Через десять дней Мона провожала Сергея в аэропорт. Он хотел проститься дома, но жена была непреклонна в своем желании провести вместе с ним все оставшееся время, вплоть до последней секунды. Совсем недавно ей казалось, что их с Сергеем больше ничего не связывает, зато теперь Мона отчаянно цеплялась за каждое мгновение и втайне молилась о том, чтобы какое-то неожиданное препятствие задержало отъезд любимого. Сергей откровенно смеялся над ее страхами.

– Чем быстрее я уеду, тем быстрее ты сможешь присоединиться ко мне, – напоминал он Моне.

Та кивала, но ничего не могла с собой поделать, – возвращение Сергея в Украину представлялось Моне чем-то вроде ее персонального конца света.

Но сколько ни оттягивай момент расставания, он все равно наступит. Сергей сдал свою арендованную «Тойоту», и в аэропорт они ехали на такси. Мона сидела на заднем сиденье, вцепившись в его руку, и судорожно сглатывала слезы. За несколько дней до отъезда они обсудили все детали ее переезда: Сергей обещал сразу же заняться приглашением, по которому девушка могла поехать в Украину. Мона, в свою очередь, должна была подготовить все документы, необходимые для заключения официального брака в его стране. В офисе она дорабатывала последнюю неделю – все равно скоро уезжать, да и скрывать от коллег беременность становилось все сложнее.

За несколько дней до расставания Мона с Сергеем сходили к врачу, который подтвердил, что беременность протекает нормально и весной следующего года, ин ша Аллах, в их семье появится первенец.

– Все будет хорошо, – в тысячный раз повторял Сергей. – Я обещаю. Подключу все связи, чтобы ты могла приехать уже в следующем месяце.

Машина остановилась у терминала вылета международных рейсов. Молчаливый таксист, всю дорогу с интересом поглядывавший на странную пару, помог вытащить объемный чемодан Сергея. Тот хотел попросить водителя задержаться, чтобы отвезти Мону обратно, но девушка дала понять, что лучше найти другую машину, – не хватало еще, чтобы на обратном пути таксист начал выяснять, в каких она отношениях с этим иностранцем.

В здании аэропорта Сергей сразу стал прощаться; он не любил расставания и имел основания опасаться, что жена не сможет сдержать свои эмоции. Они неловко обнялись, и Сергей быстро пошел к стойке регистрации. Мона провожала мужа взглядом, пока его фигура не затерялась вдали. Слез не было. На несколько минут она впала в ступор и просто стояла, бездумно глядя куда-то вдаль, затем повернулась и уныло поплелась к выходу.

Потекли томительные дни ожидания. Необходимость ежедневно ходить в офис тяготила Мону, но когда она наконец уволилась, стало еще тяжелее. Оказалось, что рутинные дела на работе отвлекали ее от мыслей о Сергее и их будущем. Осев дома, она впала в депрессию: часами бездумно ходила по квартире, переставляя вещи с места на место, щелкала пультом от телевизора или подолгу неподвижно лежала в кровати.

Беременность по-прежнему давалась Моне нелегко; ее часто тошнило, постоянно клонило в сон, аппетит отсутствовал напрочь. Но сложнее всего было справиться с тоскливым чувством одиночества. Ей безумно не хватало присутствия и поддержки Сергея; они общались по телефону, но этого не хватало, чтобы заполнить образовавшуюся в ее жизни пустоту. Мона ревновала мужа к его украинской действительности, о которой она мало что знала; ревновала к друзьям и даже родственникам. Она гнала от себя мысли, что у любимого, возможно, уже появилась другая девушка – ведь там, на Западе, это так просто. Мона и сама понимала, что это напоминает паранойю, – у нее не было достоверной информации, чтобы делать подобные выводы, а просто так терзать себя не имело решительно никакого смысла. Но справиться с собой получалось не всегда. Только сейчас, когда Сергей уехал и почти исчез из ее жизни, она окончательно поняла, сколь огромное место он занимал там раньше. Одиночество обрушилось на нее, словно лавина, и у Моны не было никакой возможности ей противостоять.

