11 июля 1944 года в Москву на станцию "Москва-товарная" Западной железной дороги прибывает 11 эшелонов. В них десятки тысяч немецких пленных. В Москве их размещают на территории Московского ипподрома.

17 июля в 11 утра 57 600 военнопленных, в числе которых более тысячи офицеров и 18 генералов, трогаются в путь. Их ведут по Ленинградскому проспекту и улице Горького. На площади Маяковского шествие раздваивается, направо и налево по Садовым. Пять часов пленные немцы идут по московским улицам. Москвичам о предстоящем шествии сообщили лишь 17-го утром, по радио и в "Правде". Но на улицах было много народу. И все сохраняли спокойствие, молчание, почти тишину, было слышно только шарканье ста с лишним тысяч ног. Владимир Высоцкий, которому в это время шесть лет, высовывается в форточку из квартиры в доме на Каретном и кричит: "Гитлер капут!"

Шествие немецких военнопленных по Москве в документах НКВД проходит под названием "Большой вальс".

Шедшие по Москве немцы взяты в плен только что войсками 1-го, 2-го, 3-го Белорусских фронтов. Их плен — результат идущей полным ходом операции по освобождению Белоруссии. 1-й Белорусский фронт возглавляет маршал Константин Рокоссовский.

Белорусская операция, или операция "Багратион", начинается 24 мая 1944 года. Окончательный план наступления отрабатывается в Ставке 22 и даже 23 мая.

Действия левого крыла фронта Ставкой одобрены. На правом крыле Рокоссовский предлагает нанести два удара. Причем оба удара должны быть главными. Это идет вразрез с установившимися взглядами, согласно которым при наступлении наносится один главный удар, для чего и сосредотачиваются основные силы. Предложение Рокоссовского о двух ударах встречает резкую критику. Верховный Главнокомандующий и заместитель Верховного Главнокомандующего Жуков категорически против. Рокоссовскому дважды предлагают выйти в соседнюю комнату и продумать предложение Ставки. Каждый раз Рокоссовский возвращается и вновь отстаивает свое решение. Сталин утверждает его план наступления. Так вспоминает этот эпизод Рокоссовский фрагмент из воспоминаний Жукова:

"Существующая в некоторых военных кругах версия о "двух главных ударах" на белорусском направлении силами 1-го Белорусского фронта, на которых якобы настаивал К. К, Рокоссовский перед Верховным, лишена основания. Оба эти удара, проектируемые фронтом, были предварительно утверждены И. В. Сталиным еще 20 мая по проекту Генштаба, то есть до приезда командующего 1-м Белорусским фронтом в Ставку".

Маршал К. К, Рокоссовский

Отношения Рокоссовского с Жуковым непростые. Спустя годы Рокоссовский пишет о тяжелейшем ноябре 1941-го под Москвой:

"Напрасно некоторые начальники думали, что только они желают успеха, а к остальным нужно применять окрики и запугивание. К этим лицам я бы отнес и нашего комфронтом. Доходило до того, что начальник штаба армии Малинин упрашивал меня намечать КП в стороне от дорог, желая избавиться от телефона ВЧ, по которому ему приходилось выслушивать внушения Жукова. Вспоминаю, как после разговора по ВЧ с Жуковым я вынужден был заявить, что если он не изменит тона, то я прерву разговор с ним. В тот день грубость переходила всякие границы".

В 20-х числах ноября 1941 года после очередного разговора с Жуковым Рокоссовский выходит на дорогу и под ураганным огнем у деревни Пешки пытается остановить отступавших. Кто-то кричит: "Что вы делаете, товарищ генерал!" — и вытаскивает его из-под огня.

"А что мне оставалось делать, — скажет потом Рокоссовский, — если за невыполнение приказа остановить противника я отвечаю головой? Чем я могу его задержать. Вы же сами видите".

Рокоссовский вспоминает январь 1942 года, когда после победы под Москвой наше дальнейшее наступление жестоко захлебывается. Он пишет: "Ведь было совершенно ясно, что противник, хотя и отброшен от Москвы на сто с лишним километров, еще не потерял своей боеспособности, а у нас нет сил на разгромный штурм. Необходимо накопить силы. Почему же в таком случае мы продолжаем изматывать не врага, а себя в бесперспективном наступлении? Чем руководствовался знавший обстановку командующий Западным фронтом, мне и до сегодняшнего дня непонятно". Командующий Западным фронтом — это Жуков. Временами, когда Рокоссовский говорит о Жукове, разговор на самом деле получается о другом, то есть о Сталине. "Бесконечные попытки наступления в январе 1942-го — это грубейшая ошибка Ставки Верховного Главнокомандующего. Это несостоятельная наступательная затея, которая выгодна только врагу". И дальше на разных страницах полного варианта воспоминаний, опубликованного только в 1997 году, Рокоссовский будет повторять: "Желания Ставки не соответствуют возможностям войск. В поспешных мероприятиях Ставки отсутствует дальновидность, необходимая для столь ответственного органа".

