Ярус величайшего Благочестия дрогнул под ногами Верити, и та неуклюже растянулась на полу, упав поодаль от лежащего губернатора Эммеля. Его кожа уже приобрела желтоватый оттенок и покрылась потом – смерть неумолимо приближалась к нему. Госпитальер слышала грохот крушащегося камня, и с ужасом наблюдала, как возвышающийся над головой длинный шпиль Лунного Собора дрогнул и обломился, пролетев вниз мимо веранды. Растя на Офелии VII, Верити никогда не сталкивалась с землетрясениями, и то, что происходило вокруг нее, было ей ново и ужасающе. Грохот взрывов с уровней ниже полностью заглушил церковную музыку, и женщина обратила свой встревоженный взгляд в затянутые дымом небеса. Где же спасательное судно? Пробудь они здесь еще немного – и Эммель скончается от ран, или они умрут вместе, когда огромная веранда обрушится.
Внезапно откуда-то сверху на ярус пал узкий луч прожектора, озарив царящий бедлам. Верити вскочила на ноги, забыв про оружие, и замахала руками.
- Сюда. Сюда!
Звук воздухоносных роторов донесся до ее ушей, и сквозь густой дым она увидела темные очертания колеоптера, двигающегося по ночному небу.
Луч прожектора, изучив ее, переместился дальше, к входной арке, что вела вниз в часовню. Яркий свет пал на человека, чьи темные куртка и туника были пропитаны кровью, и который заслонился рукой от света. Луч погас, и геликоптер начал облетать башню, заходя на снижение. С большим ужасом женщина поняла, что это было одним из тех судов, что атаковали Собор.
Тяжело дыша, Торрис Вон проковылял на середину веранды и остановился там. Верити, увидев его, почувствовала, что лишилась дара речи. Псайкер рассмотрел покраснения на своих руках и скрестил их на груди, закрыв рану, затем взглянул на оружие в руках Верити.
- Собираешься ударить меня этим, нянька?
Верити попыталась ответить, но не сумела произнести не слова. Вон подошел ближе.
- Как там наш уважаемый губернатор? – он взглянул на раненного человека, лежащего в тени. - Мертв, или почти уже? Жаль. А я собирался извлечь из него пользу до того, как он помрет. Ну и ладно, - его губы искривились в печальной улыбке. - Планы поменялись.
Госпитальер глотнула воздуха. Где же Мирия и остальные?
- Я знаю, о чем ты думаешь… - начал он.
- Не прикасайся к моему разуму, - выкрикнула женщина. Более привыкшая к обращению с болтпистолетом, она неуклюже вскинула лазган.
Вон равнодушно рассмеялся и вздрогнул в приступе боли.
- Мне незачем использовать свои способности, чтобы знать, о чем ты думаешь, сестра. Ты ведь осведомлена, какая судьба постигла несчастную Иону на Меркуцио, не так ли? Ты гадаешь: если он сотворил такое с разумом столь непоколебимого воина, как она, то что он может сделать с таким хрупким умом, как мой?
- Я убью тебя.
Вон насмешливо изогнул бровь.
- Нет, ты на это не способна. Возможно, что ты и хочешь это сделать, но не сделаешь.
- Я убила твоего человека, - возразила она, мотнув головой на тело Ринка. - И могу покончить и с тобой тоже.
- О, - Вон посмотрел на мертвое тело. - Впечатляет. Возможно, что я ошибся насчет тебя, - он легонько кашлянул. - Ну так давай – застрели меня, если отважишься, нянечка.
Верити четко взяла его на прицел и с удовольствием заметила слабое выражение тревоги на лице Вона.
- Не смей утверждать что-либо, не зная меня. Твое высокомерие отвратительно. Как посмел ты судить обо мне, бессердечный демон!? - большим пальцем она отщелкнула предохранитель. - Любая другая душа, включая мою, чувствуют боль, забирая чужую жизнь, но ты? Одного взгляда на твое лицо мне хватает, чтобы желать отринуть всякие клятвы о морали, которые я когда-то давала!
Преступник вел себя очень спокойно, внимательно изучая ее.
- Перед тем, как ты это сделаешь, я бы хотел кое о чем спросить. Ответь мне - за что я удостоился такой враждебности.
