Династия Романовых, несмотря на свою молодость, была одной из самых могущественных и блестящих в Европе. Но революционные события в России 1917—1918 годов взорвали привычную связь времен, уничтожив то, что казалось незыблемым и вечным… Мученически умер император Николай II и его ближайшие родственники, уцелевшим Романовым пришлось навсегда покинуть отечество. С тех пор Российский Императорский Дом находится в вынужденном изгнании. Но даже в эмиграции, лишившись власти и статуса государственного учреждения, он был и остается преемственной институцией, деятельность которой регулируется нормами исторического права. Дом Романовых и сегодня продолжает существовать, опираясь на свои исторические, духовные и традиционные основы. По словам известного публициста, автора исторических трудов, директора канцелярии Российского Императорского Дома Александра Закатова, «подобная ситуация не является неким историческим уникумом». В качестве аналогии он приводит пример Русской православной церкви, которая, «будучи в советский период отделена от государства, преследуема и лишена статуса юридического лица, продолжала исполнять свою духовную миссию, заниматься религиозной деятельностью, сохраняя традиционную структурную организацию, иерархическую систему, внутреннее каноническое право».

В годы существования СССР о присутствии в стране Императорского Дома не могло быть и речи. Но он существовал за границей, ведя общественную, благотворительную, просветительскую деятельность и продолжая занимать видное место среди других европейских монархий. После 1991 года начался процесс реинтеграции этой институции в общественную жизнь современной России. Разумеется, вся деятельность Императорского Дома осуществляется в строгом соответствии с Конституцией РФ и действующим законодательством, а в случае если те или иные нормы исторического династического законодательства противоречат ныне действующим законам, они не применяются. Вот что говорит в связи с этим его нынешний глава – великая княгиня Мария Владимировна Романова: «Дом Романовых на протяжении всей своей истории стремился к интеграции и не участвовал ни в одном из разделений страны – ни во время гражданской войны, ни в 1991 году. Мы признаем и уважаем Конституции и законодательства государств, возникших после распада СССР, признаем и уважаем правовую систему сложившихся между ними отношений. При этом нас не может не радовать любой шаг, направленный на объединение в защите общих интересов. Для меня любая часть бывшей Российской империи – это родная земля, часть единого цивилизационного и культурного пространства. Все народы империи остаются братьями. Сейчас у многих своя семья, своя самостоятельная государственная жизнь. Но никогда нельзя забывать о духовном и генетическом родстве и общей исторической судьбе. Моя миссия в качестве главы Императорского Дома заключается в том, чтобы напоминать всем народам об их общих корнях и способствовать взаимопониманию, дружбе и сотрудничеству между ними».

Совсем недавно представители Императорского Дома заявили о своем желании вернуться в Россию из вынужденного изгнания. Теперь, после того как удалось добиться политической реабилитации Николая II и членов его семьи, это наконец стало возможным. Однако перебраться на историческую родину из Испании, где они сейчас обитают, члены императорской фамилии готовы только после того, как Российское государство признает за ними статус исторической институции. А. Закатов объясняет это так: «Оставаясь республиканским, государство может выработать механизм правового признания Российского Императорского Дома, являющегося живым символом многовековой истории России, имеющего бесспорные исторические заслуги и обладающего значительным общественным потенциалом в наши дни».

Пока же ситуация складывается так, что де-факто власть признает существование Императорского Дома, но юридически закрепить за ним какие-либо права не спешит.

 

Право на престол

Порядок наследования достоинства главы династии и сама принадлежность к Дому Романовых по-прежнему твердо основаны на положениях династического права.

Как известно, по закону о престолонаследии, изданном в 1797 году Павлом I, право на престол сохранялось за каждым членом Дома Романовых, независимо от его пола, за исключением тех, кто добровольно отказался от своих прав на него, но в строго определенной очередности. Императору наследовал старший сын, затем сыновья старшего сына (по старшинству) и их потомство; если их линия угасала, престол переходил к потомству следующего сына императора и его потомству и так далее. Если же мужская линия династии угасала, престол переходил в женскую линию, к ближайшей родственннице последнего главы Дома.

Но если претендовать на престол в строго определенной последовательности мог каждый член Императорского Дома, то далеко не каждый потомок того или иного Романова мог именоваться членом этого Дома. Таковым являлся лишь тот отпрыск, который был рожден от так называемого династического или равнородного брака, заключенного с особой, принадлежащей к какому-либо владетельному дому. Дети от неравнородных (морганатических) браков претендовать на престол не могли. В отличие от многих европейских династий, подвергших свое фамильное право значительной либерализации, Российский Императорский Дом до настоящего времени оставляет в силе все положения неприкосновенных 25—39 статей Свода законов Российской империи «О порядке наследия престола».

После отречения от престола Николая II за себя и за наследника – цесаревича Алексея, права на престол 2 марта 1917 года перешли к младшему брату императора великому князю Михаилу Александровичу. Тот своим Манифестом от 3 марта 1917 года отложил принятие власти до решения Учредительным собранием вопроса о форме правления. Но оно не имело возможности рассматривать вопрос о будущем государственном устройстве России. А 1 сентября 1917 года премьер-министр Временного правительства А. Керенский, в нарушение ранее принятых актов, провозгласил Россию республикой.

После того как в 1918 году и Михаил Александрович, и Николай II, и цесаревич Алексей были убиты, в соответствии со статьей 29 право на престол перешло в род второго сына императора Александра II – великого князя Владимира Александровича (1847—1908). Его старшим сыном был великий князь Кирилл Владимирович, который в 1922 году принял звание Блюстителя государева престола, т. е. регента (так как еще не был уверен в смерти своего двоюродного брата императора Николая II, брата Михаила и племянника Алексея). В 1924-м, когда никаких сомнений в их гибели не осталось, он принял титул императора Всероссийского в изгнании. О чем 31 августа 1924 года объявил в Манифесте: «Российские законы о престолонаследии не допускают, чтобы императорский престол остался праздным после установления смерти предшествующего императора и его ближайших наследников. Также по закону нашему новый император становится таковым в силу самого Закона о наследии. Наступивший же вновь небывалый голод и несущиеся с Родины отчаянные мольбы о помощи повелительно требуют возглавления дела спасения Родины высшим, законным, внесословным и внепартийным авторитетом. А посему Я, Старший в Роде Царском, единственный Законный Правопреемник Российского Императорского Престола, принимаю принадлежащий Мне непререкаемо титул Императора Всероссийского. Сына Моего Князя Владимира Кирилловича провозглашаю Наследником Престола с присвоением Ему титула Великого Князя, Наследника и Цесаревича».

Этот Манифест был признан практически всеми членами Дома Романовых, а также иностранными королевскими домами. Не признали его только великие князья Николай и Петр Николаевичи и сын последнего – князь Роман Петрович, которые считали, что вопрос о замещении престола должен решаться путем народного волеизъявления. А вдовствующая императрица Мария Федоровна, не оспаривая правомерности действий великого князя Кирилла Владимировича, посчитала его акт «преждевременным», так как до самой своей смерти не теряла надежды на спасение кого-нибудь из ее сыновей или внука…

 

Бегство из Крыма

С приходом страшного 1918 года многочисленное семейство Романовых, разметанное по стране революцией, замерло в страшном предчувствии. Расстрел в июле этого года царской семьи стал сигналом к расправе над другими Романовыми. Высланного в Пермь великого князя Михаила Александровича тайно вывезли за город и расстреляли еще в июне 1918 года, потом то же проделали в Алапаевске, где раненных ударами ружейных прикладов князей императорской крови Иоанна, Константина и Игоря Константиновичей, сына великого князя Павла Александровича – Владимира и великую княгиню Елизавету Федоровну (сестру Александры Федоровны) сбросили живыми в рудник. Там же застрелили великого князя Сергея Михайловича. В январе 1919 года во дворе Петропавловской крепости в Петрограде расстреляли великих князей Николая Михайловича, Георгия Михайловича, Павла Александровича и Дмитрия Константиновича. Однако при всей жестокости революционной власти, истреблявшей всех, кто принадлежал к царствовавшему дому, многим членам огромного семейства Романовых удалось бежать за границу.

Великому князю Александру Михайловичу, мужу сестры Николая II – Ксении, с большим трудом удалось добиться разрешения на переезд всей своей большой семьи в Крым. Самым трудным оказалось убедить вдовствующую императрицу Марию Федоровну уехать с ними. Она рвалась к своим сыновьям Николаю и Михаилу, готовая разделить с ними любые испытания. Пожилая женщина не могла осознать, что же происходит теперь в этой огромной стране, которую она так и не поняла за пятьдесят с лишним лет жизни в ней, чувствуя только, что должно произойти что-то непоправимое. И все же в конце концов она дала согласие на переезд.

Большое семейство во главе с великим князем Александром Михайловичем прибыло в Ливадию, где поселилось в имении Ай-Тодор. Кроме него в Крыму находились великий князь Николай Николаевич – бывший Верховный главнокомандующий (отправленный Николаем II наместником на Кавказ, что и спасло ему жизнь), его жена великая княгиня Анастасия Николаевна, младший брат великий князь Петр Николаевич с женой великой княгиней Милицей Николаевной и с детьми Мариной, Надеждой и Романом.

В Ливадии Мария Федоровна совершенно ушла в себя, целыми днями просиживала за чтением старой семейной Библии. Впрочем, Библию вскоре изъяли при очередном обыске как «контрреволюционную книгу»… Но и без того жизнь в Крыму была довольно тяжелой. «…Не знаю, как будем дальше существовать, так все безумно дорого, а денег нет. На днях грозит остаться без освещения, так как нет керосина. Не знаю, как будем дальше существовать, просто беда. Ну да не в этом дело, как-нибудь протянем, но жалко до боли во всем этом – бедную Мама!» – писала в одном из писем Николаю II Ксения Александровна.

Вторая сестра Николая II, Ольга Александровна, находилась в Ай-Тодоре со своим вторым мужем, офицером лейб-гвардии Кирасирского полка Николаем Александровичем Куликовским, ради которого она развелась с принцем Петром Ольденбургским. С Куликовским великая княгиня обвенчалась в Киеве в ноябре 1916 года. А в августе 1917-го уже в Ай-Тодоре у супругов родился первенец – сын Тихон. Императрица Мария Федоровна так написала об этом событии: «Временами, когда кажется, что уже невозможно все это выносить, Господь посылает нам нечто вроде лучика света. Моя милая Ольга родила baby, маленького сына, который, конечно же, принес в мое сердце такую неожиданную радость…» Жизнь продолжалась, несмотря на осадное положение, в котором находились великокняжеские семейства.

Спасло Романовых счастливое стечение обстоятельств. Новым комиссаром, в руки которого было отдано управление всеми ливадийскими дворцами, был назначен некий матрос Задорожный, который раньше служил в авиационной школе, основанной и возглавляемой великим князем Александром Михайловичем. Задорожный с уважением относился к Александру Михайловичу. Между тем Ялтинский и Севастопольский советы враждовали между собой. Первый требовал немедленной выдачи и расстрела всех членов дома Романовых, а второй, представителем которого был Задорожный, упорно ждал распоряжений из центра. «По стратегическим соображениям» Задорожный перевез всех Романовых в имение Петра Николаевича – Дюльбер. Там он вместе с представителями Севастопольского совета держал оборону против Ялтинского совдепа… В роковую апрельскую ночь 1918 года, когда должна была решиться судьба Романовых, к Дюльберу одновременно из Севастополя и Ялты направились грузовики с вооруженными матросами. Путь от Ялты до Дюльбера намного короче, чем из Севастополя. Очевидно было, что предстоит бой. Но обстоятельства неожиданно сложились благоприятно для пленников. Среди ночи матрос Задорожный разбудил Александра Михайловича и начал умолять его заступиться за него и за других охранников. Оказывается, Ялту заняли немцы и немецкий генерал уже звонил в Дюльбер, волнуясь о судьбе своего дяди-кронпринца. (Сестра Александра Михайловича, Анастасия Михайловна, была замужем за великим герцогом Мекленбург —

Шверинским Фридрихом Францем III, а ее дочь Цецилия стала женой германского и прусского кронпринца Вильгельма.)

Известно, что русский царствующий дом был связан близкими родственными узами с немецкими дворами. Поэтому Первая мировая война, которая развела по разные стороны окопов близких родственников, для многих Романовых явилась семейной трагедией. Императрица Александра Федоровна тяжело переживала, что ее горячо любимый брат, великий герцог Гессенский Эрнст Людвиг, воюет против русских… И такие переживания были во многих семьях дома Романовых, выдававших своих дочерей за немецких принцев и женивших сыновей на благочестивых немецких принцессах… Но это была не только русско-немецкая, а огромная общеевропейская семья, в которую входили также греческий, румынский, испанский, итальянский, датский, черногорский, сербский, нидерландский и английский царствующие дома…

Сестра императрицы Марии Федоровны, принцесса Александра, вышла замуж за сына королевы Виктории, впоследствии короля Эдуарда VII. Их сын, двоюродный брат Николая II, стал королем Георгом V. Когда в Севастополь прибыл английский флот, августейший племянник предоставил своей тетушке, вдовствующей императрице, военный корабль «Мальборо». Мария Федоровна вместе с родственниками отплыла от берегов Ливадии 31 марта 1919 года. Александр Михайлович покинул Крым чуть раньше своей семьи, так как спешил в Париж на встречу глав союзных государств. Великая княгиня Ольга Александровна с семьей поначалу оставалась в Крыму, а после убийства в Екатеринбурге царской семьи и отъезда матери-императрицы за границу переехала на Кубань в станицу Новоминскую, куда ее привез лейб-казак Марии Федоровны Тимофей Ксенофонтович Ящик. Здесь в 1919 году у нее родился второй сын. С Кубани семья Ольги Александровны переехала в Ростов, затем через Константинополь, Сербию и Вену в 1920-м наконец добралась до Дании. Здесь она вместе с вдовствующей императрицей расположилась в датском дворце Амалиенборг.

