Глава 22. ПРИБЫТИЕ НА ПАНДОРУ

База людей находилась глубоко в горе, и ещё в придачу была полностью скрыта под защитным энергетическим колпаком. Преодолеть этот невидимый барьер для местной фауны было невозможно. Всего таких баз на планете было две, где-то на расстоянии ста километров друг от друга. Полностью две одинаковые базы, они просто дублировали друг друга. Первая в горах, вторая… тоже в горах.

А вот космопорт, хоть и близко от обеих баз, но на равнине. И объяснение простое, в горах садится не очень удобно.

В защитном энергетическом куполе космопорта открылся небольшой проход, и наш корабль в мгновение ока прыгнул сквозь него на приемную стартовую площадку. После чего купол тут же моментально «захлопнулся». Лишь легкое подрагивающее марево защиты исчезло на это одно мгновение и тут же появилось вновь. Открытие — закрытие купола продолжалось не более секунды, но местная фауна, в виде совершено не привлекательных, летающих монстриков, всё равно успела просочиться, вместе с нами, внутрь защитного свода. Где её всю, тут же благополучно отстреляли лазерные автоматические пушки охранного комплекса базы.

Пересекающиеся пунктирные веера многочисленных световых зарядов красочно и с гулким рассыпчатым шумом, монстра за монстром, одного за другим, разрывали всю, проникшую внутрь, местную живность на мельчайшие части. Смотрелось, конечно, захватывающе. Разноцветные вспышки вспыхивали тут и там — как будто невидимый режиссер, как указкой, руководил световым веером смерти…. Выбирая кому, сейчас предстоит умереть…. Можно сказать, получился маленький фейерверк в честь прибытия нашего корабля.

А затем, оставшиеся от монстриков, ошметки убрала заботливая автоматика, в виде снующих туда-сюда моющих пылесосов.

До окончания приборки нам пришлось подождать на борту корабля и только затем мы смогли спуститься в сам космопорт.

— Интересно у вас тут живут…, - не удержался я, при виде человека в форме космопорта, сидящего перед несчетным количеством мониторов во всю стену.

— Стандартная процедура открытия защитного купола, — бесстрастно отозвался местный диспетчер, бородатый степенный дядечка и затем добавил. — Мы привыкли и не замечаем этой «красоты». А вам здесь ещё много чего интересного предстоит увидеть.

— Я, можно сказать, полгалактики пролетел, чтобы полюбоваться местными достопримечательностями, — пошутил я. — Фейерверк красивый получился, успел полюбоваться. Неплохое начало для ознакомления. Так, что я не против новых красочных представлений.

— А вот расслабляться здесь нельзя, — не по-доброму строго ответил диспетчер. — Даже здесь под куполом. Это вы должны усвоить раз и навсегда, — и добавил совсем негромко, но его услышали все вновь прибывшие. — Иначе вам вообще ничего уже не надо будет усваивать.

Кто бы сомневался, ведь Пандора — Мир Смерти. Что-что, а убивать здесь все умеют, про это я был уже наслышан.

Диспетчер что-то ещё вполголоса пробубнил себе под нос и передал меня встречающему товарищу с базы. Звали товарища Людвиг. С виду такой нормальный спортсмен, невысокий, коренастый, почти под «ноль» стриженые каштановые волосы, но он был полностью экипирован и вооружен. В руках он держал полупрозрачный массивный шлем, а короткоствольный автомат, большой нож-тесак, и что-то там по мелочи, гнездились по всей экипировке. Он скептически осмотрел меня, посоветовал больше шага от него не отходить и только затем повел меня до выхода из космопорта. Выход оказался двумя этажами ниже. Массивные железные двери выхода мягко разошлись, и нам открылся тоннель, ведущий к базе. Тоннель представлял собой, широкий и очень длинный, просто бесконечный коридор, уходящий куда-то под землю. Как только мы в него зашли, двери тут же бесшумно закрылись.

Прямо у входа, нас уже ждал мобиль, на котором мы и поехали по тоннелю до самой базы. Сама поездка ничего интересного, из себя, не представляла, едешь по тоннелю и всё, никакого пейзажа, сплошной каменный мешок по всей дороге. Интересен был разве что сам мобиль, что-то среднее между танком и автобусом. Этот автобус был вооружен четырьмя импульсными пушками, на каждом углу по башенке, и они полностью перекрывали все углы обзора и обстрела. А вот внутри мобиль оказался весьма комфортным. Сиди в удобном кресле и осматривай достопримечательности в бронированное окошко. Жалко, что оно было очень маленькое. Зато камеры покажут любую картинку за окном на персональном мониторе. Но в мониторе, как и в окне, у нас тянулся только нескончаемый каменный мешок.

Водитель мобиля сразу предупредил меня, что дорога от космопорта до базы силовым полем не экранирована, а всего лишь забетонирована трехметровыми стенами, поэтому возможны варианты, в виде везде проникающих тварей. Местные крысы три метра бетона прогрызут запросто, а затем займутся и нашим авто. Попутно уничтожат все камеры слежения в тоннеле, поэтому никто даже не увидит и не узнает, что с нами происходит. Но, тут же, успокоил, что подобное произошло только один раз. Крыс в тот раз почти сразу всех уничтожили и они больше не хотят сюда соваться, но пострадавшие были.

— А что крысы такие страшные? — спросил я. — Большие и зубастые?

— Насчет большие, не скажу, — ощерил зубы водитель. — Размерами с ваших земных кошек. Но… они в высшей степени проворные, нападают всегда стаей, и как ты заметил очень зубастые. А зубы у них очень и очень острые и сделаны, словно из титана. Да еще забыл сказать, что их кожа холодным оружием не прокалывается.

— Уже боюсь…, - усмехнулся я.

— Если ты их увидишь метров за сто от себя, и даже если ты будешь вооружен, тебе осталось жить, не более десяти секунд, — продолжал читать вводную лекцию по безопасности водитель.

— Да они даже добежать не успеют, — не поверил я.

— Я уже сказал, что они весьма проворные…. Ну и повторюсь, зубастые. Поэтому даже не вздумай выходить из мобиля, — предостерег водитель меня ещё раз.

Наша поездка прошла без всяких приключений. За час с небольшим танк на колесах «проскочил» тоннель и мы оказались на базе.

Такие же массивные двери на входе в базу открылись и после нашего прохода сразу закрылись.

В течение последующего часа я прошел идентификацию и санацию. Те ещё процедуры. Только что в задницу ко мне не залезли…. ну и пару раз, для быстрой акклиматизации, укололи. После процедуры мне на руку нацепили, отблескивающий сталью, браслет. Это чтобы я не потерялся, если что, объяснили мне. Браслет отслеживал все мои физические параметры, как то биение сердца, вдох-выдох, не повышено ли у меня давление, не потею ли я чрезмерно. Я с детства не привык к украшениям, и никаких побрякушек никогда не носил, но тут… что делать безопасность превыше всего, да и охранная автоматика базы должна меня распознавать, а без браслета, процедура затягивалась на несколько минут, пришлось нацепить.

Водитель познакомил меня со своим напарником из моей личной охраны. Его звали Себастьян. Почти копия Людвига, разве, что он был чуть повыше и улыбка у него была пошире.

Я догадывался по чьему приказу мне дали аж двух местных учителей, Людвига и Себастьяна. Встретившись и объединив свои усилия, они, начали с того, что в первую очередь, больше часа, «жужжали» мне во все уши про местную смертоносную фауну.

А потом устроили мне вводную экскурсию по базе, попутно всё равно, впихивая обширные знания по технике безопасности. Чего делать нельзя ни за что, а что надо обязательно…. Перво-наперво меня повели в смотровой зал. Широкий, просторный светлый. Вид из окна потрясающий. С одной стороны горные пики в белоснежных шапках, с другой зеленые и синие леса, уходящие за горизонт. На самом деле, оказалось, что это была всего лишь проекция на большой монитор с внешних камер. Сплошная иллюзия вместо настоящего обзора местности, почти обман. В общем и целом база напоминала мне подводную лодку, комфортабельную, конечно, но… везде и всюду поголовная автоматическая герметизация. Открытыми двери никогда не остаются, а окон на базе вообще нет. Людвиг, он же по совместительству ещё и гид, сказал, что всё равно приходится постоянно местных тварей, откуда-нибудь да выкуривать. Как они внутрь попадают, так и остается тайной. Хорошо хоть автоматика успевает заранее предупредить и изолировать незваных пришельцев.

Мои апартаменты оказались почти спартанскими. Тяжелая входная дверь мягко и неслышно распахнулась, и мне открылся вид на большую комнату. Вместо окна снова огромный монитор во всю стену, так что пейзаж за окном выбираешь сам. Около окна, кровать, может и не очень внушительных размеров, зато достаточно упругая. Шкаф, стол, стулья. Всё как всегда. Разве что стулья мне понравились, легкие, удобные, хорошо поддерживают спину. Все обязательные удобства находились в отдельной комнате, и она тоже была с бронированной дверью.

Моя первая ночь на базе прошла спокойно, но всю ночь я провертелся на кровати, как уж на сковородке. Я пытался заснуть, и ни о чём не думать, но непослушные мысли, без спросу роились у меня в голове. И если я засыпал, то тут же сразу просыпался, снова мысли нарезали круги, и я снова засыпал. И вскоре снова просыпался. Не спасал даже прохладный чистый воздух из кондиционера. А о чем я продумал всю ночь, наутро я совершено не помнил.

 

Глава 23. ЖИЗНЬ НА ПАНДОРЕ ВО ВСЕЙ КРАСЕ

На следующий день я знакомился с базой. Сама база была огромна, десять этажей под землей и пять над, каждый этаж, представлял собой квадрат со стороной больше километра. Всё пространство везде и всюду контролировалось видеокамерами, тепловизорами, всевозможными датчиками движения, и ещё какой-то подобной ерундой. Вся система слежения сводилась в одну супер бронированную комнату с системой суперкомпьютеров, которая была спрятана глубоко под землей. Но меня она не слишком заинтересовала. Чтобы обойти всю базу надо потратить несколько дней, а меня в первую очередь интересовали только «основные» помещения: буфет, спортзал, бассейн. Людвиг с удовольствием показал, где находится буфет, и мы, естественно, сразу угостились кофеем с плюшкой. Интересно откуда они чай и кофе берут? Сами здесь выращивают или завозят откуда? А если выращивают, то в подвале или за забором? А воду в бассейне как часто меняют? А откуда воду для него берут, из скважины или из ближайшего озера? И что делают с водной живностью? Вода в кране конечно вкусная, но лишнего там ничего нет? Мои учителя только подсмеивались над моими вопросами…

И у меня снова начался курс молодого бойца. Вновь я чему-то учусь. Выживать и тому подобное. Досконально изучаю анатомию человеческого тела, и главное средства защиты этого тела. Очень и очень серьезно изучаю местную флору и фауну. Каких только причудливых форм она здесь не приобрела.

На первых порах, можно сказать, всё было очень познавательно и интересно….

Я продержался почти неделю, но чем больше информации пытались в меня запихать, тем меньше я её воспринимал. Я уже привык себя чувствовать вечным студентом, но с информацией сейчас возник явный перебор. Видя мое полное непонимания в деле понимания, мои учителя с большой неохотой, но дали мне трехдневный перерыв. Что-то погундели про то, что специально для меня заказали ускоренный курс обучения, но отдых дали.

Спать, есть, купаться… вот оно счастье. А высыпался я здесь по полной. Суточный цикл на Пандоре составлял тридцать часов, и десяти-двенадцати часов на сон мне хватало с лихвой.

И самое главное, копия пока никак не проявлялась. А это уже хорошо. Нервы они ведь не железные…

Через три дня отдыха, началось всё сначала, и только когда мои учителя наконец-то устали «жужать» про технику безопасности, мы пошли учиться стрелять… и убегать. Людвиг с Себастьяном, с завидным упорством, пытались, вбить в мою голову, в какие места лучше стрелять у местных тварей, но поскольку фауна Пандоры оказалась настолько разнообразна, что я запомнил только про самых больших. А куда стрелять у мелочи даже не пытался, хорошо бы в неё вообще попасть. И ещё я понял, главную истину, что все они смертельно опасны. Учителя это постоянно и пытались внушить мне, что главное убежать, а стрелять необходимо всего-навсего, чтобы успеть убежать и ждать помощи.

Больше недели я учился стрелять с двух рук. Из разнообразнейших автоматов. Прицельно и навскидку. Опять объясняли про ощущение колебаний полей, на практике показывали, как оно должно работать. Я смотрел во все глаза, но повторить их фокусы, у меня не получалось. Я понимал, что они равным образом претворяли в жизнь учение внешника, и терпеливо ждали, когда оно до меня дойдет.

А ещё через неделю обучения мне выдали мое личное оружие — короткоствольный автомат ближнего боя. Но он оказался совсем не игрушкой.

— Убойная сила до километра. Магазин тысяча выстрелов. Скорость стрельбы шестьсот выстрелов в минуту, — читал техническое описание автомат наизусть Людвиг.