Верити едва не задохнулась от злости.
- Ты… Ты даже не знаешь? Убийство для тебя так мало значит, что ты забываешь о предыдущем, совершив очередное?
- В большинстве случаев - да, - признался Вон. - Дай-ка мне угадать. Отец? Или, быть может, брат?
- Моя сестра, - прорычала она. - Лета Катена из Ордена пресвятой Девы-Мученицы, погибла от твоей руки, - скорбный вздох вырвался из ее груди. - Она убита тобой как простое животное!
- Ах, - кивнул он. - Конечно. А я-то думаю – на кого ты так похожа?
Его слова были последней каплей.
- Умри! Во имя Терры, умри, - прокричала она, спуская курок.
- Нет, - сказал Вон и быстро указал пальцами на нее. Прежде чем лазерный кристалл в продолговатом оружии успел активизироваться, псайкер заставил молекулы генераторной матрицы перегреться и разрушиться. Верити ничего не знала об этом, пока лазган не раскалился и не зашипел в ее ладони. Непроизвольно она отбросила оружие и закричала. Ее вопль утонул в шуме работающих лопастей колеоптера, который опустился к веранде. Верити упала на колени, прижимая обожженную руку к груди.
- Оставь себе это как напоминание о том, что не стоит лезть на рожон, - голос Вона звучал ледяным шепотом, проникающим в разум. - Ты – глупый плаксивый ребенок. Я убил твою сестру потому, что мне пришлось, а не потому, что я получил от этого удовольствие. Она была для меня препятствием – не более. Не усложняй дела, приписывая к этому личные счеты.
- Император проклянет тебя… - прорыдала женщина.
Псайкер ухватился за сброшенную ему с опустившегося колеоптера веревочную лестницу. Его шум был оглушителен, но тем не менее, она совершенно отчетливо слышала слова колдуна.
- Не лезь не в свое дело, Верити. Ты и понятия не имеешь о том, что сокрыто на этой планете, ни ты, ни эта другая девка. Ваши простые умы, окутанные догмами, не могут понять того, с чем вы еще не сталкивались.
Верити закричала.
- Прочь из моей головы!
- Позволь теперь мне оставить тебя с этим. Моих преступлений неисчислимое множество, в этом ты можешь не сомневаться, но даже самые худшие из них не могут затмить грехов Виктора ЛаХэйна.
Ненависть просто сочилась из подсознательной речи.
- Этой ночью ты встала на моем пути, но в итоге я все равно добьюсь своего и возьму десятикратную плату за то, что этот ублюдок должен мне… клянусь.
Последнее слово Вона ударило ее словно физически, она скрючилась и ее вырвало.
А колеоптер скрылся во мраке ночи, оставив сестру-госпитальера и коматозного губернатора дожидаться медиков, которые вскоре прибыли на воздушном транспорте.
С рассветом полил дождь - холодный и мрачный ливень, посеревший от тающего дыма и клубов пыли. В воздухе стоял плотный запах сгоревшей древесины.
Бойцы Гвардии и инфорсеры прибыли слишком поздно и не успели спасти жизни многих дворян, но милостью Золотого Трона лишь четверть городских высокопоставленных пасторов не увидели восхода солнца. Тела всех тех, кто погиб, были выставлены на погребение в центральных богадельнях, где прихожане могли высказать почет и отдать дань уважения мужчинам и женщинам, которые ушли во свет Императора. Мирия видела гостей, толпящихся на входах к верхним этажам здания. Она знала, что многие из этих рыдающих людей потеряли своих членов семей, но, согласно невским церковным наказам, на похоронные обряды жрецов не пускали простых горожан.
Норок пострадал не меньше, чем его люди. Яркий свет дня осветил сожженные боевыми ракетами дома в жилых районах и сотни разрушенных часовен. Осветил ямы проломленного феррокрита, к которым еще не успели подоспеть пожарные машины – разорванные дорожные кабели искрили, и ямы продолжали тлеть. Мирия видела одно и то же на каждом углу улицы, когда добиралась до больницы. Страдание, нескрываемый страх, ужас на каждом лице.
