Подскочила с ложа, усыпанного бархатными черными лепестками до боли знакомых цветов.

Обнаружила, что на мне надета моя привычная ночная сорочка, вот только я помню, что перед тем, как отключиться, была одета в форму. Помещение, в котором я оказалась, просторное, светлое, обставлено современно и красиво. Спальня. Из стрельчатых высоких окон льется дневной свет.

– Где я?! Что с лагерем? Это вы организовали нападение?!

Ландар поморщился.

– Ника, не кричите, вам это совсем не идет.

Посмотрев на Лана, только сейчас заметила, что под рукой у мужчины, одетого во вполне современную одежду в виде черных брюк и темно-зеленой рубашки, мой Балагур. Шах скалится, шерсть на загривке вздыблена, мой питомец весь скукожился – явно, что легкие поглаживающие прикосновения Ландара ему неприятны, но Бали терпит и не пытается сбежать или укусить неприятную ему личность.

– Какой у вас милый питомец, Вероника, – также обратил Лан внимание на шаха. – Это его подарок, верно?

Мужчина поднял несопротивляющегося Бали за загривок. Настороженно наблюдаю за происходящим. На всякий случай формирую в руке заклинание и призываю посох. На мне нет ни одного артефакта, даже кулона Неша. Зато Шиб появился без вопросов.

Лан укоризненно на меня посмотрел и покачал головой.

Руки словно кто-то опустил в кипяток. Вскрикнула от боли. Посох с громким стуком упал на пол, притворившись обыкновенной палкой, а заклинание развеялось. В это же мгновение боль ушла, словно и не было.

– И теперь так будет каждый раз, когда вздумаете меня чем-либо ударить, – просветил меня Ландар, снова возвращая свое внимание к моему питомцу. – Безвкусный подарок. От аирафе Вейтара это ожидаемо. Пожалуй, я кое-что изменю, чтобы сделать тебя лучше, – сказал мужчина, глядя на Балагура, что продолжает скалиться на Лана. Бали тихо угрожающе рычит, уши прижаты к голове, а хвост поджат.

Из рук моего похитителя появилось нечто вроде черного клубящегося дымка. Лан неспешно поднес руку с дымком к носу начавшего панически скулить Балагура.

– Ландар, пожалуйста, не надо! – я подбежала к мужчине, сидящему на кровати, и встала перед ним на колени. – Не надо менять Балагура, – чтобы это ни значило.

Сама пытаюсь аккуратно вытащить питомца, чье тело дрожит от страха, из рук Ландара, но пока без особого успеха.

Ландар с интересом на меня взглянул и улыбнулся.

– А вы будете хорошей послушной девочкой, Ника?

– Да, буду.

– И не станете больше кричать?

– Я очень постараюсь.

Мужчина довольно прищурился.

– Ладно, с изменениями можно немного подождать. Но вот цвет я вашему питомцу все-таки поменяю, а то этот крашеный в рыжий белый просто верх безвкусицы.

Лан все-таки направил дымок заклинания в скулящего Бали. Пара мгновений, и шах из бурого превратился в черного.

Мужчина отдал мне трясущееся перепуганное животное и как ни в чем не бывало поинтересовался:

– Как насчет завтрака, Вероника?

Спустя каких-то десять минут села за услужливо отодвинутый Ланом стул. Бали жмется к моим ногам и скалится в сторону темного, но действий никаких не предпринимает. Столик на двоих прямо в спальне накрыли монструозного вида слуги Ландара.

Сижу, накручиваю себя все больше.

– Вероника, перестаньте, – произнес Лан, гипнотизируя меня своим взглядом. – Ваш страх слишком сладкий. Вы меня искушаете.

Так, надо отвлечься. Боюсь представить, что будет, если Лан все-таки «искусится».

– Что с лагерем? Вы всех убили?

– Ну что вы. Я вообще не вижу смысла кого бы то ни было убивать. Это нерационально.

– Не понимаю. Это же ваши… существа напали на лагерь?

– Да, мои. Но, как правило, твари не убивают, а доставляют мне новых сильных магов и просто людей. Зачем убивать, если можно обратить и поставить на свою сторону?