— А откуда такая точность — тысяча выстрелов? — спросил

— Тут ты прав, — ответил Людвиг. — Тысяча, значит, гарантировано, будет тысяча выстрелов, но реально может быть и тысяча один и тысяча сто один. Но гарантировано тысяча. На автомате есть монитор, он показывает, сколько осталось выстрелов. Сначала показывает с точностью до сотен затем до десятков, ну и наконец, до единиц.

— Тысяча, это же много, — сказал я.

— Это как посмотреть, — не согласился Людвиг, — иногда мелкая живность так попрет, что каждый из группы прикрытия, все пять магазинов за минуты расстреливает, — и он продолжил объяснения. — Это твой личный автомат, стрелять ты можешь только из него. Из любого другого биологическая защита не разрешит. Когда пройдешь, весь курс обучения, защиту для тебя снимут, и ты сможешь палить из любого оружия.

— Держи оружие всегда при себе, — в сотый раз назидательно напомнил Людвиг.

— Может мне с ним спать? — пошутил я.

— Может…, - с явным неудовольствием отозвался Людвиг. — Без оружия ты труп через секунду, с оружием можно минуту другую пожить, за это время помощь успеет.

— А как она подоспеет, по воздуху или по земле? — спросил я.

— Быстрая по воздуху, а мощная по земле, — ответил Людвиг.

— А что значит мощная? — спросил я.

— Крупные силы с хорошим вооружением, — ответил Себастьян, — но тебя мы будем учить быть скорой воздушной помощью.

И у меня началось обучение управления глайдером. Я был не против. Одно дело автомобиль, каким крутым бы он не был, и совершено другое дело летательный аппарат. Очень хотелось снова попробовать свои силы по управлению полетом. Опыт полетов у меня уже был, но нельзя сказать, что он был удачным. И там был всего-то антиграв, а здесь настоящий глайдер. Но когда я в первый раз в его кабину попал, то меня поразило расположение кресел экипажа. Мало того все что они могли крутиться вокруг своей оси, так они ещё и располагались как острие стрелы. На самом острие было кресло пилота, остальные вдоль обоих бортов. От остальных кресло пилота отличалось массивностью и функциональностью. Перед креслом находился штурвал как на самолете, а вокруг него по кругу на панели пестрели разноцветные лампочки, кнопочки, переключатели. Их было много. Они были, конечно, скомпонованы по группам, и лампочки горели нужным цветом, что-то важное сообщали, типа левый двигатель готов к запуску, или правый двигатель тоже готов, но их было так много, что разобраться в их предназначении казалось, не представлялось возможным. А тут ещё на лобовое стекло информация выводится: навигация, состояние корабля, погода за окном. Как всё это запомнить? И хотя это был всего лишь имитатор, но когда я зашел в него, у меня было полное впечатление реальности. Экраны визуального осмотра за бортом давали картинку настолько детализировано, что производили впечатление, словно за окном настоящий пейзаж. Впечатление было, что меня посадили не в имитатор, а в настоящий глайдер. А когда я сел на место пилота, и Людвиг включил режим полета, и мы типа полетели, то картинка за окном вообще ожила. Наклоняешь руль вперед и вниз, и глайдер как будто делает кивок вперед. Крутишь, штурвал как колесо, и кабина наклоняется в сторону как в самолете. Педаль газа нажимаешь ногой, и тебя по-взрослому вдавливает в кресло пилота. Всё по-настоящему. Ручку управления огнем я даже и не трогал. Там было столько всяких кнопочек этого управления, стрелять из этого и из того и ещё из того, что я даже не пытался запомнить. Взлететь бы для начала, а как сесть, стрелять, потом разберемся. Взлет за несколько попыток я всё-таки освоил, а с посадкой у меня сразу не задалось, она всегда заканчивалась крушением. Больше месяца я осваивал премудрости пилотирования глайдера, пока у меня хоть что-то стало получаться.

— А теперь самый основной вид обучения, — где-то недели через две, не дожидаясь, пока я освоюсь, с искусством пилотирования, объявил Людвиг. Себастьян в знак согласия кивнул головой.

— И что это? — осведомился я.

— Будем учиться выживать, — ответил Людвиг. — Перво-наперво, придется научиться прятаться. Прятаться это значит, стать невидимым для всех зверушек вокруг тебя до тех пор, пока помощь не придет. — Людвиг выждал паузу, чтобы до меня дошел смысл сказанного и продолжил. — Можно, конечно например, закопаться в землю или залезть на дерево, но и там и там, есть шанс, что тебя или увидят, или унюхают. Поэтому необходим комплекс мероприятий, как-то, первое, маскировка из местной флоры, или говоря нормальным языком, веточек наломать и обмотать себя ими сверху донизу. Второе, надо хорошенько намазаться чем-то местным, чтобы однозначно не пахло человеком… То есть просто необходимо любым путем, но слиться с окружающей средой… А если вдруг помощь задерживается, надо знать, чем можно прокормиться в лесу, что в лесу съедобно, а что смертельно опасно.

— То есть если намазаться экскрементами местной кошки, то к тебе близко никто не подойдет, — пошутил я.

— Слушай интересная мысль. И главное новая. Возьмем на вооружение. Спасибо, — почему-то воодушевился Себастьян.

— Да, пожалуйста, мне не жалко, обращайтесь, если что, — не понимая этого воодушевления, изрек я, — а теперь насчет питания можно поподробнее, по моим прикидкам дня два-три я могу, вообще не есть. А Мересьев тот почти месяц по лесу полз со сломанными ногами.

— Кто такой Мересьев я не знаю, — сказал Людвиг. — Но второй вопрос, вопрос питания, это очень важный вопрос…. Если вдруг ты застрял в лесу….

— Это как? Как можно застрять в лесу? — перебил я его.

— Ну, например та же кошка откусила у тебя руку вместе с браслетом, — ответил Людвиг. — Экскременты ей же надо из чего-то делать.

— Б-р-р, — ужаснулся я.

— Если ты потерялся в лесу, — повторил Людвиг, — то пока тебя не найдут, тебе, хочешь ты этого или нет, но тебе придется жить в нём, и тебе точно захочется и водички испить и закусить хоть чем-нибудь съедобным.

— Ну, здесь, насколько я успел понять, природа богатая, в ней всегда найдется, что можно пожевать: ягоды там, грибы….

Себастьян с Людвигом переглянулись.

Затем они откуда-то принесли образцы местной флоры для пробы. Разложили их на две кучки. Яркие ягоды и фрукты отдельно, а всё остальное в общую кучу. И объяснение их действиям оказалось совсем простым. Яркие ягодки, как и у нас, все оказались ядовиты, и их надо знать «в лицо». Повезло, что их было немного, что-то я даже запомнил с первого раза. А вот с большой кучей пришлось повозиться. Я еще раз уточнил, насчет их съедобности, и, получив заверения, что всё нормально, только после этого, приступил к дегустации. Невзрачные голубые ягоды были кисло-сладкие на вкус, и по заверениям Людвига очень питательны. Желтые фрукты, похожие на наши персики, были очень вкусные, но, в большом количестве, по утверждениям Себастьяна, может быть даже из его личного опыта, обладали сильным слабительным свойством. Так что много не съешь. А вот местные бананы, смахивающие на мягкое тесто в кожуре, были совершено не вкусные, но одного как мне сказали, хватало на целый день, и посоветовали не злоупотреблять их поеданием, поскольку избыточную энергию устанешь, потом расходовать… Да не очень то и хотелось сырое тесто есть… Орехи мне очень понравились, большие и вкусные. Родственники, нашего арахиса, но гораздо крупнее. Жаль орехи в отличие от остальных «продуктов», на планете редкость, и надо знать, как их искать. А ещё мне запомнилась травка одна. Знаю, что вы подумали: «Нет, не конопля. Нет, не курил». Но если её пожевать, сил сразу прибавляется — вагон и маленькая тележка, кажется, горы легко можешь свернуть, и острота чувств неимоверная прорезается: «а нюх, как у собаки, а глаз, как у орла».

Были ещё разные травы, которые можно использовать как мощный антибиотик, была «картошка», которая своим соком кровь останавливает, и ещё что-то, но разве всё сразу запомнишь. И, конечно, я всё-таки надеялся, что они мне никогда не пригодятся.

— И запомни, мы учим тебя, выжить лишь на некоторое время, пока помощь в пути, пока ты её ждешь, но мы не учим тебя жить здесь в самой природе, — продолжил свои поучения Людвиг. — Жить здесь, вне стен нашей базы, невозможно. Потому что это Пандора.

— У нас бедуины в знойной пустыне, чукчи на вечной мерзлоте живут. Живут, и переезжать никуда не собираются, а здесь и солнца и мороза без переизбытка, и природа замечательная, живи, не хочу…

— Здесь жизнь есть, и в пустыне, и на ледяных полюсах, и в океане. Хочешь с ней поближе познакомиться?

— А оно мне надо?

— Вопрос конечно интересный…, но у тебя ускоренная программа обучения. Все эти прелести не средней полосы обойдут тебя. Тебе и средней будет предостаточно. Научись выживать хотя бы в ней.

Я был с ним совершено, согласен, лишнего мне не надо.

А дальше, как и на любой базе, был «парк аттракционов», но этот с местной спецификой. Этаж здесь был всего один, но он был огромен, и находился не прямо в горе, а где-то за территорией базы. К нему вела отдельная дорога, защищенная силовым полем. А ездили мы туда на уменьшенной копии мобиля-танка. А главная его специфика была в полной идентичности живой природе. Тебя запускают на площадку где-то посередине, несколько выходов распределены по всему периметру, и твоя задача живым и невредимым выбраться с неё. Всё просто! Компьютер запускает программу, природа оживает, и ты начинаешь идти от центра к периферии, всё время, пытаясь схорониться от местных хищников. А они все норовят тебя укусить и твоей кровушки испить. Темп действа неимоверный, поскольку зверья видимо-невидимо, и появляются они отовсюду, и сверху, с заоблачных высот, и снизу, прямо из-под земли, и вообще со всех сторон. Прут и прут, только успевай отстреливаться или прятаться за всё что рядом. Единственно, что до самого укуса дело никогда не доходило, автоматика всегда останавливала монстров в последний момент. Но когда на тебя смотрит открытая зубастая пасть, остановившаяся буквально в сантиметре от тебя, это неприятно до ужаса. Хочешь, не хочешь, но с каждой тренировкой, пасти было всё труднее приблизиться к моему драгоценному телу. Я спросил, что будет, если какая-нибудь громадная зверюга, всё-таки укусит меня? Ведь руку или ногу она оторвет запросто. Меня успокоили, в момент касания зубами моего тела, компьютер, разумеется, монстра остановит, но выдаст хороший разряд тока. Достаточно мощный, чтобы больше не хотелось подставляться. Несколько раз я умудрился его испытать на себе. После чего от «парка аттракционов» у меня остались весьма непонятные впечатления. Вроде бы он и нужная вещь, но очень дискомфортная.

Где-то, ещё через месяц мои учителя, наконец-то повезли меня на обзорную экскурсию по Пандоре.

Как они сказали, все строго по «ускоренному» плану обучения. Парковка для глайдеров находилась прямо в скале, и добраться до неё можно было либо на скоростном лифте, либо по многоэтажному, охраняемому автоматикой, коридору. Я предпочел лифт, и мои наставники с радостью подержали меня в этом. Глайдер напомнил мне небольшой самолет без крыльев. Сплошной алюминий, никаких окон, вместо колес квадратные подставки, а люк как у самолета. Мы легко забрались в глайдер, где нас уже ждал пилот. Устроиться поудобнее на своих сиденьях заняло пару секунд, после чего пилот нажал пару кнопок. Я только успел почувствовать легкий рывок, как пилот сказал, что мы уже висим. Насколько я понял, это означало, что глайдер завис в воздухе. Шлюзы парковки рывком открылись, и глайдер выскочил из горы как черт из табакерки. В один прием, подобно невольнику, выбравшемуся на свободу, проскочил открытое пространство, и в следующее мгновение, свечкой взмыл вверх под облака. Местная живность даже «пикнуть» не успела. Итого нас, включая пилота, Людвига, Себастьяна и меня было четверо. Все с оружием, в том числе и я, что позволило мне предположить, что мои учителя не столько мои наставники, сколько в большей степени, мои телохранители. Их попросили, вот они и охраняют мое драгоценное тело.

Как только мы вынырнули на свет, почти все стенки глайдера стали прозрачными. В него хлынул свет, и внизу открылась непередаваемая панорама. Выходить из глайдера было, конечно, категорически запрещено, и любоваться проплывающими внизу окрестностями и пейзажами можно было только через широкие обзорные окна. Снаружи сплошной алюминий, а изнутри…. окна были огромны. Можно сказать, что изнутри глайдер просто был стеклянный. Дополнительно на обоих бортах глайдера стояли большие мониторы, которые приближали картинку снизу, так что можно было рассмотреть всё до последней детали. Хочешь в окошко смотри, хочешь на мониторе картинку рассматривай… И посмотреть было на что.