Боевая Сестра нахмурила брови. Теперь уже дважды она держала Торриса Вона под прицелом, и дважды он ускользал от нее. Мирия не находила себе места от подобных мыслей, она чувствовала, как царящая вокруг суматоха давит ей на плечи. Если бы она убила его там, на Меркуцио, то ничего этого не произошло бы. В душе Мирии бушевала гроза, но она быстро настроила себя на то, что ей сейчас нужно в больничную палату, где находится Верити.
- Конечно, вам понятно беспокойство дьякона, - сказал декан Веник, стоящий позади мальчика-серва, накладывающего бандаж на предплечье Верити. - Я не хочу сказать, что это не так, сестра госпитальер, но все-таки нам необходимы четкие представления того, что замышляет колдун.
- Откуда я могу о них знать? – ответила Верити. Его вкрадчивая лукавость казалась ей устрашающей.
- Что преступник сказал вам? – Веник взглянул ей в глаза. - Он говорил вам о чем-нибудь… неблагоприятном? Он произносил имена Лорда ЛаХэйна или Бога Императора всуе?
- Все произошло очень быстро. Он… применил свои способности… - Верити придержала свою бледную, обожженную руку, покрытую белой марлей, плоть под ней уже покрылась коркой. - Я не могла предотвратить его побег.
- А жаль, - кивнул сам себе Веник. – Я представляю, как вы хотели бы принять участие в поимке Вона после того, что он сделал с вашей сестрой.
Сестра Мирия появилась позади клерка, заставив того вздрогнуть от неожиданности.
- У нее еще будет такая возможность, - она изобразила знак аквилы. - Лорд декан. Если вы позволите, я бы хотела поговорить с моим товарищем Сороритас.
- Старшая сестра, - Веник сделал то же самое. - Конечно. Я уже закончил свою беседу, а теперь пойду к другим, с которыми я еще должен поговорить и собрать информацию для лорда дьякона.
- Одну минуту, сир, - сказала Верити. - Что с губернатором Эммелем? Он жив?
Декан сухо улыбнулся.
- Милостью Бога Императора - да. И, наверное, еще и потому, что о нем заботятся десять лучших медиков Норока.
- Десять? – взглянула на него Мирия. - Не многовато ли целителей на одного человека, особенно в такой день, как этот?
- Я не апотекарий, сестра, и не могу ответить на это. Могу сказать только, что он, возможно, уже не никогда вернется на свою должность после той жестокости, которой подвергся, - хмыкнул Веник.
- А кто же теперь управляет Невой? - спросила госпитальер.
Веник изогнул бровь.
- Его светлость экклезеарх, разумеется. И это правильно, что теперь церковь берет бразды правления в свои руки, - он развернулся к выходу. - Первый указ Лорда ЛаХэйна был направлен на ужесточение мер, касательных поимки Вона. Колдун должен быть взят живым.
- Декан, я, наверное, знаю, чем вы можете нам помочь, - голос Верити дрогнул от волнения. - В залах Норока Администратум Библиариум есть записи, которые могли бы помочь выследить беглеца Вона. С вашего позволения я бы хотела изучить их…
Веник хладно улыбнулся.
- Инфорсеры уже полностью изучили те документы. И все полученные сведения будут задействованы.
- И все же…
- Поправляйтесь быстрее, сестра Верити, - бросил декан. - И не тратьте силы на бессмысленные попытки, - он посмотрел на Мирию. - Я уверен, что есть множество других способов помочь делу, - фыркнув в знак завершенности, он прошел мимо нее в коридор.
Госпитальер кивнула мальчику и пригладила бандаж на ее предплечье. Юнец поклонился так низко, как мог, не касаясь лбом пола и не встречаясь с ней взглядом. Сестра битвы, в свою очередь, освободила его кратким жестом и две женщины остались наедине.
- Ты цела, - сказала Верити. - А другие целестинки?
- В порядке, - Мирия нахмурилась, - Канонисса Галатея получила ожог, но она переносит боль со стойкостью, свойственной ей, - она выдержала паузу. - Я здесь, чтобы извиниться за ошибку, сестра Верити. Я настояла, чтобы канонисса сделала так, чтобы ты осталась на Неве, чем и подвергла тебя тому, с чем ты никогда не должна была сталкиваться.
- Нет, - Верити покачала головой. - Не держи на себя зла. Я, в некотором роде, даже рада, что смогла собственными глазами взглянуть на Вона. Теперь я хотя бы знаю, какой должна быть боль в моем сердце.