Продолжаю недоумевать.

– Хотите, на примере вашего питомца покажу?

– Нет! – Лан вновь укоризненно на меня посмотрел. Да, мне же не идет громкий голос.

– Что вам нужно от меня?

– Вы сами, – просто ответил мужчина.

– Для чего?

– Причин немало. Но не все сразу. Наслаждайтесь пока завтраком.

– Я в плену.

– Мне больше нравится формулировка «в гостях». В плену здесь совершенно иные условия.

– Гости могут уйти.

– Нет, Вероника, вы не уйдете. Теперь вы всегда будете только рядом со мной. Смиритесь.

– У меня несколько иные планы.

Лан перегнулся ко мне через стол. Меня начинает раздражать его улыбка. Сначала был мороз по коже, а теперь остается только раздражение и злость.

– Моя чудесная Вероника, о нем вы тоже можете забыть.

– О нем это…

– Да, о Вейтаре. Я и так позволил ему общаться с вами непозволительно долго. Зато теперь я точно уверен, что он попался. А вот вам, Ника, повезло, что я совершенно не ревнив.

Когда речь зашла о Неше, мне стало страшно как никогда.

– Вы хотите убить Вейтара?

– Убить – это слишком просто. Но в гости он теперь ко мне обязательно зайдет, а то раньше все как-то избегал общения с родней.

– Вы – родня?

– Вероника, вы поели?

Не съела ни кусочка вполне обычного на вид завтрака. Вообще убило, что стол украшен небесно-голубой ажурной скатертью, а посреди накрытого столика стоит вазочка с букетиком милых таких цветочков.

– Да.

– Отлично. Тогда предлагаю вам экскурсию по моему дому. Уверен, вам у меня понравится. Заодно навестим ваших друзей.

Не ожидаю ничего хорошего. Одни монструозные слуги, отдаленно напоминающие людей, чего стоили.

Лан встал, подошел и предложил мне руку, чтобы помочь подняться мне из-за стола. Решила проигнорировать и встать без помощи. Не хочу дотрагиваться до Ландара.

Стоило мне только подумать о протесте, как Лан тут же надо мной склонился, взял за подбородок, заставив посмотреть в его страшные глаза. Ландар слишком близко.

– Ника, вы помните, что мне пообещали? Хорошая девочка.

Вложила свою ладонь в свободную руку Лана.

– Ну, вот и замечательно.

Ландар руку не отпустил после того, как я встала. Так и повел.

Обитель темного оказалась просто огромной. Разделила местное население на две категории – люди, больше похожие на монстров, весьма жуткие на вид. Смотреть противно. Каждый монстр страшен по-своему. Я так поняла, такие монстры – это обслуга обители, ну и охрана заодно. Есть и второй тип – такие, как Лан. Почти как люди, но глаза с вытянутыми зрачками. Палитра цветов глаз весьма разнообразна. Видела мужчину с красными глазами, ону женщину с оранжевыми, другую с фиолетовыми. А у одного дяди вообще разноцветные глаза были. Но зрачки у всех вытянутые и черные. Тут Лан отличился.

Все встречные низко кланяются моему спутнику и почтительно расступаются.

Сама обитель выглядит вполне современно и по-человечески. Я бы даже сказала, что тут красиво. Светлые стены из камня, напоминающего мрамор, высокие узкие окна в три человеческих роста с цветными витражами на самом верху. Резные колонны вдоль стен кажутся воздушными. Ладно, признаю, здесь очень даже красиво.

– Когда решил построить себе дом, нашел лучшего архитектора в одном из миров, – просветил меня Лан.

– Нашли, похитили и обратили?

– Да, примерно так и было, – как ни в чем не бывало ответил Ландар. – Здание считается довольно новым, ему почти двести лет.

Остановилась.

– Вы же сказали, что сами нашли архитектора для постройки своего дома.

– Верно.

– Тогда вам тоже должно быть не меньше двухсот лет.

– Мне триста семь лет, если быть точным, – спокойно ответил мужчина.

Молчу. Слов просто нет. Ландар, не дождавшись дальнейших вопросов, потянул меня дальше.

А я еще Неша с Артаном дразнила, намекая, что они старые.

