Об информационной войне: без идеи не бывает Победы, но идея должна быть конкретной

Вчера принял участие в заседании Русского собрания в Союзе Писателей — обсуждались методы ведения информационной войны. Развернулась интересная полемика. В том числе с уважаемым Андреем Фефеловым и другими участниками встречи, в основном, людьми верующими, придерживающимися право-патриотических взглядов. Мне показалось, что после моего выступления осталась некая недосказанность (или я неудачно формулировал), поэтому чуть подробнее напишу здесь. Кое-что будет звучать банально (но для Агитации с Пропагандой «повторение — всегда мать учения»), кое-что необычно. Как бы то ни было…

Информационная война — война идей. Без идеи её вести абсурдно. Идея же не может быть обращена в прошлое, в консервацию, в замораживание, в сохранение статус-кво. Мир, жизнь, война — это всегда динамика, это всегда «о будущем», а не о вчерашних подвигах, позавчерашней праведности, сколь бы несомненными ни являлись подвиги и праведность.

Тот, кто придумал проект ИГИЛ, прекрасно понимал это. Миллионам голодных и необразованных подростков был подброшен миф о великом и справедливом Халифате. Этот Халифат — несмотря на всю свою внешнюю мракобесность — по сути, антитрадиционен. Он революционен. Он высвобождает накопившуюся в исламском мире за столетия гормональную, ядерную энергию бунта молодых — против стариков, против общинных адатов, против ограничений и запретов, против исламской «нормы», против национальной идентичности. Высвобождает и превращает в стенобитное орудие. Да, это чистой воды провокация, но провокация с элементами революции.

Расчёт прост и верен. Как невозможно предотвратить старение старого или рождение нового, революцию невозможно остановить реакцией. Революцию можно предотвратить только встречным палом, более сильной революцией.

Кстати, именно так русскую социалистическую революцию попытались когда-то затушить с помощью национал-социалистической. В страхе, что немецкий рабочий уйдёт «налево», буржуазные архитекторы гитлеризма «передирали», копировали советскую революционную эстетику. Отсюда столь любимые нашими либералами совпадения и аудио-визуальные параллели.

Короче, чтобы вести информационную войну, нам необходима идея, обращённая вперёд, а не назад, в советскую или антисоветскую «Россию, которую мы потеряли». В противном случае идея останется уделом дряхлеющих мыслителей, предметом сугубо кухонных, келейных баталий. И пухлый, тонкоголосый детина с власовского сайта будет похихикивать — «дедывоевали». Он знает, что делает, пытаясь нарисовать в фотошопе модную, заразительную версию нацизма, запуская ребрендинг образа Мальчиша-плохиша.

Да, идея обязана быть заразительной и молодой. Настолько, насколько молодым было ушедшее на фронт в 41-м поколение 20-х и 30-х. Их вела в бой идея.

Но ещё идея обязана быть настоящей. Не обёрточной, не фальшивой, не якеменковской.

Ещё раз: вторично — какую страну потеряли, первично — какую хотим строить.

Так какую же? И вот тут, как ни изворачивайся, у нас вариантов-то ровно два. Это может быть правая идея и это может быть левая идея. Их несовместимость настолько безусловна и очевидна, что то тут, то там оборачивается гражданскими войнами.

Собственно, война на Украине — это ведь прелюдия к гражданской войне в России, войне, которую кое-кому очень хотелось бы заново развязать. Искорки такого гипотетического противостояния каждый день рассыпаются по интернету. У меня простой вопрос: если объятая ленинопадом Украина в текущих обстоятельствах однозначно выбрала правую! идею, то может ли Россия тоже выбрать правую идею? Какую-то иную правую идею? Правильную правую идею?

Попытки примирения «красного» и «белого», безусловно, уместны и необходимы. Никто не хочет новой Гражданской. Но примирение это может состояться только при одном условии — если будет найден общий подход к экономике. В сторону мораль, этику, нравственность, каноны и устои. На заводе в Челябинске не выдают зарплату заповедями, а установку «Град» невозможно зарядить молитвой.

В чём суть правой идеологии? Правая идеология — это идеология, признающая частную собственность на средства производства, допускающая возможность существования ПРАВильных, «радеющих об Отечестве», православных или правоверных олигархов. Якобы такие, русские по крови или по убеждениям, олигархи способны защитить Отечество от посягательств извне.

Правым немного неловко признаваться в этом. В результате любая попытка завести с ними разговор об экономике натыкается на дымовую завесу из метафор, ссылок на древние пророчества и высказывания старцев, языческие заклинания или самое простое — упрёки в нерусскости. Дескать, русский по определению обязан быть правым. Должен расстроить их. Русский исторически — скорее, левый. Почти всегда левый.

Таким образом, единственно возможный вариант идеологического «примирения» — не замазывание противоречий абстрактными формулировками, а переход национально-ориентированной, правой, православной мысли на левые позиции во всём, что касается экономики. В противном случае постоянно будет наводиться тень на плетень:

— Куда идёт прокат с «Азовстали»? Где оседает прибыль?

— Помолимся, брат.

— Почему увольнения на «Уралмаше»?

— Не гневи Господа.

— Почему российские корпорации финансируют режим Порошенко? Почему в Крыму не работают российские банки?

— Не требуй справедливости, добивайся любви.

И так далее…

Нет уж, ребята. В условиях войны наведение тени на плетень приравнивается к диверсии и вредительству. И не народу надо пасть на колени и определиться, достаточно ли он покаялся, а церковному аппарату — ответить на вопрос: способен ли он защищать свою паству не только от небесных угроз, но и от вполне земных (федеральных или местечковых) кровопийц и угнетателей, способен ли он достать кнут и обрушить его на оккупировавших экономику паразитов? Если Церковь не перейдёт на сторону народа и не начнёт вместе с народом требовать от государства справедливости, если Церковь будет и впредь обходить вниманием ключевые проблемы, опасаясь затронуть сук, на котором сидит, — то, когда мы ввалимся в настоящую войну, где удары будут уже не понарошечными, народ отвернётся и от Церкви, и от государства, и не будет такой силы, которая сможет его за это осудить.

Надо осознать, наконец, простую вещь: в годы Великой Отечественной власть и собственность принадлежали народу, поэтому и Церковь, находившаяся на попечении власти, защищала интересы народа. Если власть и собственность принадлежат олигархии, чьи интересы будет неминуемо защищать Церковь? Не-ми-ну-емо.

Из этого ключевого положения — сначала экономика, потом лирика — как из древесного корня, вырастают все остальные тезисы. И деградация массового сознания с образованием — это не изолированная проблема, а производная от экономического уклада. Нельзя отразить культурную и информационную агрессию со стороны внешней олигархии, опираясь на олигархию внутреннюю. Внутренняя олигархия ведёт собственную, тихую войну. Пока мы отгоняем пришедшего из «Гейропы» Антихриста, домашний олигарх спокойно догрызает школу, пережёвывает науку, переваривает медицину.

Отсюда выводы/предложения:

Любое информационное противоборство должно начинаться с идеи. Нет идеи — информационная война ведётся в пустоту, в одни ворота. Поскольку выбор между правым и левым неизбежен, быть может, стоит попробовать-таки примиренческую формулу: левый консерватизм + ресоветизация? Но тогда за формулой должны последовать конкретные шаги в области экономики: национализация стратегически важных производств, переход к государственному планированию, восстановление элементарной справедливости в обществе.

Идея не может быть абстрактной. Идея — не стихи и не псалмы. Как военный приказ, идея требует конкретики. В этом отличие идеи от веры. Идея отвечает за базар. Она не прячется, как каракатица, в облаке обтекаемых определений и «смыслов», она называет вещи своими именами. Идея — это фундамент. Песок или облако фундаментом быть не могут. Наступает момент, когда метафизика, образность, символизм и абстракция, исчерпав свой созидательный потенциал, превращаются в препятствие, в отвлекающие внимание тепловые ловушки. Не дурак сказал, что идеи становятся материальной силой, когда они овладевают массами. Чтобы отразить агрессию, необходимо мобилизовать массы. Чтобы мобилизовать массы, идея должна ОСВОБОДИТЬСЯ ОТ БЕСПРЕДМЕТНОГО ИДЕАЛИЗМА. Только тогда могут появиться агитаторы-толмачи — люди, способные идти в народ и жечь глаголом сердца.

Самым эффективным и мощным инструментом информационного противодействия на ближайшие 2–3 года остаётся Центральное Телевидение. Сегодня оно фактически является единственной в стране политической партией. Правда, партией без идеологии. Вернее, идеологию ей заменяет дикий винегрет из ошмётков либерализма, кубиков патриотизма и мелко нарезанной ностальгии по СССР. В случае резкого ухудшения обстановки (а именно это происходит прямо сейчас, по всем направлениям) нам понадобится мобилизация народа, экономики и обороны. Следовательно, государству не-ми-ну-емо придётся избавляться от нынешнего винегрета, запускать санацию СМИ, мытьём или катаньем вырабатывать мобилизационную идеологию — боеприпас для пропагандистской артиллерии. Здесь, увы, никаких шансов ускорить процесс нет. Можно лишь уговаривать государство, подталкивать его в спину, тянуть за штанину в нужном направлении.

С учётом стремительно усложняющегося информационного ландшафта (распространение широкополосного интернета, социальных сетей, утрата привычки к телесмотрению, старение базовой аудитории) через 2–3 года мобилизационный потенциал Центрального Телевидения резко сократится. Наблюдения показывают, что в такой хаотизированной среде кратно возрастает роль одиночных, самостоятельных информационных ресурсов. Чем сложнее система — тем выше роль одиночки. Новые технологии открывают дорогу для принципиально новой генерации информационных бойцов — людей, способных вести аудиовизуальную пропаганду без связи с редакцией, коллективом, партией, государством. У американцев есть термин: One Man Army. Такой сверхкомпактной армии, конечно, не по силам планировать и осуществлять задачи макроуровня (то есть она не сможет радикально изменить положение дел), зато она может оказывать внезапное и сильное точечное воздействие на противника. Речь не об уходе в партизанщину, не об отказе от коллективных и централизованных усилий, а о концепции вирусного информационного противодействия, когда помощь общему делу может оказывать «один в поле воин» — человек, никому не подчиняющийся, ни с кем не связанный, не получающий ни от кого финансирования и вообще, возможно, находящийся за тысячи километров от главных театров информационных действий. Собственно, что-то подобное и пытается сейчас организовать противоположная сторона, объявив на Украине «призыв в информационные войска».