Маршал Г. К. Жуков

Кроме того, Рокоссовский пишет: "Мне неоднократно приходилось сталкиваться с фактами, когда заместитель Верховного Главнокомандующего Жуков и начальник Генштаба Василевский в период решающих событий находятся у командующих фронтами, в войсках, а Верховный Главнокомандующий остается в Москве. Один".

В Белоруссии войска Рокоссовского будут наступать по болотам. Пойдут по гиблым местам, пойдут с боями и пойдут стремительно.

Войска подготовлены самым тщательным образом. Это не 1941-й, не начало 1942-го, это 1944 год. Подготовка идет по всем направлениям. Изготавливаются болотные лыжи, волокуши для легкой артиллерии. Танки снабжены бревнами для прохода через рвы. Идет тщательная маскировка. Наводятся ложные переправы. Орудия сосредотачиваются. производят несколько огневых налетов, затем увозятся в тыл, на ложных огневых позициях расставляются макеты. Рокоссовский говорит: "Начальник штаба фронта генерал Малинин был неистощим на такие хитрости".

Работает разведка — и воздушная, и радиоразведка. Идет аэрофотосъемка укреплений противника, карты рассылаются в войска. Взяты "языки" с документами. Наконец, накануне наступления, проведены штабные учения с военными играми. Тыл фронта держит в готовности свободный автотранспорт для переброски войск и техники. В смысле подготовки — это уже совсем другая война. В смысле пролитой крови — война все та же. В первые два года огромные жертвы были принесены, чтобы избежать поражения, в последние два — чтобы приблизить победу.

Немцы в Белоруссии дерутся как звери. Рокоссовский в воспоминаниях приводит свидетельство участника событий командира 108-й дивизии генерала Теремова: "Не менее двух тысяч вражеских солдат и офицеров при поддержке орудийного огня шли на наши позиции. Наши орудия открыли огонь по атакующим с 700 метров, пулеметы — с 400. Гитлеровцы шли. Пулеметы выкашивали их ряды. Фашисты шли, переступая через трупы своих солдат. Это была безумная атака. Нет, в ней не было и тени воинской доблести. Гитлеровцы были в каком-то полушоковом состоянии. В движении этой огромной массы солдат было скорее животное упорство стада, нежели войска. Но впечатление тем не менее было внушительное".

К. К. Рокоссовский

29 июня освобожден Бобруйск. Немцы в городе держали круговую оборону. Дома превращены в огневые точки. Улицы забаррикадированы, на перекрестках врыты танки, подступы к городу заминированы. Город освобожден в тяжелейших боях. Вплоть до рукопашных схваток в ночной темноте. Бобруйская группировка врага окружена и разгромлена. Рокоссовский получает звание маршала.

Дальше развивается стремительное наступление на Минск и Барановичи.

3 июля войска 1-го Белорусского фронта Рокоссовского во взаимодействии с войсками 3-го Белорусского фронта Черняховского освобождают столицу Белоруссии Минск. Минская группировка врага разгромлена. 8 июля освобождены Барановичи.

18 июля левое крыло 1-го Белорусского фронта начинает наступление с целью ликвидации Люблинской группировки. Правое крыло фронта Рокоссовского идет на Брест. Окружена Брестская группировка противника. Брест освобожден 28 июля.

В грандиозной Белорусской операции принимают участие пять фронтов. Результат операции — поражение немецко-фашистских групп армий "Центр" и "Северная Украина".

До операции "Багратион", завершившейся выходом за границы СССР, в феврале 1944 года в жизни Рокоссовского происходит эпизод из разряда вон для генерала армии. Он не воспроизводит его в своих мемуарах. Вспоминает Александр Пыльцын. Пыльцын командует взводом в штрафбате. Сам он не штрафник. В штрафбатах был так называемый постоянный состав из числа прикомандированных офицеров. И переменный состав — собственно штрафники. Они могут быть в звании вплоть до полковника. Точнее, могли быть. Здесь они все рядовые. Штрафбат может быть расплатой за трусость и панику на поле боя. А может быть наказанием за невыполнение неосуществимой задачи, средством выяснения личных отношений, местью за нежелание терпеть грубость начальства, просто способом выиграть борьбу за женское сердце.