За границей Мария Федоровна жила на пенсию, назначенную ей Георгом V. Ольга Александровна, до смерти матери остававшаяся рядом с ней, в эмиграции была так же неутомима в делах милосердия, как и на родине. Она постоянно устраивала благотворительные вечера в пользу бедных русских эмигрантов, привлекала иностранных благотворителей, но чаще помогала из своих весьма скромных средств. Великая княгиня была одной из самых щедрых дарительниц в фонд Зарубежного союза русских инвалидов, за что и была награждена его знаком I степени. Она постоянно посещала дома инвалидов, особенно опекая тех, кто жил в приюте на Шипке. Во время Второй мировой войны Ольга Александровна вновь стала сестрой милосердия. Она ухаживала в госпиталях за ранеными русскими, или, вернее будет сказать, уже советскими солдатами, и каково же было их изумление, когда они узнавали, что эта заботливая пожилая медсестра – дочь Александра III. Ее деятельность по спасению русских казаков от выдачи сталинскому правительству вызвала ноту протеста советской стороны. В 1928 году, после смерти матери-императрицы, семья великой княгини приобрела дом в Кнудсминде, неподалеку от Копенгагена. Из Дании Ольга Александровна уехала в 1948 году в Канаду, где умерла в 1960-м в семье русских эмигрантов, приютивших ее после смерти Н. А. Куликовского. В том же году в Англии скончалась ее старшая сестра великая княгиня Ксения Романова.

 

Пять потомственных ветвей романовского древа

После бесчеловечных злодеяний в Екатеринбурге, Алапаевске и Петрограде, когда были расстреляны, заколоты штыками, заживо сброшены в шахту восемнадцать представителей династии Романовых во главе с императором Николаем II и членами его семьи, в изгнании, за пределами России, оказались восемь великих князей и одиннадцать князей императорской крови, которые вместе с восемнадцатью представительницами династии и составили Российский Императорский Дом в изгнании. Позднее двое из князей императорской крови получили титул великих князей – великий князь Владимир Кириллович (1917—1992) и великий князь Гавриил Константинович (1887—1955). Великими князьями и великими княжнами считались по закону дети и внуки царствующих императоров, а их более отдаленные потомки – князьями и княжнами императорской крови.

После того как надежды на спасение императора Николая II, цесаревича Алексея и великого князя Михаила не осталось, по закону о престолонаследии главными претендентами на престол должны были выступить прямые потомки и члены семьи императора Александра III. Их условно можно было бы назвать «Александровичами». Но среди них к началу 1920 года лиц мужского пола не осталось. Эту ветвь представляли исключительно женщины: вдовствующая императрица Мария Федоровна (1847—1928); великая княгиня Мария Александровна (сестра Александра III) (1853—1920); великая княгиня Ксения Александровна (сестра Николая II) (1875—1960); великая княгиня Ольга Александровна (сестра Николая II) (1882—1960).

Остальных членов Российского Императорского Дома принято делить на пять основных линий:

1. Потомство великого князя Владимира Александровича (1847—1909) – «Владимировичи». По состоянию на начало 1920 года его представляли: великий князь Кирилл Владимирович (1876—1938); великий князь Борис Владимирович (1877—1943); великий князь Андрей Владимирович (1879—1956); князь Владимир Кириллович (1917—1992); великая княгиня Виктория Федоровна (1876—1938), жена Кирилла Владимировича (принцесса Саксен-Кобург-Готская); великая княгиня Елена Владимировна (1872—1938); княжна Мария Кирилловна (1907—1967); княжна Кира Кирилловна (1919—1967);

2. Потомство великого князя Павла Александровича (1860—1919) – «Павловичи»: великий князь Дмитрий Павлович (1891—1942); великая княгиня Мария Павловна (1890—1958);

3. Потомство великого князя Константина Константиновича (1858—1915) – «Константиновичи»: великая княгиня Елизавета Маврикиевна (1865—1927), жена Константина Константиновича (принцесса Саксен-Альтская, герцогиня Саксонская); великая княгиня Ольга Константиновна (1851—1926); князь Гавриил Константинович (1887—1955); князь Георгий Константинович (1903—1938); князь Всеволод Иванович (1914—1973); княжна Татьяна Константиновна (1890—1970); княжна Вера Константиновна (род. 1906); княжна Екатерина Иоанновна (род. 1915);

4. Потомство великого князя Николая Николаевича (старшего) (1831—1881) – «Николаевичи»: великий князь Николай Николаевич (1856—1929); великий князь Петр Николаевич (1865—1931); князь Роман Петрович (1896—1978); великая княгиня Милица Николаевна (1866—1951), жена Петра Николаевича (княжна Черногорская); великая княгиня Анастасия Николаевна (1868—1935); княжна Мария Петровна (1892—1981); княжна Надежда Петровна (1898—1988);

5. Потомство великого князя Михаила Николаевича (1832—1909) – «Михайловичи»: великий князь Михаил Михайлович (1861—1929); великий князь Александр Михайлович (1866—1933); князь Андрей Александрович (1897—1981); князь Федор Александрович (1898—1968); князь Никита Александрович (1900—1974); князь Дмитрий Александрович (1901—1980); князь Ростислав Александрович (1902—1978); князь Василий Александрович (1907—1989); княжна Ирина Александровна (1887—1967), княжна Нина Георгиевна (1901—1974); княжна Ксения Георгиевна (1903—1960).

В отличие от миллионов русских семей, оказавшихся в изгнании, на представителях трехсотлетней династии Романовых лежала особая ответственность: им надлежало не просто представительствовать за рубежами Отечества в качестве августейших особ, но и заботиться о продолжении линии законного правопреемства в престолонаследии. Его судьба, а также будущее Российского Императорского Дома всецело зависели от характера браков (династических или морганатических), которые предстояло заключить мужским представителям династии Романовых. Стоит заметить, что из перечисленных восьми великих князей лишь четверо состояли в династических браках: великий князь Кирилл Владимирович, имевший двух дочерей и сына – князя Владимира Кирилловича, великий князь Николай Николаевич, не имевший потомства, его брат великий князь Петр Николаевич, имевший двух дочерей и сына – князя Романа Петровича, и великий князь Александр Михайлович, имевший кроме дочери шестерых сыновей – князей Андрея, Федора, Никиту, Дмитрия, Ростислава и Василия Александровичей.

При таком обилии законных членов Российского Императорского Дома мужского пола, казалось, можно было не волноваться за будущее династии. Однако случилось так, что все перечисленные особы мужского пола постепенно, один за другим, заключили морганатические браки, так как не считали в новых условиях для себя обязательным неукоснительно следовать требованиям «Учреждения об Императорской Фамилии», существовавшим на 1917 год. Согласно статье 188 этого документа великие князья и князья императорской крови, вступавшие в морганатические браки, не могли передать ни своим женам, ни своему потомству никаких династических прав (ни права престолонаследия, ни титулы, ни даже династической фамилии Романовых). Таким образом, потомство по закону лишалось права на членство в Российском Императорском Доме и, следовательно, на русский престол. К концу Второй мировой войны все мужские представители Дома Романовых уже оформили свои неравнородные браки, за исключением лишь одного – Владимира Кирилловича, ставшего к тому времени великим князем. Начиная с 1926 года он, объявивший себя в 1924-м императором и главой Дома Романовых, предпринял шаги для придания морганатическим супругам и потомству от таких браков специального статуса. Первоначально морганатическим женам жаловался титул княгинь с прибавлением фамилии по выбору мужа. 30 ноября 1926 года было пожаловано 6 таких титулов: морганатическим супругам Дмитрия Павловича (княгиня Ильинская), Андрея Владимировича (княгиня Красинская), Гавриила Константиновича (княгиня Стрельнинская), Андрея, Федора и Никиты Александровичей (последние трое отказались принять правомочность этого пожалования). В дальнейшем было пожаловано еще 2 титула – в 1928 году вдове Михаила Александровича (княгиня Брасова) и в 1931-м морганатической супруге Дмитрия Александровича (княгиня Кутузова).

Наконец 28 июня 1935 года Кирилл Владимирович подписал в качестве дополнения к «Учреждению об Императорской Фамилии» указ «о титулах и фамилиях жен и детей членов Императорского Дома при неравнородных браках». Согласно ему, «жена и дети с нисходящим потомством членов Императорского Дома при неравнородных, но законных браках (статьи 134 и 183, Раздел II Основных Законов), получают титул и фамилию – князей Романовских, с прибавлением к ней девичьей фамилии жены означенного члена Императорского Дома или фамилии, дарованной главой Российского Императорского Дома, с титулованием жены и старшего в сем роде Светлостью». Протест князей Романовских герцогов Лейхтенбергских против узурпации их фамилии был проигнорирован. Согласно этому указу, к ранее пожалованным фамилиям была прибавлена фамилия Романовские и титул Светлости (Романовская-Брасова, Романовские-Ильинские, Романовские-Красинские, Романовские-Кутузовы и Романовская-Стрельнинская). Впоследствии было пожаловано еще четыре таких титула (в 1935—1936 – Романовские-Искандер, в 1939-м – Романовская-Павловская, в 1951-м – Романовская-Куракина и в 1961-м – Романовская-Кнуст). Кроме того, в 1950-х годах вопреки указу 1935 года было пожаловано три титула без прибавления к фамилии Романовская какой-либо другой фамилии.

В случае развода морганатические супруги теряли пожалованный им титул. Некоторые из представителей Дома Романовых (Борис Владимирович, Роман Петрович, Ростислав Александрович, а также Дмитрий Александрович для второго брака) вообще не спрашивали разрешения на морганатический брак и не получали для своих супруг какого-либо титула; к их числу относятся и те Романовы, которые в 1926 году не приняли пожалованных титулов. Согласно статье 183 Учреждения, такие браки законными не считались и потомство от них считалось незаконнорожденным.

 

Великие князья и их семьи

Надо сказать, что волна морганатических браков захлестнула Романовых еще до революции. Даже в семье самого Николая II, главного блюстителя российских законов, к великому его огорчению, дважды нарушался закон. Сначала родной брат императора Михаил Александрович женился на дважды разведенной Наталье Сергеевне Шереметьевской, потом сестра Ольга вышла замуж за Николая Александровича Куликовского. Великий князь Михаил был убит под Пермью со своим секретарем Джонсоном, а его жене, получившей титул графини Брасовой, и сыну удалось уехать за границу. В эмиграции глава Российского Императорского Дома Кирилл Владимирович пожаловал Наталье Сергеевне титул княгини. Ее сын – граф Георгий Михайлович Брасов – погиб в автомобильной катастрофе во Франции в 1931 году.

Родной дядя императора Николая II, великий князь Павел Александрович, вторым браком был женат на Ольге Валериановне Пистолькорс (1865—1929), урожденной Карнович. Этот брак, также доставивший императору много переживаний, в конце концов был признан, а Ольге Валериановне и ее детям, рожденным от великого князя, был пожалован графский титул Гогенфельзенов. Во время войны, в связи с неприятностями, которые доставляли немецкие фамилии, Ольга Валериановна получила другой титул – княгини Палей.

Как известно, великий князь Павел Александрович был расстрелян в январе 1919 года в Петропавловской крепости вместе с тремя своими двоюродными братьями, великими князьями Николаем и Георгием Михайловичами и Дмитрием Константиновичем. Князь Владимир Палей, как все дети царствующего дома, рожденные в морганатическом браке, носивший титул и фамилию матери, мог избежать гибели, отрекшись от своего отца. Этот путь спасения был предложен ему главой Петроградской ЧК Урицким, но вызвал у Владимира Павловича негодование. Вернувшись домой из ЧК, он сказал матери: «Как он посмел предложить мне такое!» Владимир Палей погиб под Алапаевском, на дне шахты. Ему не было и 22 лет. Его матери удалось бежать в Финляндию с дочерьми Ириной и Натальей, а потом перебраться во Францию. Ольга Валериановна совершенно была убита известием о смерти обожаемых мужа и сына. Она мечтала когда-нибудь издать стихи Владимира – талантливого поэта и драматурга, но ей не удалось это сделать, и произведениям князя Палея еще предстоит обрести своих читателей в России. Ольга Валериановна оставила мемуары, где описала весь крестный путь своей семьи, виновной лишь в принадлежности к Дому Романовых. Ее дочь, княжна Ирина Павловна, во Франции вышла замуж за князя Федора Александровича, сына Александра Михайловича и Ксении Александровны. Ирина Павловна умерла осенью 1990 года. Летом того же года в России впервые побывал ее сын – князь Михаил Федорович Романов.

В морганатическом браке состоял и великий князь Борис Владимирович (1877—1943), эмигрировавший в начале революции. Он увлекался искусством. По рассказу Александра Михайловича, именно пристрастие князя Бориса к произведениям искусства в свое время спасло жизнь ему и его брату Андрею. «Великие князья Борис и Андрей Владимировичи, – говорил он, – обязаны спасением своих жизней поразительному совпадению, к которому, если бы его описал романист, читатель отнесся бы с недоверием. Командир большевицкого отряда, которому было приказано расстрелять этих двух великих князей, оказался бывшим художником, который провел несколько лет жизни в Париже в тяжкой борьбе за существование, тщетно надеясь найти покупателя для своих картин. За год до войны великий князь Борис Владимирович, прогуливаясь по Латинскому кварталу, наткнулся на выставку художественно нарисованных подушек. Они понравились ему своей оригинальностью, и он приобрел их значительное количество. Вот и все. Большевицкий комиссар не мог убить человека, который оценил его искусство. Он посадил обоих великих князей в автомобиль со значком коммунистической партии и повез их в район белых армий…»

Борис Владимирович был женат на Зинаиде Сергеевне Рашевской, дочери генерала, героя Порт-Артура. Она выехала в эмиграцию вместе с великим князем из Анапы в марте 1919 года. Супруги жили весьма скромно на юго-западе Франции, в Биаррице.

