Со своей высоты Император Человечества смотрел вниз на коленопреклоненную Мирию. Немигающим всепроникающим взором оглядывал Он всю её - согбенную женскую фигуру, укрытую кроваво-красной мантией. Местами черные как обсидиан доспехи виднелись среди складок багровой ткани. В часовне это отчётливо выделяло Мирию на фоне желто-коричневого каменного пола. Лучи света, отраженные от божественного лика Императора, освещали её; всем, чем она была, она была по Его воле. Губы Мирии двигались в шепоте молитвы. С её уст срывались слова Литании Божественного Наставления и растворялись в разлившейся тишине. Одно за другим, они рождались столь быстро и непринужденно, словно дыхание. С кульминацией молитвы в сердце воцарилось тепло праведности; так было всегда, с самого начала, с того самого момента как Мирия сбросила накидку послушницы и принесла присягу. Она позволила себе взглянуть на Него. Мирия допустила эту вольность как небольшую награду. Взгляд её блуждал по алтарю, купаясь в величии возвышающегося золотого идола. Сложив руки на эфесе огромного фламберга, Император наблюдал за ней. По Его левую руку стояла Святая Целестина и держала в сложенных лодочкой ладонях двух каменных голубей, будто собираясь выпустить их. По правую руку Императора была Святая Катерина, Дочь Императора и основательница родного ордена Мирии. Секунду она изучала лицо Катерины: волосы статуи ниспадали по вискам и прикрывали татуировку «Флёр-де-Лис» под левым глазом. Бессознательно Мирия отвела прядь чёрных волос назад, приоткрывая собственную татуировку тёмно-красных чернил.
По виду доспехи Мирии сильно отличались от подобного облачения каменной святой. По виду, но не по назначению. На Катерине была броня древнего образца, и там, где у неё находился символ пылающего сердца, Мирия несла святой крест, перекрытый черепом. Когда святая была госпожой своей секты, их знали как Орден Пламенеющего Сердца – но это было за десятки лет до ужасной кончины Катерины на Мнестеусе. С того дня, больше двух тысячелетий они называют себя Орденом Пресвятой Девы Мученицы. И сестре Мирии из Адепта Сороритас посчастливилось исполнить свою роль в продолжении его службы Императору. С этой мыслью она взглянула на статую. Отыскав взглядом глаза Императора, Мирия представила, что на далёкой Терре Повелитель Человечества одаряет её бесконечно малой долей своей божественной заботы, благословением своим помогая выполнить задание. Подняв руки к груди, Мирия сотворила аквилу.
"Во имя Тебя",- сказала она вслух: "Во служение свету Твоему, дай мне совета и силы. Позволь мне увидеть колдовство и ересь, покажи их мне".
Мирия вновь преклонила колено: "Дай мне сил исполнить Твою волю и избавить галактику от врагов человеческих".
Она выпрямилась и подошла к писчему сервитору - управляемому приказами устройству с богато украшенным плазменным пистолетом Мирии. Смонтированный вместо руки аппарат с латунной чашей постоянно работал, и над оружием держался легкий туман из святой воды. Из безгубого рта, сопровождаемые металлическим стрёкотом, рывками вылезали ленты освященного пергамента. Она развернулась, и там, в тенях, увидела сестру Иону. Тихая, замкнутая Иона, вечный красный капюшон, что превращал её глазницы в настоящие провалы. Некоторые Сёстры Битвы недолюбливали эту женщину. Иона редко выказывала признаки эмоций, никогда не кричала в боли от ран, никогда не повышала голос в радости ежедневного пения гимнов. Многие считали её неполноценной за её холодный разум, не многим отличавшийся от полу-машины в черепе пишущего сервитора. Однажды Мирии пришлось наказать двух послушниц, дерзнувших высказать эти мысли вслух. Тот, кто говорил такие вещи, совершенно не знал сущности Ионы. Она была благочестивой Сороритас, как и все остальные, и если её манеры заставляли некоторых старших сестер брать Иону в отряд с большой неохотой, то так тому и быть. Они потеряли то, что приобрела Мирия.
- Иона, - обратилась она, - слушаю тебя.