- Тебе следует вернуться к своим делам Ордена Безмятежности. Нападение, совершенное прошлой ночью, многое изменит здесь, и я полагаю, что кровопролитие и беспорядки только возрастут.
- Спасибо за твое беспокойство, сестра Мирия, но я откажусь. Не надо считать меня хрупким цветочком только потому, что по долгу службы у меня нет меча или болтера. Мой Орден служил на сотнях адских миров. Я достаточно хорошо знаю лик ужаса.
Мирия кивнула головой.
- Как пожелаешь, - на мгновение она замолчала, изучая госпитальера. - Но Вон… Но говорил с тобой, не так ли? Твой ответ на вопрос Веника…
- Я была с ним не полностью откровенна, - Верити отвела взгляд в сторону. - Да. Он… Сказал мне, что смерть Леты была необходимостью в той ситуации. Ничего личного.
- Какое хорошее оправдание для типа, вроде него. А как же остальные его варварские поступки, которые он совершал, не отягощая себя виной?
Верити взглянула на нее, взгляд ее был поразительно нежен для такого серьезного выражения лица.
- Но ты же убивала… А теперь и я.
- И обрати внимание, как остро мы это чувствуем, сестра. Это и есть то, что отличает нас от еретиков и чужаков. Мы убиваем, потому что должны, а не ради славы или забавы. Каждая смерть от нашей руки служит высшей цели.
Госпитальер кивнула.
- Разумеется, ты права. Прости, если я выгляжу неуверенно, просто… эти дни были самым большим испытанием для меня.
Мирия протянула руку к этой более молодой женщине.
- Верь в Императора, Сестра. И тогда что бы ни застлало твой взор – ты Его узришь.
Внезапно взгляд Верити переменился.
- Если бы в какой-либо день мне потребовалось бы Его наставление, то этот день - именно тот. Есть еще кое-что, что я не рассказала декану Венику. Вон оставил мне предупреждение перед тем, как уйти.
Сестра Мирия усмехнулась.
- Его угрозы не сильно пугают меня.
- Нет, ты меня не так поняла. Он говорил о лорде дьяконе. Вон сказал, что Лорд ЛаХэйн виновен во всех его преступлениях гораздо больше, чем он в любом своем.
- Клевета и вранье, - тотчас выпалила Мирия, тем не менее, с меньшим осуждением, чем должна была. - Он попытался зародить инакомыслие в твоем разуме.
Верити пристально посмотрела на нее.
- В своей работе мне доводилось присутствовать на множестве допросов и видеть множество признаний и отрицаний. Я узнаю ложь, когда слышу ее. И то, что я услышала от Торриса Вона, было правдой, по крайней мере, с его точки зрения. Он верит в это.
- Какой еретик борется за то, во что не верит, - сказала боевая сестра, - и скажи ты это декану или кому-либо еще – рискнула бы оказаться на допросе у дознавателя, который бы возиться с тобой не стал.
- Я предполагала, даже уверяла себя в том, что Вон, возможно, породил семя сомнения в моих мыслях, использовав свои странные способности. Но все, о чем я только могу думать, это о том, что этот колдун был откровенен со мной, чего я не могу сказать о Лорде ЛаХэйне там, в соборе.
Сказанное заставило Мирию замолчать, но затем она сузила глаза.
- Он – высший жрец Имперской Церкви, голос Святого Синода. Это его право скрывать от нас те или иные вещи или истины, которые сочтет нужными, в наших же лучших интересах.
Несмотря на ее ответ, Верити могла точно сказать, что женщина не была убеждена своим же собственным доводом.
- Почему же он делает это, когда, согласно его же собственному приказу, мы должны выследить этого человека? Ты же слышала декана только что. Сначала нам в один голос обещают помочь, а затем отказывают. Не пойми меня неправильно, я хочу, чтобы Вон заплатил за свои преступления, но я опасаюсь, что во всем этом спектакле мы знаем не обо всех вещах, о которых должны. Нас окружают ложью и тайнами, Мирия. Я знаю, что ты думаешь точно так же.
В следующий миг Верити испугалась, что боевая сестра даст четкий отказ и отчитает ее за такие сомнения, но целестинка с сожалением кивнула, выражая согласие.