Убитых штрафников в форме не хоронят. Ее снимают и отправляют в тыловые военные склады для ремонта и повторной выдачи. На этом обмундировании ставят штамп "Б/У 2". Выдают тем, кто мобилизован в штрафные роты из числа отбывающих срок в ГУЛАГе. В лагерях разрешена мобилизация всех категорий заключенных, кроме осужденных по 58-й, политической, статье.

На руководство штрафбатами направляются наиболее волевые и отличившиеся в боях командиры и политработники. Положено направлять по собственному желанию, хотя это далеко не всегда соблюдается. Многие набраны из числа воевавших в Сталинграде. Александр Пыльцын, командированный в штрафбат, — лейтенант, ему 20 лет. Вверенный ему 8-й отдельный штрафной батальон формируется в составе Центрального фронта в 1943-м перед Курской битвой. Центральным фронтом тогда руководит Рокоссовский. В 1944-м Рокоссовский возглавляет 1-й Белорусский фронт. 8-й штрафбат переходит вслед за Рокоссовским на 1-й Белорусский. Хотя состав его сильно изменился за прошедшее время. В штрафбатах гибнут в 6 раз чаще, чем в обычных частях. И командиры-нештрафники гибнут чаще. Зато быстрее идет продвижение по служебной лестнице, звания присваиваются быстрее. Из 18 офицеров, прибывших вместе с Пыльцыным на командирские должности в штрафбат, до конца войны довоевали только трое. Александр Пыльцын вспоминает: "Когда я пришел, батальон был около тысячи человек, примерно втрое больше обычного. А под конец войны, когда пополнение было уже недостаточным, мы воевали поротно: роту сформировали — и в бой. Пока одна воюет, следующая формируется".

Генерал армии К. К. Рокоссовский

Проблема пополнения, и не только штрафбатов, в 1944 году стоит крайне остро. Готовится мобилизация 1927 года, то есть семнадцатилетних мальчишек. Кроме того, начинается особый набор среди жителей, бывших на временно оккупированных, то есть на отданных Красной армией территориях. После освобождения эти люди поголовно попадают под подозрение только потому, что не по своей воле оказались на захваченных врагом землях. Из их числа формируются батальоны для увеличения массы атакующих. В основном это крестьяне. Много пожилых. Они необучены. Оружие должны добыть у павших. Пользоваться оружием не умеют. Форму им не дают. Идут в своем. Обычно в темном, черном. Получили название "черной пехоты".

Вспоминает командир артиллерийского взвода связи лейтенант Валентин Дятлов: "Атака. Поднимается черная цепь безоружных людей. За ней вторая. Черное на снегу — прекрасная мишень. Немец поливает эти цепи плотным свинцом. Они залегают. Командир батальона орет: "Вперед! Вперед! Застрелю!" Но попробуй оторвать себя, безоружного, от земли под артиллерийским, пулеметным и автоматным огнем".

Они все-таки поднимались, эти пережившие отчаяние оккупации, немолодые мужики. Из них выжили единицы. Положение этих крестьян хуже, чем у штрафников. Из "черной" деревенской пехоты — особой разновидности штрафбата — выбраться нельзя никогда. Из штрафников можно вырваться. По ранению, в связи со снятием судимости, за отличие в бою или по истечении срока пребывания в штрафбате. Срок этот до трех месяцев. Если не убьют, конечно.

Так вот, в феврале 1944 года генерал армии Рокоссовский лично посещает окопы 8-го отдельного штрафного батальона, в командном составе которого Александр Пыльцын. Рокоссовский приходит после тяжелейших боев под Жлобином, в Белоруссии. Потери в штрафбате огромные. Генерал был спокоен, со всеми доброжелателен, и с командирами, и со штрафниками. Сам приход командующего фронтом в штрафбат — событие, не имеющее равных. Генералы по-разному относятся к штрафникам. Генерал Горбатов, командующий 3-й армией в подчинении Рокоссовского, освобождает и награждает штрафников вне зависимости от ранения, а просто за отвагу и смелость в бою.

Генерал Батов, командующий 65-й армией фронта Рокоссовского, оправдывает только тех штрафников, кто убит или ранен.

Штрафники объясняют столь разное отношение просто: Горбатов и Рокоссовский, в отличие от Батова, имеют собственный опыт пребывания в заключении.

Рокоссовский о трех годах во внутренней тюрьме Ленинградского управления НКВД не вспоминает.