- Сестра, время, - ответила Иона, её бледное лицо осуждающе нахмурилось, - судно с колдуном приближается.
Мысленно упрекнув себя, Мирия стиснула рукоять плазменного пистолета. Она кивнула:
- Я готова.
Тот же кивок в ответ.
- Как и все мы.
Сестра сжала в перчатке маленький талисман, обломок иконы Священного Шпиля Конвента Санкторум на Офелии VII. Этого незаметного жеста Мирии было достаточно - Иона встревожена.
- Я волнуюсь, так же как и ты.
С этими словами она пересекла алтарь и направилась к стальному люку в стене часовни. Иона открыла его, и они вступили в гулкий коридор. Там, где заканчивался камень церкви, повсюду возникал железный скелет звездолета. Будучи некогда возведенной на холмах планеты системы Витус, ныне часовня существовала словно пересаженный орган в теле имперского фрегата "Меркуцио".
- Меня это бесит, старшая сестра, - сказала Иона. Её сдвинутые брови виднелись под капюшоном. - Что же мы должны совершить, если не призвать этого псайкера к ответу за его колдовство и показать тем самым гнев Императора? - казалось, будто она собирается плюнуть. - Меня тошнит уже от того, что ... ассоциируется у нас с мутантами. Какая-то часть меня хочет немедленно связаться с капитаном и приказать ему сбросить эту мерзость с Его небес.
Мирия одарила соратницу резким взглядом.
- Поберегись, сестра. Ты и я можем ненавидеть этих созданий, но служители Трона видят возможность использовать их знания на пользу и во имя Его. Какое бы отвращение мы ни испытывали к этим презренным, мы не можем нарушить приказ высших иерархов Экклезиархии.
Ответ явно не удовлетворил Иону.
- Как вообще такое может быть, я спрашиваю? Псайкеры - наши непримиримые враги ...
Старшая сестра жестом остановила говорившую.
- Ведьмы наши враги, не псайкеры. Псайкеры - это просто инструмент. Только неподготовленные и дикие они могут навредить Империуму. - глаза Мирии сузились: - Ты не знаешь того, что знаю я. Больше двух лет я была надзирательницей на одном из этих душных кораблей. Вещи, которые я там видела, преследуют меня темными ночами.
Усилием воли Мирия прогнала воспоминания и добавила:
- Так Император проверяет стойкость, сестра. Он ставит нас перед нашими величайшими страхами и заставляет преодолеть их.
Некоторое время они шли в тишине, пока Иона не заговорила вновь:
- В самом начале воспитания мы должны были хорошо усвоить, что отмеченные псайкерскими способностями – живые врата к Хаосу. Все, старшая сестра, а не только те, что бегут от почитания Золотого Трона. Ускользнёт один-единственный – откроется путь в варп, и даже самый благочестивый человек не сможет устоять!
От удивления Мирия приподняла бровь. Она только что была свидетелем, наверное, самого сильного всплеска чувств этой стальной женщины.
- Именно поэтому мы и здесь. Со времён Эры Отступничества мы и другие Сёстры Сороритас стерегли врата преисподней и вставали на пути ведовства. Падёт мутант, падёт предатель, и падёт колдун, - она положила руку на плечо Ионы. – Спроси себя, Сестра, кого ещё могли бы призвать сделать то, что сделаем сегодня мы?
Лицо Мирии перекосила ухмылка:
- Имперский Флот? Гвардейцев? Они и мгновения не протянут – их убьёт испуг. Адептус Астартес? Эти нелюди с радостью берут псайкеров в свои ряды, - она печально покачала головой: - Нет, Иона, только мы, Сёстры Битвы, можем встать здесь на страже.
Похлопав по кобуре, она добавила:
- И помяни моё слово, если хоть один из этих порочащих природу мерзавцев перейдёт черту, мы покажем им пылающую белизну нашего гнева.
Звук голоса Мирии привлёк внимание её отряда, когда две Сестры оказались достаточно близко. Никто не приветствовал их коротким кивком, никто не отдавал честь, что было обязательным в других отрядах Сороритас. Сестра Мирия не напрягала этим своих воительниц, предпочитая парадной муштре лишние уроки военного искусства.
