Окно вместе с рамой вышибло взрывом; оба — тигр и пес — рухнули на верхний этаж гаража, прилегающего к зданию госпиталя.

Гассан ударился спиной о крышу одного из автомобилей. Фибростекло подалось под весом двух тел. Ногар почувствовал, как его колено погрузилось в грудную клетку афганца и услыхал треск сломанных ребер. Пес закашлялся, захлебываясь собственной кровью.

Киллер снова попытался полоснуть тигра лезвием бритвы, но Ногар, легко блокировав удар, раскроил выпущенными когтями правой руки левую кисть Гассана. Бритва отлетела в сторону, со стуком упав на пол.

Зубы Ногара по-прежнему мертвой хваткой держали шею Гассана; пес собрал остаток сил, резко дернулся и вырвал свою шею из страшного захвата, оставив в зубах тигра кусок плоти. Гассан свалился на бетонный пол и, встав на четвереньки, пополз в другой конец гаража.

Издалека послышался крик какого-то пинка, сверху посыпался мусор и обломки.

— … котяра. — Гассан с трудом поднялся на задние лапы и выплюнул на пол сгусток кровавой мокроты. Дышал он тяжело, с присвистом, голос стал каким-то булькающим, как у покойного «Джона Смита». Ногар понял, что сломанное ребро повредило, вероятно, одно из легких. — Тебе следовало бы отправиться…

Гассан снова закашлялся, харкая кровью, а Ногар тем временем спрыгнул с крыши машины и стал медленно приближаться к афганцу.

— … в Честерленд вместе со своими подружками. Но сейчас уже слишком поздно… — афганец оскалил зубы: это, очевидно, означало у него улыбку.

Раджастана будто окатило холодной водой. Конечно же, как это раньше он об этом не подумал? Зипперы выследили Стефи и отправились за ней в Честерленд. Вот почему никого из них не было на кладбище Лейквью…

Гассан начал пятиться к невысокой металлической ограде верхнего — без крыши — этажа.

Зверь Ногар взревел и одним прыжком преодолел разделявшее его и киллера расстояние, одновременно с этим выбрасывая вперед правую руку с выпущенными когтями. Тигриные когти глубоко погрузились, вместе с пальцами, в мягкую плоть под мордой афганца, сокрушили Гассанов язык и ухватились за нижнюю челюсть. Глаза киллера вылезли из орбит, на Раджастана ручьем хлынула собачья кровь, мгновенно пропитывая коричневато-красный мех.

Ногар, уцепившись за челюсть Гассана, приподнял пса высоко над полом, и, отведя руку за спину, швырнул трепыхающееся тело афганца через ограду.

Гассан сорвался с Ногаровых когтей, описал неширокую дугу и полетел вниз. Его уже бездыханное тело упало на крышу выезжающей в этот момент с нижнего этажа машины скорой помощи. Крыша прогнулась от удара; завыла сирена и включились мигалки — видимо, замкнулась какая-то электрическая цепь в корпусе автомобиля. Машина остановилась, из нее выбрались два пинка — посмотреть, что случилось.

Ногар бросился к лестнице и побежал вниз, не обращая внимания на ошарашенных людей. Никто не предпринял попытки остановить разъяренного моро с окровавленной мордой.

Фургон Мэнни стоял там же, где мангуст припарковал его немногим более часа назад, — на первом этаже, среди темно-синих полицейских «Хавьеров». Двери одного из «Хавьеров» были распахнуты настежь — видимо, пинки отправились за угол здания, чтобы взглянуть, в чем причина переполоха.

Мэнни никогда не скрывал от Ногара кода, посредством которого открывался его фургон. Раджастан набрал код на кнопочном пульте дверцы водителя, открыл ее, взгромоздился за баранку и пристегнул ремень безопасности. Через пару секунд зеленый фургон выруливал из гаража госпиталя «Метро Дженерал».

