Глава 31. КТО ОНИ ТАКИЕ ЭТИ ТЕЛЕПАТЫ? И КАК С НИМИ БОРОТЬСЯ?

От ближайшего нуль-приемника до Немезиды, она же Мир Ужаса, было не так далеко. Около нескольких дней пути на сверхсветовой скорости. Мы наверно уже в сотый раз заседали в Фединой лаборатории и обсуждали детали будущей экспедиции. Сегодня зашел вопрос о необходимости моего присутствия в ней.

— Ты думаешь, ты на Пандоре готовился только к миссии прогрессора? — глубокомысленно рассуждал Федя. — Не совсем так, кроме того, тебя изучали, чтобы понять, кто ты такой, и каковы твои возможности и…

— Изучили? — нервно перебил я его, я итак знал, что я для них подопытный кролик, но напоминать то об этом зачем.

— И дать тебе возможность понять себя самому, — продолжил свою мысль Федя.

— Я что слишком не такой как вы? — поинтересовался я.

— Все мы, так или иначе, отличаемся друг от друга, но именно поэтому мы и дополняем друг друга. Поэтому мы все в связке, а ты тем более, — отозвался он. — Нынешняя ситуация, преднамеренная или непреднамеренная, мы не знаем, но она чем-то схожая на твою лунную. Как же теперь без тебя? Может быть она создана из-за тебя, или именно для тебя.

— А что их вообще потянуло на Мир Ужаса? Не могли планету попроще найти, — почти миролюбиво произнес я.

— Это и надо выяснить, — как-то безучастно сказал Федя.

— И как это выяснить? — картинно сделал я круглые глаза. — Мир Ужаса ответов не дает.

— Не дает! — Федя взглянул на меня и улыбнулся. — Поэтому и надо слетать туда, найти корабль гуманоидов, и забрать с него черные ящики… Или вообще хорошо бы хоть что-нибудь найти и что-нибудь забрать….

— И вы знаете, как это сделать? — с подковыркой поинтересовался я.

— Нет, не знаем, поэтому мы и снаряжаем целую экспедицию, — посерьезнел Федя. — Самый мощный боевой звездолет «Сокрушитель Вселенной», легкий сверхбыстрый эсминец «Проныра», и эскадра внешников для прикрытия… — ответил Федор. — Сами мы пойдем на эсминце, телепаты, во избежание непредвиденных обстоятельств, пусть сидят на «Сокрушителе». Он присоединится к нам в точке нуль-приемника. Внешников мы, может быть, даже не увидим, они не любят быть на виду. Дальше по обстановке, уже там на месте.

— А вы раньше занимались какими-либо исследованиями, кроме как на своей базе? — полюбопытствовал я у него. Что могут ботаники вне своих лабораторий?

— Я здесь на Пандоре, более трёх лет провёл, — ответил Федя. — Мы с «тётей» Светой изучали местную флору и фауну, на предмет повышенной регенерации.

— Вы что в леса отправлялись? — я представил себе, как они под прикрытием глайдеров и всего личного персонала базы ловят дятлов и шипокрылов…

— Здесь есть исследовательские лаборатории, про которые ты никогда не слышал, — вступила в наш разговор Светлана.

— А почему я об них ничего не знаю? — наверно я даже обиделся. Всё-таки не доверяют.

— Не всё наяву, что-то всегда в тени. Да и не интересны эти лаборатории для тебя, — успокоила меня Света.

— Значит им попасть на Мир Ужаса, помогли невидимки, — чтобы они уж совсем меня за дурака не держали, выдал я умную мысль. — Терзают меня смутные сомнения, что всё это неспроста. На ловушку похоже…

— Вот тебе это и предстоит узнать. Может это действительно всё из-за тебя? — удручено вздохнула Светлана.

— Так, а я то, причем? «Чуть что сразу косой…» — пошутил я. Но ребята «джентльменов удачи» наверняка не смотрели, и шутку не оценили.

— Как это причем? Как только ты у нас появился, столько всяких событий произошло, сколько раньше и за миллион лет не происходило. Выводы то мы делать умеем, — констатировала Света.

— И откуда только ваши гуманоиды откопались? Вы же контролируете всю галактику, — не зная, что ей ответить, спросил я.

Они переглянулись, и Василий пробасил: «контролируете — это очень громко сказано».

— Вот ваша Земля, — сразу начал разъяснять Федор. — Изучена, вдоль и поперек, но даже у вас в двадцатом веке находятся небольшие племена, живущие совершено отдельно от всей остальной цивилизации. А тут галактика! Контролировать всю галактику невозможно.

— А зачем вообще эти гуманоиды вам? — спросил я. — Жили они там как-то у себя на задворках по своим законам, ну и пусть себе живут дальше.

— Есть подозрение, что они телепаты. А их элита вообще может передавать свою, скажем так, сущность на расстояние, то есть выходить из своего тела, а потом заходить обратно. — Светлану явно интересовала эта тема. — Они могут общаться между собой, или следить за кем-то на расстоянии. Сами гуманоиды, основная их масса, очень добры, простодушны, и поскольку они телепаты, то скрыть что-либо друг от друга невозможно. Наши разведчики на этом сразу и прокололись. Вся их подготовка не помогла. Они для местных были как тупые маленькие дети, не желающие развиваться, взрослеть, расти. Этакие дауны. Когда они засветились как чужаки, то есть не могущие читать мысли других, то ими заинтересовалась их элита. Но вот их элита это другое дело. Они могут защищать свои мысли от других… естественно, из соображений безопасности. Вот люди из этой элиты и находились на пропавшем корабле. Нам необходимо выяснить, что у них была за миссия и куда, почему и как их занесло на Мир Ужаса?

— А почему всего лишь подозрение, а не уверенность? — спросил я.

— Они это тщательно скрывают. Их элита, как и все подобные элиты, хочет завоевать весь мир, а поскольку свою планету они уже захватили, то теперь их мир расширился до уровня галактики, то есть им надо захватить галактику и править в ней по своему усмотрению. Положение мелкой цивилизации на отшибе их не устраивает. Они же исключительные, они телепаты. Поскольку они не технари, и это точно, то без посторонней помощи выбраться со своей планеты самостоятельно они не могут. Они больше специалисты по оккультным наукам, по философии или точнее по софистике. Правда теперь они знают про чужих, и понимают, что без нас они беззащитны.

— А откуда они знают? — спросил я.

— То как проходило знакомство с диоскурами, это вообще отдельная, почти криминалистическая история, — начала объяснять Света. — Они не похожи на нас. Крепыши с большой головой непропорциональной телу, руки и ноги весьма мускулистые, но коротковаты. Сами они гораздо сильнее нас, так как тяготение у них больше нашего без малого в полтора раза. Понятно, что одними зондами при изучении разума на планете никогда не обойдешься, нужны люди. Наших первых разведчиков, мы, конечно, замаскировали под местных, но кто ж знал, что местные — телепаты. Они разведчиков сразу вычислили. И диоскуры сразу узнали всё и про нас, и как устроен мир за пределами их планеты. Они сразу попросились в наше сообщество. Поняли что без нас никак, но решили всё же все лидерство взять на себя. Амбиции, у их элиты это что то.

— Я понял, что мы им нужны, а они то, такие «исключительные» нам зачем? Жили без них и ещё проживем, — напомнил я.

— Сразу чувствуется товарищ с окраины…. Наше дело общее и все должны иметь равные возможности по своему эволюционному совершенствованию. Все дети изначально имеют одинаковый потенциал своего развития, и только среда определяет направление этого развития. Мы же не хотим чтобы среда дала не тот вектор… Захотят быть лучше — пожалуйста, нет…. Это их выбор. Мы им его дали. Мы надеемся на лучшее.

— Ну а как мы будем с ними общаться? Они же все наши мысли узнают, — недоуменно спросил я.

— Есть один способ, — заговорщически ухмыльнулся Федя.

— Какой? — спросил я.

— В кожный покров черепа имплантируется тончайшая сетка, она буквально соткана из золота. В сетку добавлено немного кварцевой электроники. Работает на все сто. Как мы до этого дошли это тоже отдельная криминалистическая история.

— Ну и что дальше… криминалист хренов, — не выдержал я.

— Она блокирует все альфа-волны вокруг черепа. То есть мозг полностью закрыт от чужого проникновения, — на лице Федора отображалось нескрываемое торжество.

— Только это очень большой секрет. Такая сетка полагается нам и командиру корабля, — уточнила Света.

— А мне…, - сразу озадачился я.

— Ну и тебе конечно. Остальные члены экипажа даже не догадываются, что новенькие это телепаты, и что мы об этом знаем. И что у нас есть защита от них, — сказала она.

— Нехорошо это, — пробурчал я.

— Нехорошо? Да! Но… без этого вообще мы под колпаком у новеньких, — вспыхнула Света. — А так только экипаж…

— Махинаторы, — пожурил я их.

 

Глава 32. Планета Мир Ужаса, она же НЕМЕЗИДА

От ближайшего нуль-приемника до Мира Ужаса было почти совсем близко. Всего то, семь дней пути, но разумеется, на сверхсветовой скорости. Когда-то Эйнштейн, сидя в патентном бюро, украл чужую идею и создал общую теорию относительности, которую ему быстро помогли развить, поскольку если скорость больше скорости света не существует то и стремится некуда. На галактических расстояниях это совершенно бесполезно. Как всё просто… Но…

«Сокрушитель Вселенной» — самый мощный боевой космолет, который был у нас в распоряжении в этом квадрате галактики, шел на третьей, то есть максимальной, световой скорости, которая была чуть больше ста единиц. За ним по пятам следовала эскадра внешников. и в арьергарде, замыкал всю нашу процессию, легкий сверхскоростной звездный эсминец «Проныра». Свое название он полностью оправдывал. Мог залезть куда угодно с любой скоростью и вылезть обратно. Он был практически неуловим. В нашей экспедиции, он, наверно, был так на всякий случай, если нам придется быстро-быстро ноги уносить.

Никто не знал, что нас ждет на этой планете, до конца никто даже не предполагал точно, с чего вообще начинать.

Первый вопрос был, как садиться на эту планету. Быстро сесть, быстро всех «победить» и быстро убраться в космос, или сесть медленно и закрепиться на плацдарме, а уж потом заняться своими делами. Плацдарм могли обеспечить «внешники», помочь им в этом мог и «Сокрушитель Вселенной». Мощь «Сокрушителя» впечатляла! Его орудия с одного выстрела могли разнести любую планету на маленькие кусочки. А его «сворачиватель», закручивал пространство в трубочку, и направлял его, вместе с противником, куда угодно… Обычно на ближайшую звезду. Его защитные поля не могли пробить никакие виды оружия, по крайней мере, с первого выстрела. Генераторы силовых полей могли раздавить любой другой космический корабль, в радиусе ближнего боя, как консервную банку… У «Сокрушителя Вселенной» был всего лишь один недостаток, он сам был огромен, и посадить его на планету, было невозможно…

Хотя путь до Мира Ужаса был достаточно коротким, семь дней не срок, но мы шли на «сверхсвете», поэтому экипаж «Проныры» — сто девять человек команды, и я в том числе, находились в капсулах физической защиты. Все пребывали в анабиозе, или точнее в очень глубоком сне, как у Далай-Ламы Итигэлова из Бурятии. Что делать, при движении выше скорости света начинается сказываться трение вакуума, как бы это смешно не звучало. Поэтому без капсул физической защиты наши тела рассыпались бы на атомы. Везде по всему кораблю, в том числе и в рулевой рубке работала только автоматика. Естественно, она «немного» отличалась от нашей земной. Казалось, что сто мудрецов спрятались где-то внутри корабля и руководят всем кораблем. Причем ошибок автоматика никогда не допускала. Даже на «сверхсвете», или вернее тем более на «сверхсвете». Как изначально задали этим ста мудрецам курс «Проныры» на местное солнце Немезиды, которое по своим характеристикам было холодней, чем обычный желтый карлик, типа нашего Солнца, так мы туда все семь дней и мчались.

Говорят, что когда-то, звёздные корабли предков славян являлись своеобразными биологическими роботами, имеющими определённую степень осознанности. А еще некоторые утверждают, что они обладали возможностью переносить своих звездоплавателей внутрь миров Нави, Яви и Слави, а также и из одного мира в другой. Говорят, так было. Для землян же сейчас скорость выше скорости света это только фантастика…

Поскольку мы мчались в пространстве быстрее самого света, то были совершенно недосягаемы для наблюдателей из внешнего мира, для них, нас в нем элементарно не было. Но кто-то незримый, даже можно сказать несуществующий ни в этом, ни в том мире всё-таки наблюдал за колонной кораблей. Наблюдал там, в «сверхсвете», где это сделать, как мы считаем, попросту невозможно.

Через семь дней, уж не знаю в каком исчислении, когда наш желтый карлик из яркой точки на мониторе внешнего слежения, превратился в пылающий шар, который занял полностью весь его центр, автоматика дала команду на торможение корабля. Двигатели корабля на мгновение замерли, после чего выдали первый короткий импульс реверса. Затем импульсы последовали один за другим, нарастая по мощности и времени. Скорость корабля стала резко уменьшаться и по кораблю волна за волной побежала почти неосязаемая дрожь. В космосе нет веса, но масса остаётся массой. Некоторое время в звездолете продолжала царить мертвая тишина. А затем беззвучно заработали системы обеспечения жизнедеятельности экипажа. Скорость «Проныры» постоянно уменьшалась, и вскоре стала гораздо ниже скорости света. «Проныра», как кролик из шляпы фокусника, возник в видимом пространстве ниоткуда, и безмолвно поплыл в нем… Без единого огонька снаружи и внутри, как будто думал, просыпаться ему или нет…

На ближайшие миллионы километров от нашей эскадры рядом не было ни одной живой души. Тишина и спокойствие. Ни один из датчиков всех наших кораблей не зафиксировал никакого присутствия ни рядом с собой, ни засек никакого воздействия извне. Ни одна заумная электронная штучка не заметила, как кто-то несуществующий присматривал за нами из черной пустоты мироздания.

Но, наконец, наш «Проныра» решился проснуться. Главный компьютер «включил мозги» и из небытия на панели центрального управления проклюнулись первые цветные огоньки, наполняя веселыми бегающими гирляндами всю рулевую рубку. Затем около стола в самом центре зала материализовалась многомерная картинка нашего корабля в разных ракурсах и разрезах. Началась проверка всех систем корабля. Спрятанные всевозможные датчики выдали свои импульсы «да-нет», получили ответы, и остались довольны ими. Разнокалиберные роботы-автоматы «быстренько» обследовали все необъятные внутренности и всю бесконечную внешнюю обшивку корпуса корабля. Он хоть и был очень ударопрочным и самозатягивающимся, но проверить-то не помешает. Если «Проныра» был необъятен, то, что говорить, о «Сокрушителе».

