Пленных расстреляли без ненужных сантиментов, затем разведчики собрали трофеи и занялись обустройством лагеря. Возвращаться нет смысла, основное ударное оружие на колесах, а вездеходам на остров не проехать. Тем временем радист принял сообщение из Москвы:

«Поздравляем с успешным завершением задания. Изъятые фальшивые фунты стерлингов необходимо сохранить для дальнейшей передачи представителям компетентных органов Великобритании. Вам надлежит оставаться на месте до прихода сорок третьего полка седьмой австралийской дивизии».

– Они месяц будут добираться, – передавая Немцу расшифрованный текст, недовольно заметил Олег.

– По реке быстрее, к тому же у повстанцев нет пушек, – прочитав сообщение, возразил тот.

– Для нас важны сегодняшняя ночь и завтрашнее утро. Если сумеем убедить аборигенов, то можно спокойно ждать австралийцев.

– Ребята закончили подготовку и легли спать, с наступлением темноты дежурные расставят чучела.

Олег по-прежнему находился под впечатлением газетных статей со страшилками о ночных нападениях злобных головорезов. По заверениям московских специалистов, у арабов нет регулярной армии, как нет единой тактики боевых действий. Каждый региональный лидер набирает воинов исходя из обстоятельств и финансовых возможностей. Сирийцы не объединялись даже во время общего восстания против колонизаторов. Единственным исключением служила авиация, немцы с итальянцами подарили самолеты, а шейхи собрали денежки и наняли в Турции пилотов.

Что касается региональных вооруженных отрядов, то несколько групп на верблюдах уже назойливо маячат вокруг холма. В лагере разведчиков никакого шевеления, лишь один Олег отрешенно смотрит на закат. Но вот солнце решительно нырнуло в песок, невидимая рука скинула полог, и почерневшее небо засияло нереально крупными звездами. Неожиданно навалился холод, и пойма реки закуталась в толстое одеяло тумана. Пора спать.

– Командир, вставай, они готовятся к нападению, – шепот часового вырвал Олега из сна.

– Разведка подходила?

– Двое приближались шагов на пятьдесят, обошли периметр и вернулись обратно к толпе у моста.

Из темноты вышел Немец и протянул чашку кофе:

– Держи, только сейчас на спиртовке сварил.

Олег закрепил на голове ремешки ночного бинокля и настроил резкость. Ночь наполнилась зелеными черточками мышей-полевок и столбиками сусликов. Перекинув через плечо ремешок аккумулятора, он обошел машины и посмотрел в сторону моста. Лежащие на земле верблюды давали тусклое свечение, зато кони сияли зеленым пламенем. Красиво, ничего не скажешь, но его интересуют воины. Собравшаяся в круг группа людей высвечивалась дымчатыми силуэтами с яркими пятнами лиц и рук.

– Переодеваемся и вперед! Мы должны перехватить лазутчиков как можно ближе к постам арабов, – распорядился Олег.

– Рядом с ними или с нами, не вижу никакой разницы, – проворчал Немец.

– Разница как раз большая, от нас ждут пассивную оборону, а мы покажем готовность к нападению.

– Ты прав, Студент, арабы должны нас бояться. Расстрел лазутчиков рядом с их лагерем заставит относиться к нам с уважением.

Сменив комбинезоны немецких десантников на танковые, Олег с Немцем прикрыли открытую часть лица черными шарфами и открыто пошли вниз. Непроглядная южная ночь скроет даже стадо слонов, а приборы ночного видения позволяют рассмотреть затаившуюся мышь. Минут через двадцать, когда до лагеря противника осталось не более полутора сотен метров, арабы разделились на два отряда. Один направился в обход холма, второй не спеша пошел прямо на разведчиков.

– Я догоню тех, а ты поджидай здесь, – предложил Немец и, не дожидаясь ответа, побежал за удаляющимся отрядом.

Цепочка лазутчиков прошла метрах в пяти, и Олег пристроился к замыкающему. Затвор у «ТТ-39» намного легче стандартного, поэтому клацанье механизма напоминает столкновение двух камешков в сопровождении шороха попавшей под ногу травы. Он шел сзади и методично, в такт шага нажимал на спуск с линией выстрела от правого уха сквозь голову вверх. Подобный способ исключает вскрик или падение на идущего впереди. Если кто-то из цепочки лазутчиков и оборачивался, то видел чуть отставшую закутанную в черное фигуру, и спокойно продолжал движение.

Закончив свою часть работы, Олег принялся следить за Немцем, который избрал более быстрый вариант. Он с двух рук расстрелял лазутчиков, не дав им шанса даже крикнуть. Основная часть выполнена, осталось соблюсти приличия и сделать то, что делают арабы с уважаемыми врагами. Честно говоря, неприятная работа. Убитых необходимо уложить в ряд головой на восток, сложить руки на груди, а сверху добавить кинжал. Причем остальное оружие трогать нельзя, чтобы соплеменники могли понять, как погиб их сотоварищ.

С восходом солнца разведчики беспрепятственно вернулись на остров. Необходимо растащить по летному полю всяческий хлам и предотвратить посадку очередных самолетов и планеров Люфтваффе. Едва успели завести трактор, как в небе показались сразу три транспорта.

– Не стрелять! – заорал Немец. – Это «Albemarle» союзников!

– Одну дымовую шашку в начало полосы, две в конце! – распорядился Олег.

Заметив сигнал, ведущий развернулся и пролетел вдоль полосы, второй самолет прошел на бреющем, а третий решился на посадку.

– Что это за клоуны? – насмешливо спросил радист.