От сиденья водителя по-прежнему пахло мангустом, и Ногар впервые в жизни пожалел, что индийские биоинженеры не наделили его породу способностью плакать.

Мэнни погиб. Неожиданно, бессмысленно.

— ЗАЧЕМ?

С МЛИ покончено. Зипперов тоже скоро прижмут к ногтю федералы. Зачем Гассану понадобилось убивать Мэнни.

Зачем?

К тому моменту, когда фургон выехал к транспортной развязке R-90, скорость его достигала уже ста двадцати километров в час. Ногару приходилось лавировать в транспортном потоке, обгоняя медленно двигающиеся машины. Неожиданно он вспомнил, что у «Доджа» есть сирена. Ногар отыскал глазами нужную кнопку, нажал на нее, и сирена громко взвыла. Машины начали уступать дорогу, прижимаясь к обочинам.

Достигнув выезда на Мидтаун-Авеню, Раджастан увеличил скорость до ста пятидесяти километров в час. Теперь нужно было попасть на Мэйфилд-Роуд, чтобы пересечь Моро-Таун и выбраться из города. Но въезд в Моро-Таун преграждали дорожные барьеры, установленные там после восстания.

«А, черт с ними, проскочу как-нибудь», — подумал Раджастан.

Зеленый «Додж-Электролайн» вырулил на мост под Мэйфилд-Роуд, пересек его и проехал мимо здания «Треугольника». Дорога стала гораздо хуже, и Ногар, подпрыгивая на сиденье водителя, ощутил все ее неровности своими почками. Пришлось сбросить скорость до ста километров, потом до восьмидесяти…

И вот впереди показались три железобетонных пилона трехметровой высоты, блокирующих дорогу. У центрального столба по-прежнему торчал остов сгоревшей «Субары».

Ногар снова увеличил скорость до 120 километров, резко свернул влево, на тротуар, и бросил машину между стеной жилого дома и крайним пилоном, надеясь, что промежуток окажется достаточно широким.

Фибростекло кузова заскрежетало о камень, и… фургон на полном ходу проскочил через заграждение, потеряв при этом оба передних крыла. Переднее левое колесо завихляло, но машина, не снижая скорости, продолжала мчаться по улицам Моро-Тауна.

Ногар не выключил сирену и опять увеличил скорость до ста пятидесяти, проезжая мимо Ковентри. Постовому полисмену хватило трех секунд на то, чтобы решить, что необходимо отправиться вдогонку за зеленым «Доджем», который превысил положенную скорость в два раза. Когда Ногар увидел первый указатель на 322-й, автостраде, он посмотрел в зеркало заднего обзора. Патрульная машина неслась вслед за ним.

Вибрация левого колеса усилилась, но Раджастан не снизил скорость, а, наоборот, прибавил. Мимо замелькали пригородные кварталы, тускло освещаемые призрачным светом уличных люминесцентных ламп. Передние фары «Доджа» разбились при прорыве через барьер, и Ногару пришлось полагаться только на свое ночное зрение да на нечастые уличные фонари.

Какой-то идиот, выезжающий на перекресток, не пожелал уступить дорогу бешено мчавшемуся по шоссе зеленому фургону. Ногар, не нажимая на тормоза, попытался обойти новехонький «БМВ» и сильно стукнул его левой стороной капота в заднее крыло. «БМВ» занесло, и он врезался в фонарный столб.

Кварталы пригорода сменились кое-где сельскохозяйственными фермами и перелесками.

Единственным освещением для Ногара оставались красные вспышки мигалок «Доджа», пульсирующий свет которых придавал близлежащему ландшафту какой-то сюрреалистический, зловещий колорит. Раджастан обернулся и посмотрел в заднее окно. Кливлендский полисмен поотстал, но все же продолжал преследование, хотя нарушитель уже покинул пределы подведомственной ему территории — «Додж» только что пересек границу округа.