- Рапорт, - скомандовала она.
Её заместительница, Сестра Лета прочистила горло:
- Мы готовы, старшая сестра, ждём Ваших приказаний.
- Хорошо, - оборвала её Мирия, опережая любые вопросы относительно приказов, - задание простое. Необходимо перейти на борт другого судна и отконвоировать заключенного.
Лета оглядела остальных членов отделения Целестинок. Сражающиеся на передовой линии боевых операций, Целестинки были настоящей элитой Адепта Сороритас, и такое простое дело как эскорт преступника могло обойтись и без их участия. Целестинки существовали для боя в самом сердце еретических выступлений или восстаний мутантов, но никак не для выполнения обязанностей обычного строевого офицера. Мирия видела эти мысли в глазах Леты и остальных Сестер. У неё и у самой было дурное предчувствие, когда она только получила астропатическое сообщение от адъютанта Канониссы Галатеи.
- Любая служба Императору - благо, - сказала она, добавив твердости в голос, - и мы непременно выполним это задание достойно.
- Так точно, - ответила Лета, - слушаемся.
- Я тоже встревожена, - призналась Мирия, понизив голос.
- Наше отделение никогда не пользовалось особой благосклонностью, - по женщинам прошла волна мрачного веселья, - но мы сделаем что должно.
- Сюда, - воскликнула Сестра Кассандра, вглядываясь в прозрачный иллюминатор в стене коридора, - я его вижу!
Мирия подошла ближе и посмотрела через толстое стекло. Мгновение она была уверена, что её Сестра Битвы ошиблась, но тут Мирия кое-что заметила. Тьма снаружи "Меркуцио" вовсе не была пустотой космоса, но бортом другого судна. Его ничто не выдавало: ни единого огня, ни единого вымпела. Лишь слабое свечение фрегата давало на его поверхности тоненькую полоску блика.
- "Черный Корабль", - выдохнула Иона, - Император сохрани.
С болтерами на изготовку, прикрывая друг друга, отделение Мирии парами двинулось по рубчатому рукаву, вытянувшемуся из шлюза «Меркуцио». Старшая сестра возглавляла отряд, её оружие покоилось в кобуре, но на его рифлёной рукояти из дерева лежала раскрытая ладонь. Обострившиеся воспоминания вновь показали Мирии, как она впервые ступила в тёмное стальное нутро судна Адептус Телепатика.
Никто не знал, сколько всего существует «Чёрных Кораблей». Некоторые шептались о секретной базе на Терре, откуда флотилии чёрных как смоль звездолётов отправлялись выискивать псайкеров по всей галактике. Другие говорили, что эти корабли действуют поодиночке, подчиняясь лишь телепатическим приказам самого Императора. Мирия не знала и не хотела знать правды.
Где бы ни объявился потенциальный псайкер, за ним обязательно придёт «Чёрный Корабль». Те, чьи сердца крепки, а воля достаточно сильна, чтобы выдержать приготовленные испытания, выживают и становятся слугами Инквизиции или отправляются в школы астропатов. Большинство же либо предается смерти по той или иной причине, либо приносится в жертву Императору, дабы Он мог поддерживать яркость великого маяка Астрономикона.
Сёстры Битвы вошли в овальную шлюзовую камеру с вырезанными в железе стен гексаграммами. Биолюминисцентные полоски давали капельку света в центре пространства, скрывая фигуры, что тихими шагами кружили по краю комнаты. Лета и остальные машинально построились в круг, оружием наружу. Мирия напряжённо всматривалась в окружившие её неясные силуэты. У Адептус Телепатика были собственные вооружённые силы, но имперский указ запрещал использовать их в качестве надзирателей на их собственных кораблях: опасный псайкер слишком просто мог обратить таких стражников на свою сторону. Вместо них роль охраны на борту «Чёрных Кораблей» выполняли инквизиционные штурмовики или Сёстры Битвы, чей адамантиевый щит веры не могли пробить никакие нападки охраняемых колдунов и ведьм.