Горные водопады оставили неизгладимое впечатление. Струи воды низвергались с заоблачных высот и уже почти у самой земли распылялись мелким серебряным дождем. На пологих склонах гор виднелись поля красочных цветов, и между их вершинами темные речушки, раскатисто гремя на перекатах, стремились бежать вниз… Менее чем через километр горы закончились, и сине-зеленое море тайги протянулось до самого горизонта. Именно море синей зелени. И как рыба, плескаясь на водной глади воды, тут же уходит в глубину, так и нам с высоты казалось, что его неведомые обитатели, скользили в нём как тени. Я прильнул к монитору пытаясь разглядеть, кто там так искусно скрывается за этими тенями. Мне повезло. Вот неожиданно на маленькую поляну выскочил кабан. Мне сначала так показалось, что кабан… Какой-то он был явно перекормленный. Туша весом так под тонну. Ноги как у слона, загривок и задние окорока от бегемота, а клыки, я такие на картинке видел у саблезубого тигра. Лоб украшал, витой и узкий как кинжал рог.

— Кто это? Кабан-единорог? — не удержался я.

— Это тахорг, — ответил Людвиг. Как обычно все объяснения давал он, — самое распространенное животное на Пандоре. Ест всё. Ягоды, траву, мелкую живность. В тоже время сам является главной пищей для кошек и волков.

— А тут и кошки и волки есть? А собаки есть? — спросил я.

— Собак нет. Никому даже в голову не пришло заняться одомашниванием волков. А кошки есть, только дикие. Но есть и определенная специфика взаимоотношений кошек и волков, волчью стаю всегда возглавляет кошка. Парадокс, но факт. Хотя волки основные хищники на Пандоре, но свалить того же тахорга они не могут. Такую массу завалить даже для всей стаи хлопотно. А он, клыками или рогом, проблем наделать им может запросто. Даже его бронь разгрызть для них проблема. Восемь сантиметров кожи, которую никаким ножом не разрежешь. Да и само мясо у него, как резина от покрышки… А вот кошка без труда рвёт тахорга на части. Поэтому волки загоняют жертву в засаду, а там уж кошка занимается разделкой тушки.

— То есть кошка лучший друг волков, то есть собак.

— Не собак и не друг. Она их начальник.

Завидев глайдер, тахорг на секунду замер, пытаясь понять, что это такое, опасно оно или нет, и тут же исчез.

— Да живности на планете столь много, что хищники никогда не нападают на молодую поросль, только на взросляк, как будто закон здесь такой, — продолжил вводную лекцию Людвиг.

— Прикольные здесь законы, — не удержался я, — но правильные.

— Поэтому все успевают вырасти… — вернулся к нашей теме Людвиг. — Но как всегда есть исключения. Комары, не взирая, на возраст, пьют кровь у всех, и пока кровь у жертвы не закончится, они не успокоятся… Издалека комариная туча как живая смерть, колышется и щупальца к тебе тянет… А всю тучу быстро истребить невозможно… Разве что плазменным облаком. Но плазма вещь специфическая, даже у нас здесь на базе таких устройств, для её создания нет… Вот все местное зверьё их и боится. Там что там, где комары, там обычно поблизости никого нет. И их почему-то нет около нашей базы. Всякой летающей твари до дури, ждут, не дождутся когда мы появимся, чтобы «поприветствовать» или внутрь попасть, — он замолк на секунду. — Что у нас там медом намазано?… И почему для комаров наш мед совсем и не мед, почему их к нам не тянет?

Наш глайдер завис на краю большой поляны, его двигатели ушли в бесшумный режим. Через несколько минут, потихоньку полегоньку стали появляться разнообразные зверушки. А ещё через какое-то время лесная жизнедеятельность вовсю «забила ключом», и наконец-то, я смог пандорских братьев наших меньших рассмотреть вживую. Комаров поблизости нигде не наблюдалось, и зверья в лесу было видимо-невидимо. Кого здесь только не было… больших и маленьких, разноцветных и не очень. Кого как зовут, я, конечно, не знал, но это было не важно, важен был сам процесс. Вот «ежики», растопырив свои иголки как ножи, проползли через всю поляну, попутно поедая мелкую зеленую поросль мхов. Следом за ними «заяц» с клыками проскочил пулей и исчез среди кустов. У него хвостик был в виде булавы. Появилась группа волков, что-то вынюхивала. Наверно они за зайцем гнались. А может и за тахоргом… В верхнем ярусе только тени мелькали, не позволяя что-либо рассмотреть детально.

Такая экскурсия запомнится на всю оставшуюся жизнь. Она однозначно удалась. Ради одной такой экскурсии стоит побывать на Пандоре. Это вам не по бутикам «шопинговать».

Два часа прошли как две минуты, нам было уже пора возвращаться. Да и животные почему-то куда-то задевались, как попрятались. Пилот запустил двигатели на полную мощь, глайдер в последний раз сделал круг над поляной и собирался набирать высоту.

И тут на мониторе я увидел, как на дальнем краю поляны рой местных комаров кружит над пандорским волчонком. А вот и они собственной персоной… Сначала я увидел какое-то странное грязное облако около земли, которое двигалось вокруг одной точки. Я спросил у Людвига, что это за странное облако, как будто живое.

— Комары, — ответил он.

И только потом мы всей толпой разглядели, что же там происходит. Зрелище не из приятных. Облако гнуса собралось в рой и напало. Бедный волчонок! Взрослых волков рядом не наблюдалось, защищать его было некому. Да и возможно ли это было? В бесполезной попытке оторвать комаров от себя, волчонок скреб лапами свои бока, кусал их до крови, катался как бешеный по земле, но ничего не помогало. Они присосались намертво, ни оторвать их, ни прокусить их бронированную защиту он не мог. Волчонок то истошно визжал, то душераздирающе скулил…. Но никто не пришел ему на помощь. Рядом с ним просто никого не было. Это было так необычно. Всегда, везде и всюду, разнообразнейшие монстрики по всей планете, во всех закоулках планеты снуют, а сейчас никого не было, никакой живности. Волчонок увидел наш глайдер. Монитор максимально приблизил его мордочку, а громкоговоритель поражающе естественно передал все звуки трагедии. В глазах волчонка читалась полная безысходность. Из его левого глаза выкатилась непроизвольная слеза. Он всё понял. Только что вся жизнь была еще впереди, а теперь всё. Конец!

Его тельце быстро съёживалось от ухода крови из тела, так быстро, что буквально за несколько минут из него получилась безвольная пустая оболочка, высушенная мумия вместо упитанного волчонка. Ой, как я не люблю, когда живой пушистый комочек становится бесчувственной куклой, безвольной тряпкой.

Не только я, все не могли оторваться от монитора. Такая кончина потрясла всех. Даже пилот непроизвольно тоже засмотрелся на трагедию, и глайдер сам собой всё ближе подбирался к месту драмы. И снижался. Мы подошли совсем близко к ним. Метров сто не больше. Глайдер завис в метре от земли.

А у меня перед глазами застыла картинка, как слеза катится из глаза волчонка. Я уже видел когда-то, как на меня смотрят глаза из-под воды. Тогда я ничего не смог сделать. Сейчас сделаю!

Совершено, не думая о последствиях своего поступка, я рванул дверь и выскочил из глайдера. И пошел на облако, стреляя на ходу. Несколько шагов я успел сделать… Наверно, я хотел помочь волчонку, или хотя бы отомстить за его смерть. Но беспорядочная стрельба по комарам дала обратный эффект. Тушка волчонка, точнее, то, что от неё осталось, разлетелась на мелкие кусочки.

Комариная туча развернулась на меня и… обрела формы лица копии генерала. Какие там светотени играли, как это у них получилось, я не знаю. Но это личико ухмыльнулось в зловещей улыбке, и я услышал его голос: «что, Гриша, стрелять, ещё не научился?», затем раздался злорадный раскатистый смех. Испытать каких либо эмоций по поводу этого представления я не успел, вся комариная армада ринулась ко мне. А стрелок то из меня, действительно, не очень. Плохо когда ты не умеешь делать то, что тебе необходимо прямо сейчас. Если выживу, я должен буду уметь стрелять без промаха.

Феерические трассирующие лучи разорвали пространство, заливая его своим светом. Когда стреляешь по площадям, трудно промахнуться, но у меня совсем уж малая толика блеснувших вспышек отметила смерть комаров. Сколько их, я всё-таки успел подстрелить? Комариное облако в ответ на мою пальбу без всяких затруднений просто рассредоточилось по всей территории, резко прибавив в размерах. И вся эта лавина всё так же продолжала двигаться на меня. А я стрелял и стрелял. Изредка даже попадал. Я так увлекся стрельбой, что даже не заметил как, Людвиг и Себастьян уже стояли рядом и тоже стреляли. Глайдер висел в метре позади от нас. Да «охрана» благополучно проморгала мой эффектный выход, и пилот тоже не сразу сообразил что произошло. Через секунду другую они всё-таки «очухались», и рванули за мной. Ребята спонтанно бросились мне на выручку, совершено не думая о себе. Но что произошло, то произошло. Сейчас они просто были рядом. Глайдер, огнем своей пушки, мог уничтожить рой за секунду, но прямо сейчас стрелять он не мог. Комары были слишком близко, и пилот боялся своим огнем задеть меня. Поэтому стреляли только Людвиг и Себастьян. У них попаданий было намного больше чем у меня. То тут, то там яркая точка падала на траву. Комары падали и падали. Но не все. И их всё равно было ещё много.

— Уходи! Уходи! — ни на мгновение, не прерывая стрельбу, орал Людвиг… или Себастьян. В суматохе трудно было разобрать, кто, где и что делает. Но сами они уходить не собирались. Да уходить было уже поздно. Мы все втроем, просто-напросто, не успели бы все забраться в глайдер, хотя глайдер был прямо за нашими спинами, и висел с открытой дверью. Один из нас успел бы, может даже и второй успел бы, а втроем никак… И открытый люк гарантировал, что пилот тоже погибнет. После нас, конечно, но погибнет. Но и он не улетал, люк не закрывал, а висел рядом с нами в метре от земли. Ждал нас.

Прыгать в глайдер было уже поздно. Мы стояли и стреляли.

А комары всё ближе и ближе. Сейчас присосутся ко мне, и меня ждет участь волчонка. Один комар выпивает не больше наперстка крови, но их тут было….

Мысль вертится: «засосут гады…. засосут… всю кровь, гады высосут…». Почему-то про золотую защиту я даже не вспомнил.

Зато всё чему меня учила Ума, вспомнилось само собой. «Спасибо Ума, что вбивала в меня знании, даже если я их не понимал». Моя стихия ветер, вспомнил я, и я могу сделать из него разрушительный ураган. Комары застыли в метре от меня. Торможение временем включилось само, и умение управлять стихией тоже. Я изо всех сил хотел, чтобы комары оказались как можно дальше от меня. Слабый ветерок еле ощутимо качнул рой, и он в одночасье застыл в полете на одном месте, как будто наткнулся на невидимую стену. А затем мощнейший ураган закружил и раскидал весь рой. Ураган отбросил комаров от нас на сотни метров во все стороны. Некоторые из них стремительно пикировали в землю, некоторые сталкивались между собой. Стая как единый организм перестала существовать, она была разметана по всей площади нашего противостояния. Не исключено что кто-то из комариков себе и крылышки пообломал, если чего не больше. В их рядах воцарилась полная неразбериха. Продолжалось, правда, это весьма короткое время. Комары хоть и медленно, но неуклонно начали собираться обратно в свой рой, и рой снова бросился на нас. Это заняло несколько секунд, и эти секунды нас спасли. Теперь у нас был шанс, и мы им воспользовались. Глайдер взмыл вверх и огнем своего бластера начал выжигать комаров скопом. Пунктирная линия его огня выкашивала целые улицы из роя. А мы точечно, как в тире, отстреливали их одного за другим. Отстреливали, конечно, ребята, а я рядом стоял… и ещё как заезженную пластинку повторял и повторял про себя: «Спасибо Ума. Спасибо Ума…». Как мне сегодня пригодилось её упорство, чтобы всё-таки вдолбить мне в голову свое учение.

Наконец комары закончились. Себастьян тут же затолкал меня в глайдер.

— Не делай так больше никогда! — с явным недовольством пробурчал он мне. Его бурчание можно было истолковать, что он просто взбешен моей выходкой. Людвиг, вытирая холодную испарину со лба, был с ним полностью солидарен.

Глайдер взмыл высоко вверх и взял курс на базу.

Взрослые особи ведут непримиримую борьбу между собой, но без особой надобности не пожирают чужих детенышей. Законы, видите ли, у них такие. Взрослые взрослых — да, везде и постоянно, а детенышей нет. И без них есть чем перекусить. Поскольку детенышей специально никто не ест, а фауна на Пандоре на редкость многочисленная и разнообразная, то и жизнь на планете не замирает. Молодая поросль успевает повзрослеть и дать потомство. А потом уж кто сможет тот и выживет. В принципе, всё по-честному. И только комары выбиваются из общих правил. Комары забирают жизнь у всех. И больших и маленьких. Комары особый случай. Их все боятся, они как зло на планете. Все только спасаются бегством от них. А если вдруг, найдется тот, кто рискнет им противостоять, тот, кто вздумает с ними бороться, то этого борца, в такой момент, точно никто не тронет. Нас тогда никто и не тронул… А может просто, поблизости никого не оказалось.

