Люди Юргену никогда особо не нравились и его вполне устраивало их ответное безразличие. Это была одна из причин (если не главная), почему он вступил в Имперскую Гвардию: там говорят что делать и ты идешь и делаешь, причем без всякой щепетильности, принятой в обычном обществе, которая его одновременно как утомляла, так и расстраивала. Однако став персональным помощником комиссара, он был вынужден общаться с другими людьми несколько иначе, покидая пределы приятной области простых военных приказов и подтверждений, хотя и оставался до конца верен своим принципам разбираться со всеми вопросами самым прямолинейным образом.

— Ну и чего тебе? — спросил сержант в сине-желтой униформе местного ополчения, осторожно глядя на Юргена из-за своей дощатой стойки, что отгораживала большую часть склада.

— У Гвардии свои собственные склады снабжения.

Юрген кивнул, спорить с этим было бесполезно, но он уже прочесал весь ассортимент каждого склада Имперской Гвардии, что находились в непосредственной близости от квартиры комиссара. Он и не думал, что найдет здесь что-то стоящее, но откуда знать, к тому же он лично гордился своим умением — как наложить лапы на что-то, что могло в любой момент понадобиться комиссару Каину.

— Ищо не знаю, — ответил он, отвечая на первый вопрос, и игнорируя следующее очевидное замечание, — а что у вас есть? К тому же я не от Гвардии. Он поправил ремень ружья, чтобы то не упало на пол, пока он роется в своих подсумках. Через секунду он выудил украшенный печатью замусоленный лист пергамента и шлепнул его на стойку, дабы сержант мог взглянуть на бумагу. Солдат спешно сделал шаг назад, бойцы часто так поступали перед явным доказательством позаимствованной власти Юргена.

Податель сей бумаги, стрелок Ферик Юрген — мой персональный помощник, посему окажите ему любую необходимую помощь, что может потребоваться для исполнения служебных обязанностей.

Комиссар Кайафас Каин

— Так ты из Комиссариата? — спросил сержант, его голос чуть нервно подрагивал. Юрген кивнул в ответ. В реальности все было несколько сложнее. Технически он все еще был прикомандирован от Валхалльского артиллерийского полка, однако обратно его никто не ждал. Сам же Юрген даже не потрудился в точности выяснить где его место в невероятно запутанной структуре подчинения Имперских вооруженных сил. С другой стороны никто другой этого тоже не знал, и эта двусмысленность его положения уже ни раз выручала в сложных ситуациях.

— Я работаю на комиссара Каина, — просто ответил он, сворачивая потрепанную бумажку и возвращая ее в глубины подсумков.

— Это я уже понял, — сержант Мерсер вынудил себя выдавить заискивающую улыбку. Несмотря на то, что он был старше по званию этого дурно-пахнущего нарушителя, ему давным давно стало понятно, что его звание совершенно ничего не значит для большинства Гвардейцев: те всегда относились к любому местному ополчению как к сброду, едва признавая их существование, не говоря уже о хоть каком-то уважении. Кроме того, похоже, что этот Гвардеец выполнял поручения комиссара — одного из тех загадочных и ужасающих людей, которых редко мог встретить обычный ополченец, и хорошо если только половина историй, что он слышал о них, оказались бы правдой. Но и не просто комиссара, а самого Каина, Героя Перлии, который к тому же в данный момент надирал задницы силам повстанцев, что наводнили город. И каким бы неприятным не был незваный гость, похоже лучше всего помогать ему, пока не станет понятно, что же ему нужно.

Юрген склонился над стойкой и уставился на полки с аккуратно разложенными съестными припасами.

— Чота отсюда плохо видно, — заявил он.

— Да, вы совершенно правы. Зайдите сюда, — сержант нехотя откинул часть стойки на петлях, дабы открыть провисшую дверку из того же материала. Юрген быстро скользнул внутрь, мимоходом запоминая имя бойца, подсмотрев его в расписании нарядов, что висело на стене. Комиссар всегда говорил — даже самая незначительная деталь может оказаться важной, а Юрген верил его советам всем сердцем, посему он с таким же прилежанием собирал все крупицы информации, как и любую оставленную еду или же инвентарь. Наткнулся ты на что-то, и ведь никогда не знаешь, когда оно сможет тебе пригодиться.

