На поиски зеленопальтовой соседки Кис призвал Ваню. Вручив ему небольшой кожаный кошелек, купленный в лавке по дороге, он приставил Ваню, одетого по настоянию Киса в костюм-галстук, к дверям подъезда, у которых Ваня простоял с озадаченным видом до тех пор, пока на горизонте не появился первый обитатель подъезда. Смущенный и интеллигентный молодой человек, коего являл собой весь Ванин облик, принялся объяснять, что ищет он полную пожилую женщину в зеленом пальто — да, да, с большой такой сумкой! — которая обронила вот этот кошелек… А он, интеллигентный молодой человек, помчался вдогонку, желая вернуть находку, но женщина скрылась в подъезде, и дверь захлопнулась перед его носом!

Их уловка удалась, и уже через минуту Кис входил в дверь подъезда, придерживаемую Ваней изнутри. Квартира 208, в которой проживала зеленопальтовая тетя, как и предположил Реми, находилась напротив квартиры Тимура. В двери, разумеется, был «глазок»…

Отправив Реми и Ваню подышать свежим воздухом — нельзя было пугать женщину нашествием троих мужчин! — Кис позвонил в дверь.

Женщина все равно испугалась и долго и недоверчиво изучала через цепочку удостоверение Киса, сверяя фотографию с лицом оригинала. Наконец Кису было дозволено войти.

Он решил остаться в прихожей и не делать резких жестов — он кожей чувствовал, как боится хозяйка. Привалившись к дверной притолоке, он задал ей несколько вопросов и быстро выяснил, что чернявый парень назвался частным детективом, удостоверение ей не показывал, но поскольку на улице она не испытывает повышенной подозрительности, то никаких бумаг и не спрашивала… Частный детектив интересовался посетителями квартиры 206. Она охотно рассказала: ходили редко, да в основном мужчины, а вот женщины… Она, пожалуй не припомнит. Одну разве что недавно видела — такая юная девица в берете… Пылесос вытряхивала. Она еще удивилась: поселилась тут, что ли? Или домработница у соседа завелась? Не похожа девушка на домработницу — в пальтишке таком элегантном, белом… Нет, раньше не видела. Ну, имени она, конечно, не знает. И других по имени не знает, конечно. Что же это за вопросы такие, разве она подсматривает и подслушивает? Вовсе нет! Просто собиралась в магазин, была в прихожей, заслышала шум на лестнице — ну и заглянула в «глазок»…

С этим скудным урожаем Кис ее и покинул.

— Может, и впрямь частный детектив? — с надеждой спросил Реми.

— Может. Только нам с тобой от этого не легче. Он приходил до того, как квартиру опечатали… Из чего следует, что кто-то искал либо самого Тимура, не зная, куда он пропал, либо — его убийцу, зная раньше милиции, что Тимур мертв…

Ваня был приставлен к подъезду до шести вечера — почти безнадежная затея подстеречь чернявого, если тот вдруг появится. В семь Ваня должен был отрабатывать барщину с Сергеем Петровичем — то бишь с Серегой, который был вовсе не Петрович, но зловредный Кис дал ему отчество географическое — от Петровки.

Следующим этапом в бурной детективной деятельности был обед. Завернув в первое попавшееся пищезаведение, детективы заказали себе пивка, раков, рыбки разной и неплохо посидели, обсуждая насущное.

В кафе они и расстались — Реми умчался на свидание с Ксюшей, а Кис потопал в агентство Тимура.

* * *

Отреставрированный особняк на Садовом кольце; устланные светло-серым ворсистым ковролином коридоры, мягкий, утопленный в стены свет, темно-вишневые кожаные кресла в приемной; на жемчужно-серых обоях превосходные репродукции Пикассо и Дали; секретарша словно сошла с афиши 50-х годов: тугой узел русых волос на затылке, воротничок кремовой шелковой рубашки повязан маленьким черным галстучком, строгий серый костюм сидит отлично на стройной фигуре, не обнажая, однако, ничего лишнего — и ничего лишнего не скрывая… При появлении Киса любезная улыбка моментально приклеилась к ее накрашенным красным губам. Выслушав Алексея, она элегантно кивнула русой головкой и попросила его подождать. Превосходные ноги в прозрачных чулках и черных туфлях-лодочках показались из-за стола и прочно приковали к себе внимание Киса на те секунды, в которые их обладательница прошагала три метра, отделяющие ее от двери начальственного кабинета, обитой, в тон к креслам, темно-вишневой кожей.

