Вернулась к себе, морально подбодренная рыжей подружкой. Сходила к Дерзкому, вернулась… походила из угла в угол по спальне и стала собираться. Все, что надо сделала, оделась.

Состояние странное. Одновременно легкость во всем теле и неожиданная смелость, даже веселье, в голове слегка шумит и взгляд скачет с предмета на предмет. Но на задворках разума я паникую.

Накинула халатик, причем, по моим меркам достаточно приличный — длина до колена, длинные широкие рукава, ничто нигде не просвечивает.

Потуже затянула халат и направилась к выходу, с каждым шагом все больше сомневаясь в правильности своего решения. Взявшись за ручку двери, поняла, что в коридор выйти просто не смогу, несмотря на неожиданно возникшую смелость. Просто смелости этой оказалось недостаточно. Ну не могу я так.

— И куда вы собрались, позвольте узнать? Неужели ко мне?

Подскочила от неожиданности и обернулась. Сердце стучит, как бешеное.

— К садовнику. Вы зачем так пугаете опять? Нравится сзади подкрадываться?

— Да… сзади мне нравится, — Эйнер окинул меня очень внимательным взглядом, в котором даже не пытался скрыть лукавый, и вместе с тем голодный блеск. — Почему вдруг садовник и какой именно? У меня их шестеро.

— Еще не решила, какой, схожу, посмотрю, выберу…

— Учтите, я против, и если что, жестко накажу… садовника. Любого, к кому вы подойдете ближе десяти шагов.

— О, это ревность?

— Можете считать, как вам угодно.

— Так зачем вы ко мне пришли? Еще и… как я понимаю, черным ходом.

Эйнер, до этого стоящий посреди комнаты, развернулся, дошел до моей кровати и наглым образом на ней улегся, полубоком, облокотившись на руку и ноги, к счастью, оставив на полу.

— Стало любопытно, к тому же мне не хотелось, чтобы вы в таком виде выходили в коридор и вас видели слуги, — лойр продолжает с удовольствием меня рассматривать.

Все-таки… ревность.

Танцующий походкой направилась к Эйнеру, нахожу развязывать пояс легкого халата.

Супруг удивленно приподнял брови и хищно следит за каждым моим движением.

— Раз садовник отменяется, так и быть, проявлю лояльность вам, — что я несу? Что с моим языком?

Халат упал у моих ног, перешагнула его и приблизилась к Эйнеру.

Поставила одно колено возле паха супруга, наклонилась и взялась за мужской ремень. Как трудно раастегивает то.

— Стоп, — лойр поймал мои руки, поднес их к своим губам и поцеловал мне пальчики.

— Что? Вы хотели лояльность? Вот я ее и проявляю. Снимайте штаны, сделки дело, поскорее, да и все, — чуть не сказала: “это неприятное дело”.

— Честно сказать, я не ожидал, что вы так скоро её проявите. Как рука? Не болит, — Эйнер аккуратно повернул к себе ладонью мою перебинтованную руку.

— Нет, не болит.

— Позвольте я посмотрю. Вероятно, если не было заражения, можно снять бинт.

Так и стою перед Эйнером, упираясь в кровать одним коленом и согнувшись, а мужчина быстро снимает бинт с руки. Мне сесть? Отнять руку и сбежать?.. Лечь? Опять мои стереотипы о первой брачной ночи претерпевают изменения.

От волнения, совсем забыла, что царапину показывать не стоит.

— Что это? Почему порез все еще не зажил? — Эйнер даже привстал, враз потеряв всю свою хищную расслабленность. Мужчина крепко держит мою руку. — У вас что-то с регенерацией кожи, если она и работает, то очень медленно, в разы медленнее, чем у обычного человека. Отчего так? Вы… больны? Из-за этого рассчитываете быстрее уйти из жизни?

— Я совершенно здорова, — все таки удалось вырвать свою руку из хватки Эйнера. — Меня же врачи проверяли перед аукционом.

— Возможно… это что-то неизвестно ё в этом мире. У вас всегда так было?