— А есть инвентарный список? — спросил он и сержант Мерсер столь же неохотно кивнул головой.

— Где-то тут, — сказал он, принимаясь рыться на полках под стойкой. Понаблюдав пару секунд за терпеливым ожиданием Юргена, сержант понял, что нет смысла больше тянуть и вытянул потрепанный почтенный гроссбух с кожаным переплетом, при этом пытаясь скрыть свое раздражение.

— Думаю вы найдете, что здесь все в порядке.

Юрген молча забрал книгу, однако вокруг него витал ощутимый скепсис, столь же ощутимый, как и специфический запах, который проник вместе с ним на склад. Мерсер осознал, что держится подальше от незваного гостя, так и не понимая, что же в нем его столь беспокоило.

— Тогда я пробегусь по списку, — произнес Юрген, тут же забывая про сержанта, словно ополченец просто перестал существовать.

Мерсер наблюдал как гвардеец методично пробирается вдоль стеллажей, периодически останавливаясь, чтобы пролистать страницы толстенного тома. Время от времени Юрген с выражением терпеливого изучения бросал взгляды на Мерсера.

— Это что-то местное? — спросил Юрген, когда полоска сушеного мяса исчезла через отверстие в его бороде, сопровождаемая хлюпающими звуками жевания.

Мерсер кивнул:

— Песчаный угорь. Из Парха. Единственная тварь, что может жить там на поверхности, так что местные ловят их ради мяса. Осознав, что он начал бормотать, сержант закрыл рот. Чем меньше он скажет, тем меньше слухов дойдет до ушей комиссара.

— Едали и хуже, — сделал вывод Юрген, попутно запихивая пару упаковок жестких полосок в один из подсумков, свисающих с его нательной брони.

На складах Гвардии и близко такого не было, а комиссар Каин обычно любил попробовать что-нибудь местное. Кроме того они оба были закаленными бойцами и любая еда, по сравнению со вкусом совершенно ни на что не похожего батончика из аварийного рациона, становилась приятным разнообразием.

К тому времени как Юрген завершил свой променад по полкам, подсумки значительно потяжелели, набитые различными местными деликатесами, коими не могли похвастать склады Гвардии, снабжавшиеся из других миров. Больше ничего о Хеленгоне и сказать-то нельзя было, этот мир, по его мнению, очень точно соответствовал своему названию. Конечно он видал миры и хуже, но с другой стороны сражающиеся с Гвардией еретики были людьми, а не убийцами из блестящего металла или рыскающими ужасами тиранид, но как и большинство планет, что он посетил с момента вступления в Гвардию, воздух здесь был слишком жарким и сухим, а земля под ногами слишком прочной.

— Я могу вам еще чем-нибудь помочь? — спросил сержант Мерсер и, вспомнив о существовании бойца, Юрген покачал головой.

— Нет, я все нашел, — ответил он, возвращая обратно книгу.

— Понятно. Если голос сержанта чуть дрожал или его лицо было бледнее, чем обычно, то Юрген этого не заметил, он в любом случае редко такое замечал.

Однако любой тонкий намек на опасность тут же гарантированно настораживал Юргена. К этому времени его жизнь уже столько раз оказывалась на грани из-за засад, нападений берсеркеров или внезапной стрельбы, что он уже верил, что если что-то в данный момент времени не пытается его убить, то обязательно сделает это позже. Соответственно он почти сразу же понял, что за ним следят.

Он оглянулся и осторожно потянул за ремень лазгана, дабы в случае чего с легкостью достать его, но так, чтобы не было заметно, что он готов к бою. Точно! Тихое шебуршание эхом раздавалось из теней позади него, словно кто-то сделал на полшага больше, прежде чем осознал, что добыча замерла, и что необходимо тоже застыть на месте.