 

Черная геополитическая трансплатология отрезания Косово от Сербии

Ровно 7 лет назад от Сербии отрезали Косово. Это была такая показательная геополитическая хирургия, абсолютно в стиле черных трансплантологов, с 1991 по 1999 разбиравших граждан экс-Югославии на органы для европейских и американских клиник. Под местным, либеральным наркозом страна, лишившаяся последовательно Словении, Хорватии, Македонии, Боснии, Черногории, уже не чувствовала боли и не оказывала сопротивления. Снявши голову, по волосам не плачут. Великая Сербия? Какой из югославских обрубков может хотя бы в чем-то, хотя бы отдаленно сравниться с весьма относительным величием СФРЮ?

Операция производилась открыто, публично, демонстративно. Зажимы, пинцеты, кусачки. Решения принимал консилиум евроатлантических врачей с привлечением стажеров-практикантов. Учитесь! Каждый взмах скальпеля фиксировался в бесчисленных протоколах и конвенциях. Белые халаты. Голубые каски. Скрупулезный Холбрук. Педантичная Олбрайт. Подтянутый Уэсли Кларк. Юная Саманта Пауэр, студентка еще, работающая над своей курсовой. Будущая звезда СНН Кристиан Аманпур — с микрофоном — и муж ее, помощник госсекретаря Джеймс Рубин — с черной папочкой. Югославия подарила каждому из них головокружительную карьеру. Начавшись с гуманитарных интервенций, операция завершилась голосованием об отделении Косова в феврале 2008.

Мог ли кто-то вмешаться, поймать хирурга за тонкую кисть? Единственный дальний родственник пациента валялся в приемном покое в луже собственной мочи и лишь иногда, протрезвев, грозил вышибить в операционную двери. Его никто не боялся, через него аккуратно перешагивали, от него ничего не скрывали. Напротив, ему приносили на подпись документы, где оставалось только поставить фирменную загогулину в графе «родственники донора». В глубине своей осоловевшей души родственник понимал, что в эти светящиеся, стерильные коридоры он должен будет войти следующим, как только операционный стол освободится, а с кафеля вытрут красные лужи.

Никаких тайн. На Балканах побывали сотни российских журналистов. Показаны десятки хороших, правдивых, увлекательных документальных фильмов о том, что Югославия сегодня — это Россия завтра. Ну и вот оно — завтра. Оказывается, завтра нельзя остановить даже самыми талантливыми документальными фильмами.

«Мы предали своего царя. Мы плохой народ. Мы не заслуживаем права жить», — со слезами говорит знакомая сербка, одна из тысяч сербов, нашедших прибежище в Москве. Это очень распространенное и среди сербов, и среди русских суицидальное настроение часто пытаются выдавать за пафос покаяния. На самом деле это — геополитический некроз. Бесконечными граффити он проступает на облупившихся стенах белградских многоэтажек. Разодранным и грязным триколором склоняется над горами мусора вдоль реки Ибар. Симптомы некроза — нищета и безработица, сектантство и мракобесие, радужные парады на одной стороне улицы и угрюмый, бритоголовый реваншизм на другой. Европа? Пожалуй.

Стань почкой европейца, печенью американца. Сроднись с ними хотя бы так. Говорят, хорват Тито был плох. Но когда красную югославскую звезду меняли на кресты и полумесяцы, кто мог подумать, что совсем скоро одинаково голодно и холодно станет и в Великом Косове, и в Великой Боснии, и в Великой Сербии? Потому что жизнь есть там, где есть промышленность и работа. А там, где под болтовню о национальном достоинстве проведена приватизация, где правят бал шулер и барыга — неважно, какой крови и веры — там рано или поздно в продажу поступят человеческие органы.

После отделения Косова сербы вышли на скорбный молебен. Он завершился футбольными погромами, сожжением Макдональдса и американского консульства. Американцы смотрели на это дело спокойно — как на конвульсии. Конвульсии закономерные и безопасные, заранее учтенные историей болезни. Все под контролем. Тот день, вернее, ту ночь мы освещали в прямом эфире. Вот тогда и просвистела пресловутая «заслуженная пуля» в адрес одного из ассистировавших умерщвлению Югославии политиков. Семь лет прошло. Сколько сегодня, после Майдана, после Донбасса, весит та пуля, вызвавшая взрыв негодования либеральной общественности?

От наших крайних съемок в Косове остался неиспользованным фрагмент, который я часто пересматриваю. Какая-то конференция в университете Косовской Митровицы. «Будущее сербского мира и сербского языка…» Вот эта девушка с гусле, деревенской скрипкой… Кажется, будто струной из конского волоса она без анестезии пилит вам душу пополам.

 

О классовом характере событий в Новороссии

Посмотрел два крайне любопытных видео — совместное заявление Мозгового, Козицына, Плотницкого и импровизированный телемост между Мозговым и командирами украинских подразделений. На мой взгляд, и появление единого командования в ЛНР, и тезисы, затронутые в общении противоборствующих сторон, подтверждают то, о чем говорил давно — какими бы взглядами ни руководствовалось ополчение в Новороссии (и патриотическое большинство в России) мадам История будет коленом выгибать ситуацию так, что у ситуации этой появится не национальное, а классовое измерение.

Неважно, как будет называться государство, очищенное от олигархов и фашистов. Неважно, какими будут его границы. Важно, что в какой-то момент, устав убивать друг друга, люди по обе стороны фронта зададут-таки себе вопрос — кому это выгодно? И точно так же, как в 1917 году (не раз упомянутом Мозговым), ответят себе — это выгодно иностранному барыге, это выгодно местечковому маркитанту, это выгодно производящим оружие железным баронам, но это не выгодно нам. «Братание» на фронте и совместное наведение порядка (и в олигархическом Киеве, и в олигархической Москве) — это очень интересные мысли, и несколько удивительно, что они прозвучали всего через полгода после начала боевых действий. Чем это вызвано и чем закончится, можно только гадать. Но если рассуждать логически, то картина получается следующая.

В отличие от рыцарей монархической идеи (вроде И. Стрелкова и близких ему по духу) люди, которые участвовали в телемосте, это не аристократия, а пролетариат войны. То есть, это те, кто в случае прямого столкновения России и Запада (ВС России и ВС Украины — на первом этапе), должен будет уничтожать противника не в сегодняшних партизанских, а в промышленных масштабах. То есть, речь идет не о сотнях и тысячах, а о десятках, а с учетом потенциала сторон, возможно, и сотнях тысяч возможных жертв.

Трезво оценивая перспективы такой войны, сами военные, вне зависимости от эмблемы на шефронах, задаются вопросом — готовы ли они стать частью намечающейся мясорубки? Настолько ли противоположны интересы российского и украинского народов, которым предстоит стать главными поставщиками пушечного мяса для этой бойни? Можно предположить, что разговор Мозгового с командирами — это попытка именно военных предотвратить подобное развитие событий. Как конкретно называются незримо участвовавшие в телемосте силовые аббревиатуры, мы не узнаем. Но вероятно, какие-то из этих аббревиатур начинают чувствовать — либо на щит будет поднята идея социальной справедливости (не будем пока называть это социализмом), либо погибнут все. Вообще все.

Заметим, что армия — и на Украине, и в России, является наименее индоктринированной частью силового аппарата государства. Во многом и та, и другая армия остаются составными элементами некогда могучего организма — Вооруженных Сил Советского Союза. Организм тот был настолько мощным (недаром на него работала вся страна), что административная инерция советского периода продолжает ощущаться в нем и спустя 23 года после расчленения. Кстати, если рассматривать крушение СССР в том числе и как следствие внутрикорпоративного конфликта между уже его силовыми аббревиатурами, то в этом конфликте носителем советской, классовой идеи всегда оставались военные, а вот заигрывания с национализмом, монархизмом и другими идеологическими течениями (в русских областях или национальных республиках) курировали аббревиатуры другие.

Если же взглянуть на сегодняшнюю Украину, то, скажем, взять под контроль и перенастроить СБУ для американской разведки — дело не слишком сложное. А вот перенастроить и замотивировать громадный кусок Советской Армии (да еще и в условиях украинской разрухи/неразберихи) — тут даже у американцев кишка тонка. У них, конечно, было для этого достаточно времени, однако ни курсы переподготовки офицеров, ни совместные учения искомого результата пока не дали. Слишком большая территория, слишком далекий от Запада менталитет. Слишком много нюансов.

Мне показалось, что именно на это и намекал А. Мозговой — в том числе когда говорил о третьей силе, о неких конкурирующих фирмах, заинтересованных в эскалации войны. Безусловно, с украинской стороны такой конкурирующей фирмой остается СБУ. Это своеобразный капсюль-детонатор, с помощью которого американцы сумели взорвать хорошо заминированное за 23 года украинское общество. Ни для кого не является секретом, что та же организация Патриоты Украины, из которой вырос Правый Сектор, курировалась СБУ с самого начала. Уже в 2009 во время нашей поездки в Харьков об этом говорила каждая собака.

Откуда у парней огромный офис в центре города? Кто их обеспечивает и прикрывает? Боюсь показаться голословным, но есть ощущение, что в некотором смысле и Россия недалеко ушла от Украины. Приватизация и криминальные войны 90х заставили включиться в раздел народного имущества и силовые аббревиатуры. Они просто не могли оставаться в стороне, поскольку дележом предприятий и рынков занимались те, с кем они всегда боролись — криминалитет, фарца, спекулянты. Постепенно стало ясно, что в либерально-рыночной среде искоренение организованной преступности невозможно в принципе, поскольку рыночная экономика это и есть, по сути, хорошо организованная преступность.

Разница между развитыми и неразвитыми странами здесь лишь в качестве организации. Именно так за годы реформ некоторые силовые аббревиатуры оказались (порой невольно, по государственному поручению) вовлечены в процесс управления или обладания собственностью, хозяйственными активами. В условиях хронического недофинансирования и полного пренебрежения государства к защитникам государственной безопасности такой институт «кормления» получил распространение и в России, и на Украине. Сформировался своеобразный класс — силовик-собственник. Этот человек остается по убеждениям патриотом, он не приемлет западные ценности, но в силу размывающейся границы между криминалом и бизнесом, в силу необходимости постоянно участвовать в рыночных операциях, в силу просто разлагающего воздействия больших денег, он превращается в «бессознательного либерала-рыночника».

Осознавая, что его благополучие, успешность его аббревиатуры, зарплаты молодых сотрудников, зависят не только от госфинансирования, но и от прибыли того или иного свечного заводика, этот офицер самой средой своего обитания подталкивается к поиску какой-то идеологии, которая защищала бы и сложившееся статус-кво (контроль над собственностью), и в то же время была патриотической по сути. Такой идеологией неизбежно оказывается русский/украинский национализм. Этот национализм неизбежно будет использовать в своих интересах религию (Православие или католицизм) и определять себя через антисоветскость.