- Да. Будь я проклята, но да, мне тоже так кажется. Есть множество оставшихся без ответа вопросов, множество вещей, которые отводят от тщательного рассмотрения.
Верити вздохнула.
- Я запуталась, сестра. Кому же мы все-таки служим?
- Церкви и Богу-Императору, как и всегда было раньше. Но я поняла то, что ты имеешь в виду – служит ли дьякон Невы Ему, как и мы, или у него есть свои скрытые тайны?
Верити вздрогнула.
- Я даже не осмеливаюсь озвучить такое.
- Тогда подготовь себя, - мрачно сказала Мирия, - может случиться так, что от тебя потребуется нечто большее. Никогда не забывай, что мы должны быть бдительны и должны следить еще и за теми, кто марширует под нашими знаменами, а не только за теми, кто стоит напротив них.
- Я молюсь, чтобы этого не случилось, - Верити встала на ноги, проверяя раненую руку. - Что мы будем делать теперь?
- Ты, кажется, что-то говорила про Админимстратум? – подняла бровь боевая сестра.
- Но декан сказал, что инфорсеры…
- Инфорсеры – просто вооруженная ночная стража. А сейчас день, как гласит старое выражение: «день, что Солнцем согревает холодные небеса», - она направилась к выходу. - Я должна проверить благосостояние своей команды. В это время я советую тебе использовать дневные беспорядки в своих интересах, чтобы посетить залы записей и найти те факты, которые приведут нас к искомой цели, - Мирия приостановилась на пороге. - Ведь тебе все равно уже нет смысла находиться здесь?
- Ты хочешь, чтобы я пошла против декана?
Мирия с усмешкой посмотрела на нее.
- Я этого не говорила. Он сказал, что инфорсеры уже изучили записи. Чем может навредить повторная экспертиза? Просто тем, что мы лишний раз убедимся?
Верити лаконично кивнула. К счастью или несчастью она вдруг поняла, что в этой маленькой комнатке было только что принято решение, которое, возможно, навредит им обеим.
Взмахнув рукой наотмашь, Вон отогнал от себя медика.
- Все, иди уже. Хватит с меня твоей заботы, - он потрогал свое лицо, маленькие порезы на котором были замазаны каплями целебного геля. – Можно подумать – ты тут бумагу склеиваешь, - нахмурился он, и, услышав поскрипывание, взглянул на Игниса, вышедшего из темноты корабельного трюма. - Что еще?
Юноша уловил сформировавшуюся с сознании Вона мысль, и протянул ему зажженную табачную сигарету. Игнис молчал с тех пор, как они вернулись на лодку, тяжело перенося непредвиденную гибель Ринка. Эти двое были друзьями, или, по крайней мере, были достаточно близки.
- Он тут, - без вступления сказал юноша. - Его летательный транспорт на палубе, - он указал вверх, на железный потолок.
Вон сделал долгий затяг табачной сигаретой и поднялся.
- Значит, вся суматоха из-за этого?
Находясь тут, в своем временном убежище - корабельном лазарете баржи, он слышал ругань и недовольства членов экипажа. Все они боялись покрывать колдуна и его команду, но им хорошо заплатили. Он в недовольстве сплюнул.
- Кретин. Ну почему он не может просто быть послушным маленьким снобом и играть свою роль?
На верхней палубе послышались приближающиеся тяжелые шаги, и Вон усмехнулся, делая очередную затяжку.
- Смотри и учись, - сказал он Игнису. – Урок общения с подобного рода людьми.
Люк корабельного лазарета со скрежетом отворился. Новоприбывший был в смятении, его превосходная мантия была испачкана копотью и каплями крови. Он увидел Вона и пригрозил ему кулаком.
- Что… что все это значит?
Псайкер сделал непроницаемое лицо.
- Что - «все», милорд?
Человек подался вперед.
- Не заговаривайте мне зубы своими милордами, Торрис. Вы говорили мне, что просто убьете несколько людей, вы говорили про обыкновенную боевую операцию. А это… - он указал в сторону Норока. - Это же самые что ни на есть военные действия.
Вон бросил на Игниса веселый, дружеский взгляд.