Весь корабль всё больше и больше наполнялся шумами, движением, он как будто действительно пробуждался, сладко позевывая ото сна, и оглядывался в пространстве. Все ли нормально? и только его экипаж еще сладко спал в своих капсулах индивидуальной защиты. Автоматика корабля строго следила за состоянием человека внутри капсулы, которая по совместительству, представляла собой маленький космический челнок или спасательную шлюпку. Наконец в очередной раз термокомп, прошерстив свою программу, выискал в ней соответствующий приказ и послал команду автоматике. Та, не долго думая, добавила в жидкость, в которой пребывали космонавты в своих капсулах, будящий элемент, и стала сливать «воду». Капсулы стали наполняться воздухом. Люди до этого безмятежно плавающие в воде, стали повисать на своих удерживающих ремнях, и им стало совсем не комфортно, но просыпаться они всё равно не хотели. Наконец, некоторые беспомощно задвигали руками и ногами; сладкая дрема, хоть и с большой неохотой, но стала медленно их отпускать. А вот кто-то первый попытался открыть глаза. Через минуту уже началось шевеление по всем капсулам. Корабль был терпелив, он ждал их полного пробуждения. Помещение, в котором находились все капсулы, понемногу стал наполняться светом. Сначала он был совсем ещё темный, затем чуть-чуть серый и затем почти светлый. Но он не был ярким…

Корабль неуклонно снижал скорость. Включилась искусственная гравитация, и невесомость внутри корабля исчезла. «Проныра» высоко в космосе завис над планетой… Рядом с ним зависла вся остальная эскадра.

Невидимый созерцатель за эскадрой, продолжил свое негласное наблюдение.

 

Глава 33. ТАК ВОТ ТЫ КАКОЙ — МИР УЖАСА

Судя по всему, очнулся я далеко не из первых. По всему кораблю уже бегали местные корабельщики, что-то проверяли, что-то настраивали. Какие-то роботы им помогали. А я….. Тело несильно, но ощутимо бил неприятный озноб, голова была как ватная, все мои реакции заторможены, казалось, что тело принципиально не хочет просыпаться. Нужно обязательно досмотреть сон, просто необходимо было вспомнить… Что-то или кого-то… Который был рядом, и я его знаю. Но никаких сил для этого не было. Складывалось такое впечатление, что можно проследить, как мысль движется в голове, от синапса к синапсу, как кровь струится по организму, нехотя переливаясь, только под местным тяготением корабля, а совсем не из-за работы насоса-сердца. И вот только после того, как с грехом пополам, я вылез из своей капсулы, глотнул весьма бодрящей спецжидкости, заботливо предоставленной мне кем-то из экипажа, осмотрелся на творящееся вокруг, у меня в голове стала проявляться некоторая ясность мысли, и я наконец-то понял: кто я и что тут делаю. И совсем забыл, что я хотел вспомнить… или кого.

А дальше началось. По громкой связи объявили: «Всем прибыть по своим местам, оглядеться в отсеках».

Повсюду бурлило движение, всем куда-то надо было бежать, и мне наверно тоже, а мной понемногу, но всё больше и больше, начал завладевать страх. «Я супермен, я всё могу», — твердил я себе, и мне очень искренне хотелось в это верить, но ощущение опасности не проходило. Сколько раз я был на волоске от последнего мига, сколько раз мне уже приходилось озадачиваться выживанием… Но моя ожидаемая кончина всегда была весьма осязаемой или внутренне ощущаемой, в общем понятной, неважно кто или что это было — люди, компьютеры, «чужие», кошки или комары, а теперь….. Я даже не знал чего надо страшиться. Я напряг всё, что можно было напрячь, все извилины своего мозга, но вспомнить, что за сон я видел, я так и не смог… Там во сне был ответ… И странное предчувствие овладевало мной, что что-то подобное раньше со мной уже происходило, и не раз, и всё равно, вот он я живой, иногда даже невредимый, но в этот раз, что-то не так… Вот и сейчас, наверняка это просто новая ловушки копии, но чем-то она отличалась от прошлых попыток…

Мы все не знали, что нас ждет, а неизвестность, безусловно, сильнее всего вселяет страх.

Если мне так плохо, то, каково сейчас Свете? Так уж получилось, что я не относился к ней как женщине своей мечты, но однажды она очень сильно захотела, чтобы у неё был Защитник, и, похоже, она его получила. Вот я теперь пытаюсь её защитить… или хотя бы посочувствовать. А чтобы её защищать, надо всё-таки определиться, где моё место. Поскольку я был для всех всё-таки «прогрессор», и вообще являлся крайне выдающейся личностью, мое место определили — рулевая рубка. Никто не знает, что нас ждет в нашей экспедиции, а я могу иногда реагировать на угрозу, немного раньше остальных и, главное «быстрее быстрого». Поэтому на всякий случай меня и приписали в рулевую рубку. Приписывали одни, а конкретно, куда меня девать, определяли другие. Эти другие, в лице командира корабля, выделили мне местечко на запасном пульте управления, во втором эшелоне. Мешать оттуда я никому не мог по определению, сейчас пульт был полностью заблокирован, и повлиять на управление кораблем с него было невозможно. В общем, «звездные» сплавили меня от управления подальше, чтобы не болтался под ногами, и забыли про меня. Так я и стал живой «мебелью» в рубке.

Рядом со мной примостились Света и Федя. Корабль конечно военный, но как же в этот раз без ученых. Кто-то же должен понять, что здесь происходит. Кто если не они? По проекту никаких лабораторий на «Проныре» не предполагалось, поэтому им выделили часть грузового трюма, из которого и была сооружена лаборатория Федора, и куда они сгрузили всё свое оборудование, которое сейчас там спокойно лежало до «лучших времен». На Мир Ужаса наши ученые привезли свои новые технологии и очень хотели их испытать, проверить их в боевых условиях… Эти технологии могли, в случае необходимости и жизнь нашу спасти.

Но до момента прибытия они были именно простыми пассажирами, в управлении кораблем они также никакого участия не принимали, а быть простыми пассажирами руководителям экспедиции как-то вроде и не к лицу, поэтому им тоже выделили место в рубке и про всех нас благополучно забыли.

— А как на Немезиду сел корабль диоскуров? — спросил я.

— Как пуля… вывалился из подпространства и пулей сел на планету, — объяснил Федя. — Никто даже пискнуть не успел…

— Что значит пискнуть? — спросил я.

— Вокруг такой планеты, как Немезида, всегда барражирует орбитальная группировка. Она успела только засечь приземление корабля телепатов, поэтому мы здесь, — сказал Федя.

— А что около любой такой планеты дежурят корабли? — спросил я.

— Обязательно. И причин для этого хоть отбавляй. Чтобы кто-нибудь случайно не сел сюда, или, наоборот, не дай бог, кто-нибудь отсюда не взлетел, — сказал Федя.

— А кто отсюда может взлететь? — спросил я.

— Мы не знаем, что это такое, Мир Ужаса, поэтому и кто оттуда, пусть и гипотетически, может взлететь, мы тем более не знаем. Но если Ужас вырвется с планеты….

Все примолкли. Каждый у себя в голове нарисовал свою картинку…

— А откуда у диоскурвов корабль? У них таких технологий нет…, - спросил я.

— Откуда, откуда! По просьбе трудящихся…, - ответил Федя. — Мы немного модифицировали его для них, некоторые из них прошли подготовку пилотов…

— Плохо их учили, если они сразу махнули к черту на кулички, — сказал я.

— Это да! — согласился Федор.

…Вот уже второй день «Проныра» раз за разом наматывал круг по орбите планеты, но наматывал далеко в космосе, с каждым витком понемногу приближаясь к планете. «Сокрушитель Вселенной» висел на высокой геостационарной орбите и можно сказать был на «стреме». Где находилась эскадра внешников, никто не знал. Наверно прикрывала дальние подступы к «Немезиде»

Наша троица почти неотлучно находилась в рулевой рубке и отлучалась из неё только по крайней нужде. Я впервые в своей жизни на настоящем космическом корабле садился на настоящую планету, разве я мог пропустить хоть миг такого события. Пусть сейчас я был только как статист, и от меня ничего не зависело, но ведь какой момент. Я смотрел во все глаза, что тут звездные делают и про все свои страхи напрочь забыл. Свете была не прочь просто побыть рядом со мной, а Федя, не знаю, насколько ему было всё это интересно, бездельничал с нами за компанию. Мы сидели и смотрели, как звездные командуют, было занятно наблюдать, что они делают. Мы все понимали, что им сейчас не до нас, что им сейчас лучше не мешать, и что они делают всё правильно. Это же нормальный ход, сначала осмотреться на месте, а перестраховка на такой планете точно не помешает.

В рулевой рубке «Проныры» кроме нас были командир корабля, главный инженер, инженер-навигатор, он же штурман и инженер по коммуникациям, то есть связист.

— Выпускай зонды разведки, — приказал командир главному инженеру. — Пусть обследуют планету, найдут «потеряшку» и зафиксируют «безопасный» периметр для нас около него. Будем снижаться.

Что такое зонд разведки. Это почти обыкновенная ракета, но только сильно раздобревшая по бокам, и усыпана датчиками и регистраторами по самое не улыбайся. И вроде как в качестве топлива у неё использует ртуть. Так сказал инженер, но может он просто пошутил… Зонд выпускают, и он летает почти неслышно по кругу, всё высматривает и вынюхивает. Иногда в прямом смысле этого слова. Пока что-нибудь не найдет…

Через час зонды равномерно распределились по всей поверхности атмосферы, и полностью просматривали всю водную поверхность и сушу.

Вид сверху немного удручал. Уж очень мало было суши на планете. Всего три небольших материка, соединенных между собой узкими перешейками. Они тянулись вдоль экватора, а вокруг них были сплошные темные, почти черные, моря. На обоих полюсах планеты, как и полагается, находились белоснежные большие шапки изо льда. Да и сама суша, в основном, была представлена либо пологими горами, либо желтыми песчаными пустынями. Никаких больших рек, озер или чего подобного. Любая растительность отсутствовала почти напрочь. Изредка невысокие кустики да полупрозрачные рощицы из непонятных желто-коричневых деревьев, как островки виднелись иногда, то там, то тут. Везде и всюду, что сразу бросалось в глаза, повсюду был один желтый песок.

— Трехцветная планета какая-то, — не выдержал навигатор и пошутил. — Какой цвет предпочитаете? Куда будем садиться?

— С посадкой мы пока повременим. Человеку спускаться на саму планету нельзя. Я думаю, даже на полюс не стоит пробовать. Через пять минут после высадки он будет считать смерть для себя актом милосердия, — сказал главный инженер корабля.

— От планеты идут сильные шумы на гиперчастотах, — сказал связист. — По характеру они искусственного происхождения, но очень сложной алгоритмизации. Как будто за их фоном и скрывается основной передатчик, работу которого мы не видим и не понимаем.

Вскоре наш корабль приблизился к планете «достаточно близко» и завис над ней на низкой орбите. В противофазе с ним, с другой стороны планеты завис «Сокрушитель Вселенной». И у нас начались будни. Света «ускакала» в свою медчасть, Федя всё время пропадал около своих ноу-хау, перекладывал свои штучки с места на место… Чем заняться мне я не знал, и поэтому просто наблюдал, что делают другие. У всех работы хватало. Запуск зондов, разведка развалин, очень напоминающих заводы по производству чего-то. Можно сказать обыкновенная рутина, но…

«Уходи! Здесь смерть!» — эта мысль настойчиво долбилась в мой мозг. Везде чудились не дружелюбные монстры. От такого мурашки ползали стадами по телу. Сердечко прыгало как у маленького трусливого мальчика. Через два дня я не выдержал и пошел к медчасть к Свете.

— Ты уже девяносто восьмой, — встретила она меня, — долго продержался. Все слышат что-то подобное, с вариациями, конечно, но все. Что поделать Мир Ужаса.

— Но мы же в космосе, — сказал я.

— Да в космосе. И понятных нам излучений никаких не зафиксировано, но голос смерти слышат все. Все по-разному, но все. А что будет, когда начнем спуск?

— А давайте посоветуемся по этому поводу с телепатами. Может, не будем спускаться прямо в ад, а лучше махнем отсюда подальше? — предложил я.

— Приглашаешь? — Света только улыбнулась в ответ…

Зонды беспрерывно продолжали свой поиск. Близко к поверхности планеты они не приближались, может, поэтому их никто и не трогал, а на призыв уходить им было полностью индифферентно. Близко им и не требовалось, разрешение их аппаратуры было достаточно, чтобы увидеть маковое зернышко на черном поле.

Час за часом, день за днем поиски продолжались, но корабля диоскуров нигде видно не было, как сквозь землю провалился. Мы постепенно начали сомневаться, что мы вообще его найдем. Желание свалить отсюда росло с каждым днем. Старшим экспедиции была Света, и решение о продолжении или уходе должна была принять она. Она, конечно, была совсем не против, свинтить отсюда как можно быстрее, но долг не позволял. Через неделю экипаж один за другим протоптал дорожку в медчасть, с предложением покинуть планету. Света сначала вежливо их посылала обратно на свои рабочие места, но после второго десятка желающих свалить, наконец, и Света не выдержала. Она вызвала нас к себе и «посоветовавшись с товарищами», мы все вместе решили организовать сходку с диоскурами. Быстро договорились о встрече. Во встрече должны были участвовать с нашей стороны Света, Федя и я.

Мы сели в челнок и проследовали до «Сокрушителя». При приближении к нему я понял, что это такое. Размеры корабля впечатляли. они исчислялись десятками километров. Висит такая лепешка в космосе, «не объедешь». С каждого «угла» непонятный надолб виднеется. Надстроек на верхней и нижней палубах видимо-невидимо. Чего там только нет. Повсюду торчали мачты связи, шары-антенны, жерла гигантских орудий.

Я не удержался и спросил: «Они что могут стрелять снарядами?»

— Нет, не снарядами. Они стреляют плазмой. Жерло пушки, как ты его назвал, это тоннельный выход для плазмы. Убойная сила этого облака плазмы до нескольких тысяч километров. Так что если «Сокрушитель» начнет обстреливать Немезиду, то он её сожжет несколькими выстрелами.

— То есть если он стрельнет по нашему челноку, то от нас даже электронов не останется?

— Орудия у него разного калибра. Для нас есть пушки помельче. Но всё равно от нас ничего не останется.

Я внимательно стал рассматривать «Сокрушителя», выискивать орудия помельче. Но наверно они все были спрятаны внутри корабля. Где-то там внутри притаился и «сворачиватель» пространства. Да, «Сокрушитель Вселенной» вызывал глубокое уважение. Он мог нести в себе минимум десяток «Проныр». А внутри… мне сразу вспомнилась база на Пандоре, герметичная подводная лодка. Но «Сокрушитель» был очень и очень, вооруженной лодкой. В том числе и энергией. Интересно, какой и кто её на «Сокрушителе» производил?