В первую очередь потому, что возврат к советскости означает утрату контроля над собственностью — не только со стороны олигархов, но и со стороны их патриотически настроенных кураторов. Идея Белой Монархической Руси или идея Великой Украины в этом смысле представляют зеркальные копии друг друга. Разумеется, с обеими этими идеями очень легко работать Западу и его аппарату спецслужб, просто потому что и украинские националисты, и русские монархисты/солидаристы/НТСовцы до 1991 поголовно находились на балансе ЦРУ, МИ6 и БНД. Им было нетрудно реинфицировать российское и украинское общество (включая новообразованные силовые аббревиатуры) идеологией, оракулы и святыни которой уже давно получили американскую, канадскую или немецкую прописку.

Противопоставить русский национализм украинскому (и любому другому — грузинскому, например) Запад пытался не однажды. Это повсеместно делалось в Гражданскую (достаточно вспомнить, как экипированному англичанами Деникину приходилось воевать с экипированными немцами грузинскими националистами Джордании). Это делалось и в Великую Отечественную, хотя и без особого успеха, потому что и русскому, и украинскому национализму, и направлявшему их немецкому национал-социализму в той войне противостоял единый Советский Народ. Тем не менее, первые взаимные укусы между власовцами и бандеровцами были зафиксированы еще при создании КОНР в 1944-м. За полвека штамм этой взаимной ненависти был выращен в сегодняшнего франкенштейна.

Если вернуться к Мозговому, то еще раз — его слова, возможно, говорят о том, что какая-то часть силовиков по обе стороны фронта начинает осознавать — объяснение происходящему надо искать не в ведических рунах, не в славянской формуле крови, не войне цивилизаций (Европы и монголоидной, кацапской Орды), а в одном коротком слове. Это слово — СОБСТВЕННОСТЬ. Это ключ, кащеева игла, пароль от войны и от мира. Если вопрос о собственности и форме управления собственностью (плюс неизбежно связанный с ним вопрос о социальной справедливости) будет поднят на щит, это моментально расчищает дорогу к примирению и братству. Это моментально разворачивает и русских, и украинцев против их собственных барыг. И тут внезапно выяснится, что русские и украинские барыги вообще не ссорились. Что они прекрасно ладят. Что у них счета в одинаковых, западных банках. Что эти барыги с абсолютно одинаковыми ужимками прислуживают барыгам покрупнее — западным барыгам.

Именно поэтому самый важный вопрос для будущего Новороссии, Украины, а вообще-то говоря — России — это вопрос идеологии. История пинками объясняет православным и не очень силовикам-государственникам из всех аббревиатур, что как бы ни относиться к дьявольскому масонскому захоронению на Красной Площади, в одном ничтожном вопросе этот маленький мумифицированный человек был прав. В вопросе о собственности. И если Россия желает уцелеть перед лицом самой страшной в ее истории культурной, нравственной, экономической агрессии, она обязана начать защищать себя именно с этого вопроса. Курирующим свечные заводы и финансовые потоки аббревиатурам придется осознать — защититься от хаоса, подобного ливийскому, способно только народное государство, которому они обязаны вернуть собственность для эффективной и срочной организации обороны (т. е. экономической мобилизации с опорой на государственное планирование). Снова и снова — деолигархизация/национализация собственности — единственный способ избежать принудительной нацизации и тотальной войны.

Из ответов украинских собеседников Мозгового можно заключить, что им еще предстоит избавиться от многих иллюзий. Украина, независимая и от Востока, и от Запада, о которой они говорят — это, конечно, сказка, если не анекдот. Но война развеивает иллюзии быстро. Вообще ведь ничто не заставляет человека мыслить так, как это делают война, голод и холод.

Каковы перспективы увиденной нами попытки примирения? Ясно, что векторов на карте гораздо больше, чем участников скайп-конференции. Глобальная олигархия в лице США заинтересована в эскалации войны и переносе ее в Россию. Локальная, европейская олигархия мнется и сама с собой спорит (работает генетическая память, но ее удержат в узде. если понадобится — покажут красные флажки, как это сделали сегодня с Total). Националисты с обеих сторон вряд ли поддержат Мозгового. Но зато простые люди, как показывает первая реакция на видео, воспринимают его слова с энтузиазмом. Будет очень жаль, если эта попытка выродится в подлые компромиссы, соглашательство с олигархами или будет оборвана реваншистами из числа тех, кто наращивает сейчас ударную группировку под Донецком.

 

Ополченцы на Луганщине воюют за восстановление СССР

Помимо официальных гуманитарных конвоев, которые отправляются из Москвы в Донецк и Луганск, небольшими «ручейками» стекается в Новороссию гуманитарная помощь со всей России. Писатель Захар Прилепин в очередной раз отвез в Луганск груз медикаментов, обуви, одежды, предметов первой необходимости на сумму 3, компанию ему составили музыкант Александр Ф. Скляр и тележурналист Константин Семин. О том, как Луганск встречает холода, о структуре власти, выборах, националистах и идеологической основе Новороссии политический обозреватель телеканала «Россия 1», автор «Биохимии предательства» Константин Семин рассказал в интервью Накануне. RU.

Расскажите о своих впечатлениях от поездки в ЛНР, как вы там оказались, какова была цель?

— Я увидел у Прилепина в Фэйсбуке сообщение о том, что он собирает деньги и повезет помощь своим знакомым друзьям — лимоновцам. Поскольку у меня в этой среде тоже есть несколько знакомых (хотя сам я никак не отношусь к этой организации), я решил, что могу предложить свою помощь. Я позвонил Прилепину, он сказал: давай, присоединяйся. И я присоединился к гуманитарному «конвою», который он организовал. Помог тем, что забрал партию собранных в Москве ботинок, Захар ехал на своей машине, была еще большая «ГАЗель». Судя по его сообщениям в Фейсбуке, всего он собрал около 3.

Сколько времени вы там провели, где удалось побывать?

— Я был там около недели, преимущественно в окрестностях Луганска. Больше всего я ездил между Луганском и Краснодоном, посещал блокпосты, все, что вокруг, я посмотрел.

Удалось пообщаться с людьми? Какой у них настрой, какая обстановка там сейчас?

— Я ради этого и ехал. У меня не было желания увидеть войну, прыгать по баррикадам или окопам. Я больше хотел послушать рассказы простых людей, и эту задачу я выполнил. Настроения у людей смешанные. С одной стороны, это и приподнятое настроение, в то же время, к этому примешано чувство тревоги — что будет дальше с народной республикой, как дальше будут развиваться события. Там очень много проблем, начиная от постоянно висящей над городом угрозы внешнего вторжения, наступления украинских войск и заканчивая коммунальными сложностями, которые пока преодолеть не удается, и не ясно, удастся ли.

То время, которое длится условное перемирие, удалось ли местным руководителям использовать для наведения какого-то порядка в социальной сфере, решить проблемы с электричеством, водой, теплом?

— Там очень далеко еще до наведения порядка, очень много факторов этому препятствуют. По большому счету, после отделения Луганской, Донецкой областей — за Донецкую область не поручусь, но на луганском примере это видно — после фактического отделения от остальной Украины возникла необходимость перенастройки, а где-то и создания заново институтов управления на любом уровне — и на областном и на муниципальном. Пока это все очень здорово напоминает 1917 год. Там очень много несогласованности. Безусловно, предпринимают много усилий, чтобы все это упорядочить, но сделать это очень трудно, поскольку есть много полевых командиров, у всех у них свои интересы. Интересы к общему знаменателю привести тяжело, примешивается к этому и вопрос, связанный с собственностью, с распределением гуманитарной помощи. Кому-то достались какие-то объекты, которые ополчение контролирует и рассчитывает из этого в дальнейшем извлекать определенную выгоду, кому-то не достались. Неизбежно здесь возникают конфликты, выяснения отношений, и хотелось бы, чтобы этого удалось избежать, и луганская государственность обрела более стройные очертания.

На выходных в ДНР и ЛНР прошли выборы, а можете ли сказать, у кого больше власти и влияния сейчас — у руководителей республики или же у тех самых полевых командиров?

— Это зависит от того, о каком городе или поселке идет речь. В Луганске власть остается властью. В каких-то соседних городах, в Алчевске и других, там по-иному устроено, там больше власть у полевых командиров, но мне показалось, что у всех есть понимание того, что в одиночку в режиме этакой киевской феодальной раздробленности можно дождаться только Орды и крушения всей этой идеи. Поэтому, я думаю, что объединительная логика рано или поздно возобладает. Кроме того, там есть серьезные коммунальные проблемы, которые решать необходимо. Они стоят, может быть, острее всех остальных, даже вопроса отражения возможной агрессии. Скоро будет холодно, уже холодно, а вопрос с отоплением пока не решен, и он не может быть решен быстро по техническим причинам. Даже если бы Россия оказала довольно широкую техническую помощь (а определенную помощь Россия действительно оказывает), там в силу ряда узкоспециальных причин невозможно быстро решить вопрос с энергоснабжением Луганской области.

А успели ли пообщаться с кем-то из руководителей ЛНР, с полевыми командирами?

— Нет, и такой задачи не ставилось. Мне хотелось пообщаться с людьми, что называется, «на земле». Хотя, там все еще все достаточно просто, кабинеты не «обросли» секретаршами, и, даже заходя в кабинет руководителя Луганскэнерго, ты вдруг с удивлением обнаруживаешь, что это парень, который еще вчера работал системным администратором, а сегодня он сидит в бронежилете и решает, кому что подключать, у кого что отключать. Ополченец, который ездит с тобой по блокпостам, может внезапно оказаться депутатом Луганского народного совета, полномочий у которого в каких-то вопросах не меньше, чем у Плотницкого, а может и больше. Кто тут власть, зачастую, определить не очень легко. Но формально, конечно, процессом руководит Плотницкий, по местному телевидению выступает, просто это не было моим основным интересом.

Какие у людей ожидания от выборного процесса, что он даст?

— Надежд на радикальное изменение обстановки в связи с выборами я не заметил. Все воспринимают их как закономерное завершение процесса, начатого еще летом. Воодушевления, подобного тому, что мы видели на референдуме о независимости весной, нет, но ясно, что легитимизация этой новой государственности обязательно подразумевает какие-то выборы. Эти выборы воспринимаются именно так — дело даже не в личности кандидатов, за которых предстоит голосовать, а в самом факте проведения выборов, независимых от киевской власти. Другое дело, что люди подспудно пытаются до каждого, приезжающего из Москвы, донести мысль, что им очень-очень хотелось бы побыстрее в Россию, чтобы Россия еще четче обозначила, насколько ей не все равно.

А насколько сейчас Россия это показывает, заметно ли, что у Москвы есть какая-то стратегия в отношении республик Новороссии, на официальном уровне?