Юрген ощутил, что невольно ухмыльнулся. Типичная небрежность для ополченцев, подумал он. Хотя неплохое место для засады, в этом они правы. Ему отрезали дорогу в проходе меж двух огромных стеллажей на которых, судя по трафаретной надписи, хранилось ручное оружие и боеприпасы, хотя ни то, ни другое его не интересовало. Если нужно было, он мог с легкостью раздобыть его на складах Гвардии. Кроме того, большая часть лазерного оружия была местного производства, неплохого качества, но все же несравнимого с продукцией миров-кузниц. Так что у него не возникало желания обнаружить, что энергоячейку закоротило как раз в тот самый момент, когда она была нужнее всего.

Вскоре они могли напасть. Не было смысла показывать преследователям, что он знает об их существовании, так что ему нужна была правдоподобная причина для остановки. Приспустив брюки, Юрген начал лениво поливать ближайшую стену. Справляя естественную потребность, он окинул взглядом непосредственное окружение, словно просто пытаясь убить время пока природа берет свое.

На хвосте у него висели двое, пытаясь скрыться за грудой проржавевших металлических бочек. И почти преуспели, но все же не ушли от пристального взгляда боевого ветерана. Едва слышимый лязг металла о металл говорил о том, что по крайней мере один из них возможно вооружен.

В другом направлении беспорядочно сваленные ящики сужали проход меж строений. Рядом с ними пыхтел лхо-сигареткой боец в сине-желтой униформе, очевидно высматривающий своего непосредственного командира. Однако представление было бы более убедительным, если бы его голова чаще смотрела в сторону прохода, а не в сторону Юргена.

Выразив свое удовлетворение завершением процесса, Юрген поправил свое достоинство и одежду, и продолжил неторопливо шагать к курящему бойцу. Как он и ожидал, тихое шуршание крадущихся шагов за ним возобновилось. Судя по звуку, за ним пошел только один. Значит другой, скорее всего, прицеливается из какого-то оружия. Его мнение об ополчении Хеленгона рухнуло еще глубже, если такое вообще было возможным: стрелок был столь же опасен для своих товарищей как и для Юргена. К тому же на нем был шлем и бронежилет, в то время как крадущийся за ним солдат был облачен всего лишь в униформу.

Юрген не забивал себе голову вопросом, зачем они вообще крадутся за ним. Причины неважны.

Когда он прошел мимо курильщика, тот атаковал — прыгнул на него с боевым ножом, который не очень-то удачно прятал, скрывая за своим телом. Или же он точно знал что делать и желал вложиться в один нацеленный, точный удар в какую-нибудь уязвимую точку брони Юргена, или же был идиотом, нападая в смутной надежде найти брешь в защите. Как бы то ни было, ему не повезло. Юрген стащил с плеча лазган и врезал дулом в запястье мужчины, сбивая прицел, послышался хруст ломаемых костей. Лезвие отскочило от плотной карбофибровой ткани бронежилета, и Юрген нажал на спусковой крючок, всаживая пару разрядов в грудь курильщика еще до того, как тот вдохнул в себя воздух, дабы издать полный боли крик. Одним меньше.

Юрген развернулся и заметил, что крадущийся за ним ускорился в надежде сократить дистанцию до того, как он сможет выстрелить из лазгана. Нападающий был достаточно худым, чтобы униформа странно болталась на его теле, будто бы на пару размеров больше необходимого. Юргену это показалось странным, будто бы не он лично провел полжизни используя неподходящую для него одежду. Проблема с униформой Имперской Гвардии была одна — ее выпускали в двух размерах — или слишком большую, или слишком маленькую. Эту проблему большая часть бойцов решала путем обмена экипировкой с остальными из подразделения, однако что касается Юргена — ему никогда еще не удавалось воспользоваться таким трюком.

У бегущего оказалось в руке какое-то оружие, вроде грубого стаббера, из которого тот палил при беге. Юрген даже не вздрогнул, шансы попасть в цель из ручного оружия при беге были минимальными, он об этом знал, к тому же даже если нападающему повезет, то его бронежилет скорее всего выдержит попадание.