Снаружи донеслись звуки приближающихся шагов. Глаза Мирии уже привыкли к темноте, и она сразу заметила фигуры, появившиеся из диафрагмы люка. Две из них были Карательницами с массивными мульти-мельтами в руках, третья оказалась Целестинкой. На этих Сестрах были серебристые доспехи и белоснежные мантии, а на наплечниках виднелся черный череп с нимбом. Ещё несколько Сестер стояло позади вошедших, предпочитая оставаться в тени. Целестинка отдала честь Мирии, и та ответила тем же жестом.
- Мирия из Ордена Преподобной Девы Мученицы, рада встрече. Сестра.
- Диона из Ордена Серебряного Покрова, - прозвучал ответ, - рада встрече, Сестра.
Мирия поразилась усталости на лице Дионы, перенесенное напряжение буквально вытравилось у неё под глазами. Одна из Сороритас Дионы встретилась взглядом со своим командиром, и мгновение они словно беззвучно переговаривались.
- Заключенный готов. И я с удовольствием от него избавлюсь, - Диона махнула людям в балахонах, и оружие Карательниц мигом развернулось в ту сторону.
Адепты внесли похожую на скелет раму, удерживающую высокий цилиндр из зеленого стекла. Внутри был человек, голый, мертвенно-бледный, он словно плавал в желтоватом свете. Его голову скрывала металлическая маска, утыканная датчиками и катетерами.
- Торрис Вон, - Мирия произнесла имя преступника, и тот чуть вздрогнул, будто услышал её, - блестящий улов, Сестра Диона.
- Могу заверить, это было очень непросто. Шесть моих подруг отдали жизни, чтобы мы усмирили его.
- И он до сих пор дышит, - Мирия изобразила шок, понимая, что человек внутри пристально изучает её своими сверхъестественными чувствами, - будь моя воля, этот колдун уже летел бы в центр звезды.
Диона решительно кивнула.
- Полностью согласна, Сестра. Но увы, мы подчиняемся приказам Министорума. Вы должны доставить этого преступника Лорду Виктору Ла-Хейну, в Нарочский Собор Полумесяца на планете Нева.
Хромающей походкой подошел сервитор с сургучом и свитком пергамента с рукописью. Диона взяла документ и поставила свою печать сверху.
- Властью данной Экклезиархией, да будет так.
Мирия продолжила процедуру, приложив к капле сургуча свою печатку командира отделения. Она услышала, как позади неё Лета подумала вслух:
- Он кажется слабаком. Что за преступление может совершить такой человек, из-за чего требуется наш надзор?
Диона резко вдохнула. Очевидно, она не позволяла, как Мирия, говорить подчиненным без разрешения.
- Те шесть убитых были только последними его жертвами. Этот человек сеял беспорядки и ужас на многих мирах по всему сектору, и всё ради удовлетворения низших потребностей. Вон - это животное, Сестра, беспощадный лицемер и пират. Он упивается своими зверствами. - Её лицо помрачнело: - Мне противно находиться в одном помещении с этим выродком.
Мирия одарила свою заместительницу недвусмысленным взглядом.
- Ваша прямота оценена по достоинству, сестра Диона. Мы обеспечим немедленную доставку преступника на Неву.
В камеру вошло ещё несколько сервиторов. Они подняли капсулу с заключённым и двинулись к туннелю в сторону «Меркуцио». Лишь только Вона унесли, Диона немного расслабилась.
- Лорд Ла-Хейн настоял на том, чтобы этого колдуна судили у него. Насколько я поняла, почтенному дьякону потребовалось отправить несколько эпистол в Адептус Терра, дабы так оно и было.
Мирия кивнула, вспоминая сообщение Галатеи. В Нарочи их с преступником прибытия будет ждать Канонисса.
- Этот Вон родом с Невы, верно? Значит, он будет предан мечу на земле родного мира, где он пролил столько крови, - она бросила взгляд на Лету, и та выстроила остальных Целестинок по обе стороны от узника, уже скрывшегося в стыковочной трубе.
Развернувшись, Мирия бросила через плечо:
- Аве Император, Сестра.
Её запястье неожиданно сдавила бронированная перчатка Дионы.