Великий князь Андрей Владимирович в эмиграции женился на известной русской балерине Матильде Феликсовне Кшесинской, которой молва приписывала роман с наследником, цесаревичем Николаем Александровичем, будущим Николаем II. До этого Матильда Феликсовна была гражданской женой великого князя Сергея Михайловича. В 1902 году она родила сына Владимира, которого великий князь усыновил. В мемуарах, написанных уже за границей, Кшесинская утверждала, что настоящий отец Владимира – Вовы, как его звали все родные, – все же Андрей Владимирович, с которым у нее был долгий роман параллельно со связью с Сергеем Михайловичем. В сумбурные революционные дни Сергей Михайлович, находясь еще на фронте, писал в Петроград своему брату Николаю Михайловичу: «…ты знаешь, как я привязан к Вове и как я горячо люблю и как он ко мне привязан. Ты знаешь, что я живу с Малечкой 22 года (это не в смысле физическом, но живу одним домом и одними средствами). Конечно, ты понимаешь, как я волновался и беспокоился за их целость». Волнения оказались не напрасными. Дом Кшесинской был разграблен в марте 1917 года. «То, что ты пишешь о Малечке, просто ужасно, – писал Сергей Михайлович брату, – я не знаю, кто против нее озлоблен, и причины этого озлобления кроются только либо в личных счетах по сцене, либо во вздорных слухах. Я клянусь перед образом, что за ней нет ни одного преступления. Если ее обвиняют во взятках, то это сплошная ложь. Все ее дела вел я, и я могу представить кому нужно все самые точные данные, какие деньги у нее есть и были и откуда поступили. Я знаю, что ее дом грабили и грабят, воображаю, сколько дорогих и художественных вещей пропало. Неужели ты не веришь твоему брату, который клянется, а веришь слухам, которые распускают злонамеренные люди. Что было мое, все должно было перейти Вове… (…) Ты пишешь, что если я приеду, чтобы не смел с ними видеться. Что же я, подлец, – я брошу свою жену (гражданскую) и своего мальчика. Нет, я всю жизнь был честным и благородным, таким и останусь».

Сергей Михайлович с большим трудом добился у Временного правительства разрешения вернуться в Петроград, где был в 1918 году арестован и отправлен в Алапаевск. Из всех алапаевских мучеников его одного застрелили у края шахты – все остальные были сброшены туда живыми… Матильде Кшесинской удалось бежать из России, и эмиграция, сравнявшая всех русских, позволила ей наконец стать законной женой великого князя Андрея Владимировича. В 1935 году Матильде Феликсовне был пожалован титул княгини Романовской-Красинской. Сын Сергея Михайловича Владимир носил отчество Андреевич… Великий князь Андрей Владимирович умер в 1956 году, а Матильда Кшесинская, которая была на семь лет старше своего мужа, – в 1971-м, в возрасте 99 лет. Сын пережил ее только на три года.

Из шестерых сыновей великого князя Константина Константиновича, известного поэта, печатавшегося под псевдонимом К. Р., остались в живых только двое. Князь Олег Константинович, талантливый пушкинист, был убит на фронте в первый год войны. О его помолвке с дочерью великого князя Петра Николаевича – красавицей Надеждой, так и не было объявлено… Князья Иоанн, Константин и Игорь погибли в шахте под Алапаевском. С Иоанном Константиновичем добровольно в ссылку поехала его жена Елена Петровна, урожденная принцесса Сербская. В то время, когда положение алапаевских узников еще было довольно сносным, Елена Петровна решила съездить в Петроград к детям – Всеволоду и Екатерине. По дороге она была арестована и посажена в пермскую тюрьму, где в то время находились сопровождавшие в Сибирь семью Николая II графиня Гендрикова и госпожа Шнейдер. Они без суда вскоре были расстреляны большевиками. Княгиня Елена избежала их участи лишь потому, что была Сербской принцессой. Из тюрьмы она освободилась уже после гибели мужа и смогла уехать за границу.

Князя Гавриила Константиновича арестовали летом 1918 года. Его жена – балерина Антонина Рафаиловна Нестеровская, брак с которой считался, конечно, морганатическим, бросилась к председателю Петроградской ЧК М. С. Урицкому. Его заместитель Бокий перевел тяжелобольного князя Гавриила в больницу. При помощи врача, лечившего Максима Горького, Нестеровская забрала мужа из больницы и переехала с ним в единственное безопасное во всем Петрограде место – на Кронверкский, в квартиру Горького и Андреевой… Сохранились мемуары Нестеровской об этом удивительном времени: «…Горький встретил нас приветливо и предоставил нам большую комнату в четыре окна, сплошь заставленную мебелью. Здесь началась наша новая жизнь. Я выходила из дома редко. Муж ни разу не вышел. Обедали мы за общим столом с Горьким и другими приглашенными. Бывали часто заведомые спекулянты, большевистские знаменитости и другие знакомые. Я видела у Горького Луначарского, Стасову, хаживал и Шаляпин. Чаще всего собиралось общество, которое радовалось нашему горю и печалилось нашими радостями. Нам было в этом обществе тяжело…» Наконец Андреева, назначенная управляющей всеми театрами Петрограда, добилась у Зиновьева разрешения на выезд князя Гавриила в Финляндию. В последний момент, уже на границе, отъезд чуть не сорвался, но, к счастью, судьба больного князя и его жены тронула комиссара и он выпустил их из страны без паспортов, которые так и остались в ЧК. В конце концов, не веря своему счастью, Антонина Нестеровская перевезла еле живого мужа через границу на санках…

Князь Гавриил Константинович довольно скоро выздоровел и впоследствии получил от императора Владимира Кирилловича титул великого князя. Он жил в Париже, являлся почетным покровителем нескольких русских эмигрантских организаций. Ему суждено было пережить Антонину Нестеровскую, и, похоронив ее в 1950 году, он через некоторое время женился на красавице княжне Ирине Ивановне Куракиной, дочери князя Куракина, предводителя ярославского дворянства, который, овдовев, стал в эмиграции священником, а потом епископом Иоанном. Великий князь Гавриил умер в 1955 году, не оставив потомства.

Обе сестры князя Гавриила – Татьяна и Вера – и брат Георгий тоже бежали за границу. Татьяна Константиновна, вдова князя К. А. Багратион-Мухранского, убитого на фронте в 1915 году, уехала из России вместе с сыном Теймуразом и дочерью. Вырастив детей, она ушла в монастырь в Иерусалиме, приняв постриг с именем Тамара. В ее келье висели портреты убиенной царской семьи, канонизированной Русской зарубежной церковью, как и ее братьев-мучеников… Ее младшая сестра Вера Константиновна до войны жила в Германии у родственников матери – великой княгини Елизаветы Маврикиевны, урожденной принцессы Саксен-Альтен-бургской. После войны княжна Вера работала в Красном Кресте, а в 1951 году переехала в CШA. Сейчас она живет в штате Нью-Йорк, в доме для русских эмигрантов, которым руководит княжна Ливен. Георгий Константинович умер в 1938 году в США во время операции. Ему было 35 лет.

Многие члены Дома Романовых занимались активной благотворительной деятельностью. Так, великий князь Николай Николаевич являлся почетным председателем Русского общевоинского союза. После его смерти был учрежден благотворительный фонд его имени. Все многочисленные фонды и союзы русской эмиграции считали необходимым заручиться попечительством членов Дома Романовых, которые как бы олицетворяли собой старую, не существующую больше Россию, потонувшую, как Атлантида, в бурных волнах революции…

Великий князь Александр Михайлович состоял почетным председателем Союза русских военных летчиков, так как он практически основал русскую военную авиацию. Кроме того, он был почетным председателем Объединения чинов гвардейского экипажа, Парижской кают-компании и покровителем Национальной организации русских разведчиков, или, как их чаще всего называли, русских скаутов.

Особенно трагично за границей складывалась судьба русских военных инвалидов, разбросанных по всем странам. Почетным попечителем Зарубежного союза русских инвалидов был великий князь Дмитрий Павлович (1891—1942), сын великого князя Павла Александровича от его первого брака с принцессой Александрой Георгиевной. Дмитрий Павлович был очень дружен со своим старшим кузеном Николаем II, и поэтому для императора было особенно тяжело узнать, что Дмитрий Павлович принимал участие в убийстве Распутина. Опала, последовавшая за этим, как известно, спасла жизнь Дмитрию Павловичу, так же как и Феликсу Юсупову… Дмитрий Павлович был направлен в действующую армию в Персию, а во время революции добрался до британского экспедиционного корпуса, который действовал в Месопотамии. Если Феликс Юсупов всю жизнь гордился тем, что убил Распутина – охотно давал интервью по этому поводу и консультировал исторические фильмы, – то Дмитрий Павлович, напротив, сожалел о содеянном, говоря, что на примере революции понял – никакие высокие идеи не могут оправдать убийства… В ноябре 1926 года он женился в Биаррице на Одри Эмери, очаровательной богатой американке. Никто тогда не мог подумать, что великому князю будет суждено умереть в 50 лет в полном одиночестве в Швейцарии, куда он поехал лечиться от туберкулеза. Его сына Павла, оставшегося с матерью после развода родителей, многие сравнивали по внешним данным с цесаревичем Алексеем, сыном Николая II. Павел Дмитриевич носит титул князя Романовского-Ильинского, пожалованный ему Кириллом Владимировичем. Он живет в США. От второго брака с Анжеликой Кауфман у него двое сыновей (Дмитрий и Михаил) и две дочери (Павла и Анна).

Сестра Дмитрия Павловича, великая княжна Мария Павловна, вышла замуж за шведского принца Вильгельма, второго сына короля Густава V, и в браке была очень несчастна. С большим трудом ей удалось добиться развода. Вынужденная оставить мужу сына Леннарта, она вернулась в Россию. Во время революции, в сентябре 1917 года, Мария Павловна вышла замуж за князя Сергея Путятина, и это спасло ее – госпожу Путятину выпустили за границу довольно легко, не признав в ней великой княгини. Мария Павловна в эмиграции жила довольно скромно. Разведясь со вторым мужем, она зарабатывала себе на жизнь, став фотографом. Несмотря на это, она принимала активное участие в жизни семьи Романовых – посещала благотворительные вечера и дома для русских инвалидов в Болгарии, Сербии, Румынии…

Женщины дома Романовых, занимавшиеся благотворительностью во время Первой мировой войны, попав за границу, не изменили традиции, передав ее своим дочерям. Теперь они помогали не только инвалидам, бывшим солдатам и офицерам, но и другим обездоленным соотечественникам-эмигрантам. Кира Кирилловна (1909—1967), сестра Владимира Кирилловича, была почетной попечительницей французского отделения Зарубежного союза русских инвалидов. Она посещала дома для русских инвалидов, утешала одиноких и больных, так же как ее мать, великая княгиня Виктория Федоровна, награжденная во время войны Георгиевскими медалями всех степеней…

Кира Кирилловна в 1938 году вышла замуж за принца Луи Фердинанда Прусского, ставшего в 1951-м главой Дома Гогенцоллернов. У нее родилось семеро детей. Умерла Кира Кирилловна в 1967 году.

Ее старшая сестра Мария Кирилловна (1907—1951) была замужем за князем Карлом Лейнингенским. Их старший сын Эрих женился на дочери великого герцога Николая Ольденбургского, второй сын – Карл – был женат на болгарской княгине Марии Луизе, одна из дочерей вышла замуж за югославского принца Андрея, а другая – за князя Фридриха Вильгельма Гогенцоллерна.

 

Тяготы эмигрантской жизни

Оказавшись в изгнании, члены императорской фамилии нередко избирали место жительства по родственным связям в тех или иных странах. Семья великого князя Кирилла Владимировича поначалу обосновалась в Кобурге, в родных краях его супруги великой княгини Виктории Федоровны, а затем, в 20-х годах минувшего столетия, избрала местом постоянного жительства небольшой городок Сен-Бриак в Бретании, на Атлантическом побережье Франции. Нужно сказать, что практически все великие князья большей частью перебрались во Францию. Основной причиной тому служило то, что они хорошо говорили по-французски. Кроме того, некоторые из них имели апартаменты в Париже, виллы на Лазурном побережье и на Атлантике – в Биаррице. Сестры Николая II – Ксения и Ольга – какое-то время жили в Париже, а затем уехали: одна – в Англию, а другая – в Канаду. Многие были уверены, что скоро вернутся в Россию. Великий князь Андрей Владимирович даже не распаковывал чемоданов, полагая, что в ближайшее время поедет домой…

Франция радушно встретила Романовых-изгнанников, однако никакой существенной помощи им не оказывала. Как и прочим иммигрантам из других стран, Романовым дали прибежище и разрешили жить в стране, но не более того.

Тяготы эмигрантской жизни, как материальные, так и моральные, в полной мере разделили все члены императорской фамилии. Подобно основной массе русских изгнанников, они, несмотря на свое высокое происхождение, зарабатывали на жизнь простым и порой малоквалифицированным физическим трудом. Так, великий князь Владимир Кириллович, уже будучи главой Российского Императорского Дома, в конце 1930-х годов устроился на один из английских сталелитейных заводов, где работал простым рабочим и жил он в этот период исключительно на свою зарплату. Единственное, что умели женщины из рода Романовых – великие княгини, – это шить. Так, например, великая княгиня Мария Павловна, как и многие другие представительницы рода Романовых, занималась изготовлением вышивок и кружев. Она заведовала кооперативом по их производству, работала фотографом для журналов мод. Только в Париже с 1922 по 1935 год открылись 27 русских домов либо ателье моды. Впрочем, большинство из них быстро прекратило свою деятельность – аристократы не были сильны в коммерции. Сын нынешней главы Российского Императорского Дома, Григорий Романов, рассказывал об этом так: «После революции мы были лишены всего имущества и средств к существованию. Устроить свою жизнь в изгнании моим дедушке и бабушке дало возможность завещание бабушкиной мамы великой княгини Марии Александровны, герцогини Саксен-Кобург-Готской. Это были не такие уж большие средства, однако при разумном использовании они позволили сохранить скромный, но достойный уровень в последующие годы. Определенную помощь оказывали верные соотечественники, также оказавшиеся на чужбине, но сумевшие наладить свой бизнес. Например, замечательный русский авиаконструктор И. Сикорский. Сейчас у моей мамы есть собственная квартира в Мадриде. Это единственная собственность нашей семьи. С домом в Сен-Бриаке, к сожалению, нам пришлось расстаться. Мы больше не могли его содержать и обеспечивать ремонт».