Шлюз открылся, и невидимые нити буквально втянули наш челнок во внутреннее, размерами в несколько футбольных полей, помещение, неслышно пришвартовали его к причалу. Щелкнули магнитные замки и челнок замер. Нагнетатели, создав невообразимый ураган, меньше чем за минуту наполнили весь шлюз воздухом. Теперь можно было и высунуть нос из челнока, что мы и сделали. Открывшийся вид поражал воображение, мы казались себе карликами на фоне громады помещения. Принимающая сторона радушно выделила нам несколько минут, чтобы мы смогли обозреть колоссальные окрестности, с причалами, переливающимся огнями, с удерживающими фермами, и бесконечными переходами, после чего мы, наконец, в пневмолифте помчались на встречу.

И вот встреча состоялась.

 

Глава 34. ТЕЛЕПАТЫ — НЕ НАШИ ЛЮДИ

Когда я зашел в комнату для встречи с телепатами, их самих ещё не было. Я начал осматриваться, где бы здесь поудобнее пристроиться, чтобы ничего не пропустить, но тут как бы невзначай почувствовал легкое покалывание по всему телу. Не снаружи тела, а внутри, что-то наподобие легкого онемения. Оно то, появлялось в одном месте, то исчезало, а затем всё снова повторялось совершено в другом. Как будто кто-то прикасался ко мне изнутри. Бывает так, затылком чувствуешь чужой неравнодушный взгляд, так вот и я ненароком обнаружил незримое сканирование своей персоны. Нельзя сказать, что мне это понравилось, и я сразу догадался, кто этим занимается. Вскоре появился и сам телепат. Он всё так же пытался изучать меня, но в дополнение к покалываниям, теперь ещё что-то неприятно давило на черепную коробку, пытаясь пробраться внутрь. Я собрался, и мысленно, превозмогая чужое давление, попытался поставить энергетический барьер вокруг своего тела, то есть хоть что-то противопоставить этой басурманской попытке, но у меня ничего не получалось. Наверно, энергетический барьер был только у меня в голове, но не вокруг моего тела. Давление тем временем продолжалось. Мысли путались, и мне уже казалось, что у меня просто напросто заболела голова. В конце концов, мне это надоело.

— Не лезь ко мне, — сказал я ему строго, даже очень строго, но сказал мысленно, не открывая рта. На результат я не рассчитывал.

Но в тот же миг, давление пропало, и боль ушла. В голове тут же всё прояснилось. Телепат сделал вид, что он тут совершено ни причём, ровным счетом ничего не происходит, и медленно проследовал к своему месту за столом. Ну, раз ничего не происходит…. Я не удержался, ах ты телепат недоделанный, привык, что тебе всё сходит с рук. Я отвернулся от него, а затем взял и отбросил его легким ветерком. Сегодня у меня без сучка, без задоринки всё сразу получилось. Очень уж мне захотелось, сделать ему «приятный нежданчик». Телепат отлетел почти на метр, но смог удержаться на ногах, показывая чудеса эквилибристики. Удивлению его не было предела, шел никого не трогал, и вдруг ветром с ног сдувает… Но уже через несколько секунд к нему пришло осознание что произошло. Он даже не посмотрел в мою сторону, а всё также молча, проследовал к своему месту и молча сел. Вскоре появились остальные телепаты.

— Федя, ты чужое прикосновение чувствуешь? — спросил я нарочито громко.

— Как будто тебя пушинки трогают? — также нарочито уточнил он.

— Ну, типа того, — подтвердил я.

— Я тоже чувствую пушинки по всему телу, — вмешалась в наш разговор Света.

Мы все вместе обратили свой взор на телепатов. Они усилено ерзали на стульях и переглядывались между собой. До меня донеслись обрывки их мыслей: «Он не пробиваем».

— Что решили просканировать нас, — с вызовом обратился я к ним, — мурашек понапустили по всему телу.

— Что такое мурашки? — спросил один из них.

— Учи русский, поймешь, — продолжал дерзить я, хотя уже понимал, что наступает перебор. Мы прилетели сюда договариваться, а не ругаться.

— Мы знаем русский, но я всё равно не понимаю, — ответил телепат. Наверно он был старший у них.

— Ты давай в сторону не уводи, — строгим голосом отчеканил я. — Вы сейчас пытались нас понять?

— Вы не такие как члены экипажа этого корабля, — телепат проигнорировал мой вопрос. — Вы закрытые.

— А остальные открыты для вас как книга? — задал я, как мне показалось, провокационный вопрос, продолжая гнуть свою линию, и пытаясь вывести их на чистую воду.

— Светлана и Федор, действительно почти закрыты от нас, — сказал телепат и уточнил, — они так считают, что закрытые. Мы не можем с ними говорить, понять их мысли, но и они не могут говорить с нами. Мы уже знаем, что вы знаете о наших способностях. Мы поняли, что вы попытались механически закрыть свои мысли, и вам это почти удалось. Почти, потому что вы не понимаете принцип телепатии… Как вы её называете… А вот ты Григорий, особый случай. Ты не только можешь закрыть себя от кого угодно, или запросто прочитать чужие мысли, но и сказать, что ты думаешь любому. Как бы он не пытался закрыться.

— Ну, вот опять я какой-то особенный, хотя насчет того, что я могу читать чужие мысли, вы явно загнули, — сказал я с недоверием, и чтобы не усугублять ситуацию, решил сразу перевести разговор на тему нашей встречи. — Вы лучше скажите, как сюда ваших занесло?

— Когда вы найдете корабль, мы сможем спросить это у них. Сейчас мы этого не знаем.

— Почему вы считаете, что они живы? — спросила Светлана.

— Вы называете это их состояние глубокой комой, или по-другому летаргический сон.

Старшего телепата звали Стирх, и он был твердо уверен, что корабль первых здесь на планете. Он явно многого не договаривал. Всё это было немного странно, но теперь я стал понимать, зачем они нужны «ГлавОборонНаук».

— То есть вы настаиваете, на спуске на Немезиду? — спросил Федя.

— Чтобы избежать подобных эксцессов в будущем… да настаиваем, — подтвердил Стирх. — Это в интересах всех. Ищите да обрящете.

Мы все трое с нескрываемым удивлением уставились на него. Откуда такие познания, насчет «обрящете». Стирх спокойно выдержал наш тройной взгляд, улыбнулся с чувством заметного превосходства. И все диоскуры тут же засобирались. Так состоялось мое первое знакомство с ними.

Стирх оказался прав. Зонды прочесали планету вдоль и поперек и только когда стали сопоставлять картинки с разных ракурсов, получили светотени корабля и вычислили сам корабль.

Он находился недалеко от каких-то развалин, напоминающих город. Зонды дистанционно обследовали всё вокруг корабля и сам корабль. Сверху никаких повреждений на нем было не видно. Он был просто засыпан песком почти по самую макушку, как и развалины вокруг него, поэтому его долго и не могли найти. Как же нам до него добраться? Спускаться или не спускаться? Сверху всё видно, но потрогать нельзя.

Собрали очередной «экстренный» совет, на котором «докладывал» Федор со всеми своими инженерами: инженер по технологиям Фридрих, инженер по интеллекту Константин, и инженер по коммуникациям Радек. Инженера были под стать Федору, высокие и белобрысые, и также как и он, все рвались в бой. Суть его доклада сводилась к тому, что дистанционно обследовать корабль телепатов возможности не было. Необходимо попасть в него и на месте разобраться, что там произошло. Что можно сделать по его восстановлению, чтобы поднять в космос, и если ничего невозможно, то тогда просто забрать «черные ящики»… и телепатов, если они там есть. Инженерная служба изо всех сил доказывала всем, что только она сама сможет проникнуть на корабль, без неё никак. На резонный вопрос как они это сделают, ответили, что вокруг корабля телепатов поставят купол силовой защиты, по периметру внутри расставят боевых роботов, и пока Мир Ужаса будет уничтожать все защиты, если будет, поскольку это совсем не так просто сделать, в этот момент они проникают на корабль… и дальше по обстоятельствам. Главным и ответственным за эту авантюру вызвался быть Федя. На что тетя Света, высказала свое категоричное «нет». В результате разгорелась жаркая дискуссия. Я сидел в сторонке и наблюдал, как они «кипятятся», но отпускать Федю с его инженерами на планету мне тоже очень не хотелось. Я понимал, или может, предчувствовал, что добром такая авантюра точно не закончится. Да, в общем-то, это все понимали.

Часа через два, спорщики нашли компромиссный вариант, в первую очередь «порешали» проверить защиты в действии, то есть освоение планеты начать с роботов. Пусть они нам покажут, как их тут будут убивать, и кто это делает. Если у этого кого-то получится совладать с нашими роботами. Ну а когда будет понятно, кто и как их уничтожает, то можно будет начать готовиться непосредственно к самому спуску. Все прекрасно понимали, что без наземной операции нам всё равно не обойтись. Поэтому к ней необходимо было подготовиться на все сто. Разработка плана высадки была поручена Федору с его командой. Оказывается, первый робот был уже давно готов к испытаниям и сидел и ждал своего часа в челноке.

— Ну, Командир, вам и карты в руки, начинайте, — скомандовала Светлана. Она была главная по технологиям защиты, и ей тоже не терпелось испытать эти технологии в действии. А как Федор горел желанием опробовать своего робота на практике, словами не передать…

— Согласен, давайте уж начнем пробовать с чего-нибудь… раз уж прилетели сюда. Выпускаем вашего хваленого робота, а дальше… — командир «Проныры» тоже был человек действия, и совсем не любитель ждать. — Очень уж интересненько, будет посмотреть, как его тут на запчасти разбирать будут и главное кто. Врага надо знать в лицо, а мы даже не представляем, кто тут безобразничает.

— Жалко робота. Хотя….. может быть ещё придется жалеть местную… не знаю кого, когда они с ним поближе познакомятся, — сказал инженер-технолог Фридрих.

— А как мы узнаем, что с ним происходит? — поинтересовался я.

— Связист, устойчивую связь с роботом гарантируешь? — обратился командир к инженеру по коммуникациям.

— Надеюсь, — ответил Радек. — Слишком много помех. Отстраивать канал тяжело. Но вроде всё работает как надо.

Инженеры опять начали обсуждать между собой детали будущей операции.

— Ну, запускайте уж «берлагу», — успел вклиниться я. Я сидел в своем уголку и на меня никто не обращал никакого внимания. А сейчас все разом обернулись на меня. — Молчу, молчу, — только на это меня и хватило.

Несколько зондов зависли над местом будущей высадки, и нацелили свои камеры вниз. Теперь нам были хорошо видны все подробности местности вокруг корабля телепатов. Его окружали, уже почти слившиеся с поверхностью планеты, древние руины и сплошной желтый песок вокруг них. Местность была полностью открытая, никто не сможет подобраться к роботу незамеченным, разве что прямо из глубин песка. Но песок давно просветили насквозь, и никаких тайных ходов не обнаружили. А воздушный периметр просматривался на сотни километров, даже на гиперзвуке не проскочишь. Вроде предусмотрено всё, осталось только ждать.

Все прильнули к мониторам.

Высадка робота прошла успешно. Челнок камнем упал с небес на землю. Около земли резко затормозил, буквально в нескольких метрах от корабля телепатов, и робот десантировался.

Челнок тут же свечой взмыл обратно вверх. Робот задержался на секунду, оценивая опасность. Повсюду легкий ветерок перекатывал почти прозрачные песчинки, и ничего не происходило. Так что же Мир Ужаса больше и не Мир Ужаса?

Что-то здесь не так. Неужели он испугался нашего «железного человека»…

Робот был последней модели. Для его брони используется сплав, сделанный из композитных металлов, который не ломается и не плавится при температуре до 10 000 градусов по Цельсию. Производительность мозгов вообще сказка, работа электроники была сопоставима с работой нейронов. Скорость восприятия и реакции неимоверная, человеческий глаз даже не заметит, как он своим плазменным мечом пулю на лету разрубит. Его вооружение было под стать ему: световой меч, крупнокалиберный автомат, расположенный сверху на плече, различные гранаты, выстреливающие из него отовсюду и, конечно, силовой щит. Силовой щит очень опасная штука. Он сжигал своим полем, всё к чему прикасался. Щит был непробиваем. У него был только один недостаток, энергии он потреблял через край, поэтому использовать его можно было лишь кратковременно.

Робот медленно двинулся по дюнам к ближайшей стене, прямо у которой находился корабль телепатов. До корабля оставались считанные метры. Робот остановился и замер. Он вычислял, где находится входной люк на корабле…

На месте корабля песок образовал сплошной бархан, только шпиль головной части торчал посреди него, а самого люка было совсем не видно. Внезапно правая нога робота стала проваливаться в песок, и робот начал быстро заваливаться набок. Он попытался опереться рукой на песок, чтобы подняться, но в итоге провалился, весь целиком, прямо в песок. Нам показалось, что его кто-то схватил прямо из песка. А наши сканеры молчали, там никого не было. А дальше произошла схватка или что-то похожее на схватку. Из песка появлялись то рука, то нога робота. В одной руке мелькнул световой меч. Он от кого-то энергично защищался. Песок в этом месте ходил ходуном и плавился на глазах, превращаясь в прозрачную стекловидную массу. Это было действие защитного поля. Меч рубил стекло на куски, и они летели во все стороны. И вдруг резко всё закончилось. Песок затих и больше не шевелился.

— Что и всё? И кто его там съел? — подал голос я из своего угла.

— Сейчас зацепим робота ковшиком, притащим его к нам сюда и посмотрим, — сказал Федя.

Челнок снова рванул вниз к земле. На секунду он завис над местом недавней трагедии, силовой ковш моментально выхватил робота из песка и челнок рванул вверх, в космос… только тонкие струйки песка упали вниз. Инженеры стремглав ускакали за отчетами по наблюдению за роботом. Мы все остальные, сгорая от нетерпения, ждали появления робота в шлюзе прибытия, ожидая увидеть… никто, не знал что.

В ковше кроме робота был только песок. В нескольких местах броня на нем была разрезана, разрезана как бритвой. Никаких следов окалины, как бывает при сварке, резке огнем, не было.

— И кто это умудрился так продырявить композитную броню? — недоумевал Федор.

— Ага! Что же это за бритва, если она такое может сделать? — поддакнул я. — Бриться такой бритвой никому не рекомендуется, ошибешься на миллиметр и голова с плеч.

Никаких мыслей, кто это сделал, и как, или чем у нас не было. Мы все в раздумьях проследовали в комнату для совещаний. Там как раз собрались инженеры с данными по видео и фотометрии.

— Ну что успели засечь, кто это напал на робота? — спросил Федя у Радека.

— Никто не нападал, — ответил инженер по коммуникациям.

— То есть? — в один голос, удивились все, кто был в комнате.

— Никаких сигналов присутствия около робота не было. Ни в одном диапазоне. Давление на броню происходило только в месте разреза. После разреза были уничтожены схемы интеллекта, и робот умер.

— Ну, значит, это был Невидимка, — высказался я.

Все молча, посмотрели на меня.

— И что нам делать со всем этим, — риторически спросила Света.