Ногар свернул вправо, на Честерфилд, и увидел в полукилометре впереди огни мотеля, вырубил сирену и сбросил скорость. Бобби выбрал в качестве убежища для «девочек» реликт, построенный лет пятьдесят назад, — мотель «Деревянная Звездочка». Его здание поблескивало помутневшим хромом под мигающей неоновой вывеской.

Ногар проехал на стоянку; фургон двигался теперь со скоростью 70 километров в час. Первое, что бросилось Раджастану в глаза, был Зипперхед с автоматом в руках. Грызун стоял на посту у знакомого фургона с дистанционным управлением. Ногар направил автомобиль прямо на Зиппера.

Реакция крысенка оказалась слишком замедленной. Он попытался было отпрыгнуть в сторону, но его сшибло бампером «Доджа». Ногар услышал короткую автоматную очередь, которую успел выпустить грызун, прежде чем его переехало переднее вихляющееся колесо «Доджа».

Передняя часть фургона Мэнни с силой ударила в бок «дистанционнику», и от внезапного сброса скорости ремень безопасности больно врезался в обнаженный торс тигра.

Послышался звон разбитого стекла, за ним еще одна автоматная очередь. Несколько пуль угодили в заднюю часть фургона.

«А где же мой „Винд?“ — вдруг подумал Ногар и… похолодел, когда вспомнил, что потерял карабин во время схватки с Гассаном.

Идиот, обругал себя Раджастан, как так можно, забыть об оружии? Но Зверь, унюхавший под днищем фургона запах крысиной крови, успокоил его — не волнуйся, сейчас это не важно. Ведь охотник теперь — ты, а они — добыча…

И Стефи где-то здесь неподалеку.

Ногар утробно рыкнул, сбросил с себя ремень безопасности и открыл дверцу. Ступив на асфальт левой ногой, он весь передернулся от резкой боли. Действие анестезирующего препарата, который ввел ему Мэнни, закончилось, и колено вновь обрело чувствительность. Стиснув зубы, тигр выбрался из фургона и пригнулся. Взглянув на мотель, откуда его обстреляли, он увидел неподалеку патрульную машину, которая преследовала его от самого Кливленда. Полисмен все-таки нагнал его — Ногар заметил человеческую фигуру, притаившуюся за левым передним крылом автомобиля. Пинк, похоже, схлопотал одну или две пули, однако был жив. Мигалка продолжала гореть, но красно-синий пластиковый колпак был разбит, и она превратилась в прожектор, сверкающий мощным белым светом. Ногар узнал парня — это был тот молодой полисмен, который выглядел таким напуганным, когда Раджастан и Мэнни проходили мимо его машины ночью, в Ковентри. Тогда вся эта заваруха только начиналась…

Парнишке следовало бы вызвать подмогу, а не соваться сюда одному.

Ногар взглянул на труп крысенка, расплющенного колесами «Доджа». Он один охранял «дистанционник», значит остальные внутри мотеля. И обстреливали Зипперы не его, Раджастана, а неожиданно появившегося полицейского. О присутствии тигра они пока еще, видимо, не подозревали. Это давало некоторые преимущества.

Мотель представлял собой обычный ряд комнат, выходящих окнами на автомобильную стоянку. Ногар встал на четвереньки, в два прыжка преодолел расстояние от фургона до двери одной из комнат и, поднявшись на ноги, могучим ударом высадил ее. Дверь с грохотом упала вовнутрь, и Ногар ворвался в помещение, едва не перекувыркнувшись через кровать, стоящую недалеко от входа. Комната была пуста, и пахло в ней нафталиновыми шариками, дешевым шампунем и застоявшимся сигаретным дымом.

Через тонкую стену Раджастан услышал треск автоматной очереди и приглушенные голоса Зипперов, лопотавших что-то по-испански. Ногар оглядел комнату, прикидывая, чем он может воспользоваться в качестве оружия.