Но атакующему не повезло. Залп лазерного огня неподвижного стрелка был намного точнее, особенно если этот конкретный стрелок провел годы выслеживая двигающиеся цели посреди жаркого боя.

Боец со стаббером согнулся и упал, его грудь превратилась в уродливое прожженное месиво, характерное для лазерного огня. Когда рука ударилась о землю, пистолет выскочил из его разжавшейся хватки. Возможно он умер еще до того как упасть на землю, но Юрген все равно на всякий случай всадил ему в голову еще один разряд. Он достаточно видел людей на поле боя, которые сражались держась исключительно на силе воли, и которые уже давно должны были быть мертвы, но их еще защищал шок и последняя волна адреналина от получения смертельных ран.

Когда Юрген побежал вперед, разворачиваясь, чтобы прицельно выстрелить в спрятавшегося за бочками, его ботинок пнул выпавшее оружие, и он презрительно взглянул вниз. Это был достаточно старомодный пистолет, грубо выполненный и явно не стандартного шаблона, он не годился даже для ополчения такого захолустного мирка. Не удивительно, что стрелявший не попал в него, Юрген вообще не понимал, как кто-нибудь может использовать такое оружие вместо лазгана.

Однако у стрелка за бочками не было угрызений совести, и буря лазерных разрядов прогрызла рокрит склада, выдалбливая щепки из ящиков и попадая в труп атакующего с ножом. Юрген открыл огонь очередью. Он знал, что это слишком быстро истощит энергоячейку, но ему негде было укрыться, а если упасть на пол, чтобы уменьшить себя как цель, то это просто позволит укрывшемуся стрелку в свое удовольствие палить по неподвижной мишени. Лучше уж наступать, прикрываясь подавляющим огнем, в надежде, что атакующий заляжет, пока Юрген не сможет сделать прицельный выстрел.

Его тактика сработала за гранью самых смелых ожиданий. Непрерывная очередь лазерного огня выбила искры из металлических бочек, понаделала дырок в них с таким грохотом, что даже бы сердце орка затрепетало. Это определенно напугало укрывшегося стрелка: тот прекратил стрелять и залег в сомнительное укрытие из металлических цилиндров.

Ни к чему хорошему это не привело. Из простреленных бочек потекла жидкость и почти сразу же по складу разнесся густой, резкий запах прометиума. Поскольку Юрген продолжал наступать и стрелять, то либо искра от попадания по металлу, либо жар самого лазерного выстрела поджег вытекшую жидкость.

С приглушенным грохотом вся конструкция взлетела на воздух, Юрген аж пошатнулся от внезапной волны жара. Он тут же быстро побежал назад, так как лужа горящего топлива поползла в его направлении и жадно накинулась на ящики, которые и так уже были обуглены от жара. Ему показалось, что откуда-то из самого центра этого пламенеющего ада, он расслышал долгий крик, полный агонии, который вскоре, к счастью, быстро был оборван вторичным взрывом.

Юрген задыхался от дыма, глаза слезились от едких испарений, он шатаясь вышел на открытое пространство с жадностью вдыхая свежий воздух. Густые, плотные клубы дыма последовали за ним, словно изучающие щупальца, но он проигнорировал их и немедленно осмотрел окрестности на предмет других опасностей. К нему бежал десяток или больше местных ополченцев — их привлек шум, у некоторых в руках были специальные чехлы для тушения огня, другие держали наготове оружие — они явно решили, что напали повстанцы.

— Ты! Гвардеец! Бросай оружие! — заорал кто-то, и Юрген развернулся, приготовившись к бою, если понадобится, но на сей раз это был не вариант. Пятеро солдат уже целились в него из своих лазганов и было понятно, что они умеют с ними обращаться. Они слишком сильно разошлись, чтобы уложить всех, даже если он попытается, то убьет пару, а остальные прикончат его. Их одеяния отличались от одежды нападающих: на них были бронежилеты и полные шлемы, эмблема подразделения, выбитая на грудных пластинах, ничего ему не говорила.

