Выйдя из библиотеки, Матвей поднялся к себе, закурил сигару и принялся возбужденно мерить шагами комнату. Он был в таком бешенстве, что ему хотелось крушить все вокруг. Подумать только: его, словно какого-то шкодливого юнца, уличили его во лжи и заставили объяснять причины неблаговидного поступка! Его — сильного, независимого человека, который чего только не пережил за свои двадцать пять лет! Никогда в жизни Матвей еще не чувствовал себя таким униженным. Но досадней всего было сознавать, что в это нелепое, идиотское положение он поставил себя сам.

Какого черта он с самого начала не рассказал Юлии правду про тот маскарад? Ответ был прост: он смалодушничал. Испугался, что она не поверит ему, станет о нем плохо думать, и счел за лучшее все отрицать. В тот момент ему казалось, что это будет самым благоразумным решением. Матвей не сомневался, что большинство мужчин на его месте повели бы себя точно так же. К несчастью, втолковать все это Юлии было невозможно.

Теперь Матвею стало понятно, почему она с самого начала проявляла по отношению к нему враждебность. Во всем был виноват злополучный маскарад. Если бы не он, их отношения с Юлией могли сложиться иначе. Но что толку теперь об этом рассуждать? Дело сделано, и назад ничего не воротишь. А стало быть… «А стало быть, тебе ничего не остается, кроме как поскорей собрать вещи и навсегда исчезнуть из жизни этой девушки, — с невеселой усмешкой сказал себе Матвей. — Все равно добрых отношений у вас уже никогда не будет. Юлия считает тебя развратником и лгуном, и как бы ты ни старался, ее мнение о тебе не изменится».

Затушив сигару, Матвей начал спешно укладывать в саквояж свои пожитки. Он уже почти покончил с этим делом, когда в дверь постучалась горничная.

— Вам только что привезли письмо из Москвы, — сказала она, протягивая Матвею голубоватый конверт.

Он с любопытством взглянул на письмо. На нем не было ни почтового штемпеля, ни обратного адреса, только надпись, выведенная крупным, аккуратным почерком: «Его сиятельству графу Матвею Елагину в собственные руки».

— Еще одно анонимное послание, — озадаченно пробормотал Матвей, распечатывая конверт. — Интересно, от кого же на сей раз?

Внутри конверта оказался всего тонкий листок, а на нем — всего несколько строчек, написанных тем же почерком, что и на конверте: «Господин Елагин! Если вам дорога собственная жизнь, немедленно откажитесь от притязаний на руку Юлии Прозоровской и впредь держитесь подальше от этой девушки. В противном случае то, что произошло с вашим кузеном, покажется вам всего лишь невинной забавой.

P. S. Я прекрасно понимаю, что вас, человека, прошедшего следствие по делу декабристов и две войны, нелегко устрашить. И все-таки советую крепко подумать. В конце концов, эта избалованная богачка не стоит того, чтобы достойный человек рисковал из-за нее своей жизнью».

Перечитав письмо, Матвей отложил его в сторону и задумчиво прошелся из угла в угол. Итак, его приезд сюда не остался незамеченным для таинственного недруга Юлии, и тот уже начал действовать. Или это всего лишь чья-то злая шутка? Матвей вполне допускал такой вариант, и все-таки какое-то смутное чувство подсказывало ему, что это не розыгрыш. Ему серьезно угрожают… и даже признаются, что пытались отправить на тот свет его кузена. Смелое признание, ничего не скажешь! И вывод из него напрашивается определенный: человек, приславший это письмо, способен пойти на все, чтобы не допустить замужества Юлии Прозоровской.

— Но зачем? Для чего ему это? — недоуменно пробормотал Матвей. — Месть? Но ведь она должна иметь разумные пределы! И потом… Юлия, конечно, не ангел, но чтобы вызвать к себе такую безграничную ненависть… нужно очень крупно кому-то насолить. А Юлия не помнит за собой подобного деяния и, кажется, не лукавит.