Для всех разбросанных по Европе и Америке членов Императорского Дома поддержание подлинно русской атмосферы в семье было общим правилом. Дома с детьми говорили по-русски, ими занимались русские няни, их отдавали в русские школы, а где их не было – обучали русской грамоте, литературе, истории собственными силами. И конечно, жизнь членов Императорского Дома концентрировалась вокруг православной церкви, традициям и учениям которой они были неукоснительно преданы.

 

Восстановление связей с европейскими императорскими домами

Положение Российского Императорского Дома в изгнании было закреплено рядом династических актов. Главнейшими из них являются Манифест великого князя Кирилла 31 августа 1924 года о принятии императорского титула, Указ императора Кирилла 28 июля 1935 года о титулах и фамилиях жен и детей членов Императорского Дома при неравнородных браках, Манифест великого князя Владимира 31 октября 1938 года о восприятии им прав и обязанностей императоров всероссийских, Акт великого князя Владимира 21 июля 1976 года о соизволении на брак великой княжны Марии Владимировны с принцем Францем-Вильгельмом Прусским, обращение великого князя Владимира 25 июля 1989 года в связи с кончиной последнего (помимо самого великого князя) члена Императорского Дома мужского пола князя императорской крови Василия Александровича и обращение великой княгини Марии Владимировны 26 апреля 1992 года о восприятии ею прав и обязанностей императоров всероссийских. Однако все эти акты были адресованы к соотечественникам и не могли сами по себе определять положение свергнутой династии в системе иностранных домов. Романовых связывали родственные узы практически со всеми европейскими династиями, дружеское общение с августейшими родственниками никогда не прерывалось, но для того, чтобы выстроить официальные отношения, требовалось прибегнуть к традиционно установившимся формам династической дипломатии. Первым шагом в этой области должна была стать рассылка так называемых кабинетных писем.

После революции 1917 года, естественно, в рассылке таких писем наступил многолетний перерыв. Не были они разосланы и в 1924 году, после того как Кирилл Владимирович конституировал положение Российского Императорского Дома. Таким образом, сложилась ситуация, когда иностранные дворы оказались официально не уведомленными о новом положении династии Романовых и с юридической точки зрения могли игнорировать сам факт ее существования. Разумеется, при жизни старшего поколения династии это вряд ли бы произошло, но нужно было подумать и о будущем. Инициатива возобновления рассылки кабинетных писем принадлежала младшему брату императора Кирилла, великому князю Андрею Владимировичу, считавшемуся семейным «юристом». Его переписка по этому поводу с братом и другими членами династии и приближенными к императорской семье лицами хранится в архиве Российского Императорского Дома, в личном фонде Андрея Владимировича. Великий князь высказал свою идею в связи с наступившим в 1933 году династическим совершеннолетием Великого князя Владимира Кирилловича. Это был очень удобный повод восполнить образовавшийся пробел и оповестить царственные дома обо всем, что произошло с династией Романовых после революции. Аргументируя необходимость восстановления практики рассылки кабинетных писем, он утверждал, что «восстановление этой традиции будет всеми дворами приветствоваться, как восстановление нормальных семейных отношений с главою Российского Императорского Дома, и можно вполне предвидеть, что все не только ответят, но и сами снова станут присылать свои кабинетные письма с разными извещениями. Тогда все привыкнут снова считаться с Российским Императорским Домом, который, вне зависимости от всякой политики, по существу всегда продолжает жить и существовать, и находится в тесной родственной связи со всеми почти иностранными домами. Такая взаимная связь между царственными домами была бы теперь очень желательна во всех отношениях для закрепления того высокого принципа, коему все царственные дома служат и который все более и более пробивается сквозь чад и дым повсеместных смут и, несомненно, в конце концов, восторжествует как истина».

Понимая, что возобновлять старинную традицию приходится в совершенно новых условиях, великий князь Андрей Владимирович уделил особое внимание технической стороне вопроса, чтобы, не нарушая обычая, в то же время модернизировать практику оформления и рассылки кабинетных писем в духе времени. Прежде всего, явно неприемлемым было действующее правило, согласно которому эти письма писались от руки писарем и по-русски. Андрей Владимирович предложил пользоваться печатной машинкой (ссылаясь на пример Английского двора) и составить текст на французском языке как международном для дипломатических отношений.

Император Кирилл одобрил инициативу брата. В кабинетном письме после оповещения о династическом совершеннолетии наследника цесаревича и великого князя Владимира Кирилловича сообщалось, что это первое радостное событие в Императорском Доме после «тяжких испытаний, постигших нашу Родину, как и нашу семью», а также и о том, что после кончины старших в порядке престолонаследия лиц Кирилл Владимирович наследовал им в качестве главы Дома Романовых. Как и предвидел великий князь Андрей Владимирович, иностранные дворы не замедлили ответить на письмо. Поздравления, адресованные Кириллу Владимировичу уже не просто как «Великому князю Российскому», а как главе Российского Императорского Дома, а в некоторых случаях прямо как императору, поступили от всех царствующих монархов и глав свергнутых династий. При жизни императора Кирилла кабинетное письмо рассылалось еще два раза – в связи с кончиной императрицы Виктории Федоровны в 1936-м и в связи с бракосочетанием великой княжны Киры Кирилловны с принцем Луи-Фердинандом Прусским в 1938 году.

В этом же году скончался глава Императорского Дома в изгнании Кирилл Романов, о чем другим европейским царским домам не сообщили. Многие члены дома Романовых посчитали это серьезной ошибкой. Иностранные дворы вновь оказались юридически в неведении, кто же является главой Российского Императорского Дома. Обстоятельства того времени не позволили исправить этот просчет и после войны, в 1948 году в момент заключения великим князем Владимиром брака с грузинской княжной Леонидой. По политическим и материальным причинам свадьба состоялась в скромной обстановке, близкие люди, в том числе и августейшие особы, были извещены о событии частными приглашениями, а русская общественность узнала о нем из краткого обращения государя от 13 августа 1948 года и из статей в эмигрантской прессе.

Возобновление официальных связей Российского Императорского Дома с другими дворами инициировал в 1953 году все тот же великий князь Андрей Владимирович. Великая княгиня Леонида Георгиевна ожидала рождения ребенка, будущей наследницы. Уже 3 октября 1953 года, за два с лишним месяца до родов, Андрей Владимирович подал племяннику докладную записку к проекту кабинетного письма, в котором по его предложению должно было быть упомянуто три события – восприятие Владимиром Кирилловичем прав и обязанностей главы Дома, его бракосочетание и, наконец, рождение ребенка. Такое письмо от имени государя было разослано уже после счастливого события, в январе 1954 года. Как и в довоенный период, ответы были получены от всех монархов и глав династий. Особенное значение имел ответ молодой английской королевы Елизаветы II. Дело в том, что Английскому двору кабинетное письмо в 1933 году послано не было из-за сложностей политического характера. Таким образом, хотя по факту император Кирилл в 1934-м был официально в качестве главы Российского Императорского Дома приглашен королем Георгом V на свадьбу принца Георга Кентского с принцессой Мариной Греческой, юридически Английский двор не имел представления о ситуации в династии Романовых. Владимира Кирилловича там продолжали титуловать князем императорской крови, как если бы его отец и он сам не являлись главами династии, т. е. императорами де-юре. Обмен письмами между великим князем и королевой положил конец этой двусмысленности. В своем ответе 15 октября 1954 года Елизавета II, уже титулуя его великим князем, поздравила государя с бракосочетанием и рождением великой княжны Марии и подписала в конце: «Вашего Императорского Высочества любящая племянница Елизавета К(оролева)».

 

Великий князь Владимир Кириллович

Особым попечением императора в изгнании Кирилла Владимировича и его супруги было воспитание наследника, великого князя Владимира Кирилловича, родившегося уже в эмиграции. Надо сказать, что основа, заложенная этим воспитанием в духе подлинной русскости, дала свои плоды. Владимир Романов рос истинно русским человеком, блестяще владел родным языком, равно как и французским, английским, немецким и испанским, великолепно знал историю России, отличался живым умом и широкой эрудицией, до глубины души был предан православной церкви и гордился своей принадлежностью к России.

Владимир Кириллович родился 17 (30) августа 1917 года в Финляндии, где в то время жили его родители. Как и его старшие сестры, он имел титул князя крови императорской, будучи правнуком императора Александра II. В 1924-м его отец Кирилл Романов, провозгласивший себя императором в изгнании, присвоил Владимиру титул Наследника-Цесаревича и Великого Князя.

После смерти отца в 1938 году двадцатилетний молодой человек принял на себя тяжелое бремя главы династии. Он возглавлял Российский Императорский Дом в титуле Великого Князя, не провозглашая себя императором. Его титул был признан шестью великими князьями и князьями крови императорской, стоящими непосредственно за ним в порядке династического старшинства, а также большинством царствующих домов Европы.

К этому времени все члены императорской фамилии мужского пола уже переженились, заключив неравнородные браки. В связи с этим сторонники великого князя Владимира Кирилловича Романова считали: «Судьба династии фактически оказалась в распоряжении великого князя Владимира Кирилловича. Достаточно было жениться морганатически и ему, чтобы в XXI веке на Земле уже не оставалось ни одного законного члена некогда разветвленной и многочисленной императорской фамилии».

Поистине спасительной для судеб Российского Императорского Дома, во всяком случае, по мнению большинства представителей царской фамилии, оказалась встреча великого князя Владимира Кирилловича с княжной Леонидой Георгиевной Керби. Она была урожденной Багратион-Мухранской, дочерью князя Георгия Ираклиевича Багратиона, князя Мухранского, провозглашенного в эмиграции главой Дома Багратионов. Мать Леониды Георгиевны, урожденная Злотницкая, принадлежала к старинному польскому дворянскому роду, породнившемуся с грузинской знатью. Брак Елены Сигизмундовны Злотницкой с князем Георгием Александровичем Багратион-Мухранским по традициям царского Дома Грузии являлся династическим. Леонида Георгиевна ранее состояла в браке с богатым американцем Самнером Мором Керби, с которым развелась в 1937-м и от которого имела дочь Элен.

В браке великого князя Владимира Романова и княжны Леониды, заключенном в 1948 году, родилась великая княжна Мария Владимировна. Это произошло 23 декабря 1953 года в Мадриде. Ко дню ее династического совершеннолетия неизбежность перехода престолонаследия по женской линии не вызывала сомнений у большинства членов Дома Романовых, поскольку его представителей по мужской линии, не состоявших в неравнородных, нединастических браках, уже не оставалось. Поэтому глава Российского Императорского Дома Владимир Кириллович Романов опубликовал 23 декабря 1969 года, в день совершеннолетия своей дочери, «Обращение», в котором констатировал тот факт, что «все ныне здравствующие члены императорской фамилии мужеского пола, кроме него самого, состоят в браках морганатических и что вряд ли можно предположить, что кто-либо из Них, принимая во внимание их возраст, сможет вступить в новый равнородный брак и, тем более, иметь потомство, которое стало бы обладать правом престолонаследия», и объявил, что после их смерти право наследия перейдет по женской линии к великой княжне Марии Владимировне. Вместе с тем, в 1969 году еще были живы некоторые агнаты (мужчины, происходящие по непрерывной мужской линии) династии Романовых и теоретически, по их мнению, они имели больше личных прав на престол. Рескрипт, в котором Владимир Кириллович не признавал браки своих родственников, а их детей называл не Романовыми, а Романовскими как князей, принадлежавших к побочным линиям рода, вызвал серьезные разногласия в семействе Романовых.

После объявления Марии наследницей престола, пытаясь отстоять свои права, князья Всеволод Иоаннович, Роман Петрович и Андрей Александрович «в качестве представителей трех ветвей Российского Императорского Дома» в апреле 1970 года заявили протест: «Мы заявляем, что семейное положение супруги князя Владимира Кирилловича одинаково с тем, которое имеют супруги других князей крови императорской, и мы не признаем за ней права именоваться “Великой Княгиней”, так же, как мы не признаем именования «Великой Княжной» дочери князя Владимира Кирилловича… Мы считаем, что провозглашение княжны Марии Владимировны будущей “блюстительницей Российского Престола” является неосновательным и совершенно произвольным поступком». Несмотря на все распри, длившиеся не одно десятилетие, после смерти в 1992 году великого князя Владимира Кирилловича, который в соответствии с завещанием был похоронен в Великокняжеской усыпальнице Петропавловской крепости Санкт-Петербурга, именно его дочь Мария унаследовала титул главы Российского Императорского Дома Романовых. Но борьба за этот титул продолжается и сегодня – право на престол великой княгини Марии Романовой оспаривается до сих пор.

 

Дом Романовых во время и после Второй мировой войны

Во время Второй мировой войны, в частности, после вторжения немцев на территорию СССР, многие члены династии Романовых пытались внести свой вклад в борьбу с захватчиками. Ведь напав на Советский Союз, Гитлер фактически напал на их родину – Россию.

Война не обошла стороной никого. Кто-то служил в Британском флоте, другие принимали активное участие во французском Сопротивлении, а после освобождения Франции наконец-то смогли сотрудничать с вооруженными силами союзных держав против Германии. Судьба отдельных представителей династии оказалась драматической. В частности, во время немецкой оккупации Франции сын великого князя Андрея Владимировича Романова, Владимир Красинский, как член «просоветского» Союза Младороссов был арестован гестапо и оказался в концлагере. Князь, почти обезумев от горя, обращался к различным группам и представителям русской эмиграции за помощью, но нигде не получил никакой поддержки. После 144 дней заключения сына ему наконец удалось добиться снятия с него обвинений во вредной для Германии деятельности и Владимир Красинский был освобожден.