— Мне кажется, что на сегодняшний день самый важный уровень — это военный. И, насколько я могу судить, в этом отношении ополченцы со стороны России получают все, что необходимо, разумеется, не от официальной России, а России как общества. Главный вывод, который я сделал из поездки — никто ничего не «слил» и так просто никто ни от чего не откажется. Я надеюсь, что предательство, обратный ход, отмена всего того, что произошло, уже невозможны. По крайней мере, никаких предательских настроений я не заметил, а увидел, как раз, противоположное.

Насколько сильно различается ситуация в ЛНР и ДНР в основных сферах — военных, социальных, гуманитарных вопросах?

— Я думаю, сильно отличается по той причине, что там города разного масштаба, разная промышленная инфраструктура. Донецк — это миллионник, Луганск — значительно меньше, а если посчитать всех тех, кто уехал, то совсем пропорция получается очевидная. Это накладывает свой отпечаток. В Донецкой области по-прежнему есть серьезные олигархические интересы, в частности, Ахметова, которые, по-видимому, не имеют прямых аналогий с ситуацией в Луганске, потому что тамошние олигархи, как я понял, растворились в воздухе, либо выжидают, чем все закончится. У них нет таких лакомых кусков собственности, как в Донецкой области, которые заставляли бы их очень сильно переживать и беспокоиться. Там нет предприятий типа «Азовстали», других крупных заводов. Кроме того, уж не знаю, по какой причине, но за 23 года украинской государственности Луганская область пострадала гораздо больше, как я могу судить. В Луганской области происходила гораздо более живодерская деиндустриализация, и эти руины, остатки предприятий, уничтоженных за время правления незалежных украинских властей, они настраивают людей на совершенно другие мысли. Думаю, что отчасти этим и объясняется такой легкий, а может и не очень легкий, левый дрейф Луганской народной республики. Они недавно приняли герб, очень сильно напоминающий советский. Поскольку в Донецкой области все выглядит иначе, там есть предприятия, которые работают, где люди получают от Ахметова зарплату, а в Луганске и безработица другая и деиндустриализация другие масштабы имела, в ЛНР и среди депутатов народного совета и простых ополченцев, среди людей, с которыми я разговаривал, везде левые взгляды, ностальгия по советскому проекту гораздо более явственно ощущаются. Опять же, не знаю, как она ощущается в Донецкой области, потому что в этот раз я там не был.

А есть ли, на ваш взгляд, какая-то основа, возможность для формирования единой идеологической основы Новороссии?

— У меня есть версия, что сейчас на этих двух площадках — в Донецке и Луганске, запущены два конкурирующих проекта. В Луганске он более левый, в Донецке — более белогвардейский, хотя и это большое упрощение. И, вроде бы, стоит определиться, какой из этих проектов простым людям более близок. На мой взгляд, на основе того, что я увидел и услышал, Новороссия — это идея, безусловно, советская, это идея красная, идея справедливости, изъятия собственности у олигархов. Самый главный вопрос сейчас там, краеугольный камень — вопрос о собственности, о том, кто будет контролировать предприятия, как эти предприятия будут взаимодействовать, как будет налажен производственный процесс, куда будет сбываться продукция и т. д. Олигархов это очень беспокоит, потому что если вдруг удастся сохранить контроль над своими завоеваниями, то для них любая идея независимости смерти подобна, потому что даже продавать продукцию «Азовстали» за границу, как это делал Ахметов, с таким неопределенным, непризнанным статусом, будет невозможно. Это значит, что если Донбасс и Луганщина объявляют о своем суверенитете, то России, как стороне, выступающей в качестве защитницы людей в этих регионах, придется прорабатывать промышленную, производственную, экономическую политику для того, чтобы эти регионы поддержать. Речь идет не о том, чтобы повесить их себе на шею и дотировать, а — именно о выстраивании новой производственной цепочки. Ополченцы из батальона «Заря» зачастую прямо говорят, что приехали «восстанавливать Советский Союз», о том же мне говорили девять из десяти людей. Поэтому, идея, безусловно, красная, никакая не монархическая, никакая ни белая. На 100 % — белогвардейские идеи этим людям не близки, но они близки некоторым полевым командирам. Они близки некоторым из тех, кто хотел бы посадить своих сторонников на освободившиеся директорские места крупных предприятий и выстроить новую «правильную» православную русскую олигархию. Я думаю, что народ ни в Донецке, ни в Луганске такой вариант развития событий не поддержит.

За то время, что вы были там, были ли свидетелем нарушений режима перемирия?

— За то время, что я там находился, обстрелов не было. Однако, даже простой визит в Луганскую областную клиническую больницу показал, что последних погибших и раненых в больницу привезли 16 октября. Как мы понимаем, перемирие длится гораздо дольше, а боевые действия продолжаются, пусть они и не всегда видны, не всегда заметны (Меморандум от отводе тяжелого вооружения от линии фронта был подписан 19 сентября, само Минское соглашение датируется 5 сентября, — прим. Накануне. RU). Может быть так, что обстрел идет с одной стороны города, а на другой стороне — не знают об этом… Постоянно работают диверсионные группы с обеих сторон, обмениваются снайперскими уколами, идет пропагандистская война на улицах — в Луганске все стены изрисованы лозунгами в поддержку ЛНР, но периодически находятся граждане, которые их зарисовывают, пытаются писать что-то про Бандеру или про предательство матери-Украины. Это тоже происходит.

4 ноября в России во многих городах прошли «Русские марши», выходили и под украинскими флагами и с пробандеровскими, национал-социалистическими лозунгами. Как к этому относитесь после всего, что увидели в ЛНР?

— Я плохо отношусь к идее «Русских маршей», но хорошо отношусь к Минину и Пожарскому. Мы прекрасно помним, что сам этот день — 4 ноября, был сконструирован с целью вытеснить из народной памяти 7 ноября — день Великой Октябрьской социалистической революции. То, что сейчас происходит на Луганщине, многими участниками этого процесса, многими ополченцами воспринимается именно как революция, именно как восстановление попранной справедливости, и я думаю, что, по крайней мере, в ЛНР «русские марши» проходить будут вряд ли — там есть чем заняться помимо этих вещей.

Что касается России, то фактор крайнего национализма, безусловно, будет использоваться для подрыва нашей все еще не очень устойчивой государственности. Понятно, что межнациональные отношения — самый простой способ перевернуть государственную лодку. Будет делаться все, и уже сейчас украинская и американская пропаганда, сайты, которые у нас не очень видно, но они существуют, распространяют идеи среди нашей националистически настроенной публики. Уже сейчас они говорят, что русский украинцу не враг, а русский и украинцы как «белые», «арийцы» должны вместе воевать против «черных», кавказцев, против азиатов — «нам славянам делить нечего». Я был в палате, где лежит раненый боец нацгвардии, из батальона «Айдар». Из разговора с ним я понял, что он никаких убеждений своих не сменил, что он по-прежнему считает, что правильно сделал, что пошел в этот батальон. За ним очень хорошо ухаживают в госпитале, никто его не «прессует», руки не выкручивают, наоборот — спасли ему жизнь. Его объяснение, почему он пошел на эту войну, звучит так: «Я услышал, что на Украину пришли «черные», кавказцы, и должен Украину защитить, а славянам делить нечего». Вот такие мысли будут вбрасываться нам. Это абсолютная ерунда, потому что понятно, что там идет не война между славянами, между нами и украинцами, а идет война между Россией и Америкой, по большому счету. И все эти «Айдары» — простое пушечное мясо. Таким же пушечным мясом многим хотелось бы увидеть и наших «домашних» националистов. Поэтому, я уверен, что День народного единства имеет право на жизнь, но проводить в этот день «русские марши», да еще под антигосударственными лозунгами — это гражданское преступление.

 

«Одесская Хатынь» и уроки информационной войны

Интересная картина открывается, если поискать в англоязычной Википедии раздел «Пожар в одесском Доме профсоюзов». Во-первых, такого раздела нет. Есть статья «Беспорядки в Одессе 2 мая 2014» (2 May 2014 Odessa clashes). В этой статье есть короткий подраздел, посвящённый пожару. Из него мы узнаем, что:

— атака «прорусских активистов» заставила сторонников единства Украины обороняться и поджечь лагерь на Куликовом поле;

— прорусские активисты захватили Дом профсоюзов и принялись забрасывать сторонников единства Украины камнями и бутылками с зажигательной смесью (всё это сверху!);

— «жестокость и насилие проявлялись с ОБЕИХ сторон»;

— очевидец сообщил BBC, что здание было подожжено ИЗНУТРИ, когда бутылку с зажигательной смесью кинули в закрытое окно;

— канал Russia Today утверждает, что здание подожгли сторонники единства Украины, но канал Russia Today финансируется российскими властями (стало быть, не заслуживает доверия);

— пожарные расчёты не смогли приступить к тушению, поскольку вокруг было слишком много зевак;

— 50 прорусских активистов забаррикадировались (!) на крыше и отказывались (!) спуститься;

— некоторых «видели пытающимися выпрыгнуть из окон» (о, всемогущий английский язык!);

— некоторых пытавшихся убежать избивали «некоторые (НЕКОТОРЫЕ!) проукраинские активисты»; в то же время некоторые другие проукраинские активисты спасли несколько десятков людей на втором и третьем этажах;

— какие-то люди снаружи выкрикивали призывы «жечь колорадов», но местные проукраинские активисты заявили, что никто из них не знает, что это были за люди.

И так далее, и тому подобное…

Открыл наугад пять-шесть статей в англоязычных СМИ — от WP до Guardian (показательный, кстати, для либерального Guardian заголовок — «Героизм и жестокость с ОБЕИХ СТОРОН»). В целом, тема Одессы-2014 существует где-то на периферии западного медийного мира. Оно и понятно. Одесса — это ведь небольшой городок в Техасе, а там вроде никто не горел, никто ни в кого не стрелял. Те же издания, которые всё-таки отважились посвятить прошлогодней трагедии хотя бы абзац, с разными вариациями излагают википедиевскую версию: «трагическая случайность, спровоцированная действиями пророссийских активистов». Вот смотрите, DW: «Май 2014. Украина в огне. Вооружённые люди захватывают полицейские участки и административные здания в городах на Востоке страны…»

Можно не продолжать, наверное…

Всё это старые как мир приёмы информборьбы. Но поток настолько мощный, что не успеваешь выхватывать и препарировать каждую фразу. Всего одно предложение создаёт у обывателя законченный образ: «В мае 2014 Украина в огне» (слышите, Украина в огне, не Дом профсоюзов, а Украина!) потому, что «её атаковали пророссийские боевики». Тянем дальше логическую пружинку: следовательно — в Доме профсоюзов горели нападавшие/виновники, а снаружи стояли оборонявшиеся/пострадавшие. Следовательно — в какой-то степени сгоревшие в Доме профсоюзов люди «сами напросились». Следовательно — они заслуживают определённого сочувствия, но в целом ситуацию правильнее называть «трагической случайностью». Случайностью.