Ансамбль из шляп киношных ловеласов, тонких рубашек с засученными рукавами, широченных шортиков и грубых башмаков никак не соответствовал понятию «военная форма». Одежда солдата должна быть прагматичной и удобной в любых полевых условиях, а здесь ни то ни се. Из самолета вышли шестеро, опасливо постояли у крыла, затем один из них направился к сохранившейся части офицерской столовой. Не дойдя положенных трех шагов, он остановился, но отдать честь и представиться не пожелал.

– Я – майор Красной Армии. Командир группы, захватившей этот аэродром! – первым представился Олег на довольно корявом английском. – Вскоре прилетит очередной транспорт Люфтваффе, вам надлежит подготовить зенитки и отогнать врага.

– Мы пехота, стрелять из пушек не обучены, только вот из этого. – Старший уоррент-офицер показал на свой «МК-42» и смутился.

– Ищите подходящее место для лагеря и помогите пилоту освободить взлетно-посадочную полосу.

Все три «Albemarle» встали ровной линейкой, а Немец взял на себя труд помочь австралийцам с обустройством. Через час прилетела шестерка «Харрикейнов» и разместилась рядом с транспортами. Постепенное наполнение острова союзниками давало надежду на скорое возвращение домой. Прозрение наступило с криком часового у вездеходов:

– Воздух! С северо-запада приближается «Ю-90» с планером!

– Немец, поднимай «Харрикейны» на перехват! – приказал Олег.

Ответ вернувшегося замполита поразил невероятным пофигизмом:

– Они не полетят, самолеты должны пройти предполетную подготовку и заправку, а техперсонала еще нет.

– Полетят, еще как полетят! Давай с ребятами к машинам и бей «Юнкерс» над островом!

Олег принялся наблюдать за действиями немцев. Ничего нового, «Ю-90» вывел планер на глиссаду, а после расцепки начал снижаться для сброса буксировочного троса. «Березины» ударили, когда самолет был над головами австралийцев, на этот раз Олег присоединился и добавил свою долю ядреного хрена. Транспорт пыхнул яркой спичкой и рухнул в реку, а Олег уже стрелял по планеру. Его не сбить даже случайно, на таком удалении винтовка не достанет до цели.

Тем не менее Олег продолжал нажимать спуск, прерываясь лишь на перезарядку. На планере достаточно быстро заметили неладное и заложили вираж. Дело сделано, настало время пообщаться с союзниками. Он подошел к старшему уоррент-офицеру и достаточно громко, чтобы услышали все, предупредил:

– На планере рота десанта с четырехлетним опытом боев с превосходящими силами противника.

– Откуда вам это знать? – с вызовом спросил австралиец.

– Вчера сбили один такой, затем перебили спасшийся десант.

– Далеко отсюда? – поинтересовался один из пилотов.

– Здесь рядом, видите стаю ворон, они пируют на немецких костях, – указал направление Олег.

С берега требовательно посигналила машина, а выбежавший на мостик разведчик многозначительно указал на свои наручные часы. Австралийцы притихли, а старший уоррент-офицер уныло спросил:

– Уезжаете?

– До моря далеко, до Москвы еще дальше, нам пора.

«Харрикейны» взревели моторами еще до того, как Олег дошел до мостика, а после взлета самолетов пехотинцы рысью побежали к зениткам. Так и должно было случиться, война из абстрактного понятия перешла в реальность, а немцы с автоматами и пулеметами могут атаковать через несколько часов. Тут волей-неволей проявишь инициативу, ибо на кону собственная жизнь. В глубоком тылу противника ни один десант, включая самые гуманные государства, пленных не берет.

Вездеходы отъехали за ближайший холм, где остановились, и разведчики стали следить за начинающимся воздушным боем. «Харрикейны» держались на почтительном расстоянии, издали поливая планер пушечным огнем. Немцы огрызались из спарки «MG-15», установленной в верхней башне, и пехотных MG-42 через специальные вырезы в корпусе. Пулеметы представляют для самолетов серьезную угрозу, «Харрикейны» очень уязвимы и легко загораются от обычных пуль. Австралийцы атаковали без спешки и суеты, огромный планер лишен возможности маневрировать, что намного повышает их шансы.

– Собьют, – уверенно заявил Олег.

– Нет, высота маленькая – успеет сесть, – возразил Немец.

– Планеры облегченной конструкции, достаточно одного попадания в крыло, и ему конец.

Словно подслушав, один из «Харрикейнов» удачно прошил планер пушками, тот словно взмахнул крыльями и камнем рухнул вниз.

– Возвращаемся? – спросил Таксист.

– Радист, готовь связь, пора озадачить начальство последними событиями.

Истребители по очереди нанесли удар по месту падения планера, затем повернули к острову. Олег не понял смысла штурмовки, удар о землю на скорости в шестьдесят километров никого не оставит в живых. Размышления на тему тактики союзных пилотов прервала «собачка», она громко чихнула, фыркнула и остановилась. Еще минут пять на расшифровку, и отряд получит новые указания.

– Командир! Пришло новое задание и персоналка, – на бегу доложил радист.

«Прибытие передовых частей седьмой австралийской дивизии означает переход ответственности за объект на генерал-адъютанта Вильсона. Вам надлежит немедленно покинуть район дислоцирования и кратчайшим путем прибыть в Иран. Дальнейшие инструкции получите в Солтан Абаде у военного коменданта группы советских войск подполковника Юлдаша Ходжаева». Прочитав текст, Олег протянул радиограмму Немцу, а тот озадаченно спросил:

– Слова «кратчайший путь» не подразумевают самый быстрый?