После этого случая, я, во-первых, позарез как захотел научиться стрелять и не промахиваться, и, во-вторых, меня «зауважали». По-хорошему, за неумение держать себя в руках, меня надо было выгнать с Пандоры, но в силу моих особых способностей или по какой другой причине, решили оставить. Наверно, чтобы научить как надо себя вести при непредвиденных обстоятельствах, в том числе и на Пандоре. Чтобы исключить подобные эксцессы на будущее, озадачились моей экипировкой. Мне выдали кольчужку для «прогулок на свежем воздухе». Она была тонкая как папиросная бумага, но проткнуть её было невозможно. То есть сверх усилием, конечно можно, и порвать даже можно, а продавить от грудины до позвоночника, так вообще запросто, поэтому от серьезных ударов она не защищала, но комары против неё бессильны. Выдали ещё непробиваемый и полностью прозрачный спереди шлем. Подобрали и прочную обувку. И полеты для наглядного изучения местной флоры и фауны продолжились. Более того, после месячного всеобъемлющего обучения управления глайдером, мне стали разрешать в одиночку путешествовать по Пандоре. Сначала конечно не покидая глайдера, а затем и с правом выхода. Наверняка кто-то замолвил за меня словечко, чтобы не сильно затягивали с моей стажировкой здесь. И я даже подозреваю кто. Но я не сильно-то и рисковал. Робот глайдера, подобный Неверу, страховал меня от всех возможных ошибок. И в случае чего мог придти на помощь самостоятельно. Так что я действительно не сильно и рисковал. Робота я стал звать Невер.

Почуяв свободу, я стал брать глайдер и выискивать комаров. Паразитов надо уничтожать везде и всюду. Находил, вылезал из глайдера и из безопасного далёка отстреливал их одного за другим. А когда они понимали что происходит, и всей массой разворачивались на меня, я благополучно залезал в глайдер, и уже отстреливал из пушки глайдера. Получалось из пушки по воробьям. Но какова мощь пушки! Она разносила всё вокруг. Вместе с комарами. Так день за днем, я учился и учился стрелять. По этим тварям безмозглым и безжалостным. Наверно, я даже уменьшил их популяцию на планете. Я так увлекся этим, что можно сказать, я выискивал комаров и стрелял по ним целыми днями. И ни разу не вспомнил: «не убий». Комары на всех планетах вампиры и кровососы и жалости они недостойны. Опять же мне надо же восполнять свой пробел в меткости стрельбы. Как ни странно, но все местные поощряли мой воинственный пыл. Какой ты мужик, если стрелять не умеешь.

Единственно, они меня предупредили, что всегда надо сохранять приличную дистанцию стрельбы, если их очень много, то всех не перестреляешь. Оглянуться не успеешь, налетят всей стаей и «засосут».

— И что тогда делать в таком случае? — спросил я у своих новых друзей.

— Ищешь ближайшее дерево поразвесистей, отламываешь веточку поувесистей и этим веником гоняешь комариную тучу. Если повезет, будешь жить….. - переглядываясь с Людвигом, сострил с самым серьезным видом Себастьян.

— Шутники….. - только на это меня и хватило.

— А что? Зато будет весело. Зелени на планете много, поэтому и кислорода на три процента больше чем у вас на Земле, так что будешь, заливаясь смехом, гонять комариную тучу, пока они у тебя кровошку пьют…

— Странные у вас сегодня шутки, ребята, — сказал я.

Людвиг и Себастьян неловко переглянулись и быстро пошли по своим делам…

Со временем я всё-таки преуспел в искусстве стрельбы. Научился попадать чуть ли не всегда, и можно сказать, почти не целясь. Я не исключаю, что это заработало учение внешника про третий глаз. В свое время он долго, хотя и безрезультатно, учил меня, что как только комар начинает свое движение, а воздух среда инерционная, то, в точке начала движения, он начинает продавливать воздух, что в свою очередь, и гонит перед собой волну. Сейчас результат проявился, и я научился чувствовать эту волну, и прямо в источник этой волны я и стрелял. Не сразу, но я осознал, что я стал чувствовать поля, и чувствовать, как они продавливаются. И это хорошо…

Но мне этого показалось мало. Человек существо изобретательное, и поэтому однажды, я как всегда махнув, пострелять по комарам, нашел комариную стаю, и парой выстрелов разворошил её. Стая мгновенно ринулась ко мне. Почувствовав волнение поля, создаваемое всей стаей, мне очень захотелось вернуть это волнение обратно, тем, кто его создал. Если я освоил учение Василия, то значит, я могу освоить и учение Умы. Но… как я себе в мозгу не пытался представить энергию урагана, стартующего из меня, ничего не происходило. А комары стремительно приближались. Пришлось быстро-быстро прятаться от них в глайдере. Закрыв люк, было интересно наблюдать, как они кружились около корабля. Затем отлетел подальше, вылез из глайдера, сделал пару выстрелов в комариную стаю и снова попытался создать ураган. Результата никакого. Тут я понял, что я упрямый человек, или как теперь можно говорить, целеустремленный. Стрельба из пушки по воробьям, а в моем случае ветром по комарам, занятие оказалось неблагодарное, и очень время затратное… Попытка за попыткой. Посадка, отстрел, взлет… Но после десятой что-то произошло. Наверно я сильно расстроился или разозлился из-за предыдущих неудач. Я как всегда сделал выплеск энергии, и уже собирался бежать к глайдеру, как все комары наткнулись на невидимую стену. Энергия их движения наткнулась на энергию моей стихии, воздуха. После чего всех комаров как ураганом разметало. Некоторые, наиболее ретивые, даже свалились замертво. У меня получилось! Радости моей не было предела…Теперь не только ведуны умеют так делать, теперь и я могу как они.

Оставшиеся комары собрались в тучу за несколько секунд. Что они будут делать дальше, я догадывался. Решив, разметать комаров ураганом по полной программе, я сделал пасы руками, изображая выбросы энергии… И ничего не произошло… В глайдер я заскочил менее за секунду. Так быстро попасть в него я не смог больше никогда.

На базу я вернулся в смешанных чувствах…

Готовили меня по ускоренной программе, то есть не очень долго. Несколько месяцев, вместо нескольких лет. И готовили меня к выживанию в любой среде, но я всё больше и больше стал походить на машину для убийства… Хотя я считал, что я только защищаюсь…

— Подготовка к походу должна длиться несколько лет, — в очередной раз разъяснял Людвиг, — необходимо, чтобы человек стал роботом-автоматом по своей защите. То есть всё должно работать как у автомата. Правда, у тебя показатели итак, это что-то…..

— Да я такой! — похвалился я с усмешкой.

— То есть ты уже готов пойти прогуляться…. - перешел Себастьян сразу к делу.

— Ну не знаю, — сразу замялся я от такой неожиданности. Поход, конечно, почти как прогулка по этажам на лунной базе, но…

— Ты можешь отказаться от этого похода. Этот экзамен дело добровольное, — напомнил Людвиг.

— А зачем вообще нужна эта прогулка, — чтобы как-то разрядить обстановку, спросил я.

— Считай, что это активная медитация. Познание самого себя, — начал Людвиг.

— Что-то я совсем не понял, — перебил я его.

— Твой уровень подготовки достаточен, чтобы пройти любое испытание. Только здесь на Пандоре всё зависит от тебя. Компьютер не остановит программу в критический момент. Справишься сам с собой, всё будет легко, если нет… Если нет, у нас не бывает. По всем параметрам, физическим, психологическим и всяким другим, ты готов. Тебе осталось только решиться и пройти испытание. Всё зависит только от тебя. Тебе не нужно изучать иерархию отношений на Пандоре, не нужно досконально знать, взаимоотношения местной флоры или фауны, кто кого ест, и кто с кем дружит, тебе надо научиться, самому никогда не быть ничьим обедом. А спрячешься ты за кустиком, убежишь от кого-нибудь быстрее местной твари или ты сам покусаешь кого-нибудь из монстров, это уже не важно, это дело техники и сложившихся обстоятельств. Ты должен быть внутренне к ним готов. К любому развитию событий.

Вспомнился Артем. Когда-то он говорил, что здесь на Пандоре «прикольно». Здесь всё вживую, всё по-настоящему. Он мой первый учитель, и чему-то он успел меня научить. Я даже не знаю, ходил ли он в поход, проходил ли этот экзамен, но главный свой экзамен он сдал.

Тогда всё произошло слишком неожиданно и силы были несравнимы, но ему ни на секунду не пришла мысль отступить. Мы все тогда были в шоке после нападения чужих на лунную базу и не понимали, какой подвиг он совершил. Только по происшествии некоторого времени, мы осознали, что же тогда произошло. Артем был настоящий. Он навсегда будет достоин незабвенной памяти. Хочется петь гимн его подвигу. Есть только миг на принятие решения. Если человек внутри себя готов на подвиг он его совершит не задумываясь… Закроет от любой опасности своим телом других. Я не знаю, кто и как заложил в меня мои способности, но моё тело всегда готово среагировать на опасность, оно мгновенно и реагирует… Всё у нас внутри. Вот я, например, был готов полюбить, я и полюбил, всем сердцем…

А Артем… Артем был готов встать на защиту людей, и он встал в свой последний раз. Когда-то молодой восемнадцатилетний пацан Александр Матросов закрыл своим телом амбразуру вражеского пулемета, закрыл своим телом от его смертельного огня своих друзей, своих сослуживцев. Неужели он не понимал, чем ему это грозит. Понимал. И принял решение. Найдутся те, которые попытаются оболгать и принизить высокий духовный поступок, мол «подскользнулся». Низкие духом не могут понять благородства обыкновенного человека. А если и понимают, то очень хотят оправдать свою низость, свою неспособность на высокое. Была такая комсомолка Зоя Космодемьянская. Пытки и издевательства не сломили беззащитную молодую женщину. Ни её веру в свою Родину ни в своих советских людей. Её тоже пытались оболгать, якобы она поджигала своих крестьян, во благо коммунистической идеи или во славу вождя. Хочется спросить у них а вы можете так как они, не думать о себе, а думать о других или о идее. Ведь у вас же тоже есть идея. Идея рабов. Хорош только ваш хозяин, а свободный человек это плохо. Вы можете отдать жизнь за идею, за эту идею? У каждого решение внутри себя уже принято. И в определенное время в определенный момент, оно будет принято. Нынешнее поколение не внушает оптимизма по поводу того решения которое оно примет. Это будет решение — «Я». А, зачем такому человеку все эти декорации жизни, зачем ему вечная борьба за привилегии, если всё это только прихоть его хозяина. Он может забрать их в любой момент. Это ему они принадлежат, а вы только пользуетесь, пока он позволяет вам это делать. Понимает ли это «нынешное племя».

 

Глава 24. ПАНДОРСКАЯ КОШКА И ДУХ ГЕНЕРАЛА

Она лежала и думала, как прекрасен этот мир. Солнце пригрело камень, и на нем было приятно лежать и обозревать окрестности свысока. Здесь было на что посмотреть. Всюду кипела разнообразнейшая жизнь. И всюду была борьба за жизнь. Вот дятел сверху спикировал на земляного крыса и вонзил свой клюв ему в загривок. Крыс очень опасен, своими когтями и редкими, но очень острыми, как заточки, зубами. Да и пробить загривок у крыса, могла только она — пандорская кошка, только её силы хватало на это, но дятел пикировал всегда с высоты и за счет скорости тоже мог пробить защиту крыса. Если у него не получалось пробить с первого удара и впрыснуть яд в дырку, то он начинал истошно долбить в эту дырку, пытаясь ее расширить, совсем как земной дятел, за что и получил такое название. Сейчас дятел сильно рисковал, ведь крыс был опытный боец и уже изо всех сил катался по траве, пытаясь сбросить дятла, и даже почти сбросил, но тут начал действовать яд, и его действия стали очень медленными. Вскоре он затих. Кошка лежала и с интересом наблюдала за этими «гладиаторскими» боями, всегда со смертельным исходом. Для неё этот мир был родным, и ничуть не опасным. Она точно знала, что находится на вершине пищевой пирамиды, ведь она была самая крупная и самая быстрая из всех тварей на планете. Её шкуру никому не пробить, силенок для этого ни у кого не хватит, а вот силу её удара никому не выдержать. Да жертва даже и не заметит. Скорость, с какой кошка может передвигаться, глаз жертвы не успевает даже засечь, не говоря о самом ударе, могучей лапы. И с голоду умереть ей тоже не суждено. Волки, эти верные помощники, никогда не оставят без обеда. Они никогда не обманывают, и всегда помогают в вопросе пропитания для неё, ну и для себя тоже. Они выследят добычу и всей своей стаей загонят её прямо на место, где она лежит в засаде. А дальше жертва всегда обречена.

Она лежала и думала, как прекрасен этот мир…. Только скучен.