Сергей

Украина встретила Сергея осенней прохладой, от которой он уже успел отвыкнуть. Зябко кутаясь в кожаную куртку (самую теплую вещь, которую он брал с собой в Египет), Сергей вышел из здания киевского аэропорта и с наслаждением вдохнул свежий воздух. Его никто не встречал – единственным человеком, знавшим точную дату возвращения, была мать, но и ее он просил остаться дома.

«Устрою друзьям сюрприз, – решил Сергей. – Мог бы и матери не говорить, но это рискованно – у нее все шансы заработать от такой неожиданности сердечный приступ. Хватит с мамы известия о том, что я женился на египтянке и скоро стану отцом».

Сергей нахмурился, вспомнив реакцию матери на эту шокирующую новость. Сначала она просто выронила трубку, и несколько томительных минут ему пришлось потратить на то, чтобы снова дозвониться до нее. Затем мама долго допытывалась, не шутит ли он, потом охала, ахала, плакала и жаловалась на боли в сердце. Все уверения Сергея, что Мона хорошая, и напоминания, что мать давно мечтала женить сына и понянчить внуков, не сработали.

– Да, я хотела, чтобы ты остепенился и завел семью, – признавала та. – Но египтянка!

Не желая травмировать Мону, он не стал говорить ей о реакции матери в надежде на то, что со временем ему удастся переломить ситуацию. Впрочем, жена и так догадалась, что будущая свекровь не в восторге от этой новости.

Сергей вздохнул и обмотал шею арафаткой, рассудив, что будет решать проблемы по мере их поступления. Почти сразу рядом остановилось такси. По дороге домой Сергей не уставал любоваться Киевом – по сравнению с Каиром он вдруг показался ему невероятно чистым и до боли родным.

«Как хорошо вернуться домой, – подумалось Сергею. – Неужели я становлюсь сентиментальным?» В юности он страшно хотел вырваться отсюда, объездить весь мир и стать настоящим космополитом, но сейчас, возвратившись в Киев после годичного пребывания в Египте, вдруг впервые прочувствовал значение слова «дом».

«А ведь я никогда не уезжал отсюда надолго, – вспомнил Сергей. – Туристические поездки и короткие командировки не в счет».

Такси притормозило у подъезда, Сергей расплатился и уже собирался подняться наверх, как вдруг его окликнули сзади.

– Сергей?

– Юля? Вот уж не ожидал!

– Нет, это я не ожидала! Ты ведь уехал за границу, вроде куда-то в Африку. Тунис? Турция?

– Египет.

– Точно, Египет. По тебе видно, что вернулся из южных широт. Загорел, как будто каждый день не вылезаешь из солярия. Ты в отпуск? Или насовсем?

– Пока что вроде как в отпуск. Но, по всей видимости, скоро меня снова куда-нибудь зашлют.

– Значит, ты теперь – птица перелетная.

– Вроде того.

– Как вообще дела? Как тебе в Египте? Что нового?

Сергей хотел сказать, что женился, но в последний момент вдруг передумал.

– Да так… Вроде все по-старому. Как ты? Прекрасно выглядишь.

– Спасибо. У меня все тоже… без особых изменений.

– Ну, мне пора бежать. Мама ждет. Ты заходи в гости, поболтаем.

– Спасибо за приглашение. Я зайду.