Постепенно с верхних этажей мы стали опускаться все ниже, в итоге оказавшись в подвалах. Вот здесь уже неуютно и не светло. А еще создается впечатление, что подземелья у темного куда обширнее обители. Мы все идем и идем. То и дело из многочисленных камер раздаются стоны, крики о помощи и проклятия. Лан с наслаждением щурится и выглядит весьма довольным.

Наконец, мы пришли.

– Здесь не все ваши друзья, но показывать всех я не вижу смысла, – сказал мой провожатый и следующие за нами по пятам монстры открыл одну из тяжелых стальных дверей.

Вошла в помещение. Захотелось зажмуриться. Инград, Стефа и Кимет. Ребята висят на цепях голые и окровавленные. Зрелище не для слабонервных.

Кимет опустил голову и, кажется, без сознания. Инг и Стефа смотрят на меня.

Из моих глаз ручьем текут слезы. Я больше не сдерживаюсь.

– Что вы хотите за их свободу? Не просто же так вы сюда меня привели. Верно? – спрашиваю Лана. Я раздавлена. Меня тошнит от всего этого. Особенно от Лана. Видеть друзей в таком состоянии невероятно больно.

– Они уже не будут свободны, – «сочувственно» ответил этот маньяк. – Но вы можете облегчить их условия пребывания здесь.

– Как? Почему они в таком состоянии?

– Моим подданным надо питаться. Боль, страдания, страх довольно питательны и вкусны. Вы ошибаетесь. Состояние ваших друзей достаточно хорошее. Хотите, для сравнения я проведу вам экскурсию в лаборатории?

– Нет.

– Очень зря. По поводу того, как – вы просто продолжаете быть хорошей девочкой. Я сейчас лишь прибавил вам стимулов для хорошего поведения и послушания.

– Хорошо. Переведите их и всех, кто был в лагере, в другие, более хорошие условия. Снимите оковы и не пытайте.

– Всех не получится, но десятерых выбранных вами пленных, так и быть, переведут в более хорошие условия.

– Мне нужно будет навещать друзей, чтобы проверять их состояние.

– Хорошо, но с моего на то дозволения.

– Ника, не иди у него на поводу, это монстр, – хрипит Инград. Не могу смотреть на друзей, слишком больно.

– Сколько вкусных эмоций, – произнес Ландар. – Ника, поцелуйте меня.

Лан это специально сказал. Этот маньяк действительно питается эмоциями. Инг бьется в цепях, но безрезультатно.

На ватных негнущихся ногах подхожу к Лану. Мне кажется, что в ситуации ужасней я еще в жизни не была.

– Ника, не смей, – рычит преобразившийся в демона Инград. Магические цепи могут сдержать и демона.

Не выдержала. Повернулась к Ингу.

– А как же Стефа, Кимет и остальные? Ты бы на моем месте поступил по-другому? – с горечью спросила я.

Встала на цыпочки и потянулась к жутко довольному Ландару. Мужчина обхватил меня за талию и неспешно, наслаждаясь, кажется, каждым мгновением, стал целовать меня под вой демона. Самый ужасный и горький поцелуй.

Представила, что целуюсь с Нешем. Стало чуть легче.

Ландар оторвался от меня, недовольно прищурился. Не нравятся эмоции?

– Нам пора. Завтра вечером отпущу тебя проведать друзей.

– Можно я сейчас с ними побуду?

– Нет.

Мы вышли из камеры. Всю обратную дорогу, что Лан вел меня наверх, плакала. Темный утешал – приобняв за талию, шептал на ухо, что уже все, моим друзьям сейчас окажут помощь, да и вообще все хорошо и замечательно. От утешений Ландара плакать хотелось еще горше, и это, кажется, вполне устраивало этого маньяка.

Несмотря на слезы, все-таки сумела разглядеть идущую по коридору навстречу знакомую фигуру. Пригляделась. Каян. Идет, улыбается. Глаза. Его серые глаза стали с вертикальным зрачком!

Среагировала невероятно быстро.

Вот я в объятиях Лана, а вот я уже повалила Каяна на пол, сев на парня сверху, и душу его материализовавшимся в руках посохом.