– Еще хуже, ниже идет ряд цифр, сличи их с номерами путевых точек на нашей карте, и тебе станет совсем не смешно.

– Ты знаешь анекдот про крокодилов? – откладывая карту, спросил Немец.

– Знаю, – буркнул Олег, – а последние слова: «Я балдею, зеленый, от того, как ты ныряешь» относятся к нам.

– Шесть перевалов и тысяча километров по дорогам для ишаков с телегой! Мы не доедем без проводника!

– Без двух, один покажет путь среди полей и пастбищ, другой проведет через горы.

– Ты прав, Студент, пойду заливать бензин по полтонны на машину, а ты займись прилагательным к радиограмме.

Немец прав, им предстоит преодолеть примерно тысячу километров с эфемерной возможностью встретить бензозаправку. Олег вырвал из блокнота нужный листочек шифровальной таблицы и занялся арифметикой. После перевода цифровых групп настал черед шифровальной книги, а полученное сообщение заставило выругаться: «Принятое вами решение атаковать превосходящие силы противника в высшей степени безрассудно. Кроме неоправданного риска своими товарищами, вы поставили под угрозу выполнение особо важного правительственного задания. За неумелое руководство отрядом объявляю вам выговор. Предупреждаю, что в случае повторения подобных ошибок вы будете отстранены от командования отрядом. Филин».

Не прав, но в чем? Приказ найти и разгромить тайный аэродром немцев он выполнил. Операцию по уничтожению находившегося в планере десанта рискованной не назовешь. Разведчики имели возможность поддерживать выгодную для себя дистанцию и при любом развитии ситуации без проблем разгромили бы немцев. Вероятнее всего, начальник управления не смог оценить преимуществ вездеходов с крупнокалиберными пулеметами. Тактика огневого налета с дистанции вне досягаемости легкого стрелкового оружия родилась во время Афганской войны и получила развитие в двадцать первом веке.

Перекачав бензин из ректификационной колонны в бочки, разведчики разместились в машинах, и отряд тронулся в путь. Впрочем, ехали недолго, у выезда на ведущую к мосту дорогу их поджидал отряд на верблюдах с главарем на гнедом скакуне. Сдернуть брезент и ударить из пулеметов было секундным делом, но Олегу нужен проводник, а друг после драки надежнее купленного за деньги.

– Дастархан, кофе и воду, – приказал Олег.

Здесь каждый сантиметр земли имеет своего владельца, но по обычаям арабов путник имеет право расстелить дастархан и стать временным хозяином крошечного пространства. Олег снял сапоги, сел в углу ковра и пригласил местного главаря:

– Садитесь, уважаемый, нам есть о чем поговорить.

Радист с услужливым поклоном перевел приглашение и торопливо расставил серебряные чашечки и кофейник ароматного кофе. Шейх удивленно приподнял бровь, но приглашение принял и сел напротив Олега. На Востоке не принято сразу переходить к сути, как не принято говорить с незнакомцем о личных или семейных делах. О погоде тоже не затеешь беседу, здесь не Англия, она не меняется многие века. Но первым заговорил шейх:

– Этот человек совсем не похож на слугу, прошу вас назвать его имя.

– Что ему даст твое имя? – заинтересовался Олег.

– У традиционных мусульман в фамилии заключена родословная, – пояснил радист и ответил шейху: – Я Фарид из рода Эль Аскер.

Местный главарь вскочил на ноги и после глубокого поклона извинился:

– Прошу простить меня, уважаемый Фарид, ваш род намного выше моего.

– Садитесь, дорогие гости, – разливая кофе, предложил Олег.

– Мой дядя защищал крепость Эрзерум и много рассказывал о бесстрашии русских. По его словам, вас нельзя остановить, можно только убежать.

– Арабов тоже не назовешь слабаками.

– Увы, сегодня ночью моих лучших людей убил всего один русский. О небо, за что на мою голову пал такой позор!

Олег протянул рулончик колониальных франков:

– Отдайте своим людям, пусть позаботятся о павших на том берегу воинах.

Шейх сделал небрежный жест, и один из воинов, не ступая на дастархан, с поклоном взял деньги.

– Завтра привезем немецкого миссионера, он проведет христианский обряд и проследит за могильщиками.

– Мне нужен проводник до гор Загрос, – перешел к главной теме Олег.

– Я пропущу вас, но только без оружия, – предупредил шейх.

– Никто не имеет права нарушать законы шариата!

– При чем здесь вы и шариат?

– Мужчина обязан мстить за убитых родственников, и никто не имеет права ему мешать. – С этими словами Олег протянул пачку фотографий.

Шейх взглянул на снимки и в ужасе вскочил:

– Такого не может быть! Воин должен убивать врагов, за смерть невинных, тем более женщин и детей, он сам подлежит жестокой казни!

– Ради этого мы сюда и пришли. Нечисть должна быть уничтожена под корень, – сказал радист.

Шейх позвал троих относительно прилично одетых воинов и насильно заставил их просмотреть все фотографии. Арабы передавали друг другу снимки и плакали словно дети. Заполненные женскими и детскими телами рвы вызывали у них стоны отчаяния, виселицы и показательные казни заставляли хвататься за кинжалы. Но самые бурные эмоции доставались позирующим на фоне этого безумства офицерам и солдатам Вермахта с самодовольными улыбками.