Когда началась Вторая мировая война, главе Императорского Дома Романовых Владимиру Кирилловичу было всего 22 года. Он жил в пригороде Парижа – Сен-Бриаке и, таким образом, оказался на оккупированной немцами территории. Положение было чрезвычайно трудным, особенно после того, как Германия напала на СССР. Нынешний наследник российского престола, внук Владимира Кирилловича Георгий Романов рассказывает о том, что слышал от своего деда: «Многие русские эмигранты верили, что с помощью Германии удастся победить коммунизм. Но мой дед, как и его отец, Государь Кирилл Владимирович, всегда принципиально отвергали ставку на иностранную интервенцию. Поэтому, когда немцы и прогермански настроенные соотечественники стали настаивать на издании обращения в связи с началом войны, дедушка оказался в почти безвыходной ситуации. Отказаться или сделать антигерманский демарш означало не только погубить себя, но и подвергнуть риску жизни многих русских людей, живших в оккупированной зоне. Выпустить обращение в пользу Германии – значило отречься от своих взглядов и поддержать захватчиков родной страны. И дедушка нашел единственный возможный в тот момент выход. Он издал краткое обращение, в котором лишь констатировал факт начала войны и призвал соотечественников использовать момент для освобождения страны от коммунизма. Здесь он ни в чем не шел против совести, так как призывал бороться с богоборческим коммунизмом всегда – и до войны, и во время войны, и после войны. Но он ни прямо, ни косвенно не высказался в поддержку оккупантов, прекрасно понимая, что нацисты идут не освобождать Россию от коммунизма, а порабощать ее».

Немцы больше не пытались привлечь великого князя Владимира Романова на свою сторону и просто установили над ним тотальный контроль. Однако среди немецких офицеров аристократического происхождения нашлись люди, относившиеся к русскому великому князю с уважением и не разделявшие нацистских взглядов. Благодаря их содействию Владимиру Кирилловичу Романову удалось оказать помощь советским военнопленным, содержавшимся в концентрационных лагерях в Сен-Мало и на острове Джерси. Он передавал им продукты питания и игрушки для детей, пригласил для них православного священника отца Иоанна, лично навещал их и старался ободрить. «Это было весьма рискованно, но дед не мог поступить иначе – это были его соотечественники, и он использовал все возможности, чтобы им хоть немного помочь», – вспоминал Георгий Романов.

Когда дела у немцев стали ухудшаться, перед высадкой союзников они заставили великого князя Владимира Романова переехать сначала в Париж, а потом в Германию, к его сестре Марии Лейнингенской. Когда нацистов постиг окончательный крах, им было уже не до надзора за русским князем. Тогда Владимир Романов хотел вернуться во Францию или уехать к своим родным в Испанию. Наиболее безопасный путь проходил через Австрию и Швейцарию. В австрийский город Фельдкирх, в котором он остановился, вошли французские части генерала Леклера. Известно, что в тех же местах располагалась Первая русская национальная армия под командованием царского генерала Бориса Смысловского, воевавшая на стороне гитлеровской Германии. В отличие от власовской армии, состоявшей главным образом из бывших советских солдат и офицеров, командование этого военного формирования было укомплектовано бывшими генералами и офицерами царской и белой армий, продолжавших традицию Белого движения. Деятельность вооруженных сил генерала Смысловского – один из самых темных и малоизученных эпизодов Второй мировой войны. Впоследствии Владимира Кирилловича Романова не раз обвиняли в том, что он имел отношение к Первой русской национальной армии и, более того, был лично знаком с Борисом Смысловским и якобы вместе с ним отправился в Лихтенштейн из Австрии. Однако внук великого князя Георгий Романов всячески опровергает подобные обвинения. «Армия Смысловского оказалась в тех же местах в силу стечения обстоятельств, – утверждает он. – Некоторые непорядочные люди пытаются использовать этот факт, чтобы бросить тень на память дедушки, что якобы он имел отношение к этой армии, воевавшей в немецких мундирах. Это абсолютная ложь. То, что деда не пропустили тогда проехать через территорию Лихтенштейна, свидетельствует только о неразберихе и хаосе военного времени. Ведь армию Смысловского лихтенштейнские власти как раз пропустили! Если бы они избегали контактов с союзниками немцев, то скорее отказали бы военным, чем гражданским лицам. Это явно указывает, что причиной были не какие-то предосудительные действия деда, а запутанность ситуации. Офицерам и солдатам в немецкой форме, перешедшим границу с оружием в руках, дали убежище, а деда и группу мирных русских эмигрантов, сопровождавших его, вернули в Австрию. Разумного объяснения последнему факту не существует. Напротив, французы, входившие в антигитлеровскую коалицию и ненавидевшие нацистов, помогли деду оформить документы и проехать в Испанию к его тете инфанте Беатрисе».

После того как Владимира Кирилловича Романова не пропустили через границу Лихтенштейна, его принял в своей стране глава испанского государства Франциско Франко. В дальнейшем Владимир Кириллович жил попеременно в Испании и во Франции. Нынешний наследник престола Георгий Романов утверждает: «Никто никогда даже не думал упрекать его в коллаборационизме. А ведь французы по сей день очень чувствительны к этому вопросу. В совсем недавно вышедшей во Франции книге о европейских династиях “Маленькая Гота” говорится объективно и честно: “Во время войны Великий князь Владимир Кириллович отказался ответить на настояния нацистов, желавших использовать его в борьбе против СССР”. Освобожденный в 1945 году союзниками, он вскоре поселился в Испании у своей тети. Когда дед в первый и единственный раз приехал в Россию в 1991 году, он в числе первых мероприятий посетил мемориалы защитников Родины в годы Великой Отечественной войны и почтил память жертв блокады Ленинграда. Он всегда оставался патриотом и верил в свою страну. Дед понимал трагичность положения русских антикоммунистов, оказавшихся между молотом и наковальней двух бесчеловечных тоталитарных режимов. Но он никогда не одобрял войну с собственным народом и ничем не запятнал доброе имя нашей династии».

 

Вопрос о престолонаследии: споры и альтернативы

В качестве императора в изгнании великого князя Кирилла Романова, а потом и его сына Владимира признавали не все члены Императорского Дома, да и не вся русская эмиграция. Серьезную оппозицию, вносящую большой раскол в эмигрантское движение, представлял командующий русской армией в годы Первой мировой войны, великий князь Николай Николаевич, поддерживаемый своим братом Петром Николаевичем. К нему примыкала большая часть членов Русского общевоинского союза во главе с генералом Врангелем. Они признавали право на российский престол за Николаем Николаевичем не столько по закону о престолонаследии, сколько по праву огромного уважения, которым пользовался бывший Верховный главнокомандующий русской армии. Николай Николаевич был, пожалуй, одним из самых популярных великих князей и в России, и в эмиграции. Он был женат на Анастасии (Стане) Николаевне, дочери черногорского короля Николая I.

Анастасия Николаевна, так же как и ее сестры, учились в Смольном институте, после окончания которого Милица вышла замуж за Петра Николаевича, Елена – за принца, впоследствии короля Италии Виктора Эммануила III, а Стана – за князя императорской крови Георгия Максимилиановича Романовского, 6-го герцога Лейхтенбергского. В 1906 году Анастасия Николаевна развелась с мужем, а в следующем году Николай Николаевич Романов добился разрешения Святейшего Синода на брак с ней. Главным препятствием было не столько то, что невеста была разведена, сколько то, что ее старшая сестра Милица была женой родного брата жениха. Браки родных братьев на родных сестрах осуждались православной церковью. Детей от второго брака у Анастасии Николаевны не было, и в случае признания императором Николая Николаевича возможным наследником становился его племянник Роман Петрович.

Не признавала императором великого князя Кирилла Владимировича Романова и вдовствующая императрица Мария Федоровна. Но не из-за того, что отдавала предпочтение Николаю Николаевичу, с которым действительно была более дружна, а потому, что не верила в смерть своих сыновей и внука в России и считала лишь своего сына Николая законным императором, несмотря на его отречение, и лишь своего внука Алексея – законным наследником престола.

Раскол среди членов Императорского Дома Романовых еще больше усилился после смерти великого князя Владимира Кирилловича Романова летом 1992 года, занимавшего пост его главы с 1938-го. Главой Российского Императорского Дома стала великая княгиня Мария Владимировна. Она издала «Манифест о принятии главенства в Российском Императорском Доме», объявив своего сына Георгия – наследником-цесаревичем. Однако организованное в 1979 году «Объединение членов рода Романовых», посчитав этот акт «самозванством», выступило против решения Марии Владимировны. «…счастливое событие в Королевском Прусском Доме не касается Объединения членов рода Романовых, так как новорожденный принц не принадлежит ни императорской российской фамилии, ни Дому Романовых», – заявили представители Объединения, которых поддержал архиепископ Антоний Женевский.

В конце июня 1992 года в Париже собрались мужские представители потомков Романовых: князья Николай Романович (Италия), Дмитрий Романович (Копенгаген), Андрей Андреевич (Сан-Франциско), Никита и Александр Никитовичи (Нью-Йорк), Михаил Федорович (Париж) и Ростислав Ростиславович (Лондон). Они должны были договориться, кто же официально станет главой семейства. Решение не было принято, но князь Николай заявил: «У российской императорской династии нет больше главы, и сам русский народ должен принять в связи с этим свое решение».

В свою очередь, Мария Владимировна обосновывает свои права на престол тем, что, согласно Закону Российской империи о престолонаследии и Учреждению об императорской фамилии, она после смерти отца унаследовала право на престол и на главенство в Российском Императорском Доме в соответствии со статьей 30 Основных законов Российской империи. Сам Российский Императорский Дом, по версии Марии Владимировны, состоит из самой Марии и ее сына Георгия. Как его глава Мария Владимировна признается рядом общественно-политических организаций: российским имперским союзом-орденом и общероссийской общественной организацией «Союз потомков российского дворянства – Российское дворянское собрание», Русской православной церковью с рядом оговорок, властями непризнанной Приднестровской Молдавской Республики, а также, по некоторым оценкам, зарубежной монархической общественностью.

Николаем Романовичем Романовым, ныне возглавляющим организацию «Объединение членов рода Романовых«, ее права на престол не признаются. При этом противники Кирилловской ветви Романовых ссылаются на то, что дед Марии Владимировны, великий князь Кирилл, был женат на своей двоюродной сестре и к тому же разведенной (т. е. его брак по канонам православной церкви был незаконным). Действительно, в 1905 году Кирилл Владимирович против воли Николая II женился на своей двоюродной сестре принцессе Виктории-Мелите, которая в первом браке была замужем за Эрнстом Людвигом, великим герцогом Гессен-Дармштадтским – родным братом императрицы Александры Федоровны, супруги Николая II. Брак Кирилла и Виктории первое время не признавался Николаем и был узаконен царским именным указом только в 1907 году, после рождения у них первой дочери. Кроме того, достаточно сложен вопрос о равнородности брака, от которого родилась и сама Мария Владимировна. Одна часть монархистов считает его морганатическим, поскольку таковым в 1911 году был признан другой брак между Татьяной Константиновной, дочерью великого князя Константина Константиновича и великой княгини Елизаветы Маврикиевны, правнучкой императора Николая I, и грузинским князем Багратион-Мухранским. Другая часть – противоположного мнения. В случае, если правы первые, согласно имперским законам, все потомство от этого брака не имеет прав на престол.

Помимо этого, противники Кирилловичей считают, что Мария Владимировна находится в слишком отдаленном родстве с Романовыми, чтобы претендовать на титул великой княгини. По их мнению, она относится скорее к княгиням императорской крови. Об этом, в частности, рассказывает исследователь Михаил Назаров в книге «Кто наследник российского престола?» В июле 2009 года от имени Ассоциации семьи Романовых князь императорской крови Дмитрий в очередной раз заявил, что Мария Владимировна не является ни великой княгиней, ни главой Императорского Дома. «Оба титула вводят в заблуждение, поскольку последней великой княгиней императорской семьи была Ольга Александровна, сестра царя Николая II, скончавшаяся в Канаде в 1960 году. Главой императорской семьи является мой старший брат Николай Романович, имеющий не только право на это, но и признанный в этом качестве всеми членами императорской семьи», – пишет Дмитрий Романов, глава фонда «Романовы для России». «В последние же дни окружение Марии Владимировны и вовсе начало именовать “Ее императорское высочество государыня великая княгиня и де-юре государыня императрица и самодержица всероссийская”», – отмечает князь. «Этим бесконечным нагромождением титулов, помпезных и устаревших форм, раболепным почитанием чинов и устоев безвозвратно ушедшей эпохи можно лишь выставить себя на посмешище всей России», – считает он.

Отвечая на вопрос журналиста, в чем же причина противоречий внутри современного Дома Романовых, сама великая княгиня Мария Владимировна в одном из интервью сказала: «На настоящий момент Российский Императорский Дом состоит из четырех человек. Кроме меня членами Дома являются моя мать, великая княгиня Леонида Георгиевна (умерла 23 мая 2010 года. – Прим. авт.), мой сын, великий князь Георгий Михайлович, и княгиня императорской крови Екатерина Иоанновна, дочь одного из алапаевских мучеников князя Иоанна Константиновича, сброшенного в шахту вместе с великой княгиней Елизаветой Федоровной. Среди нас никаких противоречий нет. Существует еще много потомков династии Романовых от неравнородных браков. Они по закону к Императорскому Дому не принадлежат. Некоторые из них, возможно, испытывают какие-то комплексы. Это заставляет их выступать с необоснованными претензиями, незаконно пользоваться титулами. Политические силы, враждебные нашим ценностям, пытаются благодаря этому ввести общественность в заблуждение и убедить всех, что Императорского Дома как такового уже не существует, что Романовы ведут борьбу за несуществующий престол. На самом деле, ничего подобного нет. Наши династические законы предельно ясны и четки. Они не допускают возможности существования претендентов на престол. Всегда существует одно лицо, которое имеет право возглавлять династию. Богу было угодно, чтобы эта ответственность пала на меня. Ко всем своим родственникам, независимо от их династического статуса, я отношусь хорошо. Если они делают что-то полезное для России, я искреннe радуюсь и открыта для сотрудничества с ними. Единственное, что я не могу для них сделать, это нарушить наши законы и традиции».