— А откуда невидимка мог знать, где нужно разрезать броню робота, чтобы максимально быстро уничтожить схемы ума? — спросил я.

Всё так же молча, все снова посмотрели на меня.

— А не мог робот сам себя порезать? — не выдержал я молчаливых взглядов.

— Следы от лазера другие. Здесь следы как от бритвы, повреждения то механические. Что же это за бритва такая? — сказал инженер-технолог. — И с каким усилием разрезали скафандр? Такое давление ни одно живое существо создать не может, а искусственное… По крайней мере пресс должен быть очень большим.

— Исследуем песок на предмет постороннего присутствия вообще хоть чего-нибудь, — сказал Федя. — Даже невидимки должны какие-нибудь следы, да оставить.

Но никаких следов невидимок на песке обнаружить не удалось, ни энергетических, ни механических, Песок и песок, такой же, как на всей планете разбросанный в неимоверных количествах. Правда, странный какой-то песок, песчинки имели слишком идеальную форму. Они имели четкую геометрическую форму эллипсоида. После такого открытия Федор надолго погряз в исследованиях. Искусственный идеал всегда требует объяснения. Мне было всё равно на эллипсоидность песчинок, но я всегда присутствовал рядом с ним в его творческих муках. Ему нужно было с кем-то говорить, а я не знал чем мне заняться, так что наши интересы совпали.

Так прошел день. Затем другой.

— Кто же их так обработал? — в очередной раз задал сам себе вопрос Федор.

— Это ты про песок? Ветер и время, — сказал я, так для поддержания разговора.

— Может быть…. может быть, — отозвался он. — Время да! Возможно! А вот с ветром возникли проблемы. Сколько мы уже висим над планетой, и его еще ни разу не было, разве что легкое-легкое дуновение ветерка. Может быть, конечно, раньше, настоящий ветер здесь был… Гриша, ты у нас случайно не специалист по пустыням? Как ветры в пустыне дуют?

Он взглянул на меня, увидел в моих глазах, что я точно не специалист по пустыням и по ветрам тоже, и как-то странно вздохнул.

— Ладно, оставим этот вопрос для лучших времен, будем ждать, пока ответ сам в голову не зайдет, — наконец произнес Федя. — А пока пошли, поговорим с диоскурами. Что они думают обо всём, об этом?

— Пошли…, - подал я голос. Федор вызвал всю свою группу, предложив им собраться в комнате для встреч.

Небольшая группа диоскуров переселилась на «Проныру», чтобы быть всегда в курсе происходящего. Кроме Стирха, там были Сакс и Скунс. Им выделили каюту на троих, и оставили в покое. Без нужды их никто не тревожил. Они сами приходили в рубку, когда считали это нужным, понемногу интересовались всем. Я был уверен, что они это делают для вида. Они же телепаты, и знают можно сказать из первых рук, что здесь происходит, поскольку экипаж защитными сетками снабжен не был. Я не исключаю, что они приходили намерено, в попытке прощупать нас, закрытых. По крайней мере, я неоднократно чувствовал легкое онемение внутри тела. И только я собирался возмутиться, как сразу всё пропадало. Создавать избыточное давление в моей голове больше никто не пытался. Надеюсь, до них дошло, что это нехорошо.

Федор объявил своим инженерам, что сегодня, для уточнения некоторых вопросов, мы собрались позвать диоскуров, но не успел он и рот закрыть, как телепаты «нарисовались» на пороге сами.

— Мы хотим с вами обсудить возможности спуска на планету, — сказал Стирх.

Вот и как понять их появление здесь.

— Вы сами по своей инициативе здесь появились, или нас подслушали? — с вызовом спросил я. С течением времени телепаты стали ко мне относится нормально, где-то даже уважительно. Мне было позволено им немного дерзить.

— Вы как дети, не хотите взрослеть, — начал Стикс, — Вы не хотите научиться слушать, чтобы понять, что пытаются до вас донести…

Мы все невольно переглянулись, и Стикс это заметил.

— Нет, не мы пытаемся… — продолжил он. — У вас всё перед глазами, но вы не можете сделать выводы и понять, что делать. Не можете понять, что будет, если вы это сделаете… Не можете научиться смотреть вперед в будущее…

— Ну, вы то, совсем взрослые, — ответил я.

— У всех детей изначально заложен потенциал эволюции, познания мира, а вы пошли путем создания механических помощников, вместо использования своего потенциала роста, — сказал Стикс. Я сразу вспомнил, что уже слышал про потенциал детей, и не от Стикса.

— Мы уже в космосе, а вы…, - возразил, не зная, что ответить Федор, — не можете даже в воздух подняться и летать аки птицы.

— Значит ещё не пришел наш черед… Мы как раз работали над этим. Формировали технически образованных людей. Но формировали таким образом, чтобы они смогли бы стать единым мозгом в принятии решений. Вы понимаете перспективы этого?

— Не очень…

— Вы понимаете, что не можете объяснить известными законами физики всё, что вам непонятно, и тупая логика говорит, что значит объяснение непонятного вне этих законов. Значит законы другие.

— Призанятно однако, вы из чьего словарного запаса тупую логику взяли? — я в упор уставился на Стикса.

— А какие тогда законы? — спросил в этот момент Фридрих. — Вы что хотите отменить закон притяжения?

— Нет, не хотим. Просто новые законы лежат вне вашего понимания. Что такое ужас на этой планете вы поняли? — спросил Скунс. — Техники то у вас за глаза.

Тут меня осенило… Как он сказал, «единым мозгом»… Это же логично! Ужас на планете есть? Есть! На земле мы никого не нашли, значит… Надо осмотреть океан. У ведунов он был живым. А как здесь?

— То есть, не пора ли нам идти купаться? — сказал я. Интересно я сам додумался до этого или всё-таки телепаты помогли?

— Молодец, Гриша, — похвалили меня Сакс. — Ты не только умеешь смотреть в будущее, видеть его, но и делать выводы.

Меня это даже немного покоробило. Я не нуждался в похвалах тех, которые вовсю угнетают свой народ, как я считал.

— Да в океане кого только нет, — сказал Константин, инженер по интеллекту. — Мы поначалу долго не могли понять, когда увидели, как по океану дрейфуют непонятные темные облака. Очень уж осмыслено дрейфуют. Зонды не смогли идентифицировать что это. Не смогли даже определить, живые они или нет. Сами понимаете, пощупать их живьем проблематично. Потом мы всё-таки сообразили, что это микроорганизмы собираются в гигантские массы. Вот они для нас интерес и представляют… Есть и маленькие тучи, совсем черные, наверно, там еще более мельчайшие микроорганизмы… Непонятно почему микрики, как мы их обозвали, так любят «кучковаться».

— Согласен, надо заняться жителями морей более основательно, — сказал Федя. — А настоящих, живых монстров там случайно в глубине нет?

— Зонды заметили много передвижений в глубине океана, но мы так не и смогли определить, что это за движения… Может монстры, а может и просто течение песок баламутит. Уж больно глубоко эти движения.

— А вода ведь не пропускает радиоволны?… — сказал я.

— Это ты к чему? — спросил меня Радек.

— Тем, кто в глубине ужас не страшен… Ни на гиперчастотах, ни вообще, ни на каких…

— То есть нам надо искать монстров, которым местный ужас совсем не страшен, чтобы спросить у них, что здесь происходит? — пошутил Федя. — Или сами будем прятаться в глубине?

 

Глава 35. ОБЛАКА В ОКЕАНЕ

Взять образцы воды из океана оказалось гораздо труднее, чем мы предполагали. При снижении глайдера меньше чем, до десяти метров от уровня океана, вода как бы вжималась внутрь и образовывала видимый провал в своей толще. Прямо посреди океана возникала впадина. Предположения что это связано с местной гравитацией не подтвердились. Казалось, что вода реагировала на живое, или точнее разумное и убегала от него… Иногда наоборот вода неожиданно вдруг дыбилась перед глайдером, пытаясь схватить его и увлечь на дно морское…

— Море волнуется раз, море волнуется два…, - вспомнил я детскую считалку.

— Кто же его так по-умному волнует? — полюбопытствовал Федя. — И как его успокоить, чтобы оно не волновалось?

Глайдер поднялся вверх, и завис над океаном на высоте чуть меньше километра. Океан пустил несколько барашков вдогонку, а затем затих. Водная гладь стала гладью.

Все надолго задумались. Молчание стало затягиваться… А затем предложения посыпались как из рога изобилия. Один выдал какую-то глупую мыслишку как водички забрать, и фонтан идей было уже не остановить. В конце концов, было принято решение лишний раз не рисковать, всё обдумать, просчитать все варианты… А пока…Глайдер поднялся обратно наверх, почти в космос, а наш весь инженерский народ рассосался по своим делам, кто-то на обед, кто-то физкультурой заниматься… И хоть все занимались своими делами, каждый думал как решить возникшую проблему. Пробы то взять всё равно надо.

Часа через два-три все снова начали подтягиваться в рулевую рубку. После долгих совместных раздумий и совещаний, всё-таки решили рискнуть. С самой высоты, прямо из космоса, по наглому, аллюром три креста добраться до воды, и пока океан не успеет очухаться, взять таки образцы, и так же во весь опор рвануть обратно вверх. Почему то все, на все сто процентов, были уверены, что океан даже «моргнуть» не успеет.

Сказано сделано.

Глайдер камнем упал вниз в океан, перед самой поверхностью затормозил, открыл заборные отверстия, чтобы взять пробы… и поверхность воды ушла вниз. Под воздушным корабликом образовалась глубокая впадина. Он автоматически последовал за поверхностью, казалось ещё секунда, и он всё-таки возьмёт, эти чертовы пробы…. Но я уже понял, что будет дальше. Ловушка сейчас захлопнется и сделать ничего нельзя. Робот аппарата выполнял свою задачу, и просчитать, варианты вне программы не мог… Поверх глайдера сомкнулись два громадных водяных барашка и «крышка захлопнулась». Наш высокотехнологичный планер с мотором повис в воздушном пузыре посреди океана… А затем вода лавиной упала на него. Глайдер рванул вверх, сквозь водную стену. В момент прохождения стены двигатели герметично захлопнулись, ну чтобы вода в них не попала, и воздушный корабль оказался на глубине нескольких метров… А плавать и нырять он, естественно, не умел, он был приспособлен для неба, а не для океана, это была совсем не его стихия. Он, конечно, мог быть большим поплавком, и не тонуть, сколь угодно долго, но корабль тут же окутало темное пятно (он просто исчез в каше из грязного облака), и это облако, как живое разумное существо, схватило добычу и быстро потащило на дно. Облако, вместе с нашим глайдером, быстро скрылось в морской пучине. Через мгновение всё было кончено, глайдер пропал в где-то там в глубине океана….

— Два — ноль. В пользу Немезиды, — невесело подытожил я, наши попытки.

— Да!.. На земле мы робота потеряли, на воде глайдер утопили…, - с явным огорчением высказалась Света. — Может, на полюс ещё рванем.

— Там кроме льда и снега ничего нет… и никого, — проинформировал навигатор корабля.

— По крайней мере, мы там ничего не потеряем…, - сказала Света.

— Но ничего и не найдем, а нам нужны ответы, а для ответов нужны знания, а для знаний нужны опыты, а для опытов нужны пробы воды…, - возразил ей Федор.

— Не соритесь, — встрял я в эту дискуссию. — С полюсом можно повременить, нас океан ждет… Так что полюс подождет.

— Оттуда кстати никаких излучений нет. Почти, — доложил связист, то есть инженер по коммуникациям. — Точнее есть, но вторичные.

— Значит, ищем источник излучений, — подытожила Света. — Океан ждет нас, — и уточнила. — Точнее тот, кто им управляет.

После такого легковесного обсуждения проблемы, мы решили заняться океаном основательно. Для этих целей решено было использовать вместо глайдеров амфибии. Главное достоинство амфибии, что она, кроме того что могла летать, она умела и плавать. На воде и под водой. Амфибия, была похожа на каплеобразный бочонок с крыльями и рулями изменяемой стреловидности. Снаружи она сильно отличалась от глайдера, а изнутри они были очень похожи. У неё тоже были такие же большие окна, то есть мониторы по всем стенам, чтобы лучше видеть всё вокруг, были удобные кресла, чтобы можно было комфортно созерцать всё что окном. Наружные камеры были понатыканы по всему корпусу, так что ракурс можно было получить любой. Главное отличие амфибии от глайдера это их лучшая защищенность, внешняя обшивка выдерживала давление толщи воды в несколько километров. За броню пришлось заплатить массой корабля, но мощные моторы позволяли забыть об этом, в управлении она была как послушная игрушка. Глайдеры же в отличие от амфибий, были максимально облегчены, поскольку должны летать. Хотя амфибия тоже могла летать, но низенько-низенько и тихо-тихо. Для нас амфибии, были самое то. На них можно было нырнуть в океан, посмотреть, что там за облака, кто там двигается на дне, и вынырнуть обратно. И может даже улететь куда-нибудь повыше.

Амфибий у нас было целых две штуки. Наверно потому, что одна всегда должна была страховать другую. Меня по моей настоятельной просьбе тоже зачислили в экипаж. Причем в ту, которая погружалась первой. Как я мог пропустить такое событие? Кроме меня там были естественно Федор, и все его инженеры: Костя, Фридрих и Радек. Вдруг что-то случиться с амфибией, и дополнительные защиты надо же кому включать и следить за их работой.

— А стрелять ваша посудина умеет? — первым делом спросил я у Фридриха.

— Она умеет, и стрелять и защищаться, — усмехнулся он.

— А можно с этого места поподробней, — попросил я.

— Вооружение для стрельбы под водой — торпеды с объемным взрывом, для стрельбы на воздухе — лазерная пушка. Защита динамическая резонансная, любой материальный объект в зоне её действия разваливается на части…

— А по монстрикам постреляем? — как бы невзначай предложил я. Фридрих замолк на полуслове и недоуменно посмотрел на меня, не зная, что ответить.

— Слышь ты! Кровожадный ты наш! А если вдруг монстр окажется предводителем местной элиты или великим сказителем, который перед сном захочет своим внукам сказку рассказать… А ты его объемным взрывом… вместе с внучками… — не выдержал Федор.

— Согласен был не прав, — сконфузился я.

Наконец все приготовления закончились, и прозвучала команда на взлёт. Пилот занял своё место, мы расположились поближе к окнам, то есть к мониторам, чтобы, не дай бог, не пропустить ничего интересного.

Пока длился полет, ничего интересного или необычного так и не произошло, поэтому мы, сделав пару кругов подальше от берега, просто выбрали точку посреди океана, и быстро нашли облако. Оно медленно фланировало на небольшой глубине. С высоты за несколько секунд спустились в точку и нырнули в океан. У самой воды резко притормозили и уже на «мягких лапах» нырнули. Вода была прозрачной, и можно было всё разглядеть далеко вокруг, камеры, защищенные бронестеклом, показывали всю картинку морского пейзажа во всей красе.