Воспоминания Рокоссовского начинаются словами: "Весной 1940 года я вместе с семьей побывал в Сочи. После этого был приглашен к народному комиссару обороны С. К. Тимошенко. Он тепло и сердечно принял меня. Семен Константинович предложил мне снова вступить в командование 5-м кавалерийским корпусом. В этой должности я служил еще в 36–37 года".

О том, что происходило между 1937 годом и весной 1940-го в Сочи — ни слова. В августе 1937-го командующий 5-м кавалерийским корпусом Рокоссовский арестован и доставлен из Пскова в Ленинград во внутреннюю тюрьму НКВД. Рокоссовского обвиняют в организации военно-фашистского заговора и в шпионаже в пользу польской и японской разведок. Оговорил Рокоссовского командарм 2-го ранга Великанов. Оговорил под пытками.

Единственный раз Рокоссовский публично вспоминает о происшедшем в апреле 1962 года во время встречи со слушателями Академии Фрунзе. Он говорит: "Били вдвоем, втроем. Одному-то со мной не справиться. Держался. Знал, что если подпишу, то верная смерть". Его сокамерник генерал Балдынов говорит: "Каждый раз возвращаясь в камеру после допросов, он упорно повторял: "Ни в коем случае не делать ложных признаний, не оговаривать ни себя, ни другого. Коли умирать, так с чистой совестью"".

К. Рокоссовский. Конец 30-х годов

У Рокоссовского выбито девять зубов, сломаны три ребра. Молотком отбиты пальцы ног.

Семья Рокоссовского — жена и дочь — после его ареста выслана из Пскова в Армавир. Жена устроилась кассиршей в парикмахерской. Дочь училась в школе. Школы приходилось менять. В каждой школе в класс входил очередной директор и говорил: "Дети, я хочу, чтобы вы знали, что среди вас находится дочь врага народа. Встань, встань, девочка". Девочка вставала. Потом она ездила одна в 12 лет в Москву, на Лубянку, с передачей для отца.

Рокоссовского дважды водили на расстрел. Ставили на краю ямы. Солдаты по команде стреляли. Генералы, стоявшие справа и слева от Рокоссовского, падали. Его оставляли в живых.

После XX съезда, осудившего культ личности Сталина и сталинские репрессии, Хрущев предложит Рокоссовскому написать статью в духе оттепели. Рокоссовский наотрез откажется, скажет: "Товарищ Сталин для меня святой. Я свое мнение о нем не изменю".

Прежде всего в этом ответе Рокоссовского — его личное отношение к Хрущеву, отношение на уровне "а пошел ты", как свой своему, еще с фронта, как командир политработнику. Но также здесь и представление об офицерском долге. И нежелание битого, а затем успешного человека ворошить старое — ведь выпустили же, и поднялся, и как поднялся, значит, есть все-таки справедливость. И еще многое.

Возможно, что-то объясняет эпизод, о котором вспоминает Жуков. Он, Жуков, как-то упрекнул Рокоссовского, что тот вяло поддерживал его в споре со Сталиным. Рокоссовский отрезал: "А ты видел, как зло посматривал на нас Берия? Хватит, я у него "в гостях" уже побывал!"

После выхода из заключения Рокоссовский все время носил с собой браунинг. Когда жена спросила его, зачем, он ответил: "Если за мной снова придут, я живым не дамся".

Вслух о трех с половиной годах заключения маршал Рокоссовский никогда не вспоминал.

Когда в апреле 1940 года он вышел из тюрьмы, шел дождь. Он опоздал на поезд. Ночевать было негде. Он вернулся на ночь обратно в тюрьму.

1944 год — год окончательного освобождения территории СССР. В течение трех лет на оккупированных землях находилось до 70 миллионов человек. До полутора миллионов граждан СССР сотрудничало с немцами. Сотрудничество с врагом — одна из страшных черт Великой Отечественной войны. Отечественная война 1812 года такого явления не знала. Лица тех, кто шел на сотрудничество с врагом, многообразны. Прежде всего это те, кем движет трусость и жажда наживы. Еще — уголовники. Хотя далеко не всякий уголовник предатель. Известно, что уголовники-штрафники честно сражались и кровью искупали вину. У Рокоссовского летом 1942-го на Брянском фронте — стрелковая бригада из уголовников. Рокоссовский пишет: "Мы убедились, что им можно доверять серьезные задания".