Именно это словосочетание — «трагическая случайность» — используется каждым вторым иностранным СМИ. Существительное «случайность» (опять же на уровне подтекста) подразумевает, что в случайности никто не виноват. Особенно не виноват Киев. Стало быть, вопрос об ответственности тоже снимается. Проехали. Забыли.

Что это должно значить для нас? По-моему, вот что:

— абсурдно писать на английском языке твиты с призывом помнить Одессу. Они не собираются помнить;

— абсурдно пытаться до кого-то достучаться или дозвониться, взывать к их совести, звать их на Красную Площадь. Они заколотили дверь. Они не возьмут трубку. У них нет совести;

— абсурдно призвать Запад повлиять на Киев. Нет такого понятия «Киев». Киев — это кукла в руках Запада. Запад может повлиять на Запад? Одессу они жгли вместе. Точно так же, как вместе бомбили Донецк и Луганск. Давайте называть вещи своими именами.

Когда речь идёт о войне, Запад плевать хотел на любые конвенции и права человека. Если Майдан подложили под нашу Олимпиаду, то Одессу со стрельбой в Мариуполе явно приурочили к прошлогоднему Дню Победы. Вот если абстрагироваться от всего ужаса и горя, — с прикладной, военной точки зрения те акции устрашения цели достигли? Достигли. Ну так о чём жалеть заказчикам? Пятьдесят, сто жизней — разве цена? В большой игре это проходная, затравочная ставка. Зато год спустя маховик репрессий вращается ритмично и без скрипа. Западные костоправы сосредоточенно пересобирают украинское государство — как трансформер. Соломенный Страшила должен превратиться в Железного Дровосека.

В этой связи мне непонятно только одно. Бог с ней, со свободой слова и правами человека, с Википедией и регулированием интернета, с «Эхом Москвы» или с набившим оскомину Макаревичем. Но почему, почему мы выбрали безобидную белую на голубом птичку символом для нашего предстоящего Парада?

 

Война за умы

Интервенция. Был такой фильм когда-то. Гражданская. Оккупированная Одесса встречает иностранные батальоны.

А вот исторические хроники. Подлинные, не высосанные из пальца, исторические хроники. Это американцы и японцы маршируют во Владивостоке. Это — англичане в Архангельске. Немцы на Украине. Интервенции столько раз случались в нашей истории, перерывы между интервенциями обычно так ко́ротки, что посмеяться над ними толком не успеваем. Не смешно.

Вот и теперь новая Антанта — НАТО — созвучие улавливаете? — под Мариуполем, Донецком, во Львове. Англичане, канадцы, поляки, американцы. Ну один в один кадры из забытого фильма.

Петр Порошенко, президент Украины (перевод цитаты из видеозаписи):

«Когда я служил в армии, я не мочь (именно так!) даже мечтать об этом».

Кто его знает, о чем он «мочь мечтать, когда служить в армии». Армия-то была Советская. Как и присяга, которую он тоже давал.

Цитата из Воинской Присяги СССР:

«Я всегда готов по приказу Советского Правительства выступить на защиту моей Родины — Союза Советских Социалистических республик. Если же я нарушу эту мою торжественную присягу, то путь меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудящихся».

Настигнет однажды. Но пока — компот, американские сухпайки и оружие. А ведь у нас некоторые расстраивались, что в Параде Победы — как пять лет назад, в разгар Перезагрузки (АРХИВ) — международные наши партнеры принимать участия не будут. Не прошагают по московской брусчатке желтые ботинки американских морпехов, не вытянутся квадратные подбородки из-под британских медвежьих шапок.

Хватит того, что все это теперь в Киеве. Куда уж ближе. Британский военный символ — красный мак — заменит советскую гвоздику. И, конечно, американские инструкторы не будут тренировать нацистов. Ведь нацистов в батальонах Азов, Донбасс, Айдар не было и нет. Об этом расскажет правильная агитация и пропаганда.

Фрагмент расшифровки сюжета, вышедшего на «Радио Свобода»:

(закадровый текст) «Учебный курс также включает в себя идеологическую подготовку на основе постулатов украинского национализма. По словам добровольцев, им чужды нацизм, коммунизм или шовинизм».

(доброволец) «Для меня украинский национализм — это благополучие всей украинской нации. Когда мы перестанем думать, как заработать на кусок хлеба, когда прекратится коррупция, олигархия, тогда и начнется процветание нации».

Вы уловили разницу между плохими националистами и хорошими националистами?

Фрагмент расшифровки сюжета, вышедшего на «Радио Свобода»:

(закадровый текст) «Среди добровольцев корпуса более десятка иностранных граждан из стран Европы».

(иностранный доброволец) «Если Украина не сможет стать свободной, то страны Европы не смогут развиваться с чистой совестью».

На свободу — с чистой совестью. Знакомая песня. Третий путь. И против большевиков, и против Гитлера. Вместе с цивилизованным миром, вместе с Америкой.

Это идеология КОНР — комитета освобождения Народов России, созданного в Праге при участии Гиммлера — зонтичного объединения, куда вошли все советские предатели: украинские, русские, кавказские, прибалтийские.

В ноябре 44-го было уже понятно, что Рейху конец. Надо было лишь выбрать, кому сдаваться — русским или американцам. Фашисты почему-то решили сдаться американцам, для которых, собственно, и был задуман Гиммлером весь этот пражский спектакль. Странно как-то, согласитесь?

Если Гитлер и Сталин — это одно и то же, почему ж тогда фашисты сдавались американцам? Почему самого Власова советская разведка буквально выхватила из рук представителей только что созданного офиса специальных операций — будущего ЦРУ?

Да потому что нет между фашизмом и американским империализмом идеологических противоречий. Нет вообще. Читаем власовский манифест.

Цитата из Манифеста КОНР:

«Большевики отняли у народов свободу слова, свободу убеждений, свободу личности, свободу местожительства и передвижения, свободу промыслов и возможность каждому человеку занять свое место в обществе сообразно со своими способностями».

Это точно Гиммлер и Власов писали? Не из методички Госдепа цитата часом? А ну-ка — дальше…

Цитата из Манифеста КОНР:

«Своей целью Комитет Освобождения Народов России ставит:

— Свержение сталинской тирании, освобождение народов России от большевистской системы и возвращение народам России прав, завоеванных ими в народной революции 1917 года;

В основу новой государственности народов России Комитет кладет следующий принцип:

— Равенство всех народов России и действительное их право на национальное развитие, самоопределение и государственную самостоятельность».

Народная революция 1917 года, о которой говорит Власов — это февральская буржуазная революция, устроенная российскими олигархами и той же самой Антантой — англичанами и американцами. Англичанам и американцам надоела медлительность русских в Первой Мировой войне, да и природные ресурсы как раз истощились.

И вот отсюда — главный пункт власовской программы: государственная самостоятельность народов России. Проще говоря, расчленение.

Эта повестка никуда не делась. Вместе с ней коллаборационисты переехали за океан. И Лев Добрянский, и Роман Купчинский — по кличке вьетнамиский мясник, и родители Кэтрин Чумаченко, жены Ющенко. Вот, где единение и настоящая преемственность. До сих пор каждую третью неделю июля в США отмечается день порабощенных народов, согласно принятому Конгрессом в 1959-м году закону 86–90.

Цитата из закона 86–90:

«Империалистическая политика коммунистической России привела — через прямую или косвенную агрессию — к подавлению национального суверенитета Польши, Венгрии, Литвы, Украины, Чехословакии, Латвии, Эстонии, Белоруссии, Румынии, Восточной Германии, Болгарии, материкового Китая, Армении, Азербайджана, Грузии, Северной Кореи, Албании, ИДЕЛЬ-УРАЛА, Тибета, КАЗАКИИ, Туркестана, Северного Вьетнама и других…»

Цитаты «правильных» украинских националистов, которые мы привели выше, взяты из фрагмента новой телепередачи «Радио Свобода». Стоит напомнить, что «Радио Свобода» базируется в Праге — там, где и был принят манифест «Комитета Освобождения Народов России», что называлось это радио поначалу «Освобождением», что работали на нем с первых дней власовцы и бандеровцы.

Кристофер Симпсон, историк, публицист:

«Они взяли всю идеологию прямо из арсенала психологической войны, созданного нацистами. Руководитель вещания Радио Освобожденная Европа пишет об этом в своих мемуарах. Потом это стало причинять нам неудобства, пишет он. Уж слишком напоминало фашистские термины».

Работает ли это? Временами — работает. Вот бравурные отчеты о русских националистах, которые по власовским следам пробираются в украинскую Нацгвардию.

Не просто идейные власовцы, а реальные участники власовского, антисоветского подполья — профессор Зубов, адвокат Фейгин — сегодня формулируют платформу нашей так называемой «объединенной оппозиции.» Готовятся поработать на площадях. Интересно, у них там будет про февраль 17-го? А про государственный суверенитет для Казакии?

Объем пропагандистского вещания на территорию Россию кратно увеличен. Так же кратно выросло и финансирование. Пачками открываются новые русскоязычные телеканалы — на Кавказе, в Прибалтике, в Восточной Европе.

А ведь еще вчера об этом не было даже речи. Поскольку в Россию перебросить телесигнал пока не получается, делается ставка на проникновение через интернет и социальные сети. Оперативные киберкомандования развернуты в Латвии, Эстонии, в самом Киеве и даже в приграничных с Россией городах. Информационная, психологическая война вступает в горячую фазу.

Джоел Хардинг, офицер военной разведки США, эксперт по психологическим операциям:

«Информационная война между двумя странами идет уже около 16-ти месяцев. Мы обмениваемся пропагандой, а порой — откровенной дезинформацией и ложью, и отражаем их с помощью того, что сами считаем правдой. Такого мы не видели 25 лет. Большинство людей не помнят этого или вообще никогда не видели. При этом в современных условиях информационная война — это огромный и загадочный мир. Мы не до конца понимаем, как работают современные медиа, например, как действует комментарий в сети ВКонтакте или Facebook».

Что всему этому можно противопоставить? Информационная война — всегда война мировоззрений.

Война за умы. Вести ее, не имея четкой, сформулированной идеологии — это с нашей стороны какое-то удивительное прекраснодушие, дон-кихотство.

Нет, речь не о том, чтоб надувать щеки. Речь о том, что в России сегодня не так много щек, чтоб при каждом ударе подставлять новую.

 

Механика государственного переворота: Майдан

Чьими руками и с чьего молчаливого согласия вершатся современные — нет, не революции — майданы.