В любом случае он знал кто они такие, он уже много раз видел их в Гвардии. Провосты, ну или как их там называют в ополчении Хеленгона.

— Не могу подчиниться, — спокойно ответил он, — это противоречит уставу. Бойцы Имперской Гвардии все время своей службы несли ответственность за свой лазган, и хотя если его просто положить на землю, то технически это не будет нарушением приказов, однако следующим логичным шагом стало бы, что кто-то его заберет. Да любой обычный гвардеец воспримет угрозу остаться без оружия практически невыносимой, ну а что касается личного помощника комиссара — это станет смертельной раной для его достоинства. С другой стороны пять попаданий почти что в упор тоже смертельны. — Но я отстегну энергоячейку и уберу ее.

— Сойдет, — согласился командир отряда после секундного молчания. Она поднял визор своего шлема, чтобы рассмотреть Юргена, затем снова посмотрела на столб дыма, все еще вздымающегося меж складов.

— Ну а теперь нам с тобой нужно немного поболтать.

— И ты не представляешь из какого подразделения они были? — не в первый раз спросила сержант провостов, оказалось ее зовут Лиана.

Юрген снова покачал головой.

— Никогда не видел такие нашивки, — повторил он и пожал плечами, — возможно даже не узнаю их, если увижу.

— Возможно нет, — согласилась Лиана, — но у них должны были быть какие-нибудь отличия. Она жестом указала на кипучую деятельность вокруг. К этому времени в борьбу с огнем включилась уже сотня ополченцев, они убирали последствия взрыва, но по большей части просто смотрели на бесплатное представление. И у каждого из них на униформе виднелась какая-нибудь эмблема.

— Нет ни одной похожей, — настаивал Юрген, несколько раздраженный тем, что в его словах сомневались. Комиссар бы сразу же поверил ему. Он злобно зыркал на обугленные трупы, которые уносила группа солдат, явно чем-то сильно насолившая своему командиру, чтобы получить вот такое вот задание. Дабы подчеркнуть свои чувства он с негодованием плюнул.

— Ничего не могу больше добавить.

— А может какие-то силы специального назначения? — рассуждала Лиана, желая исключить мысль, что он точно не ошибся.

— Ну те явно вооружены чем-то получше, нежели уличный стаббер, — сказал Юрген, — да и стреляют лучше.

— Хорошая мысль, — заключила провост к тихому и удовлетворенному удивлению Юргена. Она повернулась к сержанту Мерсеру, который обеспокоенно ошивался рядом с инфо-планшетом в руках.

— Отследили лазган, которым был вооружен один из них?

Мерсер кивнул и выглядел при этом несчастным.

— Мы умудрились найти серийный номер. Сначала мы думали что метал оплавился, но тело… — он сглотнул и бледность его лица приобрела другой оттенок, — … что осталось от него, упало сверху. Ну и защитило его.

— Ну так кому он принадлежал? — спросила Лиана.

— В том-то и дело, что никому, — Мерсер так сжимал свой инфо-планшет, словно хотел сломать пальцами, — он все еще числится на складском учете.

— Так значит его украли, — ответила Лиана и Мерсер грустно кивнул.

— Похоже на то, — отозвался он.

— Тогда нужно узнать кто его спер, — настаивала Лиана.

— Если мы найдем что именно пропало, то сможем вычислить кто виноват, — сказал Мерсер.

— Я начну инвентаризацию.

— Можем начать с вас, — предложила Лиана, оценивающе глядя на крупного сержанта.

Мерсер возмущенно вспыхнул:

— Мои записи в порядке, — отрезал он, — все, что в картотеке — на полках.

Он взглянул на Юргена ища подтверждения:

— Он вам расскажет.

Юрген кивнул.

— Все совпадало, — согласился он. Он тыкнул пальцем в сторону последнего трупа. Его тащили на брезенте потеющие и матерящиеся бойцы, тело оставляло за собой слабый след из пепла и лоскутов обугленного мяса.