- Ни в коем случае не недооценивай его, - прошипела она, её глаза блестели во мраке, - Я недооценила, и шесть добродетельных женщин заплатили за мою ошибку жизнями.
- Конечно.
Диона разжала пальцы, и отступила назад, в темноту.
«Меркуцио» лёг на курс и полетел прочь от места встречи, к Неве. «Чёрный Корабль» исчез с экранов сенсориума, словно утренний сон, так быстро, будто его никогда здесь и не было. Вход фрегата в эмпиреи прошёл не совсем удачно, краткий спазм поля Геллера убил нескольких матросов на орудийной палубе. Неслышимые Сёстрами, члены команды шептались, прятались за осторожными выражениями. Они не знали, что или кто перешёл с «Чёрного Корабля» на борт их судна вместе с отделением Мирии. Но боялись все до последнего.
За несколько последующих дней на службы в часовни фрегата стало приходить намного больше людей, а на нижних палубах стали чаще транслировать гимны. Большая часть экипажа никогда не видела Сестёр Битвы вживую. Во многих портах по всему сектору офицеры и матросы набирались всякими занятными историями о них. По большей части, это были вещи, которые большинство недалёких мужчин могут думать о женщинах. Истории разнились от простых похотливых фантазий до мрачных и жестоких бредней. Некоторые говорили про то, как Сёстры питаются плотью мужчин, наподобие богомолов. Другие клялись, что эти монахини одновременно любовницы и солдаты, и могут доставлять излишне доверчивым в равной степени небывалое удовольствие или кошмарную боль. Члены экипажа откровенно боялись Сороритас, но они также и восхищались ими, однако, были и такие, кто смотрел на женщин, будучи преисполненными чем-то темным и недобрым.
Лета подняла глаза и увидела Мирию, когда та вошла в грузовой отсек, ступая мимо боевых сервиторов у люка, туда, где она с Кассандрой стояла на страже стеклянной капсулы.
- Старшая сестра, - кивнула Лета, - что нового от капитана?
Хмурый взгляд Мирии вполне мог сойти за ответ.
- Он сказал мне, что навигатор встревожен. Варп неспокоен, но он надеется, мы прибудем на Неву через день или около того. Лета глянула на капсулу и встретила взгляд Кассандры.
- Узник тут не при чем, - ответила Мирия на невысказанный вопрос.
- Подавляющая маска мешает любому проявлению колдовства, - она постучала пальцем по толстому стеклу.
Пальцы Леты скользнули к цепочке на шее - Целестинка была явно не удовлетворена ответом. Старшая сестра добавила:
- Как бы то ни было, чем быстрее это путешествие закончится, тем лучше. У меня душа стонет от бездействия.
Ответом Мирии был согласный кивок. Из всего отряда они с Летой служили вместе дольше всех, и младшая часто придерживалась одного мнения со своим командиром.
- Бывало и хуже, а? Орочьи набеги на Башню Иакова, зачистка Старлифа.
- Да-а, но всё равно, ожидание гнетет меня, - Лета отвернулась, - Сестра Диона была права. Присутствие этого преступника словно марает мне душу. Когда мы выполним это задание, мне нужно будет омыться в святых водах.
Кассандра внезапно напряглась, и это привлекло внимание остальных.
- Что такое? - спросила Мирия.
Сестра Битвы подкралась к груде металлических балок в углу грузового отсека.
- Что-то... - Кассандра протянула руку и выдернула из темноты извивающийся силуэт. - Нарушитель!
Боевые сервиторы мигом среагировали, их оружие с жужжанием приняло боевое положение. Мирия ухмыльнулась, когда Кассандра выволокла извивающегося матроса в центр отсека.
- Кто ты, во имя Императора, такой? - спросила она.
- Г-гардемарин. Ах. Ворго. Мэ-эм, - человек влажно сморгнул своими глазами-бусинами, - пожалуйста, не ешьте меня.
Лета и Кассандра обменялись взглядами.
- Не есть тебя?
Мирия жестом призвала их к тишине.
- Что ты здесь делаешь, гардемарин Ворго? Кто тебя послал?