Между тем раскол среди членов многочисленного семейства Романовых повлек за собой деление современных русских монархистов на две основные ветви. Первая из них – монархисты-«кирилловцы», называющие себя «легитимистами», – сторонники возведения на престол потомков великого князя Кирилла Владимировича – его внучки великой княгини Марии Владимировны и ее сына Георгия, что соответствует, по их мнению, дореволюционным законам Российской империи. Вторая – монархисты-«соборники» – сторонники избрания царя на Земском соборе (из потомков одной из ветвей династии Романовых или же со сменой династии). Претензий на престол великой княгини Марии и ее сына Георгия «соборники», как правило, категорически не признают. Эксперты выделяют иногда в качестве отдельной ветви так называемых «монархистов-непредрешенцев», каковых, впрочем, скорее следует считать «мягкими соборниками». По их мнению, вопрос о признании или непризнании прав потомков Кирилла должны решить народные представители путем обсуждения его на том же Земском соборе.

Одна из самых заметных легитимистских организаций – Всероссийский монархический центр (ВМЦ) Николая Лукьянова. Силами этой организации в Москве был создан музей Романовых (который, правда, был выселен из своего помещения одной коммерческой структурой). Большим благоволением царской семьи пользуется организация с похожим названием – Высший монархический совет (ВМС) во главе с князем Зурабом Чавчавадзе. Политически активен Российский христианский монархический союз (РХМС). Он ведет полемику с соборниками, устраивает различные торжественные акции, выпускает свою литературу, в том числе газету «Жизнь за Царя». Самая популярная соборническая организация – это Фонд славянской письменности и культуры во главе со скульптором Вячеславом Клыковым. В уставе Фонда, собственно, ничего не говорится о монархии и престолонаследии, но Фонд издает газету «Русский вестник», которая пропагандирует идеи избрания государя на Земском соборе. Самая радикальная из соборнических организаций – это союз «Христианское возрождение», возглавляемый бывшими политзаключенными Владимиром Осиповым и Вячеславом Деминым. Что касается претендентов на престол, то у соборников есть свои кандидаты. Популярный в соборнической среде публицист Леонид Болотин хлопочет за двух проживающих на Западе потомков великого князя Александра Михайловича (1866—1933) от его брака с сестрой Николая II Ксенией Александровной – Михаила Андреевича и Михаила Федоровича.

Впрочем, деление в российском эмигрантском монархическом движении началось далеко не сегодня. Еще в 20—30 годы ХХ века существовало три основных его течения: «кирилловцы», «николаевцы» и «младороссы». «Кирилловцы» поддерживали великого князя Кирилла Владимировича, который в 1924 году объявил о принятии прав и обязанностей императора Всероссийского. «Николаевцы» поддерживали великого князя Николая Николаевича-младшего, заявившего о том, что форму правления определит «народ», а в случае выбора в пользу монархии тот же «народ» изберет и монарха. «Младороссы» собирались строить новую Россию «на монархическом фундаменте», но «учтя глубинные, неотвратимые процессы, произошедшие на Родине».

 

Великая княгиня Мария Владимировна

С раннего возраста воспитание Марии Владимировны – единственной дочери от брака главы Российского Императорского Дома в изгнании Владимира Кирилловича Романова и его супруги, княжны Леониды Георгиевны Багратион-Мухранской, – велось в осознании лежащей на ней ответственности за предстоящее служение Отечеству. Несмотря на возложенный на нее с детства долг, княгиня росла в атмосфере любви и заботы. Она и сегодня с теплом вспоминает об этом: «У меня было очень счастливое детство. Между родителями царила гармония, они очень любили друг друга, никогда не ссорились, никогда не разлучались. В этой атмосфере взаимной любви и уважения проходило мое воспитание. Родители сделали всe, чтобы я была современным человеком, чтобы в каждом, кто встретится на моем жизненном пути, я уважала личность, чтобы была требовательной прежде всего к себе. Конечно, мысль о том, что когда-то мне придется возглавить Дом Романовых, также присутствовала в моей жизни с детства. Но это никак не мешало и не мешает простоте в общении с людьми. Если относишься к своему положению честно, с достоинством и скромно, то всегда сможешь найти общий язык с любым человеком».

В 1969 году в 16-летнем возрасте великая княжна приняла присягу перед Святым Евангелием на верность России и ее народам. Мария Романова получила образование в Оксфордском университете (Англия) по специальностям русского языка и русской истории. Она свободно владеет русским, основными европейскими и арабским языками. 22 сентября 1976 года великая княжна вступила в брак с принцем Францем-Вильгельмом Прусским. Перед свадьбой было заключено и юридически оформлено династическое соглашение, согласно которому принц принимал православие и переходил в состав Российского Императорского Дома с именем Михаила Павловича и титулом Великого Князя. 19 июня 1985 года брак между Францем-Вильгельмом Прусским и княгиней Марией Владимировной был расторгнут, и принц снова вернулся в лютеранство.

В 1989 году, после смерти последнего из князей императорской крови Василия Александровича, за неимением других наследников мужского пола (по мнению Владимира Кирилловича) Мария Владимировна была провозглашена своим отцом наследницей российского престола. И сделал он это, по собственному мнению и мнению своих приверженцев, в строгом соответствии со статьей 30 Основных законов, в которой сказано, что «при пресечении мужеского поколения наследство остается в сем же роде, но в женском поколении последне-царствовавшего, как в ближайшем к Престолу, и в оном следует тому же порядку, предпочитая лицо мужеское женскому; но при сем не теряет никогда право то женское лицо, от которое право беспосредственно пришло». Однако, как уже говорилось, право Марии Владимировны Романовой на российский престол признают далеко не все потомки царского рода.

Между тем, невзирая на разногласия в многочисленном семействе, Мария Владимировна в качестве главы Императорского Дома Романовых ведет активную общественную работу, принимая деятельное участие в жизни России. «Моей Родиной является Россия. Нашей мечтой всегда было и остается возвращение в Отечество на постоянное жительство. Процесс реинтеграции Императорского Дома в жизнь нашей страны начался в 1991 году, когда мои родители прибыли в Санкт-Петербург на торжества по поводу возвращения городу его исторического имени. С тех пор состоялось уже более 50 визитов. В последнее время я бываю на Родине от двух до четырех раз в год. Это не так часто, как хотелось бы, но и не так редко. Во всяком случае, я всегда в курсе того, что происходит в России, и никогда не теряю с ней живую связь. Я неоднократно заявляла, что Императорский Дом не занимается политикой. Причем это не временное тактическое решение, а принципиальная постоянная позиция. Главной функцией Императорского Дома является независимый арбитраж. Династия должна сохранять значение общенационального символа, поэтому участие Императорского Дома в политической борьбе недопустимо. К честному бизнесу мы относимся с большим уважением как к любому важному для государства и общества труду. Но как глава Императорского Дома я должна все свои силы направлять на общественную, благотворительную и культурную работу», – говорит великая княгиня.

Мария Владимировна находится в прекрасных отношениях с Русской православной церковью, имеет множество церковных наград. Она ведет программы, связанные с церковной и детской благотворительностью, в частности в 2010 году ею были переданы частицы креста Господня Свято-Иоанновско-му монастырю на Карповке в Санкт-Петербурге, частица мощей святой Екатерины Екатерининскому собору в Царском Селе. Княгиня является почетным членом Императорского православного палестинского общества. В декабре 2008 года она приняла под свое покровительство Российский государственный торгово-экономический университет. Характеризуя служение великой княгини, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II в своем поздравлении, адресованном ко дню ее 50-летнего юбилея, именуя ее «верной и ревностной служительницей Господа Бога», писал: «…Хочется выразить Вам искреннейшую признательность и благодарность за Ваше неустанное деятельное участие в судьбе Государства Российского, в его глубинном нравственном и социальном перерождении, во всех его скорбях и радостях. Особо приятно видеть Вашу убежденную приверженность Святому Православию… Всем знающим Вас очевидно, что в жизни своей Вы руководствуетесь лучшими традициями, заложенными еще святой благоверной княгиней Российской Ольгой».

Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл в поздравлении к 55-летию Марии Владимировны отмечает: «Вы являетесь олицетворением образа русской Великой Княгини – благородной, мудрой, сострадательной, искренне любящей Россию. Находясь вдали от Родины, Вы продолжаете принимать самое деятельное участие в ее судьбе, радуясь ее успехам и сопереживая ее трудностям. Весьма отрадно сознавать, что в новых исторических условиях Вы вносите весомый вклад в созидание могущества России на основе духовных и нравственных ценностей, вековых традиций ее народа. Русская православная церковь, оставаясь хранительницей исторической памяти русского народа, традиционно поддерживает самые теплые отношения с Российским Императорским Домом».

Мария Владимировна является последовательной монархисткой. В своих обращениях и интервью она постоянно подчеркивает, что, являясь носительницей идеала православной законной монархии, ни в коем случае не хочет навязать россиянам монархический строй против их воли, не намерена заниматься политической и тем более оппозиционной деятельностью, но всегда готова служить своему народу и использовать для России весь духовный и исторический потенциал Российского Императорского Дома. «Говорить о восстановлении монархии преждевременно, однако необходимо, конечно, возрождать лучшее в наших традициях», – считает великая княгиня. В официальных заявлениях она называет себя «де-юре Ее Императорское Величество Государыня Императрица и Самодержица Всероссийская», своего сына – «Цесаревичем», а зарубежные поездки «высочайшими визитами». При этом повседневная жизнь главы Российского Императорского Дома отнюдь не изобилует царскими атрибутами. «Обычный день проходит так же, как и у большинства людей. Занимаюсь хозяйством, езжу за покупками, встречаюсь с друзьями, люблю работать в саду, – рассказывает Мария Владимировна. – Когда мы жили в отдельном доме, у меня был небольшой садик, сейчас имею возможность заниматься садоводством в специально отведенном месте на крыше дома, где находится наша квартира. В этой повседневной деятельности каких-то особенных обязанностей, отличных от обязанностей каждого, у меня нет. Выступать в качестве главы Императорского Дома нужно во время официальных мероприятий и встреч, которых тоже немало. Но если кто-то думает, что я принимаю посетителей, сидя на троне в короне и горностаевой мантии, то он сильно ошибается. Положение обязывает меня не к внешним формам, а к правильному отношению к делу, к сути общения. Когда я в чем-то принимаю участие, я обязана делать свою работу хорошо. Когда я разговариваю с человеком, я обязана его внимательно выслушать, вникнуть в суть того, что он излагает, и откровенно высказать свое мнение. Если кто-то просит о помощи – постараться ему помочь».

Мария Владимировна очень любит путешествовать: «Знакомство с иными культурами чрезвычайно обогащает. Люблю театр, оперу и балет. Мне нравится в свободные минуты разбирать старые фотографии, воскрешая в памяти события минувших лет. Это заставляет задуматься о пройденном пути, проанализировать свои поступки, лучше разобраться в своем внутреннем мире». Живет глава Императорского Дома, по королевским меркам, более чем скромно – у нее есть только квартира в доме в центре Мадрида. Поскольку у великой княгини нет возможности проводить балы и приемы, она нередко принимает участие в мероприятиях, у которых, по ее словам, «хорошие традиции и добрая репутация». «Ежегодно организую русскую секцию благотворительной ярмарки “Растрильо”, проводимой фондом “Новое будущее” в Мадриде. Посещаю русский благотворительный бал “Война и мир” в Лондоне. Среди моих друзей по всему миру есть и иностранцы, и потомки русских эмигрантов. Русская эмиграция первых двух волн во многом уже ассимилировалась. Но есть отдельные ее представители, которые возобновили связь с Родиной, а некоторые даже вернулись в Россию. Это заслуживает одобрения и поддержки», – говорит великая княгиня.

Мария Владимировна старается поддерживать родственные отношения с большинством монарших родов Европы. Особенно теплые отношения у Романовых с испанской королевской семьей, так как Мария Владимировна много лет прожила в Испании, здесь родилась и выросла. Король Хуан Карлос и королева София были на свадьбе великой княгини. Крестной матерью Марии Владимировны была ныне покойная царица болгарская Иоанна, а крестным отцом ее сына Георгия – греческий король Константин. Дружеские отношения связывают Российский Императорский Дом с главой Португальского Дома герцогом Браганцским. С некоторыми домами отношения более официальные. Но во всяком случае Романовы встречаются с их представителями на династических церемониях – крестинах, свадьбах, похоронах. «У меня остались очень светлые впечатления от общения с крон-принцем и крон-принцессой Фридрихом и Марией Датскими на церемонии перезахоронения императрицы Марии Федоровны в Санкт-Петербурге в сентябре 2006 года. Многие представители королевских семей интересуются Россией, ее историей, изучают русский язык. Меня это радует, ведь с древних времен династические связи служили взаимной пользе и дружбе народов Европы», – говорит Мария Владимировна Романова.

 

Наследник по фамилии Романов-Гогенцоллерн

Нынешний наследник престола Георгий Михайлович Романов – самый молодой представитель Российского Императорского Дома. В марте 2013 года ему исполнилось 32 года. Он прямой потомок (по отцу) германского императора Вильгельма II, по матери – праправнук императора Александра II. По линии прабабки, английской принцессы Виктории-Мелиты (великой княгини Виктории Федоровны), – прямой потомок английской королевы Виктории. Родился Георгий Михайлович в Мадриде 13 марта 1981 года, накануне 100-летней годовщины кончины своего прапрапрадеда, императора Александра II. Имя будущему наследнику престола дали в честь его прадеда по материнской линии князя Георгия Александровича Багратион-Мухранского.

При крещении великого князя, совершенного в православной церкви Мадрида, присутствовали испанский король Хуан Карлос I и королева София, болгарский царь Симеон II и царица Маргарита, а крестным отцом новорожденного стал греческий король Константин II.

Указом от 21 июля 1976 года великий князь Владимир Кириллович еще до брака своей дочери Марии Владимировны установил, что его будущие внуки будут носить в качестве первой фамилию Романов и великокняжеский титул, с последующим присоединением фамилии и титула принца или принцессы Прусской. Однако при рождении Георгий Михайлович получил фамилию Романов и титул Его Императорского Высочества Великого Князя – титул же принца Прусского упомянут уже не был. С 1992 года сторонниками Марии Владимировны Георгий Романов титулуется как «Его Императорское Высочество Государь Наследник Цесаревич и Великий Князь». Они же предполагают, что Георгий Михайлович станет родоначальником новой российской династии – Романовых-Гогенцоллернов. Этот российский наследник, являясь правнуком Иоахима-Франца-Гумберта, принца Прусского – шестого и последнего сына императора германского Вильгельма II из династии Гогенцоллернов и принцессы Марии-Августы Ангальтской, – теоретически имеет право также претендовать на титул курфюрста Бранденбурга.