«Богатый тут народ водится, — рассудил Кис, — и не без вкуса…»

* * *

Полный мужчина лет сорока принял Киса незамедлительно. Он представился Анатолием Николаевичем, временно исполняющим обязанности директора. Врио усадил Киса в кресло, сам деликатно уселся напротив, в другое кресло для посетителей, а не за начальнический стол — воплощение такта и любезности, — и изобразил на своем лице бескрайнее внимание.

Анатолий Николаевич был лысоват, коротко стрижен, меж полных щек на круглом гладком лице застрял острый нос, голубо-серые глаза смотрели мягко и хитро, постоянно ускользая от прямого взгляда. Ощущение благодушия и довольства жизнью, исходившее от него, нахлынуло на Киса, как теплый душ, и он расслабился, раскинувшись с комфортом в удобном кресле (темно-вишневом, разумеется), и положил ногу на ногу.

Отказавшись от алкогольных напитков, предложенных в щедрой гамме, Кис остановил свой выбор на апельсиновом соке и, получив его из рук миловидной русой секретарши с красным ртом, пустился было в объяснения, что пытается, мол, установить… И был перебит.

— Не стоит тратить ваше драгоценное время на объяснения! Человек убит, и наш святой долг — помочь найти убийцу! Спрашивайте!

«О-о, тут в ход лозунги пускают! — насторожился Кис. — Тут, гляди, ни слова правды не добьешься… Попробуем, однако».

— И долго вам еще во врио ходить? — закинул он удочку.

— Это акционерное собрание будет решать.

— А шансы остаться на посту не временно — есть?

— Ну… — Он довольно поерзал в кресле. — Имеются.

— Это приятно. Поздравляю.

— Тьфу-тьфу. Сглазите!

— Чего там! Если такой человек, как вы, считает, что есть шансы… То они так-таки должны быть!

— А какой «такой человек, как я»? — насторожился полнощекий временный директор. — Вы же меня не знаете!

— Я наследственный физиономист. У вас на лице, дорогой Анатолий Николаевич, написано, что вы умеете просчитывать ходы вперед. Других кандидатур скорее всего просто нет, правильно?

Кис бил почти наверняка — в таких конторах все, как правило, «свои», чужака со стороны не возьмут, а среди «своих» крайне редко бывает больше чем один кандидат.

— Ну, практически нет… Но это не значит…

— Правильно, тьфу-тьфу. Береженого бог бережет. Дождемся решения акционеров. Но ясно одно: вам смерть Алимбекова оказалась кстати, а? Иначе не видать бы вам даже шансов на директорское кресло, — перешел Кис от лести к грубым намекам.

Анатолий Николаевич, казалось, не верил своим ушам. Он долго молчал, переваривая фразу Киса, и на лице его отражалось почти детское непонимание.

— Вы что… Вы, кажется, намекаете?.. Что это я?

Кис, естественно, намекал. Он вовсе и не думал, что этот круглый мужичок мог оказаться убийцей, но это входило в его психологическую постановку сцены разговора: иначе не избежать бы ему лозунгов и общих фраз до самого конца. Надобно было маленько сбить чрезмерное благодушие врио.

— А почему нет? — невинно спросил он, наблюдая, как тот пытается прикурить от золотой зажигалки. Непослушные руки Анатолия Николаевича никак не могли высечь искру.

— Но… Но… Но помилуйте, с какой это стати? — зло швырнул он зажигалку на стол.

— Чтобы место занять, — протянул ему свою дешевую зажигалку Кис и дал прикурить. — Местечко-то тепленькое! Да и к начальству поближе — к акционерам вашим. Чем не мотив?

— Но это же не значит, что я убил Тимура! — выпустил непомерно большое облако дыма Анатолий. — Мало ли кто мог выгадать от его смерти! Тут и покруче моего найдутся интересы!

— Вот вы мне о них и расскажите.

— Да я не знаю ничего!

— А говорите — покруче найдутся интересы. Так что же? Либо ваши интересы, либо чьи-то еще, «покруче». Выбирайте.

Исполняющий обязанности совсем сник. Он жалобно посмотрел на Киса и, почему-то понизив голос, произнес:

— Я правда не знаю ничего. Там, — он показал глазами куда-то вверх, — люди крутые, а у крутых людей всегда есть проблемы, сами понимаете. Чего-то не поделил, или не вернул, или еще чего — я, честное слово, не знаю. Я в курсе только тех дел, которые касаются нашего агентства. А в нашем агентстве все чисто. Мы выполняем заказы, делаем видеоклипы, художественную рекламу, световую, делаем в прессе публикации — все нормально, работаем профессионально, ребята у нас квалифицированные, нанимаем по дипломам, а не по дружбе…

— Хорошо зарабатываете?

— Прилично.

