет, он слишком… чувственно целовал для невинного предложения. Интересно, где научился?..

И пусть это продиктовано необходимостью, но ведь так романтично быть друг у друга первыми и единственными.

А что, если я вообще первая девушка, которую он целовал? Вдруг?.. О нет, лучше об этом не думать, а читать очень полезную книгу.

Настоящая любовница или нет, всем понятно по одному признаку: изменено ли тело женщины артефактом. Так что Ника права: ничего непристойного о моей жизни в доме Арендара подумать не могли. К нему все женское общежитие можно переселять — не тронет.

Чего нельзя сказать о других драконах академии вроде Сарана, брата Арендара и самого Дегона, к которым Арендар меня пускать не собирался: они не будущие наследники, им можно все.

Правда, есть ограничение: изменить тело слабой для близости неизбранной — у избранных не спрашивают — можно только с ее полного согласия, иначе артефакты упираются, хоть там дракон по потолку бегать начнет или чешую на голове рвать.

Я себя такой пошлой чувствую после всех высказанных Арендару претензий. Неприятно, что он таскал меня, как несмышленого котенка, но… Если бы я все знала, согласилась бы у него переночевать…

Была еще информация, которая заставила меня краснеть и стучаться лбом о несчастную книгу.

Девушка, если желала стать сердцем дракона, приходила к нему обнаженной. Традиция у них такая для любого варианта сердца дракона.

Надеюсь, Арендар тогда поверил, что мое явление без одежды получилось случайно.

Имелся и нюанс с именами: предложение называть себя коротким именем — для дракона означает просьбу взять под покровительство. Без всяких непристойных смыслов. И если дракон соглашается, то разрешает называть себя по короткому имени.

От покровительства отказываются — если такие безумцы находятся — просьбой называть себя полным именем. При как минимум двух свидетелях-драконах. Последний раз такой случай вопиющего неуважения к великой расе был аж пятьсот лет назад. Неуважение точно, потому что для дракона это сомнение в его силе и как плевок в морду.

— Ты знатно отличилась, Лера, — глухо «хвалю» себя и поглаживаю спящую на подушке Пушинку.

Я не в обморок сейчас хочу, я мечтаю закопаться глубоко-глубоко и никогда больше не видеть и не слышать ничего. Стыдно. Просто стыдно. Это как…

Ну что мне стоило раньше выделить время и прочитать эту злосчастную книгу? Да, у меня было много дел, да, я уставала на уроках, да, я собиралась ее дочитать буквально сегодня, но… но…

Ладно. Надо дочитывать раздел об особенностях поведения драконов в целом. Хотя, спасибо Дегону, некоторые аспекты по части их сложного и тяжелого характера я теперь наизусть знаю.

Наиболее опасны драконы правящих семей. Дело не только в силе, но и в изменениях, которые необходимы для обретения этой силы. У них свой магический пубертатный период взрывных реакций и максимализма. Он проходит этапами и завершается где-то в возрасте ста двадцати лет. К счастью, не все сто двадцать лет, а лишь в ключевые моменты перестройки тела и магического источника.

С простыми драконами все намного проще и тише. Их не так треплет перестройка организма, а жизнь под покровительством вспыльчивых правящих родов привела к отбору более спокойных представителей. Ну это если по-земному и по-дарвински, в книге о драконах это передается завуалированно и с расшаркиванием в сторону мудрости правителей, позаботившихся о добром облике подданных.

Оборотни поступили мудрее: у них молодняк не имеет права высвечивать перед драконами в период гормонального всплеска. Наверное, поэтому оборотни-подростки остались буйными.

Простые драконы и более романтичны, чем их магически одаренные собратья. К своим избранным они не имеют такой явной, усиленной родовой магией тяги. А еще родственники их девушек, такие же сильные, как сами простые драконы, могут и по голове настучать слишком настойчивому кавалеру.

Если у правящих родов брачная традиция — кинуть на плечо, утащить в замок и, поставив даму перед фактом, с ней уже при свершившемся браке притираться, то у обычных драконов приняты долгие, очень долгие ухаживания, пока душа не поймет, что выбор правильный и драконица — та самая. Им без артефакта нужно больше времени для резонанса источников магии, который и определяет, что дама настоящая избранная. Ошибаются поспешившие часто, но это их не смущает, потому что для обычных драконов избранность супруги не влияет на наследование собственности и титулов.

Деней, этих полулегендарных единственных и неповторимых, ради которых горы сворачивают, у обычных драконов не бывает. Точнее, если у обычного дракона появится денея, то с них начнется правящий род. Если выживут в конкурентной борьбе.

И краткое резюме: сокровища драконов не трогать, не шуметь, не спорить. Уважать и во всем соглашаться, пока не окажешься на безопасном расстоянии.

Захлопнув книгу, утыкаюсь лицом в покрывало.

Я точно не хочу становиться любовницей, даже формальной. Это предложение меня оскорбляет, пусть по местным меркам оно хоть тысячу раз почетно: или одна жена, или никто. И нежелание меня отпускать, если не стану избранной, бесит: я не вещь, чтобы мной так распоряжаться.

Но глупо отрицать, что Арендар мне сильно помог, что он заботился обо мне и на мою честь пока не покушался.

Что теперь делать? Надолго ли он отступился от намерения держать меня при себе?