По распоряжению Порошенко украинский календарь пополнился на неделе памятной датой — Днем Героев Небесной Сотни. Кабинету министров приказано следующее: учредить в Киеве музей Майдана, привлечь к созданию экспозиции национальную Академию Наук, исторические и архивные институты. Институтам велено заняться сбором и систематизацией свидетельств и артефактов, с помощью которых новым поколениям украинских граждан предполагается прививать уважение к идеалам мучеников за незалежность.

Нет никаких сомнений — эта «сверхактуальная» для Украины задача будет обязательно решена.

Вне зависимости от курса гривны, обстановки на Донбассе, переговоров с МВФ и давления в газовых трубах музей непременно откроется, а школьники, пришедшие туда на экскурсию, смогут увидеть и потрогать руками и обгоревшую шину, и булыжник с улицы Грушевского, и деревянный щит с цифрами 14/88, и противоударную кастрюлю; узнать, как по запаху отличить коктейль Молотова от знаменитого майдановского чая.

Украинская смута, первую годовщину которой мир отмечает в эти дни, от всех прочих переворотов отличается главным образом невероятным, зашкаливающим уровнем идиотизма. Вот этот неповторимый, космический, не измеряемый западным аршином идиотизм и есть основная причина, по которой в конечном счете всем бжезинским, соросам и байденам на свете не удастся слепить из Украины ни Южный Вьетнам, ни Сальвадор, ни Ирак.

Эпос Майдана — страница из Гитлера, страница из Гоголя. Они несовместимы. Рано или поздно Гоголь все равно победит.

Нам же хотелось бы поговорить о механике переворотов, о том, что делает каждую новую оранжевую революцию возможной. Эта тема и впрямь достойна отдельного музея, в котором была бы представлена панорама рукотворных майданов — от свержения в ходе операции Аякс иранского премьера Моссадека в августе 1953-го до недавней революции хипстерских зонтиков в Гонконге.

Революция — всегда смена общественной формации. Восставшая буржуазия рубит голову королю и отменяет монархию, восставший пролетариат изгоняет буржуазию…

Если же одна группа олигархов свергает другую — это не революция. Это вот и есть Майдан.

Таким образом, Великая Французская, русские Февральская и Октябрьская революции — это революции. И даже московский 91-й год — в каком-то смысле революция. Ну или контрреволюция… А вот Майдан… Майдан — это майдан. Из чего он складывается? Давайте перечислим ингредиенты.

1. Социально-экономический кризис, обеспечивающий высокий уровень недовольства и раздражения в обществе

Спад в глобальной экономике, падение цен и спроса на многие категории украинских экспортных товаров, продолжение Януковичем неолиберальной политики своих предшественников — все это создавало идеальную среду для приготовления Майдана. Вопиющее имущественное расслоение, роскошное существование одних на фоне массовой бедности других. Деградация образования и мышления, не позволяющая обществу ответить на вопрос, кто виноват в происходящем, и что необходимо делать.

2. Противоречия в компрадорский элите

Майдан — это всегда выплеснувшийся на площадь дворцовый переворот. Если выяснить отношения в тиши коридоров не удается, олигархическая группа, считающая себя обделенной, переносит поединок на улицы. Обеспечить стотысячную массовку в многомиллионном городе — так же просто, как устроить рок-концерт.

3. Лояльность муниципальных властей

Обязательное условие. Майданы не происходят в провинции, они творятся в столицах. Прокормить толпу митингующих, обеспечить их светом, теплом и элементарными удобствами без участия мэрии невозможно. Какую оранжевую революцию ни возьми, будь то Белград или Тбилиси, везде ключевую роль играли мэры столичных городов.

4. Участие общенационального телевидения

Майдан становится майданом ТОЛЬКО после того, как он попадает в эфир. Никакие социальные сети и интернет-трансляции, кабельные и спутниковые каналы не в состоянии обеспечить сопоставимый уровень массовой истерии. Поэтому каждый майдан начинается с того, что на сторону митингующих оптом или в розницу перебегают уникальные журналистские коллективы и их собственники. Эти кадры бережно готовятся, они выращиваются заранее, задолго до майдана.

5. Участие теневого бизнеса и организованной преступности. Фактор футбольного фанатизма

В неолиберальной экономике у каждого крупного города помимо официальных органов власти всегда есть и параллельный хозяин. Тот, кто контролирует вещевые рынки, барахолки, игорный бизнес, проституцию, содержит частные охранные предприятия. Эти безымянные хозяева делегируют боевиков для обеспечения безопасности майдана и дальнейшего участия в стычках с полицией. Вот откуда внезапно берутся крепкие, плечистые парни, отважно атакующие спецназ. Все в рамках вечного противоборства, известного со времен Глеба Жеглова и Володи Шарапова. Футбольные ультрас играют ту же роль. Каждая фанатская группировка так или иначе связана с собственниками клубов. Собственники у клубов и охранных предприятий — зачастую одни и те же.

6. Разложение армии и спецслужб

Еще после первой оранжевой революции газета Нью-Йорк Таймс опубликовала исповедальные интервью генералов СБУ, которые, как выяснилось, втихомолку помогали Майдану победить. Коммерциализация службы, отсутствие идеалов и мотивации делают сотрудников силовых ведомств идеальными кандидатами для вербовки и последующего участия в майдане. В мае 2013-го из зала Гаагского суда внезапно освободили Йовицу Станишича и Франко Симатовича, генералов, руководивших госбезопасностью при Милошевиче. Оказалось, оба на протяжении всех балканских войн работали на ЦРУ. Генералов отпустили. Заступаться за Милошевича было поздно, да и некому.

7. Паралич и безволие главы государства

Вина Януковича заключается не столько в том, что дрогнул и в последний момент не применил силу, сколько в том, что позволил самой ситуации сложиться. И националистическое подполье, и олигархическая вольница, и фронда на телевидении, и разброд среди силовиков — ко всему этому Виктор Федорович так или иначе причастен. Можно ли было бы ожидать другого сценария? Если руководитель хочет просто комфортно жить и достойно зарабатывать, едва ли в последний момент он захочет поиграть в Муаммара Каддафи или Башара Асада.

8. Участие координирующей внешней силы. Печеньки Нуланд. Агитация и Пропаганда

Волосатая рука Госдепа — в самом конце списка. Просто потому, что без всех перечисленных выше факторов руке этой было бы нечего ловить — ни в Киеве, ни в Бишкеке, ни в Каире, ни в Кишиневе, ни в том же Белграде. Внешняя сила лишь собирает разрозненные кусочки пазла в цельную картину. Договаривается с олигархами, с мэрией, посылает сигнал бандитам, обрабатывает силовиков. В этом разница между объектом и субъектом истории. Украина — объект. Запад — субъект. Что толку возмущаться засильем на Украине западных фондов, корпораций, спецслужб? Ах, они разбрасывали доллары, вербовали, подстрекали и науськивали, вели себя плохо, нечестно, некрасиво? Да бросьте!

Они действовали сообразно собственной, четкой и ясной, логике — поглощали и переваривали бесхозную территорию.

Они действовали так потому, что никто не мог оказать им сопротивление. Они действовали так потому, что после уничтожения Советского Союза сопротивление оказывать было попросту некому. А в остальном — схема, обкатанная на десятках государств: приватизация порождает олигархов, олигархи — коррупцию, коррупция — нищету, нищета — национализм, национализм — Майдан, Майдан — войну. Если это работает в Латинской Америке, почему это не должно работать на Украине? Кто помешает? Гоголь? Пушкин?

Список удачно организованных американцами майданов не умещается на экране. Вспоминая трагедию в Киеве, нам стоило бы признаться себе — эту технологию нельзя перешибить другой технологией. Для победы над технологией нужна ИДЕОЛОГИЯ, что подразумевает не майдан и не антимайдан, а самую настоящую революцию. По крайней мере, в сознании.

 

Главный урок Украины: любая гражданская распря — производная от экономики

В конце сентября американский журнал National Interest выпустил любопытный альманах: «Цена Новой Холодной Войны. Российско-американская конфронтация из-за Украины». В сборнике представлены статьи нескольких политологов, в которых те предлагают сценарии развития событий и анализируют возможные потери конфликтующих сторон. Широкая российская аудитория вряд ли обратит на все это внимание. А стоило бы.

Вот инсайдерской информацией — с нашей стороны — делится некто Игорь Юргенс, президент еще недавно считавшегося флагманским Института современного развития, президент Всероссийского союза страховщиков:

Игорь Юргенс:

«Санкции не подрывают стабильности российского политического режима. Напротив, персональные санкции способствуют начатой Путиным мягкой национализации элит…. Для той части российского общества, которая недовольна чиновниками правительства, такие санкции — своеобразное дополнение к их радости по поводу аннексии Крыма. То есть, Россия не только получает Крым, но радуется тому, что страдает ненавистная элита.»

К этой ненавистной элите господин Юргенс, судя по всему, относит себя, иначе как объяснить употребление им вполне однозначного по эмоциональной окраске и смысловому наполнению термина «аннексия»? То есть, еще раз — чтобы было понятно — в марте, по мнению таких как Юргенс, Россия Крым не защитила, а аннексировала? Так что ли? И это слова человека, обладающего, условно говоря, привилегированным статусом. Еще недавно юргенсовский ИНСОР разрабатывал концепцию нацпроектов. Впрочем, слово аннексия — далеко не единственный перл из доклада. Вот — целый хит-парад либеральных озарений:

Игорь Юргенс:

«— Хотя аннексия Крыма создает локальные вызовы для России, они тем не менее становятся все сложнее. Базовые условия для Крыма значительно ухудшились в марте.

— Европейский выбор Киева означал некоторые потери для России, но Москва сделал все, чтобы их максимизировать.

— В США и Европе привыкли считать, что хотя Боинг сбили сепаратисты, настоящий заказчик — все-таки Кремль.

— Россия противостоит экономическим машинам США и Европы с их 800 (восемьюстами) миллионами человек по обе стороны Атлантики. Производя всего 2 % мирового ВВП, Россия вряд ли может выиграть этот боксерский поединок.

— Внутри страны Путин будет стараться сплотить элиту и население вокруг идеи осажденной крепости.

— От жестких санкций пострадают ориентированные на Запад космополиты внутри России. Российская прозападная экономическая элита не может процветать в изоляции от мира и Запад это должен понимать. Неоконсерваторы-изоляционисты в окружении Путина и так влиятельны. Политика кнута, без использования пряника, приведет к усилению изоляционистов в элите и среди населения.»

Юргенс на этом не останавливается. Следуя лучшим традициям жанра доносительства, он по сути «сдает» иностранцам своего коллегу — экономиста Глазьева — со всеми его антикризисными предложениями. В представлении Юргенса Глазьев — серый кардинал российского изоляционизма.