Сергей улыбнулся на прощание и скрылся в подъезде. Юля проводила его задумчивым взглядом. Почти всю жизнь они прожили в одном дворе, в соседних подъездах, и в юности у них случился довольно бурный и продолжительный роман. Юля с Сергеем хорошо смотрелись вместе, подходили друг другу по возрасту, а кроме того, их матери очень дружили и не скрывали обоюдной надежды когда-нибудь породниться. Но – не срослось. Когда Сергей закончил университет и устроился на работу, а Юля перешла на третий курс, молодые люди расстались. Она до сих пор не могла забыть, как ей тогда было обидно. Окружающие с жаром убеждали ее, что молодая и красивая девушка без труда найдет себе другого, еще лучше, и она заставила себя в это поверить. С тех пор прошло почти десять лет, ее возраст стремительно подкатывал к отметке 30, но никакого принца на пути так и не встретилось. Было много романов, ухажеров, свиданий и цветов, но Юля видела, что все не то. Намеки матери, что пора бы выходить замуж и рожать детей, становились все менее прозрачными, подруги одна за другой обзаводились семьями, а она, такая обворожительная и утонченная, по-прежнему не могла устроить свою судьбу. И теперь, после случайной встречи с Сергеем, Юля задумчиво смотрела ему вслед, размышляя, как возобновить их отношения десятилетней давности. Тогда они были молоды, наивны и совершенно не готовы к семейной жизни, но теперь это в прошлом. Девушка не сомневалась, что Тамара Николаевна, мать Сергея, поможет ей в завоевании сына.

– Сынок! – Мать бросилась ему на шею, стоило Сергею выйти из лифта, и зарыдала. – Неужели ты наконец вернулся?

– Мама, перестань. Ну что ты плачешь? Все хорошо, я дома.

– Ох, родненький, как же я по тебе соскучилась. Дай посмотрю, какой ты стал. Загорел и, конечно, исхудал. Я так и знала: никто в этой Африке не следил за твоим питанием, небось ходил целыми днями голодный.

– Мама! Перестань. Мне не пять лет. Нормально я ел.

– Да уж вижу. Ну проходи, проходи. Надо было мне тебя в аэропорту встретить, да давление с утра скачет. Я у окна стояла, видела, как ты с Юлечкой разговаривал.

– Да, мы столкнулись у подъезда.

– Хорошая девочка. Она у меня часто про тебя спрашивала.

– Ага. Так часто, что даже не могла вспомнить, откуда я приехал, – из Турции или Туниса.

– Кстати, она до сих пор не замужем, – не обращая никакого внимания на его иронию, мать продолжала гнуть свою линию. – Не знаю, куда парни смотрят. Всех страшненьких давно расхватали, а такая красавица до сих пор в девках сидит.

– Я догадался, что она не замужем. В противном случае обязательно бы мне похвасталась. Но ты зря расхваливаешь ее достоинства, – не забывай, что я теперь несвободен.

– Ох, сыночек. Я из-за этой твоей поспешной женитьбы все глаза выплакала. Египтянка! Ну кто бы мог подумать! Она ведь даже по-русски не говорит! И борща с пампушками тебе не сварит!

– Мама, я тебя умоляю! – Сергей возвел глаза к небу.

– Ну ведь столько красавиц вокруг, зачем тебе иностранка?

– Кстати, насчет борща… Что за запах? – Он счел за благо перевести беседу в другое русло.

– Ах ты, господи! Я ведь тебя до сих пор так и не покормила! Потом поговорим, а сейчас иди кушать.

Обед затянулся почти на два часа. За борщом последовали голубцы, за ними чай с плюшками. Мать почти не ела, но постоянно подкладывала сыну в тарелку что-нибудь вкусное и забрасывала его вопросами, не забывая пожаловаться на плохое здоровье и тяжелую ситуацию в Украине.

– Работы нет, продукты дорожают, – перечисляла она народные бедствия. – Вокруг только и разговоров, что о вступлении в Евросоюз. А станет ли после этого лучше? Люди, конечно, надеются…

– Ты в чем-то нуждаешься?

– Нет, сынок, я ни в чем не нуждаюсь. Даже откладываю из тех денег, что ты мне присылаешь.

– Не надо экономить. Я дам тебе столько, сколько нужно.

– Ну что ты, Сережа. Я ведь знаю, что эти деньги непросто даются, ой как непросто. Ты вон на чужбине свое здоровье гробишь, отощал весь…

– Мам, ну прекрати! Я что, похож на голодающих детей Африки? Расскажи лучше про свое самочувствие.

– Да что я – скриплю себе потихоньку. То сердце шалит, то с сосудами проблема, то ноги отекают. В поликлинику придешь, а у них на все один ответ: ничего не поделаешь, возраст. Ты кушай, кушай. Давай я тебе добавки положу.