Но мы, то знаем, что кошки не умеют думать. Мысли им недоступны, только образы. Она лежала и не замечала, что позади неё воздух колебался как от жары. Марево переливалось всеми цветами радуги на солнце, оно было небольшим и компактным, и было почти прозрачно… и выглядело оно как фигура человека… Кошка этого не видела, и не знала, что около её витает почти невидимый дух, который и внушал ей, что это она думает. И этот Дух был очень похож на генерала Иванова….

Дятел захватил когтями тушку крыса и утащил его высоко в небо. Потащил к себе в гнездо, решила кошка. Она бросила взгляд вдаль и увидела человека. Пандорская кошка никогда не нападала на людей. Люди всё-таки были непредсказуемы в своих действиях, и всегда очень опасны. Их оружие могло легко испортить её шкурку, а то и вовсе пробить её броню. Она с интересом стала рассматривать, чем занимается человек. Он был вооружен, и с лихой бравадой отстреливал всякую летающую мелочь. Получалось это у него действительно здорово. Но тут кошку стал грызть червячок сомнения, что может один человек, даже если он лихой и даже если он вооружен? Когда их много да тогда они могут быть опасны. Они умеют постоять за себя. Но, сейчас то, он один. Да и поесть уже пора. Справлюсь сама, подумала она.

Она неслышно скользнула со своего места, ни одна веточка не хрустнула под её лапой, ни один листик не шелохнулся ни на одном деревце.

Через минуту кошка уже очутилась за спиной у человека.

 

Глава 25. БАГИРА, АКЕЛА И МАУГЛИ

Мне всё больше и больше нравилось в одиночку вылетать куда-нибудь «на природу» и, прячась как «ниндзя», выслеживать какую-нибудь местную зверюгу, подглядывать, как она живет. Быть один на один с необузданной вольницей, это было что-то. Был, правда маленький недостаток в общении с ней, полная непредсказуемость, малейшая ошибка стоит твоей жизни. Поэтому любой выезд на природу всегда происходил с полным вооружением, кольчужка, шлем и обязательно пять дополнительных магазинов, и не надо забывать о глайдере. Его робот всегда чутко бдит, и в случае чего придет на помощь. Сам я в принципе стрелять не любил, разве что только по комарам, они для меня стали исключением.

Со временем страх перед Пандорой стал отступать, или притупляться, и я захотел рискнуть… Один раз я попытался выйти на природу без оружия. Оставил автомат в глайдере. Надо же было как-то готовиться к турпоходу по лесам. Но через секунду я уже забрался обратно и больше без автомата не вылезал. Как-то неуютно мне стало…

Вот и в этот раз, рассмотрев на мониторе, какую-то точку, которую Невер опознал как тахорга, я стал спускаться. Тахорг это местный кабан, что среднее между быком и носорогом. Мощные лапы, острый рог, и клыкастая носорожья пасть. Когда он её открывает, кажется, туда влезет маленький автомобиль. Никаких других монстров поблизости не наблюдалось, глайдер снизился почти к самой земле, я рывком выскочил из глайдера, после чего люк сразу захлопнулся. Как всегда сначала появилась летающая мелкая живность. Хоть и маленькая, но всё равно чрезвычайно опасная. Живность, как стрела пикирует с высоты. Этакая малозаметная быстрая смерть. Ядовитые шипы на крыльях втыкаются в тебя и через секунду ты уже труп…. Появился один шипокрыл, затем второй. А потом я перестал их считать. Пикируют они прикольно. Как стрела. Но я уже научился чувствовать их приближение, научился различать среди всех шумов леса высокий свист их пике, тело моментально напружинивалось…. и они всегда промахивались. Со временем мне даже стало казаться, что я научился чувствовать их давление на мою ауру, после чего мое тело все равно напружинивалось, и они также благополучно промахивались.

Отстрелив пару штук, ещё в их крутом пике, я стал уклоняться от направления их полета. Поставил автомат на предохранитель и забросил его за спину, чтоб не мешал. Ох, и смешно же они промазывали. Особенно когда втыкались во что-нибудь. После такого шмяканья, выдернуть свои шипы с первого раза у них никак не получалось.

Уклоняясь от шипокрылов, я и не заметил, как достаточно далеко отошел от глайдера. Тахорг тоже остался где-то далеко в стороне…

А потом вдруг всё стихло, и появилась она — пандорская кошка. Черная как смоль, живая машина смерти. Она внезапно вышла из кустов и уставилась на меня. Так удав кролика гипнотизирует. Я тоже застыл, рассматривая её во все глаза. Сказать, что она большая это ничего не сказать. Мне она показалась громадной, выше моего роста, а я совсем не маленький мальчик… Хотя в этот момент я чувствовал себя именно таким… Она оскалила свою пасть, и показала частокол внушительных зубов. Все зубы острые как стилеты, и их много…

В детстве я любил много читать, в том числе и сказки….

— Бабушка-бабушка, а зачем тебе такие большие зубы? — спросила Красная Шапочка у Серого Волка.

— Чтобы съесть тебя, Красная Шапочка! — ответил Волк, и съел Красную Шапочку.

Взял и съел…. Такие зубки нужны этой киске, чтобы легче рвать живую плоть… Помогают ей в этом её когти, длиной в несколько сантиметров и очень похожие на шило. Чиркнет и до самой кости любой накаченный перекаченный бицепс-трицепс запросто развалит. Силенок у неё для этого предостаточно. Было заметно, как мышцы гуляют по всему её громадному телу. Складывалось такое впечатление, что она состоит из одной мощной мускулатуры. Завораживающее зрелище. Кошачья грация движений и спокойствие царя природы. В её глазах читалось: куда может убежать этот мягкий теплый кусок мяса, то есть человек, ведь пришла она — проголодавшийся хозяин планеты, верхушка пищевой цепочки. Я застыл от увиденного, и пока «любовался» этой киской, а она как будто специально красовалась передо мной, чтобы я рассмотрел её во всех деталях и смирился с неизбежностью будущего, я и не заметил, как она отрезала мне путь от глайдера. Она выждала ещё секунду, чтобы я полностью осознал, что сопротивление бесполезно и смирился со своей судьбой, и затем черной молнией бросилась на меня. Мне рассказывали, что в момент её броска, оружие бесполезно, просто не успеваешь воспользоваться. А сейчас точно, «устанешь» его со спины стаскивать. И кольчужка не спасёт, когти-шило с давлением в тонны проткнет её вмиг. Не успеешь осознать, как она разорвет тебя так, что потом никакая медицина не восстановит. Да и восстанавливать будет нечего. Съеденный обед не восстанавливают…

Я всё равно машинально рванул за ремень автомата, и он даже оказался у меня в руках, но…. Быстрая и мощная машина в один присест оказалась рядом со мной и взмахнула своей лапой. Удар её лапы застал меня врасплох, и чуть-чуть не раскроил меня на составляющие. Автомат полетел в одну сторону, а меня как ветром сдуло в другую. И тут же сразу следом второй взмах и в довершение атаки её зубы клацнули около моего носа, чуть-чуть не коснувшись меня. И ведь всё тут рядом, в миллиметрах от моего тела. Хорошо, что мое тело сразу превратилось в легкий воздушный шарик, который от ветра когтистой лапы сам по себе качался на ветру, но под её лапу никак не попадал. А ещё, я узнал, что бегаю со страху очень быстро… Как ветер! Может поэтому Ума говорила, что моя стихия ветер.

До кошки не сразу дошло, что обед не только остался жив, но и вообще убежал. Мне даже показалось, что в её глазах появился немой вопрос: что здесь такое происходит? Почему обед не хочет быть обедом?

Но далеко убежать мне не удалось. Я только обернулся посмотреть, где она, а она уже стоит за моей спиной… И сразу вторая попытка. В очередном, незаметном для человеческого глаза, броске, она снова виртуозно исполнила все известные ей смертельные выпады. Было даже непонятно, как она может так гнуться и выгибаться. Мощь и грация! Взмах её когтистой лапы особенно впечатляет, как будто наш земной слон получил неизмеримую пластичность и острейшие когти на ногах… Но я снова остался жив. И снова рванул к глайдеру… И так несколько раз.

Все мои попытки пробиться к нему она пресекала бесповоротно. Она всегда оказывалась на пути к нему. Через некоторое время я уже не очень то и понимал, где он находится. А автомат я уже давно потерял из виду. Сейчас вообще заблужусь и потеряюсь в этом лесу окончательно. А я не уверен, что уже готов к походу по пандорским лесам. И живности желающей мной пообедать, в лесу предостаточно и без кошки. Так что я могу тут бегать пока не упаду. Без сил. С этим надо что-то делать, но вот что?

Ничего придумать я не успел. Либо кошка всё-таки как-то умудрилась меня обмануть, либо я в какой-то момент не уследил за ней. Она изобразила движение в одну сторону, а сама появилась с другой. И её громадная пасть хватанула меня за левую руку… Время остановилось. Всё, обречено мелькнуло в голове. Зубы у кошки сжались, и неимоверная боль пронзила руку, так что словами не передать… Когда боль стала единственным смыслом, в этот самый момент плазменный выстрел пробил у кошки голову. Сквозь огромную дыру в её голове, я увидел лес, колышущийся на ветру. Кошка судорожно дернулась, её зубы разжались, и меня отбросило метров на десять от места нашей схватки. Через секунду она свалилась замертво.

И тут я увидел, как ко мне идет Василий. В его руках было здоровенное ружье. Всё происходящее сейчас было чересчур нереальным, чтобы быть явью.

— Вася, — прошептал я.

От неожиданности или от навалившейся вмиг усталости, после того как всё закончилось, я невольно зажмурился. Этого не может быть…

Но испуг то у меня был нешуточный и он продолжал действовать… Я тут же открыл глаза. И что я вижу? Я снова стою в лесу. Рука нетронута, никаких следов от жуткого укуса не видно, даже куртка ни капельки не порвана. Кошка стоит передо мной живая и невредимая и готовится к прыжку. Де жавю! Но теперь я знаю, куда она сейчас дернется и что произойдет потом. Хоть рука и была полностью здоровёхонькой, но боль от укуса я запомнил хорошо, с электроразрядом из «парка аттракционов» не сравнить… Кошка изобразила движение в одну сторону, а сама появилась с другой. И её громадная пасть попыталась хватануть меня за руку. Ага, счас!

Что делать, у неё опять получилась всего-навсего очередная бесплодная попытка пообедать…

Стало заметно, что кошка тоже подустала от нашей бестолковой беготни и заметно подрасстроилась. Она с досады так ударила лапой по ближайшему дереву, что дерево переломилось пополам, как спичка! А деревце то было крупненькое, я бы его даже руками не обхватил. От дерева только щепки полетели в разные стороны. Я был впечатлен. Своей лапой она ломает деревья, которые я даже обхватить не могу. Эта киска-слон порвет любого как «тузик грелку», причем в прямом смысле этого слова… Опять я вляпался по самое, самое… И вечно наши кошки-мышки длиться не будут, против её силы мне предоставить нечего. Надо срочно что-то придумать…

Но никакие мысли в голову не лезли, обстановка сложилась немного нервозная. Комаров я ураганом раскидал, было такое дело, но здесь не комары, масса не та. Может заняться поисками автомата? Хоть какой-то шанс. Мизерный конечно, но вдруг… Нет, автомат шкурку у неё одиночным выстрелом не пробьет, а очередь в точку, она мне не позволит. Стоять, как памятник она не будет. А может прикладом приложиться по её морде? Боюсь, автомат сломается первый… да и найти его ещё надо.

Безвыходное положение какое-то у нас с ней складывается, своеобразная патовая ситуация. Она меня догнать не может, а я от неё убежать не могу. Хорошо хоть время на раздумья есть. Вот в коридоре с лазерной решеткой времени не было…. Но стенку то я тогда сломал. Со страху конечно, но сломал. Так что у меня со страхом сегодня. Ой, боюсь, боюсь….. да ведь я реально боюсь. Хотя не подобает это мне, супермену звездному! Я пытался внушить себе мысль: «что может обыкновенная кошка, даже если она пандорская супротив человека? Ничего она не может! Надо же показать этой глупой машине смерти кто в доме хозяин». Накачка героизмом бесследно не прошла…

— Послушай ты, кисуля…. - с полным безрассудством сказал я. Но в этот момент в голове как рычажок переключился… И заработало торможение временем.

