Закатное солнце золотит горы. Вечерний воздух чистый и еще теплый. Прислонилась к мягкому боку своего портура. Эгир приятно успокаивающе замурчал. Трудно унять волнение, но у меня почти получается.

— Внимание! Выносим яйцо на свет, — крикнул один из людей Эйнера.

Народу вокруг не так много. Операция тайная и проводится вне города. Если нас постигнет неудача, есть надежда, что об этом не узнают все жители.

Наблюдаю за тем, как аккуратно ставят на землю черное склизкое яйцо, дракончики уже рядом с ним и с любопытством принюхиваются к скорлупе.

Все замерли. На каменистом плато полная тишина.

— Вскрывает скорлупу, — строго произнес Клифорт.

Мужчины тянуться с инструментами к скорлупе, но тут завопил жрец:

— Нет! Пусть это сделают император и маркиза!

О, давно меня никто маркизой не называл. Уже начала забывать, о своем титуле. Девушек в округе, кроме меня нет, значит, речь все-таки обо мне.

— Почему мы? — полюбопытствовала я.

— В таком деле все важно. Императорская ветвь очень древняя и благословленная драконами, у вас же есть живой старший друг.

Ну, логика примерно понятно.

Опустились с Амиром на колени возле яйца, взяли инструменты и приступ к делу.

Один вид склизкой скорлупы вызывает отвращение. Разбили с императором яйцо, из которого тут же на нас вытекла вонючая зеленая жидкость, в которой я вся сразу испачкалась. Показался свернувшийся колечком маленький красный дракончик.

Амир бережно взял малыша на руки. Приблизилась к императору вплотную и дотронулась до такого трогательного и словно спящего дракона, погладила чешуйчатую голову. Словно спит.

— Он не дышит, — горько произнес Амир.

К императору подскочили драконы и пыхнули на нас с Амиром негорячим магическим пламенем.

Приятно так, внутри все словно потеплело. Магия жизни, магия исцеления.

Мы были с Амиром объяты пламенем очень долго, а когда огонь исчез, на руках императора завозился дракончик, поднял голову и осмотрелся.

— Ай, он говорит со мной! — голос мужчины дрожит. — Старший друг, на которого я уже никогда не рассчитывал. Тебя зовут Нуарлес, мой лучший на свете друг.

Нуарлес — Возрождение. Прекрасное имя для дракона этого почти погибшего мира.

— Я рада. Очень, — тихо и искренне произнесла я. Из моих глаз непрерывным потоком текут слезы. Какое же облегчение. У моего мира есть шанс.

Амир порывисто наклонился и поцеловал меня. И это при всех.

Отшатнулась.

— Извини, Ай, не сдержался, — Амир уже и не смотрит на меня поднял дракона над головой, просто им любуется, так счастливо при этом улыбаясь.

Огляделась. Жрец уже давно на коленях, возносит хвалу небесам. Вообще все местные, кроме императора стоят на коленях.

Эйнер глядит на Амира мрачно. Да уж, еще бы. Опять меня император поцеловал.

— Мы улетаем, Айра, — сухо произносит Эйнер по пути к флаю.

— Когда?

— Сейчас.

— Прямо сейчас?! Мне нужно с родителями попрощаться. Да и вообще… как же кладка с драконами.

— Сами справятся. Дракончик в качестве помощника у императора есть, схема действий отработана. Мы еще прилетим сюда к твоим родителям или они к нам — драконы ведь теперь есть, а значит, связь между мирами наладим. Но сейчас здесь оставаться опасно.

— Почему?

— Нас с тобой не трогали ни твои родители, ни император, только потому, что они понимали, что тебе со мной будет лучше. Теперь же все не так однозначно.

Эйнер остановился. Перед нами на пути возникла городская стража — к этому времени мы уже успели добраться до центральной улицы. Стража смотрит… нехорошо. И путь дальше прегражден.

Так, ну, если будет драка, то людей Клифорта сейчас с нами больше, чем самих стражников. К тому же у нас дракончики, Дерзкий и Эгир, а это практически небольшая армия.