— А на вашем месте я бы провел перекличку. Возможно пропавшие бойцы — это они.

— Хорошая мысль, — заключила Лиана, — мы сможем отследить их контакты. Не впервой квартирмейстер сплавляет материальные запасы на черный рынок.

— Ну тогда я оставлю вас, — Юрген закинул за плечо лазган и отвернулся, — мне тут больше делать нечего.

— Может быть вам остаться? — спешно спросил Мерсер.

Удивленный Юрген развернулся.

— Зачем? — спросил он.

— Да, зачем? — Лиана вопросительно смотрела на тучного сержанта, — если только вы не подозреваете стрелка Юргена в чем-то.

— Конечно нет, — спешно ответил Мерсер, — но он должно быть помогал комиссару в его расследованиях. Может быть он заметит что-то, что мы проглядели.

— Может быть, — через секунду размышлений отозвалась Лиана и развернулась к Юргену, — вы поможете?

— Не знаю, — Юрген пожал плечами, — стоит попробовать, полагаю, если это только будет недолго. По правде говоря, его участие в расследованиях обычно ограничивалось бумажной работой и отстрелом редких предателей, которых разоблачили. Но предложение взывало к его чувству долга, и он считал себя морально обязанным согласиться. Этого бы пожелал комиссар Каин, в этом он не сомневался.

— Тогда хорошо, — ответила Лиана, глядя то на одного мужчину, то на другого, и размышляя, не пойдет ли ее карьера от такого решения под откос. — Полагаю начнем.

— Что значит никто не пропал? — спросила Лиана, вручая инфо-планшет обратно провосту, который принес его в ее офис — маленькая кабинка на западе от бараков ополчения, которая казалась тесной даже для одного человека. А в данный момент там находилось трое. Юрген сидел в углу рядом с окном, которое Лиана распахнула настолько широко, насколько могла. Впрочем сам Юрген не возражал, поскольку оттуда открывался отличный вид на строения ополчений и город дальше, откуда изредка доносились выстрелы ручного оружия. Повстанцы предприняли организованную попытку закрепиться в южном квадранте, а Имперская Гвардия с таким же решительным намерением желала выбить их оттуда и показать ополчению как переломить почти годичное безвыходное противостояние в течении дней.

— Я имею ввиду всех пересчитали, мэм, — отозвался провост и отошел, на взгляд Юргена слишком уж стремительно.

— Кто-то играет с нами в игры, — произнес Юрген, — и получит очень серьезно, что прикрывает их. Достаточно распространенная уловка в Гвардии, когда бойцы просрочивают свои пропуска или же в таком похмелье, что не могут прибыть на службу.

— В конце концов атакующие вообще могли быть не солдатами, — задумчиво ответила Лиана.

— Но на них была униформа, — возразил Юрген.

— Ну однажды я пришла на вечеринку в костюме орка, — остроумно ответила Лиана, — это же не делает меня зеленокожим.

Юрген кивнул. Он видел, что так делал комиссар, когда раздумывал над не очевидным объяснением, и решил поразмыслить куда она клонит.

— Вы имеете ввиду, что кто-то претворялся бойцом ополчения, — наконец-то произнес он, разумно предположив, что до него наконец-то дошло.

— Это верно, — сказала Лиана, глядя на него чуточку странно.

— Использовали ворованную униформу, чтобы пробраться на базу.

Это показалось Юргену разумным. Если они могли спереть оружие, то могли с такой же легкостью украсть униформу.

— Я бы на их месте, — добавил он, — заложил бы подрывные заряды в оружейную, как только закончил бы там.

— Это первое, что мы проверили, поверьте мне, — уверила его Лиана, — там ничего нет.

— Хм…, — памятуя о том, что он гость в ее офисе, Юрген сплюнул в окно, не позволив струйке слюны капнуть на пол, — тут даже повстанцы не очень-то умные.