– Они проведут вас до гор, а сейчас поехали на рынок, где вы возьмете все необходимое для дальней дороги, – вставая с дастархана, сказал шейх. – Каждый мусульманин знает и чтит сорок пятый аят: «Мы предписали: душа – за душу, око – за око. Те, которые не принимают решений, что ниспослал Аллах, являются беззаконниками».

Неведомо как до города долетела весть, что маленький отряд русских пришел совершить над врагами акт кровной мести, но жители всячески выказывали сочувствие.

Предвидя после посещения рынка критический перегруз машин, Олег подарил шейху трофейные пулеметы с половиной карабинов и гору патронов. Оставшееся оружие дарили торговцам, которые буквально завалили разведчиков всевозможной снедью и одеялами из верблюжьей шерсти.

Переехав мост, машины свернули на разделяющую поля межу и через час оказались в бескрайней степи. Проводники не высматривали тайные ориентиры, их не интересовало положение солнца, запомнив два русских слова: «туда» и «быстро», они безошибочно указывали направление. Чтобы не глотать пыль из-под колес впереди идущей машины, вездеходы ехали шеренгой и во второй половине дня выехали на мост через реку Тигр. Город расположен на левом берегу, и машины свернули с центральной улицы на рынок. Радист обмотал голову платком, а Олег в сотый раз спросил:

– Ты уверен? Проводник через горы нам понадобится завтра.

– Здесь ячейки курдских партий «Хива» и «Шорш», они знают адреса надежных людей в любом населенном пункте Ирака.

Отговаривать, тем более спорить, было бы глупо, Олег впервые в жизни в этих краях, а радист здесь работал вместе с делегатами Коминтерна. Возможно, он принимал участие в организации восстания Мустафы Барзани против вторжения англичан или сопровождал караваны с оружием. Никто не знает и не узнает, подобные секреты никогда не станут достоянием гласности.

– Едем в Юсиф-Ага, – вернувшись, сообщил радист.

– Не дальше этой деревни! – заволновались проводники. – Иначе курды отрежут нам головы.

– Зря беспокоитесь, мы едем к моему другу. Ночь проведем в его доме, а завтра вас посадят на поезд до Багдада.

Перспектива прокатиться по железной дороге привела арабов в восторг, и дальнейший путь проходил под многократно повторяющееся «быстро». Юсиф-Ага оказался почти европейским городом с мощеными улицами и железнодорожным вокзалом. «Друг» обитал в настоящей вилле, и после короткого разговора с радистом перед разведчиками распахнулись высокие ворота.

Утренние сборы начались с прощания, проводники наотрез отказались от денег, приняв лишь билеты на поезд. Олег не хотел отпускать без достойного вознаграждения, но не мог ничего придумать. На помощь пришел радист, вручив арабам едва ли не последние винтовки «Mauser 98K». Радости не было предела, рассыпаясь в благодарностях, они побежали на вокзал, а Олег озадаченно спросил:

– Через город с оружием на плече? Их не то что в поезд не пустят, арестуют на первом перекрестке.

– Здесь иные нравы, оружие показывает статус мужчины. Англичане перестали с этим бороться еще в первую оккупацию, – пояснил радист.

– Я еще могу понять саблю на боку, но современная винтовка на плече уже перебор.

– Не надо подгонять арабов под европейские мерки, здесь не принято угрожать оружием или обещать пустить пулю в лоб.

– Хочешь убедить меня в их миролюбивом характере? – язвительно спросил Олег.

– Наоборот, предупреждаю. Нарушителя законов и традиций лишат жизни без ненужных слов.

В Москве специалист по арабистике настойчиво втолковывал принципиальную разницу в мировоззрении. Европейцы гордятся научными и техническими достижениями, считая себя высокоразвитой цивилизацией. На Востоке все это вторично, там ценят духовность и воспринимают человека по его словам и поступкам. Как это ни парадоксально, для арабов жители Европы самые обычные дикари. Они бескультурны, не умеют себя вести, не соблюдают элементарных правил гигиены.

Тем временем разведчики подготовили автомобили и коротали время в теньке за игрой в шеш-беш. Впрочем, долго ждать не пришлось, хозяин виллы привел по виду обычного европейца с ниспадающей на лоб седой прядью волос. Лишь повязанный вокруг шеи черный платок да винтовка «Ли-Энфилд» за спиной свидетельствовали о его принадлежности к арабскому миру.

– Путь укажет Халабджа, дорога проходит по землям Курдистана, а он чистокровный курд.

– Не беда, я хорошо знаю сулеймани, – ответил радист.

Выехав из города, машины сразу свернули в степь и покатили к горному массиву Загрос, протянувшемуся от Кавказа до Персидского залива. Встречные реки и речушки были настолько мелководны, что вездеходы их пересекали, не сбавляя скорости. После полудня бугры превратились в холмы, а горизонт засеребрился снежными шапками гор. Унылая растительность как-то сразу позеленела, а впереди показалась проселочная дорога в обрамлении виноградников.

Понятие гор у Олега ассоциировалось с хаосом камней, ущелий и дорогами над опасными обрывами. В реальности отряд встретил усыпанные щебенкой проселки, которые после перевала спускались в долины с обязательной рекой. Другим обязательным атрибутом были крепости, построенные в неведомые времена для защиты от набегов соседей. С усилением центральной власти древние укрепления стали центрами сбора налогов с жителей долины.

Безжалостное время превратило большинство крепостей в жалкие руины, а столь же безжалостные люди истощили землю в бесплодные солончаки. Печальное зрелище дополняли хибарки с загонами, сложенные из собранных на осыпи камней, да крохотные поля. В жизни ничего не дается задарма, потомкам приходится расплачиваться за богатые урожаи пращуров. На второй день пути среди гор проводник озадачил Олега непонятным заявлением:

– Аббас Абад совсем близко, мы передохнем у хороших людей, а завтра заберем крепость.