— Что-то случилось, уважаемые стражи? — любезно интересуется мой муж.

— Император передал, что просит вас зайти в его резиденцию, — произнес не менее любезно старший стражник.

— Хорошо, мы тогда с супругой зайдем к себе переодеться и явимся в резиденцию.

— Император просил вас зайти сейчас, — стражник стоит на своем.

— Прямо сейчас мы не можем, полагаю, император войдет в наше положение, — спокойно произнес Эйнер и сделал шаг вперед.

Ну правда, не станет же стража нападать на нас на глазах у всех.

Почувствовала укол в спину. Обернулась, но позади никто не стоит, зато заметила торчащий из спины мужа дротик. В глазах потемнело.

Открываю глаза, как мне показалось, всего через секунду. Смотрю на белый высокий потолок, жмурюсь от яркого утреннего света. Так, а ведь был же вечер, солнце уже почти зашло…

Резко поднимаюсь с подушек. Голова закружилась.

— Аккуратно, пока может немного тошнить и голова кружиться. — Меня бережно берет за руку император.

Что за бред? Я сплю?

На мне надето красивое красное платье из легкого полупрозрачного материала, чрез слои которого кокетливо просвечивают мои ноги.

Ущипнула себя. Нет, не сплю.

Среагировала мгновенно. Накинулась на сидящего рядом Амира, с силой толкнула, от чего тот слетел на пол, а я оседлала мужчину сверху, с силой вцепившись в его шею.

— Если с моим мужем что-то случилось, я убью тебя, клянусь.

Амир со смехом вперемешку с кашлем, отрывает мои руки от своей шеи. Да, силы определенно не равны. Я могу использовать эффект неожиданности, но вот все той же силы у меня, у меня нет. Оказалась сама лежащей на спине, а сверху навалился император.

— Ай, ну ты что. Зачем мне что-то делать с этим лойром? Во-первых, его дракон мне этого тоже не простит, а во-вторых, такие талантливые магобиологи нужны и тут. Не волнуйся, все с Клифортом в порядке будет. Привыкнет, смирится, подберем ему хорошую девушку из местных, раз ему так наши девушки по вкусу пришлись. И вообще, он, между прочим, по нашим законам, тебе совсем не муж. Вы не носите драконьи кольца, значит, предложения по всем правилам он тебе не делал, храмовник не проводил для вас обряд, а какие-то там документы действительны только в его мире, но никак не в нашем.

— У тебя все с головой нормально, Амир? Так ты платишь за добро? Я люблю мужа. И ты своими действиями ничего не добьешься. Чего, кстати, ты добиваешься? И почему ты прикасаешься ко мне, если обещал этого не делать?

Все-таки Амир изменился куда больше, чем мне казалось. Тот добрый и честный юноша, которого я знала, никогда бы не поступил так, как сейчас поступает этот император.

— Я все равно уже нарушил данное слово, поцеловав тебя. Так что смысла держать его и дальше, нет. Что касаемо остального — да, в новых условиях пришлось быстро учиться принимать жесткие решения. Сама пойми, в нашем мире каждый дракон на счету, и ваши с Клифортом старшие друзья тут нужнее, чем где-либо еще. К тому же (ты наверняка об этом не знаешь) наши храмовники, когда наступил конец мира, нашли старую легенду-пророчество, что мир будет спасен и возрожден, когда в него вернется девушка с драконом. Именно так, Ай. Люди уже начали говорить про тебя, как о спасительнице, увидев ваших с Клифортом драконов. У людей появилась вера и надежда. Ты им нужна. Мне нужна. Родителям. Тебя уже вознесли в ранг полубожественного создания.

— А что нужно мне, никому, видимо, не интересно, так? — пытаюсь оттолкнуть и заодно стукнуть того, уже точно никогда не будет.

— Ты просто отвыкла. Тебе здесь будет хорошо, лучше, чем где-либо еще. Это твой дом.

Амир склоняется ко мне все ближе и ближе, в явном намерении поцеловать.

— Не смей! — от моего крика должны были бы треснуть стекла. — Помогите!