Только вот любоваться было неудобно, мы же были на Немезиде. При приближении к поверхности ужас беспощадно надавил на мозги, и сердце нервно затрепыхалось. Наверху то, в космосе, ещё было терпимо, а тут, стало совсем невтерпеж.

Но наш нырок оказался полной неожиданностью для океана, правда ненадолго. Не успели мы взять из облака пробы воды с местной живностью, как вокруг нас стала образовываться кромешная тьма. Прозрачная вода стала черной стеной. Мониторы, один за другим, стали темнеть. Амфибия резко сделала крен на нос, рули глубины тоже вдруг резко затяжелели, и её потянуло вниз на дно.

— Облако что живое? — удивился я.

— Это неправильный вопрос, правильный, облако что разумное? — с полным спокойствием уточнил Костя.

— Правильный неправильный, я вижу, что нас хотят утопить, — не понял я его спокойствия.

— Хотят…, - согласился Фридрих.

— И до какой глубины мы можем погружаться? — спросил я

— Не важно до какой, корпус выдержит любое давление, важно сможем ли мы, потом всплыть? — ответил пилот.

Картинка в голове нарисовалась совсем не радужная. Обшивка корабля выдержит любую нагрузку, и хотя клаустрофобией я не страдал, но сидеть взаперти на дне океана не прельщало. Помочь нам никто не сможет, поскольку найти нас на дне нереально, да и спасательную экспедицию постигнет такая же участь как и у нас… А пожить то еще хотелось, свет посмотреть, себя показать.

На секундочку мы даже забыли про ужас, царящий в наших сердцах, его затмил страх смерти, но всепроникающую жуть никто не отменял навсегда, и хотя наши защиты исправно работали, мандраж в сердце не только не исчезал, а постоянно нарастал. В момент, когда амфибия стала тонуть, «поплохело» всем. Истерик никто не закатывал, но лица у всех были напряженные, напряженные, а в глазах с каждой секундой всё больше и больше воцарялась безысходность, всем захотелось куда-нибудь прилечь и ни о чем не думать…

А амфибия упорно шла ко дну. Рулевой тянул рули на себя на всплытие, а она всё равно тонула. Все растерялись и не знали что делать, такого никто не ожидал. Никто не ожидал, что океан нападет на нас… Я не помню, как оказался около рулевого и стал помогать ему, тянуть рули вверх. Навалился на них, как мог… Особого результата это не дало.

— Форсаж! Полный форсаж! — заорал я ему прямо в ухо.

Может, конечно, у них этого самого форсажа и не было никогда, но рулевой меня понял. Он утопил педаль газа, или что там у них, по самое не хочу. Моторы корабля взревели. Вся живность, которая прилипла к амфибии, всколыхнулась от его рева и бросилась врассыпную, а амфибия как топор помчалась прямо на дно. Со дна метнулись какие-то тени, толи к нам на перехват, толи, прячась от нас. Остановить нас сейчас было немыслимо, такая масса на такой скорости снесет кого угодно. Встречный поток в два счета смыл остатки прилипшей живности, рули сразу тут же облегчились, а поскольку направлены они были максимально вверх, то амфибия прямо из воды как стрела взмыла в небо… Для неё это был недопустимый режим полета. Если падать камнем вниз она ещё могла, то летать вертикально свечкой вверх для неё было невозможно. По инерции, взлетев пару километров вверх, она стала заваливаться в штопор и, рисуя круги в небе, стремительно падать обратно в океан. Тут уж понадобилось всё искусство пилота, чтобы на первых порах выровнять корабль, а уж потом «свалить» домой в космос.

— Не зря мы тебя с собой взяли, — сказал Радек, вытирая пот со лба. — Только благодаря тебе мы сейчас можем поговорить об этом.

— Да ладно я сам испугался…, - ответил я. — водички то хоть морской зачерпнули?

— Зачерпнули, теперь будем исследовать, — сказал Константин. — Не вся фауна успела сбежать.

— То есть пока я там с ума сходил, рулить помогал, вы пробы воды брали? — ошарашено спросил я.

— А другого раза для взятия проб не будет! — ответил он. — Или ты снова спуститься в океан хочешь?

— Я уже там почти всё посмотрел, и надеюсь, второй попытки точно не будет! — сказал я. — Ну и нервы у вас!

Исследования проб заняли несколько дней…, пока все организмы не погибли. Но, благодаря, проведенным научным изысканиям наши инженеры узнали, что микроорганизмы перенасыщены энергией, и они её всё время поглощают. Поэтому они и черного цвета. Как маленькая черная дыра, всё забирают, ничего не отдавая взамен. Но с другой стороны, они являются сверхслабыми излучателями, на очень коротких волнах, то есть волнах гораздо меньше своих размеров, почти в миллионы раз. Поодиночке их излучение совсем не заметно, но когда их много… Когда они собираются несметной толпой и «начинают митинговать», в излучении появляется низкочастотная составляющая. Но чтобы всё это оценить в реалиях нужно много микроорганизмов. А в лаборатории они стали умирать, один за другим… и все наши научные изыскания быстро прекратились. Почему-то никому не пришло в голову, что микроорганизмам просто неоткуда стало брать энергию. В океане энергии много, очень много, а в пробирках то её совсем нет. Океан насквозь пропитан энергией, бери не хочу… Такая вот благодатная среда обитания образовалась на Немезиде для микриков, так их обозвали инженеры. У каждой вещи должно быть название. А у нас микрики поизлучали сколько смогли, отдали всю накопленную ранее энергию, через некоторое время стали совершено белыми, затем даже прозрачными… и умерли. Такого развития событий не ожидал никто. За столь короткое время научных поисков инженеры так привыкли к работе с ними, что их расстройству не было конца.

Команда Федора решила даже похороны им устроить. Они с почестями вылили все пробирки в океан. И тут началось такое… Было ощущение что, океан воспринял это как похороны невинно убиенных. В момент, когда микрики попали в океан, в нем возник шторм местного значения, который начал быстро набирать обороты и через минуту другую это уже был весьма приличный шторм. Волны пытались дотянуться до глайдера и утащить с собой на дно. Высота волн достигала не одну сотню метров. Ребятам пришлось срочно эвакуироваться в космос. А такого мощного всплеска ужаса, возникшего в момент похорон, никто не ожидал. В этот момент, почти все одновременно потеряли сознание, и пилот в том числе. Глайдер было закачался без управления, но сработала автоматика, и он сам выскочил в космос.

После «похорон» и возникло предположение — ужас внушает сигнал, который прячется в шумах, идущих от моря. Причем шумы направлены на сушу. Инженеры быстренько организовали исследования шумов. Особого понимания не прибавилось, но выяснили, что посреди океана уровень шума минимален. Правда, для нас достаточен, чтобы расхотелось жить. Проблема была в том, что наши приборы не могут ни выделить, ни декодировать сигнал из шума, а вот наш мозг как-то может, хотя может и не совсем корректно, вместо, скажем добро пожаловать, мы получаем, пошли вон и быстро.

Кто же или что «шумит» так ужасно? И против кого? Кто его научил так «шуметь», или, говоря другими словами, защищаться от агрессора? Кто и когда побывал на этой планете и потренировал микриков в океане? Причем если так сильно, что мозги «закипают». Не исключено, что этот кто-то обладает сверхразумом, и тренировка длилась не один год… А может и сейчас ещё длится.

Мы начали обследовать моря очень детально. Но на всякий случай пока близко к облакам не подходили. Они следили за нами, и как только мы пытались приблизиться к ним, облако в этом месте сразу темнело. Фотометрия при максимальном приближении, показала, что жизнь там просто кишит. Набрав статистку их движения, выяснилось, что они фланируют вдоль берега, то приближаясь, то удаляясь от него. То есть в отличие от суши, жизнь в океане есть. Нет её только в прибрежной полосе. Такое впечатление, что кто-то явно не пускает жизнь на сушу, а облака, в свою очередь, являются защитой океана, от любого вторжения с суши. Они что-то вроде большой решетки-излучателя. Давят ужасом, когда сверхразум пытается проникнуть в океан. А когда происходит механическое вторжение, то всей своей массой и излучением убивают вторжителя.

Нам повезло, что амфибия была защищена прочной, а главное внушительной обшивкой, поэтому от их излучений мы почти не пострадали. После нескольких неудачных попыток, когда мы пытались нырнуть в чистой воде, подальше облаков, мы все поняли, что добраться до морских монстров у нас не получится никак. Живут они там у себя на глубине, на поверхность не поднимаются. А гробить из-за них ещё одну амфибию совсем не хотелось. Опыт показал, что водная стража была всегда бдительна, и была везде, хотя иногда, откуда она бралась было совсем непонятно.

С этими вновь полученными данными мы решили пообщаться с телепатами, наверняка у них есть какие-то свои предположения, по этому вопросу.

И телепаты нас удивили, они подтвердили все наши догадки. Диоскур Сакс так и сказал нам, что в море живут телепаты. Да у них есть своя специфика, они совсем не похожи на людей, ни снаружи, ни внутри, и разум их кардинально отличается от человеческого. Договориться с ними ни о чем не получится. Смутные тени, которые мы видели, когда ныряли на амфибии, и есть эти твари, это они и наводят ужас на всех и вся. «Телепатируют» прямо из толщи воды такую мощную жуть, что даже диоскурам, с их умением защищаться, совсем не по себе. И обнаружить их никто не может, так как они всегда в глубине, и ни на какие контакты не идут. Да и водная стража из облаков никогда не допустит «до тела».

А ведь сами тени, всего-навсего только защищаются от земной жизни.

Наши диоскуры тоже телепаты, и они понимают, что движет морскими обитателями — страх, страх от вторжителя с суши. Разгадка ужаса на планете понятна, она в сосуществовании суши и моря. Но дальше в понимании местной жизни никакой конкретики, всё остальное пока скрыто за семью печатями.

— Шумит вся планета, — сказал телепат Скунс. — И океан и суша, но шумят они по-разному.

— И суша тоже? — удивился Федя. — В океане бурлит жизнь, с ним понятно, но на суше то никого нет.

— Не совсем, — Скунс сделал загадочное лицо. — Вы бы исследовали песок поподробнее.

— Песок? — наверно удивились все. В зале повисло гробовое молчание. Федя же его уже исследовал.

— Вот представьте, две могучие державы враждуют между собой, у них, то война, то перемирие. Иногда тишина, а иногда ад, или например ужас вселенский. И вдруг откуда-то со стороны появляется третья, даже не держава, а так маленькая страна, которая гораздо слабее любой из первых двух, но начинает без спросу, без какого-либо разрешения забирать, ну или, например, добывать полезные ископаемые у воюющих сторон. Как вы думаете, что будут делать могучие державы в таком случае?

— А слабаки это мы? И это мы у них тут воруем?… Не знаю что.

— Вы как всегда мыслите не о том. Вопрос в другом, нужна ли здесь третья сторона? Ведь первым двум и так «весело» без неё, у них же с ужасом и так всё нормально. А слабаки наткнулись на ужас неожиданно для себя…

— И «чо» ты такой умный? — не выдержал я.

— Вы как дети, не хотите взрослеть, — наверно Скунс обиделся. — Как вы думаете, как работает телепатия?

— Ну, берешь и посылаешь свои мысли другому, а он их слышит. И наоборот…, - я не удержался и добавил, — а некоторые читают чужие мысли без разрешения…

— Ладно, упростим чуть-чуть, — Скунс посмотрел на меня укоризненно. — Посылаешь… слышит… Что такое мобильная связь вы представляете?

— Федя, у вас мобильная, то есть сотовая связь есть? — спросил я.

— Да есть… — сказал Федя.

Я умолк. Диоскуры слишком быстро познавали людей. А Скунс продолжил.

— Итак. Есть источник сигнала, есть приемник сигнала, а есть ретранслятор, который принимает сигнал от источника и передает приемнику. Даже если они находятся рядом друг с другом, принцип не меняется. То есть субъект дает сигнал ретранслятору, а другой субъект, то есть приемник забирает его у него. Сами между собой они не общаются, по той простой причине, что мощности не хватает. А вот мощности ретранслятора хватает.

— То сеть все мысли уходят в особую среду, типа эфир, и кто-то их может оттуда считать, а кто-то не может, — сказал я.

— Умница Григорий! Примерно так. Но тут есть нюансы. Наш народ может считывать чужие мысли, но иногда мы даже не знаем, чьи они.

— Как всё закручено!

— Это еще не всё…

— Так я весь внимание, — сказал я.

— Вот вы «понацепили» свои сетки…

— Вообще-то это секретная информация… — не выдержал Федя.

— Я продолжу, — Скунс даже не взглянул на него. — Да сетки закрыли выход ваших мыслей в эфир, но вам сейчас нужно противоположное действие. Сетки должны закрыть ваш мозг от излучения ретранслятора. Тогда ужас уйдет от вас.

— Федя, давай работай! — пошутил я.

— Но… мысли Григория долбятся к нам мозг, даже если мы этого не хотим, — Скунс уставился на меня. — Григорий, в принципе, может закрыться от чужого проникновения, но от его проникновения, если он захочет, защиты нет. Причем его мысли мы услышали еще до знакомства с ним… Чьи-то чужие мысли мы услышали перед отправкой нашей первой экспедиции. Мы не исключаем, что это воздействие и заставило первую экспедицию нырнуть на Немезиду.

— Это ты на что «кулацкая морда» намекаешь! Это что я их сюда послал? — не выдержал я.

— Этого мы не говорили. Мы только сказали, как оно было. А кто их сюда позвал, это тебе и надо выяснить… Может, тогда лучше поймешь кто ты сам.

— Слушай, а почему я? — уставился я на Стирха, вдруг он уже знает ответ.

— Любой на твоем месте задаст точно такой же вопрос. А ответ прост, это твоя судьба, — сказал он. — Так что смирись и будь мужчиной или Человеком с большой буквы, — он посмотрел на меня, ожидая реакции на чтение моих мыслей без спроса. Я был само спокойствие. — Но тебе сейчас надо думать совсем о другом. Тебе необходимо понять, что такое энергия и как ты с ней работаешь… Ведь телепатия это тоже всего лишь работа с энергией.

Я задумался. В словах телепатов было разумное зерно. И они много знали такого, о чем я понятия не имел. Я попробовал услышать их мысли, вдруг они чего-то не договаривают. Мыслей никаких я не услышал, что впрочем и не мудрено, но тут вдруг я понял, точнее осознал, что они хотят править миром. То есть нашей галактикой. Они ведь считают себя исключительными… Но я оказался исключительнее их, и у них, несмотря на всю их исключительность, сразу возникли сомнения, что они смогут быть самыми главными в галактике. И они до сих пор не могут определиться, кто я такой вообще, и в частности кто я для них. Друг, враг? Опасен, не опасен? Так что всё мое общение с ними на «свой-чужой» ещё впереди. Я понял для себя, что после Немезиды, мне придется побывать на планете телепатов и учиться у них работе с энергией телепатии, попутно объясняя им, что их исключительность, это придуманный ими миф… А потом в будущем мне придется учить своих друзей всему, что я уже умею: и телепатии и защите золотыми облаками и энергии ветра и так далее…

И тут я заметил, что диоскуры примолкли, и как будто что-то пытались услышать, понять…

 

Глава 36 ЕСТЬ ЛИ ЖИЗНЬ НА… НЕМЕЗИДЕ?