Если же коротко, смысл этого подметного письма либералов на Запад — «сделайте что-нибудь, а то нас тут всех передавят». Или так — «Запад должен договариваться с Россией, а то это сделает Китай.» И тогда «нас тут точно всех передавят». Какие знакомые интонации!

Герман Греф (из выступления на инвестиционном форуме «Россия зовет!»):

«Когда мне говорят, что курс пошел вниз, я вздрагиваю. Потому что каждый думает о своем, а я-то сижу полностью на импортном продукте? Ладно, я готов не есть… (смех в зале)… Но я уже сегодня не могу без благ цивилизации… Нельзя мотивировать людей как в СССР — ГУЛАГом. Эта мотивация недолгая и она ломается. Люди не могут создавать творческие продукты в условиях, когда у них есть непонимание текущей экономической политики и бизнес-климата. Сегодня у нас среди бизнеса самое популярное заявление — не заявление на открытие бизнеса, а заявление на выезд.»

Вот бы посмотреть на эти заявления? Нет, серьезно, когда же мы дождемся, наконец, этих заявлений от либерал-реформаторов, усилиями которых, собственно, и созданы сегодняшние диспропорции в экономике? Юргенс вот рапортует о большом корпоративном долге, но разве не либералы заставляли отечественный бизнес ползти за кредитами на Запад, поскольку отечественные доллары надо было непременно изъять и вложить в американские бумаги — так боролись с инфляцией? Так чего же вы жалуетесь на госуправление? Вы и есть — госуправление.

И если, по мнению Грефа, полет Гагарина связан исключительно с ГУЛАГом, то что мешало грефам в отсутствие ГУЛАГов предъявить хотя бы одного Гагарина?

Но вернемся к публикации в National Interest. Журнал этот хоть и создавался когда-то американскими ястребами-неоконами, с некоторых пор считается площадкой для так называемых реалистов. И какие же варианты событий предлагают нам заокеанские реалисты? Послушаем Тома Грэма — специалиста по России из окружения «реалиста» Киссинджера:

Томас Грэм (управляющий директор Киссинджер Ассошиэйтс):

«Если российско-американские отношения продолжат ухудшаться, США скорее всего, будут:

— Краткосрочно: сдерживать агрессивные устремления России и принуждать ее поддержать политическое решение, приемлемое для правительства Порошенко;

— Среднесрочно: ограничивать российское влияние и способности к экспансии, как в ближнее зарубежье, так и в Европу;

— Долгосрочно: Поощрять внутренние конфликты в России в надежде на ослабление сегодняшней власти или ее свержение.»

Поощрять внутренние конфликты. Интересно, Юргенс согласен? А может быть, он уже участвует? Ну все понимают, какие конфликты. В первую очередь речь о «межнациональной дружбе», выплескивающейся на улицы российских городов то в массовых драках, то в овощных погромах. Это питательная среда одновременно и для национализма, и для религиозного экстремизма. Голубая мечта наших международных партнеров — стравить мусульман с националистами и довести до состояния Сирии или Украины.

Но давайте задумаемся — а вот откуда, к примеру, взялась нелегальная миграция?

Нет ли и здесь заслуги единомышленников господина Юргенса? Сверхдоходы от экспорта сырья при либеральной модели уходят либо в заграничные активы и предметы роскоши, либо в недвижимость. Бетонные коробки по всей стране не решают жилищный вопрос, а в значительной степени служат лишь способом вложить сырьевые деньги. Да, элитные новостройки и коттеджные поселки вместо колхозных полей надежнее банковского депозита. Но строительный сектор раздувается и требует притока дешевой рабочей силы. И вот из Средней Азии, где войны и либеральные реформы уничтожили остатки советского промышленного потенциала, является армия гастарбайтеров. Бороться с ней проверками и депортациями — то же самое, что носить воду в решете или детской лопаткой останавливать снежную лавину. В сытые столицы людей гонят голод и безработица. В сытых столицах есть еда и работа. Либеральный экономический курс сделал гастарбайтерами не только таджиков и узбеков. У нас внутренних гастарбайтеров не меньше, чем иностранных. Еще бы — если средняя зарплата в Дагестане 12256 рублей. А западно-ориентированный бизнес требует хорошего инвестклимата и не желает вкладываться туда, где при кровавом ГУЛАГе было построено шесть гидроэлектростанций, где на одном заводе Дагдизель работало 11 тысяч человек.

Либеральная модель сделала Москву спасательной шлюпкой, в которой пытается уместиться целая страна — от Владивостока до Калининграда, не говоря уж о бывших союзных республиках.

Эта шлюпка никуда не поплывет. А вот разжечь внутренние противоречия в такой обстановке не так трудно. С одной стороны этому поможет ваххабитский проповедник, с другой — зигующий националист. А с третьей — американский «реалист», благосклонный и к ним обоим. Главный урок Украины: любая гражданская распря — производная от экономики. Обеспокоенный тон господина Юргенса дает надежду — мы наконец-то начинаем это понимать.

 

Украина — лишь часть огромной мозаики

Китайцы говорят: для кошки, упавшей в колодец, весь мир сжимается до размеров колодца. Для отечественного либерала такой колодец — якобы развязанная Россией агрессия против демократической Украины. Ассортимент и цены в магазинах, репертуар в театрах, отключения горячей воды и плохая погода — всюду видится одна и та же причина: это нам — за Украину.

В колодце либералу комфортно. Он не собирается вылезать. Напротив, стремится зарыться поглубже. Оклеивает стенки фотографиями российских военных, спутниковыми снимками, отчетами ОБСЕ, сочиняет расследования и сам же с упоением их читает. Либерал брезгливо отмахивается от любых объяснений происходящего, отличных от его собственной версии. Он презирает теорию заговора, но проповедует ровно такую же теорию, просто с обратным знаком. У конспиролога во всем виновата Америка. У либерала Америка всегда ни при чем.

Правда, тот из обитателей колодца, кто осмеливается высунуть нос наружу, вдруг узнаёт — мир гораздо сложнее. И Украина — лишь часть информационной мозаики, меняющейся каждый день.

Давайте-ка вместе с нашим другом-либералом окинем её взглядом.

Цитата из сообщения CNN:

«В ночь с четверга на пятницу американский спецназ в ходе операции на востоке Сирии уничтожил одного из лидеров Исламского Государства. Полевой командир по прозвищу Абу Саяф был убит в перестрелке у города Аль-Омар — после того, как отказался сдаться. Об этом говорится в заявлении министра обороны США Эштона Картера».

Сократим это до одной фразы. Американский спецназ на востоке Сирии.

Сирия перестала быть независимым государством? Власти Сирии попросили американский спецназ о помощи? Погранслужба и ПВО Сирии обеспечили американской авиации коридор для проникновения на свою территорию? Совет Безопасности ООН выдал разрешение на проведение таких операций?

Нет? Тогда чем происходящее отличается от прямого военного вторжения? Что у нас тут с международным правом? С нерушимостью границ? Где гарантия, что завтра, вслед за спецназовскими «ботинками на земле» — термин Обамы, обещавшего, что новые войска в регион не пошлет — не появятся и звездно-полосатые крылья в воздухе? На югославский, иракский, афганский, ливийский или пакистанский манер.

Цитата из твиттера Д. Скахилла, журналиста The Nation:

«Что касается рейда спецназа по уничтожению Абу-Саяфа, помните — бригадный генерал Майкл Нагата отвечает за ведение тайных войн. Нагата занимается этим давно. Считайте это началом сухопутной операции в Сирии».

В Сирию, как к себе домой, уже несколько месяцев катаются турецкие танки, над ней барражируют израильские вертолеты. Все, конечно, ради борьбы с исламистами. А как иначе? Что скажет наш либеральный колодец? Видно из него Сирию?

Лайф из сюжета CNN:

«Иностранный военный самолет. С вами говорит представитель военно-морского флота Китая. Вы приближаетесь к нашей военной зоне. Немедленно покиньте её».

Телеканал CNN, столь красочно изобразивший уничтожение спецназом Абу Саяфа (в сюжете террорист прикрывался женщинами и детьми, которых, увы, спасти не удалось), рассказывает еще об одной, не менее захватывающей операции. Впервые в истории американский разведывательный самолет П8А Посейдон со съемочной группой на борту вторгается в китайское воздушное пространство. Такое вот риэлити-шоу.

Лайф из сюжета CNN:

«Итак, мы только что прибыли на место, мы летим над тремя островами, которые являются целью нашей миссии. Три этих острова — сердцевина китайской программы по освоению Южно-Китайского моря. Строительство Китаем новых островов в этом регионе — это часть военной стратегии, которая, как считают эксперты, может поставить под сомнение американскую гегемонию в этом регионе».

Подразнив китайский флот самолетом-разведчиком, Пентагон заявляет, что начинает наращивать свою группировку в спорных водах. Ведь эти воды далеко от Китая, возмущается корреспондент CNN. Гм. Но до Вашингтона от них 16,5 тысяч километров. А от сирийского городка Аль Омар до Вашингтона — 10 тысяч. А от Мариуполя, где на неделе замечен американский частный спецназ — 8 тысяч 400.

Что скажет либеральный колодец? Хорошо. Если в колодце не верят Агитации с Пропагандой, возможно, послушают хотя бы этого умудренного опытом джентельмена?

Д. Сорос, американский финансист:

«Если произойдет конфликт между Китаем и военным союзником США, например, Японией, тогда не будет преувеличением сказать, что мы окажемся на пороге Третьей Мировой Войны. Есть большая опасность, что Китай и Россия заключат политический и военный союз, и тогда угроза войны станет реальной».

Чтобы не допустить этого, Сорос предлагает пойти Китаю навстречу и включить юань в валютную корзину МВФ. Очень сомнительно. Зря что ли на днях в США арестованы шестеро китайских ученых, в том числе три профессора, которых обвиняют в краже технологий военного назначения? Жест демонстративный и пояснений не требующий. Что скажет наш либеральный колодец?

Ну да, он скажет — все правильно, нечего воровать у Америки информацию. У Америки — нельзя. А Америке — можно?

Цитата из DW:

«Как сообщала в апреле газета Süddeutsche Zeitung, немецкая разведка БНД занималась слежкой за высшими чиновниками Франции и Еврокомиссии в интересах американского Агентства по Национальной Безопасности. Центр электронной разведки БНД в Бад Айблинге, к югу от Мюнхена, был незаконно использован для сбора информации о сотрудниках французского МИДа, Елисейского Дворца и Еврокомиссии».

Подумаешь.

Выступавший на днях перед комиссией Бундестага глава немецкой разведки Герхард Шиндлер не видит в этом никакой катастрофы.