- Никто! – Он словно обезумел: - Я сам! Я просто…просто хотел посмотреть…
Ворго протянул руку к стеклу и едва коснулся его поверхности. Старшая сестра с силой ударила его по ладони, и гардемарин зашипел от боли.
- Идиот! Я вполне могу выкинуть тебя за это в космос!
- Простите, простите! – Ворго упал на колени и сотворил аквилу: - Я пришёл через вентиляцию… Видит Трон, просто из любопытства…
- Оно тебя и убьёт, - сказала Лета, и ствол её болтера оказался в опасной близости от головы мужчины.
Мирия отступила на шаг и махнула рукой.
- Выставьте этого дурака отсюда. И сообщите техномагам – пусть пошлют илотов запечатать все проходы сюда.
Кассандра рывком поставила человека на ноги и вытолкнула из грузового отсека. Лишь только оказавшись снаружи, Ворго прямо вскипел протестами и заверениями. Лета пошла вслед, но у порога люка заколебалась.
- Старшая сестра, мне остаться?
- Нет. Изабелла сейчас подойдёт.
Фигура ропщущего Ворго виднелась между Сёстрами, пока они не закрыли за собой люк. Грузовой отсек погрузился в тишину. Мирия слушала робкие, неритмичные поскрипывания металла, прогибающегося под мощью двигателей фрегата, жужжание сервиторов, да тихое журчание пузырьков в баке. Челюсть внезапно свело судорогой. Мирия почувствовала резкий маслянистый запах, разлившийся в воздухе.
- Наконец-то одна.
Секунду она была уверена, что голос ей почудился. Мирия развернулась на месте и вытаращила глаза на двух стрелковых сервиторов. Неужели говорил один из них? Оба уставились на неё пустыми взглядами и грустными, кукольными диафрагмами оптических сенсоров. Вытекающие слюни прочертили линию от зашитых ртов. Невозможно! Какой бы Изуверский Интеллект не овладел ими, эти сервиторы оставались механизмами, физически не способными на разговор.
- Кто здесь?
- Сюда, - раздался низкий напряжённый голос, - подойди сюда.
Мирия повернулась. Прямо перед ней была капсула, закованная в раму воронёного металла и напоминающий паука неясный мужской силуэт внутри. Сестра Битвы выдернула пистолет, нажала на руну активации и прицелилась в стеклянный бак.
- Вон, да как ты посмел коснуться меня своим колдовством?
- Побойся, Сестра. Тебе несладко придется, если тронешь меня, - слова рождались прямо в воздухе, как будто псайкер, словно мембрана динамика, заставлял атмосферу в отсеке вибрировать.
Лицо Мирии перекосила гримаса отвращения.
- Ты совершил глупую ошибку, мерзавец. Ты поднял на меня руку.
Она подскочила к скоплению циферблатов и тумблеров на боку стеклянного контейнера. Стрелочки и рычажки были установлены на отметках, показывающих уровень псайк-ингибиторов и нейро-депрессантов в окружающей Вона жидкости. Не будучи техножрецом, Мирия всё же знала примерное устройство этих аппаратов: невропатические зелья закачивались в лёгкие, впитывались через поры опасного псайкера и подавляли его ненормальные способности. Она дёрнула несколько рычажков, и свежая порция тёмной жидкости поступила в резервуар.
- Это тебя успокоит.
- Подожди, стой! – Тело Вона задёргалось в судорогах внутри капсулы, мертвенно-бледная ладонь прижалась к толстому стеклу: - Ты не поняла. Я просто хотел…рассказать…
Повернулся другой тумблер, и разряд электричества пронзил содержимое бака.
- Тебя здесь никто не желает слушать, псих.
Слова потеряли ясность, стали тише.
- Ты будешь…сожалеть…своей ошибке…
Мирия приставила плазменный пистолет к стеклу.
- Учти, ещё одно слово из этого отстойника, ещё одна попытка проникнуть в моё сознание, и я сварю тебя здесь как кусок тухлого мяса.
Ответа не последовало. Торрис Вон вяло повис в мутном растворе. Дрожа, Сестра Мирия забормотала молитву о мужестве и прикоснулась к печатям чистоты на своих доспехах.