– Мам, я больше не могу. Ну правда. Сейчас лопну. – Сергей откинулся на спинку стула, пытаясь ослабить ремень на брюках.

– Хочешь отдохнуть?

– После такого сытного обеда я даже двигаться не могу. Пойду лягу.

– Ты иди, иди. Чемодан я сама разберу. Ты ведь останешься у меня? – Мать с тревогой посмотрела ему в глаза.

Тема совместного проживания была для нее весьма болезненной. Когда Сергею исполнилось двадцать пять и он стал зарабатывать более-менее приличные деньги, то сразу захотел снять отдельное жилье. Ему это казалось вполне естественным – ну кто в таком возрасте живет с мамой? Однако та сочла решение сына предательством. Сергею пришлось остаться дома еще на несколько месяцев – каждый его порыв съехать на съемную квартиру мать воспринимала в штыки, а когда у нее заканчивались разумные аргументы, она сразу хваталась за сердце. Доводы о том, что новая квартира ближе к работе, что иногда ему хочется привести домой друзей или девушку, и обещания навещать мать не меньше двух раз в неделю не могли ее убедить. Сергею пришлось выдержать нешуточный бой и предпринять множество попыток примирить маму с той очевидной мыслью, что он уже взрослый и самостоятельный человек.

– Ну чего тебе здесь не живется? – ворчала мать. – Кто же позаботится о сыне, как не родная мама? Ладно бы женился и захотел жить отдельно, я бы поняла. Но переезжать в холостяцкую квартиру? Да еще выбрасывать деньги на аренду? Ведь лучше копить на собственное жилье!

В итоге Сергей все же съехал от матери, но, вспоминая об этом, она до сих пор не могла скрыть обиды.

– Я останусь здесь, по крайней мере на ближайшее время.

– А что потом?

– Потом закончится отпуск и появится ясность с моим новым назначением.

– То есть ты опять уедешь из Киева?

– Я еще не знаю, мам. Надеюсь остаться тут, по крайней мере на ближайший год. Ведь скоро приедет Мона, нам нужно оформить кучу документов… И вообще, ей потребуется моя помощь.

– Ах, да… Твоя Мона. Значит, из-за нее ты будешь жертвовать своей карьерой?

Сергей вздохнул. Он знал, что мать его безумно любит, но порой чувствовал, что эта любовь подобна удавке на шее.

– Ты много лет уговаривала меня жениться, – напомнил он. – И к моей новой должности, предполагающей длительное пребывание за границей, относилась хуже некуда. А теперь и Мона тебе не по душе, и мое желание на время остаться в Украине – тоже.

– Конечно, я хотела, чтобы ты женился и завел детей. Но почему египтянка? Своих, что ли, девушек мало? Околдовала она тебя, как пить дать околдовала.

– Мам, давай закончим этот разговор, иначе поссоримся. Ты Мону и в глаза не видела, но почему-то уверена, что она плохая.

– Сердце мое материнское так чувствует, – безапелляционно заявила мать. – Не для того я тебе воспитывала, ночей не спала, чтобы отдать своего единственного сына какой-то египтянке.

Сергей махнул рукой и с трудом поднялся со стула.

– Мам, я пойду лягу.

– Иди, отдыхай. Я не буду тебе мешать.

Он кое-как доковылял до дивана и сразу провалился в забытье. Тамара Николаевна, заглянувшая в комнату через несколько минут, нашла сына уже спящим. Она заботливо укутала его пледом и осторожно погладила по выгоревшим волосам. В этот момент зазвонил телефон.

– Здравствуйте, – раздался в трубке звонкий голос Юли. – Тамара Николаевна, я сегодня случайно встретила вашего сына.

– Я знаю, Юлечка. Видела вас из окна. Слышала, наверное, какое у нас горе?

– Горе? Какое горе? Сергей ничего не говорил. Я думала, у него все хорошо.

– Как не говорил? Разве он не рассказал про эту… ну, про свою египтянку?