Императору не помешало мое отчаянное сопротивление, он все-таки поцеловал меня, хотя какое поцеловал, накинулся, словно голодный зверь, беря силой все, что так желает. Амир с такой силой сжимает мои запястья, что, наверное, на них теперь останутся синяки. Мужской язык властно проникает мне в рот. Кусаю изо всех сил. Император вздрогнул и на миг отстранился, стер выступившую кровь, но потом набросился с еще большей силой, в этот раз только одной рукой держа меня за запястье, а другой придерживая меня за лицо, чтобы вновь не укусила.

Поцелуй был долгий, очень. Я полностью выбилась из сил, пытаясь хоть что-то сделать.

Наконец, все прекратилось.

— Извини, Ай. Веду себя, как несдержанный подросток, впервые прикоснувшийся к желанной женщине.

Император нежно зацеловывает мое лицо, губами стирая соленые дорожки моих слез.

Я прижата к ковру мощным императорским телом так, что вздохнуть лишний раз трудно.

Отвернулась от Амира лицо и тихо хрипов произнесла:

— Я тебе этого не прощу, — и отомщу.

— Простишь, Ай. Простишь и полюбишь. Но впредь буду стараться быть сдержанные. Просто меня бесит сама мысль, что ты была с кем-то другим. Хочется, стереть даже память о поцелуях другого. Ты никогда больше не увидишь этого лойра. Это я тебе обещаю.

Расплакалась еще горше. На самом деле, я знаю, что с Эйнером еще увижусь, даже если мне для этого придется разнести всю императорскую резиденцию по камушку и перевернуть горы. Плачу от обиды. Все ведь было хорошо, во всяком случае, я была с любимым мужчиной, который творил для меня настоящие чудеса. А теперь приходится терпеть поцелуи чужого мне человека. Злюсь из-за своего нынешнего бессилия и очень боюсь за мужа.

Амир поднял меня с пола, сам сел на кровать, а меня усадил к себе на колени. Одной рукой успокаивающе гладит меня по спине, а другой, совсем не успокаивающе полез мне под юбки и дотронулся до моей голой ноги.

Собрала последние силы и вложила их в единственный удар. Залепила Амиру знатную звонкую пощечину.

Наступила гнетущая тишина. Император смотрит так, словно в данный момент решает мою судьбу. Тяжелый взгляд, оценивающе, опасный… слишком умный.

Амир ссадил меня с колен и сухо произнес:

— Согласен, я немного тороплюсь. Но о Клифорте и думать забудь. Он тебе не муж. У тебя даже метки принадлежности не осталось.

Взглянула на свою руку, где раньше красовался символ семьи Эйнера, а там ничего нет. Стерли знак.

Мужчина поднялся с постели.

— Можешь чувствовать себя в моих покоях, как дома, ведь отныне ты живешь здесь. Можешь отсюда выходить, но только рядом всегда будет стража. Попытка к бегству — тебя сразу усыпят.

— Навсегда усыпят?

— Ай, не смешно.

— Ну, а что, буду спящим символом возрождения мира. Смысл то от этого не изменится.

— Изменится. Мне нужна ты живая и здравствующая, а не спящая.

— А зачем? Спящую же удобнее брать силой и целовать без спроса. Никакого сопротивления, полное согласие.

— Перестань, пожалуйста, — император хмурится.

— Почему? Еще скажи, что тебя задевают мои слова.

— Думаешь, нет?

— Если тебя еще совесть не съела, за то, что уже сделал, то вряд ли.

Зря я все это сказала. Амир вновь оказался рядом со мной. Надо было молчать, чтобы император поскорее ушел.

— Часто те, на ком лежит ответственность за других, вынуждены поступать так, что кому это не понравится или будет ущемлять чужие интересы. Приходится делать нелегкий выбор между благом большинства и отдельных людей.

— Можешь мне об этом не рассказывать, я все это и так прекрасно знаю. Но действуй ты только в интересах народа, не сал бы разлучать меня с мужем, да, возможно задержал бы на планете, но нее больше. И уж точно бы не стал сейчас целовать, — не могу заставить себя молчать. Гнев клокочет в груди.