Цитата из Spiegel-online:

«Мы зависим от АНБ, а не АНБ зависит от нас. АНБ — наши партнеры, а не соперники».

То есть списки Шиндлера, с данными на европейских политиков, будут и дальше передаваться в США. Главная немецкая спецслужба устами своего шефа признается в очевидном: Европа не просто находится на коротком поводке у АНБ, но и никуда с него не рвется.

Наша информация — ваша информация. Это, видимо, и называется суверенитетом.

Если США в ближайшие месяцы удастся-таки продавить трансатлантическое и тихоокеанское соглашения о свободной торговле, такой глобальный «суверенитет» будет забетонирован. На годы вперед. Можно, конечно, называть это Европейским партнерством.

Но любой здравомыслящий человек понимает, кто в этом партнерстве самый главный партнер. Если, конечно, смотреть на мир не из колодца. И не из танка.

А. Яценюк, премьер-министр Украины, в интервью FT:

«Действуйте смело и решительно. Не бойтесь Россию. Пусть Россия боится вас, боится всех нас. Не бойтесь слова расширение. Чем мы больше, тем мы сильнее, тем мы успешнее, тем больше возможностей у наших народов».

Народу Яценюка, тем временем, угрожает дефолт. Но ведь кредиторы — так же, как глава АНБ Шиндлер, — возмущаться не будут. Сами виноваты. Нечего было в долг давать.

А. Яценюк, премьер-министр Украины, в интервью FT:

«Они выдали правительству Януковича кредитов на 40 миллиардов долларов. Они прекрасно знали, что это рискованно. Они фактически спонсировали пророссийскую диктатуру, не основанную на ценностях демократии и свободного рынка. Частные кредиторы должны понять — они тоже ответственны. И они могут объяснить это миру, сказав: «Мы понимаем, что творится с Украиной, и мы хотим ей помочь»».

Это застенчивое предложение озвучивается в самый подходящий для мировой экономики момент. Вот — свежие цифры от института МакКинси. Глобальная пирамида долгов за последние 8 лет увеличилась на 57 триллионов долларов.

Мир должен сам себе 199 триллионов. Это 286 % мирового ВВП. Трудно представить себе более стабильное положение, более радужные перспективы.

Тот, кто сомневается в этом — сторонник теории заговора, наймит Путина, жертва антиамериканской Агитации и Пропаганды. Мракобес и без пяти минут террорист. Вроде… Бен Ладена. Кстати, ЦРУ вдруг обнародовало опись личных вещей покойного главаря Аль-Каиды. Отдельно — содержимое его книжной полки.

Из списка следует, что читал Бен Ладен исключительно по-английски, исключительно антиглобалистскую литературу, в том числе книги, где утверждается, что 11 сентября устроил не он — Бен Ладен, а кто-то другой. Возможно, Бен Ладен даже начинал в это верить. Поверил бы, наверное, и статье журналиста-разоблачителя Саймура Хёрша в Лондонском Книжном Обозрении, из которой следует, что убивали зловещего старика тайком, по согласованию с опекавшими его пакистанскими спецслужбами, без сопротивления, угробив при этом вертолет Блэк Хоук.

Из статьи С. Херша:

Отставной сотрудник спецслужб: «Правда состоит в том, что Бен Ладен Был инвалидом, хотя мы и не можем в этом признаться».

Херш: «То есть вы, ребята, застрелили калеку, который даже до автомата дотянуться не мог?».

Как-то так. Расстреляли в пух и прах, а потом раскидали останки с вертолета над горами.

Всего этого, разумеется, не было в официальной версии событий, которая, в общем-то, и помогла Обаме избраться на второй срок.

Вам кажется, здесь что-то не по правилам? Что-то не так? Действия американских коммандос на территории другого государства кажутся вам нарушением международного права? Да вы — сторонник теории заговора!

В медицине есть термин — туннельное зрение. Это когда человек теряет способность воспринимать действительность целиком. Классическая иллюстрация — вместо коровы на лугу обладатель туннельного зрения видит только коровью голову. Диагноз весьма распространенный сегодня, если говорить о нашем представлении о мире. Кому-то везде чудится Украина. Кому-то — Путин. Кому-то — Америка. Все зависит от того, с какого конца туннеля (или колодца) вы ожидаете увидеть свет.

 

Никакое оружие не поможет, если безоружна твоя экономика

Без чего нельзя представить пищевой рацион канонического миллионера? Рябчики, ананасы, черная икра и… фуа-гра. Да, фуа-гра. Приготовленная особым образом гусиная печень. Многие знают, что это такое, но не все представляют, откуда это берется.

По-французски это называется «гаваж»: принудительное кормление. Зверская процедура, с помощью которой в каждый клюв загружают в десять раз больше корма, чем может переварить его хозяин. В результате гусиная печень к моменту разделки тоже увеличивается в десять раз.

Что-то похожее происходит сейчас с мировой экономикой, которая, пройдя через этап кредитного обжорства, начинает наконец догадываться, к чему же ее с самого начала готовили.

В конце января базельский Банк Международных расчетов — связующее звено между Центробанками — опубликовал на своем сайте вот этот доклад. Его суть: низкие процентные ставки ФРС США и политика количественного смягчения — деньгопечатания — привели к невиданному в истории насыщению глобальной экономики долларами. Вопреки распространенному мнению, зависимость от доллара не уменьшилась, а кратно возросла. К Новому году иностранные компании набрали долларовых долгов на 9 триллионов. Из них две трети приходятся на развивающиеся рынки — Азию, Латинскую Америку, Россию, остальное — на Европу. Если теперь Вашингтон давит на тормоз — останавливает печатный станок и повышает ставку, то нагрузка становится для должников непосильной. Никогда еще судьба мира не зависела в такой степени от американского Федрезерва, пишет Дэйли Телеграф.

Цитата из «Daily Telegraph»:

«Мрачные прогнозы авторов доклада уже воплощаются в жизнь. По мере того, как доллар дорожает в геометрической прогрессии, он опрокидывает бразильский реал, турецкую лиру, южноафриканский рэнд, малайзийский рэнгитт. Евро подешевел до рекордного уровня в 1,06 за доллар».

Эта схема — перекормить кого-нибудь долларами, а потом освежевать его, как беспомощного гуся, — применялась уже не раз.

В 70-е — на Ближнем Востоке, в 80-е — в Латинской Америке, в 90-е — в Юго-Восточной Азии и России. Только вот сработает ли она сегодня, когда к рынку корпоративных долгов привязаны гигантские обязательства самих США и деривативы — спекулятивные контракты — на 74 триллиона? Удастся ли проделать подобный трюк с Европой? Уж больно крупная птица.

Цитата из статьи на сайте ft.com:

«Аналитики Дойче Банка ожидают, что к концу 2016-го евро упадет по отношению к доллару до уровня 0.9, а в 2017 — до 0.85. Отрицательные процентные ставки и политика количественного смягчения, проводимая ЕЦБ, привели к масштабному бегству капитала. Только за последние месяцы утечка капитала из Европы составила 300 миллиардов евро».

Идет мировая валютная война. Вот неполный перечень стран, центробанки которых вынуждены были в последние месяцы отреагировать на кризис снижением процентной ставки: Австралия, Канада, Чили, Китай, Дания, Египет, Индия, Индонезия, Израиль, Перу, Польша, Сингапур, Швеция, Швейцария, Турция. Многие греются, сжигая валютные резервы. Все эти ручейки сливаются в гигантскую долларовую волну, которая возвращается в США, оставляя за собой пустыню. Тут — как с лавиной: вызвать легко, а вот управлять ею…

И все же Вашингтон продолжает придерживаться любимой стратегии — умри ты сегодня, а я завтра. Даже если ради этого придется пожертвовать собственным экспортом или по дороге застрелят очередного безработного в Фергюсоне. Не беда. Фуа-гра горчить не будет.

Цитата из статьи «Forbes»:

«Несмотря на падающие цены на нефть и слабеющий евро, клуб богатейших людей планеты уцелел в глобальном экономическом кризисе и вновь расширился. Наш 29-й по счету список самых богатых людей планеты состоит из 1826 миллиардеров с общим состоянием в 7,05 триллионов долларов».

Есть в этом списке и украинский подраздел. И российский, сократившийся, впрочем, за год на 23 фамилии. Кто сказал, что гусь свинье не товарищ? Долларовый гаваж — принудительное кормление экономики иностранными кредитами по рецептам чикагских мальчиков — приводит к одинаковым результатам. А форбсовская арифметика должна, видимо, подзадоривать читателей, давать им материал для сопоставлений.

Вот скажем, могучая кучка миллиардеров могла бы 77 раз спасти от дефолта Грецию. Богатейший из мексиканцев мог бы целый год содержать шестьдесят миллионов своих соотечественников. Короче, эти парни могли бы сдвинуть горы… если бы, конечно, захотели.

В реальности все — наоборот. Плохие парни сейчас не отказались бы от хорошего пожара. Может, рукописи и не горят. А вот долговые расписки — горят замечательно. На этой неделе, кстати, исполняется 4 года гражданской войне в Сирии — одной из немногих стран, которых вообще нет в списк Форбс. Двести тысяч погибших, одиннадцать миллионов беженцев. По этому поводу Госдепартамент США не мог промолчать, конечно.

Джен Псаки:

«Как мы неоднократно повторяли, Асад должен уйти и уступить место другому человеку, который будет представлять интересы сирийского народа. Без ухода Асада не представляется возможным полностью стабилизировать Сирию».

А ведь предстоит еще «стабилизировать» Ирак, Ливию, Украину, Венесуэлу, в отношении которой были введены санкции на днях. Россию было бы неплохо «стабилизировать». Ну и Китай, разумеется. Понимая, что глобальный стабилизец становится все более реальной перспективой, Москва и Пекин готовятся к нему и сообща, и по одиночке. На этой неделе Пекин обратился к МВФ с предложением включить юань в корзину мировых резервных валют. При этом постарался, чтобы идея не выглядела голословно.

Цитата из статьи на сайте janes.com:

«В докладе Пентагона, представленном в Палате США 26 февраля, содержится доказательство того, что Китай продолжает модернизировать свои межконтинентальные баллистические ракеты шахтного базирования, утяжеляя вторые и третьи ступени и устанавливая на них более современную, разделяющуюся головную часть. Кроме того, для этих ракет разрабатываются мобильные пусковые платформы. На китайских сайтах появились фотографии нового 16-колесного внедорожного тягача тяжелого класса для одной из таких ракет, DF-41, с радиусом действия до 12 тысяч километров».

Впрочем, никакое оружие не поможет, если безоружна твоя экономика. В этом смысле неважно, какой длинны у тебя клюв, как широко растопырены крылья… Чтобы не превратиться однажды в гусиный паштет, важно иметь здоровую, хорошо работающую печень.