Кроме того, с немцами сотрудничают те, кого заставляют и кто не находит в себе сил расстаться с жизнью. У кого на руках малые дети, и нет иного шанса спасти им жизнь. Были среди них те, кто люто ненавидел сталинский режим, чьи семьи прошли через чудовищные сталинские репрессии, кого режим провоцировал и спровоцировал на самое последнее — на предательство, на бесплодную мысль, что Гитлер может быть освободителем, если он избавит от Сталина. Трагический пример — судьба тысяч казаков, кубанских и ставропольских. В 1918 году, в Гражданскую войну, казаки не смогли определиться, метались между красными и белыми, так и не сумев защитить себя и свой жизненный уклад. В сталинскую коллективизацию и позднее они подверглись жесточайшим репрессиям. В войну часть казаков, небольшая в масштабах народа, но насчитывающая десятки тысяч, бросится в объятия немцев. Когда немцы будут отступать, они пойдут вместе с ними целыми семьями.

Отдельно — те, кто сотрудничал с немцами в Крыму и на Северном Кавказе.

Предательство всегда остается предательством. Оно требует неизбежного наказания по закону. Но в Крыму и на Кавказе виновными в измене Сталин объявляет целые народы.

29 января 1944 года Берия подписывает инструкцию о порядке выселения чеченцев и ингушей. Практически это уже успешно опробовано на русском населении в годы коллективизации. То есть опыт уже есть. В преамбуле к инструкции говорится, что выселению подлежат все жители республики чеченцы и ингуши по национальности, включая детей. Выселяют всех, включая партийных, советских и хозяйственных работников. Русские женщины, состоящие в браке с чеченцами и ингушами, выселяются, если не проявляют желания расторгнуть брак.

Участковые совместно с приданными силами должны оцепить аулы, организовать засады в ущельях и на тропах. В операции задействованы 100 тысяч солдат, 19 тысяч офицеров. В разгар войны на эту акцию отпущено 150 миллионов рублей. Это стоимость 700 танков "Т-34".

31 января 1944 года приняты два постановления Государственного Комитета обороны СССР. Первое называется "О мероприятиях по размещению спецпереселенцев в пределах Казахской и Киргизской ССР". В постановлении ни слова не говорится о том, что переселяться будут чеченцы и ингуши. Второй документ о выселении проходит под названием "О порядке принятия на Северном Кавказе скота и сельскохозяйственных продуктов". Операция получает название "Чечевица". За несколько дней под видом учений на территорию Чечено-Ингушетии введена танковая армия. Операция облегчается тем, что мужское население находится в рядах Красной армии и партизанских отрядах. 20 февраля в Грозный прибывает Берия для личного руководства операцией.

В 2 часа ночи 23 февраля 1944 года оцеплены все населенные пункты. Всех поднимают с постели, гонят на улицы. Людям объявляют, что они все изменники и выселяются в Казахстан и Киргизию. На сборы — 20 минут. Многие солдаты из войсковых частей понимают настоящую суть происходящего. Как могут успокаивают. Помогают людям собирать вещи. Части НКВД зверствуют.

Белорусская деревня Хатынь, сожженная вместе с жителями, навсегда стала символом нацистского зверства. В одном списке преступлений против человечности рядом с Хатынью должно стоять чеченское селение Хайбах.

Когда после массового выселения выясняется, что жители некоторых горных сел остались на родине, органами НКВД проводится серия карательных акций.

Жителям селения Хайбах объявляют, что больные и престарелые должны остаться на месте в ожидании транспортировки. Женщины с детьми, беременные, больные и старики отделяются от общей колонны. Их загоняют в конюшню колхоза имени Берии. Конюшню обкладывают соломой. Кто-то из военных пытается воспрепятствовать злодейству. У них отбирают оружие. Командует акцией комиссар госбезопасности 3-го ранга Гвишиани. Солому поджигают. Под напором обезумевших пылающих людей падают ворота конюшни. Гвишиани командует: "Огонь!" Вырывающихся людей расстреливают. Молодая женщина, родившая накануне близнецов, пытается выбросить оставшегося в живых младенца. Его подхватывают и швыряют в огонь.

То же самое происходит в ингушских селах.

До Чечни и Ингушетии массовое выселение происходит в Карачаево-Черкессии и Калмыкии. Потом вывозят балкарцев. Из Крыма следует выселение татар, болгар, армян, греков. После освобождения Прибалтики начинается вторая волна депортации населения Литвы, Латвии и Эстонии. Депортация населения в Сибирь будет проводиться под кодовым названием "Весна".

5 июня 1944 года основные разработчики операции по освобождению Белоруссии Жуков, Рокоссовский и Василевский на местности уточняют детали предстоящих действий, 6 июня в 6 утра с высадки англо-американского десанта в Нормандии начинается операция "Оверлорд" 6 июня — день открытия союзниками второго, западного фронта в войне против гитлеровской Германии.