И у нас с ней началась совсем другая игра в кошки-мышки. Я «тормозил» время и оказывался у неё за спиной и гладил по шерстке. Кошка от такой фамильярности резко дергалась, неестественно выворачивалась всем телом и пыталась задеть меня своими острыми когтями. Всё безрезультатно! И, так несколько раз, снова и снова, и каждый раз неудачно. Выждав момент, когда она, после стольких безнадежных попыток, потеряла бдительность, и когда она в очередной раз попыталась ударить меня своей когтистой лапой, я проскочил между её лап и ударил сам. Сокрушительный апперкот в челюсть снизу, всё как полагается. Глаза у кошки тут же заволоклись туманом и закрылись, а голова сама собой поникла вниз. И она застыла как скульптурное изваяние на всех четырех лапах. Длилось это секунду другую, а затем её глаза наполнились смыслом и новый неожиданный взмах когтистой лапы. Впечатляющий такой замах. Очень захотелось спрятаться или хотя бы в сторонку отойти… Но пришлось снова повторить комбинацию с апперкотом и ещё раз встретить её голову железным кулаком. Новая непредвиденная пауза затянулась надолго. Стоять кошке стало совсем неудобно. Её начало качать из стороны в сторону, казалось ещё немного и она упадет. Где-то только через минуту она отошла от удара. И мне показалось, что она задумалась. Её глаза начали наполняться новым смыслом, она совершала открытие. Раньше у неё были только инстинкты, а сейчас появилась мысль. Она такого не ожидала. У неё это было в первый раз. Я понял, что нападать на меня она больше не собирается. Торможение времени у меня тотчас же прекратилось само. На всякий случай, я решил дополнить произведенное впечатление. Подошел к толстенному дереву, как мне показалось, на вид оно было достаточно трухлявое, чтобы сломаться и с размаху ударил по нему. Кулак благополучно прошел сквозь труху и дерево переломилось. Слава богу, что это у меня получилось. Я столько сил и энергии вложил в этот удар. И я просто верил, что его сломаю. Если бы этого не произошло, конфуз перечеркнул бы все мои усилия. Кошка как стояла на месте, так и осталась стоять там же. А её глаза всё больше и больше наполнялись смыслом. Она стала понимать, что она не только осталась без обеда, но и не сможет справиться со мной. А я могу убить её в любой момент. Переосмысление это великая вещь. Только что ты был самый главный в этом мире, великий охотник, а теперь ты стал простой жертвой. Ты можешь легче легкого умереть. И она увидела нового человека. Не такого как все те, кто были до него. Да те, до него, они были великие умные гончие. Их трудно, но можно было победить. А этот слишком быстр, слишком могуч. Он непобедим. Примерно вот это я прочитал в её глазах. И ещё она поняла, что сейчас она умрет. В её глазах появилась смиренность ягненка, вместо великого охотника она стала бараном, которого ведут на убой…

Но забой животных в мои планы сегодня не входил, я вообще погулять вышел. И мне чисто по-человечески захотелось её успокоить. Я вновь «тормознул» время и оказался сзади её. И ласково погладил её по шерстке, как маленького котенка. У неё сработали инстинкты, и она молниеносно дернулась, чтобы не допустить чужого прикосновения. Слава богу, меня не задела. Да наверно и не могла задеть, торможение времени великая вещь. Я вновь погладил её. Она снова дернулась. Повторили мы это действо раз десять, а потом всё-таки, я отстал от кошки, на сегодня ей впечатлений и так хватит.

Я отступил назад, не выпуская кошку из виду, медленно скрылся за деревьями и включил навигатор. Навигатор сразу показал место, где остался глайдер и я, не забывая соблюдать все меры предосторожности, смело зашагал к нему. Я шел и размышлял. Кошка хотела сделать из меня обед для себя, но не смогла. Она может быть, даже осознала, что в принципе не сможет лишить меня жизни. У неё вообще сегодня жизнь перевернулась. Сегодня она в первый раз не смогла убить, и даже больше того, не убив, сама осталась живой. Передо мной вопрос, убивать или не убивать не стоял! Когда ты обязан защищаться, чтобы спасти свою или чью-то жизнь, то да, тогда конечно, ты имеешь полное право, но если, убийство ради убийства, то это неправильно.

Да! Теперь по лесу бродит озадаченная кошка. Я решил её назвать её Багирой, была такая пантера у Киплинга. Того самого, который написал про житье-бытье Маугли, человеческого детеныша в волчьей стае. Для этой Багиры я тоже больше чем на человеческого детеныша и не тяну… Не тянул. У Киплинга они дружили, может, и мы ещё подружимся с ней?

Надо будет завтра махнуть сюда снова, посмотреть на последствия сегодняшней встречи. Не каждый день в лесу подобное происходит, надо посмотреть, что-нибудь изменилось в животном мире или нет. Если ты меняешься, то замечаешь это, только когда изменения уже произошли…

Да и автомат надо найти….

 

Глава 26. ВАСИЛИЙ ПОДОЗРЕВАЕТ, ЧТО ОН СОШЕЛ С УМА

— Ну как там твой подопечный? — спросила Светлана на очередном сеансе видеосвязи.

— Слушай, я понял, почему ведуны хотели послать его на Пандору. И я понял, зачем он нужен тебе, — ответил Василий. — Ты знаешь кто он? Или почему он такой?

— В том то и дело что нет, — Светлана отрешено посмотрела на экран. — Я только предполагаю. Но всегда возможны варианты. Поэтому и послала тебя присмотреть за ним.

— Как он комаров развеял по поляне, это надо было видеть, — с воодушевлением стал рассказывать о своих впечатлениях Василий. — Я почему-то до конца был убежден, что там он без меня обойдется. А вот с кошкой был момент, когда мне показалось, что я даже выстрелил, и даже дырку в голове ей сделал. Я почему-то на все сто процентов уверился, что Страннику кранты… А может я просто представил себе эту картинку. Да был такой миг. А он вдруг выкрутился, да еще и кошке навалял по полной… Но не это самое главное.

— А что? — спросила Света.

— Ты не поверишь! Теперь они вообще подружились…, - после изрядной паузы выдал Василий.

— Что значит, подружились? — изумлено воскликнула Светлана.

— Он раз в неделю, иногда чаще мотается к ней поиграть в кошки-мышки с её волками. И гладит её как котенка, — с торжеством за своего ученика, ответил внешник.

— А это возможно? — снова удивилась Света.

— Я на сто процентов был уверен, что нет.

— Ладно, посмотрим, что будет дальше. Смотри там сам по обстановке… Там полная неопределенность.

— Знаешь, мне показалось, что когда кошка перед нападением на Странника грелась на солнышке, над ней витал дух генерала Иванова, — решился высказать терзавшие его сомнения Василий.

— Ты там сам случаем на солнышке не перегрелся? — нахмурила брови Светлана.

— Ты сама просила сообщать обо всех событиях, какими бы странными они не казались, — отозвался Василий.

Они оба замолчали, каждый думал, кто же такой этот Странник и что с ним или вокруг него происходит. И кто ответит на главный вопрос, что со всем этим делать? Два извечных русских вопроса: кто виноват и что делать?

Молчание явно затянулось. Первой не выдержала Светлана: «Береги его».

— Я помню, — как клятву сказал Василий, и решил изменить тему для разговора. — Как там чужие?

— Как всегда, постоянная возня на границах. Но есть один нюанс. Отсутствие тяжелых крейсеров в группах.

— Может, их на ремонт угнали? — пошутил внешник и уже серьезно добавил. — Или всё-таки готовится прорыв большими силами?

— Если они сосредоточат более ста тяжелых крейсеров в точке прорыва, каков будет результат? — спросила Светлана и уточнила. — Или чем его нужно будет отразить?

— Отразить? — переспросил Василий. — Один, а лучше два-три «Сокрушителя Вселенной» и несколько звеньев внешников смогут уничтожить сотню, может быть даже две… но сами тоже погибнут.

— А если крейсеров будет несколько сотен?

— Ну, это…, - Василий даже не знал что ответить. — Надо собирать всех со всей галактики и тогда можно будет посмотреть.

— А чтобы всех собрать, требуется время и не маленькое…

— Что настолько всё серьёзно? — сразу понял масштаб проблемы внешник.

— А ты знаешь, сколько у нас «Сокрушителей»? — вопросом на вопрос ответила Света.

— Ну, точно не знаю, но предполагаю что больше десяти. Очень уж они мощные штучки, и затратные. Чтобы изготовить одну единицу требуется несколько десятков лет.

— Сейчас в строю двадцать восемь штук. Семь на стапелях, еще три в пути. «Сокрушители» раскиданы по всей галактике, и собрать их воедино почти невозможно. В нуль-приемник они не влезут, а самостоятельно, даже постоянно «прыгая» в подпространство они могут путешествовать до точки сбора годами…

— Я и не знал что их уже столько…, - внешник был явно удивлен.

— Нельзя всё время сидеть в обороне. Как известно, если крепость, какой бы она ни была, по своим резервам и возможностям не превосходит влияние внешней среды, она всё равно рано или поздно падет. Через год, через сто лет, через тысячу, но она будет повержена. Ресурсы внутри крепости не вечны и их надо постоянно восполнять.

— Так что нас ждет, грандиозное наступление и победа… или наша крепость падет?

— Примерно так, но наша не падет. Несмотря на все за и против. Чужие проигрывают нам в интеллекте, но выигрывают в численности. Их воинские резервы кажутся неисчерпаемыми. А оружие это всего лишь инструмент, ведь сто хороших лучников однозначно победят одного простого пулеметчика. Мне кажется появление Странника именно сейчас это… ну как минимум не случайность.

— А мы уже концентрируем где-то наших «Сокрушителей»? — Василий уже прорабатывал в уме разные варианты на будущее.

— Чужие тоже начинают снимать с границ тяжелое вооружение. Кто нанесет удар первым, вот в чем вопрос? — Светлана не могла ответить прямо на его вопрос. Но Василий всё понял.

 

Глава 27. БАГИРА И ЕЁ ВОЛКИ

На следующий день меня уже ждали. Ещё издали я заметил Багиру. Она возлежала прямо посреди большой поляны, и не заметить её было невозможно.

— Рядом с кошкой есть замаскированный объект меньших размеров, — известил меня Невер глайдера.

Я взглянул на монитор и увидел, что она действительно была не одна. Кто-то меньших, чем она размеров затаился недалеко от поляны, в кустах. Кусты не шевелились, что позволяло сделать вывод, что там был хороший охотник, умеющий устраивать засады. Но тепловизоры глайдера не обманешь. Может это её котенок, подумал я. А может и ловушка. Не смогла сама справиться со мной, так она помощника привела. Я посадил глайдер неподалеку от спрятавшегося неизвестного, и действительно в непролазных кустах я заметил чьи-то настороженные глаза. Кто-то там прятался и явно не хотел, чтобы его видели.

Вылезать или не вылезать из катера? Идти или не идти к Багире? Вот в чём вопрос? Я был без оружия, а заработает или нет «торможение времени», точно я не знал. То есть я почти на все сто был уверен, что заработает, но… Глайдер конечно уничтожит в случае опасности всех, но спасти меня может и не успеть. Играть в кошки-мышки может и интересно, но если ты в качестве кошки, а не мышки…

Надо было что-то решать.

Я выпрыгнул из глайдера, его люк моментально закрылся. Пара шипокрылов неудачно спикировав на меня, теперь пытались освободить свои когти. Всё время, помня про засаду и держа её в поле зрения, я стал медленно приближаться к Багире. Она была само спокойствие. Разве что чувствовался интерес к новизне ситуации. Глаза у неё, то закрывались, то вновь открывались. Я почти вплотную подошел к ней и медленно протянул руку. Легкое касание по шерстке. Багира дождалась касания, и тут же последовал быстрый взмах лапы… Но все остались живы. Ещё одно почти касание. Мы с кошкой продолжили наши вчерашние игры, и мне показалось, что ей это жутко интересно. Кошка была похожа на котенка, играющего с человеком. Стремительные выпады, замахи, даже попытки укусить… Но грань сверхскорости она не пересекала. Она действительно просто играла. Звери не умеют обманывать в отличие от людей. А потом я решил «пошутить». Пока мы с Багирой показывали вчерашние игры, мы, совершено «случайно», оказались достаточно близко от куста с глазами. И улучив момент, я проскочил прямехонько до куста и прикоснулся к обладателю глаз. Как, выяснилось позже, к местному волку. Результат для всех получился ошеломляющий. Только что волк наблюдал непонятный, но жутко интересный спектакль как зритель, а теперь стал главным персонажем этого спектакля. Для него это получилось весьма неожиданно…

Вокруг нас неприятно запахло. Мне показалось, что это волк довольно сильно обгадился от такой неожиданности. Ждать последствий своей выходки я не стал, а сразу вернулся к Багире. Она и ухом не повела. Из кустов осторожно вылез пандорский волк. Волк сделал пару шагов и застыл в нерешительности. Размерами он был, конечно, поменьше Багиры, но тоже немаленький зверек. Наш самый большой дог «отдыхает», размеры волка сопоставимы с размерами нашего земного буйвола. Ну что ж будем звать его Акела. У каждой вещи, у каждого живого существа должно быть имя. Я взглянул на Багиру, как бы спрашивая у неё разрешения. Она была само спокойствие. Мне показалось, что она закрыла глаза, или может просто моргнула, и я решил, что это она дала мне благословение… После чего мы поиграли с волком. Шерсть у него была густая и колючая, и гладить её было не очень удобно. Он был чуть медленнее Багиры, но достаточно быстр, чтобы в случае чего, сделать из меня обед.

Поиграв с ним, минут пять, я вернулся к Багире, пощекотал у неё за ушком, и вернулся на базу.