Ничего подходящего. Взгляд тигра остановился на компьютере, привинченном к небольшому столику. Решение созрело мгновенно. Ногар подскочил к компьютеру и приподнял его, превозмогая боль в плече. Кабельное соединение вырвалось из стены вместе с огромным куском обоев и штукатурки. Не обращая внимания на дрожащее колено, Раджастан поднял над головой импровизированный снаряд — он весил килограммов тридцать — и прислушался к перемещению Зипперов в соседней комнате.

Один из них находился рядом со стеной. Ногар прицелился и метнул компьютер со столом. Тот описал дугу и, обрушившись на стену, разделявшую две комнаты, проломил ее, увлекая за собой в образовавшуюся дыру лохмотья порванных обоев.

Ногар правильно рассчитал силу броска: компьютер ударил в голову — по повязке на лице Раджастан узнал Большуна. Экран компьютера взорвался, добавляя облачко фосфорного порошка к гипсовой пыли от штукатурки.

Компьютер, задев морду Большуна, продолжил полет и сшиб стол, которым второй крысенок воспользовался в качестве прикрытия. Грызун — перевязанная рука выдавала в нем того ухаря, который несколько дней назад пытался достать Ногара цепью, — обернулся, чтобы посмотреть, кто там ломится через стену. Это оказалось его роковой ошибкой.

Молодой полицейский, укрывшийся за своей машиной и державший разбитое окно под прицелом, не замедлил всадить пулю из своего револьвера 38-го калибра в шею потерявшего бдительность Зиппера. Тот рухнул, даже не осознав, видимо, что произошло.

Пролом в стене был достаточно велик — что-то около квадратного метра.

Ногар, не раздумывая, ринулся сквозь него. Мишенью его был третий крысенок, спрятавшийся за столом с выдвижными ящиками.

На какое-то мгновение Ногар и сам стал отличной мишенью для полицейского, но он надеялся, что пинк не станет палить в него с перепугу.

Ногар «приземлился» на третьего грызуна, коим оказался Бесстрашный Лидер.

«Знакомые все лица», — мрачно усмехнулся про себя тигр.

Бесстрашный сжимал в руке пистолет сорок четвертого калибра — «пушка» старая, но мощная. Зиппер попытался направить оружие на Ногара, но тот схватил его за кисть — она была в гипсовой повязке — и сунул ее в один из открытых ящиков стола.

Затем с силой задвинул ящик. Внутри стола прогремел выстрел, и деревянные щепки дождем посыпались на бездыханное тело крысенка, которого подстрелил юноша-полицейский.

Бесстрашный уставился на Раджастана округлившимися от ужаса глазами.

— Итак, «ты — следующий, симпатичный котик», да? — прорычал тигр.

Грызун попытался покачать головой.

Ногар молниеносным ударом когтей разодрал горло Бесстрашного Лидера от уха до уха, выдвинул ящик и взял пистолет из руки захлебывающегося собственной кровью грызуна.

Автоматическая стрельба прекратилась.

Из ванной до Ногара донесся запах дешевых духов, перебивающий запах кордита. К этим ароматам примешивался еще один, так же явно не крысиный запах.

Раджастан метнулся к ванной комнате, молясь пинковскому Богу, чтобы не опоздать. Он пинком распахнул дверь, отчего правую ногу пронзила острая боль. Терин повернула к нему голову. Она поднимала с пола устрашающего вида армейскую винтовку. Оружие казалось слишком большим для хрупкой крысы. Впрочем, оно было слишком велико и для крошечной ванной. Терин никак не удавалось вскинуть винтовку, чтобы направить ее в Ногара.

Рядом, в раковине, валялся окровавленный нож. Что-то маленькое, истекающее кровью, висело на душевой установке…

— Сейчас я покажу тебе «Перст Божий», сучонка.

Первая пуля угодила крысе в грудь, отбрасывая ее к белой кафельной стене.

Вторая продырявила ей лоб.

Третья… третьего выстрела не последовало, в обойме пистолета кончились патроны. Из душевой кабины донесся едва слышный голос:

— … Молодец, Кисуля…