– Предатель!

Каян задыхается, пытается меня сбросить, но это не так просто. Я горю энтузиазмом и пылаю гневом – в этом состоянии я практически непобедима.

Парень уже побагровел.

– Ника, ну хватит. Каян еще не успел провиниться, чтобы отдавать его на расправу. Подданные меня не поймут.

Ландар с легкостью снял меня с парня.

Каян кашляет и держится за горло. Эх, еще бы чуть-чуть…

– Как он скрыл глаза?

– Он ничего не скрывал, моя прекрасная воительница. Я сделал его шаэри после того, как он доказал, что достоин этого, выполнив все мои поручения.

У меня просто нет слов, лишь жажда убийства.

– Ни за что бы не подумала, что такая с… – Лан закрыл мне рот ладонью, так что получилось лишь неразборчивое мычание. Глубоко дышу, пытаясь успокоиться.

Немного получилось, и тогда Ландар выпустил меня из рук. Меня буквально колотит, но я стараюсь держать себя в руках.

– Ладно, я, Инг, Стефа и остальные. Но как же Этель? – спросила я у сидящего на полу Каяна.

– А что Этель? – невесело усмехнулся Каян. – Она сама мне на шею повесилась. Тем более я уже уговорил ее стать шаэри. Этель и рада.

Желание убить Каяна только усилилось.

– Ради чего ты нас предал?

За Каяна ответил Ландар.

– Все как обычно, Вероника. Сила, власть, желание стать уникальным. Мальчик из обедневшего, но славного по меркам того мира рода. Неоцененность, обида. Быть шаэри значит получить новые возможности и силу. Стать шаэри не наказание, а награда. А еще я весьма щедр к своим последователям. Идемте, прекрасная Вероника. Вы еще не раз удивитесь, как много у меня подданных с той стороны баррикад.

После встречи с Каяном я уже не плачу, я пылаю гневом и жажду разрушений.

Следующим пунктом своей экскурсии была открытая терраса, с высоты которой открылся головокружительный вид на долину, в которой находится обитель. Как же тут высоко. Я словно на вершине небоскреба. Неужели обитель такая высокая?

– Я думала, пустошь – это почти пустыня, где ничего не растет.

– Не везде так, но ближе к границе все, безусловно, именно так, как вы представляете.

Внизу раскинулась зеленая долина со множеством озер, в которых отражается небо и облака. Изумрудные поля тянутся до самого горизонта. Из-за высоты кажется, что долина подернута дымкой. Тут и там замечаю крохотные домики с красными черепичными крышами. Некоторые поля не зеленые, поскольку чем-то засеяны. Вот одно ярко желтое, другое бежевое. Множество двигающихся по зеленым полям точек – это явно какой-то скот. В это место можно было бы влюбиться.

И почему такая красота принадлежит такому уроду?

– Все не так страшно, как представлялось в начале. Верно? – Лан опять слишком близко – стоит сзади почти вплотную. У меня мурашки по коже от этого маньяка.

Все еще страшнее.

– За что и как именно вы хотите наказать Вейтара? Это как-то связано с вашей сестрой? Тот, к кому вы приходили в город – Вейтар, верно?

– Верно, моя сообразительная девочка, – мне показалось, или это был сарказм? – Я очень не люблю, когда меня пытаются загнать в определенные рамки и когда отнимают моих близких, особенно если учесть, что сестра оставалась моей единственной родней, и теперь я один в своем роде. Ну, во всяком случае, пока не надумаю обзавестись потомством. Как наказать? Отнять того, кто будет дорог самому Вейтару. Мне кажется, данный аирафе догадывался о моих намерениях, поскольку долгое время не желал проявлять к кому-либо сильной привязанности. Мне даже иногда до сих пор кажется, что он вас специально подставил, почуяв мое присутствие.

Что за ерунда? От откровений Ландара стало совсем плохо. А еще сразу возникло море новых вопросов.

– Ника, я бы с удовольствием с вами еще поболтал, но мне сегодня нужно решить еще пару дел. Сейчас я отведу вас к искусницам, чтобы подготовили для вас новый гардероб. Вам подберут платье на вечер. Сегодня вы – хозяйка бала. Подданные должны познакомиться со своей новой госпожой.