– Про какую еще египтянку?

– Жениться он надумал, Юлечка. А девка та уже беременная, скоро к нам должна прилететь.

– Не может быть… Нет, он ничего не сказал.

– Я уже все глаза выплакала. Ну почему египтянка? Какой-то они там контракт оформили, жили вместе, а теперь он жену с дитем сюда перетащить решил.

– Жену? Так они уже поженились?

– Да я толком и не поняла. Вроде официально по нашим законам они еще не женаты. Там какие-то сложности, потому что она иностранка. А в Египте у них был брачный контракт, но здесь он не действует. Как-то все туманно, не по-людски.

– Я не знала… Сергей приглашал меня зайти, и я хотела уточнить, когда лучше. Но теперь, видимо, уже не нужно…

– Как это не нужно? Заходи, непременно заходи! Ты сейчас свободна? Вот прямо сейчас и прибегай! Сергей спит, а мы с тобой на кухне пока по-женски поболтаем.

– Вы уверены, что это удобно?

– Удобно! Я пока в своей квартире сама могу решить, что удобно, а что нет! Пусть вон этой африканке будет неудобно! Чтоб ей пусто было! Прошмандовка!

– Ну хорошо, я сейчас приду. Вы только не нервничайте.

– Давай, Юленька, я тебя жду.

Тамара Николаевна осторожно заглянула в комнату сына и, убедившись, что он спит, плотно закрыла дверь. Сергей был ее единственным и долгожданным ребенком, рожденным уже в очень зрелом возрасте. К тому моменту брак с мужем давно дал трещину, и вскоре после появления на свет Сергея они расстались. Но Тамара Николаевна не слишком расстроилась из-за этого обстоятельства – на мужа она давно не надеялась. Все, что ей было нужно, – это ребенок, и женщина не сомневалась, что сможет вырастить сына сама. Сергей сразу стал ее солнышком, центром ее вселенной. Когда ребенок повзрослел и стал стремиться к самостоятельности, она восприняла это как личную трагедию: не о ком стало заботиться, не на кого тратить свою любовь. С тех пор Тамара Николаевна жила мечтой о внуках, но Сергей не спешил обзаводиться семьей. И вот теперь, как гром среди ясного неба, какая-то египтянка со странным именем Мона. Ну уж нет! Не для такой она растила своего сыночка!

Юля пришла через полчаса. Увидев ее, Тамара Николаевна вновь вздохнула. Ну что Сергею еще надо? Молодая, красивая девушка, хотя уже не юная – как раз в том возрасте, когда пора всерьез задуматься о муже и детях. Она приветливо улыбнулась и дала девушке знак следовать за ней на кухню. В душе пожилой женщины крепло решение вмешаться в судьбу сына и помочь ему обрести счастье.

– Сергей спит? – уточнила Юля, усаживаясь на табуретку.

– Без задних ног. И пусть спит, а мы тут пока посекретничаем. Тебе чай или кофе?

– Чай. Так что там за египтянка?

– Ох, милая, я и сама толком не знаю. Глаза б мои ее не видели! Захомутала моего мальчика, опутала своими цепями, в вериги заковала. Уж и забеременеть успела, чтобы заставить на себе жениться. Ну конечно, он там год жил совсем один, на чужбине, без тепла и ласки… Вот она и воспользовалась. Не нужна ему такая жена! Другое дело ты, Юлечка!

Девушка отхлебнула слабо заваренный чай и едва заметно улыбнулась, не став напоминать Тамаре Николаевне, что десять лет назад не казалась ей столь уж подходящей кандидатурой на роль невестки. Впрочем, когда они с Сергеем расстались, отношение пожилой женщины сразу изменилось в лучшую сторону; а уж в последние годы она не скрывала желания сосватать Юлю за своего сына.

– Надо было свести вас до его отъезда в Каир, будь он проклят, – рассуждала Тамара Николаевна. – Но кто же знал, что так получится? Сергей не спешил с женитьбой и просил меня не вмешиваться в его личную жизнь… Ох, надо было слушать не его, а свое материнское сердце.