В любом случае, ей угрожает нешуточная опасность. Ибо человек, способный творить такие чудовищные вещи не ради получения выгоды, никак не может быть признан нормальным. В настоящий момент его цель — оставить Юлию без женихов и лишить возможности наслаждаться удовольствиями светской жизни. Но что будет, когда эта цель окажется достигнутой? Оставит ли он в покое свою жертву, или…

Тяжко вздохнув, Матвей подошел к саквояжу и принялся вытаскивать свои вещи. Он сознавал, что поступает глупо, но ничего не мог с собой поделать. Юлия вовсе не была одинока, и все-таки была беззащитна перед своим опасным и могущественным врагом. Бросить ее в такой сложной ситуации Матвей не мог.

— В конце концов, послать эту заносчивую ведьму ко всем чертям и уехать ты сможешь в любой день, — утешительно сказал он себе.

* * *

После разговора с кузиной на душе у Юлии сделалось совсем скверно. Ее боевой настрой бесследно исчез, сменившись состоянием подавленности и гнетущей тоски. С каждой минутой она все яснее понимала, что совершила глупость — рассорилась с единственным человеком, способным оказать ей реальную поддержку в нынешнем сложном положении. Конечно, рядом с ней родные и близкие, которые горячо любят ее, всегда готовы утешить и ободрить. Но сейчас Юлия нуждалась не в любви и утешении, а в твердой, надежной опоре. И — надо же! — она сама выбила эту опору у себя из-под ног.

К раскаянию в сделанной глупости примешивалось чувство вины перед Матвеем. Без сомнения, этого дерзкого человека следовало проучить! Однако Юлия с досадой сознавала, что она перегнула палку. В конце концов, если рассуждать здраво, не так уж он перед ней и виноват. Да, он едва не лишил ее невинности. Но зачем же она позволила ему зайти так далеко? Мужчинам только дай волю — и опомниться не успеешь, как они затащат тебя в постель.

Что же касается случая на маскараде, то здесь, как ни досадно Юлии было признавать, вины Матвея перед ней выходило еще меньше. Он прав: ей не следовало появляться там одной. И уж в любом случае, не следовало вступать в разговор с нетрезвым кавалером, настроенным на игривый лад. Она повела себя беспечно и легкомысленно — и едва не поплатилась за это. Пожалуй, ей еще нужно радоваться, что все закончилось так благополучно. По крайней мере, Матвей не позволил себе ничего лишнего, не считая нескольких нелицеприятных высказываний в ее адрес. А вот какой-нибудь другой мужчина на его месте вполне мог бы позволить…

«Да, напрасно я погорячилась и выгнала его из дома, — огорченно думала Юлия. — Ведь это именно он потрудился разобраться в том, что происходит вокруг меня и, наверное, искренне хотел мне помочь. А я заплатила ему черной неблагодарностью!.. Все потому, что ты не умеешь вовремя остановиться, — с досадой прибавила Юлия, сердито взглянув в зеркало на свое отражение. — Сколько раз эта несносная черта уже подводила тебя — и вот опять!»

Нечего было и думать, чтобы в таком настроении заниматься делами. Спрятав бумаги в стол, Юлия сокрушенно вздохнула и вышла из библиотеки. За минувшую зиму она выучилась играть в бильярд и надеялась, что сейчас это поможет ей отвлечься от тягостных мыслей. Забыть, что именно сейчас Матвей Елагин собирает вещи, чтобы навсегда покинуть сей негостеприимный дом.

В бильярдной Юлия, к своему удивлению, обнаружила тетушкиного мужа, который в столь ранний час обычно еще спал. Заметив племянницу, он приветливо улыбнулся. Правда, улыбка тут же превратилась в застывшую маску, а в светло-карих глазах Дмитрия появилось озадаченное выражение.

— Бог мой, — он с веселым любопытством рассматривал наряд и прическу Юлии. — Да ты выглядишь так, будто собралась на придворный прием! И на кого, скажите на милость, рассчитан этот маскарад? На месье Елагина?

— Никакого маскарада нет, — Юлия отвернулась и досадливо прикусила губу. — Мне захотелось нарядно одеться, вот и все.

— Ну-ну, — усмехнулся Дмитрий. — Можно подумать, я мало тебя знаю. Скажи лучше, ты уже видела Матвея? Мне нужно посоветоваться с ним по одному вопросу.