Мужчина тяжко вздохнул и встал кровати.

— Да, ты права. Я действую в интересах своего мира, но и своем счастье не забываю и пользуюсь своим положением. Знаю, что поступаю плохо, но пусть лучше так, чем вновь тебя потерять.

Понятно, с императором нормально договориться не удастся. Да и не хочется договариваться. Если вдруг, по каким-то причинам сбежать не удастся, так, хочет Амир, все равно не будет.

— Сейчас будет реанимировать еще одно яйцо. Хочешь, идем со мной? — Амир не отрывает от меня взгляда, мужская рука тянется к моим волосам… или груди, тут уж разбираться не буду. Отпрянула как можно дальше, и рука Амира сжалась в кулак и опустилась.

— Не хочу.

— Ладно. Думаю, я вернусь уже через пару часов.

— Амир.

— Да? Что с моим и Эйнера драконами? Что с моими питомцами?

— Все в порядке, мирно спят, но пока тебе не разрешено с ними видится.

Видимо, император запомнил, что для Дерзкого он теперь враг.

— Как долго?

— Зависит только от тебя.

— Да? И что же мне надо будет сделать? — сразу вспомнилось тема про лояльность, которую когда-то хотел мой супруг, сейчас об этом вспоминается с ностальгией.

— Выйти за меня замуж, Ай, — император грустно улыбнулся.

— То есть… я никогда не увижу своих друзей и питомцев, — подвела печальный итог я.

На самом деле, конечно, увижу. Драконы растут, так просто их не удержишь, разве что сейчас, пока они еще маленькие, не научились летать и не вошли в полную силу.

— Не надо драматизировать, — хмыкнул Амир вставая. Вот же непробиваемый тип.

Император наконец ушел. Пару минут полежала на кровати, собираясь с силами и на всякий случай ожидая, когда Амир уйдет подальше, а потом подскочила и кинулась в ванную. Прополоскала с мылом рот, умылась. Так, надо еще сменить одежду на более удобную и менее развратную.

Увы, найдя гардеробную, поразилась многообразию женской одежды на все случаи жизни. Дернула один ящик на себя слишком резко, и тот с громким звоном рухнул на пол. Хорошо, не на ногу мне — ящик оказался доверху наполнен женскими ювелирными украшениями.

Подготовился, Амир, так подготовился, и, чувствую, не вчера началась эта подготовка, а гораздо раньше. На полки с нижним бельем даже заглядывать боюсь, и не буду.

Быстро переоделась, пытаюсь дотянуться по ментальной связи хоть до кого-то из моих друзей. Глухо. То ли еще спят, то ли слишком далеко.

Отомщу, за все отомщу. И месть моя будет страшной. Наверное. Только бы все уладилось.

Вышла из императорских покоев и за мной тут же пристроилась молчаливая стража. Надо к родителям идти, они обязательно помогут. Хотя бы тем, что просто постараются отыскать, где держат моего мужа.

— Мне можно выходить из резиденции? — уточнила я у одного из стражников.

— Только с разрешения императора.

— Хорошо… я могу пригласить сюда своего отца, герцога Дараи Донгер?

— Он находится в резиденции. Проводить вас к нему?

— Да, пожалуйста, — пока что я сама любезность.

Спустя какое-то время я оказалась в малом зале совещаний. Стража осталась снаружи. Хмурый папа сидит в гордом одиночестве и заполняет какие-то бумаги.

— Папа! — кинулась к одному из своих самых близких людей.

Наклонилась и обняла родителя за плечи.

— Дочка, — папа обнял меня в ответ. — Очень рад тебя видеть.

— И я. Пап, мне нужна твоя помощь. Амир сошел с ума, взял меня в плен, разлучил с мужем и несильно целует и обнимает. Думаю, этим не собирается ограничиваться. Пап, умоляю, помоги мне найти моего супруга.

Отец тяжело вздохнул, но при этом твердо произнес:

— Прости, но я не буду помогать тебе в этом деле, дочь.