О штурме не могло быть и речи, невозможно малыми силами взять крепость, тем более при десятикратном численном превосходстве противника. Олег решил не реагировать на бессмысленное, по его мнению, заявление курда и принялся рассматривать открывшуюся панораму. Долина за перевалом радовала глаза зеленью сплошного лесного массива, что вызвало среди отряда восторженные восклицания, но радист прервал охи и ахи:

– Это не лес, а ореховая плантация.

– И правда, посмотрите, ребята, на кусты лесных орехов! – воскликнул кто-то из разведчиков.

– Внизу растут фисташки и миндаль, деревья грецких орехов посажены на склонах, а кустарники фундука расположены почти у самых скал.

Когда вездеходы свернули на ведущий в деревню проселок, Олег поинтересовался:

– Почему люди живут на противоположном от дороги конце долины?

– Логика жизни, при нападении сильного врага они успеют собрать вещи и уйти в горы, – выслушав курда, перевел радист.

– Странно, не проще ли сесть на лодки?

Проводник сдержанно хохотнул и пояснил:

– Долины не соединены, а река может пройти сквозь гору, бурным потоком прорваться через ущелье или упасть вниз пятидесятиметровым водопадом.

Обитатели деревни оказались родственниками проводника и радушно приняли гостей без лишних расспросов. Разведчиков поселили в просторном бараке, где во время сбора орехов жили сезонные работники. Олег сразу направился к радисту и потребовал:

– Разыщи проводника и выясни детали завтрашнего штурма крепости.

– Уже пробовал, бесполезно. Он твердит, что крепость захватит вместе с братьями, а мы должны перебить разбегающихся немцев.

– С братьями? – не поверил Олег. – На роту защитников потребуется батальон «братьев», в деревне нет такого количества людей!

– Не волнуйтесь, командир, у арабов не принято посвящать чужаков в свои планы.

– В таком случае отправь радиограмму, мол, курды собираются завтра взять Аббас Абад, затем передать крепость в наше распоряжение.

Радист с полпинка запустил «собачку» и занялся антенной с прочими настройками. Радиосвязь дело не быстрое, сначала радиограмма уйдет в советское посольство в Тегеране, оттуда ее переправят в наркоминдел, а там перешлют на заветный адресочек. Пока есть время, надо обмозговать непонятную ситуацию с Немцем, и Олег вышел во двор.

Замполит сидел за длинным столом и занимался чисткой оружия. Опаньки, а пистолеты незнакомые! Нет, ТК-30 не в счет, точно такой карманный пистолет последней надежды висит и у него под мышкой. Отличная разработка, за всю войну официальное табельное оружие старшего и высшего комсостава ни разу никого не подвело. Более того, ТК-30 выпускался в наградном варианте и вручался вместе с почетной грамотой ЦК ВКП(б).

Пистолет создан благодаря спортобществу «Динамо», организованному под лозунгом совершенствования физической и боевой подготовки личного состава НКВД. Нарком Белобородов сразу отмел револьвер и направил оружейным заводам запрос на спортивный пистолет под боевой патрон. Конкурс провели в тысяча девятьсот двадцать пятом году, на котором победил оружейник Коровин с переделанным пистолетом образца тысяча девятьсот двенадцатого года. Оружие получилось настолько удачным, что НКВД заказало боевой вариант для советской милиции.

Олег сел напротив замполита и покрутил между пальцами стандартный патрон 7.62×25. Затем демонстративно пересчитал разложенные на тряпице детали и присвистнул – тридцать одна против сорока пяти у Токарева. Самые лучшие Западные образцы собраны из более пятидесяти деталей. Но это все вторично, по боевым характеристикам ТТ не превзойден в двадцать первом веке. Не просто так в сорок втором Вермахт принял его на вооружение под маркой «Pistole 615(R)».

– Что за пистолеты у тебя? – возвращая патрон на место, заинтересованно спросил Олег.

– Тульский Прилуцкого образца четырнадцатого, а ствол с затвором от модели двадцать девятого.

– Он лучше «ТТ»?

– Лучше или хуже относится к критериям массового оружия. У меня штучные экземпляры, специально под правую и левую руки.

– Бой хороший?

– Отличный! – расплылся в улыбке Немец. – С двадцати пяти метров любой рукой сшибаю спичечный коробок.

– Поэтому атаковал арабов с фланга, – вспомнив расстрел лазутчиков, догадался Олег.

– «ТП» изначально создан под глушитель, у него великолепная скорострельность и мягкий спуск, у них не было ни малейшего шанса.

Немец принялся рассказывать о пистолетах, сравнивая системы Ракова и Архарова с прочими дореволюционными разработками. Олег вежливо слушал и вдруг вспомнил разговор деда в Зеленоградском санатории с другим отставником. Они сравнивали «ПСМ» с предшественником «ТК», затем собеседник деда достал записную книжку и зачитал статистику. Было чему удивиться: за время Второй мировой войны потери от стрелкового оружия составили всего восемь процентов. Солдаты гибли от снарядов, мин и бомб, так что роль пистолета на поле боя оставалась ничтожной. Отсюда и смена приоритетов, «ПСМ» дается офицеру в качестве последнего шанса.

– Завтра проводник собирается выбить немцев из Аббас Абада и передать крепость нам, – сообщил Олег главную новость.

– В чем его интерес?