— В чей карман идут доходы агентства?

— Акционерам!

— Проблем не было?

— Если и были, то до моих ушей не доходило. У нас все очень четко: дела агентства — для всех, а что у них наверху происходит — один Тимур знал.

— Он был хорошим директором?

— Я бы даже сказал — отличным! Все-таки он специалист, много лет на журфаке МГУ преподавал. Только один у него был недостаток — времени уделял маловато. Приходил сюда на несколько часов. Он, конечно, за эти несколько часов успевал все сделать: и приказы раздать, и проверить, и подписать, и важных клиентов принять… Но нам приходилось на ушах стоять. Бывало, Тимур нужен — хвать, а его нет. Правда, у нас с ним всегда была связь по мобильному.

— А где он пропадал?

— Да кто ж его знает? Мобильный — он всегда с собой, не поймешь — может, с клиентами, может, просто дома или на даче, может, в сауне или в ресторане — пойди разбери.

— Конфликтов с заказчиками не было?

— Что вы, Тимура знать надо! Умел обаять и расположить к себе даже врага заклятого. Он умел себя вести! Он со всеми дружил! Ему люди доверяли — и в деловом отношении, и в личном.

— И не подводил?

— Никогда. У меня даже такое ощущение, что к нему приходили за советом, за помощью — так доверяли. В наши времена, согласитесь, это большая редкость.

— А поподробнее?

— Поймите, я действительно не знаю. Никогда при посторонних он не вел личные беседы. Только иногда уловишь пару первых фраз по телефону, и он тебе показывает на дверь — закрой, мол, с той стороны. У нас тут не принято подслушивать, да и не подслушаешь, — Анатолий Николаевич показал на надежно обитую кожей плотную дверь. — А вот с каких-то отдельных фраз и сложилось впечатление, что люди звонят посоветоваться…

— Список ваших заказчиков дадите?

— Пожалуйста, пожалуйста, — засуетился временный директор и кинулся к селектору, чтобы вызвать секретаршу.

— Погодите, — остановил его Кис. — Потом. Среди ваших клиентов есть фирма «Орхидея»?

— Нет.

— Вы не слишком ли быстро отвечаете? Помните всех наизусть?

— Помню! — насупился врио. — «Орхидея» не была нашим заказчиком.

— Расскажите мне о ваших акционерах.

— Что именно?

— Кто такие, для начала.

— Два акционерных общества: «Квадро» и «Карат».

— «Карат» — это тот самый, который проводит аукционы антиквариата и ювелирных изделий?

— Он самый. А «Квадро» занимается сложными электронными системами охраны повышенной надежности — в основном для музеев, ювелирных магазинов, банков… У них свое конструкторское бюро есть.

— Тимур часто выезжал за границу по делам?

— Частенько. У нас свои иностранные контакты да плюс по делам АО.

— Не летал ли он в Швейцарию год назад?

— Секретарша даст вам список его командировок.

— Знаком ли вам Андрей Зубков? — Кис решил прощупать связи между «Фениксом» и «Орхидеей» с другой стороны.

— Нет. Кто такой?

— А Александра Касьянова?

— Не слыхал. У нас таких клиентов нет.

— Тимур никогда не упоминал эти имена?

— Нет.

— Почему он снимал квартиру, а не купил себе какие-нибудь хоромы в центре Москвы?

— Не хотел светиться. Вот дача у него — это не то что хоромы, а целый дворец! А в городе он не хотел.

— Вы бывали на даче?

— Бывал. Он там всегда устраивал приемы…

У Анатолия Николаевича разлилось по лицу блаженное выражение, и он даже зажмурился от удовольствия, вспоминая «приемы».

— Вкусная жратва, сауна, девочки? — предположил Кис, глядя на его замаслившиеся среди жирных щек глазки.

Временный директор неожиданно покраснел и, нервно сглотнув, кивнул головой. Кис не стал акцентировать щекотливый поворот в сюжете и, подавив волну отвращения, сменил тему:

— Бумаги Тимура еще здесь?

— Нет, забрали все, что было…

— Милиция?

— Акционеры.

— Что там было?

— Это его личный сейф, и я не могу знать…

— И все же?

— Папки с данными на каждого заказчика, все наши финансовые документы…

— Приворовываете?

Анатолий Николаевич уставился на Киса с таким изумлением, что глаза его заслезились. Кис понимал, что шок вызван вовсе не повышенной честностью временного директора, а циничной прямотой вопроса, и молчаливо ждал, холодно глядя на покрасневшее лицо собеседника.

Тот поглотал-пожевал свою слюну и нашелся наконец:

— Что вы себе позволяете?!