— С момента моего появления в канализации — да.

— А до этого вы, само собой, “не помните”.

— Точно.

— Хм… отсутствие быстрой регенерации может означать… ускоренное старение, из-за отсутствия в крови специального вещества. Прививки молодости. Но прививку делают всем. Не только в нашем мире.

Пожала плечами. В моем мире прививки не практиковались из-за связи с драконами. Каждый человек, в той или иной мере был связан, это давало нам и долголетие, и здоровье с регенерацией, почти никакой разницы, кроме того, что в моем мире дети взрослели гораздо быстрее привитых. Так, в канализации, несмотря на то, что выгляжу старше большинства своих друзей, им всем больше двадцати лет, тогда как мне всего девятнадцать недавно исполнилось. Но я по разуму и опыту все равно умудрилась быть старше остальных.

— Так, — Эйнер решительно поднялся с постели. — Мне нужно все проверить.

Мужчина взял меня под руку и потащил к гардеробной.

Затормозила ногами о пол.

— Куда вы меня ведете?

— Я же сказал, проверить свое предположение. Сразу скажу, отказ не принимается, вариант с неизвестной болезнью я не отметаю, и не хочу, чтобы кто-то подвергался в доме риску. Мы спустимся в мою лабораторию.

Встрепенулась. Вот это уже интересно! Лаборатория. Закрытое для жен место. Сколько всего там можно выведать. Вдруг там же и системный артефакт…

— Позвольте мне хотя бы одеться.

— Зачем? Мне и так все нравится.

Фыркнула и подняла с пола халат. Хоть что-то.

— Знаете, Айра, почему-то в халате вы выглядите еще провокационнее, чем без него, — отметил Эйнер, проходя в гардеробную, где перед ним открылась одна из стен — просто отъехала в сторону, при этом супруг никаких манипуляций с ней не проводил. Мысленное управление? Или сенсорное, настроенное на ауру? И то, и другое очень круто.

Коридоры, по которым повел меня супруг, выглядят очень просто, что, в принципе, понятно, для кого украшать?

— Прошу, в мою обитель, — спустя минут десять прогулки по секретным ходам произнес Эйнер, и перед нами распахнулась очередная стена. — Должен заметить, что за всю историю этого поместья, вы первая особа женского пола, что сюда ступает.

— О, такая честь. Я впечатлена, да что там, трепещу, входя в этот мужской храм, — язвительно произнесла я.

— Что-то особого трепета не заметно, — вздохнул муж.

Огляделась. Мне предстал большой зал. Окон нет, судя по всему мы где-то глубоко под землей — вниз спускаться пришлось немало, зал полутемный, синий свет льется из огромного аквариума во всю стену, в котором плавает множество рыб. Красиво, очень.

Эйнер надел что-то на панели сбоку от себя, нажал пару кнопок и с тихим шумом стало включаться многочисленное оборудование, которым набит зал, засветились панели экранов, зажглись какие-то кнопки, их так много, что… да, красиво. Словно звезды в сумерках. Так таинственно.

Сердце забилось чаще. В центре зала зажегся системный артефакт, вот он, мой милый.

— Большой свет включать не буду, этого хватит, — супруг фыркнул. — Так романтичнее.

— Серьезно? Вы меня сейчас исследовать собираетесь или на свидание пригласили?

— В принципе, одно другому не мешает, верно? — Эйнер опять взял меня под руку и проводил к стулу… странному стулу, из которого торчит множество проводков. — Присаживайтесь.

— Что-то не хочется. Это безопасно? — с сомнением гляжу на подозрительный предмет мебели. Особенно меня насторожили железные наручники, прикрепленные к подлокотникам. Я супругу не настолько доверяю, вернее, я совсем ему не доверяю. — Для чего мне сюда садиться?

— Хочу провести полное обследование. Вероятно, у меня получится узнать, можно ли вам восстановить память, если это действительно необходимо, конечно.