Даже если Лиана осознала, что это была не очень-то замаскированная критика местных сил правопорядка, то у нее хватило такта не обратить на это внимание. Вместо этого она призадумалась.

— Если бы повстанцы проникли на базу и сперли оружие, они определенно устроили бы саботаж, чтобы мы не могли воспользоваться оставшимся.

Юрген нахмурился.

— Тогда кто остается? — спросил он.

— Полагаю только бандиты, — ответила Лиана, — тут их полным полно, делят меж собой территорию, пока война слишком донимает нас, чтобы мы обратили на них внимание и приструнили. Она подняла взгляд, когда в офис вошел Мерсер.

— Есть новости?

— Вот что я вам скажу — в записях полный бардак, — ответил Мерсер, — избыточные запасы, пропажи, про половину материальных запасов вообще написали всякую чушь.

— Значит ничего в этой жизни не меняется, — Юрген пожал плечами, — ваши записи единственные, которые велись совершенно правильно.

Мерсер вспыхнул.

— Мне нравится уделять внимание деталям.

— Я заметил, — ответил Юрген. Он взглянул на хронограф и встал.

— Мне нужно возвращаться. Если я еще чем-то смогу помочь, свяжитесь с офисом комиссара.

— Конечно, — Лиана тоже встала, протянула было руку, затем спешно ее убрала, — мы будем держать вас в курсе.

— Конечно будем, — добавил Мерсер, отходя в сторону, чтобы освободить проход, — где ваш транспорт?

— Я пешочком пришел, — соврал Юрген и покинул кабинет.

На самом деле он реквизировал мотоцикл, который кто-то беспечно оставил без присмотра в полковом гараже, к тому же на нем было легче пробираться по лабиринту улочек, окружающих зону развертки сил Имперской Гвардии. Он всегда предпочитал "Саламандру", но ему пришлось от нее отказаться — повсюду были такие горы щебня и битого асфальта, что любая дистанция увеличилась бы вдвое.

После того, как он оседлал своего механического скакуна, то тут же завел его за поврежденную в бою "Химеру", которую уже энергично восстанавливала группа технопровидцев. Юрген чуть выждал.

Как он и предполагал, из здания почти сразу же выскочила приметная фигура сержанта Мерсера и припустила куда-то бегом, если это можно было назвать бегом, учитывая его габариты. Тучный офицер запрыгнул в кабину припаркованного грузовика рядом с которым бездельничал солдат. Его нашивки были невидны. Боец запустил двигатель пока товарищ вскарабкивался на сидение рядом. Как только они оба оказались в кабине, Мерсер включил передачу, грузовик огласил весь дворик таким ревом, словно за ними гнались все демоны варпа.

Это было слишком легко. После небольшой беседы по вокс-бусине, Юрген пришпорил мотоцикл и пустился в погоню. Он держался сзади, выключив фары, несмотря на стремительно опускающуюся ночь, и отслеживал препятствия на дороге по прерывистым вспышкам стоп-сигналов грузовика. Риск быть замеченным был минимальным, он знал это. Внимание Мерсера было полностью приковано к дороге, в поисках одинокого путника.

Вскоре грузовик остановился на перекрестке, Мерсер всматривался в сходящиеся дороги. Однако на улицах ничего не двигалось, кроме "Химеры", патрулирующей пустынные дворики. С наступлением ночи начинался комендантский час и кроме военных никто не имел права выходить на улицы. По крайней мере никто из законопослушных граждан, но о них не стоило беспокоиться. Никто не осмелиться дважды взглянуть на военный грузовик.

— Где он? — закричал его компаньон, потирая лазпистолет, пропажу которого все еще не заметили в оружейной.

— Ты же говорил он пешком.

— Он не мог уйти так далеко, — ответил Мерсер, все еще вертя головой из стороны в сторону. Если он выберет неправильное направление, гвардеец в целости и сохранности вернется в расположение Имперской Гвардии и доложит комиссару до того как они запутают следы и исправят допущенные ошибки. Но до того как он смог определиться какую дорогу выбрать, из тьмы за ними с ревом вылетел мотоцикл и остановился рядом с кабиной, двигатель продолжал урчать.