— Я позволяю себе задать вопрос. Кладете ли вы деньги к себе в карман?

— Лично я?

— Лично вы.

— Нет!

— А Тимур приворовывал?

— Знать не знаю!

«Он, конечно, тащит и берет — где может и с кого может, — подумал Кис. — А вот Тимур… Не исключено, что этот толстяк и впрямь не знает: вряд ли Тимур, будучи человеком тонким и умным — а он таковым был, раз к нему обращались за советом, — посвящал эту свинину в свои дела…»

— Ну что ж, давайте мне ваши списки, — сказал он, вставая.

* * *

Пока красноротая секретарша искала запрошенные Кисом сведения, временный директор нетерпеливо переминался, словно ему занадобилось срочно в туалет. Наконец он не выдержал и, не дожидаясь ухода Киса, спешно попрощался с ним, но направился не в сторону туалетов, а к себе в кабинет.

«Звонить будет, докладываться акционерам, — понял Кис. — Сейчас там тоже засуетятся… Ну и нехай суетятся».

Получив в руки список заказчиков, адрес дачи и список командировок Тимура за последние два года, Кис покинул особняк в полном недоумении. У него на руках была информация, которая могла оказаться очень ценной для следствия. Но вот только вопрос заключался в том, ведет ли он следствие? Зачем ему все это нужно? Следуя профессиональной привычке, он собрал максимум сведений в разговоре, а ведь все, что ему было необходимо, — это узнать, летал ли Тимур Алимбеков в тот день в Лугано! Из списка командировок следовало, что не летал. Ни в Лугано, ни вообще никуда. Хорошенький у него улов: выяснил, что все вокруг лгут. Ксюша солгала, что Тимура видела в аэропорту — поскольку, если он не улетал, то что он там делал? Александра и Андрей Зубков — что не знали Алимбекова раньше. Поскольку они на журфаке МГУ учились, а он там много лет преподавал…

Впрочем, возможно, что Алимбеков не улетал, а встречал кого-то в аэропорту, и Ксюша ошибочно связала объявление о регистрации на Лугано с тем фактом, что он поднялся со стула; а Александра и Андрей могли учиться в университете в годы, когда Алимбеков уже — или еще — там не работал… Все это следовало проверить, но зачем? Ему никто не поручал вести следствие, правильно? Он и так уйму времени потерял для Реми, а у него свои дела стынут. Хорошо бы, конечно, на дачу наведаться, и к акционерам этим, и к заказчикам… Но опять же зачем? Остается еще, конечно, этот парень, чернявый, который расспрашивал про посетителей Тимура и получил от соседки описание Ксюши… Кто и зачем интересовался посетителями? Ну, зачем, это понятно: кто-то ведет свое следствие. А вот кто?.. И насколько это чревато последствиями для Ксюши? Трудно предположить, что девочку разыщут: в друзьях Тимура она не числится, в записных книжках не указана — это он уже проверил, никто из его знакомых ее не видел и не знает. Все равно что искать иголку в стоге сена…

И Кис поехал домой.

* * *

Дома Кис для очистки совести снова уткнулся в ежедневник Алимбекова. В адресном разделе не было Александры. Андрей Зубков был, но наличие телефона владельца квартиры было абсолютно естественным и вовсе не свидетельствовало о том, что они с Тимуром давно знакомы…

Кис уже было убрал еженедельник в секретер, как снова вытащил его. Сам себя ругая за лишнюю трату времени, Алексей полез в раздел, где были цифры и шифры. Достав полученный в «Фениксе» список заказчиков агентства, он принялся сверять инициалы. Совпадения были. Немного, но были… Это заставляло задуматься. Список из агентства указывал сначала фирму, затем ее директора, затем ответственного — то есть того, кто непосредственно вступал в контакт с «Фениксом» от фирмы-заказчика. Было, помимо организаций, несколько политиков, обращавшихся за помощью в предвыборных кампаниях; было несколько звезд шоу-бизнеса — эти две категории совпадали напрямую: Сергей Шувалов — СШ, Аня Протова — АП, Елена Цветова — ЕЦ, и так далее… Напротив были суммы в долларах. Взятки? Хорошо бы узнать, какие суммы были уплачены «Фениксу» официально — тогда можно будет понять, выражают ли эти цифры стоимость работы агентства или суммы эти не имеют прямого отношения к работе и тогда — имеют прямое отношение лично к Тимуру… Тогда взятки. А может, долги?

Была в еженедельнике еще одна странная таблица, в которой стояли цифры напротив цифр. Похоже, что порядковые номера. Но номера чего?

Вопросов много. Работы много.

Но с какой стати Кис будет ее делать?