— А… понятно. Я, пожалуй, вон в том кресле, пожалуй, посижу, — указала пальцем на большое черное кресло возле рабочего стола с установленными на нем многочисленными экранами. Интересно, для чего столько экранов? У меня только одно предположение. Муж любит лично отслеживать то, что, что происходит в доме, но, возможно, я ошибаюсь.

— Как знаете, — безэмоционально произнес супруг. Что, даже не попытается уговаривать? Подозрительно.

Удобно расположилась в кресле, закинув ногу на ногу. Эйнер ненадолго отошел, а вернулся уже с полным набором инструментов для взятия крови, поставив поднос со своим оборудованием на стол.

Супруг пододвинул к себе стоящий неподалеку простой стул, сел, на его край, сам же, наклонившись ко мне и взяв мою руку. А коленями своими к моим ногам обязательно прикасаться?

Так отвлеклась на близость Эйнера, его склоненное ко мне лицо, касания… и почти не заметила укол в палец.

— Больно? — сочувственно произнес муж.

— Приятно.

— Что? — Эйнер вздернул брови, с удивлением на меня посмотрев.

— Шучу.

— Своеобразные у вас шутки.

— Я знаю.

Лойр взял у меня кровь и оставил на время одну, уйдя на противоположный конец зала. Так… ну до системного артефакта я успею только дойти, может, даже включить, а вот использовать вряд ли без специального оборудования для взлома. Поэтому лучше пока поковыряюсь в настройках экранов, там наверняка нет супер защиты.

Мои догадки оказались верны. Экраны включаются от стационарного пульта, вмонтированного в стол. Да тут вообще никакой защиты. Уже через пару секунд восемь небольших экранов стали транслировать кадры поместья внутри и снаружи. Если на большинстве экранов картинки меняются, переключаясь с одного вида на другой, то два экрана показывают только… мою спальню — саму комнату в самом выгодном ракурсе и ванную. Ай-яй-яй.

Надо бы разозлиться, но мне смешно. По оговоркам Эйнера этим вечером, я и так поняла, что наблюдение за мной ведется и в личных покоях. Пора прикрыть супругу развлечение. Сегодня же закрою чем-нибудь следящие артефакты — ракурс я запомнила, и теперь регулярно буду обыскивать спальню на предмет таких следилок.

— Совсем забыл, что вы у меня с техникой очень хорошо дружите, — произнес супруг.

Эйнер, подойдя из-за спины, почти одновременно сделал два дела — мое плечо обжег быстрый укол, и тут же супруг щелкнул по кнопке отключения экраном, только после этого приложив к месту укола вату со стерилизующим раствором.

— Что вы мне вкололи?

— Лекарство для долгой здоровой жизни, я не намерен терять вас через несколько десятков лет из-за того что вы состарились и от этого, собственно, умерли.

— Что?! — подскочила с места. — Я вам разрешала?! Просила?

— То есть, вы все-таки знали об отсутствии у себя прививки? — прищурился супруг.

Вместо ответа зло пнула кресло, на котором до этого сидела. Хочется плакать от обиды и злости.

— Почему вы не спросили у меня разрешения? — По щеке скатилась одна слеза, затем другая. Сердито смахнула непрошеную влагу ладонью. Ну и ладно. Мне не хотелось этого делать, но способов уйти из жизни много. Надо только позаботится о Лойки и ребятах. Вот же… еще Дерзкий. Сколько тут собаки живут?

— Забота о здоровье и благополучии тех, кто от меня зависит — моя прямая обязанность. В данном вопросе мне не нужно было ваше согласие. И все-таки, почему вы, зная о том, что не привиты, молчали об этом? И что с вашей памятью? По-моему, вы помните все. Хотя бы потому, что слишком уверенно держитесь для потерявшей память.

Как же меня бесит этот самоуверенный… муж.

— Тухлые яйца кабукра!

— Прошу, не надо так выражаться. Вам не идет, правда.

— Знаешь, где я твои просьбы видела, ты, пупырчатый лобоух, шприц себе этот засунь в з…

— Так!

Эйнер стремительно преодолел разделяющее нас расстояние и… сделал мне новый укол уже другим шприцем.