– Год назад я была несвободна, – заметила Юля. – Хотя должна признаться, что за все эти годы никого лучше Сергея мне так и не встретилось. Были мужчины, влюбленности, отношения… Пару раз даже собиралась замуж, но – не срослось.

– Нам с тобой надо объединиться, – постановила Тамара Николаевна, подливая девушке чай. – Вместе мы придумаем, как образумить моего мальчика.

– Но ведь там ребенок, – осторожно заметила Юля. – Я правильно поняла?

– Сергей сказал, что она беременна. Но я, откровенно говоря, не очень в это верю. Скажу тебе начистоту: мой сын взрослый человек, уж не вчера родился, и у него было много женщин. Чтобы он – и допустил беременность? Может, она это все придумала, чтобы Сергей забрал ее с собой? Или вовсе забеременела от кого-то другого? Ох, не нравится мне эта девушка.

– Вы ее видели?

– Нет. У Сергея даже фотографии ее нет. Ну разве это нормально?

– Да, странная ситуация. Так они все-таки не женаты?

– Ой, там все очень туманно. По нашим законам – точно нет. Сережа собирается подавать документы, чтобы пожениться здесь, в Киеве. А в Египте они жили вместе по какому-то странному контракту… я толком не поняла.

– Так что вы вообще знаете об этой девушке? – допытывалась Юля.

– Ничего! Сергей молчит, будто воды в рот набрал. Вроде бы она молодая, недавно исполнилось двадцать три. Сын твердит, что Мона красивая и добрая и очень его любит. Мусульманка, семьи у нее нет, а с моим сыном они работали где-то в соседних зданиях и познакомились случайно. Это все, что я знаю.

– Очень странно. – Юля задумчиво вертела в руках чашку. – Я мало что знаю про Египет: была там всего один раз, лет пять назад. Но это исламская страна строгих правил, вряд ли мужчина и женщина у них могут вот просто так жить вместе. Тем более странно, что у нее нет семьи. И разве мусульманка может выйти замуж за иноверца?

– Как только Сергей рассказал мне про свою Мону, я тут же побежала к соседке – у нее проведен Интернет. Объяснила, что у нас случилось, и мы вместе стали искать информацию. Ничего хорошего не нашли: страна бедная, грязная, люди малообразованные. Но про их девушек там вообще ничего не сказано, кроме того что они ходят все закутанные с головы до ног и не смеют глаз от пола поднять. Вот про мужчин много всего написано: и обманывают, и воруют – сплошные ужасы.

– Если честно, я про египтянок тоже ничего не слышала, – признала Юля. – Но если они такие религиозные, то как же могло случиться, что эта Мона жила вместе с Сергеем?

– Ох, не знаю, дочка. Из Сергея слова лишнего не вытащишь. Я, конечно, постараюсь выяснить… Он не слишком-то откровенничает, видя мое отношение к этой девушке.

– Значит, так, – решила Юля. – Ваша задача – узнать все, что только можно. Будьте хитрее: постарайтесь скрыть свои эмоции. Раз Сергей так решил, эта девушка все равно сюда приедет, – хотим мы того или нет. Чтобы бороться, нам нужно обладать информацией. Понимаете?

– Какая ты умница, Юлечка! – восхитилась Тамара Николаевна. – Я так и сделаю. Закрою рот на замок, в присутствии сына про эту Мону слова плохого не скажу. А сама постараюсь выяснить все, что можно.

– Хорошо. Как что-то узнаете – звоните. Будем думать, что делать дальше. А я пока пойду, обмозгую ситуацию.

– Разве ты не будешь ждать, когда Сергей проснется?

– Нет. Не говорите ему, что я заходила. Сделаем вид, что меня здесь не было, а его приглашением я воспользуюсь в другой раз.

– Но почему?

– Я еще не знаю, как вести себя в присутствии вашего сына, – призналась Юля.