Действительно, просто так из любви к СССР курды рисковать своей головой не будут. О помощи жителям соседней долины не может быть и речи, они добровольно пустили немцев. Отсюда напрашивается вывод, под видом изгнания врагов курды собираются расширить собственные владения. Иран, как и Сирия, является мультинациональным и мультирелигиозным государством.

Во время подготовки договора о Ленд-лизе, в качестве маршрута поставки союзники выбрали южный вариант через Иран. Немцы предвидели подобный ход и сумели найти подход к правителю, который заблокировал соглашение о транзите. Союзникам ничего не оставалось, как начать военное вторжение, а позже Сталин посадил на трон Мохаммеда Реза Пехлеви. Шахиншах не забыл своего благодетеля и до последних дней ежегодно приезжал в СССР, с обязательным неофициальным визитом на Кавказ.

«Студебеккеры» и «Форды» везли из ЮАР и Австралии, к поставкам прочих необходимых стране продуктов и материалов были причастны Индия с Кенией. На юге Ирана, где сосредоточены нефтепромыслы, англичане построили перерабатывающие заводы и поставляли в СССР бензин со смазочными маслами. Кстати, именно южный транзит заставил фюрера повернуть армию на Кавказ и попытаться прорваться к Каспийскому морю.

В отличие от британцев, Сталин не вводил в Иран регулярных войск, ограничившись полицейской операцией силами внутренних войск НКВД. Солдат призвали в шиитских регионах Азербайджана и республик Средней Азии, обязав личный состав регулярно посещать мечети. Так что конфронтация с местным населением исключалась по определению.

Кроме того, в стране высадился многочисленный десант партийных работников из Средней Азии, Азербайджана и Армении. Вопреки ожиданиям, никто из них не занялся пропагандой коммунистических идей, вождь народов поступил мудрее. Феллахам и мухафазам показывали кинофильмы типа «Свинарка и пастух», после которых рассказывали о счастливой жизни в единой многонациональной стране.

Предположение о том, что захват курдами крепости является актом доброй воли и дружеской помощью, сейчас казалось Олегу нелепой наивностью. Прав Немец, тысячу раз прав, у них здесь свой интерес и, вероятнее всего, далее последует боестолкновение за землю. На карте долина за крепостью Аббас Абад отмечена как лесной массив протяженностью более десяти километров. Если принять во внимание показания пленных, там сейчас тысяча вооруженных до зубов солдат с многолетним боевым опытом.

Олег надел на голову пилотку и отправился на поиски проводника. Взятие крепости даст контроль над долиной, а далее последует атака немецких десантников. Им терять нечего и штурм будет ожесточенным с нулевыми шансами для малочисленного гарнизона защитников. Прилегающий лес сведет к нулю преимущества маневренных вездеходов с пулеметами, а шквальные пулеметы за час «съедят» весь боезапас. И что, уносить ноги в высокие горы? Не проще ли мирно проехать мимо и подарить головную боль неведомому подполковнику Юлдашу Ходжаеву.

Поиски проводника завершились ничем. Олег показывал аборигенам разговорник с вопросом: «Где найти проводника?», а те тыкали пальцем в завитушку, которая переводилась как «ушел». В состоянии, близком к отчаянию, он пошел к радисту в надежде через него получить более толковую информацию.

– Погоди, командир, через пару минут закончу расшифровку радиограммы, – заметив Олега, попросил тот.

Полученный текст озадачил еще больше: «Вам категорически запрещается вмешиваться в действия курдского ополчения, давать им советы или предлагать помощь. Завтра не позже 11:00 МСК в долину войдет батальон НКВД под командованием майора Саида Ибрагимова. В 12:00 МСК подойдет полк бомбардировщиков, вы должны обозначить долину двумя оранжевыми дымами, а ВПП противника тремя зелеными ракетами. Необходимое имущество доставит транспорт НКВД. С сего момента руководство операцией возлагается на майора Ибрагимова, вам надлежит оказывать ему помощь и содействие без вступления в прямое подчинение. Филин».

Олегу захотелось по-мальчишески запрыгать, «с сего момента руководство операцией возлагается на майора Ибрагимова» означает конец его ответственности. Многие мечтают командовать и руководить, но мало кто задумывается, что это право влечет за собой личную ответственность. За любое неоправданное решение следует наказание, а сейчас во время войны его определяет трибунал. Отсюда вывод: командир обязан отдавать разумные приказы и должен не бояться ответить за них. Олег вернулся к Немцу и протянул радиограмму:

– Поздравляю, мы закончили задание.

– Не спеши, Студент, половина немцев уйдет в горы, а вылавливать их поручат нам.

– Батальону НКВД придется долго валандаться с опытными десантниками, а нам и недели не дадут здесь прохлаждаться.

– С недельным сроком ты прав, только немцы не будут сопротивляться. Каждый человек хочет жить, а не бессмысленно лезть под пули вдали от фатерлянда.

Они немного поспорили на тему патриотизма и принципиальной разницы между боями на Восточном фронте и здесь, в далекой Персии. Солнце неожиданно скрылось за горами, и оба, оставшись при своем мнении, отправились спать. Утро встретило неестественно розовыми облаками и загадочной игрой солнечных лучей на вершинах гор. Отряд совместил завтрак с подготовкой оружия, затем курды прицепили к вездеходам одноосные телеги и тронулись в путь.