– Что это значит?

– Я решил, что вы станете моей женой.

Да, определенно это день шоковых новостей для меня.

– Моего мнения вы, естественно, спрашивать не будете?

– Ну, вы же обещали быть хорошей девочкой и быть послушной, разве нет?

– Настолько послушной?

– О, это не предел вашего послушания, – улыбнулся Лан. Нехорошо так улыбнулся.

– И когда же вы планируете свадьбу?

– Полагаю, в конце лета. Вам все-таки надо немного освоиться. К тому же, я надеюсь, что к нам на свадьбу успеет ваш бывший жених.

Окаменела.

– Что же вы так испугались? Наоборот, должны обрадоваться. Я намерен дать Вейтару шанс помешать нашей свадьбе и не дать превратить вас во время церемонии в шаэри, – Лан прищурился. – Мне так нравятся моменты, когда кипят страсти. Это будет восхитительно.

За что мне все это?

Спросила не то, чего, похоже, ожидал от меня Лан.

– Наш брак. Это ведь не только месть, верно? Обряд будет на крови.

В глазах Лана я вижу восторг.

– Вот сейчас я действительно поражен вашей прозорливостью. Да, все так. Может, вы еще скажете, зачем еще мне нужен брак с вами?

– Я полагаю, вам нужна моя способность видеть сквозь иллюзии. При кровных обрядах принятия в семью, к примеру, брака или братания, происходит временное сплетение аур, и на какое-то время, пока ауры вновь не восстановятся, происходит обмен способностями и силой. Могу даже предположить, зачем вам это надо. Я помню, вы говорили, что не можете уйти из этого мира. По опыту из своего родного мира я сделала вывод, что самый эффективный способ удержать кого-то в рамках одного места и мира – это иллюзии. Вас держат иллюзии, и именно этот барьер вы не можете сломить.

Ландар поцеловал мне руку.

– В очередной раз удостоверился, что выбрал для себя прекрасную жену. Да, вы правы во всем, дорогая. Вейтар мастер в иллюзиях, этого не отнять. Аирафе воспользовался когда-то моей благосклонностью – я подпустил его слишком близко. Из сказанного вами я тоже делаю вывод. Вы уже проводили с кем-то обряд единения крови. С кем?

Вот так я и сказала.

– Ника, не вынуждайте меня делать вашим друзьям больно.

– Я принята в эльфийский род. У меня есть кровный брат и… титул кирифе. Обряд проводился в моем мире, чтобы помочь одной девушке покинуть родной мир.

– Как интересно! Желаю знать эту историю подробно. Ночью расскажете.

Лан повел меня на выход с террасы. Видимо, к тем самым искусницам.

– Почему ночью?

– Во время бала будет не до историй.

– Тогда, может, завтра?

– Нет. Люблю слушать истории перед сном.

А я спать люблю вообще-то.

К искусницам меня Лан проводил, показал им даже иллюзию, какое платье желает на мне видеть и ушел.

Искусницы со мной возились часа три, не меньше. Я уже даже стала привыкать к монструозному виду здешних обитателей. «Девушки», что обмерили меня и обложили каталогами для выбора фасонов одежды, больше напоминали пауков – много мохнатых ловких конечностей, которыми они шустро перебирали ткани и шили одежду без каких-либо магических и технических новшеств.

Еще, монстры, оказывается, довольно хорошо разговаривают. От щебета шестерых искусниц у меня разболелась голова.

Была счастлива, когда молчаливый конвой монстров отправил меня туда, где я и проснулась.

Черные лепестки с кровати еще не убрали. Встряхнула покрывало и они все посыпались на пол. Взяла на руки притихшего грустного Бали и легла в кровать. Все очень плохо. Надо думать, как устроить побег, причем вместе с друзьями – страшно представить, что с ними может сделать Лан, если вдруг мне каким-то образом действительно удастся бежать. Не будь друзей, я бы уже сейчас села бы на посох и попыталась улететь.

В дверь неожиданно раздался короткий стук, после которого в спальню ввалился новый посетитель. Какая знакомая манера входить.

– Дифран?!