На самом деле 6 июня 1944 года открывается вторая глава наших отношений с союзниками. Первая глава длиннее, но менее известна. С осени 1941 года, то есть почти с самого начала войны, начинаются английские, американские и канадские поставки в помощь воюющему Советскому Союзу.

Маршал Жуков говорит: "Американцы нам гнали столько материалов, без которых мы не могли бы продолжать войну. У нас не было взрывчатки, пороха. Не было чем снаряжать винтовочные патроны. Американцы по-настоящему выручили нас с порохом, взрывчаткой. А сколько они нам гнали листовой стали. Разве мы могли быстро наладить производство танков, если бы не американская помощь сталью. Мы получили 350 тысяч автомашин, да каких машин! Без них нам не на чем было бы таскать нашу артиллерию. Они вообще обеспечили наш фронтовой транспорт. А высокооктановый бензин для "Мигов"". Анастас Микоян говорит: "Осенью 1941 года мы все потеряли, и если бы не лендлиз, не американские поставки, не оружие, продовольствие и теплые вещи для армии — еще вопрос, как обернулось бы дело".

7 ноября 1941 года на параде на Красной площади наряду с нашими идут английские танки. Сталин захотел показать, что помощь нам уже поступает. Потом передумал — и английские танки из хроники вырезали. Их нет и по сей день. США, Англия и Канада в течение войны предоставили СССР помощь на сумму свыше 13 миллиардов долларов, тех долларов. На долю США приходится 11,2 миллиарда.

От США СССР получает по знаменитому лендлизу 14,5 тысяч самолетов, 7,5 тысяч танков. На 1 миллиард военной амуниции. 475 тысяч тракторов, тягачей и другого механизированного транспорта. 30 тысяч металлорежущих станков. 300 тысяч тонн цветных металлов. 11 миллионов пар обуви, 20 миллионов метров военного текстиля. В форму из американского хаки будут одеты многие наши солдаты. Плюс 2 миллиона тонн продовольственных товаров. Американская тушенка, суфле, яичный порошок, американский тертый шоколад.

Англия поставляет 100 тысяч тонн продуктов, 100 тысяч тонн резины, силовые установки, 15 тысяч электромоторов, 100 тысяч тонн цветных металлов.

Канада: 200 тысяч тонн пшеницы, 100 тысяч тонн цветных металлов, рельсы, сельскохозяйственные машины, продукты питания, военный текстиль.

За счет союзников наш флот получает: 1 линкор, 1 крейсер, 9 эсминцев, 4 подлодки, 202 торпедных катера, 49 десантных судов, 28 танкеров, 3 ледокола.

Маршал Жуков говорит: "Это сейчас представляют дело так, что у нас все это было свое в изобилии. Это не история, которая была, а история, которая написана. Лакированная это история".

Рокоссовский встретится с союзниками 9 мая. В Висмаре его принимает фельдмаршал Монтгомери. Принимает с орудийным салютом, с почетным караулом. Рокоссовский крайне осторожен в описании этой встречи. В первый день после войны он пишет: "Встреча прошла тепло и оставила у нас хорошее впечатление. Британские офицеры, да и сам Монтгомери оказались в действительности проще и общительнее, чем мы их себе представляли".

Потом Рокоссовский принимает англичан у себя в Карлсхорсте. Он вспоминает: "В почетный караул ставим кубанцев 3-го гвардейского кавалерийского корпуса Осликовского в конном строю, в полной казачьей форме. На Монтгомери и его офицеров они произвели огромное впечатление".

Что же касается тех кубанских казаков, что ушли вместе с отступавшими немцами, то их, 40 тысяч вместе с женами и детьми, англичане выдадут Сталину. К трагедии сотрудничества с нацистами этих казаков привело решение Гитлера об отмене колхозов на Кубани. Гитлер решил позаигрывать с казачеством. Но Кубань — исключение. В целом Гитлера устраивали колхозы. Он считал их идеальной формой эксплуатации завоеванного населения.

20 июля 1944 года ударные группировки левого крыла 1-го Белорусского фронта выходят на Западный Буг и, форсировав его в трех местах, вступают на территорию Польши. Люблин берут неожиданно. Настолько, что руководство концлагеря Майданек, который в нескольких километрах от Люблина, не успевает сбежать. Вся территория между городом и лагерем засажена капустой. Краснокочанной. Огромного размера. Поля удобряли золой из крематория. Когда наши части подходили к Майданеку, из печей крематория еще шел дым. Рокоссовский приезжал в лагерь. Потом в Люблине на митинге он по-польски говорил о том, как потряс его Майданек.