Юлия в замешательстве кашлянула.

— Н-нет, — неожиданно для себя солгала она, — я думаю, он еще не спускался вниз… Дмитрий, а как получилось, что ты оказался близко знаком с этим человеком? — спросила она, удивившись в глубине души, что такой вопрос до сих пор не приходил ей в голову. — Я не помню, чтобы ты когда-то говорил о нем, а между тем, ведь это именно ты предложил ему жениться на мне!

По губам Дмитрия скользнула озорная усмешка:

— Ты помнишь моего дальнего родственника Дениса Барковского?

— Того самого надутого толстяка, что служит при посольстве в Берлине?

— Ну, это сейчас он такой… солидный, — усмехнулся Дмитрий. — А в молодости был еще тем повесой. Шесть лет назад он только и делал, что волочился за начинающими актрисами да шатался по игорным домам. В одном из таких злачный мест и произошла его ссора с Матвеем Елагиным. Причем виноват в скандале был исключительно сам Денис. Ему, видишь ли, не понравилось, что он несколько раз подряд проигрался в карты, вот и начал задираться. Слово за слово, дело дошло до вызова. В секунданты Денис, за неимением никого лучшего, позвал меня. Вот тогда-то и состоялось мое знакомство с Матвеем. То есть, конечно, я встречал его в свете, но до этого поединка общаться нам не доводилось.

— И чем же он заслужил твою симпатию? — с нетерпением спросила Юлия.

Дмитрий многозначительно улыбнулся.

— Великодушием к человеку, который этого не заслуживал. Понимаешь, — пояснил он после короткой паузы, — Елагин мог запросто отправить моего задиристого кузена на тот свет или хотя бы тяжело ранить, но он этого не сделал. Не потому что промахнулся — он бы не промахнулся, а исключительно из соображений гуманности. Денис стрелял первым, и его пуля прошла в сантиметре от правой руки Елагина, задев край рукава. Когда же настала очередь Елагина, он переложил пистолет в левую руку и сделал свой выстрел, почти не целясь. И… разнес вдребезги пистолет противника, лишив того возможности продолжать дуэль.

— То есть, он хотел показать, что одинаково стреляет обеими руками?

— А также преподать великовозрастному повесе урок, — усмехнулся Дмитрий. — И, надо отметить, у него это получилось. После дуэли, когда он находился на волосок от гибели, Денис пересмотрел свои взгляды на некоторые вещи и, к радости родителей, наконец взялся за ум.

— Жаль, что Елагин не сделал того же самого, — с досадой заметила Юлия.

— Ты имеешь в виду его участие в Тайном обществе?

— А что же еще? Ведь именно это превратило его из баловня судьбы в одинокого и несчастного изгоя!.. Так бездарно распорядиться своей жизнью! — Юлия с негодованием передернула плечами. — По-моему, твой разлюбезный Елагин глуп. Или, во всяком случае, был таковым, пока жизнь не обломала его.

Забив в лузу очередной шар, Дмитрий выпрямился и внимательно посмотрел на племянницу.

— Нет, — сказал он, — ты не совсем права. Да, без сомнения, Матвей повел себя весьма опрометчиво, связавшись с заговорщиками. Однако он всегда был против восстания и уничтожения монархии, считая, что в нашей стране это приведет к чудовищной гражданской войне. Он выступал за создание оппозиции и парламента по английской модели, а также за поэтапные реформы. К сожалению, в той среде молодого «умника» никто не слушал.

— Откуда ты все это знаешь? — изумленно спросила Юлия. — Вы что, разговаривали с ним об этих вещах?

— Случалось несколько раз.

— И ты… был согласен с Елагиным?

— Практически во всем.

— А сейчас?

Из груди Дмитрия вырвался глубокий, протяжный вздох.

— А сейчас об этом бессмысленно думать и говорить, — он снова склонился над биллиардным столом.

Слишком взволнованная, чтобы оставаться на одном месте, Юлия принялась неспешно кружить по комнате. Подумать только! Оказывается, еще до ареста Елагина Дмитрий общался с ним, а она даже ничего об этом не знала. Но почему Матвей никогда не приходил к ним в дом? Наверное, все его свободное время поглощали невеста и заговорщики и ему было некогда праздно ходить по светским гостиным.