Мерсер опустил глаза и уперся взглядом в дуло лазгана, с другой стороны оружия виднелось до боли знакомое лицо.

— Я думал вы удираете, — спокойно заметил Юрген, — но хотел удостовериться. Комиссар всегда хочет быть уверенным, прежде чем предъявлять обвинения.

— Обвинения в чем? — неистовствовал Мерсер, оттягивая время.

— Ну, для начала, в попытке убить меня, — ответил Юрген, словно полностью попался на уловку.

— Это же ты послал тех фракоголовых за мной, да?

Вместо ответа Мерсер выжал педаль газа. Юрген долю секунду обдумывал продолжить погоню, затем вместо этого нажал на спусковой крючок лазгана. В любом случае тяжелый грузовик никак не мог уйти от мотоцикла, так что все равно игру можно было заканчивать сейчас. Буря лазерных разрядов искромсала шины грузовика, и с отстраненным интересом Юрген наблюдал как машина сбилась с курса и врезалась в наполовину рухнувшую витрину магазина.

Когда среди маленькой лавины рухнувших кирпичей все затихло, пинком открылась пассажирская дверь, оттуда, дико паля во все стороны, выкатился псевдо-солдат. В меткости он не превосходил своих мертвых товарищей, и Юрген с легкостью уложил его, даже не потрудившись слезть с мотоцикла. Когда он перекинул ноги через седло и пошел к подбитому грузовику, в паре метров от него с грохотом остановилась "Химера".

— А вы не очень-то торопились, — произнес Юрген, когда люк с лязгом откинулся.

— Что я могу сказать? Пробки, — ответила Лиана, что Юргену показалось странным. Насколько он видел, улицы все еще оставались пустынными. Она распахнула заднюю дверь грузовика и на треснутую мостовую каскадом посыпались батончики рациона.

— Похоже вы были правы.

— Конечно был, — ответил Юрген.

— Инвентаризационные списки никогда не совпадают с тем, что на самом деле находится на складе. И единственная причина по которой они могли совпадать у Мерсера, так это если бы он что-то хотел спрятать.

Лиана кивнула.

— Как бы то ни было, еда сейчас на улицах на вес золота. Даже дороже. Он и его дружки-бандиты должны были сколотить состояние. Она остановилась, чтобы гневно взглянуть на сержанта, которого не очень-то осторожно вытаскивали из покореженной кабины парочка провостов.

— Должно быть он понял, что вы заметили что-то подозрительное и послал своих сообщников заставить вас молчать.

— Я тоже так думаю, — согласился Юрген, — хотя до сих пор не понимаю, зачем ему понадобилось, чтобы я здесь задержался.

— Чтобы мы попытались еще раз, идиот! — орал Мерсер, когда его полу-волокли, полу-тащили к "Химере".

— Если бы ты рассказал комиссару, нас бы пришили.

— Рассказал комиссару? — в самом искреннем недоумении повторил Юрген. — И зачем мне беспокоить его такой мелочью как воровство? Все тащат.

В ответ Мерсер задвинул долгую, громкую и очень нелицеприятную тираду о генеалогическом дереве Юргена.

Юрген спокойно слушал пару секунд, затем прервал речь четко нацеленным ударом в лицо.

— Тут же дамы, — заявил он, хотя не сомневался, что на своей работе Лиана уже слышала достаточно ругательств. Ну и кроме того он обижался на людей, которые пытались его убить.

— Нам нужны будут показания, — через несколько секунд произнесла Лиана, казалось, что по какой-то причине она была лишена дара речи.

Юрген пожал плечами, его внимание уже было приковано к поврежденному грузовику.

— Вы знаете где меня искать, — ответил он.

В конце-концов в его полезных подсумках все еще можно было найти немножечко места, да и на заимствованном мотоцикле висели просторные переметные сумки. Откуда знать, когда тебе вдруг могут понадобиться несколько дополнительных батончиков рациона?