- А чего вы ожидали? Пары осмотрительных убийств и опрокинутых канделябров в часовне в придачу к нескольким служителям, кончившимся со страху, и все? – внезапно его лицо помрачнело, и он двинулся к дворянину, смяв сигарету в своем кулаке. - Ты хотел власти? Власть требует действий. Если, конечно, твои вшивые армии шпионов или военных хоть на что-то годны, прошлая ночь должна была вполне поспособствовать всему этому. Власть церкви на Неве разбита, ЛаХэйн, считай, уже мертв, как и Эммель…
- Эммель жив, - выкрикнул человек. - Ты не смог сделать для меня даже этого!
- Хм, - Вон сделал паузу на обдумывание. - Но он явно не в том состоянии, чтобы управлять. Не сомневаюсь, что ЛаХэйн возьмет его обязанности на себя, ради моей поимки, - вздохнул он. - Забавно.
- Забавно! – дворянин дал волю своей ярости. - Ты устраиваешь разрушения и подставляешь меня, а потом называешь это забавным! Ты лживый психопат-колдун, ты подверг опасности все…
Вон молниеносно пересек расстояние меж ними и ударил человека, повалив на пол. Дворянин завопил и схватился за щеку, на которой красовалась свежая рана от ожога.
- Единственное, что представляет опасность – ваше самодовольство, барон. Ты слишком долго вел свое глупое ничтожное соперничество с ЛаХэйном, придерживаясь своих правил, в которых нужно быть лизоблюдом и при удобном случае вонзить нож в спину, - он растоптал табачный окурок. - Больше никакого притворства, Хольт. Заруби себе это на носу. Теперь это открытый бой, резня. Реальная вражда.
- Я не готов, - прохныкал дворянин. - Будут убийства. Будет война.
- Будет, - согласился Вон. – А в итоге, когда Виктора ЛаХэйна распнут на Площади Правосудия, а ты, уже находясь на посту губернатора, подпишешь мое прощение за все то благо, что я сделал для Невы - вот в этот день ты мне будешь благодарен за то, что я поспособствовал случившемуся, - он склонился к самому лицу Шерринга. - За то, что я подарил тебе свободу, - спустя мгновение, он отошел назад. - Возвращайся на свой самолет и приступай к действиям. Пора поведать миру о том, что на самом деле за человек наш старый добрый дьякон.
Барон поднялся на ноги и поплелся прочь.
- Я… Я увижу вас в Метисе?
Вон изобразил перед ним поклон.
- Вы можете рассчитывать на это.
Шерринг оставил их, уже не меча молнии, как минуту назад. Игнис поводил пальцем по губам.
- Ты подтолкнул его к этому, сделав податливым? Через разум, да?
- Ничего подобного. Есть более простые способы манипулирования людьми, помимо психоконтроля. Я всего лишь дал ему то, что он хотел.
Сверху послышался шум запущенных роторов аэростата.
- И что же это?
- Безнаказанность. Шерригнг всегда мечтал объявить войну этому благочестивому старому хвастуну и его святым церквям. Я сделал это за него, и теперь он запросто может начать борьбу без вины за то, что начал.
Игнис рассмеялся.
- Он… Он думает, что ты делаешь это все для него? Ха!
Вон кивнул.
- Он узнает, что все это не ради него. Не исключено, что непосредственно перед самой смертью.
Верити шла вдоль узких, длинных полос освещения, которые тянулись по двум сторонам от дорожки, простирающейся через весь библиариум. Края стеллажей уходили в темноту неразличимых стен огромного бункера. Угрюмый логисторас, сопровождающий ее на этот уровень нижний уровень, протрещал несколько несущественных фактов об этом месте, как туристическая инфопластина. Он сказал, на сколько сотен метров они углубились ниже уровня улиц Норока, о том, сколько еще уровней еще было ниже этого. На определенном расстоянии от себя госпитальер различила лязг больших намасленных медных колес, когда одна из движущихся платформ комнаты начала опускаться на уровни хранилищ. Она остановилась, чтобы посмотреть на пустое пространство, размерами не уступающему игровому полю. Через мгновение другая платформа, громыхая, начала двигаться на замену прежней - часть огромной библиотеки, направляющаяся к своему месту, была заполнена бесконечными рядами бумаг и работающими в проходах человечками. Неожиданно из-за карниза над ее головой вынырнули тускло блеснувшие серебром серво-черепа, начавшие облет каньонов книг. Целые этажи библиариума громоздко передвигались, словно складываясь в картину-паззл для гигантских рук.