После этого случая я почти каждый день встречался с Багирой и её свитой. Не сразу, но волки приняли меня в свою стаю, ну или мне так показалось, что приняли. На месте нашей первой встречи с Багирой, теперь всегда дежурила смена из молодых волков. Как только я прилетал, один сразу исчезал и приводил с собой всю стаю. Не знаю, кем я был для них, другом или игрушкой-добычей. Они начинали радостно повизгивать, после чего, мы как всегда «играли», молодым волкам очень нравилось бегать за мной, и если я немного поддавался, и они почти меня кусали, они были на седьмом небе от счастья. Никто из них даже не пытался всерьез попробовать меня на зуб. Хотя увидев их зубки, сразу неприятно сосало под ложечкой. Обычно, присутствовавшие при этих игрищах, Багира и старшие волки, снисходительно наблюдали за всеми этими игрищами. Волки всё больше и больше привыкали ко мне, а я всё больше и больше терял бдительность. И это на Пандоре, Мире Смерти. Насколько я понял, это была всего лишь одна из стай волков, а сколько их было на всей планете? С остальными, то я ещё не был знаком. А сила убеждения моих кулаков могла и не подействовать на другую кошку.

Волков на планете было действительно много, а вот кошек не очень. И у каждой стаи волков есть своя кошка, или, наоборот, у каждой кошки есть своя стая. Как бы сейчас сказали современным языком, получается, волки платят за крышу. Но между собой они всегда живут в мире. Стаи, по только известным им принципам, делят территорию, и тоже живут в мире. В каждой стае существует строгое распределение обязанностей. Волки загоняют добычу на кошку, находящуюся в засаде, а кошка её убивает. Все сыты. Кошка никогда не нападает на своих волков, не убивает чужих, никогда не цапается с другой кошкой. Еды же хватает всем. Волки из стаи не переходят, чужих в стаю не принимают. Такой порядок был всегда, но появился я, и он немного изменился. Кто я такой для них? Я не самый главный в стае, как например кошка, я не простой член стаи, как волк. Кто же я? Со временем я понял, я просто друг. Друзей на Пандоре ещё никогда не было. Как новый друг, я стал рассказывать им кто я такой, зачем я тут, даже рассказал о своем будущем экзамене, походе из точки «а» в точку «б», и попросил их помочь мне, по дружбе. Волки внимательно меня слушали. Со стороны, наверно, это выглядело очень смешно…

Когда они меня слушали, у них в мозгах что-то происходило. Мне даже показалось, что я замечаю, как тяжело там, в их мозгах, начинают ворочаться «осмысленные» мысли… да нет, наверно, показалось.

А автомат я нашел, да и как не найти, если у тебя сканер есть.

Глава 28. ПРОГУЛКА ИЗ ТОЧКИ «А» В ТОЧКУ «Б»

Больше года я уже нахожусь на Пандоре. Настал момент, когда мне дали добро на прохождение маршрута. Сказали, что ускоренный курс я прошел на «отлично». Стрелять научился, кошек с волками я не боюсь, а всякая мелкая живность, в виде «шипокрылов», в меня даже попасть не может, так что момент настал. После чего, целый день я готовился к этому походу. Прокручивал в голове самые непредвиденные ситуации, а заодно выбирал себе амуницию, оружие, вспомогательные инструменты. Но из защиты мне полагалась только непромокаемая куртка, из оружия только нож, он же тесак. С помощью широкого ремня я приспособил его к себе справа на пояс. Сапоги были кожаные, легкие и удобные, почти мокасины, и в тоже время не промокаемые. А то в последнее время что-то дожди зарядили. Откуда и куда идти я не знал. Надеюсь не слишком далеко от моих привычных мест, и точно не на севере. Пробираться сквозь дремучий лес по сугробам совсем не хотелось. Ладно, завтра узнаю, что меня ждет. Посадят в глайдер, выкинут где-нибудь посреди, надеюсь, нормального леса, дадут навигатор и иди. Из точки «а», то есть места высадки в точку «б», то есть сбора. Следить за мной будут по датчикам, установленным на мне, но сидеть наблюдающие будут здесь на базе, далеко от меня. Так что в лесу я буду один. И на их быструю помощь мне лучше не рассчитывать.

К вечеру мне стало уже всё равно, что будет завтра, главное бы поскорей. Быстрее начнем, раньше кончим. Так успокаивая себя, я уснул, и спал я отлично, как младенец.

Высадка прошла тихо, спокойно и незаметно. Сверху осмотрели местность, чтобы не было неожиданных эксцессов, выбрали полянку побольше, и высадили меня в самую середину. Было немного ветрено, и накрапывал небольшой косой дождь. Это хорошо, что накрапывал, летунов будет поменьше. Может местные специально подбирали для меня условия полегче, чем полагалось остальным? У меня всё-таки ускоренная, а не полная программа как у всех. После того как я выпрыгнул из глайдера, он сразу взмыл вверх. Я посмотрел на исчезающую вдали точку, осмотрелся вокруг, зачем-то принюхался, ничего не унюхал подозрительного, попробовал уловить свое состояние, есть ли опасность вокруг или нет, и пошел по маршруту. Дятлы и шипокрылы в этой местности в это время года почти не водились, так что они мне не сильно сегодня досаждали. Иногда какой-нибудь совсем дикий, промахнувшись, воткнется в землю, рядом со мной и все. В принципе меня выкинули подальше от мест скопления любой живности, и точно подальше от комаров. Так что какая-то фора у меня была. Почва была слегка каменистая, а лес на камнях везде плохо растет, поэтому он был не очень густой, и сквозь его дебри я легко просачивался. Точняк, мои хранители, всё таки местность подобрали попроще, чтобы поменьше живности, и лесок чтобы пореже. Вроде бы и Мир Смерти, но не самый опасный вариант. Прогулка стала казаться легкой и безопасной, почти как у нас в лесу. Местная флора, конечно, отличалась от нашей, но не сильно. Почти такие же сине-зеленые деревья сверху, и серо-зеленые папоротники снизу, а на среднем уровне разросшийся кустарник. Иногда его непролазные заросли, конечно, приходилось обходить. Он был настолько переплетен ветками между собой, и обильно усыпан острыми иголками, что через него было однозначно не пробраться. А шипокрылам и всякой другой, всюду снующей живности, летать по лесу было несподручно. Так что надо было только следить, чтобы на тебя сверху с дерева никто не свалился, и сам, случайно, ни на кого не наткнулся и всё.

Отсутствие опасности заставило тело и дух расслабится. Мокрая погода вселяла оптимизм, что зверьё моё по своим норкам сидит и высовываться оттуда не собирается. Но миновав очередной куст, пройдя всего пару шагов, я почувствовал чье-то незримое присутствие, а неизвестность всегда так неприятно на нервы давит. Я замер ожидая скорого нападения, пытаясь предугадать, кто и откуда, и как. Прошла наверно уже минута, но никто не нападал. Кто-то просто следил за мной. Стало как-то совсем не по себе. Не бывает такого на Пандоре. Затем я понял, что незримого присутствия стало гораздо больше. Под ложечкой засосало ещё больше. Дискомфортно на душе, когда за тобой кто-то подсматривает. Я прошел несколько метров вперед, нашел дерево помасштабней, и включил сверхскорость, то есть моментально исчез из поля зрения моих наблюдающих. Затем сделав небольшой круг, оказался сзади за ними.

Это были мои волки. Интересно, а вот как они здесь оказались? Километров сто от мест их проживания. Для меня это было загадкой. А может это совсем и не мои волки? Они же все на одно лицо, то бищь морду. Волки пребывали в полном недоумении, когда я пропал, и начали наматывать круги, ища мой след. Через какое-то время они меня заметили. И поняли, что я уже давно наблюдаю за ними. Они гортанно с завыванием пообщались между собой и разлеглись, как ни в чем не бывало. Наверно это всё-таки моя стая. Я спокойно подошел к ним, и пошел сквозь них. Они лежали и смотрели на меня. Мне даже показалось с ожиданием команды от меня. Может им палочку бросить, пусть принесут, подумал я. Но… хвостиками дружелюбно они не махали и их клыки внушали глубокое уважение. На дворняг они совсем не похожи. Я, молча, прошел сквозь них и пошел дальше по маршруту.

Волки повели себя как наши собаки. Они пошли за мной следом, иногда забегая вперед меня. И волков становилось всё больше и больше. А мои это или не мои, кто ж их разберет. Через какое-то время появилась сама Багира. Её я узнал. Он в отдалении чинно следовала за мной.

Что делать в такой ситуации, я не знал, поэтому упрямо шел вперед. А за мной увязалась большая кавалькада местных волков во главе с Багирой. Они выстроились строго по ранжиру, сначала самые сильные потом те, кто послабже, и в конце самые молодые, почти волчата. Впереди нас бежали разведчики, и все те, кто не из нашей стаи, уступали им дорогу, и пристраивались в хвост наше процессии. Никто никого не грыз, никто ни на кого не нападал, только со всех сторон неуклонно нарастал гул от многих ног и лап. Волки, наверно мои, ещё на подходе довольно эффективно разгоняли всю местную живность, не допуская её до моего тела, и прокладывая проход среди всей массы животных. Вскоре и летуны стали проскакивать над головами, но они не нападали. Тоже волков, что ли боялись? Свист от многочисленных крыльев летающей живности становился всё явственней. Уследить за всем этим многообразием вверху и внизу было уже невозможно. Но чувство опасности не возникало, и это было весьма необычно. Я решил, что у них сегодня «праздничное», по поводу моего похода, перемирие. Звери шли как на параде, четко соблюдая походный строй, а сверху летуны соблюдали свой воздушный строй. Мы так и шли. Я и парад зверей. Волчья стая чинно шла за Багирой, и никто из волков даже не думал броситься на меня. Я, почему то почувствовал, что сегодня они точно не нападут.

И ещё я чувствовал внимание всей Пандоры к нашему походу. Вся звери Пандоры были в курсе, и недоумевающе следили, как волки во главе с кошкой идут рядом с человеком. Откуда и как они знали об этом, это было загадкой для меня, но я знал, что это так. Сегодня на Пандоре был праздник загадок. И хотя я наделал озадаченных животных, которым ещё придется вскоре вводить новые законы, в связи с вновь открывшимися обстоятельствами, но сам я, где-то там, в глубине подсознания, уже знал ответ на все загадки.

И ответ был прост, победила дружба.

 

Глава 29. ПРЕРВАННЫЙ МАРШРУТ

Дойти до конца маршрута мне не дали, сняли на середине.

В небе появилась маленькая точка, которая быстро приближалась. Глайдер приземлился рядом со мной, ревом и огнем двигателей, распугав всю мою живность. После того как живность разбежалась, двигатели ушли в беззвучный режим.

Забравшись в глайдер, я увидел Людвига с широко раскрытыми глазами.

— А что это было? — вместо приветствия, ошарашено воскликнул он. — Что за охрану ты себе завел? С чего это вдруг, волки не только сами не захотели тебя «ням-ням», так они ещё и другим не дали это сделать?

— Я им волшебное слово сказал, — театрально, понурив глаза, продекларировал я.

— Какое слово? — изумление было столь сильным, что покидать Людвига не собиралось.

— Мы с тобой одной крови. Ты и я. — на полном серьезе сказал я, еле сдерживая себя от смеха.

Себастьян, видимо, сообразил, что я шучу и поставил вопрос по-другому: «Ты что сделал? Как мы теперь по этому маршруту ходить будем? Это же Пандора — Мир Смерти. А не зоопарк с ручными животными».

— А вы попробуйте выйти за ограду вашего представительства, — немного с вызовом взглянул я на него. — Хотя я бы вам этого не советовал.

— Почему? — недоуменно спросил Себастьян.

— Потому что это Пандора, это Мир Смерти — с самым невинным видом вразумил я его.

— А кто тут на Пандоре как на параде прогуливался? — вступил в наш разговор пилот.

— Что положено Юпитеру, не положено Быку, — выдал я первое, что на ум пришло, — а если серьезно, они вам этого не позволят.

— Почему? — всё так же непонимающе, снова спросил Себастьян. Интересно он другие вопросительные знает? Людвиг пока молчал и внимательно следил за ходом нашей дискуссии, пытаясь понять, где шутки, а где нет.

— Потому что я не убиваю, чтобы просто убивать, — ответил я. — Всё просто. Пандорские звери не могут убить меня, я не буду убивать их. Они это поняли. Теперь мы друзья… А вы пока нет.

— Они звери вообще-то, хищные звери, — возразил Людвиг. — Хищные это значит должны убивать.

— Да, так всё и есть, — согласился я. — Но это не значит, что они не разумны. Вопрос жизни и смерти, хочешь, не хочешь, заставляет задуматься. А решение всегда диктует ситуация. Я нарушил их закон: сильный пожирает слабого или либо ты, либо тебя, третьего не дано. Багира самый сильный хищник на Пандоре, а я всего лишь слабый человек. И согласно их закону она должна была меня убить, чтобы съесть… Ну, такие у них законы, и они их соблюдают… Только комары, вне закона, они паразиты и убивают всех до кого дотянутся… Но в моем случае кошка обломалась. Я нарушил этот принцип, я оказался сильнее… и всё равно не убил её. До неё дошло, что человек это не значит слабый, и поняла, что Человек может быть сильнее всех, а ещё он может не убивать. Она это осознала и рассказала всем остальным.