«Меркуцио» вырвался из хватки варпа и на полном ходу рванул во внутреннее пространство системы Нева так, будто сам корабль отчаянно пытался поскорее выгрузить то, что он нёс в своём трюме. Четвёртой планетой бело-жёлтой звезды была столица Нева. На корабельных гололитах она всё росла и росла, когда небольшой и тихий бунт вспыхнул на нижних палубах.
Люди из обслуги торпедных аппаратов пришли к карцеру Ворго и в полной тишине перебили вооруженную охрану. Освободившись, Ворго не спешил кого-либо благодарить. По большому счёту, он вообще ничего не сказал, кроме нескольких отрывистых фраз о расположении боевых сервиторов в грузовом отсеке, да о том, как с ним обращались Сёстры Битвы.
Освободители Ворго вовсе не были его друзьями. Некоторые из них люто ненавидели гардемарина в прошлом, подкарауливали по тёмным коридорам и вытряхивали все деньги. Между ними всеми было что-то общее, но ни один из собравшихся не мог сказать что именно. Вместо этого они разошлись в разные стороны, с одной целью и одним выражением лица.
В генераториуме «Меркуцио», где духи машин хлопотали под оболочками реакторов, передавая энергию во все корабельные системы, несколько молчаливых людей подошли к служебным порталам. Перед ними вращались огромные шестерни охладительных контуров. Подождав десять оборотов, группами по три люди сиганули прямо под зубья механизма. Разумеется, тела перемололо вмиг, но оставшееся месиво из костей и мяса заставило машину запнуться, а затем полностью встать. Тут же прекратилась подача охладителя к реакторам, и взвыли сирены.
Ворго с основной частью бунтовщиков шёл к грузовым палубам. Ручейки людей втекали в толпу со всех сторон. Новоприбывшие несли в руках герметичные банки с химической мазью из хранилищ техножрецов. Эту мазь адепты Бога-Машины применяли в вакууме, обрабатывая ею широкие линзы лазерных пушек. Там, в безвоздушном пространстве, эта тягучая жидкость помогала уберечь поверхности от повреждения микрометеоритами, но здесь, при контакте с воздухом, последовала бы гораздо более интенсивная реакция.
После случая с гардемарином Сестра Мирия запросила и получила для охраны узника третьего боевого сервитора из штатного комплекта фрегата. Теперь Мирия следила, чтобы никто из членов отделения не оставался с Воном один на один. Пары Целестинок посменно сторожили заключённого круглые сутки.
Лета и Иона стояли на часах, когда направленный взрыв выбил люк. Машины растерянно завертелись на месте: их авточувства вывел из строя оглушительный хлопок взрывной волны. Дула оружия сервиторов бесполезно двигались из стороны в сторону, не в силах зафиксировать цель. Но для Сестёр Битвы это не было препятствием. Людей, толкающихся, протискивающихся сквозь рваную дыру в стене, встретил огонь болтера. «Годвин-Диаз» Леты задёргался в её латных перчатках. Блестящая филигрань и гравировка отражали вспышки выстрелов, катехизис воздаяния вспыхнул на стволе и казённой части болтера. Огнемёт Ионы изрыгнул струю оранжевого пламени. Огонь ударил через весь отсек, облизывая, пожирая людей. Но они всё прибывали и прибывали. У некоторых были примитивные дубинки, другие сжимали в руках запечатанные банки. Иона заметила Ворго, метнувшего одну такую в сервитора. Стекло разлетелось на груди илота, и его фигура утонула в магниевой вспышке. Струйки едкого серого дыма шли следом за кислотой, вгрызающейся как в плоть, так и в имплантаты.
- Сёстры, к оружию! – крикнула Лета в вокс-передатчик, закреплённый на шейном кольце, но её голос заглушил вой главного казарменного ревуна фрегата. Когда жар, накопившийся в моторном отделении, стал мешать работе когитаторов, «Меркуцио» начал заваливаться на бок. Находясь здесь, в глубине корабля, Лета никак не могла этого знать.