Логистор, чья испачканная чернилами одежда свободно висела на его металлическом скелете, взглянул на нее своими аугметическими глазами.
- Поймите, мы не часто видим представителей ваших орденов в этих залах, - он попытался изобразить некое подобие улыбки. - Сестры Диалогус Пера и Священной Клятвы время от времени посещают нас. За свое время я не припомню ни одной сестры госпитальера, - его пристальный взгляд продолжал сверлить ее. - Возможно, мне следует провести статистическую проверку этих данных…
- Может и следует, - перебила Верити, - а тем временем – у вас есть то, о чем я спрашивала?
- Да. Данные об экипаже с боевого корабля Меркуцио. Я не забыл, - он мотнул головой, призывая ее следовать за ним. - Идемте, - клерк-жрец легкой походкой шел по проходу. - Мне любопытно: для чего Ордену Безмятежности понадобилась такая информация?
Переполненная волнениями Верити почувствовала, как горят ее щеки. То, что она зашла так далеко без неуместных вопросов, было несомненной удачей, но с каждым последующим шагом Сороритас боялась, что ее присутствие здесь будет раскрыто и объявлено мошенничеством. На миг она засомневалась, не уверенная в правильности того, что нужно было отвечать. «Что бы сестра Мирия ответила ему?», задумалась она. «Наверняка бы пригрозила покалечить. Я могу сделать лучше».
Верити вдохнула запах сухого пергамента.
- Разве вам обязательно знать, зачем я прошу, чтобы вы предоставили эти данные для меня? – она говорила лекционным тоном, каким говорил при ней ее Палатин с упрямыми учениками.
- Ну, хм, нет, - логисторас захлопал медными ресницами. - Мне всего лишь…
- Любопытно, да. Но простите меня, насколько я знаю, любопытство - не та черта, которую Адептус Министорум желает показать в своих библиотекарях. Разве это не догмат веры, о котором вы, наверняка, никогда не зачитываете из книг, которые храните, чтобы не вступить в контакт с природой бесчеловечности?
И снова та же улыбка.
- Я никогда не поддавался соблазну, сестра, - он с беспокойством посмотрела на серво черепа, жужжащие над ним, тонкие лазерные трубки были выдвинуты из их безгубых ртов. - Это бы означало навлечь на себя последнюю меру наказания, - он остановился возле помоста и убрал цепь, перекрывающую проход в секцию. - Вот мы и на месте. Когитатор предоставит вам данные, - он поклонился и направился обратно. - Я надеюсь, вы простите мне мое словоблудие. Это все из-за происшествия на ночи Благословения…
Верити улыбнулась в ответ.
- Мы все потрясены, жрец. К счастью, Император дарует нам Его свет, чтобы вести нас.
Логисторас опять поклонился и оставил ее наедине с древней разумной машиной, медные бобины и серебряные филигранные нити внутри которой тотчас начали тикать, выдавая данные о жизни гардемарина Ворго и других людей, освободивших Торриса Вона.
Широкие паутины перекладин, петли маслянистых кабелей и работающие когитаторы - все это находилось внутри библиариума, и большинство этого было покрыто тьмой. Слабый свет фотонных свечей в подземном зале никогда не касался густой черной темноты, собравшейся по краям прохода. Некоторые из книг были настолько стары, что их было невозможно читать при обычном свете, и в тех случаях сервиторы, предназначавшиеся для оказания помощи в чтении книг, применяли инфракрасные волны. Подобные места были почти превосходными для игр в прятки.
Тень Верити следила за ней с шестиугольного каркаса, поддерживающего феррокритовый потолок над головой госпитальера. Тень была слита с темнотой, погружена в черноту настолько, что даже бдительные черепа не замечали ее своими крошечными красными глазками. Тень Верити наблюдала за ней и прислушивалась, прекрасно осведомленная в том, что тут понадобилось милой Сороритас средь бела дня. В мыслях тени зародилось мысль о том, что женщина не должна будет увидеть дневной свет снова, и в интересах готовности приготовила свой призрачный пистолет, чтобы убить ее.