Она в задумчивости вышла на улицу. Что за странная лавстори с этой египтянкой? Как они могли сойтись? На несколько минут Юля засомневалась: а стоит ли тратить время и силы, пытаясь отбить мужчину, который планирует жениться на другой, а тем более – стать отцом? Оправдаются ли ее усилия? Если бы не поддержка Тамары Николаевны, она бы отступила, но сейчас ей хотелось ввязаться в бой. Вдыхая прохладный осенний воздух, Юля задумчиво курила сигарету и оценивала свои шансы. В начале следующего года ей стукнет тридцать – возраст еще не критический, но вполне достаточный для того, чтобы задуматься о своем будущем. Следовало признать, что достойных кандидатур на роль мужа вокруг не наблюдалось – было много мужчин, готовых закрутить роман, подарить несколько романтических вечеров и сделать своей любовницей, однако все они по разным причинам не годились на роль супруга. Большинство женаты и с детьми, кто-то разводе, но тоже с детьми, другие не подходили по социальному статусу и уровню доходов. Юля знала себе цену – она была успешной, стройной, ухоженной и образованной девушкой, не желающей размениваться на неудачников. Сергей устраивал ее по всем параметрам, – он даже мог помочь Юле осуществить тайную мечту уехать из Украины. Если бы не эта некстати подвернувшаяся египтянка… Да, Мона спутала ей все карты. Но ничего, мы еще посмотрим, кто кого. Она выбросила окурок, решив, что игра стоит свеч.

А Тамара Николаевна, дождавшись пробуждения сына, стала приводить в действие свой план. Вечером Сергей ушел встретиться с друзьями, но еще до этого она смогла осторожно вытянуть из него много интересной информации.

– Я не буду судить о Моне, пока не познакомлюсь с ней, – пообещала Тамара Николаевна, – но сначала расскажи хоть что-нибудь! Ведь она уже почти моя невестка, мать моего будущего внука!

Сергей признал правоту матери, и, опустив подробности, вкратце рассказал историю ее жизни и их взаимоотношений.

– Так, значит, она разведена… порвала с семьей ради тебя… и вы не могли пожениться из-за того, что у вас разные религии?

– Ну да. Это сложно понять. В Египте все совсем иначе.

– А откуда там знают, что она мусульманка, а ты нет?

– Вероисповедание у них указывается во всех документах.

– Скажите, пожалуйста! – поразилась Тамара Николаевна, обмозговывая полученные сведения.

Как только Сергей ушел, она тут же бросилась к телефону и позвонила Юле. Разговор двух союзниц затянулся.

– И все-таки я не представляю, что он будет делать с ней в Украине, – говорила девушка. – Гражданства нет, языка она не знает. Да еще и ребенок… Я тут тоже кое-что выяснила у маминой подруги, которая работает в нашем ФМС. Так вот, легализовать пребывание гражданина Египта на территории нашей страны очень непросто, даже если они заключат официальный брак. Сергея ждет много сложностей.

– Сплошная головная боль с этой египтянкой, – поджала губы Тамара Николаевна. – Но ты была совершенно права: мне не нужно показывать свое отношение. Когда я ругаюсь, Сергей ее защищает, и я же потом оказываюсь виноватой. А стоило сделать вид, что я смирилась с ее существованием, как он мне тут же все рассказал.

– Вы все правильно сделали, – похвалила ее Юля. – Только одна мысль не дает мне покоя. Как думаете, он ее любит? Почему Сергей все-таки решил жениться на этой девушке?

– Из-за ребенка. Она его по рукам и ногам связала.

– Но… можно ведь сделать аборт… или просто давать денег на ребенка. Зачем жениться?

– Наверное, жалеет он ее. Бедная она, несчастная, без мужа, без семьи.

– Неужели совсем не любит?

– Ну, может быть, какие-то чувства у него и есть, – нехотя признала Тамара Николаевна. – Но ведь это не повод жениться? Ты сама знаешь: мой сын влюбчив. Тем более там, на чужбине, – истосковался по женской ласке, вот она его в сети-то и поймала. Но ничего, пусть попробуют пожить вместе, и Сергей быстро поймет, что они совершенно не подходят друг другу. А мы ему в этом поможем.