Ехали не спеша, дабы не растрясти сидящих на телегах курдов в окружении глиняных горшков. Следующая долина оказалась солончаковой с серо-бурыми пятнами хилой растительности и руинами давно забытой крепости. Вот и перевал, разведчики частично расшнуровали крепление брезентового тента и взяли в руки оружие. Немцы прячутся от чужих глаз на другом конце долины, посему дозоры у перевалов исключены, но осторожность еще никому не повредила.

– Крепость с наскока не взять, – озадаченно заметил кто-то из ребят.

Трехметровая стена без башен и бойниц в триста метров длиной да виднеющаяся в центре плоская крыша казармы. Современное оружие в треть часа сравняет пограничное укрепление с землей. Но курды везли лишь горшки, а кроме кривых кинжалов за поясом, другого оружия у них нет. С точки зрения европейца они обречены на поражение, даже мифические ниндзя неспособны перебить тысячу солдат с винтовками и пулеметами. Но Олега заинтересовал подступающий к стенам нереально светлый лес без намека на подлесок. Дубы, ясени, клены росли ровными рядами, словно садовые деревья.

– Остановитесь, нам надо подготовиться, – попросил проводник.

Едва машины сбросили скорость, курды спрыгнули с телег и под ближайшим камнем развели маленький, но очень вонючий костерчик. Когда белесый дым стал густым, они подержали над ним свои головные платки и черные абаясы. Завершив непонятное действие, со смехом затоптали огонь и вернулись на телеги.

Далее машины поехали со скоростью черепахи. Курды принялись сортировать свои горшки. Олег остановился у моста через речку, отряд торопливо ввинтил запалы в гранаты, а курды с показной ленцой отцепили телеги и направились к крепости. Проводник подошел к радисту и попросил перевести важное предупреждение:

– К стенам не приближаться, переезжайте мост и ждите нас на том берегу реки.

Машины остановились напротив крепости. Сейчас полдесятого, до приезда батальона НКВД оставалось полтора часа. Много это или мало? Вероятнее всего, атака курдов закончится неудачей, разведчикам придется отступить ко второму перевалу и дожидаться подхода обещанного батальона. Тем временем телеги остановились у стен, и закутанные в черное фигуры принялись перебрасывать глиняные горшки.

– Химическая атака? – напряженно всматриваясь, предположил Немец.

– Нет, действие более похоже на биологическую атаку, возможно, забрасывают ядовитых змей, – ответил Олег.

Не прошло и трех минут, как из крепости послышались вопли ярости и отчаяния, а курды продолжили ритмично перебрасывать горшки. Вскоре ворота раскрылись настежь, и вопящая толпа немцев бросилась в реку. Оторопевшие разведчики растерянно смотрели на жуткую картину. Стремительный поток подхватил обезумевших солдат, пронес их под мостом и бросил на скрытые бурунами камни узкого ущелья.

– Люди из соседней долины обязательно помогут выжившим, – глядя под ноги, сказал Таксист.

– Исключено, мандеи не жалуют чужаков, всех ждет неминуемая смерть, – обронил радист. – Впрочем, живых не будет, человек не переживет укуса трех диких пчел.

– В горшках были пчелы? – спросил Немец.

– В каждом горшке был пчелиный рой с маткой. Если раздавить одну из них, то ферменты возбудят пчел, и они ринутся в безудержную атаку.

– Надо что-то делать, – встрепенулся Олег. – Через час прибудет батальон НКВД, а крепость полна пчел.

– Только ждать, – уверенно заявил радист. – Курды обещали передать крепость, и они это сделают.

Фигуры в черном подкатили телеги к раскрытым настежь воротам и безмятежно уселись в тени стен. Олег еще раз глянул на часы и распорядился:

– Таксист, встречай полк НКВД. На одном из грузовиков привезут дымовые шашки, в двенадцать по Москве обозначишь ширину долины.

– Поставить две дымовые шашки для наведения бомбардировщиков и в двенадцать ноль-ноль их поджечь, – уточнил тот.

– Правильно, – подтвердил Олег, – грузовик пришлешь сюда, там должны быть сигнальные ракеты.

Вездеход укатил выбирать место для установки сигнальных дымов, а оставшиеся разведчики продолжили наблюдение за курдами. С полчаса посидев в тенечке, они прикатили третью тележку с пустыми горшками и несколько раз заглянули в крепость.

– Матки должны успокоиться и сесть, тогда пчелы моментально соберутся в рой. Опытному пчеловоду не составит труда их собрать, – пояснил один из разведчиков.

Так и произошло – едва на дороге появились «Форды» G8T, курды призывно замахали руками, указывая на распахнутые ворота. Грузовики направились к крепости, а «ГАЗ-67» направился к разведчикам.

– Лучше «козлика» ничего нет, – завистливо констатировал Немец.

Никто не спорил, по простоте обслуживания, проходимости и тяговому усилию на буксировочной сцепке ему не было равных. Из машины вышел грузный майор и представился:

– Майор Саид Ибрагимов, батальон прибыл для охраны взятой вами долины.

– Майор Студент, прежде отсюда необходимо выбить немцев силами до двух полков.

– Выбить? Это невозможно! Мы все без боевого опыта! Солдаты обучены патрульно-постовой службе, не более того.

Немец указал на грудь майора, где красовался орден Красного Знамени в пурпурной розетке, и заметил:

– Вы сами воевали и, судя по награде, делали это отлично.

– Награда получена в Гражданскую, а немецких десантников нельзя сравнивать с басмачами.

– Хорошо, – согласился Олег, – дайте по роте солдат, и мы сами шуганем немцев.

– Исключено! – испуганно воскликнул Ибрагимов. – Никто из них не знает русского языка!

– Вот попали, так попали! – Немец обреченно сел на подножку вездехода.