И все-таки, хотя бы один раз он должен был нанести им визит: после того как защитил ее от грабителей. Неужели тетушка не пригласила его? Или он сам отказался, сославшись на занятость? Юлия попыталась вспомнить, рассказывала ли она тогда Дмитрию про свое приключение, но ничего подобного в ее памяти не сохранилось. Возможно, она оставила все на усмотрение тетушки. А та, как сейчас понимала Юлия, вполне могла и умолчать об этой истории, особенно если ей было известно про связь Елагина с заговорщиками. Что ж, наверное, она поступила правильно. Зачем было поощрять интерес племянницы к человеку, который встал на такой опасный путь? «Может, все-таки рассказать Дмитрию?» — подумала Юлия. И тут же отвергла эту мысль. Дмитрий и так осуждал ее за плохое отношение к Матвею, а после такого рассказа он, наверное, станет считать ее злобным и неблагодарным чудовищем. Особенно когда узнает, что она выгнала Матвея из дома. Конечно, тот не станет жаловаться на нее, но ведь и круглый дурак догадался бы, что здесь постаралась она!

Теперь Юлии, наконец, стало понятно, почему Дмитрий хотел сосватать ее за Матвея. Они когда-то близко общались, и у дядюшки сложилось о Елагине высокое мнение. Но ведь о человеке нельзя судить по тому, каким он был в прошлом! Тем более что в жизни Матвея произошел ряд событий, после которых он не мог остаться прежним. Юлия была твердо уверена, что тот, прежний, Матвей никогда бы не воспользовался минутной слабостью неопытной девушки. А вчера он даже не испытал угрызений совести. Наверное, его можно оправдать, учитывая, какую тяжелую жизнь он вел все эти годы, но ведь оправдать — не значит принять! Интересно, знает ли Дмитрий, что Елагин вернулся с Кавказа совсем другим человеком? Или он даже не удосужился пообщаться с ним, прежде чем предлагать ему в жены племянницу?

— Послушай, Дмитрий, — громко сказала Юлия, остановившись возле стола. — А почему ты решил, что Елагин…

Не докончив фразы, она растерянно замолчала, ибо в этот момент на пороге комнаты показался сам Матвей.

— Ну-ну, мадемуазель, договаривайте, — насмешливо попросил он, явно забавляясь ее смущением. — Вы, кажется, хотели узнать что-то касательно моей особы? В таком случае не лучше ли вам обратиться непосредственно ко мне? Я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы, право же.

Он выжидающе посмотрел на нее, но от нахлынувшего волнения все мысли Юлии шли вразброд. Так, выходит, он не собирается уезжать? Судя по тому, что Матвей не переоделся в дорожный костюм, это предположение смахивало на правду. Но как объяснить такое неожиданное решение? Юлия терялась в догадках. Она пыталась найти ответ на лице Матвея, однако оно представляло собой маску непроницаемости. Осознав, что неловкое молчание затягивается, Юлия вежливо улыбнулась и с невинным видом сказала:

— Я хотела предложить конную прогулку после завтрака. Но дядюшка почему-то решил, что выбудете против.

— Ну почему же? — возразил Матвей, тактично не замечая, как отвернувшийся в сторону Дмитрий давится от смеха. — Я вовсе не думаю, что небольшая прогулка по окрестностям имения может представлять для вас опасность.

— Но это может быть опасным для вас, — многозначительно заметила Юлия, ощутив внезапный прилив беспокойства. Только сейчас она поняла, что ей совсем не безразлично, что с ним может случиться несчастье.

Матвей бросил на нее испытующий взгляд, а затем беспечно усмехнулся.

— Едва ли, — сказал он. — Мне кажется очень сомнительным, чтобы негодяй, задавшийся целью оставить вас без мужа, взялся следить за каждым вашим шагом. Во-первых, это невозможно, а во-вторых — зачем? Если рядом с вами появится очередной кандидат в женихи, об этом тотчас станет известно всему обществу и ему — в том числе.