— Что за хребетень?! Опять?!

Отталкиваю от себя мужчину, но тот стоит, как скала.

— Это… скажем так, успокоительное. Поможет вывести из крови токсины.

— Какие токсины?

— Видите ли, я обнаружил в в вашей крови еще и следы вещества, которое может считается легким наркотиком. Особо вреда не причиняет, но стирает у человека некоторые моральные рамки. Особого вреда от этого нет. Скажем так, чем больше человек контролирует себя и свое поведение в повседневной жизни, тем сильнее на него действует наркотик, руша все барьеры, наложенные воспитанием. Человек начинает говорить, все, что думает, раскованно себя вести, может полезть в драку или начать к кому-нибудь приставать, с целью заняться… чем-то естественным и близким природе и животному миру. Если судить по тому, как вы вели себя этим вечером — вы сами по себе обычно раскованы, естественны и не ставите себя в рамки, поэтому я ничего и не заметил. Только разве что эта ваша неожиданная лояльность…

Вот это да. Потрясение за потрясением.

— Как, откуда? Почему во мне этот наркотик?

— Подозреваю, что это Фелис. Я часто беру ее на деловые встречи, и с некоторыми моими партнерами… я хочу познакомиться лучше, понять, что они за люди на самом деле, что скрывают. Я сам дал этот наркотик Фелис когда-то, но раньше она без моей просьбы его не использовала. Я с ней поговорю, этого больше не повторится.

— Через ее перстень наркотик попал, да?

— Совершенно верно.

Так, ну, с Фелис я тоже поговорю.

— Знаете, уже довольно поздно, вы устали, нервничаете, давайте я отведу вас в вашу комнату, а завтра мы спокойно побеседуем.

Эйнер протягивает ко мне руку, намереваясь взять за предплечье. Отшатнулась.

— В чем дело? — сухо поинтересовался супруг.

— Не надо ко мне прикасаться. А то еще что-то вколите “во благо”. — Я не то чтобы этого опасаюсь, скорее дико злюсь, что Эйнер вколол мне прививку от старости, и теперь меня еще не скоро отпустит.

— Конечно, вколю, если понадобится, но в следующий раз так и быть предупрежу. Идемте?

Уходить от системного артефакта, что тянет меня к себе, как магнит, естественно не хочется.

— А куда ведёт та дверь? — указываю пальчиком на массивную железную дверь. Это не выход, мы вошли с другой стороны.

— Там вольеры с моими экспериментальными животными и растениями, а также оборудование.

— О, а можно посмотреть?

— Не стоит. Это небезопасно.

— Почему?

— У меня есть ряд ядовитых растений, да и животные не все в клетках.

— Ну, пожалуйста, — произнесла я, старательно хлопая глазами.

Включила все свое обаяние. Любопытно — страшная вещь.

— Ну, если вы перестанете на меня обижаться, то, пожалуй, мы сможем туда зайти ненадолго.

Эйнер… у меня нет слов.

— Если там будет достаточно интересно, то, может, и перестану.

— Ладно, договорились.

Супруг прошел к двери ввел код и гостеприимно распахнул ее.

— Прошу.

Признаюсь, еще одна тайная комната меня поразила еще больше, чем зал с системным артефактом. Гораздо больше.

Мое сердце взволнованно трепещет. Тьма открывшегося прохода пугает. Мне начинает казаться, что я сама иду в расставленную для меня ловушку, и уже никогда не выйду из этой тьмы, а мой ученый муж посадит меня на тот страшный стул с наручниками и будет ставить эксперименты.

Заставила расшалившееся воображение утихомириться. Эйнер включил свет и передо мной предстал длинный холл с вольерами по бокам. Тут же со всех сторон поднялся вой и лай.

— Старайтесь ни на кого долго не смотреть. Особенно в глаза, а то может случиться еще одна незапланированная.

— А у вас случались такие привязки?

— Да.

— И что, всех, кто посмел привязаться к вам, топили?

Эйнер не ответил.