Раннее детство цесаревича прошло в парижском предместье Сен-Бриаке, а затем он переехал в Париж. С 1988-го по 1999 год вместе со своей матерью Марией постоянно проживал в Мадриде. Самые яркие впечатления раннего детства Георгия Романова, по его собственным словам, связаны с образом деда – великого князя Владимира Кирилловича: «Он очень многому научил меня, хотя тогда я этого до конца не мог осознать и только недавно стал понимать. Но именно он заложил основы моей личности…С детства меня воспитывали на основе русской культуры. Жизнь в изгнании побуждает особенно дорожить всем, что позволяет ощутить близость с Родиной. Иногда человек, живущий в родной среде, не до конца осознает, какую ценность имеет национальная культура. Есть даже русская поговорка: “Что имеем, не храним, потерявши, плачем”. Вот мы и постарались не потерять последнее, что осталось после революции, – сознание нашего долга и любовь к Отечеству и его духовным основам. Русская культура чрезвычайно богата. Она очень самобытна и в то же время не замкнута в себе. Не случайно произведения Пушкина, Достоевского, Толстого, музыка Чайковского, Рахманинова вызывают восхищение у людей всех национальностей и культур. Каждый, кто смог понять и оценить их творчество, уже не будет относиться к окружающему миру цинично и бессовестно».

Учился венценосный отпрыск сначала в начальной школе в Сент-Бриаке, затем в колледже Св. Станислава в Париже. В Мадриде он посещал английскую школу для детей дипломатов. Цесаревич получил блестящее высшее образование – окончил старейший Оксфордский университет. Великая княгиня Мария Владимировна неоднократно заявляла, что образование ее сын обязательно продолжит в России. В конце 1996 – начале 1997 года в средствах массовой информации даже прозвучали сообщения о том, что он вернется на родину уже в 1997-м, но этого почему-то не произошло.

В Россию Георгий Романов впервые приехал в конце апреля 1992 года, сопровождая вместе с семьей в Санкт-Петербург гроб с телом своего деда, великого князя Владимира Кирилловича. Вторично цесаревич посетил страну в мае-июне того же года для участия в переносе тела деда из Александро-Невской лавры в великокняжескую усыпальницу Петропавловского собора, а затем побывал в Москве. С тех пор Георгий Романов приезжал на родину много раз, всегда проявляя живой интерес ко всем сторонам жизни народа. Неизгладимое впечатление на него произвели древние русские православные храмы, создающие, по его мнению, совершенно особенное настроение. Визиты на военные объекты и встречи с солдатами и офицерами Российской армии и флота также всегда вызывали у цесаревича глубокий интерес. В 2006 году состоялся его первый самостоятельный официальный визит на Родину. По поручению своей матери он исполнил почетную миссию и от имени Императорского Дома поздравил Патриарха Московского и всея Руси Алексия II с 45-летием его архиерейской хиротонии. Тогда же состоялись встречи великого князя с первыми заместителями председателя Государственной думы Российской Федерации О. Морозовым и Л. Слиской, председателями комитетов Думы и депутатами.

По окончании Оксфорда Георгий Романов несколько лет работал в Европарламенте, потом перешел на должность помощника вице-президента Еврокомиссии и комиссара по транспорту и энергетике госпожи Лойолы де Паласио в Брюсселе. Затем он продолжил работу в Еврокомиссии, но уже в Люксембурге, в департаменте атомной энергетики и безопасности ядерного производства. Но, по словам самого Георгия Романова, он всегда хотел найти работу, непосредственно связанную с Россией. В конце концов такая возможность у него появилась. В ноябре 2008 года, во время визита на Родину, цесаревич принял предложение генерального директора «Норникеля» Владимира Стржалковского стать его советником. Вот как он сам отозвался об этом событии: «С декабря 2008 года я являюсь советником генерального директора одной из крупнейших российских компаний – “Норильского никеля” и представляю эту компанию в европейском Институте никеля. Таким образом, я работаю в области защиты интересов российских производителей в странах Европейского союза. В апреле 2009 года я побывал в Норильске, познакомился с рабочими, спускался в шахту и изучил основные моменты технологического процесса. Это были незабываемые впечатления. Общение с такими открытыми, добрыми, мужественными людьми очень укрепляет дух и заставляет работать усерднее, чтобы их жизнь стала лучше».

Помимо этого, Георгий Михайлович совместно с первым заместителем генерального директора «Норильского никеля» О. Пивоварчуком и заместителем генерального директора В. Спрогисом вошел в состав правления Института никеля. Его деятельность на этом поприще, в числе прочего, направлена на реализацию программы компании «Норильский никель» по оспариванию решения Еврокомиссии о классификации ряда соединений никеля в качестве опасных веществ. В связи с этим он подчеркивает: «Я всегда желал использовать приобретенные мною знания и опыт на пользу Родине и с радостью принял предложение руководства ГМК “Норильский никель” занять эту ответственную должность. Надеюсь оправдать оказанное мне доверие и всячески способствовать дальнейшему развитию компании». На вопрос о том, помогает ли ему титул великого князя в решении профессиональных проблем, Георгий Романов отвечает так: «До революции звание члена династии, тем более наследника, естественно, в большой степени предопределяло род занятий. Но при этом каждый из Романовых проходил все ступеньки служебной лестницы. Мой прадед Кирилл Владимирович, несмотря на свой титул, начал свою карьеру с мичманского чина и дослужился до контр-адмирала. Дедушка – великий князь Владимир Кириллович, – чтобы узнать лучше жизнь рабочих, работал на заводе в Англии под фамилией Михайлов. Те, кто трудился рядом с ним, даже не знали, что он глава Российского Императорского Дома. Сегодня, в эпоху Интернета и телевидения, сохранить инкогнито уже намного сложнее. Думаю, в настоящее время во всем мире просто немыслимо рассчитывать, что титул сможет способствовать блестящей карьере. На самом деле все определяют деловые качества, образование, опыт. Более того, если раньше титул давал определенные привилегии, то теперь он влечет за собой только дополнительные требования к его обладателю и большую ответственность. Я не могу позволить, чтобы мое положение влияло на человеческие и деловые отношения».

Сегодня цесаревич с гордостью говорит о том, что на жизнь своей семьи он зарабатывает сам: «Благотворительные и культурные акции мы имеем возможность устраивать благодаря нашему личному участию в благотворительных проектах и помощи друзей. Канцелярия и ее недавно открывшееся представительство в Приднестровье работают на общественных началах, благодаря труду наших добровольных сотрудников, без финансирования. А официальных представительств Императорского Дома за рубежом в настоящее время не существует – есть отдельные лица или группы, которые безвозмездно помогают нам в распространении информации и в других видах общественной деятельности».

В свободное от работы время, если оно есть, Георгий Романов занимается спортом, слушает музыку, нтересуется охотой; он – меткий стрелок. Как и его мать, великая княгиня Мария Владимировна, Георгий любит путешествовать. «Мне нравится все, что расширяет кругозор и позволяет больше узнать о мире», – говорит он. Родной язык цесаревича – французский, но он превосходно знает и язык своих великих предков. Помимо русского, экзамены по которому он всегда сдавал с отличием, великий князь свободно владеет также английским и испанским языками.

9 апреля 1998 года во время паломнической поездки императорской семьи в Иерусалим цесаревич Георгий принес установленную Основными законами Российской империи династическую присягу на верность Отечеству и своей августейшей матери. Церемония состоялась в Тронном зале патриаршей резиденции, где клятву наследника престола принял патриарх Иерусалимский Диодор, благословивший великого князя «защищать православную веру, служить России и ее народу и нерушимо охранять законные основы Российского Императорского Дома». Обязанности Георгия Романова как великого князя в Российском Императорском Доме в основном носят представительский характер.

Согласно династической традиции, только глава Российского Императорского Дома, которой ныне является великая княгиня Мария Владимировна, имеет право принимать окончательные решения по всем важнейшим вопросам, только она вправе официально объявлять позицию династии. Все остальные члены Императорского Дома, независимо от возраста или степени родства, обязаны подчиняться ее авторитету.

Георгий Романов неоднократно представлял Российский Императорский Дом на различных европейских церемониях, в частности в 2005 году на похоронах великой герцогини Люксембурга Жозефины-Шарлотты и князя Монако Ренье III Гримальди. Относительно своего участия в подобных церемониях он говорит следующее: «…Когда мне приходится исполнять какие-либо официальные обязанности члена российской императорской династии, я не перестаю ощущать себя современным человеком. У меня есть замечательный пример – мой предок Петр Великий. Он был могущественным монархом огромной страны, но не стеснялся черной работы и относился к людям, невзирая на их чины и положение в обществе, неизменно отдавая предпочтение уму и достоинству человека. Конечно, уютнее себя чувствовать, если у тебя меньше обязанностей. Но совсем без обязанностей жить нельзя, и у каждого человека свои обязанности. Признаюсь, что мне намного более приятно заниматься конкретной работой, которая может кому-то помочь, чем участвовать в долгих торжественных церемониях. Хотя замечу, что и это иногда необходимо».

Молодой представитель старинной императорской династии награжден российскими и иностранными династическими орденами, в том числе он является кавалером итальянских королевских орденов Благовещения, Большого креста ордена Короны Италии, Большого креста ордена Святых Маврикия и Лазаря, португальского Ордена Крыла Святого Михаила, эфиопского Ордена Святой Троицы. 2 сентября 2010 года Георгий Романов был награжден юбилейной медалью «20 лет Приднестровской Молдавской Республики».

 

Реабилитация убитых в 1918 году членов царской семьи

Одной из главных заслуг Императорского Дома Романовых, и в частности его главы великой княгини Марии Владимировны, является реабилитация зверски убитых в 1918 году Николая II и членов его семьи. Еще в 2005-м Мария Романова подала через адвоката соответствующее заявление в Генеральную прокуратуру Российской Федерации. Однако несколько раз российские власти отказывали ей в реабилитации ее родственников, мотивируя свои решения тем, что они были арестованы не по политическим мотивам, а суд не принимал решения об их расстреле. В ответ на это адвокат Марии Владимировны Романовой Герман Лукьянов заметил, что «как известно, большевики передали всю власть советам, в том числе и судебную власть, поэтому решение Уральского областного совета приравнивается к судебному решению». К материалам, предоставленным стороной реабилитируемых в органы Прокуратуры РФ, а затем в Верховный суд РФ было приобщено решение Уральского областного совета от 17 июля 1918 года, который принял решение о расстреле царской семьи. Данный документ был представлен адвокатами М. В. Романовой как аргумент, подтверждающий политический характер убийства, что было отмечено и представителями прокуратуры, однако, согласно российскому законодательству о реабилитации, для установления факта репрессий требуется решение органов, наделенных судебными функциями, каковым Уральский областной совет де-юре не являлся.

Поскольку дело было рассмотрено судом высшей инстанции, представители Дома Романовых были намерены оспорить решение российского суда в Европейском суде. Однако 1 октября 2008 года Президиум Верховного Суда принял решение о реабилитации Николая II и членов его семьи. Согласно нормам российского законодательства решение Президиума Верховного суда РФ окончательно и пересмотру не подлежит. При этом было официально признано, что расстрел был осуществлен от имени государства, следовательно, не являлся уголовным преступлением.

В июне 2009 года Генеральная прокуратура РФ приняла решение о реабилитации еще шести членов семьи Романовых: Михаила Александровича Романова, Елизаветы Федоровны Романовой, Сергея Михайловича Романова, Иоанна Константиновича Романова, Константина Константиновича Романова и Игоря Константиновича Романова. «Анализ архивных материалов позволяет сделать вывод о том, что все вышеперечисленные лица подверглись репрессии в виде ареста, высылки и нахождения под надзором органов ЧК без предъявления обвинения в совершении конкретного преступления по классовым и социальным признакам», – отметила представитель Генпрокуратуры Марина Гриднева. В Доме Романовых заявили, что Генпрокуратура РФ приняла «историческое» решение, признав жертвами политических репрессий великих князей и князей крови, которые были казнены большевиками после революции. 30 октября 2009 года Генпрокуратура РФ реабилитировала еще 52 человека из окружения последнего царя, в числе которых – лейб-медик Е. С. Боткин, повар И. М. Харитонов, камердинер А. Е. Трупп и горничная А. С. Демидова. «Великая княгиня Мария Владимировна считает, что Генпрокуратура РФ приняла законное и обоснованное решение. Оно соответствует духу и букве российского закона “О реабилитации жертв политических репрессий”».

Факт расстрела царской семьи и слуг общеизвестен, но мало кто знает, что вместе с семьей бывшего императора репрессиям подверглись ни в чем не повинные люди из числа окружения – те, кто добровольно последовал за императорской семьей в ссылку, оказал помощь свергнутому царю или имел какие-либо контакты с царской семьей. По существу, эти люди свободно приняли путь подвижничества и смерти. Репрессии в отношении многих из них, которым удалось остаться в живых, не закончились в 1919 году, а продолжались еще в 1920-е и 1930-е годы. К сожалению, судьбы многих из тех, кто добровольно пошел в ссылку, сейчас не известны, как не известны и полные анкетные данные некоторых пострадавших, но это не лишает их права на реабилитацию.

Таким образом, юридическая точка в реабилитации Романовых и их окружения не поставлена. «Мы намерены поставить вопрос о реабилитации верных слуг Романовых, которые также стали жертвами тоталитарного государства. В планах – добиться реабилитации матери Николая II, Марии Федоровны», – сказал адвокат Российского Императорского Дома Герман Лукьянов, отметив, что ее права были ущемлены большевиками, ее насильно удерживали под надзором, а в Крыму отняли Библию.