День за днем наши поиски земной или точнее внеземной жизни продолжались, мы обследовали почти каждый сантиметр планеты. В конце концов, наши поиски увенчались успехом. Зонды нашли заводы, точнее нашли руины прошлой жизни. Странные были руины. Ничего похожего на наши земные. Они представляли из себя, какие-то термитники под землей. Сплошные лабиринты, и между ними широкие сквозные проходы. Сверху у руин всегда было только крыша с трубами для вентиляции, а вниз этаж за этажом уходили громадные цеха. Какое там стояло оборудование и что они выпускали теперь уже не узнать никогда. Всё было раздроблено на мелкие кусочки, как будто кто-то прошелся здесь с суперпилой и покромсал всё, до чего дотянулся. Методично так покромсал, ничего не пропустил. А теперь ещё, всё и везде засыпал песок, полностью весь термитник сверху донизу, скрыв всё что можно. А вот как песок попал сюда — это вопрос! На поверхности всё понятно, но его что специально по всем этажам разбрасывали? Или может он сам сюда пришел? Самотеком или ещё как.

Этот песок был повсюду, и всё везде разрушено. Значит, песок играет не последнюю роль в трагедии этой планеты. Ну что ж, хочешь, не хочешь, надо брать образцы песка, всё идет к этому.

Глайдер скользнул над поверхностью планеты. И всё повторилось, как и в случае с океаном. Песок ожил. Движение глайдера породило завихрения в песке. Песок вздыбился, казалось, он потянулся своими щупальцами за глайдером. Сейчас сомкнет свои щупальца и глайдера нет… Глайдер врубил всю мощность, и рванул вниз к самой поверхности…. Среагировать щупальца не успели, а глайдеру осталось только прихватить часть щупальца с собой. И уйти восвояси.

Как только образцы были взяты, мы тут все же собрались в лаборатории.

— Взяли песочка из песочницы, — пошутил я, — не так и страшен черт как его малюют.

Песчинки поместили в специальные бронированные стаканы, и разложили их по полочкам в сейфе в лаборатории.

А потом, такой же фокус провернули и с водой. Глайдер полетел почти над самой водой, за ним потянулись барашки, и ему только оставалось их обрезать и взять образцы.

Так мы набрались опыта по забору образцов.

— Ну вот! Водички мы взяли, песочка тоже, и что будем с ними делать? — с юморком спросила Света.

— Пойдем кулеши печь, — отозвался я.

— То есть начнем с песка, — уточнила Света.

— С микриками проблема, — напомнил я. — Без океана они умирают.

— Умирают не без океана, а без энергии, — сказал Федя. — Значит им надо дать эту энергию.

— А где её взять? — спросил я.

— Всё гениальное просто, — сказал Радек. — Два провода пихаешь в стакан с водой и даешь по ним разряд…

— И получаешь вареный бульон из микриков, — сказал я.

— Разряд маленький, — сказал Радек. — Им он нравится. Да и океан большой, микроков там…

— Да кстати, зачем вы всё время летаете над океаном. Нельзя около берега взять пробы? — спросил я.

— Один робот уже пробовал прогуляться по берегу, — ответила Света — Но мысль кстати интересная. Тут как раз Феденька сетки немного видоизменил, пора опробовать их в действии. Когда будем пробовать?

— Дайте ещё денек на доводку, — попросил Федя.

Спустя день, Федя сказал, что всё, он их доработал, и при опробовании мы все убедились, что ужас начал отступать. А ещё через какое-то время мы научились всё-таки брать пробы на мелководье, но иногда там была только вода… В этой буферной зоне, суша и океан оказались не всесильны. Так что мы научились «не нырять на глубину» в океан, и выяснили, какой энергией питаются микрики.

А затем случилось…

Инженерам надоело каждый раз бегать за каждым стаканом с водой или песком по отдельности, и они стаканы с песком поставили рядом с пробирками с океанской водой.

И произошло непонятное. Часть песчинок ожила и поднялась в воздух. А вода… В стакане поднялась настоящая буря. Песчинки от них не отставали и подняли настоящий песчаный смерч. Песчинки роились в стакане, не останавливаясь ни на минуту. Складывалось впечатление, что они настойчиво искали выход, чтобы повоевать с микриками, или убежать отсюда, чтобы соединится со своими… собратьями.

Что тут началось. Все почувствовали пусть не сильный, может даже где-то чрезвычайно слабый, но резкий удар ужаса. Этого оказалось достаточно. Все кто был рядом в этот момент посходили с ума.

Больше рядом стаканы и пробирки никто не ставил. Но после такого допинга сумасшествия споры разгорелись с необычайной силой.

— Песок живой. Значит это либо микроорганизмы…

— Либо роботы, — успел встрянуть я.

— Наверно так оно и есть. Будем пока считать, что песок это мельчайшие микроорганизмы… и будем считать, что они искусственного происхождения. Сказать что они живые, язык не поворачивается. Итак, мы имеем дело с микророботами. Полная внешняя идентичность обыкновенному песку… Да, сколько в песке песчинок, то есть микророботов сосчитать невозможно… это же какие перспективы! Каждый из них в отдельности — ноль. Вместе они сила. Непобедимая сила!

— Но как они решили вопрос синхронизации и управления?

— Это мы пока не знаем. Даже не догадываемся, на каких принципах это реализовано.

— А как птицы в стаи собираются, и заметьте, между собой они никогда не сталкиваются, Хотя кучность движения в стае неимоверная, — сумничал я. Когда-то я читал об этом, и сейчас пытался выдать на гора, всё, что ещё помнил. — Состояние сверхорганизма или надорганизма.

— Ну ладно будем считать, что они могут быть сверхорганизмом. То есть где-то есть центр управления…

— Не только центр управления, — сказал Радек. — Есть ещё вопрос, как они двигаются. Откуда они берут энергию? Никаких электростанций мы не обнаружили…

— А ужас? — сказал Костя — Это борьба микророботов с микроорганизмами? Как они друг друга распознают?

— Мне не очень интересном как, мне теперь понятно, что их надо держать отдельно друг от друга, — сказал я.

— Надо вообще вернуть их своей родной планете, — вдруг предложила Света.

— Воду в океан, песок на сушу, — пошутил я, — не перепутайте.

— Песчинки умеют плавать. На мелководье песок в пробах всегда попадался. То есть в принципе они могли бы уничтожить всю живность в океане, но не сделали этого. Почему? — начал размышлять вслух Фридрих. — Далее, предположительно в океане есть свои микроорганизмы. Живые микроорганизмы. Делают, тоже самое, что и песок. Мы точно знаем, что они живые. Предположительно, что когда они собираются вместе они становятся сверхразумом. Не исключено, в том числе и телепатом. Кто там, в морской глубине плавает, мы так пока и не знаем. Наверняка, они и управляют этим планктоном, и именно они и есть местные телепаты.

— Сплошное может… да предположительно, — не выдержал Костя. — Так что будем считать, что в море живут телепаты. Они хорошо отпугивают всё живое. Песчинкам они не мешают. Ну и пусть живут. Песок тоже оказался очень разумным. Единый живой, вернее искусственный организм. Очень умный, просчитывающий далеко вперед. Его разум нам даже не понять.

— Вся планета покрыта песком, то есть опять же предположительно это разумная планета… — продолжил размышления Фридриха Радек. — Океан тоже разумный. Вот они и «соседствуют» друг с другом или воюют. Кто ж их разберет: война это или мир.

— Земная жизнь… морская жизнь, — не удержался я, не понимая что они «тянут кота за хвост», итак всё ясно. — На суше победил песок, на море микрики.

— А полюса? Может, слетаем, возьмем пробы снега? — загадочно предложила Света.

— Нет! Этим займутся другие и после нас, если займутся. Наша задача корабль диоскуров, — отрезал Федя.

— А жаль, было бы интересно узнать, вдруг снег тоже живой, — улыбнулась Светлана. Она вроде бы и начальник, но сегодня какой-то странный начальник, романтический какой-то.

— Всё может быть, — я решил как-то подытожить все эти измышлизмы. — Микроорганизмы из океана делают тоже самое, что и песок. Борются с чужаками. Мы чужаки и для тех и для других. Мы бороться с ними не будем. Они уже такими родились… Вернее их такими сделали. Не убивать же их за это

— Наша задача корабль диоскуров, — снова напомнил Федор.

Прения закончились сами собой. Пробы решили сохранить, для будущего подробного исследования. «ГлавОборонНаук» ими очень заинтересовался. Теперь мы их держим отдельно друг от друга, и между ними непроницаемые переборки.

 

Глава 37. КОСМИЧЕСКИЙ ДЕСАНТ

«Проныра» висел на высокой орбите, подальше от планеты, от её всепроникающего ужаса, и мы решали, что нам делать дальше. Все сходились во мнении, что нам отсюда надо «убираться восвояси» и поскорей. Здесь своя жизнь, нас тут не ждали… Только вот никто не мог ответить на один вопрос, что мы будем делать с кораблем пришельцев? Все, конечно, понимали, что нам надо на него попасть, и уже там, на месте решить, что с ним делать: поднять в космос или бросить на планете? Все, конечно, понимали, что надо узнать, что там произошло с диоскурами? Все гадали, что нам придется с ними делать, оживлять их или просто забрать трупы? А если вдруг никого не найдем, то что тогда делать? Просто черные ящики забрать?

Чтобы ответить на все вопросы, хочешь, не хочешь, надо было организовывать десант на планету. Все понимали, что это неизбежно. Решено было, послать только добровольцев, благо отбоя от них не было, и раз уж без этого никак, то тогда надо быстрей всё «обстряпать» и двигаться к дому. Федор со своими инженерами вызвались первыми, а я почему-то туда совсем не рвался, предчувствие, знаете ли, какое-то нехорошее слишком сильно на психику давило. Инженеры объяснили остальным еще не до конца желающим, таким как я, что всё будет безопасно. Они пошлют первыми роботов, те установят по периметру восемь излучателей силового поля и как колпаком накроют корабль телепатов. Пока излучатели работают, и силовой купол работает, группе десанта вообще ничего не угрожает. А защищать излучатели будут роботы. Что это за роботы все уже видели. Так что сначала планете нужно уничтожить роботов, потом излучатели и только потом можно заниматься самим десантом. Но чтобы уничтожать их нужно попасть внутрь купола, а вот как это сделать снаружи? Это просто невозможно. Так что кто тут доброволец? Опять же челнок будет на стреме внутри купола. Если чего вдруг, то бросим всё и просто улетим. Ну и чтобы нам было почти комфортно там внизу, защита от любых излучений по всему диапазону максимальная.

Десант из людей насобирался достаточно быстро, телепатам же, во главе со Стирхом, просто пришлось стать добровольцами. Кто-то же должен запустить двигатели их корабля, и воочию убедиться, что там произошло с телепатами.

Инженеры сдержали слово, и снабдили всех добровольцев различными блокираторами и нейтрализаторами, объяснили, как ими пользоваться. Проверили в действии. Ужас действительно резко затихал, и у десанта сразу начала крепнуть вера в успех…

Инженеры раз за разом проверяли своё оборудование. Всё работало как часы.

Вроде бы всё было продумано, учтены всякие вводные, десант морально тоже уже был готов. Пора начинать операцию…

Высадка десанта началась, как только взошло Солнце, местный желтый карлик. «Проныра» нырнул вниз к земле, по пути отстреливая излучатели. Они вывалились с небес, на сумасшедшей скорости вонзились в землю, почти наполовину зарывшись в ней, то есть они надежно закрепились на поверхности, и включились. В них что-то загудело, над ними поднялось полупрозрачное марево, и песок в месте силового поля сразу стал плавиться. Вскоре общее силовое поле излучателей образовало гигантский цилиндр без крышки. Внутрь цилиндра упали роботы, они быстро выжгли весь песок внутри, образовав стеклянные кучи по всему периметру. Следующими за ними, в купол вошли беспилотники, такие маленькие летающие птички. Они распределились повсюду, и теперь можно было видеть и слышать всё, что происходит вокруг. Настал черед челнока с людьми, самый ответственный момент. Десант действовал почти профессионально, сказались несколько тренировок по отработке высадки. Челнок приземлился за несколько секунд, буквально в нескольких метрах от корабля пришельцев. Как только он приземлился, верхние края цилиндра сошлись и образовали шатер. Внутри стало тихо-тихо, только почти неслышный гул от висящих в воздухе беспилотников. Никто ни на кого не нападал, никакого движения, даже ветер не мог проникнуть внутрь купола…

Зато снаружи ревел ураган. И песка к куполу подтягивалось всё больше и больше. После нескольких неудачных лобовых попыток атаковать купол, песчинки метались вокруг, рвались ввысь, зарывались в землю, но всё безрезультатно. Они искали проход внутрь и не могли его найти. Стеклянная стена из расплавленного песка росла и росла.

Наши роботы растянулись двумя цепочками и организовали безопасный коридор к кораблю. Из челнока с особой осторожностью высунулась чья-то мордочка, осмотрелась вокруг и тут же из него повыскакивали инженеры. Каждый из них был одет в тяжелую броню максимальной защиты, да ещё тащил всевозможные прибамбасы, и хотя сервоприводы помогали, но им всё равно было несладко. Выглядели они чрезвычайно неуклюже. Несмотря на то, что беспилотники и так держали всё под контролем, у каждого из них на плечах было по несколько микрокамер. Это было необходимо, чтобы мы, здесь на «Проныре», могли фиксировать любые их передвижения как внутри купола, так и особенно когда они окажутся на корабле диоскуров. Для пущей безопасности, каждый десантник имел свой собственный блок по созданию индивидуального защитного поля, чтобы в случае необходимости защититься от песка самостоятельно… Хотя бы на несколько секунд, до прибытия основной помощи. Аккумуляторы для создания поля были заряжены у всех на сто процентов, и у каждого был ещё запасной комплект. Предусмотрено вроде бы всё…

Инженеры организовали коридор внутри коридора, по которому, тут же «ломанулись» телепаты. Входной проем, они нашли сразу. Немного непонятных манипуляций, люк распахнулся и телепаты оказались внутри. Федор со своими инженерами тут же впрыгнули вслед за ними. Связист обеспечивал постоянную связь с «Пронырой», поэтому мы получали картинку в реальном времени. «Проныра» висел на максимальном приближении к Немезиде и сверху пытался контролировать ситуацию вплоть до полной посадки и эвакуации десанта.