Вместе с частями фронта под командованием Рокоссовского в Польшу вошли соединения 1-й Польской армии под командованием Зигмунда Берлинга. Соединения Берлинга — в составе фронта Рокоссовского Рокоссовский — поляк. В августе 1944-го Сталин намерен поиграть на национальном чувстве Рокоссовского. На личных чувствах и воспоминаниях маршала. Рокоссовский родился в пригороде Варшавы, который называется Прага. 31 июля 1944 года войска Рокоссовского достигают окраины Праги на восточном берегу Вислы. У Рокоссовского большие шансы "с ходу" освободить родной город. Немецкий гарнизон Варшавы составляет всего около 15 тысяч. Гарнизон деморализован. Во-первых, по причине разгрома немецких войск на Центральном фронте. Во-вторых, в связи с ситуацией в самой Германии. Только что, 20 июля 1944 года, произошло покушение на Гитлера. Бомбу подкладывает кадровый офицер ставки Гитлера полковник Штауффенберг. Главный мотив покушения: Третий рейх — преступное государство, позор и катастрофа для Германии. Гитлер по чистой случайности остается жив. Штауффенберг схвачен и расстрелян в Берлине уже вечером 20 июля. Вскоре казнены еще 200 человек. В числе этих двухсот — глава разведки Канарис и бывший посол в Москве Шуленбург.

Филипп фон Безелагер, который привез Штауффенбергу бомбу для покушения, остается в живых. Он скажет: "Мы были убеждены, что, даже если 20 июля 1944 года нам удастся осуществить задуманное, нас повесят, поскольку вся нация фанатично верила Гитлеру".

В конце июля, в момент подхода войск Рокоссовского к Варшаве, московское радио в специальном выпуске призывает население Варшавы к восстанию. Факт такого призыва маршал Рокоссовский подтверждает в интервью английскому журналисту Александру Верту в августе 1944-го. В Варшаве находится около 40 тысяч бойцов польской Армии Крайовой, которая поддерживает польское правительство, находящееся после оккупации Польши в эмиграции в Лондоне. Кроме того, в городе отряды просоветской армии Армии Людовой.

1 августа 1944 года на фоне боев войск Рокоссовского в варшавских пригородах в столице Польши Армия Крайова начинает антифашистское восстание. 2 августа руководство просоветской Армии Людовой присоединяется к восставшим и передает свои отряды в распоряжение Армии Крайовой. 6 августа Сталин приказывает Рокоссовскому, Жукову и Генеральному штабу доложить свои соображения по плану взятия Варшавы. 8 августа Жуков и Рокоссовский докладывают Сталину: "Раньше 10 августа перейти в наступление не представляется возможным". То есть Жуков и Рокоссовский считают, что прорыв к Варшаве возможен уже через считанные дни. Даже несмотря на то что немцы уже успевают подтянуть к Варшаве значительные танковые силы. Рокоссовский пытается связаться с Варшавой, с руководителем Армии Крайовой генералом Бур-Комаровским, сбрасывает десант. Бур-Комаровский на контакт не идет. В эти же дни в Москве Сталин дважды принимает главу польского правительства в Лондоне Станислава Миколайчика.

Миколайчик начинает разговор с самого болезненного для обоих: с вопроса о будущем управлении освобожденными районами Польши и о будущей советско-польской границе. Только после этого Миколайчик говорит о начале восстания в Варшаве и добавляет, что намерен вернуться в Польшу и создать там правительство. Сталин замечает, что вообще-то Варшава пока в немецких руках. Миколайчик говорит, что Варшава скоро будет освобождена. "Дай-то Бог, чтобы было так", — реагирует Сталин.

У Сталина вместо польского правительства уже есть созданный в июле 1944-го польский Комитет Национального освобождения.

В ходе второй встречи со Сталиным Миколайчик просит о помощи оружием восставшей Варшаве. Сталин говорит, что сбросить оружие легко. Что нужно просто иметь позывные сигналы и шифры. Он, Сталин, постарается сделать все возможное.

12 августа, через три дня после этих слов Сталина, ТАСС выступает со специальным заявлением, в котором советское руководство полностью отмежевывается от действий польского эмигрантского правительства и возлагает на него всю ответственность за происходящее в Варшаве.