Я сам не мог взять толк, с чего это меня на такую речь прорвало. Может действительно просто за дружбу заступился. Звери ничего рассказать не могут, просто потому что нечем. А телепатия, точнее чувственность если она у них возможна, то только как защита от нападения или для атаки. Животные мыслят образами, но передать образ того, что человек это хорошо, они не могут… Такое даже люди не умеют.

— Что значит, рассказала? — опешил Себастьян. — Пандорские животные друг с другом вообще-то не общаются.

— Я тоже так думал, — никакого желания спорить с ним не было, но если уж понес ахинею, то я продолжил. — Разве что парад зверей говорит об обратном.

— Да парад мы пока объяснить не можем, — задумался Себастьян.

— Вот и попробуйте на досуге разобраться, как они общаются между собой, — в продолжение темы предложил я. — И как они чувствуют и понимают людей.

— Какие чувства? Люди для них только вид продуктов — произнес пилот, оторвавшись на секунду от штурвала и вновь вклинившись в наш разговор.

— Не совсем, — не сдавался я, отстаивая свою вновь возникшую версию событий. — Они чувствуют, что люди их боятся и поэтому на них нападают. Хотя и знают, что могут погибнуть. Я их не боюсь, поэтому они и не нападали.

— В этом ты прав, не нападали, — задумчиво сказал пилот и уставился в окно.

— То есть на Пандоре теперь ученым есть чем заняться, — повторил я свою мысль. — По новой, изучать местную экосистему.

— Но без тебя, — подал голос Людвиг. — Изучать тут есть что. Самое интересное это повышенная регенерация, иначе как бы они тут выживали. Но изучать без тебя, — повторил он. — Ты единственный кто может действовать быстрее быстрого. Это твое качество может тебе скоро пригодиться.

— А что это вы вообще прилетели-то? Не дали мне прогуляться из точки «а» в точку «в»? — Наконец-то дошло до меня.

— Тебя тут дожидаются… — откликнулся Людвиг.

— Кто? — прервал я его.

— «Двое с лопатами»…. - пошутил Себастьян и, закатив глаза, мечтательно добавил. — И красавица-блондинка.

В ангаре, где приземлился глайдер, я увидел, кто меня дожидался. Красавицей-блондинкой оказалась Света, рядом с ней нетерпеливо переминался с ноги на ногу Федя и замыкал троицу Василий. Весьма неожиданная встреча. Если меня сняли с маршрута и эти все трое здесь, значит, что-то случилось. И случилось серьезное. А вот зачем им нужен я? Федя был мозгами этой троицы, Света главным движителем, а Василий силовое прикрытие. А я то, зачем?

— Ты становишься легендой, — приветствовал Василий и крепко обнял меня. — Научишь меня как надо пандорских комаров гонять?

— А ты что решил тряхнуть стариной и прогуляться по Пандоре? — в тон ему ответил я.

— После твоего парада зверей, я уж и не знаю, — сказал Василий.

— Тебя никуда нельзя выпускать, — с улыбкой вмешалась в наш разговор Света, — после тебя всё кардинально изменяется, и жить по старинке становится невозможно.

— Это ты по себе судишь, — сглупил я, — я тоже рад тебя видеть.

Света огорчено взглянула на меня «добрыми» глазами и замолкла.

Предназначение женщины любить и быть любимой, предназначение женщины продолжить род любимого человека. У Светы судьба распорядилась иначе. Она потеряла всё и всех, и стала начальником. Она захотела решать всё сама, захотела управлять судьбой. Это стал её выбор. И тут вдруг я… Из-за меня она вспомнила про свое предназначение женщины. Но я то, был уже занят…. Что со всем этим делать?

— Я не ожидал вас снова увидеть, по крайней мере, так скоро, — нелепо стал оправдываться я.

— Ну, вот он всё-таки не рад нашей встрече. Ты бы лучше помолчал, а то опять что-нибудь сморозишь, — провозгласил Федя. — Уж лучше давай рассказывай нам про Пандору. Как это у тебя с парадом то получилось? И что теперь после всего этого делать с Пандорой?

— Что теперь делать с Пандорой? — задумался я. — Мы появились незвано на этой планете. Нас никто сюда не звал, мы пришли сами. Но мы считаем себя пупом Земли и правильно только то, что мы считаем правильным. А может, пусть они сами себе живут здесь по своим законам, пусть местная фауна живёт, так она жила до нас, и не надо её трогать. Она не плохая и не хорошая. Она такая, какая есть. Предлагаю, давайте будем её изучать и всё.

— А никто и не собирается ничего здесь разрушать, — сказал Василий и добавил с добротой в голосе, — пусть живут себе зверушки.

— Ну, ты меня успокоил! А куда мы полетим отсюда? — спросил я.

— Как всегда спасать мир, — сказала Света, — причем в прямом смысле этого слова. Новый непонятный нам мир. У нас пропали диоскуры. И пропали, как ты думаешь где?

— Вселенная безгранична…., - начал я.

— Зато Мир Ужаса один, — сказал Василий и уточнил, — точнее два. Мы знаем два.

— И чего их туда понесло? — спросил я, — ваших диоскурвов.

— Диоскуров, — поправил меня Федор, — надо слетать и узнать, чего…. Без тебя никак. Так что прощайся со своим зверьем и полетели.

— Свет, мой Феденька, скажи, да всю правду доложи. Нам, зачем туда переться, и нельзя ли отвертеться? — вновь ляпнул я, не подумав о последствиях. Наверно это всё из-за Светланы, слишком неожиданно мы с ней встретились снова.

— Эк, как тебя на стихи-то пробило… Ты «чо испужался», дружище? — вскинул брови домиком Василий.

— Сам не ожидал, что я поэт, — сказал я. — Вы тут слишком неожиданно появились, предложение такое заманчивое сделали…. Так вот что я вам скажу, терзают меня смутные сомнения, что это ж-ж-ж неспроста…

— Что-то ты совсем заговариваться стал, Странник, — сказала Света.

— Вы что кино про Шурика не смотрели? — спросил я их, видя их полное непонимание.

— Какое кино? Мы тебе смоделируем любую ситуацию, и ты ещё главным героем там будешь, хочешь суперменом, хочешь героем-любовником, — как-то странно смотря на меня, сказала Света.

— Из всех искусств, для нас важнейшим является кино, сказал как-то раз Ленин Луначарскому, — вспомнил я комсомольскую истину, не зная, что ответить.

— Иди это зверушкам своим рассказывай, — подозрительно посматривая меня, сказал Василий, — в отличие от нас, они тебя, может быть, и поймут.

— Это точно, — Света, как настоящий доктор, потрогала мой лоб.

— Да ладно ребята, я просто рад всех вас видеть, вот и растерялся от избытка чувств, — пролепетал я. — И Василий ты прав, надо обязательно попрощаться с Багирой.

Вечером я взял глайдер и полетел. Багира была на нашем месте, там, где мы с ней всегда играли. Она как мне показалось, была чем-то взволнована. А может, загрустила перед расставанием, подумал я. Она сидела, смотрела на меня и ждала. Наши кошки тоже иногда так смотрят на тебя, и ждут, когда ты их погладишь. Я осторожно подошел к ней, она всё-таки местный царь природы, а цари они такие непостоянные. Я заговорил, о том, что я её друг, и я всегда рад её видеть, но сейчас мне надо уйти, поскольку люди попали в беду, и надо им помочь. Багира внимательно всё выслушала, но и ухом не повела. Казалось, она ждет. И я продолжил свою речь. Я, конечно, говорил, открывал рот, но больше я пытался передать ей свои мысли на расстоянии, Сказать, что моя речь моя была сумбурная, и что я чувствовал себя полным идиотом, это ничего не сказать. Но она внимательно слушала, и мне показалось, что она всё поняла. Она поняла главное, мы расстаемся. Я пообещал ей вернуться, как только разберусь с делами. Она это тоже поняла. По крайней мере, я решил, что она поняла. На прощанье в последний раз я попытался её погладить. Как котенка. В любой момент готовый отдернуть руку и отскочить подальше. Но она, превозмогая свои инстинкты, позволила мне это сделать. Я взглянул ей в глаза и прыгнул в глайдер.

 

Глава 30. ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ СИТУАЦИЯ

На следующий день мы собрали совет. Были только свои: я, Света, Федя и Василий. В комнате совещаний было тихо, свежо и всё располагало к длительным разговорам.

— Ну что ж рассказывайте, что у вас приключилось, — сразу перешел я к главной теме нашего разговора.

— Жизнь человеческая бесценна, — начал, очень издалече, Федя.

— Федя, не юли, давай ближе к сути, — не выдержал я.

— Хорошо! Возникла весьма критическая ситуация, — выложил Федя, — на планету Мир Ужаса попал корабль с представителями новой, недавно открытой, расы гуманоидов, сами они себя называют — диоскуры… Предположительно они все погибли…

— Почему предположительно? — сразу попытался конкретизировать я.

— Потому что там Мир Ужаса, а выжить там, сам понимаешь, — поставил точки над i Федя.

— Понимаю, все погибли, и не предположительно, — согласился я с ним.

— Однако, главный совет диоскуров, на полном серьезе утверждает, что их представители живы, просто пока временно не могут исполнять свои обязанности, по наладке контактов с нами, поэтому, для продолжения всесторонних контактов, необходимо послать второй представительский корабль… и забрать то, что осталось от первого, — подала голос Света.

— Ну, мало ли кто что говорит. Мир Ужаса на то он и мир Ужаса. Я надеюсь, вы, доходчиво, им уже объяснили, что это такое.

— Они знают и понимают, что такое Мир Ужаса. Но… стоят на своём.

— У них с психиатрией всё нормально? — не выдержал я.

— Есть ещё один немаловажный аспект всего этого происшествия! Самое интересное, что складывается такое впечатление, что кто-то помог первым попасть на Мир Ужаса.

— Как это? — я не верил своим ушам.

— Они почему-то перепутали нуль-приемник, — сказал Федя. — Мало того что они прыгнули не туда, так их ещё и приняли на перепутанном приемнике. Тебе это ничего не напоминает. Например, нападение на лунную базу…. Тоже приняли, хотя не должны были…. После выгрузки, не разобравшись, где они находятся, они включили «форсаж» и их туда просто унесло.

— Все сразу сошли с ума…. Бывает…. И что было, то было, но я тут причем?

— Диоскуры утверждают, что первые живы. Поэтому их надо забрать с Мира Ужаса, — сказал Федя.

— Это что, вы туда собрались, — моему недоумению не было предела. — Ещё и меня к себе в компанию приглашаете?

— Ты что не рад прошвырнуться по вселенной вместе с нами, — как-то пессимистично пошутил Василий, но тут же, спохватившись, изобразил на лице подобие бесшабашности. — Будет весело, обещаю.

— Это дело добровольное, — снова встряла Света, глядя на меня в упор — Ты можешь отказаться!

— Угу…, - хмыкнул я, отведя взгляд. — Одних я вас туда точно не отпущу.

— Но сначала надо разобраться, как на Мир Ужаса занесло первое представительство, — подытожил наши прения Федя. — А то второе может повторить его судьбу. А это нехорошо.

— Расследование выявило всех кто так или иначе поучаствовал в процессе, но мотивы участников остались непонятными. Какой-то детский лепет, что так было надо. Нуль-приемник около планеты, конечно, закрыли на неопределенное время до выяснения причин происшедшего, твои маячки у всех усилено ищут… Но понимания, почему, как и зачем, ни у кого нет. Может быть, слетав и разобравшись, что стало с первыми диоскурами, оно и появится — подытожила Светлана.

— То есть нам надо организовать спасательную экспедицию на Мир Ужаса, — никак не мог поверить я, — забрать оттуда диоскурвов, или хотя бы черные ящики с их парохода.

— Диоскуров! — поморщился Василий. — Мы все сейчас мыслим примерно одинаково, мы все не понимаем до конца всех прелестей и самой необходимости этой авантюры. Я как человек военный, осознаю полную бесперспективность нашего мероприятия, но выбора нет. Так что пошли готовиться.

— Верещагин, а пулемет мне дашь? — вновь пошутил я.

— Пулемет? — не понял Василий и снова подозрительно посмотрел на меня.

— Значит не дашь… Ну что ж пошли собираться, — я погрустнел, шутить с ними не имело никакого смысла.

Организация экспедиции затянулась больше чем на месяц. Мы всё время сами пытались разобраться, какую экспедицию мы собираемся послать, то ли исследовательскую, то ли спасательную. Получилось компромиссное решение. Нам выделили самый большой в галактике боевой звездолет, его мощи хватало, чтобы уничтожить любую звездную систему, с самой звездой и всеми планетами, вместе взятыми. Ещё один легкий и быстрый разведывательный корабль, он быстрее всех умеет работать на сверхсвете. И вдобавок звено внешников прикрытия, так на всякий случай. Все звездолеты был оснащены самыми последними ноу-хау по защите и нападению.

Что нужно будет делать на планете Ужаса, никто не знал. И что вообще делать с этой планетой? Некоторые товарищи, в основном военные, ставили вопрос о её уничтожении. Во избежание… А меня терзало смутное сомнение, а имеем ли мы право уничтожать то, что не мы создавали?