Телепаты на удивление быстро нашли своих собратьев, убедились, что они все живы и здоровы, только пребывали в анабиозе. Если быть точнее в летаргическом сне. То есть ни живые, ни мертвые. Под воздействием планеты, мы ужасаемся, а они засыпают. Всё-таки они немножко не такие как мы. Ещё при приближении к Немезиде они сразу впали в спячку. Хотя можно сказать и по-другому, их души вышли из своего бренного тела. У нас дух надо вышибать, что совсем не просто, а они сами умудрились выйти. Типа так защищались от планеты. Для планеты они мертвы, корабль полностью обесточен, не функционирует, поэтому их никто и не трогает.

Убедившись, что жизнь еще не ушла из космонавтов, команда диоскуров долго задерживаться около капсул, не стала. Они всей толпой понеслись в рулевую, время не ждет, а надо же запускать корабль. Сам корабль был полностью обесточен, то есть тоже можно сказать, что он был мертв, как и люди на нем. И работы по его оживлению займут определенное время, а его у десанта как раз и не было.

И вдобавок ко всему всё вокруг было покрыто густым, густым слоем пыли.

— Как тут всё запущено, сплошная пыль, почти в метр толщиной, — сказал Федя. — Устанешь кнопки искать.

— Откуда здесь пыль? — удивился Стирх. — Корабль же был наглухо закрыт.

— Вот и мне интересно, откуда? — сказал Фридрих, — мы её даже на планете нигде не обнаружили. Такое впечатление, что её тут всю специально собрали… со всей планеты.

— Надо бы проверить машинную и ходовую части, если там всё забито пылью у нас могут быть проблемы, — сказал Федор.

Люди разбрелись по всему кораблю, каждый по своим делам. Когда они ходили по кораблю, везде буквально поднимались облака пыли. Пессимизм по поводу успеха операции рос вместе с количеством обнаруживаемой пыли.

Но долго разбираться, что тут произошло и любоваться её залежами, было некогда. Стирх и Федор снова побежали в рулевую рубку. Выискивая нужные «кнопки», начали производить инициализацию корабля. Управление кораблем производится голосовыми командами, и даже мыслями, но чтобы компьютер корабля заработал, надо «нажать кнопку», то есть приложить руку диоскура к экрану считывания, дать разрешение на запуск энергетической установки. Только и надо то, найти «кнопку» и очистить от пыли. Но это вам не машину завести, вжик и поехал… А ещё, выход двигателей на рабочий режим занимает несколько минут, и проверка всех систем автоматики тоже требует времени. А если что-то умерло… Но все оказалось живое. Корабль, падая на Немезиду, выключился и всё. А сейчас включался, но медленно, медленно, как будто чего боялся. Корабль хоть и просыпался, но через силу, неохотно.

Похождения десанта, из-за того что всё было в пыли, породили настолько плотный и темный туман, что по кораблю приходилось передвигаться почти на ощупь. А это время, время… И вдобавок ко всему, все неожиданно почувствовали зов смерти. И он медленно, но упорно начал нарастать. Сначала нейтрализаторы работали отлично. Никто нигде никакого ужаса почти не замечал. Но уже через минуту, блокираторы работали на пределе своей мощности, но не справлялись с ним. Зов начинал давить на мозги. Его мощь росла с каждой минутой.

Не смотря ни на что, Стирх и Сакс попытались запустить двигатели, и готовить корабль к взлету. И всё в непроницаемом черном тумане…

Корабль телепатов был закрыт изнутри, но пыль там была уже изначально. Как она туда проникла неизвестно. А теперь она, как живая, стала проникать повсюду: в одежду, в наши приборы. Взвесь из мельчайших невидимых пылинок была везде. И она проникала во всё что движется, или что выделяет хоть какое-то тепло. Двигатели взревели в попытке запуститься… «чихнули» и умолкли. Всем стало не по себе…

Стирх снова и снова пытался их запустить, но они снова и снова всего лишь «прочихивались» и не более того.

А ещё через какое-то время наши глушилки-нейтрализаторы стали забиваться пылью, и один за другим выходить из строя. Зов смерти начал парализовать всех внутри корабля. На тот момент ещё никто не знал, что пыль действительно была почти живая, ведь это были нанороботы. Они гораздо слабее микро, но зато они могли проникать везде и всюду.

Инженерам надоело работать в полной темноте, и они включили продувку всех систем и полное проветривание корабля. Внутри корабля заревел ураганный ветер, выгоняя весь воздух через единственный выходной люк, находящийся как раз на уровне поверхности планеты. Через этот люк пыль стала медленно, но верно покидать корабль. А снаружи её уже ждали роботы… Они выстроились возле него в кольцо и плазмой своих огнеметов жгли всё, что появлялось из него. Люк сразу стал похож на огромную газовую горелку. Столб его пламени достигал нескольких метров. Но всю пыль уничтожить невозможно по определению, это знает даже любая домохозяйка, и через какое-то время облако пыли распространилось внутри всего купола. А вскорости из неё образовалась темная полупрозрачная дымка, которая стала собираться около одного из излучателей. А затем…

Пыль как-то умудрилась сломать один из излучателей. Эти излучатели предназначены для работы в любых условиях, и сломать его нельзя. Может быть, пыль его и не сломала, но он выключился. В доли секунды место его защиты закрыл ругой излучатель. Но именно в этот момент часть песчинок, причем совсем не маленькая часть, успела прорваться внутрь. Прорвавшиеся песчинки тут же благополучно вывели из строя ближайший к себе излучатель… Роботы, конечно, их вмиг уничтожили… Но вот уже новая партия песка, вновь проникшая за периметр, причем ещё большая партия, уничтожила следующий излучатель…

Началась цепная реакция по их уничтожению. Тут уже время стало работать против десанта.

А корабль в этот момент «прочихивался», и уже совсем небезуспешно, но взлетать был не готов.

А песок уже господствовал внутри купола… Вернее самого купола уже не было. И ряды роботов существенно поредели. Последние оставшиеся «мужественно» дожигают всё новые и новые прибывающие кучи песка.

Корабль диоскуров наконец перестал «чихать», но ещё только прогревал двигатели…

Всем стало понятно, что десант уже никак не сможет перебраться из корабля обратно в челнок. Он был обречен. У него остался только один шанс, стартовать на корабле диоскуров. Чтобы не губить тех, кто был в челноке, он стал взлетать с планеты. Песок тут же полностью переключился на него, и челнок просто утонул в нем. Ещё секунда и… Шатер силового поля раскрылся сверху. Челнок тяжело, как таракан беременный, на пределе своих возможностей, но всё-таки взлетел. Вместо привычных очертаний, он напоминал комету с хвостом. Только уже в космосе, песок полностью облепивший планетолет, стал понемногу отваливаться, и челнок снова стал похож на себя. Когда мы увидели его в шлюзе, мы пришли в ужас. Он весь был погрызан, как швейцарский сыр. Еще немного и он бы уже никогда не взлетел.

А корабль диоскуров ещё только прогревал двигатели….

«Проныра» резко пошел на снижение. Но до земли было всё равно ещё очень далеко. Мы могли не успеть, если мы могли вообще чем-то помочь.

А песок всё больше и больше стал заваливать корабль телепатов снизу доверху, и на его месте, прямо на глазах, стала расти приличная возвышенность. Спасало то, что корабль телепатов был закрыт изнутри и песок не мог в него попасть. Пока не мог! Сколько времени ему понадобится, чтобы вскрыть внешнюю обшивку корабля? Обшивка конечно сверхпрочная и самозатягивающаяся, но выдерживать бесконечно действие местного пескоструя она не сможет. Была ещё и другая опасность. Двигатели создали огненный факел под кораблем, и вокруг него быстрыми темпами росла стена из стекла, ещё немного и корабль врастет в эту стену. Время работало против нас.

Инженеры вроде бы всё просчитали, всё учли, но про пыль никто не знал. Она спряталась внутри корабля, и начала действовать, только когда ловушка захлопнулась. И у нас в результате, возникла критическая ситуация, при которой мог погибнуть весь десант: и люди и телепаты. Корабль никак не хотел взлетать, а Мир Ужаса закапывал его всё больше и больше… Образовалась реальная угроза гибели всех внутри корабля, и нам всем стало ясно, что корабль уже точно не спасти… С каждой секундой, было всё больше и больше понятно, что вытащить спящих телепатов уже не получится, и что нам сейчас нужна хотя бы срочная эвакуация десанта.

Мы все на «Проныре» были в полной панике от таких перспектив… Он шел на снижение, наверно чтобы помочь… Я понял, что чувствовала Света, когда была на базе одна. Полная беспомощность… Когда от тебя ничего не зависит.

— Если они не взлетят ещё две минуты, песок их съест, — обречено сказал командир, — перегрызет какие-нибудь каналы систем управления и тогда корабль вообще не взлетит.

— Что делать? — заламывая руки, и наворачивая круги вокруг пульта управления, спрашивала сама у себя Света. — Чем мы можем помочь?

А в ответ тишина… Все молчали. Каждый искал выход.

— А давайте сожжем всё вокруг корабля, — наконец предложила Света, — корабль же выдержит огонь, а песок нет…

— То есть просто замуруем корабль в стекло, — сказал Фридрих.

— Это не вариант, — подытожил я.

Песок продолжал собираться вокруг корабля телепатов со всех сторон, волна за волной накатывали на него. Вокруг него были уже горы песка. А мы ещё только снижались…

И вдруг эти горы переориентировались и нацелились на «Проныру». Наверно решили, что корабль телепатов уже в их власти, а с новеньким ещё надо побороться.

И тут началось. Ужас надавил так, что у всех появилось одно желание умереть.

— Срочно ставь «шумилки», — скомандовал командир.

«Шумилки» создавали, что-то вроде рваного белого фона по всему спектру частот… Шум в голове сильно усиливался, но они помогали. Это как если у тебя болит голова и в этот момент тебе зажать причинное место в тисках, то про то, что болит голова, ты точно забудешь. Ужас слегка ослаб, но все равно остался, хотя больше он уже был похож на страх.

Наш корабль продолжал снижаться…

Чтобы ещё больше нейтрализовать воздействие планеты, наши инженеры запустили последнее ноу-хау. Излучатели счастья, как они их называли. Они начали работать на всю округу в радиусе тысячи километров. И как ни странно, но ужас ослаб ещё больше. А потом началось изучение нас. Удары ужаса чередовались ударами страха. Не постоянное давление, а именно удары. Разной частоты, разной силы. Мощь излучения в импульсе выплескивалась с неимоверной силой, пробивая все наши «шумилки» и излучатели счастья.

Когда тебя бьют, хочешь, не хочешь, начнешь защищаться, и я, естественно, начал сопротивляться от нападения планеты. Что-то начало происходить у меня прямо в мозгах. Наверно я ставил какие-то защиты, пытаясь закрыть себя непробиваемым экраном. Я этого очень хотел… Я не очень понимал, что и как, я просто, в тот момент, очень сильно этого хотел. В результате, я и не заметил, как умудрился, закрыть своим полем всю рубку. Смотрю, как-то всем полегчало, некоторые даже заулыбались, решив, что всё закончилось, и понемногу, как мне показалось, все даже стали забывать про недавний ужас.

Наконец, «Проныра» завис над пустыней на высоте нескольких сотен метров. Песчаная тут же буря потянула к нему свои щупальца, пытаясь схватить его. Но песок, попадая под огонь двигателей, мгновенно плавился и превращался в обыкновенное стекло. Стеклянные камни со свистом, неиссякаемым водопадом падали вниз. Ворох камней из плавленого стекла рос с неимоверной быстротой, прямо на глазах, стеклянный холмик превращался в настоящий горный пик…

Но помочь кораблю телепатов мы уже ничем не могли. Он был обречен. Даже если мы сейчас сядем рядом с ним, и выжжем землю на ближайшие километры, то появится новые смерчи из песка, и, в конце концов, мы сами просто не взлетим…

Я как безучастный свидетель наблюдал за разворотом трагедии. Ужас вроде ослаб, и больше не давил сильно на мозги, зато теперь в голове у меня завертелось, «сам погибай, а товарища выручай». Но что я могу сделать? Сижу тут около запасного пульта управления….

И тут я понял — я смогу. Если кто-то и сможет то только я. Это пришло как озарение — ну раз уж я здесь, здесь и сейчас, значит так надо, значит, поэтому я и такой, чтобы мочь.

Опять у меня включился супер мощный компьютер в голове. Он вообще полностью блокировал ужас, и у меня снова появилась кристальная ясность мысли. Я сразу смог не переживать, а соображать, думать наперед. Я умом увидел, что меня ждет и что я должен сделать. И главное, я увидел будущее — взлет корабля диоскуров. И ещё я почувствовал, как сила вошла в меня… непередаваемые ощущения!

Я никогда не курил травку, за обедом чего-нибудь съесть тоже пока ничего не успел, поскольку обеда ещё попросту не было, но все ощущения были настолько естественны, что я ни на секунду не усомнился в успехе своего порыва.

Я рванул в комнату со снаряжением, с разбегу впрыгнул в тяжелый скафандр защиты, и пока он на мне герметизировался, пулей влетел в боевой челнок. Челнок это такой маленький «Проныра», все как у старшего брата, но масштабы поменьше. Его моторы взвыли, шлюз корабля открылся, челнок во всю свою мощь выскочил из «Проныры», меня тут же с неимоверной силой вдавило в кресло пилота (слава богу, робот челнока не допустил условия движения не совместимые с жизнью), и уже через миг я был на земле, около корабля телепатов.

Пейзаж вокруг него за это время ничуть не изменился. Повсюду был один песок. Щупальца бури теперь потянулись и к челноку… И тут я вспомнил всё, чему меня учили ведуны. Наверно не зря у меня в голове компьютер заработал… Моя стихия ветер. А пандорские комары ведь гораздо тяжелее песка Немезиды. Энергия, которой я ударил около челнока, разметала песок вокруг метров на тридцать-сорок. У меня появилась площадка для приземления, которую я стал максимально расширять с помощью орудий своего кораблика.

Я «вызвал огонь на себя». Весь песок, который только что хоронил корабль телепатов, тут же переключился на меня, и песочная гора, засыпавшая звездолет по самую макушку опала. В ту же секунду он пошел на взлет. Стеклянная стена вокруг него покрылась паутиной трещин и начала трескаться, рассыпаясь на мельчайшие кусочки. Мощные струи огня двигателей взлетающего корабля сожгли всё вокруг, образовав под собой прозрачную площадку размерами с большое футбольное поле. Поле полностью чистое от песка, то есть от микророботов. Звездолет с победным воем рванул к себе домой в космос… Это была победа!

Ну, или половина победы…

Теперь весь песок мчался ко мне со всех сторон, песчаная буря полностью переключилась на меня… Мое первое самостоятельное «припланетнивание» легким не получилось, не успел я приземлиться, а мне уже пора взлетать… Снаружи бушевала такая буря, что через секунду другую мой челнок оказался полностью засыпанным горой песка. Ведь он же, по сравнению с межзвездным кораблем телепатов был ну очень маленьким… Движки челнока взвыли в последний раз, и заглохли. Забитые песком, который от неимоверной температуры тут же превратился в стекло, они оказались намертво спаяны разлившимся в них везде жидким стеклом. Тут уж не полетаешь.