В Варшаве в эти дни плохо подготовленное, не обеспеченное оружием восстание получает массовую поддержку населения города. Восстание приобретает новый характер и огромный размах. Безоружные жители Варшавы вливаются в ряды бойцов, строят баррикады. Но немцы удерживают город. Сражающаяся Варшава в крови. У Рокоссовского в Варшаве — сестра. Ее прячут, как сестру Рокоссовского. Рокоссовский взвинчен до предела.

Сталин пишет Черчиллю: "Восстание в столице Польши — безрассудная авантюра, за которую население поплатилось неисчислимыми жертвами. Этого не было бы, если бы советское командование было информировано до начала варшавской акции". Этот тезис будет долго служить простым объяснением крайне сложной ситуации с Варшавским восстанием. Сложность состояла в том, что Миколайчик отказался слить свое правительство с просоветским польским Комитетом Национального освобождения. А Сталину прозападное польское правительство в случае победы восстания совершенно не нужно.

Сталин тверд в своем решении вобрать Польшу в советскую орбиту. Сталин окажет Варшаве материальную помощь. Но советским и польским летчикам будет разрешено начать вылеты в Варшаву только в сентябре, когда восстание будет задыхаться. Рокоссовский говорит: "Помощь Варшаве начинается 13 сентября". Летчики совершат 2253 вылета с огромными потерями. Будут сбрасывать минометы, противотанковые ружья, автоматы, винтовки, продовольствие, медикаменты. Мешки с боеприпасами падали в самом центре города, на перекресток Иерусалимских аллей и Маршалковской улицы. Тогда, ночью, этот перекресток был освещен огнем пылающих зданий. Американцы и англичане также постоянно сбрасывают грузы для восставшей Варшавы. 5000 вылетов. И у них огромные потери.

Весь август союзники не получают разрешения на посадку на советских аэродромах. Они получат это разрешение только 9 сентября.

Попытка наступления войск Рокоссовского на Варшаву будет предпринята только в начале сентября. Сентябрь для войск Рокоссовского сильно отличается от июля, когда они только подошли к Варшаве. Тогда был пик волны рекордного летнего наступления, тогда была немецкая паника, тогда был особый здоровый военный азарт, который приносит успех. Тогда была близка к осуществлению мечта маршала Рокоссовского — принести свободу родному городу. Теперь все это сбито. В сентябре польские части фронта Рокоссовского переправятся на западный берег Вислы, будут биться там и с огромными потерями вернутся обратно. Варшава будет освобождена только в январе 1945-го. Варшавское восстание — это 200 тысяч погибших жителей города, которые поднялись против оккупантов. Варшавское восстание — это выплеск ненависти к фашизму в стране, которая потеряла в войне четверть своего населения.

Для Сталина поражение Варшавского восстания — это своеобразное решение польской проблемы немецкими руками. Неподконтрольная ему Армия Крайова в ходе восстания обескровлена. Окончательная расправа с ней уже сталинскими силами состоится 28 марта 1945 года. В этот день генерал НКВД Серов пригласит ее руководителей на переговоры в местечко Прушнув под Варшавой, где они и будут арестованы. Людей, боровшихся против фашистской оккупации, будут судить в Москве как "пособников фашистов". Союзники попросят советское руководство только об одном: не выносить смертных приговоров.

После войны в 1949-м Сталин поставит Рокоссовского на пост министра обороны Польши. Сделает его заместителем председателя Совета министров Польши, членом Политбюро Польской Объединенной рабочей партии и маршалом Польши. В 1950-м в Рокоссовского будут дважды стрелять. В войсках ему кричат: "Уезжайте в Россию!", "Долой красного маршала!". Незадолго до смерти Рокоссовский скажет: "Я самый несчастный маршал Советского Союза. В России меня считали поляком, а в Польше русским".

50-е годы. Министр обороны ПНР маршал К. К. Рокоссовский и маршал Г. К. Жуков

Но это будет потом. А 14 сентября 1944-го для Рокоссовского было днем большой личной радости. Освобожден пригород Варшавы — Прага, где Рокоссовский родился. Он, Рокоссовский, командующий 1-м Белорусским фронтом. Через освобождение Варшавы для войск его фронта открывается кратчайший путь на Берлин. Вечером дежурный офицер докладывает ему о звонке из Москвы. У аппарата Сталин. Без всякого предисловия он произносит: " Товарищ Рокоссовский, вы назначаетесь командующим 2-м Белорусским фронтом". — "Товарищ Сталин, за что такая немилость? Почему с главного направления меня переводят на второстепенный участок?" — "Это не немилость — это политика, — ответил Сталин. — На ваше место назначен Жуков".