Время неумолимо приближалось к полудню, а разведчики не могли подать сигнал ракетами и не знали местоположения аэродрома! Пришлось оказать на майора моральное давление и забрать две роты бойцов. Олег с одной ротой покатил по левому берегу долины, а Немец со второй ротой перемахнул через мост и помчался по противоположной стороне.

Ухоженный лес без подлеска позволял держать хорошую скорость, вскоре машины проехали мимо крошечной лесопилки, и радист пояснил:

– Здесь принято покупать дерево на корню и лично размечать ствол на брусья и доски.

– Хочешь сказать, что у хозяина долины нет запаса пиломатериалов? – не поверил Олег.

– Доски со склада никто не купит, человек должен выбрать приглянувшееся ему дерево, такова традиция.

Словно в отместку они проехали рядом с заполненным досками навесом, что дало повод для нового вопроса:

– Здесь хранятся отходы пилолеса? – язвительно спросил один из разведчиков.

– Здесь сушится материал для изготовления мебели, а чуть дальше сам цех, – пояснил радист.

Сразу за маленькой мебельной фабрикой начиналась деревня. При виде машин женщины с воплями убегали от летних кухонь, а полусонные мужчины выпрыгивали из окон.

– Чего это они? Мы местное население не тронем! – заволновались разведчики.

– Слышал выражение: «На воре и шапка горит». Они пошли против воли шахиншаха, что по местным законам карается смертью, – усмехнулся радист.

Летное поле оказалось на противоположной стороне. Олег приказал остановиться в тени деревьев и дальше отправился сам в сопровождении одного из разведчиков. Они вышли на берег реки, откуда хорошо просматривался аэродром со стоянкой самолетов и планеров.

– Командир, они поставили палатки на склоне горы! – Разведчик указал биноклем направление.

Оба долго разглядывали лагерь врага, но вот на противоположный берег вышел Немец и показал на часы. Действительно, пора, Олег вернулся к машинам, где радист уже настроился на частоту самолетов. Отсюда до аэродромов на территории СССР не далее пятисот километров, так что бомбардировщики не должны сильно уклониться от курса. Разведчики разошлись по открытым местам и начали всматриваться в небо, через несколько минут раздался радостный крик:

– Летят! Летят! Много самолетов, но западнее долины!

Олег вернулся к радисту:

– Переходи на радиотелефон и вызывай лидера.

Потянулись томительные минуты, наконец Фарид протянул наушники с микрофоном:

– На связи, позывной «Сотый».

– Сотый, я Студент, вы проходите западнее долины, сигнальные дымы у вас на левом траверзе.

– Студент, опять ты! – Голос лидера искажен до неузнаваемости, но, вероятно, это один из тех, кто присутствовал в момент прошлого возвращения Олега. – Понял тебя, сейчас развернемся. Аэродром нашли?

– На противоположном конце, за три километра укажем с двух сторон и сразу повторим.

Олег не просто так назвал расстояние, в дневное время это максимальная дистанция видимости сигнальной ракеты.

– Договорились. Лагерь там же?

– Палатки на западном склоне, попробуй завалить камнями. На летном поле пасутся козы, а стоянка укрыта маскировочной сетью.

– Мудрено, придется сделать пробный заход. Оставайся на связи.

Кроны деревьев мешали наблюдать за самолетами, оставалась надежда, что звук двигателей значительно опередит приближение бомбардировщиков. Олег раздал ракетницы и отправил разведчиков к реке со строгим наказом укрыться сразу после подачи сигнала. Упавший с неба рев моторов многократно отразился от гор и заставил замереть в предчувствии неминуемой смерти. Самолеты с закрытыми бомболюками проходили тройка за тройкой, и лишь лидер замыкающей девятки высыпал маленькую горсть бомб. Олег тут же закричал в микрофон:

– Молодец, Сотый, есть попадание по стоянке! На втором заходе ориентируйтесь на пожар.

Но тут произошло непредвиденное. Немец вывел вездеход на прямую наводку и начал интенсивный обстрел из «УБ». Следом без команды укатила машина Олега и устроила немцам перекрестный огонь.

– Это вы там стреляете или эрликоны с перепуга лупят по своим? – поинтересовался лидер.

– «Березины» не подпускают расчеты к малокалиберной артиллерии, – соврал Олег, на самом деле у немцев не было никакого движения.

Вторым заходом бомбардировщики перепахали летное поле вдоль и поперек, затем нанесли удар по скрытым за деревьями целям и занялись лагерем. Первый удар по скалам вызвал обильный камнепад, снесший под корень все палатки. Следующим заходом бомбардировщики выбирали цель индивидуально, сбрасывая одну или несколько бомб. Завершающим аккордом стал сброс бомб особой мощности почти на вершину горы, вызвавший гигантский обвал камней.

– Студент, это Сотый, подтвердите выполнение задания!

– Выполнение задания подтверждаю.

– Студент, тебе привет от Веселова!

– И ему от меня тоже передавайте! Спокойного возвращения и мягкой посадки. Конец связи.

Бомбардировщики начали набирать высоту, одновременно собираясь в левые или правые тройки, формируя походное построение. Они сделали свое дело, теперь настала очередь солдат НКВД. Собрав офицеров роты, Олег указал позицию вдоль реки и приказал стрелять по всем подозрительным объектам. Вскоре выяснилось, что незнание русского языка не является синонимом плохой выучки. Солдаты быстро и правильно оборудовали пулеметные гнезда, затем приготовили индивидуальные позиции и залегли за невысокими брустверами.