Опять меня захватили эмоции, и время сразу замедлилось само. Я почувствовал настоящую силу, вошедшую в меня, в голове у меня была полная ясность мысли, но… Да моя энергия ветра, снова и снова, раскидывала песок на сотни метров вокруг, но с каждой секундой его становилось всё больше и больше. Он был повсюду. Я почувствовал, как робот челнока пытается зачистить двигатели, завести их в обход основной схемы, что-то он ещё пытался сделать… Он даже включил силовые поля вокруг челнока. Плавился уже не песок, а стекло из этого песка, но всё было уже напрасно…

Вот уже в обшивке появились первые микротрещины, и в них тоненькими струйками хлынул злосчастный песок… А вот он уже сбоку, сверху, снизу подо мной и надо мной. Он был повсюду, и его было много. И становилось всё больше и больше. И темной плесенью поверх песка пролегала вездесущая пыль, ну как же без неё на этом празднике смерти.

И тут я увидел, сложенное из мозаики песчинок, ухмыляющееся лицо копии.

«Мир Ужаса невозможно победить» — сообщила она мне с нескрываемым злорадством. Она оказывается способна на эмоции…

Падала земля, с неба падала земля,

Разрывая в небе крик: «Падла ты, война!»

Плавилась броня, захлебнулся автомат.

Заглянул в глаза ты смерти, гвардии сержант!

Лицо копии ухмыльнулось напоследок и пропало.

А на челнок наваливались все новые тонны песка и пыли. Стало совсем темно. Я оказался заживо погребенным внутри моего кораблика. Песка было так много, что он стал раздвигать стенки, разрывая челнок изнутри. Мой кораблик стал разваливаться на куски…

Золотое защитное облако окутало меня, создав непроницаемый кокон. Свет от кокона озарил ближайшее пространство, и я увидел останки челнока. Но осветить всё вокруг он не мог, дальше была сплошная тьма. Песок и пыль, пусть пока в тщетной попытке, пытались проникнуть ко мне, но натыкались на защитное облако и растворялись в нем. И всё-таки через некоторое время я заметил, что некоторые песчинки и пылинки как-то смогли проникнуть внутрь кокона. Как и почему это происходило, как песок проникал сквозь облако защиты, я не понимал. Поначалу я их не заметил, но когда их стало много… Я понял, что значит пескоструй Немезиды в действии. Острые, острее любой заточенной стали, струйки песка начали прогрызать защиту моего скафандра… И вскоре я почувствовал, что значит китайская пытка — тысяча мельчайших порезов.

«И пролилась первая кровь…»

Постепенно капля за каплей, пока ещё слабым потоком, она засочилась внутри скафандра. Я, конечно, держал оборону, и песка внутри кокона почти не было, но там где он мог накапливаться, он собирался в кулак и долбил как кувалдой, всё с нарастающей силой. Теперь я понял, как они режут и ломают всё подряд. Теперь то, я понял как погиб первый робот. Я воочию увидел и испытал на себе, действие местной бритвы и кувалды. Выдержать такое невозможно.

Но, не смотря ни на что, из самых последних сил, я собрал все мысли в кучку и создал вокруг себя новое золотое облако. Больше и мощнее! И песок начал таять в нем…

И вновь из песка проявилась ухмыляющаяся физиономия копии.

«Здесь чужое солнце, не твоё» — сообщила она мне. И она была права.

Мое золотое облако хоть и по чуть-чуть, но стало, становиться сначала белым, потом почему-то фиолетовым… и песок начал беспрепятственно проникать сквозь него.

Это оказывается очень больно, когда ломаются твои кости. В детстве в школе мы изучали специфику деятельности инквизиции, включающую в себя бесчеловечные методы пыток. Одна из пыток была испанский сапог…

Нельзя стоять, когда у тебя сломаны обе ноги. Я упал на спину и стал ждать конца. Ловушка захлопнулась. Значит всё-таки и меня можно убить. Пусть и таким экстравагантным способом. Я стал ждать, когда перед глазами начнет мелькать вся моя жизнь… везде утверждается что так должно быть. Но что-то лента моей жизни где-то задержалась. Зато я увидел Веру такой, какой увидел её в первую нашу встречу, увидел улыбающихся, папу и маму, ждущих меня домой… Напоследок увидел Свету, в бессилии заламывающую руки…

— Василий, где ты? — в безнадежной мольбе криком кричала она. — Спаси его!

Немезиду нельзя победить, я знал это. Я знал, на что я шел. И я не жалел, что совершил.

Сквозь черноту песчаной бури, яркими лучами пробивалось чужое солнце, освещая очередную победу Мира Ужаса.

Один его лучик мелькнул немного не так как остальные…

Из бездонной тьмы космоса яркой звездой сверкнул корабль и ринулся на планету… Может быть, даже в ответ на Светину мольбу, ведь если женщина хочет…

Я успел увидеть, что прямо с небес, как большая и сверхбыстрая огненная стрела, к нам упал корабль внешника. Острые крылья корабля распростерлись над полем битвы, закрывая солнце.

Из корабля вылетели стальные стержни-гарпуны и с оглушительным свистом вонзились в землю. Стрежни образовали вокруг меня стометровую окружность из частокола двухметровых колон. А потом они одновременно взорвались. Направленный взрыв плазмы выжег на многие километры всё вне круга. Песчаная буря утихла вмиг. Песок и стекло перестали существовать, и образовалось пустое громадное плато. Ещё несколько кораблей внешников одновременно появились со всех сторон горизонта. Они жгли песок на подходе к новому искусственному плато. А из первого корабля на поле боя вылетела и рассыпалась по всему кругу целая армия больших светлых птиц. Из этих кораблей-птиц тут же повыскакивали роботы. В мгновение ока они своим огнем сплавили всё внутри круга в единое целое, оставив только маленький песчаный островок подле меня. Затем роботы бережно-бережно, буквально сдувая каждую пылинку, сняли с меня всех микро и нано роботов. Люк корабля внешника широко открылся, появившаяся световая площадка быстро спустилась вниз, два робота со всей осторожностью положили меня на неё. Площадка сразу пошла вверх. Как только она достигла корабля, люк захлопнулся, и там, на верху, около меня появился Василий. Он осторожно взял меня на руки и понес к себе в медчасть…

А вдали от кораблей внешников, стали расти, прямо до небес, огромные горы песка. Они быстро закрыли собой всё небо. И из-за горизонта на нас полетели цунами песка. Гигантские волны. Волна за волной. Им нужно было пролететь всего несколько километров…

Когда меня подобрали, все мои силы закончились. Мой бронированный скафандр, представлял из себя, старую обтрепанную мочалку, вместо сплошной защиты на нем колыхались резаные оборванные ленточки. А у меня самого… Обе руки и обе ноги сломаны в нескольких местах, рваные до мяса раны по всему телу. И повсюду кровь. На костюме, внутри костюма… Но, как ни странно, я до самого конца был в сознании. И я больше не слышал голос смерти. Ужас Немезиды перестал существовать для меня.

А вот внешники делали свое дело под его нескончаемый прессинг…

Когда, наконец, мы поднялись в космос и стали недосягаемы для Немезиды, роботы Василия начали грузиться в свои птицы-корабли и пытались стартовать с планеты. Но из них никто не успел. Песок налетал как коршун, рвал их на части, и они беспомощные остались лежать там на песке…

 

Глава 38. ВОССТАНОВЛЕНИЕ ПОСЛЕ МИРА УЖАСА

Медчасть «Проныры», в лице Светланы Батьковны, постаралась на славу. Кости срослись идеально правильно, но какое-то время без силового корсета мне было всё равно не обойтись. Шрамы, хоть они и украшают мужчину, тоже были почти не видны. Мне нужен был только покой, и Света обеспечивала его в полной мере. Никаких серьезных разговоров. Никого ко мне не допускала. Только она и я. Ну, может быть Федя, и то под ее присмотром, мог заскочить на секунду.

— Вот, скажи мне, Федя, и «чо» их понесло на Мир Ужаса? — спросил я у него, когда он смог наконец-то договориться с тетёй о встрече со мной.

— Да, они, похоже, напоролись на свой снобизм. Они же телепаты, и умеют выходить из бренного тела, и поэтому почему-то считают себя неуязвимыми…

— А «чо» их понесло? — напомнил я ему вопрос.

— Ни «чо», а кто… Кто-то помог… — ответил он. — Они получили приглашение, от которого не смогли отказаться, как они говорят… Помнишь ситуацию, когда Вера хотела тебя шприцем с ядом угостить. А ведь она тебя спасала… как она считала. Так и у них. Один из них сошел с ума, или они все вместе сошли, но они на всех парусах рванули на Мир Ужаса… причем боялись не успеть… Кроме вопроса «почему», есть другие, не менее важные.

— Какие? — не удержался я.

— Вопрос как они туда сели? Невредимыми! А это, насколько ты понимаешь, невозможно.

— А сами они что говорят?

— Они начали соображать только после старта с Немезиды. Уже в космосе. И были очень удивлены, где они оказались. Долго не могли поверить в то, что произошло.

— Ну а твои мысли, почему их не убила Немезида?

— Это только один из вопросов. Можно, конечно, сказать, что не успела, слишком быстро они приземлились и уснули вечным сном, то есть стали почти не живыми, но я думаю объяснение не в этом.

— А в чем?

— Первое, их туда пригласили, и они не смогли отказаться. Второе они прошли сквозь наши нуль-порталы без согласования, что невозможно по определению. Значит, им кто-то обеспечивал путь. Третье, как мы уже говорили, их не убила Немезида, то есть её об этом «попросили»… Слишком много не стыковок…, а ведь даже по отдельности, каждая подобная нестыковка невозможна. А тут целая цепочка невозможностей…

— Хочешь, скажу одну вещь, только не считай меня психом, — решился я высказать одну немыслимую гипотезу.

— Ну, — обречено вздохнул Федя, ожидая несусветную глупость от меня.

— Нам никогда не найти излучения ужаса от Немезиды, — выдал я.

— Это почему? — удивился Федя.

— Потому что излучение идет не в нашем мире, а например в астрале, или в другом измерении.

— Тут сразу возникает вопрос, а как это осуществить? — Федя был ученым всегда и до мозга костей.

— Вы ведь никаких непонятных излучений не обнаружили, хотя прочесали весь радиодиапазон вдоль и поперек. Значит либо он не в диапазоне, либо он вообще не в этом мире. Есть мир яви, нави, слави и еще какой-то там…

— Чувствуется задела тебя Немезида. — Федя посмотрел на меня с нескрываемым участием. — Мысль конечно интересная…. но бездоказательная… Телепаты говорят, что приглашение они получили, как только вышли в открытый космос со своей планеты. А дальше они стали как зомби, и сопротивляться не смогли…

— Поэтому и не считай меня психом…

— Поэтому со всем с этим ещё разбираться и разбираться, — Света незаметно подключилась к нашему разговору. — Каждая версия имеет право на существование, какой бы дикой она не казалась.

— Не уверен я, что у вас получится серьезно к моей версии отнестись…

— Ты не видел, что творилось с океаном, пока ты с песком боролся. — Света перевела наш разговор в другое русло. — Он почернел чернее черного, Сначала там такой шторм-ураган разразился, а затем километровые цунами на берег как хлынули… А им навстречу горы песка встали…

— Да! На это наверно стоило посмотреть, — согласился я.

— Тебя ведь вся эскадра внешников спасала, — снова включился в разговор Федор. — Вся эскадра ринулась к Немезиде, когда ты еще в бронекостюм забирался. Может поэтому, они и успели. Они там такое огненное шоу устроили. По всему периметру вокруг тебя выжгли горы песка. Теперь там у них появились стеклянные пустыни. Но что самое интересное песка стало ещё больше. Не исключено, что где-то там, в глубине планеты он и хранится. Где-то там, в толще планеты, так же находится центр управления… жизнью пустынь Немезиды. У океана темные личности в глубине, а у суши суперкомпьютер центре…

— Такой, что мы и представить себе не можем, — сказал я, исподволь пытаясь продвинуть всё-таки свою тему.

— И только когда ты ушел с планеты они стали все успокаиваться.

— То есть я вовремя ушел…

— И больше ворошить это осиное гнездо никто не хочет, — подытожила Света.

— Сам не хочу, — согласился я.

— Тебе повезло, что ты без чувств был. Ужас нас достигал, даже когда мы уже были в миллионах километрах от Немезиды. А когда рядом с ней, всех хватил полный «кондрат»…

— Повезло мне… Да…

— Теперь постарайся обо всём этом забыть, — сказала Света. — Тебя ждут великие дела…

— Что на этот раз? — спросил я.

— Сначала отдых. Раны залечить, отдохнуть от дел тяжких, а потом работа, — ответила она.

— Годик на отдых дадите? Родных навестить, то да сё…, - исподволь начал я «выбивать» себе каникулы.

— Тут всё от тебя зависит, как дела пойдут у тебя со здоровьем… А так тебя ждут телепаты. После твоей экскурсии на Немезиду они к тебе «прониклись». А особенно Стирх. Ты ж его спас.

— Это вы что, хотите меня к ним отправить? — особой «радости» это предложение у меня не вызвало.

— Теперь ты член нашей команды, и сам понимаешь особенный. А нам надо познакомиться с телепатами поближе. Кто если не ты, с такими-то способностями, будет с ними знакомиться. И главное они не против, а даже за.

— А мое мнение кого-нибудь интересует? — так на всякий случай поинтересовался я.

— Это только первая часть твоей работы, — Света даже не удосужилась ответить мне. — Основная будет у тебя на Земле. Там сейчас встал вопрос о сохранение твоей страны, а может и всей планеты.

— А операция «кот»? — напомнил я.

— Один он ничего не сделает. Ему надо помочь. Да и, как известно, кошки гуляют сами по себе…

— Это что значит? Я ему буду помогать? Или следить, чтобы ваш кот не ушел, куда не следует…

— Сначала будешь учиться у диоскуров. Или их учить. С их амбициями они могут быть опасны для нас. И в то же время если освоить телепатию, то… перспективы понимаешь.

— Понимаю.

— Так что восстанавливаешь здоровье, набираешься сил и за работу.

— А сил я в гордом одиночестве буду набираться? Без вас? — перспектива быть под её неусыпным наблюдением, меня немного смущала.

— Без нас, да… Но не один… — как-то странно улыбнулась Света, она поняла мои опасения. — У меня сейчас будет работы много-много… Может это и к лучшему, — она взглянула на меня. — Поисками женского счастья займусь чуть позже.

Я понял, Света добровольно отказалась от притязаний на меня как женщина. Это не значит, что я для неё стал чужой, или просто член команды. Совсем нет. Можно сказать, что из любимого мужчины я переквалифицировался в любимого ученика или даже сына, или Защитника, которого она сама и сотворила.

Как она до этого додумалась, и как ей это далось, я старался не думать. Однажды она уже пережила смерть любимого человека.