Множество матросов набросилось на другого сервитора; они повалили его на пол и придавили телами оружие, подставили свою плоть под выстрелы дробовика. Лицо Леты сморщилось от отвращения, и только сейчас она обратила внимание на то, что люди не говорили, не кричали, не вопили от бешенства. С наивными глазами, безмолвные умирали они, лишь бы только задавить стражей арестанта.
Ещё один химический взрыв известил о гибели последнего сервитора, и тогда нападающие хлынули вперёд, перепрыгивая через трупы товарищей, десять или двадцать человек двигались как единая масса, как единая волна. Сестра Лета увидела, как Иона покачнулась, задыхаясь в клубах ядовитых испарений из самодельных кислотных бомб. Открытое лицо быстро покрылось химическими ожогами, а глаза распухли. В отличие от сверх-воинов Адептус Астартес, у Сороритас не было генных модификаций, которые позволили бы спокойно продолжить бой после такого.
Вдох горького дыма отозвался в груди Леты острой болью, а во рту почувствовался привкус меди. Молчаливая толпа надвигалась на неё, позволяя Сестре Битвы выпустить весь магазин в такую удобную мишень. Когда раздался холостой щелчок, все они бросились вперёд и общими усилиями заставили Целестинку упасть на колени.
Время расплылось в зловонную галерею едких испарений, затуманивающих разум. Ядовитый дым путал мысли. Иссохшими, потрескавшимися губами Лета беззвучно шептала Литанию Божественного Наставления, умоляя Императора поддержать в её сердце пламя веры.
Лета заставила себя подняться на ноги. Оружие выскользнуло из её рук в какой-то момент, и теперь Сестра силилась вспомнить, где и когда именно, но дым делал всё неестественным и расплывчатым; каждый вдох тупым ножом проходился по горлу, а мысли ползли со скоростью ледника.
Она сосредоточилась. Ворго держал в руках пучок кабелей и несколько металлических деталей. Зеленоватая жидкость стекала с тех их мест, которыми они были погружены в бак. Ворго с трудом дышал, но глаза его были равнодушны и влажны. Позади плотного матроса голый мужчина одевался в грязную робу, проводя раненой рукой по седеющей шевелюре. Он почувствовал взгляд Леты, развернулся и взглянул в её лицо.
- Вон, - она задыхалась. Ответом была холодная ухмылка и кивок в сторону разбитой капсулы. В воспалённые глаза Леты словно подсыпали песка, и она с трудом моргала: - На воле…
- Да, - от его уверенного голоса веяло холодом, - сложись всё иначе, могло бы быть даже весело.
Он похлопал Ворго по плечу и указал на разорванный вход.
- Отличная работа.
- Предатель, - просипела Лета.
Вон покачал головой.
- Не злись, Сестра. Он понятия не имеет, что творит, - по его лицу бродила лёгкая улыбка, - как и все они.
- Скоро здесь будут другие Сёстры. Ты умрёшь.
- Я предпочту уйти. Надолго. Всё это было спланировано, Сестра, - псайкер подошёл к Ионе. Женщина лежала, с трудом хватая маленькие глотки воздуха.
Лета попыталась подняться на ноги, чтобы помешать Вону, что бы он ни хотел сделать, но матросы ударили её и повалили обратно на палубу. Сапоги застучали по доспехам.
Псайкер шептал что-то Ионе на ухо, поглаживая рукой её белокурые волосы, и Сестра Битвы судорожно зарыдала. Потирая руки, Вон встал явно довольный собой.
- Ты не сможешь уйти, - хрипло сказала Лета, - Этим нас не остановить. Мои Сёстры преданны. Они ни за что не дадут тебе сбежать с этого корабля!
Он кивнул.
- Да, они преданны. Я это видел.
Преступник взял у одного из своих спасителей зазубренный нож и подошёл ближе. Ворго и остальные держали Лету, чего-то ожидая.
- Этот вид преданности ведёт к фанатизму. А он, в свою очередь, делает человека эмоциональным, склонным к безрассудству, - он повернул нож в руке, чтобы поймать блик. – И я использовал это себе на пользу.
Лета попробовала что-либо возразить, но Вон одной рукой отклонил её голову назад, а другой вонзил нож ей в горло.