Известно, что Закон РФ «О реабилитации жертв политических репрессий», в частности, предусматривает возмещение реабилитированным лицам и их наследникам причиненного вреда за счет федерального бюджета и признает право реабилитированных лиц, утративших жилье в связи с репрессиями, вернуться для проживания в ту местность, где они проживали до применения к ним репрессий. Однако реституции и материальной компенсации наследникам Императорского Дома не будет. По словам адвоката Г. Лукьянова, эта норма «распространяется только на наследников первой очереди», а таких в настоящее время нет. Великая княгиня Мария Владимировна еще до принятия решения Верховного суда заявляла в СМИ о том, что ее усилия добиться реабилитации членов императорской семьи никак не связаны с какими-то имущественными вопросами. В одном из интервью она сказала: «Я добиваюсь реабилитации царственных мучеников для того, чтобы преступление, совершенное тоталитарным богоборческим государством, было осуждено. И в России никогда не повторился террор. Мне жаль людей, которые не способны понять, что в этом мире можно делать что-то не из корыстных побуждений, а ради правды, чести и достоинства… Что касается имущества, то я, как и мой отец и дед, выступаю против реституции, так как она может повлечь новый передел собственности, чреватый опасностью для гражданского мира в стране. Для себя я никогда ничего не просила и не требовала, и не советовала пытаться это делать другим».

Борясь сегодня за реабилитацию Николая II, членам Российского Императорского Дома приходится отвечать на нападки противников этого процесса, считающих последнего русского императора весьма неоднозначным историческим персонажем, чья вина присутствует в революционных событиях 1917 года, а значит, и в дальнейшей гражданской войне и, соответственно, в гибели членов императорской фамилии. «При желании любую историческую личность можно назвать неоднозначной, – говорит по этому поводу Мария Владимировна. – По моему мнению, император Николай II был чрезвычайно цельной личностью. Безусловно, он, как и любой другой государственный деятель такого уровня, совершал и ошибки, иногда весьма серьезные. Но несомненно, что он любил Россию, любил свой народ, был глубоко верующим человеком. Даже для его политических противников должно быть очевидно, что своей страшной смертью он в любом случае искупил все ошибки. Это засвидетельствовала Русская православная церковь, в 2000 году канонизировавшая царскую семью в лике новомучеников. Бессмысленно возлагать вину за революцию на кого-то персонально. Революция – болезнь нации. Это, прежде всего, духовный кризис, который поражает все слои общества. Продолжение поиска виновных влечет раздувание углей гражданской войны. Нужно искать не виновных, а способы исцеления. Я добиваюсь реабилитации царственных страстотерпцев не для того, чтобы кого-то осудить. Те, кто вынес приговор и кто совершил казнь, давно предстали перед судом Божьим. Реабилитация царской семьи нужна современному Российскому государству и всем нам, его гражданам, для восстановления справедливости, для самоочищения, для того, чтобы в нашей стране никогда не повторились ужасы революции и гражданской войны».

В феврале 2011 года великая княгиня Мария Владимировна посетила Верховный суд РФ, специально прилетев для этого из Мадрида, где обосновался Российский Императорский Дом. «Инициатива пригласить главу Российского Императорского Дома в Верховный суд РФ исходила от его председателя Вячеслава Лебедева, – поясняет руководитель канцелярии Российского Императорского Дома Александр Закатов. – Великая княгиня поблагодарила господина Лебедева за реабилитацию своих августейших родственников». Напомним, что 1 октября 2008 года Президиум Верховного суда РФ принял решение о реабилитации императора Николая II и членов его семьи, расстрелянных большевиками в 1918 году. Своим решением Верховный суд поставил точку в череде многолетних судебных процессов и отказов Генпрокуратуры признавать российского царя жертвой политических репрессий. Ведь долгое время надзорное ведомство настаивало, что убийство последнего императора – уголовное, а не политическое преступление. С принятием решения Верховного суда ситуация изменилась. «Именно постановление президиума Верховного суда продемонстрировало нам появление новой России, способной объективно оценивать свое историческое прошлое, и не боящейся смотреть в будущее», – сказала при посещении Верховного суда Мария Романова.

 

Российский Императорский Дом сегодня

Проходят десятилетия, сменяются политические режимы, одни поколения приходят на смену другим, меняется и Российский Императорский Дом. В настоящее время он состоит всего из двух человек: главы Российского Императорского Дома великой княгини Марии Владимировны и цесаревича и великого князя Георгия Михайловича. Сегодня потомки Николая II заявляют о том, что готовы вернуться домой, в Россию. «Это неизменное желание Императорского Дома на протяжении всех лет изгнания – с 1917 года. Они всегда верили, что вернутся в Россию», – говорит Александр Закатов. «Об этом всегда мечтали и родители, и я мечтаю, сын мечтает, – говорит сама Мария Романова. – Надеюсь, когда-то это произойдет, что действительно правительство и все русские будут считать важным, чтобы моя семья снова жила в России и могла бы служить ей. Я готова здесь жить, это было бы замечательно».

На самом деле возвращение Романовых на родину началось еще в начале 90-х годов прошлого века, после падения советского режима. С января 1990 года, когда журнал «Огонек» опубликовал первое в России пространное интервью с великим князем Владимиром Кирилловичем, газеты и журналы наперебой стали печатать материалы о царской семье. Многие россияне впервые узнали, что после злодейского убийства Николая II и его близких в 1918 году династия не прервалась и что сейчас имеется «законный наследник русского престола», «цесаревич, который после смерти деда вправе занять царский престол»…

Новые демократические власти пригласили в ноябре 1991 года членов Российского Императорского Дома в Санкт-Петербург на торжества, посвященные возвращению северной столице ее исторического имени. Тогда впервые в Россию приехал великий князь Владимир Кириллович Романов с супругой, великой княгиней Леонидой Георгиевной. Они встречались с патриархом Алексием II, посетили Петропавловский собор и Пискаревское кладбище. Спустя год Романовым было дано российское гражданство. В том же году великий князь Владимир Кириллович скончался. Его похоронили в усыпальнице Петропавловского собора Санкт-Петербурга. В 1995 году российские власти разрешили перезахоронить в этой же усыпальнице останки первых русских государей в изгнании – императора Кирилла Владимировича и императрицы Виктории Федоровны, о которых большинство россиян даже не слышали.

И вот теперь речь идет о фактическом возвращении Российского Императорского Дома из многолетнего вынужденного изгнания. Хотя на данный момент возвращение Романовых на родину означает не столько буквальный переезд членов царской семьи в Россию, сколько восстановление институции, то есть получение Императорским Домом особого статуса, закрепленного законодательно. Между тем власти пока не торопятся на деле реализовать идею придания особого статуса императорской династии Романовых.

По мнению экспертов, государственные органы медлят с юридическим признанием Российского Императорского Дома, опасаясь требований возврата имущества, отобранного большевиками. Но Романовы, по их утверждениям, на это совсем не претендуют. «Еще мой дед, первый государь в изгнании Кирилл Владимирович отвергал идею реституции, хотя в его время были живы многие непосредственные владельцы экспроприированного имущества и их прямые и бесспорные наследники. Такой же позиции придерживался мой отец, великий князь Владимир Кириллович, и, тем более, придерживаюсь я, – заверяет великая княгиня Мария Романова. – Новый масштабный передел собственности чреват опасностью для гражданского мира в России, поэтому недопустим». С другой стороны, августейшим особам в случае возвращения в Россию где-то надо будет жить. Вряд ли государство возьмет на себя содержание представителей династии Романовых. Но они и на это не претендуют. «Для нас было бы унизительно рассчитывать на то, что нас будут содержать за счет кого-то. У нас много сфер деятельности, которыми мы можем заниматься без ущерба доброму имени возглавляемой мной династии, – утверждает Мария Владимировна. – Однако я не сомневаюсь, что найдется много соотечественников, которые добровольно помогут Императорскому Дому в развитии тех начинаний, которые я считаю важными и нужными. Деятельность Российского Императорского Дома будет не обременять государство, а, напротив, помогать ему в решении социальных и культурных проблем».

Являясь последовательной монархисткой, великая княгиня вместе с тем не хочет никому навязывать идею монархической государственности. «Сам русский народ должен решать, нужна ли ему монархия, а императорская семья всегда готова помогать при любом политическом строе. Но, по моему мнению, пока рано вводить в России монархию, – говорит она. – Я уверена, что реституция невозможна, я и моя семья никогда не просили и не будем просить вернуть то, что когда-то принадлежало нашей семье. Мы только просим быть среди своих на Родине, чтобы определить, чем наша семья может быть полезна России, что может сделать». По мнению Марии Романовой, роль царской семьи сегодня – быть гарантом соблюдения традиций, наблюдать за жизнью страны, высказывать мнение. Ни один закон не может запретить этого даже царям.

И тем не менее, вопрос о том, где же в России будут жить представители старейшей царской династии, если Романовы все же решатся на фактический переезд на родину, остается нерешенным. «Это пока вопрос открытый, потому что у них была конфискована вся собственность. Они не просят ее вернуть. Но, с нашей точки зрения, было бы справедливо, если бы при решении вопроса о статусе государство нашло какие-то возможности оказать содействие в этом, – считает А. Закатов. – По признанию наших государственных чиновников, у нас есть большое количество бесхозных памятников архитектуры, которые само государство не может ни содержать, ни реставрировать. Великая княгиня и Императорский Дом могли бы получить от государства такое здание. Не в порядке реституции или какой-то компенсации, а просто как жест со стороны государства. Так же, как государство передает что-то церкви. Так же, как Солженицыну была предоставлена некая собственность, когда он вернулся. Не ради своих интересов, а ради своей деятельности в целом, ради создания некоего культурного центра. За счет совместных усилий, можно было бы возродить этот памятник архитектуры, вдохнуть в него новую жизнь и использовать для проживания императорской семьи здесь и для их работы на благо России. Это лучше, чем если памятники будут разрушены или снесены, а на их месте будут построены небоскребы. Но это не является условием или требованием. Для нас самое важное решение правового вопроса».

Между тем, пока непонятно, какие нормативные документы нужны для официального признания Российского Императорского Дома у себя на родине. В канцелярии великой княгини Марии Владимировны, например, считают, что это вполне может быть указ Президента России или решение парламента. Но сами парламентарии, которым предложено отрегулировать статус императорской семьи в случае ее возвращения, к этой идее относятся скептически. «Я не вижу, как федеральным законодательством можно придать какой-то специальный статус Российскому Императорскому Дому, – прокомментировал журналу «Огонек» инициативу Императорского Дома председатель комитета Госдумы по конституционному законодательству и государственному строительству Владимир Плигин. – При этом заниматься народной дипломатией и благотворительностью вполне можно и без специального статуса». «Я считаю нелепым придавать особый статус Императорскому Дому особенно сейчас, когда отношение к Николаю II неоднозначное, – считает заместитель председателя ЦК КПРФ, депутат Госдумы Владимир Кашин. – Это может стать детонатором, который взорвет наше общество». «Для Дома Романовых невозможно издать закон об их особом статусе», – заявил первый заместитель председателя Комиссии СФ по Регламенту и организации парламентской деятельности Олег Пантелеев. – Наделение какой бы то ни было организации особым статусом, да еще на законодательном уровне, будет противоречить Конституции. Россия – страна демократическая, поэтому никому никакого особого статуса, в том числе и Императорскому Дому, не полагается. Даже несмотря на наличие определенных заслуг царской власти перед страной». По мнению политика, «если Романовы хотят заниматься какими-то культурными и просветительскими проектами, то для них вполне достаточно оформить документы на получение статуса или общественной организации, или неправительственной, или общероссийской… И заручаться государственной поддержкой совсем не нужно».

Впрочем, несмотря на подобные высказывания, представители Российского Императорского Дома не теряют надежды вернуться в Россию в качестве «общественной институции». «Чтобы Дом Романовых окончательно вернулся на Родину в качестве исторической институции, необходимо решить некоторые правовые вопросы, связанные с отношением современного государства к исторической династии, – сказал сын главы Российского Императорского Дома Григорий Романов. – Мы не имеем абсолютно никаких политических и имущественных претензий. Уважаем действующую Конституцию и существующую государственную власть, стараемся ей помогать независимо ни от чего. Но также мы считаем справедливым, чтобы к статусу династии, которая не нами началась и не нами закончится, было уважительное отношение. Это общепринятая мировая практика. Лишенные политической власти династии продолжают играть важную роль в общественной жизни таких республиканских государств, как Франция, Португалия, Германия, Болгария, Румыния, Австрия, Венгрия, Сербия и многих других. Ничего экстраординарного в этом нет, поэтому я убежден, что в недалеком будущем решение будет найдено и в России. Что касается лично каждого из нас – моей матери главы Дома Романовых великой княгини Марии Владимировны и меня, то начиная с 1991 года мы регулярно приезжаем на Родину, и вместе, и по отдельности. В 1992 году нам вручили российские паспорта. С каждым годом визиты в Россию становятся чаще. В 2008 году реализовалось мое давнее желание, и я теперь представляю интересы российских производителей в Европейском союзе. В Москве функционирует наша канцелярия, мы стараемся развивать различные благотворительные и культурные проекты. Так что процесс реинтеграции династии в жизнь современной России уже сейчас постоянно развивается и приобретает новые формы».

Между тем среди потомков царствующей династии на почве «возвращения в Россию» разгорелся конфликт. Представитель Ассоциации членов рода Романовых в России князь Дмитрий Романов озвучил заявление о том, что намерение его родственницы Марии Романовой вернуться на родину – это желание частного лица и вовсе не символизирует возвращение в Россию Дома Романовых. В заключение своего заявления князь Дмитрий еще раз подтвердил, что не считает княгиню Марию наследницей престола, а ее организацию – Императорским Домом.

Сегодня среди Романовых есть множество противоречий как по поводу возвращения на родину, так и по вопросу престолонаследия, но все-таки с уверенностью можно сказать, что старейшая царская династия Романовых жива. Этот род с легкостью вписывается в настоящую реальность, несмотря на некогда постигшую его трагедию. Современные Романовы не будут навязывать себя Российскому государству, но если понадобится, то обязательно ему послужат. В некоторых развитых странах монархии давно стали частью культурной традиции. В России так получилось, что культурная традиция была прервана в 1917 году. Сейчас семья Романовых еще не получила у себя на родине особого статуса вместо «Императорского Дома в изгнании». Однако роль меценатов и благотворителей, людей с активной гражданской позицией престолонаследники исполняют уже сегодня.