— Матвей прав, — вступил в разговор Дмитрий. — Твоему недругу нет никакой нужды устраивать за тобой слежку. Достаточно бывать в тех местах, где бываешь ты, и зорко присматриваться к твоему окружению.

Юлия невесело усмехнулась.

— Значит, когда у меня появится новый жених, мне останется только одно — тщательно скрывать его ото всех и венчаться тайно.

— Бесполезная затея, — убежденно возразил Матвей, — если, конечно, вы не хотите сразу после свадьбы сделаться вдовой. Нет, выход здесь только один: выявить мерзавца и обезвредить его. Иными словами, отправить его либо за решетку, либо прямиком в адское пекло… Впрочем, я, может быть, напрасно вижу все в таком мрачном свете, — с улыбкой прибавил он, заметив, как побледнела Юлия при его последних словах. — Возможно, никакого «таинственного злодея» не существует, а просто некая изобретательная дама из зависти принялась распространять про вас зловещие слухи. Что же касается несчастного происшествия с моим кузеном, то его вполне могла подстроить одна из бывших любовниц Антона, воспользовавшись подходящим моментом.

Юлия бросила на него недоверчивый взгляд:

— Вы серьезно так думаете или… хотите меня успокоить?

— Я думаю, — с расстановкой проговорил Матвей, — что нам надо перестать строить догадки и предоставить событиям идти своим чередом. А там будет видно. Кстати, — в его глазах появились дразнящие огоньки, — вы уже выбрали наряд для завтрашнего бала? Знаете, такие вещи всегда нужно продумывать заранее, чтобы чего-то не упустить в последний момент.

— А вы по-прежнему намерены меня сопровождать? — спросила Юлия, пристально посмотрев ему в глаза.

Губы Матвея искривились в усмешке самоиронии.

— Зачем спрашивать, когда вы заранее знаете ответ?

Юлия покосилась на Дмитрия. В этот момент он как раз прицеливался, чтобы забить в лузу очередной шар.

— Да, — прошептала она, чувствуя, как ее снова охватывает волнение, — я знаю ответ на этот вопрос. Но зато я не знаю ответа на другой вопрос, а мне бы этого очень хотелось.

— Так чего же вы колеблетесь? Я ведь обещал, что отвечу на все ваши вопросы.

Она уже хотела спросить, почему он вдруг передумал и решил не уезжать, но в этот момент в бильярдную вошла Наталья Борисовна.

— А, вот вы, оказывается, где! — воскликнула она, с улыбкой оглядывая честную компанию. — Прошу в столовую, господа, завтрак уже накрыт… О Боже мой, Юлия! — воскликнула она, изумленно воззрившись на племянницу. — Что это ты сегодня… так странно нарядилась?

— Ничего, — сердито ответила Юлия, — решила примерить одно из новых платьев.

— Ну, идемте, пока все не остыло, — повторила Наталья Борисовна, устремляясь к дверям.

«Как хорошо, что она так вовремя появилась, — думала Юлия по дороге в столовую. — Иначе я бы задала Матвею этот дурацкий вопрос и поставила нас обоих в неловкое положение. Нет, лучше ни о чем не спрашивать и держаться так, будто ничего не произошло».

У Николая и Виолетты изумленно вытянулись лица, когда они увидели входящего в столовую Матвея. Весело подмигнув кузине, Юлия заняла место во главе длинного стола, покрытого белоснежной скатертью с узором из виноградных лоз. Подождав, пока все рассядутся, она подала знак дворецкому, и лакеи тотчас начали разносить блюда. От ароматов отлично приготовленной еды у Юлии приятно защекотало в носу, и она вдруг почувствовала, как ее настроение стремительно улучшается.

«Как все-таки здорово быть хозяйкой большого имения», — подумала она, а затем едва не рассмеялась над собой. Что с ней случилось? Откуда вдруг взялся этот благодушно-мечтательный настрой? Неужели причина ее хорошего настроения — то, что Матвей Елагин раздумал уезжать?

«Глупости! — решительно возразила себе Юлия. — Матвей Елагин здесь ни при чем. Просто у меня слишком жизнелюбивая натура, чтобы я могла долго предаваться унынию».

Расправив плечи, она с энтузиазмом принялась за еду.